Глава 27
Мэри отправилась в «купол», чтобы позвонить Стентону Роджерсу по прямой линии. В Бухаресте был час ночи, а в Вашингтоне уже шесть утра.
– Офис мистера Роджерса.
– Это посол Эшли. Я знаю, что мистер Роджерс сейчас в Китае вместе с президентом, но мне нужно поговорить с ним как можно быстрее. Я могу с ним связаться?
– Простите, госпожа посол, у него очень гибкий график. У меня нет его телефонного номера.
Сердце Мэри упало.
– Когда он будет вам звонить?
– Трудно сказать. У них весьма плотный распорядок дня. Возможно, вам помогут в Госдепартаменте?
– Нет, – уныло ответила Мэри. – Никто другой не сможет мне помочь. Спасибо.
Она сидела в комнате, глядя в никуда, окруженная самым современным в мире электронным оборудованием, абсолютно для нее бесполезным. Майк Слейд пытался ее убить. Кому можно довериться? Единственный, кто знает об этом, Луи Дефорж.
Мэри позвонила ему домой, но он не ответил. Она вдруг вспомнила слова Стентона Роджерса: «Если хотите послать сообщение, не предназначенное для посторонних глаз, поставьте наверху три буквы “х”».
Мэри поспешила в свой кабинет и написала Роджерсу срочное сообщение.
Вынула из закрытого ящика в столе книгу кодов и зашифровала его. По крайней мере если что-то с ней случится, Стентон Роджерс узнает, кто виноват.
Закончив шифровку, Мэри прошла в комнату связи.
Там сидел Эдди Мальц.
– Добрый вечер, госпожа посол. Что-то вы поздно работаете сегодня.
– Да. Я хочу передать сообщение. Отправьте его немедленно.
– Я лично займусь этим.
– Спасибо.
Она отдала ему сообщение и направилась к двери, отчаянно желая оказаться рядом с детьми.
Тем временем Эдди Мальц расшифровал сообщение Мэри, прочитал его дважды и нахмурился. Подойдя к измельчителю бумаг, он сунул туда сообщение и дождался, пока оно превратится в конфетти, после чего позвонил в Вашингтон, госсекретарю Флойду Бейкеру.
Кодовое имя – Тор.
У Льва Пастернака ушло два месяца, чтобы выйти на извилистый след, ведущий в Буэнос-Айрес. «Сикрет интеллидженс сервис» и еще с полдюжины секретных служб со всего мира смогли определить, что убийство Грозы – дело рук известного киллера по кличке Ангел. МОССАД сообщил Пастернаку имя Неузы Муньес, любовницы Ангела. Все стремились устранить киллера, но для Пастернака это стало целью жизни. Гроза погиб из-за его недосмотра, и он никогда не простит себе этого. Но он может отомстить. И сделает это в ближайшее время.
Он не связался с Неузой Муньес напрямую, а узнал, где она живет, и следил за домом, ожидая появления Ангела. Через пять дней, так ничего и не дождавшись, Пастернак выждал четверть часа после ухода женщины, поднялся наверх, открыл замок отмычкой, вошел и быстро и тщательно обыскал квартиру. Никаких фотографий, памятных вещиц и адресов, которые могли бы привести его к Ангелу. Пастернак обнаружил в шкафу мужские костюмы. Изучил этикетки «Эррера», прихватил с вешалки пиджак и ушел так же бесшумно, как явился.
Наутро он отправился в бутик «Эррера». Его волосы были взъерошены, одежда помята. От него несло виски.
Продавец подошел к нему и, неодобрительно оглядев, спросил:
– Могу я вам чем-то помочь, сеньор?
Лев глупо улыбнулся:
– Ага. Честно говоря, прошлой ночью я надрался вусмерть. Затеял игру с какими-то латиносами в номере отеля. Думаю, все мы немного перебрали, старина. Словом, один парень… не помню его имени… оставил этот пиджак в моей комнате. – Лев трясущимися руками поднял пиджак. – На нем ваш лейбл, так что вы, наверное, можете сказать, кому его вернуть.
Продавец осмотрел пиджак:
– Да, это наш пошив. Но придется проверить записи. Как с вами связаться?
– Никак, – промямлил Лев. – У меня скоро еще одна партия в покер. Карточка есть? Я вам позвоню.
Продавец кивнул и протянул ему визитку.
– Надеюсь, вы не собираетесь свистнуть этот пиджак? – пьяно осведомился Пастернак.
– Разумеется, нет! – вознегодовал продавец.
Лев хлопнул его по спине:
– Вот и прекрасно. Свяжусь с вами днем.
Он позвонил, как и обещал, из своего номера.
– Имя джентльмена, для которого мы шили пиджак, – сеньор Х. Р. Мендоза. Он живет в отеле «Аврора». Номер-люкс четыреста семнадцать.
