ГЛАВА 2. Дух града проклятых
1
Блошиные норы напоминали сжавшегося при порывах бури тигра. Вроде бы и боится, но боится до такой степени, что готов немедленно швырнуть могучее тело в самоубийственную атаку.
Напряжено не просто витало в воздухе, он едва не выплескивалось, как молнии в сильно наэлектризованном воздухе.
— Мессия! — звучало в толпе. — Он пришел!
Я беспомощно оглянулся на Рауля. Тот стоял, ошарашенный не менее моего.
Что за черт?!
Не видя иного выхода, быстро полез в профиль. И сделал первое открытие…
Все изменилось!
Исчезли яркие вырвиглазные цвета, «дизайн» компьютерной игры, показатели и статистика. Я словно не в профиль лез, а нырял в воспоминания. Моя воля открывала невидимую никому дверцу, и разум насыщался знаниями. Вспыхивали картинки, лезли навязчивые образы.
Я поморгал, пытаясь усвоить, разозлился. Все вроде доступно, но слишком размыто. Возникают непонятные слова, странные ощущения, вроде крепости кожи или данных, сколько могу сожрать, чтобы не разжиреть, но и мышцу прокачать. Ну его к дьяволу!
Усилием мысли попытался вернуть хоть что-то знакомое. Вначале не получалось, а затем перед мысленным взором вспыхнуло далекое:
Калибровка параметров…
Усреднение…
Примитивизация…
Вывод данных…
Имя: Дарк [24]
Раса: Ночной охотник
Класс: Ассасин
Классовое умение: Боевой маг
Профессия: — -
Ранг: Мессия (1/1)
Опыт: 63425/85000
Здоровье: 6485/6485
Выносливость: 1865/1865
Выживаемость: 91 (III)
Мана: 7620/7620
Воля к жизни: 14
Урон: 415-702
Сила магии: 1/63 (III)
Стихии: — -
Покровительство: — -
Слабость: — -
«Черт побери! — ахнул я. — И вправду Мессия! Что за шуточки?! Что все это значит?!»
Но в остальном обрадовался — прогресс налицо. Вырос серьезно, появилось множество новых параметров, все окрепло. Жаль, до сих пор толком не удосужился понять детали и вдумчиво оценить перспективы. Теперь вот профессии нет, то ладно, но как работать со Стихиями? Чем вызвать Покровительство? Где у меня слабое место?
«Черт, — повторил я. — Дикая спешка просто убивает…»
Но изменения коснулись не только основных параметров.
— Базовые характеристики -
Сила: 28;
Ловкость: 39;
Интеллект: 56;
Телосложение: 24;
Дух: 19;
— Дополнительные характеристики -
Харизма: 11;
Лидерство: 5;
Карма: -8;
Спецификация: —
Магическая спецификация: — -
Я почти выбился из минусов! Карма по-прежнему тревожит, но Харизма вон какой стала! Загляденье! Связано ли с обретением настоящего облика? Наверняка.
И Лидерство тоже… А вот Спецификации… И нет ведь времени, чтобы внятно выбрать и научиться!
Времени действительно не было.
Нас окружили плотной толпой, каждый норовил коснуться меня. Женщины плакали, а мужчины сжимали кулак и дважды били по левому плечу. Несколько раз звучало имя «Аухэнн».
— Рауль! — взмолился я. — Останови это безумие! У нас просто нет времени.
Командор держался с трудом, его теснили, тоже тормошили, расспрашивали, что произошло и «Рауль ли это вообще»?! Наконец, я не выдержал:
— Остановитесь!
Прозвучало громко, но эффект возымело такой, что я немедленно пожалел о крике. Ночные отхлынули, словно в стайку рыбешек ворвалась акула.
— Я не Аухэнн! — зло сказал я. — Пророчество не сбылось… еще не сбылось! — Поспешно добавил, увидев, как ахнули Ночные. — Но черта пройдена. Скажите всем, кто может слышать и ходить, чтобы пришли к Виселицам. Через три часа я буду говорить. Но не сейчас.
Мотнув головой, я быстро зашагал прочь.
