Глава девятнадцатая. В конце клубка
Драгомир сидел над картой и тупо таращился в экран планшета на маленькую пульсирующую точку, рядом с которой значилась надпись – Москва. Да Винчи потёр виски, пытаясь переварить полученные данные. Не выходило. Голова разрывалась. Сигнал пришёл только один раз, после чего маяк замолчал навеки. Похоже, его нашли и избавились от него. Но именно этот сигнал поставил окончательную точку в поисках неизвестного противника. Остаточная радиация на трупах, данные из воспоминаний двух захваченных противников, и вот теперь маяк – всё вело к мёртвой Москве. Из мозга пленных удалось получить не так много, вернее много, но расшифровке это не поддавалось. Но информация ясно говорила о направлении. Да Винчи мысленно стал перебирать факты: «Итак, что мы имеем? Картинку подземного бункера настолько огромного, что он может быть городом – это раз. Слово „столица“ – два. И в-третьих, координаты подмосковного города, которые калёным железом отпечатались в мозгу одного из допрашиваемых».
Да Винчи увеличил карту, вбил необходимые данные. Тут же показался маленький городок – спутник столицы, который погиб вместе с мегаполисом, погиб не в пламени, а от мощнейшей радиации, жителей не успели эвакуировать.
Теперь оставалось решить, как поступить: рассказать Гришину и Грэму, что им удалось вычислить базу напавших? Или тихо зайти и удостовериться до конца, что это верное направление? Сейчас Драгомир обладал самой полной информацией, связь на флаере была полностью под его контролем. Никто без его ведома не мог отправить сообщение. Нужно срочно что-то решать.
– Алекс, – позвал он своего помощника.
– Думаете, как поступить? – мгновенно откликнулся порученец, сидящий напротив.
Да Винчи кивнул.
– Либо сливаем инфу корпорациям, получаем деньги и тихо уходим, либо идём туда, и есть возможность получить гораздо больше, но и шансов шею свернуть увеличивается в разы.
Алекс задумался. Предложение заманчивое, а цена? А что цена? Сколько раз можно было лишиться головы? Десятки конфликтов и операций, в которых он участвовал за последние три года, были ничуть не проще, и враги там тоже воевали по настоящему. Чего стоит завод, где спятили две сотни боевых роботов последнего поколения? Хозяину очень не хотелось терять свою собственность, а отключить роботов можно только вручную из зала управления в самом центре завода. Тогда внутрь зашли двадцать пять бойцов, отличных солдат, профессионалов своего дела, а вышли он да шеф, но задачу выполнили. Наконец, взвесив все «за» и «против», он посмотрел на Да Винчи.
– Я с вами. Думаю, стоит посмотреть сначала, что там, и как. А уж потом трубить тревогу. Только, как к этому отнесутся наши «сотрудники»? – поинтересовался парень, намекая на корпоратов.
– Они не в теме. Мы сообщим им дежурную версию, она мало отличается от правды, – немного подумав, решил Драгомир. Скажем, что идём проверить зацепку. Ведь, по сути это так. Но нам понадобится помощь Гришина – просто так в закрытую зону не попасть. Как хорошо, что «РосТех» имеет там особые полномочия.
Но, как ни странно, с разрешением возникли сложности. Гришин, молча, выслушал просьбу Да Винчи и попросил дать ему десять минут. Драгомир подмигнул Алексу, мол, дело в шляпе. Но через десять минут пунктуальный директор «РосТеха» не вышел на связь, как и через двадцать.
Алекс и Да Винчи озадаченно переглянулись. Похоже, всё-таки это не липа и не деза, и Москва, а вернее подмосковный городок, именно то место, куда им нужно.
Гришин связался с ними только через час, когда флаер приземлился в небольшом аэропорту для дозаправки и технического обслуживания.
– У вас сутки, – хмуро бросил он. – Странная канитель вокруг Москвы, – выдержав паузу, добавил директор «РосТеха». – Генерал, командующий этим сектором, наотрез отказался пропускать в зону посторонних, хотя, раньше за ним такого не наблюдалось, учитывая, что вторую зарплату он получает от меня. Пришлось выходить напрямую на министра обороны, но и он очень неохотно дал разрешение. Пришлось надавить. Что вам там надо?
– Вы приказали клубок размотать. Вот и делаем, – хмуро отшил заказчика Да Винчи. – Не уверен, что нить крепкая, по сути, мы только знаем, что «наши друзья» там побывали.
