Сверчок

Это было странное название для естественного спутника планеты. Называть его колонией было большим преувеличением. Эшби насчитал поблизости десять строений плюс несколько одиноких поселений, разбросанных по окрестным холмам и скалам. Дороги представляли собой лишь плоские колеи в земле. Правда, навигационные огни и тротуары для пешеходов присутствовали, однако вид у них был такой, словно спохватились о них в самую последнюю очередь. Небо имело цвет серы, земля словно была покрыта ржавчиной. Мельчайшая пыль уже скопилась обильными прожилками в канавках дыхательных масок и оправах очков. Вокруг не было ни одной разумной души.

Эшби прикрыл лицо козырьком ладони, защищаясь от ослепительного сияния белого солнца.

– Сиссикс!

– Мм?

Ее голос, как и его собственный, был приглушен маской.

– Зачем мы здесь?

– Это философский вопрос или…

Эшби посмотрел на нее.

– Что мы здесь делаем, на этой платформе?

Платформа, о которой шла речь, представляла собой толстый лист промышленного металла, бурого от ржавчины на швах, который держался на балках сомнительной надежности. Киззи и Дженкс сидели на краю платформы, оживленно обсуждая какой-то приключенческий симулятор; при этом Киззи складывала из металлической стружки фигурки животных. Розмари в похожем на будку крошечном строении спорила с плохо работающим ИИ насчет платы за стыковку. Выцветший плакат на будке гласил: «Добро пожаловать на Сверчок». Ниже пространное предупреждение сообщало о том, что детекторы оружия реагируют на нелицензированные подкожные имплантаты.

Сиссикс поправила очки.

– Насколько я помню, Киззи сказала: «Ты знаешь, что нам нужно», а ты ответил: «Что?», а она сказала: «Оружие», а ты ответил: «Никакого оружия», а она сказала: «Ну, тогда защитная решетка» и добавила, что у нее есть знакомые, которые все устроят, и для этого нам нужно будет не так уж и сильно отклониться от пути…

– Я отлично все помню, – перебил ее Эшби. – Наверное, на самом деле я хотел спросить, почему я согласился на все это?

– Ты получил сотрясение мозга и находился под воздействием болеутоляющих лекарств.

– А, это все объясняет.

– Должна сказать, Эшби, что мысль иметь на борту кое-какое оружие не такая уж и плохая. Особенно в свете последних событий.

– Ну ты хотя бы не начинай! То, что нас взяли на абордаж, событие из ряда вон выходящее. Я летаю всю свою жизнь, и никогда раньше со мной ничего подобного не случалось. Я не буду забивать свой дом оружием только потому, что всех нас хорошенько встряхнуло.

– Эшби, мы направляемся туда, где еще совсем недавно шли боевые действия. Тебе не кажется, что народ там отчаявшийся, озлобленный?

Эшби потрогал подбородок. Шрамы от винтовки акарака затянулись еще не полностью. Эшби заново прокрутил в памяти жуткие моменты в грузовом отсеке, пережил то, что чувствовал, когда чужие люди ворвались к нему в дом. Он мысленно воссоздал случившееся, представив, что у него в руках оружие. Выстрелил бы он? Эшби не мог сказать. Однако присутствие в сценарии оружия повысило ощущение безопасности. Он уже не чувствовал себя беспомощным. Он почувствовал себя полным сил. И это вселило в него страх.

– Из-за этого происшествия я не поступлюсь своими принципами. Вопрос закрыт.

– Долбаные исходники! – пробормотала Сиссикс, однако, говоря это, она улыбалась.

– То же самое слово в слово сказала Киззи, – фыркнул Эшби. – Она преподнесла все так, будто нам на борту нужен арсенал, способный уничтожить целые планеты.

– Она испугалась, Эшби. Мы все испугались. Нам до сих пор страшно. – Держа Эшби за руку, она ткнулась щекой ему в плечо.

Розмари выскочила из будки, захлопнув за собой дверь.

– Глупый ИИ! – Она постаралась смахнуть с очков упрямое пятно пыли. – За такие деньги, какие сто́ит стыковаться здесь, они могли бы по крайней мере обеспечить приличное обслуживание!

– Во что нам это обошлось? – спросил Эшби.

– Семьсот пятьдесят кредитов, – сказала Розмари. – Плюс административный налог. Хотя я не вижу здесь вообще никакой администрации.

– Проклятие! – присвистнул Эшби. – Пусть знакомые Киззи только попробуют не стоить таких денег.

– Эшби, тут все как-то очень непонятно, – поежилась Розмари. – Я вовсе не имею ничего против короткой лекции по поводу ведения документации, но…

– Не беспокойся, – остановил ее Эшби, – на борту моего корабля нет незаконного оборудования, особенно если учесть, как близко к квелинскому пространству мы находимся. Уверен, знакомым Киззи можно доверять.

– Ты давно знаешь Киззи? – спросила Сиссикс.

Проследив за ее взглядом, Эшби увидел открытый ялик, приближающийся к платформе. Судно еще двигалось, когда водитель встал на сиденье. Это был человек – мужчина крепкого телосложения, моложе Эшби; выше пояса из одежды у него были лишь дыхательная маска, несколько резных подвесок и маленький гранатомет на ремне. Редкие волосы цвета горелой меди ниспадали на плечи подобно плащу. Борода в тон волосам, коротко подстриженная на подбородке, спускалась ниже подбородка каскадом витых косичек. Кожа была темной от загара, но персиковый фон говорил о далеких предках на какой-то обособленной колонии на окраине, удаленной от кровосмешения Исхода. Накачанные бицепсы были покрыты имплантированными портами для подключения техники и затейливой татуировкой, а вместо левой кисти красовалась насадка с различными инструментами, судя по виду, кустарного изготовления. Когда ялик подошел совсем близко, Эшби разглядел сплетение шрамов вокруг шва, отделяющего механическую кисть от живой кожи. Он предположил, что хирургическая операция также была проведена в домашних условиях.

– Так, замечательно, – выдохнул Эшби.

Предложение обзавестись защитной решеткой было неплохим. Чего нельзя было сказать про этого извращенного модификанта-деревенщину. Ну как он, Эшби, мог согласиться на подобное?

– Киззи! – радостно протрубил водитель ялика.

Широко раскинув руки, он воздел их к небу.

– Медведь! – взвизгнула Киззи, выбрасывая наполовину готового металлического зайца.

Заяц пролетел мимо плаката, напоминающего пользователям причала о надлежащей утилизации мусора. Киззи сбежала вниз, перепрыгивая через две ступени.

– Медведь, медведь, медведь, МЕДВЕДЬ!

Запрыгнув в ялик, она бросилась в объятия мужчины, и оба, не удержав равновесия, упали на сиденье. Улыбающийся Дженкс устремился следом за ней. Они с Медведем крепко пожали друг другу руки, а Киззи стиснула Медведю голову, радостно вопя:

– Ура!

– Его зовут Медведь? – повернувшись к Эшби, спросила на энске Розмари.

– Похоже на то, – ответил капитан.

– Слово «медведь» что-нибудь означает? – спросила Сиссикс. Слово на энске прозвучало неуклюже во фразе на клиппе, особенно учитывая акцент Сиссикс. – Что такое медведь?

Направившись к лестнице, Эшби кивнул на волосатого верзилу, стиснувшего своими здоровенными ручищами техника-механика.

– Вот это и есть медведь.

– Добро пожаловать на Сверчок! – окликнул их Медведь, приветливо помахав рукой. По крайней мере настроен он был дружелюбно.

Спустившись вниз, Эшби протянул руку.

– Привет! Я Эшби Сантосо.

– А, капитан! – Медведь пожал ему руку.

Эшби постарался не смотреть на его другую руку, ту, что была вся в проводах и шрамах.

– Киззи прекрасно о вас отзывалась.

Киззи залилась краской.

– Тс! А то он вообразит, будто я попросила тебя его умаслить!

– А вы, должно быть, Сиссикс, – продолжал Медведь, протягивая руку, чтобы пожать Сиссикс когти. – Рад с вами познакомиться.

Он задержал ее руку чуть дольше необходимого, разглядывая Сиссикс с головы до ног, после чего тряхнул головой, словно пробуждаясь ото сна.

– Прошу меня простить! – смущенно пробормотал он. – Я редко покидаю наш мир, а представителей других видов у нас почти не бывает.

