Глава 15
– Эта история становится все более странной, – заметил Бен Кон. Они с Акико Хадака, сидя в постели, смотрели телевизионное интервью Мэри Эшли в передаче «Мит зе пресс».
– Я считаю, что материковый Китай стремится построить более гуманное коммунистическое общество, включающее Гонконг и Макао.
– Интересно, что эта леди знает о Китае? – пробормотал Бен. – Акико, ты смотришь на домохозяйку из Канзаса, которая за одну ночь успела стать экспертом по всем вопросам мировой политики.
– Она кажется очень умной, – возразила Акико.
– При чем тут это? Всякий раз, когда она дает интервью, репортеры на стенку лезут. Как она попала на телевидение? Я тебе скажу: кто-то решил, что Мэри Эшли должна выйти в знаменитости. Кто? Почему? Чарлз Линдберг никогда не имел подобной известности. Вот она – проблема разницы поколений, – вздохнул Бен. – Дефицит общения.
– Есть разные способы общения, – тихо сказала Акико и, мягко толкнув его на спину, легла сверху и стала медленно сползать вниз, щекоча шелковистыми волосами грудь, живот и пах, наблюдая, как он возбуждается.
– Привет, Артур, – прошептала она, погладив его член.
– Артур хочет тебя.
– Рано. Я к нему еще вернусь.
Она поднялась и, босая, пошла на кухню. Бен, проводив ее взглядом, вновь уставился в телевизор.
«От этой леди у меня мурашки по коже. Здесь кроется совсем не то, что видится на первый взгляд, и будь я проклят, если не докопаюсь, в чем дело».
– Акико! – крикнул он. – Что ты там возишься? Артур вот-вот уснет!
– Скажи, пусть подождет, – откликнулась она. – Я сейчас.
Через несколько минут она вернулась, неся блюдо с мороженым, сбитыми сливками и вишенкой.
– Ради всего святого! – отмахнулся Бен. – Я не голоден. Я возбужден.
– Ложись.
Она подстелила под него полотенце, зачерпнула ложкой мороженое и стала размазывать по мошонке.
– Эй! Холодно! – завопил он.
– Тише!
Акико положила поверх сбитые сливки и стала сосать его пенис, пока он не затвердел.
– О Боже, – простонал Бен. – Не останавливайся.
Акико положила вишенку на восставший член.
– Обожаю банановый сплит, – прошептала она, слизывая мороженое. Бен испытывал невероятную смесь ощущений, одно восхитительнее другого. Не в силах больше терпеть, он опрокинул Акико на спину и проник в нее.
Забытая ими Мэри все еще говорила с телеэкрана:
– Один из лучших способов предотвратить войну со странами-противниками американской идеологии – увеличение объема торговли с ними…
Поздно вечером Бен позвонил Йену Виллерсу:
– Привет, Йен.
– Бенджи, мальчик мой, чем могу помочь?
– Не сделаешь мне одолжение?
– Только назови – и все получишь.
– Насколько я понимаю, ты занимаешься общественными связями нашего нового посла в Румынии.
– Да… – осторожно обронил Виллерс.
– Кто стоит за поднятой шумихой? Меня интересует…
– Прости, Бен, этим ведает Госдепартамент. Я всего лишь наемный служащий. Ты должен сделать письменный запрос госсекретарю.
Бен повесил трубку.
– Почему бы просто не послать меня ко всем чертям? – проворчал он, и приняв внезапное решение, объявил: – Думаю, мне нужно уехать из города на несколько дней.
– Куда едешь, бэби?
– Джанкшн-Сити, Канзас.
Как позже оказалось, Бен пробыл в Джанкшн-Сити всего день. Час потратил на разговор с шерифом Манстером и одним из его заместителей, после чего поехал в Форт-Райли, где посетил отдел криминальных расследований. И во второй половине дня успел на самолет до Манхэттена, штат Канзас, откуда вылетел домой.
Едва самолет поднялся в воздух, из Форт-Райли позвонили в Вашингтон, на номер, не указанный в справочнике.