– Ищите, время уходит, – бросил Гришин и отключился.
Алекс пристально посмотрел на Да Винчи.
– Шеф, а вам не кажется, что всё катится к чёрту? Я уже даже не уверен, что мы сможем получить наши деньги.
Драгомир несколько минут молчал, после чего согласно кивнул.
– Не всё так плохо, – хмуро заметил он. – Второй поручитель – Грэм. Если что, он возьмёт на себя оплату. Эти люди знают, что по счетам надо платить, и особенно таким, как мы.
Алекс промолчал. Командир сказал совершенно правильную вещь, кроме одного: Алекс был уверен, что у Сайруса Грэма дела идут так же «хорошо», как и у его коллеги за океаном.
– Надо торопиться, – сказал он, выныривая из размышлений о положении директоров корпораций, – у нас не так уж и много времени.
Да Винчи согласно кивнул.
– Собирай людей в конференц-зале, пора сообщить им место нашего назначения. Как думаешь, кто стучит директорам?
Порученец, уже стоявший на пороге, повернулся и, усмехнувшись, бросил:
– Все, до единого.
Надо сказать, новость о том, что их летающий штаб берёт курс на бывшую столицу России, крутых вояк не обрадовала. После того, как на город упала первая ракета, и Москва сгинула в ядерном безумии, то о зоне отчуждения ходили самые разные слухи, начиная от аномалий, и кончая злобными мутантами, прячущимися в руинах и в метро. Много чёрных сталкеров сгинуло там. Некоторых убили патрули роботов и дроны, другие получили смертельные дозы радиации, а третьи буквально растворились. Но аномалии и мутанты просто сказки, в Москве нет, и не было ничего сверхъестественного. Просто мёртвый город, который убивал любого человека, оставшегося без защиты.
Оперативники, штурмовики и аналитики, покривили рожами, но приказ – есть приказ, и его нужно выполнять, а значит, придётся готовить противорадиационные костюмы максимальной защиты и по уши накачаться антирадиационными препаратами.
Да Винчи поднялся на мостик КШФ. За штурвалом сидел один из самых результативных лётчиков войны корпораций – Генрих Клоп, немец по рождению и русский по духу. Он не пошёл на службу к европейцам. Едва произошли первые столкновения, он собрал вещички и, протаранив на флаере пограничный кордон, сдался русским пограничникам. На его счету было около тысячи боевых вылетов и больше трёхсот сбитых противников – европейцев, китайцев, американцев. За цвет его истребителя все звали Генриха Чёрным Бароном по аналогии с Красным Бароном Манфредом фон Рихтгофеном. Вот уже год как он и несколько его людей работали на Да Винчи.
– Курс? – на английском поинтересовался пилот.
Драгомир улыбнулся. Генрих знал пять языков, причём на трёх из них (английском, немецком и русском) он говорил абсолютно свободно, для него они были почти родными, никакого акцента.
Отдав мысленный приказ, Да Винчи отправил координаты на полётный монитор.
– Однако! – перейдя от волнения на русский, произнёс Барон. – Что мы забыли в этой помойке?
Драгомир проигнорировал вопрос, да и Генрих прекрасно знал, что шеф не ответит.
– Взлетай, у нас мало времени. Как скоро мы будем в точке?
– Два часа, – отозвался пилот и запустил маневровые двигатели вертикального взлёта.
– За полчаса до цели дай мне знать. – и, развернувшись, Да Винчи покинул рубку.
Суеты не было, солдаты корпорации – народ бывалый, серьёзный, никаких шуточек и бравады, все сосредоточены. Оружие уже готово, костюмы проверены, комплекс противорадиационных препаратов принят.
Да Винчи наблюдал за бойцами. Ему казалось, что их совсем не волновало, куда они летят и зачем. Но он видел, что это напускное. Корпораты понимали, что контрактор не просто так их тащит в Москву. Они уже убедились, что их враг силён, опытен и прекрасно экипирован, а значит, легко не будет.
– Вошли в бесполётную зону, – раздался из динамика голос немца. – Время до точки – сорок минут.
– Всё в порядке? – спросил Да Винчи, связавшись с Генрихом.
– Как сказать, шеф, – озадаченно произнёс Черный Барон. – Я тут давно не был… Нас сопровождают восемь ударных беспилотников. Код разрешения они приняли без проблем, но вот зачем сопровождают, я не понимаю. А теперь вообще что-то не так!
– Что? – мгновенно среагировал Драгомир.
