Глава 12

Пока судно подплывало к Адории, я была как в тумане. Я стояла на палубе вместе с девушками и тупо смотрела на чужой зеленый материк, который становился ближе с каждой минутой. Мне вяло подумалось, что я еще никогда в жизни не видела такого количества деревьев. Хотя Триумфальный являлся старейшим городом в Новом Свете, было ясно, что дикую природу там полностью покорить пока не удалось.

Но я молчала. Мира находилась возле меня: мы не разнимали рук и горевали о потере. А мне полагалось ликовать. Сердце у меня должно было колотиться в предвкушении чуда. Ведь этого я и ждала: Адория являлась целью моего плана, который зародился в тот день, когда я отправила Аду к ее родне. Однако я оказалась не способна наслаждаться этой минутой. На сердце у меня было тяжело, внутри все заледенело – похоже, навсегда.

– Поднимайте штандарт! – потребовал Джаспер.

Громкой возглас Джаспера вернул меня к реальности, и я вышла из оцепенения. Когда обнаружились обломки «Серой чайки», Джаспер был потрясен не меньше, чем остальные, но он незамедлительно переключился на гнев. Торн-старший неистово ругал утонувший экипаж «Серой чайки» – поскольку он, Джаспер Торн, понес из-за этого неслыханные потери. Он лишился и товаров, и бесценных жемчужин!.. Излияния Торна-старшего прекратил наш капитан: он резко заметил, что если кого и следует винить, то самого Джаспера.

Я мысленно согласилась с капитаном. Именно Джаспер настоял на плавании в конце зимы, подвергнув нас риску внезапных штормов, вроде того, который налетел на нас накануне вечером.

И Джаспер быстро переключился на свой обычный равнодушный деловой стиль, как будто урагана вообще не было.

Какой-то матрос поднял штандарт Блистательного Двора, закрепив его под флагом Осфрида. Джаспер с удовлетворением улыбнулся и обратился к мисс Брэдли.

– Как только его заметят, известие распространится мгновенно. – Он жестом указал на девушек, жмущихся на палубе. – Через несколько часов мы будем на берегу. Позаботьтесь о том, чтобы барышни подготовились.

В тусклом утреннем свете лицо мисс Брэдли казалось мертвенно-бледным.

– Подготовились, сударь? – переспросила она.

– Половина вероятных клиентов выйдет на пристань. Они, конечно, пожелают посмотреть на выпускниц. Я требую, чтобы девушек нарядили в их лучшие наряды. Пусть они продемонстрируют все, чему научились за этот год. Катастрофа с «Серой чайкой» ничего не меняет.

– Разумеется, сударь, – пролепетала она и склонила голову. – Девочки, надеюсь, вы слышали мастера Джаспера. Давайте спустимся вниз: вам надо переодеться. Вы выглядите как оборванки.

Девушки покорно двинулись к трапу, но я застыла на месте. Я недоверчиво уставилась на Джаспера и заговорила не сразу – отнюдь не потому, что не решалась. Я просто не могла толком выразить свое возмущение.

– Ничего не меняет? – наконец произнесла я. – Как вы можете такое утверждать? Случилась трагедия! Погибли все, кто находился на корабле. Половина выпускниц… и Тэмсин – моя подруга! А вам все равно? Вы считаете, что мы чинно прошествуем на берег и начнем кокетничать и улыбаться?

Джаспер устремил на меня немигающий взгляд.

– Я полагаю, что вы сделаете то, ради чего сюда приплыли: вступите в брак, который будет выгоден вам и мне. «Серую чайку» уже не вернуть. Я понимаю, что из-за кораблекрушения мое предприятие понесет огромный ущерб. Но вы уцелели, поэтому вам необходимо и дальше соблюдать условия контракта Блистательного Двора. Кроме того, я вложил в вас всех столько денег! Так что, мисс, вы облачитесь в нарядное платье и сойдете с корабля с безмятежным видом, как будто вы счастливы оказаться в Адории.

Я сделала шаг по направлению к Джасперу, не боясь ни его роста, ни высокого положения.

