Ересь
День 121-й, стандартный год ГС 307
– Привет, босс! – сказала Киззи, заходя в кабинет к Эшби.
Рукава ее комбинезона были засучены, перчатки торчали из нагрудного кармана. В руках она держала какую-то запыленную деталь.
– Ты называешь меня боссом только тогда, когда тебе что-то нужно, – заметил Эшби.
– Мне что-то нужно. – Киззи протянула деталь. – Это терморегулятор. Именно он помогает стазу поддерживать необходимую температуру.
– Из того, что в настоящий момент он не подключен к стазу, я делаю вывод, что он сломался.
– По маленькому бедняге прозвонил колокол, – печально кивнула Киззи.
– У нас под рукой есть другой?
Киззи виновато покачала головой.
– Это не та вещь, которую я храню про запас. Обыкновенно моя голова занята тем, чтобы у нас имелись запчасти для систем жизнеобеспечения и двигателей. Извини. Я просто об этом не подумала.
Эшби отмахнулся от ее извинений.
– Меня гораздо больше тревожило бы, если бы ты ставила стаз впереди двигателей. Я не жду, что у тебя есть запасные части ко всей технике, которую мы используем. – Он потер подбородок. Бородку давно уже нужно было подстричь. – Так что это означает для стаза?
– Стазовое поле продержится и без терморегулятора. Защитная система следит за тем, чтобы продукты не испортились, пока ты будешь покупать замену. Но без терморегулятора стаз через какое-то время скажет: «Каюк», и тут уж ничего не поделаешь.
– Какое-то время – это сколько?
– Четыре дня, может быть, пять. Если стаз накроется, голодная смерть нам не грозит, и все же я полагаю, что для всех нас будет лучше на пути отсюда до Хедры-Ка питаться свежими продуктами.
Эшби кивнул. Три десятидневки одних жуков и сухих пайков выглядели не слишком привлекательными; к тому же не было никакой гарантии, что на Хедре-Ка можно будет запастись новыми припасами. Чем питаются тореми?
– Четырех дней не хватит, чтобы почтовый беспилотник доставил новый терморегулятор.
– Знаю. Тут нам сильно не повезло. Однако…
Киззи провела ладонью сзади по комбинезону, проверяя, что на нем нет машинного масла. Убедившись, что рука осталась чистой, она села в кресло напротив Эшби.
– Сиссикс говорит, что здесь недалеко есть обитаемый астероид. Появился на сканере вчера. Что это такое, понятия не имею, но его нет ни на каких картах. И до него всего полдня пути. Можно будет оставить корабль там, запрыгнуть на челнок и нанести визит, сверхкраткий.
– Мы на самой границе ГС, черт возьми. Наверняка это какая-нибудь окраинная колония.
У Эшби не было особого желания заявляться в гости в какую-либо неизвестную окраинную колонию.
– Мм-гм. Но там может быть техника, которая мне пригодится.
– Это «может» под очень большим вопросом. Возможно, там ничего нет.
– Да, но только этот астероид является бродячей планетой. У него нет звезды, которая его согревала бы. Именно благодаря этому Сиссикс и заметила его: вокруг него кружатся спутники, дающие искусственный свет. Питаются они амби, выкачивающейся прямо из расположенной поблизости туманности.
– Для этого нужны очень серьезные технологии, – удивленно поднял брови Эшби.
– Сама техника не такая уж и сложная, но мне хочется знать, как этим ребятам удалось настроить свои амбиуборщики, чтобы те работали внутри туманности. Неслучайно урожай амби собирается вокруг черных дыр. – Киззи задумчиво поджала губы. – В любом случае, если ребята могут собирать амби в туманности, я готова побиться об заклад на свои ботинки, что у них есть техника и попроще. – Она указала на терморегулятор.
Эшби кивнул.
– Есть какие-либо указания на то, чья это колония?
– Никаких. Но это явно не люди.
– Почему?
Киззи хитро усмехнулась.
– Если бы даже в такой окраинной колонии люди раздобыли подобные технологии, мы бы непременно уже прослышали бы о них. Они были бы страшно богатыми.
Эшби забарабанил пальцами по столу.
– Поблизости есть какие-либо корабли? Станции с оружием?
– Нет. Никакого оружия. Мы проверили. Ни кораблей, ни орбитальных станций, ни причалов. Если не брать в счет спутники, небо вокруг мертвое.
Эшби задумался.
– Хорошо, – наконец сказал он. – И все-таки давай поступим хитро. Мне не хочется направляться туда, пока я не узнаю, кто там. – Жестом руки он разбудил пиксельный экран. – Привет, Лови. Мне нужен открытый сиб-сигнал на эту бродячую планету. Просто дай мне знать, если кто-нибудь ответит.
– Будет сделано, – ответила Лови.
Пододвинув кресло к Эшби, Киззи пристально уставилась на экран.
– Киззи, еще ничего не происходит, – сказал Эшби. – Возможно, ответ придет не сразу. Возможно, вообще не придет.
– Потрясающе! Это все равно что ловить рыбу: закинуть удочку и ждать, когда кто-нибудь клюнет!
– Тебе когда-либо приходилось ловить рыбу на удочку? – вопросительно посмотрел на нее Эшби.
– Я постоянно занимаюсь этим в «Боевых колдунах».
На экране зажегся индикатор, указывающий на установление сиб-соединения.
– Смотри! – возбужденно подалась вперед Киззи, тыча пальцем в индикатор. – Видишь! Клюет! Клюнуло!
Положив руку ей на плечо, Эшби усадил ее обратно в кресло.
– Говорить буду я, понятно?