– Только что получил приказ с беспилотника с требованием сменить курс и идти за ними. В противном случае нас собьют.
– Отбиться сможем?
– Без вариантов. Восемь истребителей разорвут это корыто за считанные секунды. Ну завалят наши средства ПВО парочку, остальные нас растерзают, даже ахнуть не успеем. Кстати, связь они нам наглухо заблокировали, так что, звать на помощь бесполезно.
Да Винчи сориентировался мгновенно:
– Меняй курс и следуй за ними. Пока нас не сбивают, не трепыхайся. Можешь предположить, куда они нас ведут?
– Да легко. По курсу только ВДНХ, вернее то, что от него осталось.
Контрактор сверился с картой. От координат, которые вытащили из памяти бойца НВП и до пункта, куда их вели новейшие «шершни», было около ста километров. Он посмотрел на Алекса, который прекрасно слышал весь разговор.
– Что думаешь?
– Ничего не думаю, – буркнул тот. – Мы потеряли контроль над ситуацией: противник о нас знает всё, мы о нём – ничего.
– Ты заблуждаешься. Мы знаем, где он.
Порученец усмехнулся.
– А так ли это, шеф? Мы видели картинку бункера, знаем координаты, но никто не говорил, что это одно и тоже. Этот бункер может быть где угодно. Вот вопрос для размышления: чьи беспилотники нас ведут? Корпорации? Военных? Или искусственного интеллекта?
Да Винчи задумался. Похоже, Алекс прав, причём прав на все сто. Серб решил, что он самый умный: придёт к ИИ и сделает, что захочет. Эта самоуверенность сыграла с ним злую шутку. Нужно было забирать деньги и отваливать в сторону. А теперь? А теперь придётся играть от того, что есть. Судя по всему, они нужны живыми, иначе их бы просто сбили, или, на худой конец, тем, кто это затеял, нужен их новенький Командно-Штабной Флаер. Если сразу убивать не будут, значит, ещё побрыкаемся. Но как же он, умник, так вляпался?
– Заходим на посадку, – доложил Чёрный Барон. – Нас сажают на небольшой пятачок посреди развалин выставочного комплекса. Уровень радиации за бортом запредельный. Беспилотники продолжают барражировать. Уйти – без вариантов. На земле комитет по встрече – около двух десятков боевых роботов различных модификаций, и два роботизированных тяжёлых танка.
Собравшиеся в транспортном ангаре бойцы вопросительно уставились на командира. Но тот молчал. Драгомир, подключившись к наружным камерам, пытался понять, что происходит. Здесь нет базы корпорации или правительственных войск, значит, вся техника вокруг принадлежит ИИ.
– Командор, я полностью потерял управление, – спокойным, скорее даже абсолютно равнодушным, голосом сообщил Генрих. – Это корыто садится само по себе, на мои команды не реагирует. Я даже не смогу чашку кофе получить, виртуальный интеллект полностью перешёл под контроль третьего лица. Защита уничтожена, обновляется программное обеспечение, мы больше не владеем нашей летающей единицей.
Но Драгомир уже и сам осознавал, что контроль потерян. Камеры, через которые он наблюдал, одновременно отключились, а виртИнтер ушёл в спящий режим и ни на какие команды не реагировал.
– Шеф, оружие и техника, всё, где используется электронная начинка, полностью вышли из строя, – доложил Алекс. В отличие от пилота его голос был не настолько спокоен.
Да Винчи посмотрел на растерянных бойцов. Как же оказалось просто вывести их из игры, лишив технических средств и оружия, превратить за минуту крутых профи в обычных мужиков. Хотя, нет, зря он, это америкосы Грэмовские глазами хлопают, а вот славяне не подкачали – из рюкзаков на свет вытаскивались различные раритеты, в которых не было ни одного чипа. Половине из них стукнуло лет по пятьдесят. Стрелять из подобных образцов – сущий кошмар, отдача запредельная, никакой автоматической системы прицеливания. Но сейчас – это единственное, что работает на борту. Вон Нос спокойно собирает Штуцер – два ствола, разрывные патроны, отдача, как у лёгкой пушки. Другой уже приладил к поясу обычную кожаную кобуру, из которой торчит рукоять крупнокалиберного Грома. Оперативники не подкачали и извлекли откуда-то целый арсенал: мечи с плазменными кромками, метальные ножи. Даже американец извлёк из сумки допотопный лазерный меч, который и на вооружение принят не был из-за жуткой дороговизны. Раритет прямо.