– Я не собираюсь вам подчиняться! Я помню, что я должна играть в Адории роль послушной куклы, которую вы выставите на аукционе. Но в моем контракте не говорится о том, что я обязана отключить свои чувства… что я могу игнорировать недавнюю трагедию! Я думаю, что вам следует добавить в курс нашего обучения бессердечность: вы в этом настоящий специалист!

– Аделаида! – ахнула мисс Брэдли. – Как вы смеете дерзить мастеру Джасперу? Извинитесь перед ним!

– Вы имеете право на собственное мнение, – хладнокровно заявил мне Джаспер. – Урос свидетель: вы никогда не стеснялись его выразить. Но вы подписали строгий контракт. Вы должны выйти замуж в Адории, и подготовка к этому начинается именно сейчас. Если вы пожелаете вернуться в Осфрид в работный дом, я легко смогу отослать вас обратно.

– Если я пожелаю попасть в Осфрид, то я прекрасно обойдусь без вашей помощи!

Я повернулась к нему спиной и удалилась, игнорируя протесты мисс Брэдли. Я не обращала внимания на то, куда иду, проталкиваясь мимо изумленных матросов и пассажиров. Добравшись до люка, который вел на нижний уровень «Доброй надежды», я спустилась по лесенке и быстро преодолела лабиринт внутренних переходов. Ворвавшись в трюм, я бросилась к своей картине. Я ничего не осознавала, но не слишком удивилась, обнаружив, куда привело меня сердце. Во время путешествия только это место и было целиком моим.

Опустившись на пол, я закрыла лицо ладонями. Меня сотрясали рыдания. Заливаясь слезами ярости и горя, я проклинала этот мир. Меня переполняла ненависть к капризной зимней погоде, которая погубила «Серую чайку». Я ненавидела Джаспера, который заставлял нас вести себя так, словно ничего особенного не произошло.

А сильнее всего я ненавидела себя.

Если бы не я, Тэмсин не оказалась бы на «Серой чайке».

Появление Седрика я заметила лишь в ту секунду, когда он присел рядом со мной.

– Аделаида.

Я не откликнулась и не подняла головы.

– Аделаида, – повторил он.

Мои рыдания унялись, но я еще шмыгала носом.

– Тебя ищут, – сообщил он серьезным тоном. – Мисс Брэдли вне себя. Она боится, что тебя утащил кто-то из матросов.

– Передай ей, что я в порядке. Мне просто нужно побыть одной.

– Но с тобой не все в порядке.

Мой гнев вспыхнул с новой силой. Я вскочила на ноги.

– Почему? Потому что я не могла продолжать лицемерный спектакль? Мне хочется оплакать Тэмсин и остальных девушек. Я пока не разучилась чувствовать – в отличие от некоторых!

Седрик выпрямился и встал.

– Всем хотелось бы их оплакать. Никто не отмахивается от того, что случилось.

– Кроме твоего отца, – напомнила я.

Седрик болезненно скривился.

– Он вовсе не бесчувственный. Но им движет деловая хватка, которая подталкивает его вперед. Отец решил, что вам необходимо произвести незабываемое впечатление на адорийцев. Так было и с предыдущими выпусками. Блистательный Двор должен кружить всем головы. Я слышал, как отец говорил мисс Брэдли, что, оказавшись дома, мы сделаем чуть более длительную паузу перед началом бального сезона.

– А потом будем вести себя как ни в чем не бывало, – заключила я. – Танцевать. Флиртовать. Наряжаться.

– Аделаида, а ты чего ожидала? Да, мой отец – человек черствый, но по-своему он прав. Мы приплыли в Адорию с конкретной целью. И нам нельзя о ней забывать из-за «Серой чайки».

Я закрыла глаза.

– Тэмсин была на том корабле.

– Да.

– А знаешь, почему? – воскликнула я, посмотрев на Седрика. – Из-за меня! Из-за того, что я натворила! Я устроила фокус по поводу экзаменов!..

– Аделаида…

– Я не жалею, что помогаю тебе, – продолжила я. – Я у тебя в долгу. Но мне следовало быть с ней откровенной. Я не рассказала Тэмсин о своем прошлом – я ей не доверяла. Думала, что она, моя подруга, выдаст мою тайну! Я оказалась упрямой гордячкой и была занята исключительно собственной персоной! А теперь Тэмсин умерла. Из-за меня.