Сердце озлобленно билось. Умом я понимал, что Ночные много чего пережили, но, чтобы вот так показывать… словно покорные овцы: слезы на глазах, ладонями зажимают рты, сдерживая крики…
«Или не это тебя взбесило? — прозвучал в моей голове трезвый и ядовитый голос. — Уж не боишься ли ответственности? Особенно после того, что случилось на площади. После того, как ты узнал, что вокруг не виртуальный мир…»
Нет!
Еще не узнал! Еще не уверовал!
С тоской оглянувшись на таверну «Кровавая пена», я отвернулся. С той стороны исходил отчетливый след могучей силы, которую я пробудил. И, говоря по совести, пес ее знает, чего мне теперь от нее ждать. Вновь некогда разбираться…
— Отпусти бойцов, — приказал я Раулю. — И отведи меня к башне.
Капитан нищих кивнул. Дозорные по его команде ушли, не оглядываясь.
— Пойдем… странник Дарк.
Голос командора был хриплым и… напуганным!
2
Топали к памятному леску из черных кустов в глубоком молчании. Лишь однажды его прервали, когда миновали дом старейшины.
Старец-висельник стоял на крыльце. Я издалека заметил сгорбленную, трясущуюся фигуру. Уже не узнать было гордого Ночного. Забитый, испуганный так, что душа в пятки, он пошатывался. Губы беззвучно шевелились, из глаз ручьями текли слезы. Старик то и дело задирал голову, грозил кому-то скрюченным пальцем.
Когда мы приблизились, он развернулся. Завидев нас, взвизгнул дико, залился дребезжащим хохотом, как зверь, показывая желтые клыки.
— Гонцы смерти! Вы нас погубите! Навсегда! Они умеют убивать навечно, даже тени не останется! Мы все умрем, умрем, а вы будете вечно гореть в горне лютого Хагга!!!
Затем испугавшись чего-то, ринулся в дом. Дверь захлопнулась так, что с потолочных балок посыпалась щепа.
— Хагг — это кто? — спросил я.
Рауль сделал странный знак, будто отгораживаясь от дурных предзнаменований. Ответил с почтением:
— Последний из Старых богов, кому удалось уцелеть в битве Предтеч. Даже Новые боги, когда очищали сгоревший мир, не смогли его изгнать из тайного логова в недрах земли. Там его горн: никогда не гаснущий, в котором одинаково легко плавятся камни, металлы и само время.
«Ядро планеты?»
Я махнул рукой.
— С Хаггом потом разберемся. Сейчас есть дела поважнее.
Рауль молча согласился, но по пути к башне еще дважды оглядывался. Видимо, он только сейчас в полной мере стал ощущать последствия нашей с ним затеи. Привычный мир уже не трещал по швам, он рушился. И черт его знает, кого придавит обломками, а кому посчастливиться сбежать через образовавшиеся щели.
3
В подземной башне было прохладно. Не так, как в крипте Падшего, но все же. Здесь прохлада была сухой, пахло древностью и пылью.
— Что было в вашем раскопе? — спросил я.
Рауль спрыгнул на площадку, минуя разрушенный участок лестницы. Отозвался хрипло:
— Сам увидишь. Искали все, что могло пригодиться.
— Оружие?
— Его тоже, но больше… больше всего хотели найти знаний.
— Каких… — начал было я, но осекся. Произнес догадливо: — Пытались найти то оружие, которое позволило Аухэнну стать тем, кем он стал?
Рауль промолчал, но ответ и не требовался. А я спрашивать не стал, нашли ли. Если бы удачно покопались, — черт с два сидели смирно.
Уже как два лестничных пролета назад мы миновали ту площадку, где была темница Сирены. Чем ниже спускались, тем воздух становился отравленней. Затхлый, недвижимый, медленно наполняющийся странными миазмами, словно древний город, который похоронен внизу, уничтожали ядерным оружием.
Еще через пару минут проход стал заметно грязней, тут и там чернели проплешины затвердевшей глины. Струпья грязи покрывали стены. А через один пролет — и стены вовсе исчезли. Теперь ход явно расчищали уже не так старательно, лаз сократился, пройти могли только двое рядом, не больше. Я вначале не слишком понял, что за ерунда, ведь времени для работ у Ночных было больше, чем надо, но ответ скоро нашелся сам собой. В глине мне то и дело чудились какие-то очертания, словно жуки в янтаре. Только в этой глубине были не жуки, а давно погибшие Ночные!