– Ничего страшного, – ответила Сиссикс, несколько сбитая с толку. Вероятно, она даже не обратила внимания на то, что рукопожатие слегка затянулось.

– И… – Медведь на мгновение задумался. – Рози? Правильно?

– Розмари, – с улыбкой поправила девушка, пожимая ему руку.

– Роз-мари. Понял. Так это вас я только что видел отходящей от ИИ?

– Да. Определенно, стыковка здесь дело недешевое.

Медведь покачал головой.

– Я переведу все деньги обратно. Этот шутник Мики устроил так, чтобы сдирать кредиты с чужеземцев, не имеющих понятия, что почем. Это чистой воды мошенничество. Я скажу, что вы мои родственники. И тут я не слишком покривлю душой.

– Ого! – стиснула ему руку Киззи.

– Отлично, а теперь все загружаемся, – сказал Медведь. – Надеюсь, вы ничего не имеете против некоторой тесноты.

Конструкция ялика не была рассчитана на пятерых пассажиров (особенно если учесть, что один из них имел хвост), однако в конце концов всем кое-как удалось втиснуться в грязное, помятое транспортное средство.

– Киззи, если ты не против, включи музыку, чтобы не было скучно в дороге.

Медведь указал на самодельную акустическую систему, состоящую из взломанного скриба и трех маленьких динамиков, закрепленных промышленными болтами. Размеры динамиков оказались обманчивыми. Когда раздались первые ревущие аккорды какой-то неистовой группы, все вздрогнули. Трое техников переглянулись и одобрительно кивнули друг другу, и ялик рванул с места.

Гремящая музыка и свист ветра не особо располагали к разговорам. Скрюченный в три погибели Эшби наблюдал проплывающий мимо пейзаж. Сразу по прилете он думал, что собственно колония скрывается где-нибудь за одной из окрестных скал, но нет, Сверчок был голой планетой. Вокруг простирались нескончаемые пространства пыли и камня, среди которых лишь изредка встречались похожие на бункеры поселения. Тут и там торчали мясистые растения, похожие на кактусы, но Эшби не видел никаких следов земледелия – впрочем, источников воды также не было. Однако где-то вода должна была быть. Приемлемой силы притяжения и терпимой атмосферы еще недостаточно для основания колонии – если нет способа доставлять воду откуда-то извне. Но из того немногого, что успел увидеть Эшби, получалось, что обитателей Сверчка никак нельзя было назвать богатыми.

Где-то вдалеке кто-то торопливо нырнул в расселину в земле. Ялик двигался слишком быстро, и Эшби не успел рассмотреть хорошенько, но это был кто-то крупный, размером с большую собаку. Возможно, Медведь носил с собой гранатомет не только для показухи.

Следуя за изгибами дороги, ялик начал взбираться в гору. Дорога сузилась, и он с трудом помещался на ней. Эшби заглянул через край обрыва и тотчас же пожалел об этом. Подобно большинству тех, кто всю свою жизнь провел в открытом космосе, на земле он испытывал страх высоты. Одно дело – взирать на планету с орбиты, потому что там падение будет означать полет в невесомости. Если упасть с большой высоты, находясь на корабле – скажем, провалившись в сопло двигателя большой орбитальной станции, – всегда есть время крикнуть слово «падаю!». Услышав это, местный ИИ сразу же выключит ближайшую искусственную гравитационную сеть. Падение сразу же прекратится, и можно будет плыть к ближайшему ограждению. Конечно, ты здорово повредишь тем, кто в ближайшей окрестности пил мек или работал с мелкими деталями, но это небольшая цена за то, чтобы остаться в живых («безопасное падение» очень любят подростки, считающие внезапное исчезновение силы тяжести где-нибудь в людном месте, особенно в классе, смешным приколом). Но на планете никакой искусственной гравитационной сети нет. Падение даже с высоты десяти футов может окончиться смертью, если приземлиться неудачно. Эшби совсем не нравилась гравитация, которую нельзя отключить.

Ялик повернул, и впереди показалось поселение, построенное на плоском выступе скалы. Высокий забор из металлических листов окружал его со всех сторон, защищая находящуюся внутри постройку. Ялик въехал в автоматические ворота, и поселение открылось во всей своей красе. По большей части оно было построено из небольшого грузового судна, приземлившегося навечно. Сбоку была приделана убогая пристройка, похожая на короткий и толстый росток, проклюнувшийся из уродливого семени. На крыше была установлена спутниковая тарелка, а также мигающий огонек, призванный отгонять низко летающие корабли. На безопасном удалении от поселения на взлетно-посадочной площадке стояли два доставочных зонда. В целом поселение напоминало что-то среднее между заводом и крепостью, но в этом чисто человеческом произведении было что-то подкупающее.

– Дом, милый дом! – воскликнул Медведь, останавливаясь рядом со вторым яликом. – Пройдем внутрь. Да, и здесь вы можете снять маски. Все, что находится в пределах забора, защищается специальным полем, и мы наполняем этот «карман» достаточным количеством воздуха, пригодного для дыхания. – Он стащил маску с лица. – Ух, так гораздо лучше!

Эшби распрямился, выбираясь со своего места.

– У меня затек хвост! – простонала Сиссикс.

Морщась, она помахала им из стороны в сторону.

Все прошли следом за Медведем к двери строения. Эшби обратил внимание на огромный переполненный мусорный бак у входа. Он присмотрелся внимательнее. Сверху каких-то сломанных механизмов и деталей лежала органическая скорлупа, прозрачная и ломкая. Она напомнила Эшби хитиновые панцири насекомых, которые он видел в отходах на кухне у доктора Шефа. Только эта скорлупа была больше. Значительно больше.

– Ого! – сказала Розмари, разглядывая стены поселения. – Вы сами это построили?

Эшби усомнился в том, что ей уже доводилось видеть жилье модификантов. В определенном смысле он находил трогательным, как девушка открывала для себя галактику. Это было очень мило, но в то же время и немного грустно. Эшби порадовался тому, что сам он вырос не в таких тепличных условиях.

– В основном нет, – признался Медведь. Он прижал свою механическую ладонь к панели на стене. Входная дверь с глухим стуком скользнула в сторону. – Мы с братом… пожалуйста, разуйтесь… купили это место лет пять назад. То есть э… примерно три стандарта, да? Или около того? Никак не могу привыкнуть ко времени ГС. Так или иначе, оно принадлежало пожилой компьютерщице, которая решила… о, можете повесить маски вот сюда, на вешалку… которая решила перебраться жить поближе к своим внукам. Поскольку здесь уже имелась мастерская и место для склада, нам практически не пришлось ничего добавлять – только взлетно-посадочную площадку и спутниковую тарелку, ну и кое-какие удобства тут и там…

– Привет!

В комнату вошел второй мужчина. Его поразительное внешнее сходство с Медведем не оставляло никаких сомнений в том, что это не кто иной, как его вышеупомянутый брат. Кожа его также была покрыта вживленными интерфейсами и татуировкой, но волосы были зачесаны назад и забраны в хвостик, а борода аккуратно расчесана. Он также был в мятых брюках, но сверху надел изящную рубашку на пуговицах. Правую глазницу закрывала оптическая пластина. Встроенный в ней сканер блестел подобно внутренности раковины моллюска. Брат Медведя также был вооружен, но его оружие было не таким грозным: два энергетических пистолета в кобурах на ремне. В руке он держал скриб, так, словно только что оторвался от чтения. В нем было что-то от профессора. Эшби сразу же почувствовал: брат из породы начитанных модификантов, упивающихся тем, что они знают всякие малоизвестные сведения и знакомы с историей изобретений.

– Клюв! – радостно воскликнула Киззи, подбегая к вошедшему и заключая его в объятия. – О мои звезды, как ты?

– Лучше не бывает, – ответил Клюв.

Он ответил на объятия Киззи не так пылко, как Медведь, однако улыбка у него на лице была проникнута таким же теплым чувством, как и у его брата.

– Давненько тебя не было видно!

– А то как же!

– Что, со мной ты здороваться не будешь? – проворчал Дженкс.

Клюв преувеличенно тщательно обвел взглядом стены на высоте семи футов и лишь затем посмотрел вниз на Дженкса.

– А, привет, Дженкс! Я тебя и не заметил!

– Мне много чего приходится слушать от придурков, выбивающих себе глаза, – усмехнулся Дженкс.

