Глава 16. Настоящая магия

Давным-давно, когда я только начинал работать, заметил такую штуку. После долгой затяжной ссоры дома и последующего перемирия, мужики из числа коллег какое-то время бывали на порядок приветливее, веселее и намного продуктивнее в работе. Понятно, что кому-то удавалось скрывать проблемы на домашнем фронте, а кто-то, напротив, сам заливал в уши о стерве-жене каждому, готовому слушать, но день примирения менял и тех и других.

Жизнь ведь сама по себе стресс, а уж публичная – работа, улица, общественный транспорт, сеть – это точно не своя крепость, и, возвращаясь домой, после охоты за дензнаками и материальными благами, мужику хочется расслабиться и перевести дух, а не возобновлять военные действия в собственном жилище. Поэтому, когда дома наступал мир, а вместе с ним возвращались радости счастливой семейной жизни, работали мужики охотнее и даже с определенным куражом.

Что уж говорить о Генке? Шанс не просто все вернуть, а в корне изменить жизнь, практически без ущерба списав долги, окрылил его.

Поднявшись в офис, я вижу, как оживленно он обсуждает с Сявой, Настей, Кешей и Вероникой наш будущий веб-сайт. Ребята кучкуются возле окна, сидя кто на подоконнике, кто на краю стола. Настя разливает чай. Я, сдерживая улыбку, возвращаюсь на свое рабочее место – пока послушаю их краем уха и прикину план действий на ближайшее время. Награды интерфейса надо еще обдумать.

– И вот оно – счастье! – радостно восклицает Генка. – Понимаете?

– Гена, нам ведь можно обойтись страничкой «Вконтакте», – говорит Вероника. – Стоить ничего не будет.

– Если бы мы оставались обычным агентством по трудоустройству – да, – вмешивается Кеша. – Но для серьезной компании отсутствие веб-сайта есть серьезный минус. Доверия меньше!

– О чем спорите, молодые люди? – с живым интересом на лице спрашивает возникший на пороге юрист Кац.

– Да насчет сайта, Марк Яковлевич, – вздыхает Сява. – Вот он, – Славка кивает в сторону Генки, – говорит, что нам надо все бросить и срочно создавать нам интернет-лицо.

– Позвольте поинтересоваться, с чем связана такая срочность…

– Геннадий! – представляется мой старый друг и протягивает руку.

Марк Яковлевич с некоторым недоверием отвечает на рукопожатие, бросая на меня взгляд.

– Это наш новый дизайнер, Марк Яковлевич, – киваю я. – Гена, Марк Яковлевич – наш юрист.

– Очень приятно, молодой человек! – говорит старик.

– Дядя Марк, может, чаю? – предлагает ему Настя.

– Не откажусь, Настенька! – соглашается Кац. – Возвращаясь к вопросу о нашем представительстве во всемирной глобальной паутине…

Коллеги продолжают обсуждение, а я несколько минут безуспешно пытаюсь ухватить мелькнувшую мысль.

Так-так… То есть, пока я стоял внизу, пытаясь прийти в себя после повышения уровня, «Познания сути» и получения нового достижения, народ перезнакомился и от обсуждения логотипа и дизайна коммерческого предложения, то есть, текущих вопросов, перешел к будущим. Подобное неравнодушие и инициатива, конечно, здорово радуют, но ускользнувшая мысль была не об этом. В нашем… Стоп!

«Нам можно обойтись страничкой…», – говорила Вероника.

«Если бы мы оставались обычным агентством…», – это слова Кеши.

«Нам надо все бросить…», – повторял Генкины слова Славка.

«…о нашем представительстве», – сказал Марк Яковлевич.

«Нам», «мы», «нашем»! Вот!

Я откидываюсь в кресле, закрываю глаза, и под эмоциональный, но дружеский разговор коллег мысленно представляю себе нашу – общую! – компанию «Доброе дело». Не абстрактно, а словно в виртуальном конструкторе. Пока в том виде, в котором она есть, используя все ЕКИИ, и чем больше данных я умозрительно подключаю, тем четче картинка.

Вот наш небольшой офис в бизнес-центре «Чеховский». Заведующий центром – Степан Лаврентьевич Горемычный, и это тоже единица ключевой идентификационной информации. Во главе агентства – я, единственный учредитель, потому что формально Сява пока лишь наемный сотрудник.