Меньше всего ему было нужно, чтобы Киззи каким-нибудь неуместным замечанием настроила против себя пуганого окраинного колониста.
Эшби махнул рукой, отвечая на вызов. На экране появился инопланетянин. У Эшби отвисла челюсть. Это были сианат. Но не такой, как Охан. Эти сианат отрастили шерсть. На них не было выбритых фракталов и священных узоров. И эти сианат держались настороженно, что было не похоже на постоянную расслабленность Охан. Лицо сианата было дряблым, шерсть поредела, и хотя Эшби понимал, что нельзя строить предположения относительно вида, о котором практически ничего не известно, он не мог отмахнуться от очевидного заключения.
Эти сианат были старыми.
– Здравствуйте! – сказал Эшби, стряхнув с себя изумление. – Вы говорите на клиппе?
Сианат заговорили тем же самым птичьим щебетом, который Эшби много раз слышал от Охан. Когда они открыли свой рот, Эшби увидел, что зубы у них не обточены. Казалось, он заглянул в пещеру, заполненную острыми сталагмитами. Указав на Эшби, сианат оглянулись назад, продолжая щебетать. Хоть Эшби и был мало знаком с сианатами, он догадался, что означало подобное поведение: «Подождите. Я сейчас найду того, кто сможет говорить с вами».
– Эшби! – шепотом позвала Киззи.
– Знаю, – прошептал в ответ тот.
– Я так рада, что присутствую при этом! – сказала она, опуская подбородок на кулаки.
На экране произошло какое-то движение. Первый сианат освободили место другому. У второго тело было таких же размеров, но имело другую форму. Бедра и плечи были более полными, в глазах и клюве чувствовалась резкая определенность. Телосложение отличалось от первого сианата – и также от Охан – настолько явно, что Эшби заключил: эта пара принадлежит к противоположному полу. Когда сианаты менялись местами, первый коснулся плеча второго. Прикоснулся. Эшби вспомнил, как Охан отшатывались от других членов экипажа, сталкиваясь с ними в коридоре, как они едва терпели прикосновение ногорук доктора Шефа во время регулярных медицинских осмотров. Кто эти сианаты?
– Добрый день! – сказали новый сианат. Их акцент был таким же густым, как топливо. Эшби отметил, что у них зубы подточены. – Меня зовут Мас. Прошу прощения, мой клипп порядочно заржавел.
– Меня зовут Эшби, – улыбнувшись, Эшби постарался говорить медленно и раздельно. – Я капитан тоннелирующего корабля. А это Киззи, наш техник-механик.
Мас склонили голову набок.
– Тоннелирование? Да-да. Я знаю, что это такое. – Они издали чирикающий смешок. – Я хорошо знаю, что такое тоннелирование.
«Я». Не «мы». Эшби изумленно уставился на своего собеседника.
– Прошу прощения, Мас, я вовсе не хочу быть грубым, но разве вы… разве вы не пара?
– Нет, – ответила Мас. В их – в ее голосе прозвучала гордость, которая безошибочно чувствовалась даже несмотря на сильный акцент. – Здесь среди нас нет ни одной пары. Мы колония одиночек.
– Еретики! – ахнула потрясенная Киззи.
Эшби сверкнул на нее взглядом, но Мас, похоже, нисколько не обиделась.
– Да, мы еретики, – подтвердила она. – У вас на корабле есть пара?
– Да, – сказал Эшби. – Наш навигатор.
– Я тоже когда-то была навигатором, – сказала Мас. – До сюда. До того как попала сюда. Прошу прощения, я здорово подзабыла этот язык.
– Ничего страшного, я вас прекрасно понимаю. – Эшби задумался над словами Мас. Ему хотелось надеяться, что он не оскорбит Охан тем, что разговаривает с ней. – Наш навигатор не знают, что мы разговариваем с вами. Отправляя сиб-сообщение, мы понятия не имели о том, кто живет на астероиде.
– О! Я подумала… нет, ничего. – Мас издала трель. – Какая есть ваша нужда?
Эшби толкнул Киззи в бок.
– Я ищу кое-какую деталь, – сказала та, показывая сломанный терморегулятор. – Ничего мудреного, просто чтобы починить наш стаз.
– А, ваша еда! Вам нужно починить свою еду!
Похоже, сианатка нашла это забавным.
При упоминании о еде Эшби подумал о тюбиках с питательной пастой, которыми пользовались Охан.
– Вероятно, у вас нет запасных деталей для стазов?
– Мы едим, – ответила Мас. – Мы не сосем пасту, в отличие от пар. Прилетайте к нам, мы найдем то, что вам нужно. Возможно, вам придется что-нибудь подкрутить, но ведь техники любят что-нибудь подкручивать, да?
– Да, это мы обожаем, – рассмеялась Киззи.
– У вас есть челнок?
– Да.
– Хорошо. Наши корабли заржавели, как и наши слова. – Мас указала на экран. Появились координаты посадочной площадки. – И нам нужно поговорить с вашей парой. Они угасают?
– Да, – подтвердил Эшби.
– Это будет недолго, – сказала Мас. – Прилетайте, прилетайте, мы поговорим. Но не говорите своей паре, что вы летите. Им это… им это не понравится.
Экран погас.
Розмари видела мало вариаций настроения Охан – и уж тем более не ожидала, что они ворвутся к ней в кабинет, поэтому она не сразу поняла, что пара в бешенстве. Глаза у них были выпучены, дыхание вырывалось частыми порывами.
– Куда они отправились? – пронзительно взвизгнули Охан.
Розмари, занимавшаяся наведением порядка в документации, поймала себя на том, что не может говорить.
– Кто? – глупо спросила она, прекрасно сознавая, кого имели в виду Охан.