Мэри Эшли шла по длинному коридору Института Дипломатической службы, в кабинет Джеймса Стикли, когда услышала мужской голос:
– Вот это я называю «супер»!
Мэри обернулась. Прислонившись к стене, на нее нагло глазел высокий незнакомец. На губах играла дерзкая улыбка. Грубоватое лицо, одет в джинсы, футболку и теннисные туфли, небрит и нечесан. Вокруг губ морщинки, словно их обладатель часто смеется, а яркие голубые глаза насмешливо смотрят на нее в упор.
Мэри отвернулась и пошла своей дорогой. Взгляд незнакомца сверлил ей спину.
Совещание с Джеймсом Стикли продлилось более часа. Вернувшись в свой кабинет, она обнаружила, что незнакомец сидит на ее месте, положив ноги на письменный стол, и проглядывает бумаги. Кровь бросилась ей в лицо.
– Какого черта вы тут делаете?
Мужчина не спеша оглядел ее с головы до ног и лениво, медленно встал.
– Я Майк Слейд. Друзья зовут меня Майклом.
– Чем могу помочь, мистер Слейд? – холодно спросила она.
– Собственно говоря, ничем, – беспечно ответил он. – Мы соседи. Я работаю здесь, в отделе, так что решил зайти и поздороваться.
– Вы уже поздоровались. И если действительно работаете в отделе, полагаю, у вас есть свой письменный стол. Так что на будущее прошу вас не занимать мой и не рыться в бумагах.
– Боже. Ну и характерец! А я слышал, что канзасцы – или как вы там себя называете – люди дружелюбные.
Мэри скрипнула зубами.
– Мистер Слейд, даю вам две секунды, чтобы убраться из моего кабинета, пока я не вызвала охрану.
– Должно быть, я ошибся, – пробормотал он.
– И если вы действительно здесь работаете, предлагаю поехать домой и одеться поприличнее.
– У меня была жена, которая твердила то же самое, – вздохнул Майк Слейд. – Но больше ее у меня нет.
Она покраснела еще гуще.
– Вон!
Он помахал ей рукой:
– Пока, солнышко. Еще увидимся.
«О нет, – подумала Мэри. – Ни за что на свете!»
Это утро превратилось в цепь неприятностей. Джеймс Стикли был неприкрыто враждебен. К полудню Мэри слишком расстроилась, чтобы есть. Она решила потратить обеденный перерыв на поездку по Вашингтону. Нужно немного выпустить пар.
Ее лимузин стоял на обочине перед Институтом дипломатической службы.
– Доброе утро, госпожа посол, – поздоровался водитель. – Куда ехать?
– Все равно, Марвин. Куда глаза глядят.
– Да, мэм.
Машина плавно тронулась с места.
– Хотите увидеть Эмбеси-роу?
– Прекрасно.
Куда угодно, лишь бы избавиться от неприятного привкуса сегодняшнего утра.
Водитель свернул налево и направился к Массачусетс-авеню.
– Она начинается здесь, – сообщил Марвин, снова сворачивая на широкую улицу, и сбросил скорость.
Мэри узнала японское посольство по флагу с восходящим солнцем. Над дверью индийского посольства красовался слон.
Они миновали красивую мусульманскую мечеть. Во дворе стояли на коленях молящиеся.
Добравшись до угла Двадцать третьей улицы, они проехали мимо белого каменного здания с колоннами по обе стороны крыльца.
– Это румынское посольство, – пояснил Марвин. – Рядом с ним…
– Остановитесь, пожалуйста.
Лимузин притормозил у обочины. Мэри пригляделась к табличке у дверей, на которой было написано:
ПОСОЛЬСТВО СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ РУМЫНИЯ
– Подождите здесь, пожалуйста, – неожиданно для себя сказала Мэри. – Я хочу туда зайти.
Сердце забилось чаще. Это ее первая реальная встреча со страной, о которой она так много рассказывала на лекциях. Теперь она должна стать ее домом на следующие несколько лет.