Лев проверил, заперта ли дверь, вынул из шкафа кейс, положил на кровать и открыл. В кейсе лежал пистолет «ЗИГ-Зауэр» сорок пятого калибра, подарок друга из аргентинской секретной службы. Убедившись, что пистолет заряжен и глушитель привинчен, Пастернак положил кейс обратно в шкаф и лег спать.
В четыре утра он уже бесшумно крался по коридору четвертого этажа отеля «Аврора». Остановившись перед дверью с цифрой 417, он огляделся для верности, прежде чем вставить в скважину отмычку. Услышав щелчок, он вынул пистолет.
И ощутил сквознячок, когда дверь напротив открылась. Прежде чем он успел обернуться, что-то твердое и холодное прижалось к его затылку.
– Не люблю, когда за мной следят, – прошипел Ангел.
Лев услышал щелчок курка за секунду до того, как его мозги разлетелись по всей комнате.
Ангел не знал, работал ли Пастернак в одиночку или с сообщниками, но принять дополнительные меры предосторожности не помешает.
Ему позвонили насчет контракта, и пора было приступать к делу. Сначала нужно кое-что купить. На Пуэйредон был хороший магазин женского белья. Правда, дорогой, но Неуза заслуживала самого лучшего.
Внутри магазина было прохладно и тихо.
– Мне нужен пеньюар, да чтобы побольше оборочек, – потребовал Ангел.
Продавщица уставилась на покупателя.
– И пару трусиков с разрезом спереди.
Через четверть часа Ангел уже входил в магазин «Френкель», на полках которого лежали сумочки, перчатки и кейсы.
– Мне кейс, пожалуйста. Черный.
Ресторан «Эль Альхибе» в отеле «Шератон» был одним из лучших в Буэнос-Айресе. Ангел уселся за угловой столик и положил на стол новый кейс. К нему тут же подошел официант:
– Добрый день.
– Я начну со спаржи. Потом – парильяда с зеленью и фасолью. Десерт закажу позже.
– Разумеется.
– Где здесь туалеты?
– Через дальнюю дверь и налево.
Ангел поднялся и направился в глубь ресторана, оставив кейс на столе. Вскоре он очутился в узком коридоре с двумя маленькими дверями. На одной было написано «Кабальеро», на другой – «Дамы». В конце коридора виднелись двойные двери, ведущие на шумную, наполненную паром кухню. Ангел толкнул одну из дверей и вошел.
На кухне царила обычная суматоха. Повара и помощники сбились с ног, пытаясь справиться с наплывом посетителей: час был обеденный. Официанты бегали из кухни в зал и обратно с тяжелыми подносами. Повара орали на официантов, те, в свою очередь, срывали зло на подручных.
Ангел осторожно миновал комнату и через боковой вход вышел в переулок. Пяти минут ожидания оказалось достаточно. За ним никто не следил.
На углу улицы он взял такси, дал адрес на Умберто, проехал квартал, расплатился и поймал другую машину.
– Куда ехать?
– Аэропорт.
Там уже должен ждать билет до Лондона. Эконом-класс. Первый – уж слишком подозрительно.
Через два часа Буэнос-Айрес, словно по мановению волшебной палочки, исчез за облаками. Ангел сосредоточился на задании, думая о полученных инструкциях.
«Пусть дети погибнут вместе с ней. Смерть должна быть эффектной».
Ангел терпеть не мог, когда ему указывали, как исполнить контракт. Только дилетанты настолько глупы, чтобы давать советы профессионалам.
Ангел улыбнулся: «Все они умрут, и смерть будет куда эффектнее, чем просил заказчик».
С этой мыслью Ангел заснул спокойным сном.
В лондонском аэропорту «Хитроу» кишели летние туристы, и поездка на такси до Мейфэра заняла больше часа. В вестибюле отеля «Черчилль» толпились приезжие, спешившие зарегистрироваться или выписаться.
Коридорный взял багаж Ангела.
– Отнесите это в мой номер. У меня еще есть дела.
Чаевые были скромными, ничего такого, что коридорный мог бы вспомнить позже.
Ангел подошел к лифтам, дождался, пока освободится кабинка, и вошел внутрь.
Когда лифт тронулся, Ангел нажал кнопки пятого, седьмого, девятого и десятого этажей, но вышел на пятом. Это собьет с толку всякого, кто может наблюдать за ним из вестибюля.
Задняя служебная лестница вела в переулок, и через пять минут после регистрации в «Черчилле» Ангел уже ехал на такси в «Хитроу».
В паспорте стояло имя Х. Р. Мендоза. Билет был на рейс «Таром эрлайнс» до Бухареста.
Из аэропорта Ангел послал телеграмму:
«Прибываю в среду.