Седрик ласково обнял меня и попытался притянуть к себе. У меня промелькнуло воспоминание о медовом бисквите – и я оттолкнула Седрика. Сейчас мне было не до нежностей.

– Ты не должна так думать, – тихо произнес он. – Ты не виновата.

– Неужели? А кто виноват в том, что Тэмсин выбрала «Серую чайку»?

– Она сама. Она приняла такое решение. Тэмсин была столь же упрямой, как и ты. Каждый из нас решает, как ему поступить, а затем нам приходится жить дальше и принимать последствия нашего выбора.

У меня к горлу подступили рыдания, но я заморгала, не давая воли слезам.

– Все началось еще в Осфро! Сперва я поменялась местом с Адой. А сейчас ты говоришь, что я должна снова изворачиваться. Что мне нужно заполучить богатенького мужа в Адории.

– Аделаида, – проговорил он, нахмурившись. – Мне совсем не понравится, если ты угодишь в работный дом.

– Мне тоже, – призналась я.

Я почувствовала, что стою на краю пропасти. Что ж, теперь выбор был только за мной: стиснуть зубы и приспосабливаться к жизни в Адории или трусливо вернуться в Осфрид.

– Ладно. Я продолжу спектакль. Мне надо переодеться.

Я направилась к двери, но Седрик преградил мне путь.

– Аделаида… мне очень жаль. Искренне жаль.

– Знаю, – ответила я. – Мне тоже. Но это ничего не меняет.

Вернувшись в отсек, где располагались каюты Блистательного Двора, я увидела, что некоторые девушки метались по коридору как безумные. Похоже, подготовка к выходу в адорийский свет была в самом разгаре…

Жемчужины оказались слишком заняты прическами и платьями, чтобы общаться со мной. Почти никто не встречался со мной взглядом, однако я заметила, что кое-кто из девиц с любопытством косился на меня.

Я застала Миру в нашей тесной каюте. Подруга уже застегивала свое алое атласное платье, вышитое золотыми цветами. Нижние юбки из золотистого шелка пикантно выглядывали настолько, насколько и было положено согласно местным фасонам.

Мира преобразилась. Она была экзотической и таинственной. При виде меня подруга оторвалась от своего занятия и крепко меня обняла. Я прижалась к ней – и мне снова пришлось бороться со слезами.

– А тебя это не волнует? – спросила я.

Зная ее независимый характер, я почти ждала, что она тоже будет возмущаться.

– Конечно, волнует, – ответила Мира совершенно хладнокровно.

Я увидела ее пылающие глаза и пролегшие по лицу морщинки и поняла, что за ее спокойствием прячутся ярость и горе. Просто Мира лучше меня умела сдерживать свои эмоции.

– Если я вернусь обратно в Осфрид, то проиграю. Мне нужно двигаться дальше, переходить к следующему этапу жизни. И тебе тоже.

Я отстранилась и кивнула.

– Да. И на самом деле… я же знала, на что подписывалась. Я не сдамся. Но Тэмсин…

У меня перехватило дыхание, и я не смогла вымолвить ни слова. Мира стиснула мои пальцы.

– Понимаю, – прошептала она. – И у меня на душе очень тяжело. Но, Аделаида, твоей вины тут нет.

Седрик сказал то же самое. Но я пока не могла им поверить…

Однако я последовала примеру подруги и начала прихорашиваться. Я облачилась в платье из серебристо-серого бархата, под которое поддевались белоснежные нижние юбки и сорочка. Рукава и лиф платья были украшены серебряными бантами, плечи прикрывала невесомая кружевная шаль. Она плохо защищала от сырости и промозглой погоды, но Джаспер жестко запретил нам выходить в теплых накидках.

Мы уложили волосы в сложные прически. Адорийские женщины предпочитали разнообразные пучки и плетения, но жемчужины Джаспера должны были затмить местных модниц своей красотой. В общем, нам пришлось трудиться не покладая рук.

На борту корабля использование огня было строго ограничено, поэтому тем, кто не мог похвастаться кудрями, нельзя было даже думать о том, чтобы использовать щипцы для завивки. К счастью, у меня были волнистые волосы, и я смогла быстро накрутить локоны, которые теперь обрамляли мое лицо.