Глубоко вдохнув, она нажала кнопку звонка. Тишина. Она повернула дверную ручку. Дверь оказалась незапертой. Мэри открыла ее и переступила порог. В вестибюле было темно и холодно, как зимой. В нише перед маленьким телевизором стояли красный диван и два стула. Услышав шаги, она обернулась. По лестнице поспешно спускался высокий худощавый мужчина.
– Кто там? – окликнул он.
Мэри просияла:
– Доброе утро. Я Мэри Эшли, новый посол в Рум…
Мужчина изумленно прикрыл рот ладонью:
– Господи!
– Что-то не так? – растерялась Мэри.
– Разумеется, не так, ведь мы вас не ждали, госпожа посол.
– О, понимаю. Но я всего лишь проезжала мимо и…
– Посол Корбеску будет ужасно, ужасно расстроен.
– Расстроен? Но почему? Я всего лишь хотела поздороваться…
– Конечно-конечно. Простите меня. Я Габриэл Стойка. Заместитель главы миссии. Прошу вас, позвольте мне включить свет и отопление. Как видите, мы вовсе не ожидали гостей.
Он был в такой панике, что Мэри захотелось немедленно уйти. Но было слишком поздно. Оставалось наблюдать, как Габриэл бегает по вестибюлю, включая люстры и лампы.
– Через несколько минут станет теплее, – извинился он. – Мы пытаемся экономить на электроэнергии. Вашингтон – очень дорогой город.
Ей хотелось провалиться сквозь землю.
– Если бы я знала…
– Нет-нет, ничего страшного. Посол наверху. Я сообщу о вашем визите.
– Не беспокойтесь…
Но Стойка уже мчался наверх.
Вернулся он минут через пять.
– Пожалуйста, заходите. Посол будет счастлив вас видеть. Просто счастлив.
– Вы уверены…
– Он ждет вас.
Габриэл проводил Мэри наверх. Они оказались в конференц-зале, где вокруг длинного стола стояло четырнадцать стульев. У стены возвышался шкаф с народными поделками и сувенирами из Румынии. Напротив висела рельефная карта страны. В глубине зала находился камин с румынским флагом над ним. Навстречу Мэри, поспешно натягивая пиджак поверх рубашки с короткими рукавами, шагнул посол Раду Корбеску, высокий, тяжеловесный смуглый мужчина. Слуга поспешно включал повсюду свет.
– Госпожа посол! Какая неожиданная честь! – воскликнул Корбеску. – Простите, что встречаем вас в неофициальной обстановке! Госдепартамент не известил нас о вашем приезде.
– Это моя вина. Я оказалась по соседству…
– Рад приветствовать вас! Очень рад! Мы видели вас по телевизору, читали в газетах и журналах! Нам интересно как можно больше узнать о новом после, назначенном в нашу страну. Надеюсь, вы выпьете с нами чаю.
– Ну… если это не слишком вас затруднит…
– Затруднит? Конечно, нет! И простите, что мы не предлагаем вам ленч! Извините, я так смущен.
«Это я смущена. Что толкнуло меня на этот безумный поступок? Дура, дура, дура! Я даже детям не расскажу об этом. Унесу тайну с собой в могилу», – в отчаянии думала Мэри.
Когда подали чай, румынский посол так разнервничался, что пролил его.
– Какой я неуклюжий! Простите меня!
Хоть бы он перестал поминутно извиняться!
Посол попытался завести светскую беседу, но это только ухудшило ситуацию. Очевидно, ему было крайне не по себе. Улучив момент, Мэри встала:
– Большое спасибо, ваше превосходительство. Было очень приятно познакомиться. До свидания.
И едва ли не бегом направилась к двери.
Не успела она вернуться в институт, как Стикли немедленно вызвал ее к себе.
– Миссис Эшли, – холодно спросил он, – не потрудитесь объяснить, что вы себе позволяете?
«Полагаю, это не та тайна, которую я унесу с собой в могилу», – решила Мэри.
– О, вы о румынском посольстве? Я… только хотела заглянуть и поздороваться…
– Это вам не уютные посиделки в вашем захолустье! – рявкнул Стикли. – В Вашингтоне никому не придет в голову заглянуть в посольство. Послы посещают друг друга исключительно по приглашению. Корбеску не знал, куда ему деваться! Я едва уговорил его не посылать официальный протест в Госдепартамент! Он считает, что вы шпионите за ним и пытались застать врасплох!