Два часа назад Эшби заглянул к ней и сказал, что они с Киззи отправляются в одно место, о чем Охан лучше не знать. Девушке показалось странным, что капитан просит ее о подобной осторожности. Когда Охан говорили с кем бы то ни было? Однако вот они стояли перед ней, и от их хищного вида Розмари было неуютно. Девушке всегда казалось, что Охан выглядят приятно, словно плюшевая игрушка. Но сейчас это было совсем не так. Плечи Охан распрямились, шея выгнулась, глаза горели диким огнем. Такие Охан девушке совсем не нравились.
– Проснувшись, мы обнаружили, что двигатель заглушен! – раздраженно воскликнули Охан. – Затем мы обнаружили, что челнок исчез. Мы знаем, что это за область космоса, и теперь вы нам скажете, действительно ли Эшби отправился встречаться с еретиками!
Розмари с трудом сглотнула подступивший к горлу комок. Конечно, она должна была следовать распоряжениям Эшби, однако теперь, похоже, отпираться было бессмысленно.
– Да, – сказала она.
Из глотки Охан вырвалось рычание.
– Зачем? – воскликнули они.
– Киззи потребовались какие-то детали, – ответила Розмари, стараясь сохранить свой голос ровным. Она подумала, что, если ей удастся сохранить спокойствие, быть может, это несколько остудит Охана. – В стазе что-то сломалось. Эшби и Киззи отправились за запасными частями.
Похоже, недоумение несколько загасило огонь в глазах Охан.
– Запчасти? – сказали они. – Они отправились за запчастями?
– Да.
– Неважно! – откинули голову назад Охан. – Они наполнят им головы ложью!
– Кто?
– Еретики! – У них на лице мелькнул ужас. – Наши товарищи… они вернутся зараженными!
– По возвращении Эшби и Киззи пройдут обеззараживание, как обычно.
– Да, но… – Тряхнув головой, Охан принялись расхаживать взад и вперед. – Мы должны переговорить с Ловелас, ей нужно будет подправить базу данных процедуры обеззараживания.
Без какого-либо предупреждения у Охан подогнулись колени. Повалившись вперед, они схватились за письменный стол Розмари, стараясь отдышаться.
– Охан!
Бросившись к ним, Розмари непроизвольно протянула руку, но вовремя остановилась, вспомнив, с кем имеет дело. Никакого физического контакта без разрешения.
– Я могу вам помочь?
– Нет, – со свистом выдохнули Охан. – С нами все в порядке.
Включился вокс.
– Я позову доктора Шефа, – сказала Лови.
– Пожалуйста, не надо! – взмолились Охан. Держась дрожащими руками за стол, они поднялись на ноги. – Это просто Угасание. Так и должно быть. – Они судорожно глотнули воздух. – Свяжись с Эшби. Скажи ему… скажи ему, чтобы он взял деталь и сразу же возвращался. Скажи ему, чтобы он не слушал ложь еретиков. Это отрава. Еретики… еретики постараются погубить меня.
Из коридора донеслись тяжелые шаги торопящегося доктора Шефа. Судя по звуку, он бежал на всех шести ногоруках.
– Охан, что бы ни сказали эти люди, никто на корабле не сделает вам ничего плохого.
Охан остановили на девушке взгляд своих больших черных глаз.
– Возможно, вы сами не будете хотеть этого. Но погубите меня.
– Не нравится мне здесь, – сказала Киззи. Рот у нее был набит огненными креветками. – Тут как-то уныло.
Эшби сидел за органами управления челнока, регулируя приближение к бродячей планете. Поверхность замерзшего астероида была покрыта потрескавшейся ледяной коркой. Согревающий свет спутников был сосредоточен на одном большом круглом участке обнаженной земли слишком правильной формы, чтобы иметь естественное происхождение. Сверху Эшби была хорошо видна россыпь зданий, похожих на матовые пузыри, стоящих там, где освещение было самым сильным. Других поселений не было – по крайней мере Эшби их не видел.
– Не знаю, – пробормотал он. – У этих ребят есть солнечные спутники, и дела у них обстоят неплохо, раз у них есть космический лифт. Космический лифт – это не предмет первой необходимости, его не строят, когда нечего есть или негде укрыться.
– Конечно, – согласилась Киззи. – И все-таки они здесь в полном одиночестве. Ни звезды, ни другой планеты, чтобы составить им компанию. Кругом лишь голое небо. – Сложив края пакетика с огненными креветками в воронку, она запрокинула голову и высыпала себе в рот остатки содержимого.
– Ты повсюду накрошила.
– Кто отвечает за уборку челнока? – Киззи ткнула себя в грудь пальцем. – Вот эта девочка!
– Дело не в этом, – оглянулся на нее Эшби. – Помнишь, как тебе пришлось выковыривать огненных креветок из воздушного фильтра?
Киззи помрачнела от этого воспоминания. Она торжественно закрыла пакетик.
– До встречи, мои восхитительные друзья!
Затрещал вокс. ИИ заговорил на цирету, мягком, чарующем языке сианатов.
– Прошу прощения, – сказал Эшби. – Мы не понимаем.
После непродолжительной паузы ИИ перешел на клипп.
– Приветствую вас, путешественники! Пожалуйста, подведите ваш челнок к четвертому стыковочному порту. После причаливания пройдите к входу в лифт. Если вы не можете самостоятельно идти или вам требуется медицинская помощь, пожалуйста, дайте мне знать. Если вы не можете говорить, пожалуйста, включите аварийную систему вашего челнока…
– Тут все в порядке, спасибо, – остановил его Эшби.