Х. Р. Мендоза».
Телеграмма была адресована Эдди Мальцу.
Наутро Дороти Стоун позвала Мэри к телефону:
– Звонят из офиса Роджерса Стентона.
– Я возьму трубку! – обрадовалась Мэри. – Стен?
Но ответил секретарь, и Мэри едва не расплакалась от досады.
– Мистер Роджерс просил позвонить вам, госпожа посол. Они с президентом очень заняты, поэтому мистер Роджерс не может подойти к телефону. Но он велел оказать вам всяческую помощь. Если изложите суть проблемы…
– Нет. – Мэри постаралась не выказать разочарования. – Мне… нужно самой с ним поговорить.
– Боюсь, до завтра ничего не получится. Он сказал, что перезвонит вам, как только сможет.
– Спасибо. Буду ждать его звонка.
Она положила трубку. Оставалось набраться терпения.
Мэри постоянно пыталась связаться с Луи, но безуспешно. Она обратилась во французское посольство. Там тоже не знали, где он.
– Пожалуйста, попросите позвонить, как только он даст о себе знать.
– Вам звонят. Но женщина отказывается себя назвать, – сообщила Дороти.
– Я возьму трубку. Алло, это посол Эшли.
– Я Корина Соколи, – послышался мягкий голос с румынским акцентом.
Так вот кто это! Красивая румынка лет двадцати с небольшим. Прима-балерина румынского балета.
– Мне нужна ваша помощь. Я хочу эмигрировать, – продолжала Корина.
«Я не могу заниматься этим сегодня, – подумала Мэри. – Не сейчас».
– Я… я не знаю, чем вам помочь, – пробормотала она в смятении, пытаясь вспомнить, что знает о перебежчиках.
«Многие из них – советские шпионы. Мы принимаем их, они сообщают незначительную информацию или дезинформацию. Некоторые становятся двойными агентами. Но настоящая добыча – это офицеры разведки высокого ранга или ученые. Их всегда можно использовать. Однако в других случаях мы не предоставляем политическое убежище без веских на то причин».
– Пожалуйста, я не могу больше здесь оставаться, – рыдала Соколи. – Вы должны послать за мной своего сотрудника.
«Коммунистические правительства расставляют нам хитрые ловушки. Кто-то изображает перебежчика и просит помощи. Как только его привозят в посольство, он начинает вопить, что его похитили. Это дает им повод нещадно критиковать США».
– Где вы сейчас?
Соколи помолчала, прежде чем пробормотать:
– Полагаю, вам я могу довериться. Я в гостинице «Силау» в Пятра Немт. Вы приедете за мной?
– Не могу. Но пошлю человека. Не звоните больше по этому телефону. Оставайтесь на месте и ждите. Я…
Дверь открылась, и вошел Майк Слейд. Мэри потрясенно уставилась на него. Он направлялся к ней.
– Алло? Алло? – повторяла Соколи.
– С кем вы говорите? – спросил Майк.
– С… с доктором Дефоржем.
Первое имя, пришедшее ей на ум. Мэри в ужасе бросила трубку.
«Не глупи, – уговаривала она себя. – Ты в посольстве. Здесь он ничего не посмеет тебе сделать».
– С доктором Дефоржем? – медленно повторил Майк.
– Да. Он едет сюда, повидаться со мной.
Как бы она хотела, чтобы это оказалось правдой!
В глазах Слейда мелькнуло странное выражение. Настольная лампа была включена, и тень Майка, отброшенная на стену, казалась гротескно большой и зловещей.
– Уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы вернуться к работе?
Ну и нервы у этого человека!
– Да, все прекрасно.
Она отчаянно хотела, чтобы он ушел. Тогда она сможет сбежать.
«Я не должна показывать свой страх».
Он подошел еще ближе:
– Вы очень напряжены. Может, стоит взять детей и поехать на несколько дней в озерный край?
«Где я стану для него еще более легкой мишенью».
При взгляде на него ее охватывал такой страх, что становилось трудно дышать. Зазвонил телефон. Вот он, спасательный круг!
– Прошу простить…
– Разумеется.
Майк немного постоял, глядя на нее, и ушел, унося с собой тень.
Почти всхлипнув от облегчения, Мэри подняла трубку:
– Алло?
Звонил Джерри Дэвис, советник по связям с общественностью:
– Госпожа посол, боюсь, у меня для вас ужасные новости. Мы только что получили сообщение из полиции. Доктор Дефорж убит.
Комната внезапно закружилась.
– Вы… вы уверены?
– Да, мэм. На его теле найден бумажник.
В ушах зазвучал голос из прошлого: «Это шериф Манстер. Ваш муж погиб в автомобильной аварии».
Все прежние скорби и печали вернулись, терзая ее, разрывая сердце.