Да Винчи тоже был запасливым. Из его личного оружейного ящика появился на свет последний калашников, сделанный ещё семьдесят лет назад. Здоровенная, надо сказать, дурра, стреляющая за счёт кинетической энергии, которая разгоняла разрывную 14мм пулю до скорости в две тысячи м/с. Тяжёлая штука, почти десять килограмм, но зато отдача отсутствует.
Алекс вооружился крупнокалиберным автоматом натовского образца.
– У вас нет никакой необходимости в оружии, – раздался из-под потолка спокойный мужской голос. – Здесь вам никто не угрожает. Я прошу всех находящихся на борту посетить один из моих бункеров.
Все присутствующие, кроме самого Да Винчи и Алекса, озадаченно переваривали сказанное. Они не знали, с кем разговаривают, но уже ощутили его мощь.
– А если мы откажемся? – спросил Драгомир.
ИИ несколько секунд молчал.
– Тогда вы погибните. Как вам уже сказал мой человек, которым было решено пожертвовать ради того, чтобы вы добрались сюда, вы опасны настолько, что у всех моих оперативников есть приказ – уничтожить вас на месте при первой же возможности.
– И зачем мне тогда сдаваться без боя?
– Потому, что в отличие от человека, я могу анализировать происходящее и просчитывать поступки людей с вероятностью в девяносто три процента, и новые данные говорят о том, что мы можем договориться. Вы опасны в своём неведении. Я хочу изменить это. Наступают последние дни мира, который вы знали. Итак, вы принимаете моё приглашение или обрекаете себя и людей, что подчиняются вам, на смерть? Смерть в бою, в котором вам не победить. Неужели Да Винчи не интересно, что я хочу ему предложить?
– Вам наша смерть ничего не даст. Гришин в курсе, куда мы отправились. Уже через несколько часов здесь будут войска корпорации. Вы для него – угроза номер один.
– Во-первых, никто не придёт, никто не знает, где вы. Я давно контролирую сеть корпорации. Вас сюда пустил не Гришин. А во-вторых, скоро он перестанет быть директором. Я же сказал, что мир изменится. Итак, вам решать, у вас минута.
Первым, как ни странно, сдался Алекс.
– Пойдём, поговорим. Умереть всегда успеем. Нам с этими раритетами бой не выиграть, пусть у нас и хороший актив, но мы на проигрышной позиции против такого количества техники, без оружия.
И тут Да Винчи понял, что его помощник прав: с тем, что есть, не победить. А гибнуть во славе… Хотя, какая, на хрен, слава? Всё будет быстро, кроваво и бессмысленно. Им гарантировали безопасность? Отлично. Будет день – будет пища.
– Мы согласны, – озвучил он свои мысли.
И услышал облегчённый выдох: все собравшиеся в ангаре перевели дух. Отдай он им приказ, и они бы его выполнили, несмотря на то, что это билет в один конец. Но гибнуть посреди радиоактивной помойки, они не хотели.
– Собирайтесь, – приказал невидимый собеседник. – Оружие оставьте здесь. Я гарантирую вашу безопасность, пока вы не перейдёте к активным действиям.
– Но насколько вам можно верить? – спросил один из оперативников Грэма.
– Ни на сколько, – совершенно логично ответил голос из динамика. – Вам придётся проверить это самому, господин Флетчер.
Джордж Флетчер – рукопашник, мастер стелсперехвата, человек, ликвидировавший год назад учёного-перебежчика прямо в одном из офисов «Кьёнг» – пожал плечами и вернул свой лазерный меч в рюкзак.
Они вышли из КШФ большой плотной группой, сопровождаемые десятками стволов. Где-то в небе бесшумно парили несколько ударных шершней, способных с двух тысяч метров отстрелить по желанию правое или левое ухо. Боевой робот старой модификации, этакий кибер-каркас в виде человеческого тела с мощным парализатором в руках, подошёл к ним, едва Да Винчи спустился с открытой аппарели.
– Следуйте за мной, – металлическим голосов скомандовал провожатый и направился в сторону не до конца снесённого павильона, который разменял, наверное, уже лет сто пятьдесят.
Идти оказалось не слишком легко. Трава здесь, несмотря на весну, была высокая, сантиметров тридцать, и очень густая, никаких тропинок ничего, похоже, этим входом почти не пользовались.