– Желаю вам успешной стыковки, – сказал ИИ. – Ваше путешествие подошло к концу.
Вокс выключился.
Сняв ноги с приборной панели, Киззи недоуменно уставилась на вокс.
– Странно это как-то. Почему ИИ предположил, что мы не можем… – Она кивнула. – Ну конечно! Наверное, среди пар, попадающих сюда, встречаются очень больные.
– Пожалуй, ты права, Киз, – сказал Эшби, плавно подводя челнок к стыковочному люку.
– Насчет чего?
– Это действительно унылое место.
Как только челнок полностью остановился, люди надели экзокостюмы и вышли в шлюзовую камеру. После недолгого сканирования им было разрешено пройти дальше. Оказавшись в пустом коридоре, они направились к кабинам лифта.
– Никак не могу взять в толк, – пробормотала Киззи. Ее голос слабо прозвучал из вокса экзокостюма.
– Что? Насколько это близко?
Эшби еще никогда не приходилось видеть таких коротких тросов лифта. Вряд ли потребуется больше часа на то, чтобы достигнуть поверхности астероида.
– Да. Просто… я хочу сказать, твою мать, как этим ребятам удалось его сделать? Он просто вообще не должен работать! И я даже не говорю про технику, я говорю про гравитацию. – Она прижалась носом к иллюминатору. – Мне хочется разобрать эту штуковину и посмотреть, что у нее внутри.
– Пожалуйста, подожди хотя бы до того, как мы достигнем поверхности, – сказал Эшби, откидываясь на спинку скамьи.
Он заерзал, тщетно стараясь устроиться удобно. Изгиб жесткой спинки явно не был предназначен для человеческих спин.
С резким ускорением кабина устремилась вниз. Час пролетел без каких-либо происшествий. Когда кабина приблизилась к поверхности астероида, в иллюминатор ударил снежный вихрь. От этого зрелища Эшби зябко поежился, несмотря на тепло экзокостюма.
– Проклятие! – пробормотала Киззи. – Хорошо, что мы не захватили с собой Сиссикс.
– Она тоже была бы в костюме.
– Да, но, по-моему, ее пугает одна только мысль о снеге, – сказала Киззи. – Ты только посмотри!
Эшби понял, что она имела в виду. Повсюду вокруг громоздились негостеприимные острые шпили древнего льда. В воздухе висела настолько плотная снежная пелена, что поселения внизу практически не было видно. Дорог не было, а если были двери, Эшби не мог их разглядеть. Кабина лифта спускалась прямо в поселение – скопление прочных скорлуп, стоящих на черной скале. У Эшби возникло ощущение, что солнечные спутники не столько обеспечивали освещение, сколько растапливали вечную мерзлоту.
– Почему именно здесь? – спросила Киззи. – Зачем жить в таком месте?
Еретики. Ссылка.
– Не думаю, что у них был выбор.
Кабина спустилась в поселение. Освещение изменилось, став более гостеприимным. В иллюминатор Эшби увидел круглый тоннель, сделанный из гладкого серебристого металла. От тоннеля исходило ощущение стерильной чистоты. Вспыхнувшая в шлеме экзокостюма лампочка сообщила о том, что окружающий воздух пригоден для дыхания, но люди все равно не стали раздеваться. Пребывание на окраинной планете означало то, что в базе данных ГС нет информации о местных болезнях. Нельзя сказать, какой дрянью можно заразиться от этих ребят и, наоборот, какую заразу они сами могут подхватить от людей.
Двери кабины лифта открылись. Киззи и Эшби вышли. В коридоре их уже ждала Мас. Эшби сразу же отметил, насколько сильно ее тело отличалось от тела Охан, и не только в части полового диморфизма. Несмотря на присущие пожилому возрасту складки, не вызывало сомнений, что это абсолютно здоровое существо. По сравнению с Мас Охан выглядел бездомным бродягой.
– Добро пожаловать на Арун! – покачав головой, сказала Мас. – Прошу меня простить, но я не знаю жест приветствия людей.
– Мы пожимаем друг другу руки, – сказал Эшби.
– Покажите, как это делается, – сказала Мас.
Эшби продемонстрировал рукопожатие, пожав руку Киззи.
Мас рассмеялась.
– Вот, – сказала она, протягивая свои длинные пальцы.
Эшби обвил их рукой.
Мас снова рассмеялась.
– У вас руки короткие и мягкие, – сказала она, стискивая Эшби руку сквозь тонкую перчатку экзокостюма.
– Разве в бытность свою навигатором вам не доводилось встречать людей? – спросила Киззи.
– Когда я работала у хармагиан, вы еще блуждали по космосу, – ответила Мас. – Кроме вашей флотилии, у вас не было ни одной заселенной планеты. Я стала одинокой до того, как вас приняли в ГС.
Эшби быстро совершил несложный арифметический подсчет. Если Мас работала навигатором до того, как человечество приняли в ГС, значит…
– Сколько же вам лет? – опередила его Киззи.
Мас задумалась.
– Сто тридцать три стандарта, – сказала она. – Извините, что пришлось считать. У нас разные единицы измерения времени.
Киззи буквально прижалась носом к стеклу шлема – настолько она была вся внимание.
– Я понятия не имела, что сианаты живут так долго.
Мас снова рассмеялась.
– Не просто так долго, – сказала она. – Значительно дольше!
Она направилась по коридору. Люди последовали за ней.
– Что вы можете сказать нам о вашем астероиде? – спросил Эшби.
– Это Арун, – сказала Мас. – Ваша пара не упоминала о нем, да?
– Нет.