«Вот оно! — догадался я, вздрогнув. — Дозорные просто не хотят раскапывать новые и новые могилы!»
Да, городу сильно не повезло. Даже страшно представить, сколько десятков или даже тысяч Ночных похоронено внизу. Женщины, дети, старики… мороз по коже!
Наконец, мы вышли на относительно широкую площадку. Больше всего она напоминала пещеру, выдолбленную в глине. Рауль склонился над чем-то, дважды ударило, свернули тусклые искры. А через мгновение пещеру наполнил дрожащий и слабый от спертого воздуха огонек. Бережно прикрывая пламя, Капитан нищих от лампады одну за другой зажег другие.
Я увидел сложенный в углу рабочий инструмент, несколько сломанных лопат, треснувшее древко кирки, мешки для мусора.
— Вы хранили добро из раскопа прямо тут? — огляделся я.
Рауль указал вбок. Там чернела ржавая решетчатая дверь с налипшими чирьями грязи.
— Нет, конечно. Вы было там.
— Было?
Рауль напомнил мрачно:
— Стража Темного лорда узнала про ведьму в клетке, но тот, кто сообщил им об этом, знал и о раскопе.
Калхун! Это ведь он выслеживал меня! Неужели…
— Забрал не все, — предупредительно ответил Рауль. — Только то, что имело хоть какую-то ценность.
— Артефакты?
Командор скорчил лицо в страдальческой гримасе.
— Увидишь сам. Я… мы до сих пор не знаем, что искали, все наудачу. И тем паче не понимали того, что находили. Пойдем, покажу.
Мы приблизились к решетке, я сразу увидел выпотрошенный, словно взорванный изнутри замок, потеки расплавленного металла.
«Калхун, — только больше утвердился я. — Кто еще обладал свитками с заклинаниями? А без магии тут явно не обошлось…»
Решетчатая дверь громко и протяжно скрипнула, мы ступили на узкую лестницу.
— Осторожно, — предупредил Рауль. — Ступеней много, и они давно не чистились.
М-да, проблем доставляло еще и то, что с правой стороны не было перил. А высота… высота была приличная, по крайней мере свет от лампады не добивал вниз.
Пару минут мы шагали. Я придерживался за глиняную стену слева, ощущая, как из-под кончиков пальцев сыплется крошка. Потом тьма отступила, я увидел провал в стене. Создавалось ощущение, будто его проломили каким-то осадным орудием.
Рауль прыгнул туда, я последовал за командором. В ноги ударил камень, я удивлением отметил, что глины вокруг больше нет. Похоже, мы оказались внутри чего-то вроде донжона.
— Вот там, — кивком указал Рауль. — Все, что осталось.
Я взял у него лампаду. Удивился, что масла в ней полно, фитиль свежий, но огонек слабенький, едва подрагивает на кончике. И вправду, воздух просто отвратительный, полной грудью не дышится, словно давление не позволяет. Да и запах… тяжелый запах застарелых могил.
Место, куда указал Рауль, оказалось красивым широким столом с коваными медными ножками. Все в завитушках, богато украшено. Наверху таких вещей точно не было. Вновь вспомнилось, что до великого Низвержения Ночной народ процветал. Пусть не пользовался всеобщими любовью и уважением, но бойцы-наемники из Ночных были идеальными, так что в контрактах на службу недостатка не было.
С некоторой опаской я приблизился к столу, поднял лампаду повыше. И сердце учащенно забилось!
Рауль взглянул остро, жадно спросил:
— Тебе что-то из этого знакомо?!
Я кивнул.
Ну как мне было не узнать вычурный, с ручкой из слоновой кости, но такой знакомый по тысячам фильмов дореволюционный телефонный аппарат?!
4
Поставив на край стола лампаду, принялся торопливо перебирать предметы. Пальцы подрагивали, потому что до последнего мига не хотел верить, что отыщу здесь частицы совершенного другого мира, чуждого этому и одновременно столь родные мне!
Некоторые вещи грязные, с налипшей глиной, разбитые. Мне попадались разные предметы. От совершенно незнакомых, явно сломанных и лишь запчастей, до чубуков и осколков грампластинок! Однажды увидел даже алюминиевый портсигар со… со звездой и надписью: «За мужество и отвагу, проявленные в борьбе с империалистической гидрой!»