Оба рассмеялись. Эшби недоуменно заморгал. На его памяти Дженкс реагировал на шутки, связанные с его ростом, исключительно молчаливым осуждением. Похоже, в прошлом Клюв смог завоевать расположение коротышки. Но от Эшби также не укрылось, что Медведя этот обмен колкостями нисколько не развеселил. Похоже, верзила неодобрительно относился к шуткам над друзьями.

После взаимных представлений все пожали друг другу руки. Затем гости прошли следом за Клювом из прихожей в общую комнату. Как только Эшби оказался здесь, его лицо расплылось в улыбке. Ему уже не раз приходилось бывать в таких домах – неказистых, убогих жилищах, сооруженных из того, что оказалось в работящих руках колонистов. Дешевые выцветшие обои едва скрывали промышленные строительные листы. Разномастные стулья и диваны выстроились вокруг пиксельного проектора (который по крайней мере на вид был новым). Искусственные растения стояли на подоконнике и висели под потолком, гипнотически извивая свои цифровые листья, словно дыша. У бабушки Эшби были точно такие же растения, веселые и домашние. Воздух, поступающий из вентиляционной системы под потолком, был чистым и прохладным, и все же в нем чувствовался застарелый запах дыма – с привкусом сажи и древесных углей. Позади одного из диванов стоял верстак, заставленный банками и коробками с подписанными вручную этикетками. На верстаке был расчищен пятачок для кувшина с меком, бутылки ягодной шипучки и нескольких стаканов. Рядом с напитками лежала частично собранная механическая рука.

– Этому проекту конца-края не видно, – сказал Медведь, перехватив взгляд Эшби. Он поднял свою собственную механическую руку. – Вот эта шевелится быстро, но не может поднимать столько, сколько мне хотелось бы. А та – прототип. Я пытаюсь найти идеальное сочетание физической силы и быстроты рефлексов.

– Удачи тебе! – рассмеялась Киззи. – Ты можешь получить либо одно, либо другое.

– Если биотехнические сигналы распространяются слишком быстро и нервные окончания не успевают их обработать, – повернувшись к Розмари, начал объяснять Дженкс, – тело просто не знает, как приготовиться к большой тяжести. И в этом случае можно порвать к черту мышцы.

– Но должен же быть какой-нибудь способ обойти эту проблему, – хмуро покосился на прототип Медведь.

– Если ты провернешь это дело, ты станешь самым богатым техником в ГС, – усмехнулся Дженкс.

– Деньги меня не интересуют, – сказал Медведь. – Я просто хочу получить возможность голой рукой бросать кетлинга.

Киззи, Дженкс и Клюв рассмеялись. Эшби начал было спрашивать, что такое кетлинг, но Клюв заговорил первым:

– Позвольте предложить вам что-нибудь выпить. Боюсь, большого выбора у нас нет, но друзья Киззи заслуживают гостеприимства по максимуму.

– Вы очень любезны, – сказал Эшби. – Я с удовольствием выпью немного шипучки.

Его нос уже унюхал аромат, исходящий от кувшина с меком, но он не хотел чересчур расслабляться. В конце концов, он здесь, чтобы купить снаряжение. Лень и деньги плохо ладят между собой.

Пока Клюв разносил напитки, распахнулась входная дверь.

– Эй! – послышался из прихожей молодой женский голос. – Они уже здесь?

– Мы здесь! – откликнулась Киззи. – Привет, милашка!

– Привет! – сказал голос.

– Привет! – сказал Дженкс.

– Подождите, сейчас я покажу, что только что собрала. Твою-ю мать…

– Зола, – произнес Клюв голосом, который мог принадлежать только старшему брату, – что бы там у тебя ни было, ни в коем случае…

– Да я и не собираюсь приносить это в дом, осел! Я нечаянно проткнула мешок с жижей. Из него повсюду течет зеленое дерьмо. Идите сюда, вам нужно посмотреть на это!

Медведь и Клюв переглянулись.

– Черт возьми, мы ведь говорили об этом! – воскликнул Медведь, спеша к двери.

Вздохнув, Клюв раздал гостям напитки.

– У нашей сестры просто страсть нарываться на неприятности. Особенно если речь идет о кетлингах.

Розмари опередила Эшби с вопросом.

– Что такое кетлинг?

– Идем, – сказал Клюв. – Захватите с собой стаканы, я вам покажу. И… э… надеюсь, у всех крепкие желудки.

Все вышли на улицу, надежно защищенную энергетическим щитом, сохраняющим пригодную для дыхания атмосферу. На земле лежала туша какого-то существа, неподвижно застывшая в лужицах своих собственных органических жидкостей. Рядом, опираясь на винтовку, стояла молодая женщина – или девушка? Эшби не смог сказать. На вид ей было не больше двадцати. В отличие от братьев у нее не было бросающихся в глаза вживленных интерфейсов и прочих имплантатов. Ее длинные волнистые волосы были такими же необузданными, как и у Медведя, а лицо обладало суровой красотой. Руки были мускулистые и накачанные, а кожа потемнела от постоянного нахождения на солнце. Эшби усомнился в том, что он сам когда-либо был в столь хорошей физической форме.

Напротив, затихшее существо производило жуткий вид. Оно напомнило Эшби кузнечика, если только у кузнечиков были бы похожие на спицы шеи и воинственные гребни на спинах. Неровной кучей лежали многослойные остроконечные крылья. Сломанные ноги загибались внутрь под неестественным углом. Редкая щетина окружала рот и покрывала нижнюю часть брюха – почему-то именно эта часть тела вызвала у Эшби дрожь отвращения. На самом деле жидкость из похожего на подушку мешка под нижней челюстью не вытекала, как говорила Зола. Скорее она извергалась медленным потоком. Липкая, маслянистая, зловонная зеленая слизь скапливалась лужей вокруг кошмарной головы существа.

– Не желаете взглянуть на эту тварь? – просияла Зола. – Размерами она ничуть не меньше меня! – Она окинула взглядом собравшихся. – Да, привет новоприбывшим! Я бы пожала вам руки, но… мм… – Она подняла затянутую в перчатку руку, перепачканную зеленой слизью.

– Ого! – воскликнула Сиссикс. Потягивая шипучку, она присела на корточки, чтобы было лучше видно. Похоже, она не заметила (или по крайней мере ей не было дела), что Зола так же пристально изучает ее. – Я так понимаю, это и есть кетлинг?

– Вы никогда раньше не видели кетлинга? – удивленно фыркнула Зола.

– Где она могла их видеть? – сказал Медведь. – Она никогда не была на Сверчке. – Он повернулся к остальным: – Кстати, именно так этот спутник и получил свое название. В честь вот этих сволочей.

Клюв изучил работу сестры.

– Где ты его нашла? – слишком спокойным тоном спросил он.

У Золы на какую-то долю секунды забегали глаза, но она быстро взяла себя в руки.

– Мм, знаешь, иногда одиночки бродят вокруг колодцев…

– Вздор! – скрестил руки на груди Медведь. – Где?

Зола сглотнула.

– В ущелье Пересохшая глотка, – сказала она. – Но все было в порядке, слишком близко я не подходила.

Шумно вздохнув, Медведь поднял взгляд к небу. Клюв нахмурился.

– Зола, ты же знаешь!

Щеки у Золы стали пунцовыми. Она угрюмо пожала плечами:

– Но он же мертв, правильно?

– Дело не в этом… – начал было Медведь.

– Поговорим об этом потом, – остановил брата Клюв, мельком взглянув на гостей.

Дженкс изучил голову кетлинга, перевернув ее ногой. При движении голова захрустела.

– Матерь божья! – пробормотал Дженкс. – Ты попала ему прямо в башку! Киззи, взгляни.

Он указал на два отверстия, одно сбоку челюсти, второе рядом с лишенными век глазами.

Зола снова пожала плечами, однако взметнувшиеся вверх уголки ее губ свидетельствовали об удовлетворении.

– Да. Он несся прямо на ялик, поэтому мне пришлось действовать быстро.

– Проклятие! – выругался Медведь. Он выразительно покачал головой, но вслух больше ничего не сказал.

– Вряд ли я смогла бы сделать хоть что-нибудь, если бы это чудовище напало на меня, – заметила Киззи, указывая на расколотый панцирь. Она посмотрела на Золу. – О звезды, мне так страшно хочется обнять тебя прямо сейчас, но я боюсь, что эта зеленая дрянь меня отравит.

– Она не ядовитая, – успокоила ее Зола. – Просто липкая.