– Ну конечно. Пары не говорят об этом месте. Оно для одних только еретиков. – В ее голосе прозвучала насмешка, даже издевка. – Но всем сианатам известно о нем. Если нам удается бежать до заражения или если мы хотим оторваться, мы ищем его. Далеко не всем удается его найти. Одни погибают. Другие уже Угасают и не могут совершить длительное путешествие. Но мы принимаем всех, кто к нам приходит. Мы никому не отказываем.
– Понятно, – сказал Эшби.
Они оказались в просторном помещении, заполненном изогнутыми скамьями и чанами с гидропоникой, в которых росли странные извивающиеся деревья и пышные цветы (приходилось только гадать, в какой восторг пришел бы здесь доктор Шеф). Над головой проецировалось теплое желтое небо. По сравнению с ледяной пустыней вокруг это был настоящий рай. Повсюду были сианаты, всех возрастов, они гуляли, сидели в задумчивости, разговаривали друг с другом. Трогали друг друга.
– Прошу прощения, – сказал Эшби, отрывая взгляд от площади и поворачиваясь к Мас. – Что вы подразумевали под словом «оторваться»?
– Оторваться от пары, – сказала Мас. – Уничтожить вирус.
Эшби и Киззи переглянулись.
– Разве существует лекарство? – спросил Эшби.
– Разумеется, – ответила Мас. – От каждой болезни существует лекарство. Просто нужно его найти.
– Но… – наморщила лоб Киззи. – Простите, я не совсем понимаю, как это работает, но если… если вы пара, разве вам может прийти мысль об исцелении? Разве Шептун не внушает вам желание остаться вместе навсегда?
– Вы задаете правильные вопросы. Как и подобает истинному еретику. – Мас указала на скамью. Все сели, люди постарались устроиться как можно удобнее. – Шептун заставляет хозяина сопротивляться разрыву. Но некоторым сианатам удается ему воспротивиться. Как мне, например.
– У вас… иммунитет? – спросил Эшби.
– Нет, нет! – заверила его Мас. – Я была заражена. Иначе я не стала бы навигатором. Но я сопротивлялась. Шептун завладел моим низшим разумом, но не смог завладеть высшим. – Она задумчиво сморщила лицо. – Вы знаете, что такое низший разум?
Эшби вспомнил, что Охан пару раз упоминали это понятие, но, как и в большинстве случаев, больше они ничего не объясняли.
– Нет.
– Низший разум управляет простыми действиями. Присущими всем животным. Такими как ходить, считать, не прикасаться рукой к горячим предметам. Высший разум – это уже то, кто мои друзья. Во что я верю. Кто я такая. – Мас выразительно постучала себя по голове.
– Кажется, я понимаю, – сказал Эшби. – Значит, вирус… вирус воздействовал на то, как вы понимаете пространство и числа, но не повлиял на то, что вы думаете о себе?
– Я сопротивлялась, – повторила Мас. Она помолчала. – Стойкая?
– Вы стойкая, – подтвердил Эшби. – Да.
– Да, да. Очень опасно быть стойкой. Я научилась притворяться. Подражать речи пары. Тупо смотреть в иллюминатор. – Мас издала нечто похожее на вздох. – Это так скучно.
– Мне всегда казалось, как же это должно быть скучно! – рассмеялась Киззи.
– И это действительно так! Но если ты стойкий, ты должен тупо смотреть в иллюминатор. Ни в коем случае нельзя показывать остальным, что ты притворяешься. Те, кто всем заправляет, знают, – сказала Мас, подаваясь вперед. – Они знают о существовании стойких Хозяев. Но если об этом станет известно многим, все будет кончено. Сианаты верят в то, что Шептун выбрал нас. Сделал нас особенными. Сделал нас лучше, чем вы. – Она ткнула Эшби в грудь. – Но если мы стойкие, верно одно из двух. Или в сианатах нет ничего особенного, они лишь больные и могут выработать в себе стойкость. Или, второе, глупое объяснение, однако для многих принять его гораздо проще: стойкие являются неверными. Мы отвергаем святое. Мы еретики. Вы понимаете?
– Да, – сказал Эшби.
Теперь он понял, почему Охан принимали в штыки любое упоминание об одиночках. Это могло разрушить всю сианатскую культуру.
– Я всегда хотела оторваться, – продолжала Мас. – Шептун позволял мне заглянуть вглубь и внутрь, но он убивал мое тело. А мой высший разум хотел жить. Мой капитан, она была очень хорошая. Добрый друг. Я доверилась ей, сказала, что я стойкая. Когда я начала Угасать, она нашла карту.
– Ведущую сюда? – догадалась Киззи.
– Да, да. Сюда я прибыла едва живой.
Подняв передние руки, Мас сделала так, что у нее затряслись мышцы. У Эшби внутри все оборвалось. Это было полное подобие той дрожи, которая развивалась у Охана.
– После лечения я пролежала в больнице… – она мысленно подсчитала. – Две десятидневки. Было больно, очень больно. – Улыбнувшись, Мас показала передние ноги. – Но я стала сильной.
– Значит, после того как вирус вылечен, Угасание проходит? – спросила Киззи.
Эшби строго посмотрел на нее. «Не надо, Киззи!»
– Да. Однако изменения в низшем разуме остаются. И… никак не могу вспомнить нужное слово… и складки головного мозга остаются. Я по-прежнему могла бы заниматься навигацией, если бы захотела. Но я одиночка. Я должна оставаться здесь.
– Почему? – спросил Эшби.
Сианатка склонила голову набок.
– Я одиночка, – повторила она. – Мы еретики, а не революционеры. Таков наш путь.
– Подождите, – сказала Киззи. – Вы по-прежнему можете заниматься навигацией? Излечение от вируса не отняло эту способность?