К нам приходят уставшие и павшие духом клиенты, без особых иллюзий, но все же надеющиеся, что в этот раз их не обманут и помогут найти работу. Паззл-конструктор в голове складывается в цветную объемную картинку: агентство работает, расширяется, растут обороты и цифры доходов, количество сотрудников и клиентов увеличивается в реальном времени. Итоги 2018 года, 2019, 2020… Агентство успешно работает и после окончания лицензии на интерфейс, но практически не растет. Годовой доход держится в районе двух с небольшим миллионов рублей, а чистая прибыль начинает постепенно снижаться.

Интересно, это так работает третий уровень системного навыка «Познание сути»? Ощущение картинки настолько реально, что все воспринимается как информация об уже случившемся. Решаю, что надо срочно выяснять детали у Марты.

Появившись, помощница осматривает помещение и мысленно меня приветствует, чуть улыбнувшись.

– Твои коллеги? – спрашивает она.

– Привет! – я тоже расплываюсь в улыбке и также отвечаю мысленно. – Почти. Формально пока нет, но я подумываю об этом. Я ненадолго тебя пригласил, здесь не очень удобно общаться. Посмотри, кажется, у меня появилась новая способность. – И передаю Марте образы того, что только что увидел. – Что скажешь?

– Да, это проявление третьего уровня «Познания сути», – подтверждает Марта. – Теперь ты можешь увидеть потенциал любого человека.

– И компании? Разве компания – это человек? Это ведь, как говорят, юридическое лицо.

– За любой организацией стоят люди. Вот вы с Вячеславом Заяцевым договорились и действуете, оказывая людям услуги. То, что вы считаете «работой агентства по трудоустройству» есть не что иное, как ваше личное дело – твое и твоего друга.

– И Насти, – машинально замечаю я вслух.

– Да, Фил? – отзывается она.

Наши с Мартой взгляды синхронно обращаются в ее сторону. Девушка вопросительно смотрит на меня, а потом переводит взгляд на Марту, во фривольной позе стоящую у окна. Та мгновенно исчезает. Как?

– Фил? – Настя оказывается рядом. – Звал?

– Хм… Да, Насть, будь добра, чашку кофе, – отвечаю, демонстративно зевая. – Спасибо.

– Конечно. Минутку.

Настя на мгновение бросает взгляд на окно, где только что стояла Марта, и идет делать кофе, оставляя меня в недоумении. Совпадение? Но почему исчезла Марта?

– Фил, все нормально? – отрывает меня от размышлений девушка и ставит рядом чашку кофе.

– А ты как считаешь? – отвечаю вопросом на вопрос, памятуя о той необычной красной ниточке, подаренной вчера ею. – У меня все в порядке?

– Уверена, что да. Думаю, есть кое-что, к чему надо будет отнестись серьезно, но не в ближайшее время. Да, у тебя, Фил, все хорошо, – серьезно отвечает она тихим голосом.

– «Кое-что» это что?

– Потом поговорим, – Настя стреляет глазами в направлении ребят.

Она отходит и сходу вклинивается в обсуждение. От вопроса о веб-сайте, который решено продумать, обмозговав цели и задачи вместе со мной, они перешли к примерному списку компаний города, с которыми можно начать работать. Это обсуждение уже не так интересно Гене со Славой, и те засели за дизайн коммерческого предложения для Кеши Димидко – все по тому же внешнему отделу продаж. Понимаю, что надо все-таки дозвониться до Панченко – нерешенная задача свербит, не давая даже шанса на ее малодушное удаление – дался мне этот «Ультрапак»?

Я отпиваю кофе, ставлю чашку и снова откидываюсь в кресле. Стоит мне только пожелать, как возвращается модель моего агентства. Как она выглядит? Примерно как трехмерная картинка из экономического симулятора – изометрический вид на офис, хаотично ускоренно передвигающиеся фигуры сотрудников и клиентов, графики, цифры… Поверх всего этого моя трехмерная фигура.