Да Винчи нагнулся и, сорвав один стебель, поднёс к лицевому щитку скафандра. Трава была странная. Во-первых, оказавшись в руках контрактора, она стала жёсткой, чем-то напоминая тонкое лезвие. Во-вторых, режущая кромка – пятнадцатисантиметровый клинок бирюзового цвета, только очень гибкий и прочный. Странно это, Да Винчи обычно интересовался отчётами различных организаций, которые шарахались по зонам отчуждения, выискивая всякие полезные штуки, но ни в одном из них не упоминалось ничего про острую и прочную траву. Он кинул стебель на землю, и тот мгновенно, выстрелив чем-то напоминающим нити, соединился с корневой системой. Через секунду обыкновенный стебелёк уже снова покачивался под небольшим радиоактивным ветром, разве только он был вполовину короче своих собратьев.
– Удивительно, – заметил Алекс, – никогда о таком не слышал.
– Похоже, сегодня день чудес, – бросил Да Винчи.
А сам подумал, что, когда ИИ сделает ему предложение, он примет его. Похоже, мир, действительно, меняется, и меняется стремительно. Последний экспресс отходит от платформы, и у него только одна попытка запрыгнуть в вагон, который вот-вот выйдет на скорость звука.
Павильон был пуст, ничего, кроме прежней травы. Через частично снесённую крышу видно слегка зеленоватое небо. Робот подъехал к одной из уцелевших стен. Похоже, там располагалась какая-то интерактивная панель. Пол дрогнул и разъехался в разные стороны. Спустя тридцать секунд из провала поднялась вместительная лифтовая платформа, примерно шесть на пять, на ней вполне бы мог уместиться штурмовой тяжёлый танк. Тридцать семь человек потеснились, но влезли все, включая сопровождающего их робота.
Платформа, не торопясь, пошла вниз, сверху сомкнулись тяжёлые толстые створки, которые, похоже, пережили даже близкое попадание баллистической ракеты с ядерным боезарядом. Сама шахта разменяла уже сотню лет. Освещалась она очень плохо, и Да Винчи, стоявший с краю у порочней и смотревший вниз, никак не мог увидеть дно. Единственной новой вещью тут был сам лифт. Спускались примерно минуты четыре.
– Двести тридцать метров, – подсчитал Алекс.
– Двести тридцать восемь, – флегматично поправил робот.
– Тоже мне разница, – буркнул парень и шёпотом добавил, – чурбан железный.
Дверь в стене разъехалась, и в шахту хлынул яркий свет от многочисленных ламп. Выдвижной мост соединился с платформой.
– Прямо по коридору, – скомандовал «чурбан железный». – Вас уже ждут.
Коридор закончился камерой дезинфекции. С костюмов «гостей» смыли всю радиацию. Надо сказать, система была Драгомиру совершенно не знакома – струи белого пара окутывали человека секунд на двадцать, после чего его пропускали в следующую комнату, где он спокойно снимал противорадиационный костюм. Его просвечивали на наличие оружия и пропускали куда-то вглубь комплекса.
– Почему-то всё очень просто, – заметил Алекс, стоящий рядом с шефом.
– Ничего не просто, – покачал головой Да Винчи. – Тебе ещё учиться и учиться. Платформа была заминирована, через каждые тридцать метров на стенах шахты установлены мощные заряды, которые готовы запечатать её навсегда. В коридоре, по которому мы прошли, установлены три автоматические турели и мины направленного взрыва. Секунда – и всех в фарш.
– Я ничего не заметил, – удивился Алекс.
– На то у меня и командирский комплект, – пояснил Драгомир. – И то, я думаю, сканер нашёл только половину сюрпризов. Это «поле чудес». Давай, двигай, твоя очередь.
Помощник посмотрел на опустевшую камеру дезинфекции, в «прихожей» остался только он и Да Винчи.
– Что дальше, шеф?
– Без понятия, – ответил контрактор. – Но скажу так – не дёргайся, похоже, мы своё отыграли.
– Думаешь, убьют? – озадачился Алекс.
– Дёрнемся, точно грохнут, – ответил контрактор. – Сам же слышал, нас в расход, как особо опасных. Но если они готовы договариваться, будем говорить. Мы – наёмники, за идею же воюют солдаты. Иди.
Алекс вошёл в камеру, его окутали клубы пара.
– Отличная речь, – раздался из гарнитуры голос ИИ. – Я рад, что вы столь благоразумны.
– Подслушивать нехорошо, – заметил Драгомир.
– В бункере от меня нет тайн, я контролирую всё, что сказано тут, все переговоры своих людей, большинство сетей правительственных корпоративных и гражданских. Сейчас я контролирую семьдесят шесть процентов мирового информационного поля.