– Совершенно верно.
– Амби! – воскликнула Киззи. – Вот как вы придумали, каким способом собирать амби в туманности и как построить крошечный космический лифт. У вас по-прежнему остается ваш сверхмозг!
– Пары не являются изобретателями, – рассмеялась Мас. – Для этого они слишком рассеянные и слишком мало живут. Это хорошо для навигации и обсуждения теорий, но плохо для строительства. Строительство подразумевает много, очень много ошибок. Пары не любят ошибки. Они предпочитают тупо смотреть в иллюминатор. Но одиночки любят ошибки. Ошибки означают прогресс. Мы делаем хорошие вещи. Замечательные вещи.
– Ого! – пробормотала Киззи. Ее взор устремился куда-то вдаль, как происходило всегда, когда она думала о сгоревшей печатной плате или внутренности двигателя. – Итак, это лекарство. Оно что, опасное?
– Киззи! – предостерегающим тоном произнес Эшби.
Они не пойдут этим путем. Как ему этого ни хотелось, они им не пойдут.
– Но, Эшби, Охан могли бы…
– Нет. Мы не…
Мас издала звук глубоко в груди.
– Охан – это ваша пара?
– Да, – вздохнул Эшби.
– Поэтическое имя, – сказала Мас. Она посмотрела на людей. – Я стойкая. Я не знаю, как воспринимает болезнь мозг, не являющийся стойким. Но у меня есть друзья, разделенные пары, которые не были стойкими. Иногда даже истинная пара боится смерти настолько, что приходит на Арун. – Мас подалась вперед, вплотную к ним. – Потом разделенные пары становятся другими. Они не те дети, какими были до заражения. Но они и не пары. Они новые. – Она посмотрела Эшби в глаза. – Они свободные. Поверьте мне, так лучше.
– Нет, – сказали Охан.
В их голосе не было гнева, но они как-то сжались, отодвинулись от стола настолько, насколько только позволяло кресло. Они держались напряженно, всеми силами стараясь скрыть дрожь в членах. Эшби и доктор Шеф сидели за лабораторным столом напротив них. Между ними лежала маленькая запечатанная коробочка. Сквозь прозрачную крышку был виден находящийся внутри предмет – шприц, наполненный зеленоватой жидкостью. Его форма полностью соответствовала сианатской руке.
Эшби постарался говорить как можно тише. Дверь в лазарет была закрыта, однако нельзя было исключать, что кто-либо из членов экипажа может подслушивать. Эшби знал, что по крайней мере Киззи занята. Было слышно, как она громыхает на кухне. Эшби подозревал, что далеко не весь грохот имеет отношение к ремонту стаза: просто таким образом Киззи выражала свое расстройство.
– Охан, никто вас не заставляет, – сказал Эшби. – Я только хочу, чтобы вы обдумали этот вариант.
– Я досконально исследовал лекарство, – добавил доктор Шеф. – Оно абсолютно безопасно. Я это гарантирую.
Охан сжались еще больше.
– Безопасно, – прошептал он. – Безопасно. Это убийство, а вы говорите, что это безопасно!
Эшби провел рукой по волосам. Хотя с его точки зрения убийцей был как раз вирус, тут он не мог спорить.
– Сианатка, с которой я разговаривал, сказала, что все ее друзья были исцелены. Они по-прежнему могут заниматься навигацией, Охан, и они живут долго и счастливо.
– Они забирают у Шептуна его дар, после чего убивают его, – сказали Охан. – Ты не должен был говорить с ними, Эшби. Тебе следовало просто заткнуть уши и забрать деталь. А может быть, пусть лучше все продукты протухли бы, но ты не ступил бы на эту планету.
– Я поступал так, как, на мой взгляд, было лучше для моего экипажа, – возразил Эшби. – И то же самое я пытаюсь сделать сейчас.
Охан охватил приступ кашля. Откинувшись назад, Эшби молча смотрел на них, сознавая, что он ничего не в силах сделать, не может даже утешительно положить своему товарищу руку на плечо. Он встретился взглядом с доктором Шефом. У того был подавленный вид. Вот больной, которого запросто можно вылечить, но он это не позволяет. Эшби понимал, что доктор Шеф не будет настаивать, но он также был уверен в том, что это будет еще долго глодать его друга.
– Охан, – сказал доктор Шеф, когда Охан снова смогли дышать нормально. – Как тот, кто навсегда расстался со своим миром, я понимаю, как вас пугает эта мысль. В свое время мне также было страшно. Но мы ваши друзья, Охан. Вы сможете жить долго и счастливо, вместе с нами. Мы о вас позаботимся.
Его слова не убедили Охан.
– Ваша дружба очень много значит для нас. Как и ваше беспокойство, хотя и ошибочное. Мы сознаем, что вам очень непросто это понять. Вы постоянно убиваете микробов, на кухне, в грузовом отсеке, и делаете вы это даже не задумываясь. Но подумайте о бактериях, живущих у вас на коже, во рту, в кишечнике, подумайте об этих крошечных созданиях, без которых вы не можете жить. И вы тоже представляете собой синтез больших и маленьких организмов. Эшби, неужели ты уничтожишь свои митохондрии просто потому, что они имеют не человеческое происхождение? Потому что они чужие?
– Мы не сможем жить без митохондрий, – сказал Эшби. – Но вы смогли бы жить без Шептуна.
Охан зажмурились.
– Нет, – сказали они. – Не смогли бы. Мы бы превратились в кого-то другого.
Вечером Эшби сидел один у себя в каюте, расшнуровывая ботинки. Он уже наполовину расправился со вторым ботинком, когда дверь в каюту без предупреждения распахнулась настежь. В дверях стояла Сиссикс, растопорщив оперение.