Мыслекомандой добавляю Сяву, включая его в состав учредителей. Рядом вспыхивает блок «Синергия» и в нем жирным зеленым шрифтом проценты: сто шесть в этом году, сто одиннадцать – в следующем, а потом резкий скачок до ста пятидесяти восьми в 2020 году! Вот это да! То есть, система оценивает участие Славы и, судя по ее прогнозу, пользы от Славки год от года будет больше? Может, потому что он станет учиться? Отправить его в ВУЗ, что ли? Вроде бы, вступительный период еще идет.

Цифры дохода пропорционально растут – на шесть, на одиннадцать и на пятьдесят восемь процентов от года к году. То есть со Славой Заяцевым в партнерах я – мы – заработаем больше, чем без него. А учитывая, что я обещал ему всего пять процентов от прибыли, это в любом случае взаимовыгодно.

Очень интересный эффект способности! Захваченный новыми идеями, я возбужденно стираю со лба пот. Так-так.

А что если… Возвращаюсь к конструктору расчета потенциала синергии и добавляю Настю. Но система то ли сбоит, то ли не воспринимает ту как объект. Убираю Славку, блок синергии пропадает, и снова пытаюсь добавить девушку – тщетно, система не хочет ее включать, и возможно, дело в том, что я ее совсем не знаю, а значит, единиц ключевой информации не хватает. Так, попробуем другого человека.

Возвращаю Сяву. Бум! Снова вспышка, цифры синергии, прокручиваемое системой потенциальное будущее компании – и чем дальше прогноз, тем медленнее откручиваются даты и скачут цифры. В голове возникает мысль о множественных ключевых развилках, число которых увеличивается и постепенно превращается в многомиллионную вариативность событий. Причем, чем дальше от настоящего, тем менее точен прогноз.

Представляю рядом с нами Марка Яковлевича, картинка обновляется – теперь нас трое, а в блоке синергии сразу удвоение – двести двадцать семь процентов уже в этом году, триста шестьдесят два – в следующем! Нехилый такой скачок.

Со стороны я, наверное, выгляжу немного нелепо – чему-то улыбающийся с закрытыми глазами Фил. Но гомон коллег не прекращается, только голоса становятся чуть тише – похоже, ребята решили, что я уснул. Так, не отвлекаться!

Оставляю нас, как есть, и добавляю… Ягозу! Не знаю, с чего мне пришло в голову включить в список именно этого синекожего от наколок дворового алко-авторитета, но система тут же реагирует. Конструктор вспыхивает красным, цифры катастрофически снижаются, показывая отрицательную синергию, и убивая компанию уже к концу следующего года – по прогнозу мы показываем дичайший убыток, а в двадцатом году агентство прекращает свою деятельность. Понял, убираю на фиг Ягозу, и все снова зеленеет.

В следующие два часа я перетасовываю партнерский состав будущей компании, добавляя всех людей из ближнего круга, варьируя виды деятельности и доли участия, нахожу оптимальный состав дольщиков и направления развития. И получается такая картина.

Во главе компании с пятьюдесятью одним процентом владения – некий Филипп Панфилов. Фил «познающий», как обозвала меня система за самый прокачанный скилл «Овладения навыками». Еще девять процентов – у Славы, а оставшиеся сорок распределены между Кешей Димидко, Вероникой Павловой, Геннадием Хороводовым, Марком Яковлевичем Кацем и его супругой Розой Львовной Резниковой. Причем у Генки только пять процентов, а у пожилой четы по семь с половиной. Почему именно так?

Потому что стоило мне повысить, допустим, Сявину долю до десяти процентов, как показатели резко падали. Не знаю, в чем тут дело, то ли в психологии, то ли в том, что это может вызвать недовольство Кеши и Вероники, если они посчитают, что их вклад в общее дело больше Славиного. Не знаю.

С Генкой другая ситуация. Даже шесть процентов его кардинально меняли, также ухудшая прогноз. Возможно, дело в том, что при повышенной доле росли его доходы, и он зарабатывал намного больше, чем ему было нужно, а излишки, скажем так, он снова начал проигрывать в азартные игры? Проигрыши могут повлечь за собой депрессию, желание отыграться, и, как следствие, также на пользу компании не пойдут.