– Да, но липкой я тоже не хочу быть.

Эшби оглянулся на Розмари. Девушка стояла, скрестив руки на груди.

– Как ты? – спросил он.

– Все в порядке, – покачала головой Розмари. – Просто у него такой рот…

Она поежилась.

– Это вы верно подметили, – сказал Медведь. – Если эта тварь вцепится, она уже не отпустит, особенно если бешеная. Если она доберется до горла или живота, считай, тебе крышка. А когда у них гон, они жрут все что ни попадя. Стены, машины, мусор, топливные шланги, насосы – абсолютно все.

– Вот почему, когда кетлинги пробуждаются, возникают такие проблемы, – сказал Клюв. – В спящем состоянии они просто собираются в скалах. Выходят они только тогда, когда к ним подходят слишком близко и досаждают. – Он выразительно посмотрел на сестру. – Но раз в один-два года кетлинги вылетают огромными стаями, повсюду разбрасывая свое потомство и пожирая все, что им попадается. Продолжается это всего пару дней, но если должным образом не защитить свое имущество, можно потерять все. Именно это произошло с первыми поселенцами здесь. Они прибыли во время периода сна и оказались совершенно не готовы к первому налету.

Эшби захотелось узнать, с какой стати поселенцы потратили столько усилий, чтобы отстроиться заново на этом негостеприимном спутнике; однако ответ уже был известен ему наперед. Есть люди, которые за надежду обзавестись собственным клочком земли пойдут на что угодно. Как это ни странно, подобное поведение предсказуемо. У человечества долгая, сложная история освоения новых мест, сопряженного с огромными трудностями.

– Видите, сколько жижи в мешке? – сказала Зола. – Эта тварь определенно была готова произвести потомство.

Клюв согласно кивнул.

– Новая чума должна накатиться со дня на день.

– Как только эта жижа оплодотворится, она превратится в личинок, – с готовностью объяснила Зола. – Кетлинги держат их ближе к голове, чтобы было легче защищать. Личинок очень много! Кетлинги целыми днями просто летают, натыкаясь друг на друга головами.

– Зола! – строго окликнул ее Медведь. – Не забывай о гостях!

Не обращая на него внимания, Зола продолжала с упоением:

– А когда все готово, кетлинги просто выплевывают жижу изо рта. Готова поспорить, очередное нашествие начнется в ближайшую десятидневку.

– Что вы делаете в этом случае? – спросила Сиссикс.

– Прячемся и пережидаем, – сказал Медведь. – После того как мы переселились сюда, мы с Клювом усовершенствовали защитные щиты у всей колонии. Как только щиты включены, кетлинги уже не могут их преодолеть. Конечно, на улицу ни в коем случае выходить нельзя. Но стаи кетлингов очень живописно смотрятся на видео.

– А как насчет личинок?

– Мы их отстреливаем. Или поджигаем. Понимаю, звучит жестоко, но поверьте, это все равно никак не сказывается на популяции кетлингов. Они неизменно возвращаются целыми полчищами. И они не относятся к разумным видам.

Клюв кивнул на дохлого кетлинга.

– Нужно убрать его, прежде чем он протухнет, – сказал он, обращаясь к Золе.

– Я так и собиралась, – ответила та, доставая из ножен на ремне большой нож. – Просто я хотела показать его ребятам перед тем, как отправить в холодильник.

– Вы собираетесь его съесть? – Розмари была не в силах оторвать взгляд от липких лужиц, натекших из разбитой головы кетлинга.

– Ничем не отличается от маленьких жуков, – сказала Зола. – А чистить проще.

Без предупреждения она опустилась на корточки и принялась отрезать кетлингу голову. Наружный панцирь был толстым, и Золе пришлось несколько раз покрутить голову, чтобы отделить ее от туловища. Розмари скорчила гримасу.

Хмыкнув, Клюв потрепал ее по плечу.

– Если вы останетесь на ужин, возможно, мы поможем вам переменить свое мнение.

– Уух, да, пожалуйста! – оживилась Киззи. – У меня припасен целый миллион рассказов!

Медведь усмехнулся.

– Мы будем рады, если вы у нас останетесь. Если вы ничего не имеете против барбекю, я приготовлю безумно вкусный маринад. – Он перевел взгляд на сестру, которая с восхищением рассматривала жутко уродливую голову кетлинга, и обреченно вздохнул. – Может, тебе нужен вертел? У нас в мастерской осталось несколько лишних шестов. Ты можешь заточить на нем острый наконечник.

– Да, черт возьми! – обрадовалась Зола. – Но сначала я должна его выпотрошить.

– Не будем тебе мешать, – сказал Клюв, быстро взглянув на Розмари. – Думаю, для одного дня наши гости уже насмотрелись на мерзости.

Улыбнувшись, Зола кивнула. Как только все повернулись к ней спиной и сделали несколько шагов к дому, сзади донесся тошнотворный звук острого лезвия, вспарывающего мягкие ткани. Эшби не стал оборачиваться. Он был не из брезгливых, и все-таки были в галактике вещи, которые он не хотел видеть.

– Черт возьми, эта девчонка – настоящая сорвиголова, – одобрительно заметила Киззи. – Помню, было время, она не могла попасть из винтовки в огромную скалу. И была она – ну вдвое меньше меня!

– И что с того? – удивился Дженкс. – Я всегда вдвое меньше тебя.

– Ты понял, что я имела в виду.

– Зола будет лучше стрелять, чем я, – заметил Медведь. – И она чертовски сильная. Мне бы хотелось, чтобы она проводила больше времени вместе с нами в мастерской, однако сейчас ее интересует только то, чтобы лазать по скалам да бродить по окрестностям.

– Что замечательно, – сказал Клюв. – Но мы с ней еще поговорим о том, что может случиться, если дразнить кетлингов.

– Да, и на этот раз ей придется нас выслушать.

Клюв нахмурился. К этому времени Эшби был уже практически уверен в том, что из двух братьев старшим является Клюв.

– Я хочу, чтобы Зола дожила до своего семнадцатого дня рождения целой и невредимой.

– Ей всего шестнадцать? – ахнул Эшби.

Этого было достаточно, чтобы оглянуться назад. Девушка умело разделывала кетлинга, мурлыча себе под нос.

– Какой у нее возраст? – спросила Сиссикс. – Переведи это на мерки аандрисков.

– У нее еще только половина перьев, и она постоянно линяет.

Сиссикс удивленно подняла веки.

– Нужно взять на заметку никогда не портить с ней отношения.

– Итак, – сказал Клюв, – пора перейти к тому, ради чего вы здесь.

Он провел гостей к люку навсегда осевшего на земле грузового корабля. В ответ на приложенную к сканеру замка ладонь створки со стоном открылись. Тусклые световые шары озарили загроможденную мастерскую, заполненную промышленным инструментом. В глубине от пола до потолка возвышался небольшой лес стеллажей, на которых стояли генераторы поля всех форм и размеров.

– И где эта прелесть? – спросил Дженкс.

– Там, справа вверху, – ответил Медведь.

– Так пошли, – сказала Киззи. – Давай поскорее посмотрим штучку, которая делает «бабах».

Эшби нахмурился. Он относился с уважением к работе братьев, но…

– Надеюсь, Киззи вам объяснила, что нас интересует только защитная решетка.

Клюв усмехнулся.

– Я так и понял из ее сообщения, – сказал он, подмигнув Киззи. – Не беспокойтесь, мы не собираемся ничего вам навязывать. Строго говоря, мы не торгуем оружием. Наш хлеб – это изготовление на заказ щитов. А оружие мы делаем просто ради интереса. Но если вы передумаете, милости просим, мы продадим вам все, что нужно.

Клюв сделал жест над панелью управления. Где-то снизу донесся лязг. С потолка спустились несколько плоских каменных глыб, с которых, подобно тяжелым, пугающим плодам, свисало оружие. Эшби широко раскрыл глаза от изумления. Оружия здесь хватило бы, чтобы вооружить аэлуонский штурмовой взвод, и еще осталось бы. Ему захотелось узнать, что сказала бы по поводу всего этого Пеи.

– Ого! – пробормотала Сиссикс.

– Я ведь знал, что вы будете поражены, – сказал Дженкс.

– Ребята, и все это ваше?

– Это наше хобби, – объяснил Медведь. – Продаем мы только своим соседям и друзьям, которым доверяем. Мы не наживаемся на поставках оружия плохим ребятам. Но если вы хотите огорчить плохих ребят – что ж, тут мы вам с удовольствием поможем.