– Ты что, спятил, твою мать?
Вздохнув, Эшби снова взялся за шнурки.
– Зайди и закрой за собой дверь.
Сиссикс остановилась перед ним, подбоченившись.
– Киззи говорит, что есть лекарство. Лекарство от того, что убивает Охан. Которое сохранит его способность заниматься навигацией и притом продлит его жизнь на целое столетие. Она говорит, что вы только что вернулись с планеты, полной здоровых, счастливых сианатов, готовых это подтвердить. И, судя по всему, прямо сейчас лекарство находится у нас в лазарете, а ты собираешься дать ему пылиться без дела, в то время как Охан бьется в предсмертных судорогах в луже собственных выделений.
Эшби поднял на нее взгляд.
– Ты упорно говоришь об Охан в единственном числе.
– Да, потому что до меня наконец дошло, что Охан – это одно существо, больной, которому нужна наша помощь.
– Сиссикс, от меня тут ничего не зависит. Что ты от меня хочешь? Чтобы я связал Охан и насильно ввел им лекарство?
– Если это потребуется.
– Ты говоришь глупости. Я их капитан, а не… судья.
– Ты его друг, и ты спокойно смотришь, как он умирает!
– Я предоставил им выбор, Сиссикс! Они знают о том, что лекарство здесь! Черт возьми, что еще я могу сделать? – Эшби отшвырнул ботинок. – Сиссикс, тут нечто большее, чем больной, отказывающийся от лечения. Речь идет обо всей культуре Охан. Об их религии.
– Сейчас ты рассуждаешь как долбаный человек! Нужно отойти в сторону и позволить галактике заниматься тем, чем она пожелает, и только потому, что вас переполняет чувство вины за то, как вы изуродовали свой собственный вид, и посему вы боитесь взять инициативу в свои руки!
– Как там говорится у вашего народа? – сказал Эшби, поднимаясь на ноги. – Иск сет икс киф? Пусть каждый идет своим путем?
– Это совершенно другое дело! – сверкнула глазами Сиссикс.
– Как это?
– Наша пословица учит не вмешиваться в дела других, если не происходит ничего плохого. А тут плохое происходит, Эшби. Охан умирает!
– Если бы я посоветовал тебе вернуться на Хашкат и забрать своих детей, чтобы они жили здесь с тобой, ты бы так поступила?
– О чем ты говоришь?
– Если бы я сказал тебе, что твое отношение к собственным детям как к совершенно посторонним существам оскорбляет все до одной клетки моего вскормленного молоком тела млекопитающего и что как твой капитан я требую, чтобы ты следовала человеческому моральному кодексу…
– Это же совершенно другое дело, Эшби, ты сам это прекрасно понимаешь…
– Или если бы я захотел быть действительно старомодным, – понизил голос Эшби, – я мог бы тебе сказать, что не подобает двум членам моего экипажа совокупляться. Знаешь, среди капитанов-людей по-прежнему есть те, кто за такое немедленно списывает с корабля. Они считают, что в дальнем походе это очень плохая штука.
Сиссикс застыла.
– Как ты… – Она тряхнула головой. – Это не твое дело!
– Это не мое дело? – рассмеялся Эшби. – Я твой брат пера, Сиссикс. С каких это пор не мое дело знать такие вещи? С каких это пор аандриски держат такое при себе? Если только, разумеется, ты не делаешь личные уступки человеческим правилам приличия…
– Эшби, заткнись! – Подойдя к иллюминатору, Сиссикс оперлась о подоконник и какое-то время молча стояла так. – Я даже не знаю Охана. И не только потому, что он почти не говорит с нами. Я имею в виду, когда он раскрывает рот, я не знаю, он сам говорит, что не хочет исцелиться, или его заставляет так сказать вирус. Я не знаю, кто это говорит, он или та дрянь, которой заражен его мозг.
– Для Охан это одно и то же. И, по всей видимости, это ближе к истине. Дело вовсе не в том, что вирус является разумным существом. Просто… он меняет его. Их.
Сиссикс долго молча смотрела на него.
– Пойми меня, ты ведь сам испытываешь то же самое. – Гнев быстро вытекал из ее голоса. Оперение постепенно разглаживалось. Она опустилась на койку. – Эшби, мне это не нравится. Мне нет дела до того, насколько хорошо я знаю Охана. Мне не нравится терять свою родню.
Подсев к ней, Эшби взял ее за руку.
– Понимаю, ты считаешь, что я поступаю отвратительно, – сказал он. – Но мне это также не нравится.
– Знаю, – сказала Сиссикс. – И все-таки я не могу понять, как ты можешь не злиться на него!
– Я не вправе.
– Вот слова истинного исходника. – Сиссикс пытливо всмотрелась ему в лицо. – Как ты узнал о нас с Розмари?
– Она так смотрит на тебя! – рассмеялся Эшби.
– О звезды! – пробормотала Сиссикс. – Неужели это настолько очевидно?
– По крайней мере для меня.
– А для остальных?
– Возможно. Но мне никто ничего не говорил.
Сиссикс вздохнула.
– Знаешь, первый шаг сделала Розмари. После Хашката. Она сказала, что хочет, чтобы я в полной мере ощущала себя в семье. Это получилось у нее чертовски мило. У нее все получается мило. – Она откинулась спиной на матрас. – Эшби, у меня нет никаких представлений о том, как относятся к совокуплению люди. Я жутко боюсь, что сделаю Розмари больно. Ты же знаешь, насколько разный подход к этим вещам у наших видов. Я не… я веду себя эгоистично?