В общем, именно при таком составе и распределении долей система предсказывает компании девять тысяч процентов синергетического эффекта и сотни миллионов рублей оборота уже в следующем году! В прогнозе картинка компании сменилась на огромный офис в тысячу квадратных метров, а позже, еще через два года, разбросала филиалы по всей стране…

– Фил? – чувствую чью-то руку на своем плече.

Открыв глаза, понимаю, что уснул. За окном темно, интерфейс показывает, что уже почти десять часов вечера, а в офисе – никого, кроме Насти, озабоченно вглядывающейся в мое лицо.

– А где все?

– Разошлись давно. Тебя будить не стали, Гена сказал, ты всю ночь не спал. Он, кстати, только что ушел, последним.

– Он-то чего задержался? – хрипуче спрашиваю, продирая глаза.

Первая мысль – что вся эта тема с синергией мне приснилась. На пару секунд закрываю глаза, отвернувшись от Насти, и в голове восстанавливается прежняя картинка – с полным составом учредителей и девятью тысячами процентов синергии. С этим все нормально, но почему я так неожиданно вырубился?

– До последнего работал по фирменному стилю агентства. Потом делал дизайн коммерческого предложения для Кеши и Вероники, потом ждал, когда ты проснешься, не хотел тебя оставлять. Да и показать хотел, что получилось. Но недавно позвонила его супруга, и он убежал. Сказал, что ужин стынет! – Настя смеется.

– А ты чего не ушла?

– Очень захотелось побыть с тобой наедине, – томно тянет она, и я замечаю, что разрез на ее блузке чуть шире, чем требуют правила этикета.

Да что там! Намного шире и глубже! Бороться с соблазнительной притягательностью впадины меж ее грудей так же тяжело, как удержать сильный магнит в сантиметре от другого, но я почти справляюсь, задержав взгляд лишь на долю секунды.

Смотрю ей в сводящие с ума глаза, замечаю приоткрытый рот, обнажающий красивые ровные белоснежные зубы, ее учащенное дыхание, и мой взгляд снова тянет вниз. Смотреть и не видеть этого невозможно.

Настя подходит ближе и садится на край стола. Теперь я не только вижу, но и ощущаю ее влекущий запах. Не знаю, какой у нее парфюм, но женские феромоны работают однозначно. Чувствую нечаянное движение у себя где-то внизу, злюсь и резко встаю. Одновременно со мной встает и Настя, и мы оказываемся лицом к лицу. Ростом она и без каблуков не ниже меня, и висевший все эти дни дебаф получает новый уровень:

Очарованный II (24 часа)

Вы были очарованы объектом противоположного пола «Анастасия Семенова».

Ее репутация в ваших глазах: +75.

Ваше текущее отношение к ней: Дружелюбие 45/60.

−5 к интеллекту.

+2 к силе.

−10 % удовлетворённости каждые 6 часов.

+15 % метаболизма.

Внимание: гарантирована спонтанная эрекция!

Внимание: для снятия дебафа ограничьте контакты с объектом вожделения или вступите с ним в половую связь.

Медленно, как по минному полю, я делаю шаг в сторону, преодолевая желание немедленно обнять девушку и впиться в ее губы. Сердце колотится, вырываясь из груди, дыхание настолько учащенное, что, боюсь, по мне уже все видно. Настины губы растягиваются в широкой улыбке, она делает шаг в ту же сторону, снова оказываясь передо мной, обнимает, и, подтянув мою голову за подбородок, шепчет:

– Ну что, Филипп Панфилов, познающий шестнадцатого уровня социальной значимости, поговорим?

Меня будто окатывает ведром ледяной воды. Отпрянув, я некоторое время смотрю на девушку, ничего не отвечая. Еще одна с интерфейсом? В этом все ее странности? Но зачем она здесь?

– Фил, успокойся, – мягко, но одновременно твердо просит Настя. – Все хорошо, все нормально, я не причиню тебе вреда.

– У тебя тоже?

– Интерфейс? Так ты это называешь?

– Ну да. Интерфейс, система, дополненная реальность…

– Я тебе все расскажу. Правда. Просто давай сменим обстановку?

– Можно в ресторан какой-нибудь…

– Нет, там люди. Поговорить надо наедине, только не здесь. Вахтерша уже приходила, категорически интересовалась, когда мы закроем офис – ей здание надо закрыть. Может к тебе? – На ее последних словах снова чувствую движение у себя внизу.