Розмари молчала, однако у нее было натянутое выражение лица. Эшби чувствовал, что ей здесь крайне неуютно. Склад был заполнен орудиями, предназначенными для убийства. Вряд ли до встречи с акараками тихая Розмари видела оружие.

– Понимаю, поначалу выглядит несколько устрашающе, – с гордостью произнес Клюв.

Рассудив, что Клюв малый хороший, Эшби решил быть с ним откровенным.

– Не хочу вас обидеть, но мне правда не нужно никакого оружия на борту моего корабля.

– Позволь предположить: ты из флотилии Исхода?

– Это настолько очевидно?

– Есть немного, – усмехнулся Клюв. – У нас с тобой разные философские взгляды, но я тебя понимаю. Насилие всегда приводит к замешательству, даже если речь идет только о потенциальном насилии. Но после тех неприятностей, с которыми вам пришлось столкнуться, не говоря уж о том, куда вы направляетесь, – по-моему, кое-какие основные орудия самообороны вам не помешают. Если для тебя это означает только щиты – пусть будет так. Но вам необходимо хоть что-нибудь.

– Например, вот это, – сказал Дженкс. – Я просто в восторге!

Проследив за его взглядом, Эшби увидел ружье – нет, не ружье. Небольшую пушку с ручками. Ствол имел такой калибр, что в нем поместился бы маленький ребенок.

– Мы называем это «Кувалдой», – с гордостью произнес Медведь. – При выстреле разносит все к чертям. Но я очень сомневаюсь, что вам она понадобится.

– О, но мне она нужна! – возразил Дженкс. – Очень нужна!

– Если хочешь, – рассмеялся Медведь, – мы потом можем пойти поделать дырки в скалах.

Дженкс посмотрел на Киззи.

– Нам нужно почаще заглядывать сюда.

Пока Киззи и Дженкс пускали слюни, разглядывая огромное собрание оружия, Эшби и Сиссикс приступили к осмотру щитов. Все недоверие, какое Эшби испытывал к покупке модифицированного оборудования, бесследно исчезло после того, как Клюв изложил технические характеристики. Он уже имел основные спецификации «Странника», но ему требовалось знать больше, чем просто сведения о мощности двигателей и размерах корпуса. Ему были нужны детали. Клюв хотел узнать, старый ли корабль, из чего он построен, отличаются ли материалы жилых отсеков от тех, из которых состоит каркас. Он должен был знать, какой именно вид водорослей используется в качестве топлива, какой запас амби хранится на борту (Эшби мысленно поморщился при напоминании о похищенных клетках; ГС компенсировало расходы, но все равно это была ужасная потеря). Клюв подробно расспросил Сиссикс о ее технике пилотирования и внимательно выслушал ее ответы. Через какое-то время к разговору присоединился Медведь, и братья принялись увлеченно спорить о параметрах защитного поля. В конце концов Медведь и Клюв объявили, что они разберут несколько готовых моделей и соберут из отдельных компонентов то, что специально подходит для «Странника». У Эшби возникло такое ощущение, будто он покупал сшитый на заказ костюм. Братья были не просто техники. Они были самые настоящие художники. И все, что они предлагали, требовало всего один день работы и такую сумму в кредитах, которая, подозревал Эшби, покроет лишь стоимость расходных материалов. Он мысленно взял на заметку отблагодарить Киззи за то, что та водит дружбу с такими людьми.

Обернувшись, Эшби увидел, что Дженкс протягивает Розмари маленький энергетический пистолет. В руках у девушки оружие выглядело неестественно, словно рыба в руках уроженца пустыни аандриска.

– Вот видишь, когда пистолет у тебя в руках, он не такой уж и страшный, – сказал Дженкс.

Однако Розмари его слова не убедили.

– Не желаешь попробовать? – просиял Медведь.

Девушка поежилась.

– Я не умею стрелять.

– Мы тебя научим, – сказал Медведь. – Это проще простого. Ничего мудреного не требуется.

– И это очень весело! – произнес голос у них за спиной.

На склад вошла Зола, покрытая зеленой слизью, с головой кетлинга в руке, и начала копаться в куче металлических стержней. Держа голову за усики, она поочередно подносила ее к стержням, пытаясь выбрать нужный размер для вертела.

– Зола! – окликнул сестру Клюв. – Пожалуйста, успокой меня и скажи, что ты не оставила выпотрошенного кетлинга валяться на солнце.

– Мясо в стазе, – сказала Зола.

Медведь понимающе взглянул на нее.

– Пожалуйста, успокой меня и скажи, что ты не оставила груду кишок валяться на солнце.

Отложив стержень, младшая сестренка виновато улыбнулась и деланой походкой на цыпочках покинула склад.

Медведь со вздохом закатил глаза.

– Я жду не дождусь, когда она повзрослеет!

– А я нет, – сказал Клюв. – Ты хоть представляешь себе, как трудно будет с ней управляться, когда ей стукнет двадцать?

– У меня к вам вопрос, – сказала Сиссикс. – Совершенно на другую тему.

– Выкладывай!

– Во время нападения акараков у нас был поврежден один из ротационных стабилизаторов. Мы собирались найти замену во время ближайшей остановки, но мне очень не нравится лететь с неисправным стабилизатором. Ребята, а у вас ничего такого случайно нет?

– У нас нет, но на этой каменной глыбе мы не единственные техники, – сказал Медведь. – Тебе нужно поговорить с Джесс и Мики.

– С тем самым Мики, который обирает бедных путешественников с помощью ИИ?

– С тем самым. Но ты не держи на него обиду, эти двое знают свое дело. Корабельные механики старой школы. Сейчас уже отошли от дел, но по-прежнему не выходят из своей мастерской. Жуткий народ. Они живут где-то в часе езды отсюда. Если хочешь, я могу связаться с ними и выяснить, на месте ли они. Вы можете одолжить ялик, смотаться туда и вернуться к ужину.

Эшби вопросительно посмотрел на Сиссикс. Та кивнула.

– А почему бы и нет, раз уж мы все равно здесь, – сказал он. – Вы точно ничего не имеете против, если мы воспользуемся вашим яликом? – спросил он, обращаясь к братьям.

– Никаких проблем. Если вы, ребята, умеете тыкать кнопки в открытом космосе, уверен, вы вернете мой ялик целым и невредимым.

– Эй! – окликнула появившаяся в дверях Зола. – Кто-нибудь хочет посмотреть, как выглядит нервный столб кетлинга?

– Нет! – проревел Медведь.

– Нет, никто не хочет! – поддержал брата Клюв.

– Да! – воскликнул Дженкс. Он бросился на улицу, таща за собой Киззи.

Клюв виновато пожал плечами.

– Приносим свои извинения за полный бардак, – сказал он.

– Ничего страшного, – ответил Эшби. Снаружи донеслись крики Киззи и Дженкса, проникнутые отвращением и в то же время радостью. – Я уже привык к этому.

У Розмари сложилось впечатление, что Зола знает жизнь гораздо лучше, чем она, и все-таки в одном девушка ошиблась. Кетлинги не стали ждать еще несколько дней. Примерно через час после того, как Медведь отправил в огонь выпотрошенную, политую маринадом тушу, сородичи убитого кетлинга, словно взбесившись, вырвались из расселин и ущелий в скалах. В считаные минуты небо потемнело. Издалека мечущиеся тучи гигантских насекомых напоминали скопления вышедших из строя пикселей. Оплодотворяясь, кетлинги будто сумасшедшие метались по небу, убивая, а иногда и пожирая друг друга. Вдоль всего горизонта одна за другой мелькнули яркие вспышки: это обитатели Сверчка активировали защитные поля вокруг своих жилищ. Кетлинги устремлялись прямо на щиты, хотя их действия были неосознанны. Так же в точности они атаковали скалы, растения, брошенные машины и даже своих собратьев. Казалось, гигантские жуки испытывают лютую ненависть ко всему, что посягало на их способность двигаться в том направлении, в каком им заблагорассудится.