Ну а мисс Брэдли заверила нас, что хоть мы и не смогли уделить должного внимания нашей внешности, мы на порядок превосходим всех путешественниц, которые когда-либо ступали на берега Адории.

Когда мы закончили сборы и снова поднялись на палубу, «Добрая надежда» уже почти подошла к гавани. Свободные матросы и пассажиры смотрели на берег. Мое горе оставалось столь же гнетущим, что и раньше, но я с горделивым выражением лица начала изучать окрестный пейзаж. Залив Триумфа оказался действительно громадным, а суша обнимала водное пространство подобно подкове или дуге.

Сам Триумфальный располагался как раз на одной из сторон «подковы». Мистрис Мастерсон рассказывала нам о том, что Триумфальный сразу же занял стратегически выгодное положение. Городской порт был защищен от морских штормов и обеспечивал безопасную стоянку швартующимся кораблям. В остальные районы Денхэма можно было попасть либо по суше, либо проплыв вдоль берега. Напротив города, на противоположной стороне залива, возвышались голые прибрежные скалы, а далее лежали каменистые, еще не освоенные земли.

Сперва я разглядывала мощные адорийские деревья. Несмотря на то что поселенцы постоянно использовали лес для строительства и с помощью вырубки расчищали почву для посевов, растительность здесь буйствовала.

Затем я различила и городские здания. Я невольно заинтересовалась Триумфальным, несмотря на свое желание сохранять равнодушие. Город был совершенно иным, чем мой родной Осфро. В столице Осфрида все было старинным. Неприступные замки и вековые храмы определяли столичный силуэт, их окружали обжитые деревянные жилые дома и магазины, облицованные камнем или кирпичом. Конечно же, в Осфро не прекращалось строительство и обновление, но в целом город производил впечатление надежной твердыни и внушал чужакам трепет.

А Триумфальный – старейший город Адории! – казался неловким подростком. Здесь почти не встречалось каменных зданий. Большинство домов были деревянными, и светлый цвет обшивки свидетельствовал об их юном возрасте. Я сразу же заметила и множество строительных лесов: Триумфальный явно увеличивался в размерах, но пока еще не достиг своего расцвета. Странным было и то, что в городе не обнаружилось и по-настоящему высоких зданий. Не было в Триумфальном и замков, напоминающих о доблестном прошлом. Самым крупным из увиденных мной строений оказался форт на склоне холма, но и там не было следов времени: его тоже построили из свежих бревен.

Все это вкупе с почти полным отсутствием камня сильно меня обескуражило. Город выглядел невероятно юным, но, похоже, каждый день отчаянно боролся за свое существование.

Я задумалась о том, что ждет меня на берегу.

А на пристани уже собралась толпа, в основном состоявшая из мужчин.

Причалы, к счастью, ничем не отличались от тех, что я видела в Осфро. Вода, казавшаяся темной из-за ненастного неба, равномерно билась о дубовые сваи.

В воздухе пахло рыбой, солью и отбросами.

Матросы пришвартовали корабль (на закрепление концов ушло немало времени), и нам разрешили сойти на берег. К этому моменту толпа заметно выросла. Я заметила богато разодетых джентльменов: они вполне могли оказаться законными претендентами на роли будущих женихов. Рядом сгрудились простолюдины, которые просто глазели на происходящее. Все кутались в плотные плащи или пальто, защищавшие от холода. Я ежилась при резких порывах ветра и с завистью смотрела на обладателей теплой одежды.

Тем временем дюжина вооруженных здоровяков направилась к сходням.

Джаспер первым спустился на берег. По долетавшим до меня обрывкам разговора я поняла, что этих громил Торн-старший нанял для нашей охраны. Хотя в Осфро я всегда передвигалась в сопровождении слуг, отряд головорезов напомнил мне, что мы действительно очутились в Новом Свете. Я грезила о приключениях в Адории и получила то, что хотела: Новый Свет до сих пор оставался диким и неизведанным местом.

Джаспер махнул нам рукой. Мисс Брэдли построила нас в ряд, поставив меня во главе цепочки.

– Ты – бриллиант, – объяснила она. – Ты должна идти впереди.