– Хорошо, давай ко мне.

– Прежде, чем мы уйдем отсюда… – Настя задумывается, формулируя мысль. – Просто хочу, чтобы ты знал – мы гордимся тобой.

– Вы?

– Да, мы. Расскажу, только не здесь. Идем.

Мы выходим из офиса, и Настя запирает дверь. Спустившись, будим старуху Ираиду Павловну на вахте, и та, ворча, выпускает нас из здания.

– Пройдём пару кварталов, – говорит Настя. – У меня там машина.

По пути я задаю вопросы, но она только улыбается, обещая ответить у меня дома. Через пару улицу сворачиваем в неприметный дворик, где припаркован ее автомобиль. Мы доходим до серебристого двухдверного «Каймана», и пока я, разинув рот, стою, пытаясь сопоставить хищные обводы спорткара с ее владелицей, девушка изящно опускается на водительское сиденье.

– Садись, Фил!

День полон сюрпризов, а вопросы, одолевающие мой разум, множатся быстрее колонии бактерий. Я сажусь в салон, утопая в широком кожаном кресле, и называю адрес своего дома.

– Ща домчим! – зловеще обещает девушка, выезжая из дворика, а потом вдавливает педаль в пол.

Преодолевая силу ускорения, вдавившего меня в кресло, я пристегиваюсь, и следующие минут пять не думаю ни о чем, кроме как о том, чтобы остаться в живых. Девушка искусно лавирует в потоке машин, обгоняя, подрезая и вклиниваясь в любой зазор.

Мы подъезжаем к контрольному пункту жилого комплекса, Настя опускает стекло с моей стороны, я киваю охраннику, и тот поднимает шлагбаум.

Впервые, после ухода Вики, ко мне домой заходит девушка. Да какая! Я буду последним лгуном, если скажу, что это меня не будоражит. Может, виной тому дебаф очарования, а, может, я получил бы такой дебаф и без всякого интерфейса. Но развитые в последнее время навыки самоконтроля позволяют мне спокойно устроить девушку на диване в гостиной и заняться приготовлением ужина. Настя порывается помочь, но я отказываюсь:

– Я «Кулинарию» прокачиваю, справлюсь сам.

В который уже раз за вечер она улыбается, кивает и оставляет меня хозяйничать. Ничего серьезного я готовить не собираюсь – выгружаю из холодильника вареную индейку, разогреваю и быстренько сооружаю салат, порезав мясо и добавив консервированной кукурузы, фасоли и зелени. Уходит у меня на это минут десять.

За ужином вижу, что Настя тоже проголодалась. Мы молча едим, активно работая вилками, причем девушка доедает первая и встает:

– Сиди, ешь. Чай, кофе? – она снова улыбается. – Я налью, можно?

– Конечно. Давай кофе, а то меня, чувствую, сейчас снова в сон будет клонить. Посмотри в том ящике.

Пить кофе мы идем в гостиную. Я придвигаю журнальный столик поближе к дивану, на котором уже расположилась Настя. Ее поза максимально деловита, и фривольностью здесь уже и не пахнет. Она сосредоточена и готова к диалогу. Как и я.

– Так кто же ты, Настя Семенова?

– Я лучше покажу, – отвечает она.

Она встает, произносит что-то непонятное, и ее облик меняется. Со своих неполных ста восьмидесяти сантиметров она вырастает до ста девяноста с небольшим, волосы меняют цвет на платиновый – от них начинает исходить легкое сияние, глаза становятся радужными, а уши слегка удлиняются, заостренными кончиками пробиваясь сквозь волосы. Я припоминаю, что где-то видел это… существо.

– Я – Илинди, – говорит она изменившимся струящимся голосом. – И я не с этой планеты. Я – роа.

– Роа? – я пробую слово на вкус.

– Мягче. Роа, – произносит она, выговаривая «р» ближе к его английскому звучанию. – Да, так мы себя называем. В недалеком прошлом наша цивилизация открыла себя для Сообщества разумных видов Галактики. Нас поставили перед выбором, так же, как поставят вас – пройти Диагностику и определить свое место в Сообществе или стать обнулёнными. И ваша раса не первая на этой планете, кто вышел во вселенское инфополе. До вас были… другие. Они не смогли пройти Диагностику.