– Что? Я всего лишь…
– Зарубите себе на носу, что вы больше не обычный гражданин, а представитель правительства Соединенных Штатов. В следующий раз, когда вам придет в голову нечто более серьезное, чем чистка зубов, сначала посоветуйтесь со мной? Вам ясно… то есть я достаточно понятно выразился?
– Д-да, – выдавила Мэри.
– Прекрасно.
Он поднял трубку и набрал номер:
– Миссис Эшли сейчас у меня. Не зайдете? Хорошо.
Мэри молчала, чувствуя себя ребенком, только что получившим нагоняй.
Дверь открылась, и на пороге появился Майк Слейд. При виде Мэри он широко улыбнулся:
– Привет! Я воспользовался вашим советом и побрился.
– Вы уже знакомы? – спросил Стикли.
Мэри гневно уставилась на Слейда.
– Не совсем. Я застала его, когда он шарил в моих бумагах.
– Миссис Эшли, – объявил Стикли, – это Майк Слейд. Он назначен вашим заместителем.
Мэри от неожиданности потеряла дар речи.
– Кем? – выдавила она наконец.
– Мистер Слейд работает в отделе стран Восточной Европы. Обычно он остается в Вашингтоне. Но на этот раз решено послать его в Румынию в качестве вашего заместителя.
Мэри порывисто вскочила.
– Нет! – воскликнула она. – Это невозможно!
– Обещаю бриться каждый день, – мягко вставил Майк.
Но Мэри, не слушая его, обратилась к Стикли:
– Я считала, что послу позволено выбирать собственного заместителя.
– Это так, но…
– Тогда я протестую против кандидатуры мистера Слейда. Он мне не нужен.
– В обычных обстоятельствах вы имели бы на это полное право, но, боюсь, не в этом случае. Приказ прислан из Белого дома.
Мэри постоянно сталкивалась с Майком Слейдом. Этот человек был повсюду. Она натыкалась на него в Пентагоне, в столовой сената, в коридорах Госдепартамента. Он был неизменно либо в джинсах и футболке, либо в спортивном костюме. Как ему это удается в столь официальной обстановке?
Однажды Мэри увидела, как он обедает с полковником Макинни. Они оживленно беседовали. Интересно, что их связывает?
«Может, они близкие друзья? Или что-то замышляют против меня». Нет, у нее начинается паранойя, а ведь она еще даже не в Румынии!
Чарли Кэмпбелл, глава сенатской Комиссии по иностранным делам, устроил прием в честь Мэри. Прием проходил в «Коркоран гэлери». Войдя в комнату и увидев элегантно одетых дам, Мэри смутилась:
«Мне здесь не место. Они выглядят так, словно родились для шикарной жизни», – подумала она, не подозревая, как чудесно выглядит.
На приеме присутствовали более дюжины фотографов, и Мэри снимали чаще других. Сегодня вечером ей уделяли столько внимания! Она танцевала с мужчинами, женатыми и холостыми, и почти все просили у нее телефон. Но ее это совсем не трогало.
– Простите, – отвечала она, – работа и семья занимают абсолютно все мое время.
Она не допускала мысли, что кто-то заменит ей Эдварда. Другого мужчины в ее жизни не будет.
Она сидела за столом с Чарли Кэмпбеллом, его женой и несколькими сотрудниками Госдепартамента. Собеседники рассказывали забавные истории, случавшиеся с послами.
– Несколько лет назад в Мадриде, – вспоминал один из гостей, – сотни бесчинствующих студентов собрались перед британским посольством, требуя возвращения Гибралтара. И когда они уже готовились ворваться в здание, позвонил один из министров генерала Франко. «Я крайне встревожен происходящим у вашего посольства, – сказал он. – Прислать побольше полицейских?» «Нет, – отказался посол, – постарайтесь присылать поменьше студентов».
– Кажется, Гермес считался у древних греков покровителем послов? – спросил кто-то.