Но по большей части мне этот грязный хлам не был знаком. Только частично, какими-то штрихами. Вот рукоятка меча с кожаной оплеткой, цвета потускнели, но все равно отдает чем-то китайским народным. А вот что-то, напоминающее свастику на уголке пластиковой пластины. Но разве во времена Третьего рейха существовал пластик?..
— Дарк, — в тревоге позвал Рауль. — Что с тобой? Ты словно какую-то загадку решаешь!
Так и есть… Загадка: какого хрена все это значит?
Не отвечая, поднял комок глины, растер в кулаке. Ойкнул, уколовшись. И совсем без удивления обнаружил, что в земле находились два коротких сгнивших проводка.
— Дарк!
Рауль явно терял терпение. Но что я могу ему рассказать? Как объяснить, когда ни хрена не понимаешь?
— Это… — начал я. — Это все бесполезный хлам. Все эти коробочки, проводки… я знаю, где и как они применялись, но сейчас они мертвы, как никогда.
— Ты уверен? Подумай, вдруг…
Я обернулся к нему. Спросил прямо:
— Сможешь использовать отрубленный приклад арбалета?
Взгляд Капитана нищих потускнел.
— Настолько все плохо?
— Не так уж и плохо, если…
— Если?!
Я указал пальцем за его спину.
— Если и там тоже сможем что-нибудь отыскать.
Рауль оглянулся на темный провал выхода из донжона. Света хватало, чтобы заметить засыпанную каменной крошкой лестницу, уводящую еще ниже.
— Нет! — категорически заявил Рауль. — Туда нельзя.
— Почему?
— Нельзя спускаться ниже!
— Какого демона? Вы же спускались.
— Пробовали, — подчеркнул Рауль. — Но именно туда не спускались. Все это мы отыскали большей частью здесь. Тут раньше был рабочий кабинет. Видимо, Аухэнн здесь осматривал и систематизировал свои находки. Мы нашли и книги на незнакомых языках, библионы, но разгадать не успели. А теперь уже и не сможем — вор не оставил шанса.
Я сообразил, что Рауль уводит разговор в сторону. Раздраженно перебил:
— Хватит юлить! Почему вы не спускались?
Рауль отвел взгляд.
— Рассказывают… всякое.
— Например?
— Твари там поселились. Кто и откуда — неизвестно. Но големы на пляже с ними не сравнятся.
— А сами проверяли? — спросил я весело. — Или просто поверили?
Рауль вспыхнул, зубы скрипнули. Пролаял отрывисто:
— Ты нас за дураков держишь? Те, кто спускались, назад не вернулись. И сейчас я тебе не позволю уйти туда! У нас не то положение, чтобы рисковать понапрасну, потому что…
Я положил руку ему на плечо. Глядя в глаза, сказал уверенно:
— Разве у вас раньше были силы, чтобы бороться со злыми чарами?
— Нет, — вынужден был признать Рауль. — Но и у тебя таких сил нет. Сколько заклинаний ты знаешь?
— Достаточно, чтобы попытаться. Если не выгорит… Что ж, жди меня у Знака реинкарнации.
Секунду Рауль сопротивлялся, а потом выругался и шагнул в сторону, давая проход.
Из провала тянуло мерзким холодком. Не сквозняком, а просто холодом. Могильным, смертельным, который жалит душу, а не тело. Но сомневаться было уже поздно.
5
Лестница показалась опасной. И дело не только в глубоких трещинах, мусоре и провалах. Что-то было внизу такое, отчего легко верилось в слова Рауля про неведомых тварей.
— Возьми. — Рауль протянул лампаду.
Я смерил взглядом блюдечко. Здесь, на лестнице, огонек практически исчез, превратившись в искру.
— Обойдусь.
— Но без света…
— Надо будет, — с упором ответил, — освещу дорогу пожаром. Лучше скажи, где я сейчас нахожусь, и куда идти.
Рауль кивнул. Я видел в его глазах тревогу, он то и дело косился куда-то за мою спину. Речь стала торопливей.
— Мы намерено выбрали это место. Для раскопок, имею в виду. Это Сизая башня, третья из пяти башен Аухэнна. Все окружают донжон, мы на самом его верху. Не знаю, был ли у нашего властелина склад, сокровищница или схрон… но, если и был, значит, — он в самом низу.