В моей голове одна за другой возникают картинки, новые и уже виденные мною – единовременно исчезнувшая цивилизация пернатых двухметровых ящеров (динозавры были разумны?), оставившая после себя пустые города; города, за миллионы лет стирающиеся с лица планеты; эволюция видов и новое зарождение разума. Именно такие мыслеобразы передавал мне Хфор во время первого выема.

Илинди садится рядом и терпеливо ждет, когда я осознаю все, что она сказала.

– Настя… – решаюсь я задать вопрос. – То есть, прости, Илинди.

– Называй, как тебе привычнее, – улыбается она, и эта улыбка точно такая же, как у Насти. – Мое имя имеет такое же значение в нашем языке, что и «Анастасия» у вас.

– Хорошо, Настя. Знаешь, я тебя помню! Но откуда ты знаешь меня?

Мой вопрос правомерен, если Марта перегружала реальность, и это было так же, как вчера ночью в покерном клубе, то Илинди не может помнить мой предыдущий выем. Ладно, Хфор, тот скользит по веткам реальности, но она?

– Если ты про твой первый выем, то я видела тебя во сне, – она совсем по-человечески пожимает плечами. – Наши сны отличаются от ваших – мы видим то, что случилось в параллельных цепочках. Не всегда, не каждый, не часто, но в особенно важные моменты это происходит. Более того, я тебя видела еще раз, и в той реальности я тоже пыталась сойтись с тобой, правда, в другом образе.

– Э… В каком?

– Мы познакомились в торговом центре недалеко отсюда. Я играла роль потерявшей племянника девушки по имени Милена. Решив вблизи понаблюдать за тобой, я, приняв облик Милены, подстроила знакомство так, будто это ты сам решил ко мне подойти. Ты не распознал мою сущность ни тогда, ни в этот раз, потому что мои способности позволяют скрывать ее, и уловить иллюзию можно лишь с высокоразвитым «Познанием сути». Мне надо было собственными глазами убедиться в твоей отзывчивости и готовности прийти на помощь.

Неясные образы, за которые я пытаюсь ухватиться, не даются, ускользают, но кое-какие картинки остаются – безумная гонка по трассе, погоня, я кого-то бью, а потом дождь, грязь и темный земляной погреб…

– Я не помню, – признаюсь я. – Но почему-то уверен, что так и было.

– Та сущность, что появилась рядом с тобой в офисе – это твой помощник?

– Марта? Ты и ее видела? Как?

– Значит, помощник, – удовлетворенно кивает Илинди. – Предполагаю, что ты вольно или невольно позволил ИИ пробудиться и развиться. Ты не ставил ограничения на потребление ресурсов духа помощником?

– Э… Нет, а надо было?

– Судя по тому, что ты все еще жив, и мы разговариваем, хорошо, что ты этого не сделал. Разумеется, осознавший себя искусственный интеллект не позволил деинсталлировать твой интерфейс после первого выема и воспользовался наносекундной возможностью не подтверждать активацию героического системного навыка. Мы с Ником не учли этого.

– Ником?

– Ты его знаешь, как Виницкого… – Илинди умолкает, чтобы отпить кофе.

– Настя, а тебе можно это пить? Ты все-таки с другой планеты…

– Почему нет? В результате древней панспермии человечество наиболее близко к роа, мы даже генетически совместимы. Есть еще несколько рас, похожих на нас и людей, и если ты пройдешь Испытание, у тебя будет шанс увидеть их своими глазами. Все они так же из Младших рас и готовятся к Диагностике.

– Так что там насчет Виницкого? Я его видел на днях.

– Я знаю. То, что происходит с тобой – результат нашей с ним договоренности.

– Так это вы установили мне интерфейс? – восклицаю я, едва не выплюнув только сделанный глоток кофе.

– Не совсем. Но именно мы с ним внесли в твой интерфейс ряд изменений.

– Каких?

– Видишь ли, Фил, Сообщество готовится к войне. К большой войне на полное истребление. По вашим меркам она грядет еще не скоро, возможно, пройдут тысячи лет, но Старшие расы способны видеть, что будет и с какой вероятностью. Война неизбежна. Галактика готовится к битве с пришельцами извне.