Эшби и Сиссикс не успели покинуть поселение Джесс и Мики, когда налетел рой. Розмари с помощью видеосвязи через скриб выяснила, как у них дела. Им не оставалось ничего другого, кроме как переночевать в качестве непрошеных гостей. Впрочем, хозяева, похоже, ничего не имели против. Наоборот, судя по всему, Джесс и Мики были счастливы принять пришельцев из другого мира. По словам Эшби, они сразу же принялись доставать из шкафов припрятанные деликатесы, а после того как Сиссикс выяснила, что пожилая пара немного говорит на рескиткише, они тотчас же сдружились. По видеосвязи Розмари услышала на заднем плане разговор двух женщин – Сиссикс говорила медленно и раздельно, Джесс упорно мучилась со свистящими согласными. По их заразительному смеху девушка заключила, что беседа проходит хорошо.

Семейство модификантов также было в восторге.

– С нашествием кетлингов ничего нельзя поделать, – философски заявил Клюв. – Это просто означает, что мы проведем еще день-два в обществе новых друзей.

Братья отнеслись к миазмам кусающихся, мечущихся, изрыгающих личинки насекомых как к каникулам. Зола и Киззи вытащили из погреба ящик домашнего кикка (кикком угостил один из соседей, что на Сверчке было обычным делом). Медведь жарил на улице добычу сестры, пользуясь защитой силового поля. Это была странная картина: мужчина в фартуке поливает шипящее мясо маринадом, а обезумевшие твари яростно колотят в пузырь энергии у него над головой. И насекомых нисколько не пугал вид насаженной на стержень головы кетлинга, выставленной напоказ рядом с воротами.

Поначалу Розмари чувствовала себя неуютно, застряв в поселении модификантов, и дело тут было не только в зловещем рое, заполнившем все небо. Киззи и Дженкс были близкими друзьями хозяев, но сама Розмари была здесь лишней. От одной мысли, что она на день-два навязалась этим незнакомым людям, будет есть их еду, спать на грубой койке, слушать шутки, понятные только посвященным, ей было неловко. Однако гостеприимство хозяев быстро развеяло эти чувства. Особенно старался включить девушку в компанию Медведь: он объяснял ей суть непонятных историй (практически все истории относились к одной из двух групп: «когда мы мастерили эту замечательную штуковину» или «когда мы обкурились смэшем и сморозили эту глупость»). Как только Розмари избавилась от воспоминаний об источающей зловонную слизь туше кетлинга, она обнаружила, что полоски сочного мяса насекомого, подрумяненные на огне, завернутые в кусочки воздушного лаваша и запитые терпким кикком, являются восхитительным лакомством. К концу обеда девушка неожиданно поймала себя на том, что полностью расслабилась. Кресло, в котором она сидела, было пыльным и протертым. От мерцающего рядом искусственного растения веяло полной безвкусицей. Розмари не могла внести свой вклад в возбужденную болтовню о технике и модификантах. Но, какой бы непривычной ни была обстановка, не вызывало сомнений, что ее товарищи чувствуют себя как дома. Насытившись, девушка смеялась над не понятными ей шутками, делая вид, будто она здесь тоже своя.

Клюв принес гостям свежий кувшин мека. Все расселись вокруг пиксельного проектора. Медведь устроился на полу, прислонившись к дивану. Киззи сидела за ним, заплетая его густую гриву в тоненькие косички. Дженкс пристроился рядом, с довольным видом попыхивая трубкой. Зола сидела за верстаком, с хмурым видом возясь с печатной платой.

– Знаете, – сказала девушка, когда в комнату вернулся брат, – есть способ ускорить этот проект.

– Вот как, – безучастно промолвил Клюв. Посмотрев на Розмари, он в унисон поднял кувшин и брови. – Мек?

– Да, пожалуйста, – ответила та.

Чашка горячего мека на полный желудок – это будет просто замечательно. Розмари уже готова была забыть про приглушенный гул за наружными стенами.

– Я серьезно, – не сдавалась Зола. – Эти соединительные штыри невозможно разглядеть. – Если бы у меня был…

– Если это начинается на букву «з», – поднял взгляд Медведь, – и заканчивается на «рительный имплантант», ответ будет отрицательный.

– Мишка, перестань дергаться! – строго произнесла Киззи. – А то у тебя все косички перепутаются!

Зола вздохнула, выражая подростковое нетерпение.

– Лицемеры!

– Вот когда ты перестанешь расти и химия головного мозга устаканится, вот тогда ты и сможешь вживлять себе сколько угодно имплантатов, – отеческим тоном произнес Клюв.

Похоже, это еще больше разозлило Золу.

– Ненавижу выступать в роли плохого парня, но твой брат прав, – вмешался Дженкс. – Если вживить имплантат в юном возрасте, это может привести к плачевным последствиям. Я знавал одного чувака, который в пятнадцать лет обзавелся интерфейсным разъемом на затылке. По мере того как он рос, у него удлинялась спина, и интерфейс полностью накрылся. Ему пришлось переделывать все заново. Но тот идиот, который им занимался, ни хрена не смыслил в своем деле, в результате бедняга заработал инфекцию спинного мозга. Это его едва не погубило. Он вынужден был пересадить все четыре конечности, чтобы снова двигаться.

– Твою мать, кто вживляет интерфейсный разъем такому подростку? – воскликнул Медведь.

– Не дергайся! – сказала Киззи.

– Зола, я серьезно, – проворчал Медведь. – Если ты встретишь модификанта, готового вживлять имплантаты подросткам, беги от него со всех ног! Модификация – это не просто пришитые всякие классные штучки, это достижение баланса между синтетикой и органикой. Если не заботиться об органике, все кончится… Ой! – Он вскрикнул, когда Киззи дернула его за волосы.

– Перестань дергаться!

– Знаю, – сказала Зола, обращаясь к брату. – Избавь меня от прописных истин.

– Ты еще слишком молода для таких выражений, как «прописные истины», – сказал Дженкс.

Зола высунула ему язык. Дженкс ответил ей тем же.

– К тому же, милочка, – сказала Киззи, – у тебя такие очаровательные глаза. Зачем тебе полный имплантант, когда ты можешь просто носить оболочку?

– Но у него полный имплантат! – возразила Зола, указывая на Клюва.

– С ним произошел несчастный случай, – напомнил Дженкс.

Он изобразил жестами, что стреляет себе в лицо, после чего показал, как взрывается глаз. Он рассмеялся, выпуская из носа струи дыма.

– Я так рад, что вы у нас остаетесь, – сказал Клюв.

Дженкс приветственно поднял кружку.

Клюв оглянулся на часы на стене.

– К этому времени уже должны были загрузить свежие новости, – сказал он. – Никто не против, если я включу?

Все покачали головой.

– Когда речь заходит о последних событиях, Клюв просто наркоман, – объяснил Розмари Медведь. – Или о прошедших событиях. Или вообще о событиях.

– Он занимается архивированием файлов ссылок, – сказала Киззи.

– Не шутишь? – удивилась Розмари. – На добровольной основе?

Клюв кивнул.

– Кто-то вяжет, кто-то занимается музыкой, а я копаюсь в запыленных старых фактах и проверяю, соответствуют ли они действительности. – Ожили пиксели проектора, и он плюхнулся в кресло. – Мне нравится все знать.

Розмари была поражена. Архивами занимаются страстно увлеченные люди, многие из которых посвятили всю свою жизнь поискам неискаженной правды. Если учесть, какой объем информации приходится обрабатывать, неудивительно, что профессиональные архивариусы сильно зависят от помощи добровольцев. Розмари всегда представляла их хранителями из какого-то фантастического видео, оберегающих галактику от неточных и сомнительных сведений.

– Если позволите, можно у вас спросить, над чем вы сейчас работаете? – сказала Розмари.

– Я вхожу в группу, которая изучает историю межвидового общения. Работа фантастическая, но порой она сильно раздражает. Ты даже не представляешь себе, с какими объемами подложных документов, выставляющих в благоприятном свете какой-нибудь один вид, нам приходится иметь дело.

– Приведи примеры, – попросила Киззи.

Вздохнув, Клюв почесал бороду.

– Вот самое интересное, что я видел за последнее время: якобы флотилия Исхода не могла так долго обеспечивать всем необходимым такое большое количество людей, следовательно, человеческая раса появилась вовсе не на Земле.

– В таком случае откуда же мы? – вскинул голову Дженкс.

– Мы являемся генетическими модификантами, которых искусственно создали хармагиане.

– Ого! – расхохотался Дженкс. – Мою мамочку хватил бы инфаркт, если бы она это прочитала!

– Это же полная чушь! – возмутилась Зола. – А как же все эти древние развалины на Земле? Все эти старинные города?