– Да, – последовал ответ. – А кроме того, бродяг, воров и лгунов.
Мэри от души наслаждалась каждой минутой. Собравшиеся были умны, остроумны и обаятельны. Она могла бы провести здесь всю ночь.
– Разве завтра вам не нужно рано вставать? – поинтересовался ее сосед.
– Нет, – покачала головой Мэри. – Завтра воскресенье и можно спать допоздна.
Чуть позже одна из женщин зевнула.
– Простите, у меня был тяжелый день.
– У меня тоже, – весело ответила Мэри.
В комнате стало необычно тихо, и она увидела, что все на нее смотрят.
«Да в чем дело?..»
Она взглянула на часы. Половина третьего!
И тут Мэри с ужасом вспомнила слова Стентона Роджерса о том, что на подобных приемах почетный гость всегда уходит первым.
А почетный гость – это она! О Господи! Так это она всех задерживает!
Поднявшись, Мэри сдавленно пробормотала:
– Всем доброй ночи. Вечер был чудесным!
Она поспешила к двери и услышала за спиной шум отодвигаемых стульев.
В понедельник утром она столкнулась в коридоре с Майком Слейдом.
– Я слышал, вы в субботу не дали выспаться половине Вашингтона.
Его высокомерный тон взбесил ее.
Она отвернулась и вошла в кабинет Джеймса Стикли.
– Мистер Стикли, считаю, что мое сотрудничество с мистером Слейдом отрицательно скажется на работе нашего посольства в Румынии.
Он поднял глаза от бумаг:
– В самом деле? А в чем проблема?
– В его… его манерах. Я нахожу мистера Слейда грубым и высокомерным. Откровенно говоря, я его терпеть не могу.
– О, я знаю, у Майка есть свои маленькие странности, и человек он своеобразный, но…
– Своеобразный?! Да он просто ходячий кошмар! Я официально требую его замены.
– Вы закончили?
– Да.
– Миссис Эшли, дело в том, что Майк Слейд наш лучший специалист по восточноевропейским странам. Ваша задача – наладить отношения с местными жителями. Моя – проследить, чтобы вы получили всю возможную помощь. И имя этой помощи – Майк Слейд. Больше я ничего не желаю слышать. Я достаточно ясно выразился?
«Никакого смысла спорить, – подумала Мэри. – Совершенно никакого».
Она вернулась к себе, злая и раздраженная. Можно, конечно, поговорить со Стеном. Он поймет. Но это станет в его глазах признаком слабости. Придется самой справляться с мистером Слейдом.
– Строите воздушные замки?
Мэри растерянно подняла глаза. Перед ней стоял Слейд со стопкой меморандумов.
– Сегодня это удержит вас от новых неприятностей, – объявил он, кладя бумаги на стол.
– Прошу вас в следующий раз стучать перед тем, как войти в мой кабинет.
Глаза Слейда насмешливо блеснули.
– Почему у меня такое чувство, будто вы вовсе не сходите по мне с ума?
Ее снова захлестнула волна гнева.
– Могу объяснить, почему именно, мистер Слейд. Потому что считаю вас наглым, самоуверенным и высокомерным.
Он поднял палец:
– Вы повторяетесь.
– И не смейте делать из меня посмешище! – услышала она собственный крик.
Его голос стал зловеще тихим:
– Хотите сказать, что я не могу присоединиться к остальным? Как считаете, что говорит о вас весь Вашингтон?
– Мне абсолютно все равно, что обо мне говорят.
– А следовало бы призадуматься. – Он наклонился над столом: – Все спрашивают, по какому праву вы получили должность посла? Я провел четыре года в Румынии, леди. Это бочка с порохом, готовая взорваться, а правительство посылает глупого ребенка из Богом забытой глуши поиграть на этой бочке.
Мэри молча слушала, сжав зубы.
– Вы дилетант, миссис Эшли. Если кто-то хотел вознаградить вас или откупиться, следовало бы послать вас в Исландию.
Мэри потеряла самообладание и, вскочив, дала ему пощечину.
– Смотрю, вы за ответом в карман не лезете, – вздохнул Майк.