Я потрясенно воззрилась на нее. Я была не очень стеснительной, однако после всего пережитого требование мисс Брэдли показалось мне явным перебором. Но я не успела ничего возразить, поскольку Мира спросила:

– А почему вы ставите меня третьей?

Мисс Брэдли адресовала ей одновременно жесткий и печальный взгляд.

– Ну, милочка, ты теперь третья. Девушки, которые занимали более высокие позиции в списке жемчужин, плыли на «Серой чайке».

Мир покачнулся: я снова могла думать только о Тэмсин и о корабле, который крутился на волнах, как игрушка.

– Аделаида! – окликнула меня мисс Брэдли. – Пора! Мы ждем.

Я ссутулилась, не в силах сделать ни шагу – но внезапно ощутила рядом надежное присутствие Седрика.

– Иди за мной, – прошептал он. – Мы же направляемся к моему отцу, вот и все. Смотри вперед и не оглядывайся.

Седрик начал спускаться по сходням. Сделав пару глубоких вдохов, я набралась храбрости и последовала его примеру. К сожалению, мои ноги, привыкшие к постоянной корабельной качке, отказывались мне подчиняться. Твердая почва стала чем-то совершенно непривычным. Не сводя глаз со спины Седрика, я спускалась вниз, стараясь игнорировать адорийских зевак. Хоть я и знала, что за мной идет вереница девушек, я чувствовала себя одинокой и уязвимой. Джаспер, стоявший на пристани неподалеку от толпы, с тем же успехом мог отойти на несколько миль. Его наемники расчистили проход перед причалом и с угрозой смотрели на каждого, кто осмеливался сделать хоть шаг вперед.

Но они не могли прекратить свист и крики.

– Эй, деваха, задери юбку и покажи, как выглядит настоящая драгоценность!

– А сирминиканку привезли для нас? Когда моя очередь?

И это были далеко не все дерзости. Во мне поднялась волна гнева, даже немного разогнавшая холод. Моя злость была направлена не только на неотесанных мужланов, но и на Джаспера. Неужели он не мог придумать лучшего способа подобрать нам мужей?! Он выставлял нас на всеобщее обозрение, словно мы – племенной скот! Мира была права. Видимо, наше обучение, заключительные экзамены и все усилия, нацеленные на то, чтобы якобы расширить наш кругозор, были пустой тратой времени! Джаспер заставлял нас демонстрировать себя перед адорийскими варварами, которые оценивали исключительно нашу внешность!

Но, с другой стороны, разве это чем-то отличалось от вечеров и приемов в Осфро, когда меня выставляли напоказ в великолепных бальных залах столицы? Может, таков удел женщины?

У меня возникло почти непреодолимое желание разорвать свое дорогое платье и растрепать тщательно уложенные волосы. Но я вскинула подбородок и продолжала идти вперед. Теперь я смотрела лишь на алое пальто Седрика. Я пожалела, что спрятала кинжал в сундук – но не потому, что хотела пустить его в ход. Мне было бы спокойнее иметь клинок при себе.

«Я лучше этих людей, – подумала я. – Не из-за моего происхождения, а как личность».

В конце концов (хотя действо, вероятно, длилось всего несколько минут) я приблизилась к Джасперу. Он вместе с охранниками стоял возле экипажей, которые – слава Уросу! – оказались закрытыми. Джаспер одобрительно кивнул.

– Отлично, – пробормотал он, приглашая нас забраться в кареты. – Я уже вижу возможных клиентов. Не сомневаюсь, что при половине набора можно будет поднять цены.

Я резко остановилась, открыв рот для отповеди. Мира затолкала меня в карету.

– Как ты можешь молчать! – взорвалась я, когда мы уселись.

Мне казалось, что даже ее самообладание имеет свои пределы.

– Ошибаешься, – возразила она, растирая лодыжку. В глазах подруги тоже плескалась ярость. – Но я не собираюсь растрачивать силы попусту. Случившегося не изменить. И его характера ничто не изменит. Зато мы можем определять свое будущее, и именно на этом нам надо сосредоточиться.

Я откинулась на спинку сиденья, обхватив себя руками за плечи. Напряжение, вызванное участием в постыдной процессии, постепенно спало – и я опять ощутила леденящий холод. Я старалась оставаться бесстрастной, как и Мира, но мне было нелегко. Я мечтала выскочить наружу и наорать на Джаспера, дав волю эмоциям, которые бушевали во мне.