— Ободряюще.
— Откажешься? — Рауль взглянул с надеждой.
— Держи карман шире… а теперь уходи.
Рауль сглотнул. Отступил в кабинет.
— Буду ждать тебя у выхода из башни. Возвращайся, Дарк.
Не дождавшись ответа, командор развернулся. Свет лампады исчез намного раньше, чем растворился звук его шагов.
«Ну, что ж… поехали!»
Медленно, практически наощупь, двинулся вниз. Звук шагов казался просто оглушающим, да и бой сердца словно мог услышать каждый в такой тишине. Никогда раньше не бывал в такой… как в космосе! Ни звука!
Спуск занял минут десять. За это время десять раз успел облиться потом, вытирал лоб. Душно, но при этом холодно. Взор никак не привыкнет к темноте, что и не темнота вовсе, а нечто зловещее.
Босая ступня повисла над пустотой. Я покачнулся, схватился за стену. Согнулся, нащупывая пол. Сошел. И понял, что лестница закончилась. Вновь пожалел, что отказался от света, но почему-то уверен, что все равно лампада не помогла бы.
Я повертел головой, словно намереваясь учуять, куда идти дальше.
Меня всего осыпало морозом. Темнота не была преградой для Ночного, но эта тьма особенная. Липкая, как смола, она напоминала черную болотную воду, где в глубине ворочает туловищем опасный спрут.
Молчание и полная потеря ориентации в пространстве действовали угнетающе.
Где-то неподалеку скрипнула дверь.
Я ощутил, как волосы на затылке начинают шевелится. Чужой, явно нечеловеческий взгляд был так же явственен, как укол ледяной иглой!
— Кто здесь? — позвал я.
И устыдился, насколько слабым и дрожащим прозвучал голос.
Тишина.
На меня смотрели из глубокой, непроницаемой тьмы, смотрели и видели, изучали брезгливо, а я беспомощно топтался на месте. Спина задеревенела от напряжения, в желудке словно оказалась глыба талого снега. Впервые в жизни я чувствовал животный страх, и он обессиливал!
— Кто здесь?! — прорычал я, стремясь не напугать врага, а хотя бы частично вернуть себе смелость.
Рывком выдернул меч из ножен, перехватил двумя руками.
Медленно, словно ленясь, со стороны невидимой мне двери послышались шаги!
Спина взмокла, сердце затарахтело!
Кто-то шагал неторопливо, подволакивая ноги. Затем…
«Боги!!!»
Вторая пара ног! Третья!!!
Я отступил, держа перед собой меч. А ко мне направлялись не меньше десятка таинственных существ! Обходили по кругу, схватывая в клещи. И кроме шагов — ни звука!
— Именем… — начал было, и слова застряли в глотке.
Шестым чувством ощутил, что навстречу рванулись. Я истово ударил, вкладывая куда больше сил, чем надо. Лезвие рубануло что-то, напоминающее кусок мороженной туши, завернутую в жестяную пленку.
С ужасом понял, что клинок застрял. Волосы на руках вздыбились, из глотки вырвался полу-стон, полу-крик. Я ударил ногой, уперся во что-то, рванул клинок. Тут же саданул вправо. Заскрежетало железо, но врага отбросило.
Инстинктивно я понимал, что переходить в режим невидимости нельзя, я у врагов как на ладони. А потому метался на месте, используя всю скорость Ночных, описывал клинком такие зигзаги, что ежесекундно рисковал выронить его.
Полоса моей стали с жутким свистом пронизывала воздух. Я рубил, кромсал, протыкал, бил ногами, когда меч в ком-то застревал. Слышался треск гнилых костей, чавканье рвущейся ткани, от скрежета железа закладывало уши.
Быстро появился дурной запах, от которого вскружилась голова. Это была вонь гниющей плоти. Я старался не думать, что это чавкает, отчего босым стопам так сколько на камне: гнилая кровь ли, или гной вперемешку с трупными соками?!
Вокруг падали, вновь поднимались. Под ногами попадались куски отрубленной плоти. На лицо из-под ударов часто брызгало влажным и дурно пахнущим, царапало кожу осколками кости.