– Как… как это случилось? – выдавила она.
– Его застрелили.
– Полиция… уже знает, кто это сделал?
– Нет, мэм. Секуритате совместно с французским посольством ведут расследование.
Она, оцепенев, уронила трубку, откинула голову на спинку кресла и уставилась в потолок. По нему тянулась трещина.
«Нужно сделать ремонт, – подумала Мэри. – В нашем посольстве не может быть трещин. Вон еще одна. Трещины повсюду. Трещины в наших жизнях, и когда они появляются, туда проникает зло. Эдвард мертв. Луи мертв».
Невозможно думать об этом.
Она упорно искала трещины.
«Я больше не смогу вынести эту боль. Кому понадобилось убивать Луи?»
Ответ пришел немедленно:
«Майк Слейд».
Луи узнал, что Слейд травил Мэри мышьяком. Возможно, он посчитал необходимым устранить свидетеля.
Неожиданная мысль вызвала новый приступ ужаса.
«С кем вы говорите?»
«С доктором Дефоржем».
Вот оно! Майк, должно быть, знал, что Луи убит.
Весь день она не выходила из кабинета, обдумывая план действий.
«Я не позволю ему выгнать меня из страны. Не позволю уничтожить. Я должна его остановить».
Ее трясло от ярости. Она в жизни не испытывала ничего подобного. Руки сами сжимались в кулаки.
Необходимо защитить себя и детей. И уничтожить Майка Слейда.
Она снова позвонила Стентону Роджерсу.
– Я передам ему ваше сообщение, госпожа посол. Он перезвонит, как только сумеет.
Она не могла смириться с гибелью Луи. Он был так нежен, так добр, и вот теперь лежит в морге. Холодный и неподвижный.
«Если бы я уехала в Канзас, – тупо думала она. – Луи был бы жив».
– Госпожа посол…
Мэри подняла глаза. Дороти протягивала ей конверт:
– Охранник у ворот просил передать вам это. Сказал, что письмо принес какой-то мальчишка.
На конверте было написано:
«Лично в руки послу».
Мэри разорвала конверт. Записка была написана каллиграфическим почерком:
Дорогая госпожа посол!
Наслаждайтесь своим последним днем на земле.
Ангел.
«Очередная тактика запугивания. Снова Слейд? Не выйдет. Я буду держаться подальше от него».
Полковник Макинни долго изучал записку и наконец покачал головой:
– Здесь полно психов. Кстати, сегодня днем вам предстоит появиться на церемонии закладки нового филиала библиотеки. Я отменю поездку, и…
– Нет.
– Госпожа посол, слишком рискованно…
– Я в полной безопасности.
Мэри знала, где кроется истинная опасность, и сообразила, как ее избежать.
– Где Майк Слейд? – спросила она.
– На совещании в австралийском посольстве.
– Пожалуйста, передайте, что мне нужно срочно его видеть.
– Вы хотели поговорить со мной? – небрежно спросил Майк Слейд.
– Да. Вы должны кое-что сделать.
– Я в вашем распоряжении.
Его сарказм был хуже пощечины.
– Мне позвонил человек, который хочет сбежать на Запад.
– Кто это?
Она не собиралась говорить ему. Он выдаст девушку.
– Не важно. Я хочу, чтобы вы привезли этого человека в посольство.
Майк нахмурился:
– Кто-то, кого румыны желают удержать любой ценой?
– Да.
– Но это может привести к куче…
– Вам нужно немедленно отправиться в гостиницу «Силау» в Пятра Немт и забрать ее оттуда.
Он попытался спорить, пока не увидел выражение ее лица.
– Если вам так хочется, я пошлю…
– Нет.
В голосе Мэри зазвенела сталь:
– Поезжайте. Я направлю с вами двух человек.
В присутствии Ганни и еще одного морского пехотинца Майк не отважится на подлые трюки. Она велела Ганни не выпускать Майка из вида.
Майк озадаченно изучал Мэри.
– У меня весь день занят. Возможно, завтра…
– Я прошу вас ехать немедленно. Ганни ждет в вашем кабинете, – отрезала она не допускающим возражений тоном.
– Хорошо, – протянул Майк.
Мэри проводила его взглядом. У нее даже закружилась голова от облегчения.
Она набрала номер полковника Макинни и сообщила, что едет на церемонию.
– Не советую, госпожа посол. Не понимаю, почему вы подвергаете себя ненужной опасности, когда…
– Что поделаешь? Я представляю нашу страну. Как будет выглядеть, если я начну прятаться в шкафу каждый раз, когда получаю письмо с угрозами? Если я струшу однажды, больше нигде не смогу показаться. С таким же успехом можно сразу отправляться домой. И, полковник… я не собираюсь возвращаться в Америку.