– Знаю, знаю, – пожал плечами Клюв. – И тем не менее нам требуется официально опровергнуть это утверждение. Это наша работа.

– Зачем кто-то тратит силы и время, сочиняя подобный абсурд? – спросила Киззи.

– Потому что это полные идиоты, – проворчал Медведь. – Кстати, начались новости.

Клюв направил руку на проектор, увеличивая громкость. Как обычно, над столом появился составленный из пикселей Куинн Стивенс. До прибытия на борт «Странника» Розмари не следила за новостями исходников, однако эту привычку она переняла у Эшби. Отрадно было сознавать, что, в какой бы звездной системе ты ни находился, Куинн всегда расскажет тебе последние новости. Сигнал был слабым, и пиксели постоянно моргали и пропадали. Сверчок находился очень далеко от Флотилии.

Послышался голос ведущего:

– …новости с Марса, где сегодня наконец завершился судебный процесс, который окрестили «скандалом столетия». Процесс завершился осуждением бывшего исполнительного директора топливной компании «Фобос» Квентина Гарриса Третьего.

Уютное тепло, охватившее Розмари, разом исчезло. «Только не это!» Девушка вонзила пальцы в складки брюк, стараясь сохранить лицо безучастным. Ведущий продолжал:

– Гаррис был признан виновным по всем статьям обвинения, включая вымогательство, мошенничество, контрабанду и преступления против разумного вида.

«Дыши! Не думай об этом. Думай о насекомых снаружи. Думай о чем угодно!»

– И правильно, что его осудили, черт возьми! – сказал Дженкс. – Полный козел!

– Кто? – поднял было подбородок Медведь.

– Опусти голову! – пробормотала Киззи, держа во рту несколько прядей его волос.

– Этот тип из «Фобоса», – сказал Клюв. – Который продавал оружие тореми.

– А, точно, – сказал Медведь. – Это полный козел!

– Я не знаю, о ком идет речь, – вмешалась Зола.

– Ты когда-нибудь слышала о топливной компании «Фобос»? Одной из крупнейших поставщиков амби?

«Второй по объемам продаж во владениях человечества», – мысленно поправила Розмари.

– Кажется, слышала, – подтвердила Зола.

Медведь указал на пиксели.

– Так вот, тип, которому принадлежит эта компания, похоже, вел на стороне нелегальную торговлю оружием. Вот откуда поступали настоящие деньги.

– У тебя тоже есть нелегальное оружие.

Клюв скрестил руки на груди.

– Зола, есть большая разница между тем, чтобы изготавливать оружие в качестве хобби, и поставками генных уничтожителей обеим сторонам кровопролитного межзвездного конфликта.

– Генные уничтожители? – удивленно подняла брови Зола. – Но это же… ого! Это же хрен знает что!

– Точно, – подтвердил Медведь. – И теперь этот тип и его дружки навсегда отправятся за решетку.

Дженкс покачал головой.

– Ну почему люди не могут довольствоваться одними пулями и энергетическими зарядами?

– Потому что среди людей есть козлы, – сказал Медведь, прилежно держа голову опущенной. – Девяносто процентов всех проблем создают козлы.

– Ну а оставшиеся десять процентов? – спросила Киззи.

– Природные катастрофы, – сказал Клюв.

Проектор показал, как Квентина Гарриса Третьего в наручниках уводят из здания суда в полицейскую машину. Лицо Гарриса оставалось непроницаемым, костюм был безукоризненно отутюжен. Вдоль энергетических барьеров, окружающих здание суда, толпились возмущенные протестующие. Над головами плясали дешевые отпечатанные плакаты. «НА ТВОИХ РУКАХ КРОВЬ!» – гласил один. На втором имелась пиксельная вставка, на которой окровавленный тореми тащил изуродованный труп. Под вставкой красовался рекламный лозунг «Фобоса»: «ПРИВОДИМ ГАЛАКТИКУ В ДВИЖЕНИЕ». Другие плакаты были попроще. «РАЗЖИГАТЕЛЬ ВОЙНЫ», «ПРЕДАТЕЛЬ», «УБИЙЦА». Барьеры, сдерживающие людей, выгибались подобно переполненным карманам.

Репортер продолжал спокойным голосом рассказ о биологической войне и алчности. Розмари полностью сосредоточилась на своих глазах. «Только не плачь! Только не плачь! Только не плачь!»

– Розмари, с тобой все в порядке? – озабоченно спросил Дженкс.

Розмари не могла точно сказать, что она ему ответила, – кажется, то, что с ней все в порядке и ей просто нужно подышать свежим воздухом. Принеся свои извинения, девушка уверенной походкой прошла по коридору и вышла на улицу.

Снаружи продолжалась беспорядочная пляска кетлингов. Клонящееся к закату солнце освещало насекомых сзади, превращая происходящее в зловещий театр теней. Однако на Розмари вся эта жуткая картина не произвела никакого впечатления. Кетлинги казались чем-то нереальным. Поселение, хозяева, земля под ногами – все это казалось нереальным. Все мысли девушки были о составленном из пикселей лице в проекторе, о лице, от которого она сбежала в противоположный конец галактики. Розмари постаралась дышать медленно, чтобы подавить огонь, разгорающийся у нее в груди. Опустившись на землю, она уставилась на свои руки и стиснула зубы. Все, что она с таким трудом закупорила, покидая Марс, теперь снова вырвалось на свободу, и Розмари сомневалась, что на этот раз ей опять удастся загнать это назад. Но она должна это сделать. Должна.

– Розмари!

Девушка вздрогнула от неожиданности. Рядом с ней стоял Дженкс. Розмари не слышала, как открылась дверь, не слышала звук шагов. Она едва слышала гул кетлингов над головой.

– Что стряслось? – Засунув руки в карманы, Дженкс сдвинул брови.

Розмари посмотрела ему в глаза, и что-то у нее внутри сломалось. Она понимала, что это может стоить ей расположения остальных членов экипажа и места на борту «Странника», но больше так продолжаться не могло. Она не могла лгать и дальше.

Розмари отвернулась, устремив взгляд мимо кетлингов, мимо неровных скал на незнакомое солнце. Его сияние опалило ей глаза, оставшись в них, яркое и оранжевое, даже после того как она зажмурилась.

– Дженкс, я не… Я вовсе не… о звезды, вы все будете меня ненавидеть!

И это действительно будет так. Эшби прогонит ее с корабля, а Сиссикс перестанет с ней разговаривать.

– Сомневаюсь, – сказал Дженкс. – Ты нам очень нравишься.

Опустившись на корточки рядом с ней, он выбил трубку о каблук. На землю упал плотный комок пепла.

– Но вы ведь не… вы не знаете… Я не могу! – Девушка уронила лицо на руки. – Я знаю, что меня прогонят с корабля, но…

Дженкс перестал выбивать трубку.

– Ну хорошо, а теперь выкладывай, – произнес он строгим, но спокойным тоном. – Можешь не торопиться, времени у нас достаточно, но ты должна мне все рассказать.

Розмари собралась с духом.

– Этот человек в новостях, – сказала она. – Квентин Гаррис.

– Да?

– Это мой отец.

Дженкс опешил.

– Твою мать! Ой, Розмари, я… ого! Извини. – Он помолчал. – Проклятие, я понятия не имел.

– В том-то все дело. Никто не должен был ни о чем знать. Я даже не должна была попасть сюда, я не… но я солгала, Дженкс. Я лгала, обманывала, скрывала, но я больше не могу, я просто не могу…

– Так, эй, не так быстро! Давай все по очереди. – Он умолк, погрузившись в размышления. – Розмари, я должен задать этот вопрос, а ты должна ответить мне правду, договорились?

– Договорились.

Дженкс стиснул зубы, его взгляд стал настороженным.

– Ты была причастна к… к тому, чем занимался твой отец? Я хочу сказать, даже самую малость; может быть, ты подправляла какие-то документы или лгала полиции…

– Нет! – И это была правда. – Я ровным счетом ничего не знала. Не знала до тех пор, пока ко мне домой не нагрянули следователи, которые допрашивали меня целый день. Они убедились в том, что я не имею никакого отношения к этому делу, и сказали, что я не обязана принимать участие в судебном процессе. Я даже не была обязана оставаться на Марсе.

Всмотревшись в ее лицо, Дженкс кивнул.