Рукоятка меча стала липкой и скользкой, пот заливал глаза. Меня теснили, я чувствовал, что не справляюсь. Принялся отступать. По затылку что-то ударило, аж искры из глаз брызнули. Я упал на одно колено. Сверху навалилось тяжелое, жаркое, в лицо дохнуло гнилью. Чьи-то крепкие, как камень, пальцы вцепились в плечо. От тупой боли я зарычал. Отмахнулся мечом, показалось, что лезвие вонзилось копьем в чей-то рот, с хрустом кроша зубы и раздирая плоть. На меня плеснуло одуряющей вонью, и отвращение было столь сильно, что я одним прыжком вырвался, опрокидывая того, кто пытался добраться жадной пастью до моей шеи, отступил, молотя мечом.
Но круг врагов сомкнулся до предела. Меня хватали, пытались повалить, дергали за одежду, словно черти тащили грешника в пекло ада.
И все молча! Без криков! В кромешной тьме!!!
Давление усилилось, за волосы рванули так, что из глаз брызнули слезы. Могучим ударом едва не сломали ключицу, чьи-то челюсти вонзились в голень, пытаясь прокусить штанину и перемолоть кость.
Я ударил уже из последних сил. Меч застрял, а враг отшатнулся. Я с ужасом ощутил, как из ослабевших пальцев выскальзывает рукоять, даже оплетка не могла, а меч исчезает где-то во тьме. С тем же успехом мой клинок мог отправиться в другую вселенную!
— А-а-а-а!!!
Я и сам не узнал своего рыка!
Оттолкнувшись обеими ногами, прыгнул назад. В спину ударила стена, я услышал, как хрустнули кости того, кто повис на шее. Давление спало. Извернувшись молниеносно, рванул магический посох.
— Нахрен!!! — заорал, уже не думая о том, что именно ору.
Тупая сила, не облаченная в форму заклинания, тугой волной выплеснулась из груди, пульсацией рванула наружу. Как слепой, у которого обостряются все чувства, за неимением зрения, я почувствовал, что врагов разметало.
Ударив посохом в камень, вцепился в древко так, что из-под ногтей от напряжения брызнула кровь.
Попытался вызвать в сознании интерфейс Книги заклинаний, но паника напрочь вычистила память. Зато образ чего-то горячего и сминающего пульсировал ярче желания жить.
Лицо обожгло, сжигая брови. Нестерпимый жар взвился прямо из ниоткуда. Выламывая из пола квадратные пластины камня, разнеслась по кругу волна гудящего пламени, освещая адски багровым.
Врагов я так и не увидел. Лишь переломанные очертания кого-то человекообразного, кто в мгновение ока сгорал до пепла в лютом огне.
Пол затрясся от могущества сорвавшейся с поводка силы. Стены вспыхнули, выгнулись наружу, грозя обрушить потолок. Сверху посыпались горящие потолочные переборки, обломки и раскаленная труха.
Ваш уровень Интеллекта позволяет распознать заклинание «Огненный шторм».
Его формула сохранена в Книгу заклинаний.
Мои руки словно прикипели к посоху! Сердце сжалось в смертельном страхе, ибо теперь я боялся сам себя! Волшба высасывала последние силы, и заклинание получилось настолько лютым, что могло погубить меня в два счета!
С трудом подняв голову, я увидел, что по широкому залу, изувеченному взрывной волной, прокатываются, выгибаясь в талии, огненные смерчи. Гудящие потоки воздуха разгоняют раскаленный пепел, здание подрагивает, стены, словно из намокшего картона, с лютым грохотом расползаются, трещины становятся шире.
«Как это остановить?!!»
Взревев, как погибающий зверь, я попытался вскочить, понял, что если не смогу разжать пальцы, — попросту порву руки в локтях! Сухожилия уже трещат от натуги, мышцы до звона напряжены.
Я рванулся сильнее…
Резкий хлопок!
Я отлетел от посоха, брякнулся на спину. Обожженные ладони саднило. Но пламя в мгновение ока исчезло, словно из помещения откачали весь кислород. Только навершие магического посоха светилось вишневым, потрескивало, быстро теряя дьявольский жар…
Я лежал на спине и не мог пошевелить даже пальцем. Грудная клетка так быстро вздымалась и опадала, что я испугался, а выдержит ли сердце.
«Магия… — вдруг прошелестел далекий голос в глубоком удивлении. — Неужто магия вернулась в Проклятый град?! Кто ты, носящий метку благословения Падшего?»