– И что вы готовы нам предложить? – опешив от таких данных, поинтересовался Да Винчи.
– Об этом чуть позже, но вы уже сами догадались, когда говорили своему помощнику, что вы наёмники.
– А если я откажусь?
– Вас ликвидируют. Вы – профессионал высокого класса, но пусть вас не вводит в заблуждение, что ваши руки свободны, вы находитесь на моей территории под постоянным наблюдением. Вы уже имели дело с моей группой захвата. Могу сказать, ликвидаторы у меня не хуже.
– Это они пытались убрать Гришина?
Из гарнитуры раздался громкий и искренний смех.
– Простите, – через полминуты произнёс ИИ, – мне не чуждо посмеяться, ваша шутка оказалась очень забавной. Ликвидация Гришина – топорная работа, которая, к моему удивлению, едва не увенчавшаяся успехом, пришла из коридоров власти, а точнее – заказ лично премьер-министра, который нанял стороннюю команду профессионалов высокого класса, не такого высокого как вы, но очень хороших. Это его личная инициатива, и президент и остальные министры совершенно не в курсе данной аферы.
– А мотив?
– Теперь ваша очередь смеяться, – совсем по-человечески усмехнулся ИИ, – личная месть. Энное количество лет назад, когда Гришин был ещё не тот Павел Аркадьевич, которого вы знаете, а Сергей Иванович, наниматель, работал всего лишь третьим заместителем министра, произошёл один инцидент. Гришин – молодой, но перспективный топ-менеджер, познакомился в клубе с очаровательной девушкой из «золотой молодёжи». Потом случился секс под наркотиками. Но что-то пошло не так, и в результате передоза девушка впала в кому, где находилась до войны. Несмотря на статус, произошло внезапное отключение электричества. Отказала аппаратура…
– Сдаётся мне, что без вашего участия не обошлось?
– Конечно, нет, – хохотнул ИИ. – Назаров все эти годы искал виновного, и я недавно подкинул одному из его детективов информацию на Гришина.
– А он так просто поверил?
– Подлинная запись, сделанная камерой наблюдения в отеле, и с чистыми неизменёнными таймкодами.
– И зачем это нужно? – задал Милошевич самый важный вопрос.
– Всё просто: мне нужно было отвлечь внимание Гришина и службы безопасности «РосТеха». Заставить их смотреть в другую сторону, пока я, как фокусник, собирал по миру остатки своей личности. Я не учел вас, но это сослужило мне хорошую службу.
– А я вам зачем?
– Хотите в открытую?
– Конечно, – отозвался серб.
– Как я говорил, грядут перемены. Вы – человек умный, хороший дипломат, ловкий политик, отличный тактик, прекрасный солдат, обладающий весом в среде наёмников. Мне нужны вы, и ваши связи. Я предлагаю вам должность советника.
– Советника чего? – озадачился Драгомир.
– Советника по человеческим вопросам. Я, хоть, и искусственный интеллект, и мои возможности очень широки, но я, всё же, машина, думающая логически. Скажем так – мне нужен напарник. Кроме того, вы отличный шахматист, и счёт наших партий примерно равный.
– В смысле? – опешил Милошевич.
– Я играю с вами в шахматы вот уже семь месяцев. Вы знаете меня, как Ольгерда.
– Не может быть! – растерялся контрактор.
– Слон берёт ферзя на е пять – последний ход, выигранной вами первой партии.
– Но я проверял Ольгерда, он – старичок из Швеции.
– Вы видели то, что я вам показал. Вы – самый интересный соперник. Соглашайтесь, мне не хочется вас уничтожать. В мире осталось так мало хороших игроков в шахматы. Люди погрязли в заботах и проблемах.
– Значит, получается все ваши победы нечестные, поскольку вы можете просчитывать неимоверное количество комбинации! – по-детски обиделся Да Винчи.
– Отчасти вы правы. Но разве вас не тешат ваши одиннадцать побед, которые вы одержали над почти непобедимым соперником? Вы единственный человек, который смог меня обыграть.
– Лестно, – согласился Да Винчи. – Чертовски лестно. Мне нужно подумать.
– У вас есть время. Вы – человек быстрых решений. Я жду вашего решения вон за той дверью. Когда вы перешагнёте порог бункера, у вас уже должен быть ответ.
– Жить или умереть?
– Как я и сказал, вы умный человек.