Но я знала, что истерикой не вернешь ни Тэмсин, ни «Серую чайку».

Поэтому я сидела с безмятежным видом, сдерживая кипевшие во мне чувства. К нам присоединились еще две девушки, и карета покатила по дороге. Еще на берегу я заметила, что в Триумфальном нет мощеных улиц – даже в самой оживленной части города. Налетевшая на нас буря принесла сюда дождь, и колеса ощутимо вязли в неровной раскисшей грязи. Один раз кучеру пришлось позвать наших провожатых, чтобы те помогли ему освободить застрявшее колесо.

До нашего нового дома мы добрались ближе к вечеру. Какое-то время нам предстояло жить в особняке под названием «Глициниевая лощина». Он казался маленьким и скромным после почтенного «Голубого ключа», но мисс Брэдли объяснила нам, что по адорийским понятиям это великолепное строение. Трехэтажное здание выглядело аскетичным, зато в оконных рамах поблескивали настоящие стекла, что являлось редкостью для Адории.

Практически все деревья вокруг были вырублены, лишь вблизи от крыльца росло несколько яблонь да еще глициния, давшая название особняку.

Плети глицинии были еще голыми, а почки на яблонях только-только начали набухать – в отличие от почти проклюнувшихся в Осфро. В более суровом климате Адории весна наступала позже.

В доме на нас нахлынуло тепло – и нам наконец вручили пледы и накидки, чтобы мы согрелись. Женщина средних лет с гладко зачесанными темными волосами и острым подбородком стояла в холле вместе с хорошо одетым немолодым мужчиной в очках. Он обнял Джаспера и Седрика – и я догадалась, что это и есть Чарльз Торн. Он беззаботно улыбался, пока Джаспер не прошептал ему что-то на ухо. Чарльз побледнел: я поняла, что ему сообщили про «Серую чайку».

– Какая трагедия, – выдавил он.

Джаспер кивнул и поделился с ним своим недавним прозрением:

– Увы! Тем не менее это повысит спрос на жемчужин.

Седрик бросил на отца уничтожающий взгляд и повернулся к Чарльзу.

– Дядя, мы пообещали девушкам, что они отдохнут перед началом светского сезона.

– Конечно, – сразу согласился Чарльз. – Мои бедные жемчужины! Вам необходимо прийти в себя. Но когда сезон начнется, вашу печаль как рукой снимет! Ваша прогулка в карете была лишь намеком на те наслаждения, которыми вы будете окружены в Триумфальном!

Мы с Мирой переглянулись. Чарльз говорил совершенно искренне. Похоже, он был добрее своего брата, однако оставался в неведении относительно нашей «роскошной» жизни. Мне стало понятно, почему всеми делами заправлял Джаспер.

– Барышни, познакомьтесь с мистрис Калпеппер, – сообщила нам мисс Брэдли, указывая на женщину с острым подбородком.

Это немного напомнило мне наш приезд в «Голубой ключ».

Мистрис Калпеппер придирчиво нас осмотрела.

– Думаю, что многие из вас воображают, будто в Новом Свете порядки свободнее и вам позволят делать все, что вам заблагорассудится. Уверяю вас, такого не случится, пока я здесь главная. Вы будете следовать установленным правилам, причем станете соблюдать их детально. И я не потерплю неприличного поведения или невоспитанности.

Я изумленно уставилась на домоправительницу. Она что – решила нас запугать? Она и впрямь считает, что мы окажемся разнузданными девицами?

Торны и часть нанятых охранников располагались в одноэтажном крыле особняка. Наши спальни находились наверху. В обычных обстоятельствах нас разместили бы по трое или четверо, но из-за уменьшившегося количества девушек мы смогли расселиться парами. Я обрадовалась тому, что мы с Мирой делим одну комнату на двоих, хотя и почувствовала боль в сердце: гибель Тэмсин не давала мне покоя.

– Переодевайтесь и отдыхайте, – добродушно посоветовал нам Чарльз. – Скоро мы поужинаем, а уж завтра начнем всестороннюю подготовку к светскому сезону. И вот тогда-то, жемчужины мои, и начнется настоящее веселье!