Я попытался ответить, но не смог разжать зубы. Челюсти ломило от напряжения.
Могучий и страшный голос вновь ворвался в мысли, наполняя душу смятением:
«Зачем ты пришел?! Как смел погубить моих слуг? Это место отныне принадлежит мне! И только мне!»
Голос заставлял сжиматься, такой лютой силы и представить невозможно! Я ощущал себя даже не соринкой, а кем-то вроде атома на фоне звезды! Масштаб чужой сущности подавлял, и… бесил!
— Я пришел… чтобы забрать то, что принадлежит не тебе, неведомый, а Ночному народу! Мне нужно то, что хранил Аухэнн! И я пришел сюда с его разрешения…
Казалось, сущность опешила от такой наглости. Я почувствовал, что она отодвинулась, невидимые путы ослабли, я смог выпрямиться.
«Аухэнн мертв, — задумчиво проговорила сущность. — Неужели он нашел способ вернуться?»
— Я… помог…
Теперь пауза длилась несколько дольше. И тем неожиданней был выпад.
Я вскрикнул, ощутив, как на меня набросилось что-то бесплотное, попыталось вонзить черные щупальца в разум, выкачивая информацию. Обхватив ладонями виски, я застонал, изо всех сил пытаясь отодвинуть мародера!
Черные щупальца отдернулись. Как мне показалось, с удивлением. Подумав, ушли вглубь тьмы.
«Ты говоришь правду, пришелец… Что же, в память о моем договоре с тем, кого ты зовешь Аухэнн, я покажу тебе кое-что. Но потом ты уйдешь. Навсегда. Потому что это место теперь принадлежит мне…»
Я успел подумать, что все рассказы Старца-висельника про страшную войну Аухэнна не стоят и гроша, потому что представить себе такое в полной мере просто невозможно! Если Падший заручился поддержкой ЭТОГО существа… война была и вправду ужасающей! А ведь говорили, что Ночной в придачу обладал каким-то божественным оружием.
Как его вообще смогли победить?!!
И — какой ценой?!
— Покажи… — хрипло согласился я. — И тогда…
Сущность в великом презрении дослушивать не стала.
6
Это не было видением. Скорее — я смог увидеть чьи-то воспоминания.
Город Лейнхолд, который скоро разрушат окончательно, низвергнут в пучины земли, и нарекут Обителью проклятых, напоминал разворошенное кострище.
Осада длилась много месяцев. Армии Верхних рас бомбардировали его гранитными глыбами, взрывными снарядами, драконы поливали улицы с небес негаснущим огнем. Я видел городскую стену, высотой в десятки метров. В ней не было живого места: трещины, проломы в сотню шагов, обрушенные лестницы, выжженные гурдиции. А под стенами многометровый вал из гниющих тел защитников и захватчиков вперемешку!
Улицы некогда могучего и прекрасного Лейнхолда чадили огненными ранами пожаров, с мостовых не успевали убирать трупы. Целые кварталы превратились в руины.
Даже замок Виерн, оплот Аухэнна, лишился нескольких башен. Обвалы, как баррикады, перегородили проходы. Солнце не пробивалось сквозь черные облака сажи, создавая над городом осажденных вечную ночь.
Я каким-то образом знал, что главная битва уже позади, Аухэнн предательски убит. Но войска победителей в город так и не вошли, словно священники нарекли его Пеклом.
Разбитая армия Ночных обратилась в тысячи одиноких воинов, которые, побросав оружие, потеряно бродили в руинах. Звучал плач, то и дело раздавались полные боли голоса — это выжившие искали родных.
Обезумевший от горя воин, который вместо дома обнаружил пожарище, голыми руками разгребал завалы, не замечая, как обугливается и трескается его кожа. Обезображенные губы двигались, Ночной беззвучно повторял имена потерянного сына и жены.
Слепая старуха звала внуков, просила, чтобы они помогли отыскать ее мужа, но она не видела, что его раздавленное обрушившейся стеной тело лежит в метре от нее.
Между развалин ходил грязный мальчишка, протягивал каждому встречному плошку, умолял поделиться водой, потому что его мать тяжело ранена и все время просит пить. Но колодцы разрушены и завалены, и мальчик вынужден идти дальше. За ним попятам трусила псица, поджимая искалеченную заднюю лапу.