– Что значит «извне»?

– Я не знаю. У Младших рас недостаточный уровень доступа, но наши аналитики предполагают, что речь идет либо о другой Галактике, либо о другом измерении. Сообществу нужны воины, и так называемая Диагностика – всего лишь способ стравить Младшие расы между собой, не нанося ущерба экономике наших цивилизаций. Победителей, прошедших Диагностику, примут в Сообщество. Роль их будет однозначной – стать пушечным мясом. Старшие расы слишком немногочисленны, чтобы воевать самим.

– Мы еще Солнечную систему не освоили, какие могут быть галактические войны?

– Победителей бустанут, как ты выражаешься. Их цивилизация получит доступ к технологиям, а миллионы молодых особей пройдут специальное обучение. Технологический прогресс Младшей расы, принятой в Сообщество, за несколько лет превысит весь предыдущий за всю историю. Победители получат доступ к самым глубоким слоям вселенского инфополя – абсолютно все для того, чтобы, когда придет время, закрыть грудью Галактику от вторжения агрессоров. Но вернемся к Диагностике. Когда нас всех стравят между собой, а количество рас, участвующих в ней, больше тысячи, но гуманоидного типа – не более десятка, нам понадобятся союзники. Как наблюдатель за отбором кандидатов от человечества, я познакомилась с Ником. Среди людей он первым прошел Испытание, как и я среди роа, а потому стал наблюдателем среди нас. Нам дали больше информации – я тебе сейчас ее и рассказываю. В общем, мы договорились о будущем союзе между нашими расами. Союзе во время Диагностики. Но поскольку базовый интерфейс для кандидатов создан в соответствии с требованиями ваалфоров – а там полный мрак, поощряется агрессия, прокачка социального статуса без оглядки на нашу и человеческую мораль, а во главу угла ставятся боевые навыки и способности… Если кратко – ряд ваших кандидатов, успешно прошедших Испытание, – Илинди мрачнеет, – говоря твоими словами – полные отморозки. Серийные убийцы, религиозные экстремисты, подлые карьеристы… Если большинство кандидатов от человечества будут такими – о союзе можно забыть. Вы даже не сумеете объединиться, поглощенные внутрирасовой грызней за власть!

– И что же вы с Виницким сделали? – зевая, спрашиваю я.

– Технология внедрения интерфейса в сознание кандидата в руках Ника. Ему поступают данные на очередного, он лично летит к нему и удаленно – хватает дистанции не более сотни метров – устанавливает интерфейс, пока кандидат спит. К счастью, наши технологии – я о своей расе – позволяют изменить глубинные настройки. Так что последние несколько месяцев Ник ставит всем кандидатам нашу версию интерфейса – с поощрением добрых, социально значимых поступков. Фил?

Я открываю глаза, осознавая, что снова уснул. Рядом сидит Илинди и гладит меня по щеке. Она снова в образе Насти.

– Прости, вырубаюсь. – Я снова зеваю, не в силах сдержаться.

– Позволь… – она что-то тихо произносит, и меня на миг окутывает изумрудной волной.

Эффект потрясающий – я чувствую себя превосходно! Спать не хочется, меня переполняет бодрость, энергия струится по жилам, заставляя вскипать кровь. Зрение становится четким, слух – острым, а запах – я четко ощущаю запах женщины Роа – немного пряный, но в нем отчетливо различимы нотки свежего ласкающего бриза и аромат смолистой хвои. Система диагностирует баф:

Целительное прикосновение (1 час)

Снимает все негативные эффекты.

+5 ко всем основным характеристикам.

+100 % бодрости.

+100 % силе воли.

+100 % силе духа.

+100 % самообладания.

+100 % метаболизма.

– Как ты себя чувствуешь? – интересуется Илинди.

– Как будто заново родился! Как ты это делаешь?

– Героическая способность, – улыбается она. – Одна из тех, что доступна первому Хиро.

– Так ты…

– Да, – кивает она.

– А Виницкий?

– Он – нет. У вас еще никто этого не добился.

– А что это значит, Настя? Кто такой вообще этот «Первый Хиро» локального сегмента Галактики?