– Значит… все в порядке. – Он рассмеялся. – О звезды, какое же это облегчение! Целую минуту я думал, что буду тебя ненавидеть. – Он потрепал Розмари по ноге. – Отлично, ты невиновна. Значит… – Он недоуменно нахмурился. – Розмари, извини, но в чем проблема, твою мать?

– Что ты имеешь в виду? – все еще не оправилась от потрясения Розмари.

– А то, что… ладно, я могу понять, что тебе сейчас предстоит многое пережить, и речь идет о серьезном эмоциональном дерьме, нам потребуется не одна дюжина бутылок кикка, чтобы с ним справиться, но к чему лгать? Если ты была непричастна, с чего ты решила, что нам будет какое-либо дело?

Розмари оказалась не готова к этому. Многие-многие месяцы тревоги и страха, а ему все равно?

– Ты ничего не понимаешь. У нас на Марсе было неважно, сделала ли я что-либо плохое. Все знали, кто я такая. Во всех новостных потоках пережевывалась история нашей семьи, показывались наши семейные снимки и все такое. Разумеется, главное внимание уделялось моему отцу, но рядом с ним стояла я, еще маленькая девочка, улыбаясь и размахивая рукой. Ума не приложу, где журналисты это раздобыли. И все это сопровождалось рассуждениями медицинских экспертов о том, какой вред способны причинить генные уничтожители, при этом ведущие вопили о коррупции. Ты же знаешь, что такое новостные потоки. Вонзив в какую-нибудь сенсацию свои когти, они уже не остановятся. Друзья перестали со мной разговаривать. На улице мне в лицо кричали: «Эй, твой отец убийца!», а я даже не знала, в чем он провинился. Я подавала заявления о приеме на работу, но никто мне не перезванивал. Никому не хотелось связываться с членами нашей семьи.

– Но твоя фамилия Харпер, – сказал Дженкс.

Розмари поджала губы.

– А ты бы как поступил, если бы хотел исчезнуть? Я имею в виду, исчезнуть по-настоящему, чтобы никто не знал, кто ты и откуда?

Подумав, Дженкс медленно кивнул.

– О! О, кажется, понял. – Он протянул руку. – Дай взглянуть.

– На что?

– На твой браслет.

Розмари неуверенно положила ему на ладонь запястье правой руки. Сдвинув браслет, она открыла пятно кожи под ним. Дженкс склонился над ним, внимательно его изучая.

– Просто поразительная работа, блин! – сказал он наконец. – Определить, что пятно свежее, можно только по тому, как оно затянулась. Если бы я не знал правды, я бы решил, что это штатная замена выгоревшей микросхемы.

– Потому что это и есть штатная замена, – сглотнув комок в горле, сказала Розмари. Ей казалось, что у нее распух язык.

Дженкс был озадачен.

– Но каким образом ты смогла… – У него прояснилось лицо. – Ну как же, топливная компания «Фобос»! Правильно. У тебя есть деньги. Большие деньги.

– Были деньги. До того как…

– До того как ты дала взятку. За то, чтобы получить новый идентификационный файл. Блин, Розмари, наверное, ты выложила этому человеку за молчание целое состояние!

– Все, что у меня было, – подтвердила девушка. – Осталось совсем немного на транспорт и гостиницы. – Она невесело рассмеялась. – Возможно, родители мало чему научили меня в том, что касается галактики, но вот в том, что касается оплаты любезностей… Этим искусством мы владеем мастерски.

– Но ты ведь правда делопроизводитель, да? В том смысле, что ты знаешь, как обращаться с документами; ты ведь, наверное, училась в школе. Это ведь правда, да?

Розмари кивнула.

– Сотрудник, который мне помог, заменил все мои данные в архивах, проследив за тем, чтобы мой новый идентификатор был подключен ко всему, где я побывала. Так что диплом, сертификат, рекомендательные письма – все это мое. То, что мой идентификатор был изменен, могло бы всплыть только в том случае, если бы, скажем, кто-либо из членов нашей команды оказался на Марсе и начал бы расспрашивать обо мне моих знакомых. Я рассудила, что, если устроиться работать в открытом космосе, вероятность наткнуться на кого-нибудь знакомого сведется к нулю. Я поместила свое резюме в базу тех, кто хочет работать на дальних космических маршрутах, и вот я здесь.

Дженкс почесал бороду.

– В таком случае, что тут не так? Если ты получила образование и имеешь соответствующие навыки, ты по праву заслужила эту работу. С какой стати нам прогонять тебя с корабля?

– Ну как же, Дженкс, я ведь солгала. Солгала Эшби, когда говорила, кто я такая. Лгала всем вам, когда вы расспрашивали меня о жизни на Марсе. Я пришла к вам в дом и нагромоздила горы лжи про то, кто я.

– Розмари! – Дженкс положил руку ей на плечо. – Я не буду притворяться, делая вид, будто понимаю, с чем ты работаешь. Если бы этим занимался кто-либо из моих родственников, я бы… о звезды, я даже не знаю, что бы я сделал. Тут я не смогу дать тебе совет, но если тебе понадобится грудь, на которой можно выплакаться, моя всегда наготове. Ну а насчет того, кто ты на самом деле, – тебя ведь и правда зовут Розмари, так? – тут все в порядке. – Он кивнул на поселение. – Знаешь, почему люди-модификанты дают себе такие странные имена?

Девушка молча покачала головой.

– На самом деле это старый обычай, восходящий еще к компьютерным сетям эпохи до Коллапса. Речь идет о действительно старой технике. Тогда люди сами выбирали себе имена, которые использовали только в сетях. Порой это имя становилось такой неотъемлемой частью человека, что его начинали так называть даже его знакомые в реальном мире. И для кого-то имена из сети стали их сущностью. Истинной сущностью. Так вот, у модификантов на первом месте стоит личная свобода. Они утверждают, что определить человека может только он сам. Поэтому Медведь сделал себе искусственную руку; он поступил так не потому, что ему не нравилось тело, с которым он родился, а потому, что, по его мнению, новая рука лучше ему подходит. Изменение своего тела – на самом деле это попытка подогнать физическую оболочку под то, что внутри. Хотя на самом деле для этого необязательно что-то изменять. Взять, к примеру, меня – мне нравится украшать себя, но мое тело уже соответствует тому, кто я такой. А некоторые модификанты – они продолжают менять себя до конца жизни. И у них не всегда это получается. Случается, они здорово себя портят. Но этот риск – попытка выйти за пределы той маленькой коробочки, в которой ты родился. Перемены всегда опасны. – Дженкс похлопал Розмари по руке. – Ты Розмари Харпер. Ты выбрала это имя, потому что прежнее тебе больше не подходило. И тут тебе пришлось кое-где нарушить закон. Ничего страшного, твою мать! Жизнь штука несправедливая, и законы, как правило, также несправедливы. Ты сделала то, что должна была сделать. Я это понимаю.

Розмари прикусила губу.

– И все-таки я лгала всем вам!

– Да, лгала. И тебе придется исповедаться перед нами. Посторонние не в счет, если ты сама не хочешь, но те, с кем ты живешь, должны услышать правду. Только так ты сможешь расквитаться с прошлым и двинуться дальше.

– Эшби…

– Эшби – самый рассудительный человек из всех, кого я только встречал. Ну да, он будет не в восторге. – Дженкс помолчал какую-то долю секунды. Розмари увидела у него в глазах мелькнувшую постороннюю мысль, которая его отвлекла. Наконец он кашлянул, возвращаясь к прерванной теме. – Но ты прекрасно справляешься со своей работой, и ты хороший человек. И для Эшби это значит больше, чем все остальное.

С признательностью посмотрев на своего друга, Розмари стиснула его в объятиях.

– Спасибо! – сказала она, не обращая внимания на текущие по щекам слезы. Это были чистые слезы.

– Не бери в голову! Мы одна команда. И не сомневайся, все будет в порядке. Это я точно тебе говорю. – Дженкс помолчал. – Извини за то, что назвал твоего отца козлом.

Розмари изумленно посмотрела на него.

– Дженкс, мой отец продавал биологическое оружие обеим сторонам, ведущим гражданскую войну, и все ради того, чтобы получить доступ к запасам амби на границах их владений. По-моему, назвать его козлом – это будет еще слишком мягко сказано.

– Ну… что ж, ладно, это справедливо. – Дженкс почесал бороду. – О звезды, я даже не знаю, что сказать. Когда мы вернемся на корабль, тебе нужно будет поговорить с докто-ром Шефом. С глазу на глаз.

– О чем?

– О его виде.