– Секс всегда немного эгоистичен, Сис, – сказал Эшби. – Но я сильно сомневаюсь, что Розмари спит с тобой из сострадания. Готов поспорить, она хотела этого задолго до Хашката. – Он улыбнулся. – Но я знаю тебя. Ты бы не согласилась, если бы она тебе не нравилась. Розмари взрослая женщина. Она сама решает, что для нее хорошо. И я считаю, что вы в определенном смысле подходите друг другу. – Он помолчал. – Хотя…
– Я так и знала, что будет какое-нибудь разъяснение.
– Тебе нужно быть осторожной. Иногда люди ничего не имеют против нескольких партнеров, но мы также можем быть чертовски ревнивыми. Не знаю, как вы тут условились, но если, скажем, ты решишь отправиться на тетт или тебе просто потребуется двигаться дальше, как это принято у вас, аандрисков…
– Знаю, – остановила его Сиссикс. – Я буду осторожна.
Наступило уютное молчание.
– Это покажется странным, – наконец сказал Эшби.
– Мм?
– Я сожалею, что это не мог быть я.
– Как так? – встрепенулась Сиссикс. – Ты не… ты не видишь во мне…
– Да. – Он усмехнулся. – Не обижайся, не вижу. Я не думаю о тебе в таком ключе.
– Хорошо. А то я окончательно сбилась бы с толку. – Она рассмеялась. – Тогда что?
– Какая-то моя часть всегда чувствовала вину по поводу того, что я не могу быть тебе той семьей, которая тебе нужна.
Сиссикс ткнулась носом ему в щеку.
– Эшби, ты как раз та семья, которая мне нужна. В противном случае я бы тебя не выбрала.
– Но Розмари сделала семью более… более полной, не так ли?
Сиссикс улыбнулась.
– Да. Сделала. – Она прижалась лбом ко лбу Эшби. – Но это не отменяет то, что ты мой самый лучший друг. – Она помолчала. – И все-таки я зла на тебя.
– Знаю.
– И мне больно думать об Охане.
– И мне тоже.
– Хорошо, – сказала Сиссикс. – По крайней мере ты страдаешь.
Они рассмеялись. Но это было непросто.
ОШИБКА
Сообщение не доставлено. Получатель вне зоны действия передатчика.
Пожалуйста, проверьте путь доставки и отправьте сообщение повторно.
Попытка сообщения
Шифрование: отсутствует
Перевод: отсутствует
От: Клюв (путь: 6273-384-89)
Кому: Розмари Харпер (путь: 9874-457-28)
Тема: Ответ: информация о волонтерах
Рад это слышать! Нам всегда пригодится еще одна хорошая голова. Не беспокойся о том, что у тебя мало свободного времени. Даже один-два часа в десятидневку, потраченные на копание в предоставленных файлах, это большая помощь. Просто упомяни в своей заявке, какой объем работы ты осилишь, и тебя не будут перегружать. Ты уже решила, на чем сосредоточишься? Конечно, я сторона заинтересованная, но мне кажется, у тебя отлично пойдет история межвидового общения, и я с радостью замолвлю за тебя словечко. Но если ты положила глаз на что-то другое, я не приму это как личную обиду. Надеюсь.
Кстати, одна из моих подруг по группе, изучающей тореми, вспомнила, что я по твоей просьбе охочусь за любой информацией, и прислала мне кое-что любопытное. Ничего особенного, просто еще один маленький заскок у наших новых союзников. Наверное, мне не следовало пересылать этот файл напрямую тебе, но, видя в тебе будущего волонтера, мы определенно можем выдать тебе авансом разрешение, верно?
Желаю безопасного полета,
Клюв.
Подсоединенное сообщение
От: Элай Джас Капи (путь: засекречен)
Кому: Группа делегатов ГС 634 (путь: засекречен)
Уровень шифрования: 2
Перевод: отсутствует
Тема: важная информация – слух и тепловые генераторы тореми
Дата: 76/306
Учитывая наши редкие контакты с тореми, многие сведения об этом виде мы лишь сейчас узнаем из первых рук. Все делегаты должны помнить о том, что тореми обладают слухом, значительно превосходящим слух всех остальных видов ГС. Особенно хорошо у них получается выделять отдельные голоса в толпе, и их способность к языкам значительно превосходит наши ожидания.
Можно с большой долей вероятности предположить, что любой тореми, присутствовавший на дипломатических переговорах, уже свободно владеет клиппом.
Находясь в одном помещении с тореми-ка, не обсуждайте никакие темы, которые не были одобрены старшими сотрудниками посольства. Для получения всестороннего списка одобренных тем для бесед, пожалуйста, обратитесь к файлу данных 332-129.
Мы также требуем, чтобы все корабли проследили за тем, чтобы их тепловые генераторы не работали в диапазоне свыше 76,5 килк, если ожидается прибытие на борт тореми-ка. Мы понимаем, что это создаст определенные неудобства для делегатов и членов экипажей из числа аандрисков. Однако стандартные тепловые генераторы излучают звук, доставляющий тореми болезненные ощущения. Мы определили, что частоты, создаваемые на 76,5 килк и ниже, являются терпимыми для тореми, при этом понижение температуры не повлияет на основные двигательные функции аандрисков.
Если ваш корабль использует нестандартный тепловой генератор, пожалуйста, немедленно сообщите об этом кому-либо из старших сотрудников посольства.
Не приглашайте тореми-ка на борт вашего корабля до тех пор, пока на нем не будет установлено соответствующее оборудование.
Благодарю вас за понимание.
Элай Джас Капи,
Старший посланник Галактического Сообщества.