На чудом уцелевшем крыльце обрушенного дома женщина кормит грудью чужого младенца. Она отыскала малютку, когда была занята поисками собственного ребенка. Ее опухшие от слез глаза продолжают шарить вокруг с отчаянием и болью. Но она сдерживает рыдания, чтобы не разбудить сонно чавкающий комок у ее груди.
Никто и ничего не понимает.
Мир рухнул. Все раздавлены горем.
Везде полно мертвых птиц.
Скорбь пахнет гарью и запекшейся кровью.
«Так пахнет не скорбь, — возражает бесплотный голос. — Это вонь борьбы за власть. Те, кто начал войну против Аухэнна, хотели отобрать его силу и могущество. Им плевать на впавшего в маразм короля, которого прикончил Аухэнн. Но когда делегаты от победителей пришли сюда, им досталось лишь это…»
Я стою в огромном шестиугольном зале. Его стены высоки. Нигде нет окон, но света от сотен факелов достаточно.
Я вижу широкий колодец в центре зала. Даже не колодец, а дыру метров пятнадцати в диаметре.
Медленно приближаюсь. Почему-то я догадываюсь о том, что могу увидеть в этом колодце. Слишком много знаков я встречал на своем пути. И предчувствие не обманывает меня.
Глубина колодца огромна, дна не видно. Этого и не требуется, чтобы понять — главная его ценность, жемчужина, исчезла. Колодец мертв и пуст.
И я вижу то, что ожидал увидеть: по стенам колодца вьются толстые змеи черных проводов, гнутся стальные трубы, поблескивают монтажные переборки. Напоминает либо пусковую шахту, либо колодец реактора. Но что бы то ни было — оно не принадлежит этой эпохе…
7
Поток воспоминаний оборвался.
Я захлопал глазами, возвращая контроль над собственным телом. Обожженное горло саднило, я дышал с хрипами. Чувствовал, что воздух отравлен гарью, на лицо оседают крупные хлопья пепла. Просто чудо, что я не обрушил здание к чертовой матери!
«Передай Аухэнну, — прозвучал в моем сознании могучий голос, — я считаю честью то, что мы сражались рука об руку. Но мы проиграли. И настало время прах оставить праху. То, что он вновь ищет — исчезло давным-давно…»
— Передам…
А сам подумал устало:
«Похоже, что вы слишком торопитесь уйти на покой. Кому-то очень надо, просто позарез необходимо, чтобы из этого „праха“ вновь разгорелось пламя!»
Голос сущности окреп:
«Теперь уходи, чужак. И больше не возвращайся. Это место принадлежит мне!»
Я кивнул. Едва смог подняться. Развернулся, с трудом добрался до лестницы. На четвереньках, страшась сорваться или потерять сознание, стал подниматься. Позади тьма густела, заполняя собой все…
8
В лицо дохнуло прохладой. От свежего воздуха закружилась голова! Хотя какой он там свежий?! В подземном-то гроте?
Со стоном я вывалился из узкой бойницы Сизой башни. Распластался на земле, широко раскинув руки и ноги. Тело напоминало выжатый лимон.
— Дарк! — вскричал Рауль. Он подскочил, в глазах смесь радости и тревоги. — Боги, ты вернулся! Как тебе удалось выбраться, демоны тебя забери?!
Видя, что сил у меня не осталось, Рауль быстро сорвал с пояса фляжку, дал напиться. Потом выдернул пробку из горлышка крохотного пузырька.
— Пей, — приказал он. — Тебе нужны силы.
Я покорно проглотил что-то горькое, отдающее полынью. Скривился. Но по пищеводу действительно прокатилась теплая волна, я ощутил покалывание в мышцах. Кровь наполнялась энергией.
— Ты нашел? — одними губами спросил Капитан нищих. — Смог отыскать?
Я лишь покачал головой.
Рауль обессилено опустился на землю. Рот искривился, лицо потемнело.
— Не нашел, но… — прохрипел я. — Нашлись ответы… правильные ответы, Рауль.
Командор скривился, сказал горько:
— Ответы нам сейчас не помогут, брат. — Видя, мое удивление, он уронил: — Беда, Дарк. Мы не успели…
Только сейчас я услышал далекий колокольный звон.