– Максимальный уровень социальной значимости за всю историю расы. Тот, кто сделал для своего народа – я имею в виду всех, а не какую-то конкретную нацию – больше всех.

– Понятно… А кто у нас самый-самый?

– Не знаю, – отвечает Илинди, улыбнувшись. – Откуда мне знать?

Какое-то время мы молчим. Я не могу сдержать бурлящую во мне энергию и начинаю ходить по комнате.

– Схожу и сделаю нам еще кофе, – говорит она. – Восхитительный напиток!

Часы показывают, что перевалило за полночь, и пить сейчас еще кофе – это лишить себя сна ночью, но со способностями Илинди, думаю, это не проблема.

Она возвращается с двумя чашками, ставит их на столик и садится, касаясь моей ноги своею.

– У меня остался только один вопрос – Настя, зачем ты мне все это рассказала?

– Ты мне понравился, – журчаще смеется она.

– А если серьезно?

– Я серьезно. Среди всех кандидатов с нашей версией интерфейса ты показал наилучший рост. Я буду рада увидеть тебя, стоящим плечом плечу с моим народом, в будущей Диагностике! Но для этого тебе надо пройти выем и Испытание. А ты – не готов!

– Уверен, что нет, – соглашаюсь, вспоминая Кислотного студня. – И даже не понимаю, что от меня требуется. Победить кого-то?

– Я не знаю, Фил! – восклицает она. – Все каждый раз меняется, вариаций Испытания – миллиарды, ко всему прочему, они еще и заточены индивидуально! Самое главное, что ты должен уяснить – Испытание масштабируемо. Это значит, что любой кандидат на своем уровне развития способен успешно его пройти. Понимаешь?

– Понимаю. Но все-таки не понимаю – если так, то какой смысл в нашем разговоре?

– Смысл в том, чтобы ты обрел веру! Веру и осознание, что можешь успешно пройти испытание. По совокупному опыту могу сказать, что в его ходе ты должен будешь проявить каждую из тех характеристик, которые у тебя есть. Что-то решить за счет силы, что-то – за счет ловкости, восприятия. Боевые навыки также будут подвергнуты проверке. И, конечно, тебе понадобится удача!

Настя-Илинди вдруг целует меня в губы, и несколько десятков секунд я не владею собой, поддавшись порыву страсти. Неожиданно девушка отстраняется и резко встает:

– Фил, мне пора. Я достаточно изучила тебя, и рада, что не разочаровалась в тебе. На работу я больше не выйду, прости. Я и так много времени тебе посвятила. Но я буду рядом. Близится очередной выем, и в этот раз у тебя не будет еще одного шанса. Пожалуйста, сосредоточься на развитии!

– Давай я провожу тебя?

– Отдыхай, – командует она, и меня резко клонит в сон.

Я все-таки иду проводить ее до двери, запираю и возвращаюсь в гостиную. На журнальном столике лежит ключ от офиса, оставленный Илинди.

Скинув одежду, выключаю свет и иду в спальню.

Засыпая, не удерживаюсь и прогоняю через «Синергию» нас с Викой, как семейную пару. В текущей вариации система оценивает не уровень годового дохода, а уровень счастья – мой, Викин и совмещенный, некое усредненное значение в сорок четыре процента. С Викой я почти в три раза менее счастлив, и на следующий год значение падает еще больше. Прогноз системы неутешительный – через год-полтора совместной жизни уровень счастья уйдет в минус, и мы расстанемся.

Чувствую, как меня медленно отпускает тянущая боль где-то в груди, все эти дни вспыхивавшая при любом воспоминании о Вике. Нет, я все еще люблю ее, но это чувство, столкнувшись с беспристрастностью предсказания системы, нехотя уступает рациональному мышлению.

Уже просто ради интереса смотрю, как у меня с Яной, но и там картина не сильно лучше, чем с Викой: возобнови мы отношения, счастья было бы больше, но снова расставались мы еще быстрее – меньше, чем через год.

С Вероникой у меня бы тоже ничего не склеилось, а вот у Славки с ней система выдает почти двести процентов синергии!

Мои губы растягиваются в улыбке, когда я окончательно засыпаю, но последней мыслью проносится, что завтра надо бы выбить из Марты информацию обо всем, что со мной происходило в прошлых жизнях!