ГЛАВА 24
Я проснулась, ощутив легкое прикосновение к губам. Поцелуй бабочкой скользнул по ним и исчез. Я раскрыла глаза и встретилась взглядом с Вемуром.
— Я же говорил — нерпа. Ты очень милая, когда спишь. Светлого дня, огненная.
Я сонно пробормотала:
— Вообще-то, я посмотрела в энциклопедии, что это за зверь.
— Да? — удивился Вемур. — Не сомневался, что тебе понравится.
Я хмыкнула и вспомнила слова Сиены о северной романтике. Похоже, сестра оказалась права.
Я потянулась в кровати, ощущая себя непривычно. Тело словно кололо мелкими иголочками. Я призадумалась, размышляя, что не так, и вдруг меня осенило. Магия! Я резко приподнялась и села. Во мне проснулась родовая магия! Ее еще совсем мало, но, Пламенный, какое счастье! Не верится даже…
Я вытянула вперед руки, словно впервые их разглядывая.
— Арана? — забеспокоился муж. — Все хорошо?
— Да, — счастливо улыбнулась я.
Нерстед подозрительно на меня уставился, но больше вопросов не задавал. Очень хочется увидеть его лицо, когда князь узнает, что его супруга властна над искрами, но придется немного подождать, чтобы показать ему новые навыки.
Саламандра подняла столб пепла, привлекая к себе внимание. Когда я взглянула на нее, Ида демонстративно поморщилась и закрыла лапами мордочку. Всем своим видом она сообщала, что давно бы уже покраснела, если б могла.
Даже если саламандра не собиралась меня смущать — у нее получилось. Кто же знал, что магические животные столь ранимы? О ее присутствии я, если откровенно, совсем забыла.
Тем временем Вемур поцеловал мое плечо и приблизился к шее.
— Похоже, теперь вам, князь, будет труднее расторгнуть брак, — нервно рассмеялась я, пристыженная реакцией Иды.
— Я тебе расторгну, — пробурчал позади Вемур. — Я уже давно написал письмо в Арманьелу. Скоро мы расставим последние точки.
— Да вы предусмотрительны, ваша светлость, — прошептала я, ловя его дыхание.
— Вы сомневались, княгиня? — в тон мне спросил он, запечатлевая короткий поцелуй на моих губах и поднимаясь с постели.
Я тут же посерьезнела:
— Ты уходишь?
— Да, меня давно ждут. Не хотел покидать тебя, не попрощавшись.
Я растянулась на опустевшей кровати, раскинув руки в стороны и тоскливо наблюдая, как он одевается. Интересно, а где же Лора? Разве она не должна была давно прийти?
Хотя… Размышляя, я невольно покраснела. Наверное, она давно уже приходила, просто стражи, дежурящие за дверью, предупредили камеристку, что ей стоит зайти попозже.
— Мы уедем, как только ты закончишь с делами?
— Что?.. А, да, — рассеянно ответил он, и я только убедилась, что неспроста сборы в дорогу столь затянулись. Сегодня нужно быть начеку. Кулон, вторя мыслям, раскалился, оставляя красный след на коже груди.
— Увидимся за обедом, — попрощался муж.
Когда он ушел, из камина посыпался столб искр. Ида недовольно ударила хвостом, демонстрируя характер.
— Маленькая, только не подражай его высокопреподобию, — отмахнулась я и, зевнув, попыталась заснуть снова, но не тут-то было: в комнату вихрем ворвалась Лора, вся светящаяся изнутри.
— Миледи! Я приготовила вам платье.
Камеристка носилась по комнате столь шустро, словно меня ждал не обычный день, а как минимум прием царских особ. Она суетилась, не знала, за что хвататься в первую очередь, и даже едва не лишила меня пряди волос, когда слишком резво попыталась их расчесать.
Наконец я тяжело вздохнула и спросила, выхватив у нее гребень, пока она еще сильнее меня не покалечила:
— Лора, что происходит?
— Ничего, — отмахнулась она, втягивая голову в плечи. Лицо бледнокожей девушки моментально залила краска, делая щеки ярче моих нарядов.
— Ничего? — приподняла я бровь. — Я никогда не видела тебя такой. Лора, скажи мне правду.
Оказывается, камеристка умела краснеть еще сильнее.
— Просто… просто я очень рада за вас!
Я растерянно моргнула. Неудивительно, что новость быстро донеслась до нее, но удивительно, что это так ее всполошило.
— Сегодня такой чудесный день! Я хочу, чтобы у вас все прошло идеально. Это так мило, что князь решил скрепить союз и перед вашими богами. Я только что узнала — служитель Пламенного приехал этим утром!
«Вовремя», — подумала я. Свадебное платье уже не к месту, но то роскошное, которое приготовила камеристка, вполне сойдет. Честно говоря, когда Вемур признался мне, что ожидает прибытия гостя из Арманьелы, я не слишком поверила. После консумации даже незавершенная церемония мало на что влияет. Да и союзы с иноверцами столь редки в Льен, что мало кто посвящен в подобного рода тонкости.
Но по приподнимающимся то и дело уголкам губ Лоры я заключила, что это не единственная причина ее сегодняшней радости. Меня приятно удивило, когда она сама призналась:
— Вы не поверите, миледи. Эльмар предложил мне сегодня вместе прогуляться.
— Почему же? — улыбнулась я. — Он явно к тебе неравнодушен. Вы будете хорошей парой.
— Ох, до этого еще далеко! — добродушно сказала она. — Посмотрим, как все сложится.
На этих словах дверь открылась, и зашел Вемур.
— Как удачно — ты уже собралась. Не хочу ждать ни минуты. Пойдем, приехал священник, — протянул он мне руку.
Я непроизвольно поморщилась и не удержалась, чтобы не поправить:
— Не священник, а говорящий с пламенем или жрец.
— Пойдем, Арана.
Я не нервничала перед предстоящим ритуалом. Все клятвы мы уже произнесли, и они давно закрепились в наших душах — новые уже ничего не изменят.
Мы вышли в парк. Слуги успели все быстро подготовить, расставив везде свечи. В центре уже горела чаша, над которой возвышалась фигура в темном дорожном плаще. Следом за нами появились мои сестры вместе с князем Запада. Ино Ристрих кивнул мне в знак приветствия.
— Светлого дня, — поздоровался Нерстед со служителем моего бога. — Спасибо вам, что преодолели такой путь и согласились провести церемонию.
Гость скинул с лица капюшон, и стало ясно, что это не говорящий, а говорящая с пламенем. В отличие от царства Льен, где служить богам могли только мужчины, в Арманьеле не было ограничений для женщин. Я улыбнулась служительнице Пламенного.
Но, похоже, князь, никогда не покидавший края материка, где властвовал, всего этого не знал.
— Прошу меня извинить. Не знал, что жрец приехал не один. Не подскажете, где он? Мне доложили, что он не хочет медлить с церемонией, надеясь поскорее отправиться в обратный путь.
Я наступила каблуком ему на ногу, желая намекнуть, что он уже сказал много лишнего, но это не подействовало.
— Я перед вами, — хрипло произнесла арманьелка.
— Вы? Но вы женщина!
— Какая наблюдательность, — язвительно пробормотала Сиена.
— Простите князю его заблуждение, — извинилась я перед гостьей. — Мы рады видеть вас на севере.
Женщина мягко улыбнулась. Стальные глаза смотрели на меня не без тепла. Ее пепельные волосы, заплетенные в косы, скреплялись золотыми украшениями в форме саламандр на голове.
— Похоже, моя супруга права… Я не столь много знаю об Арманьеле, как думал, — рассеянно произнес князь, с любопытством разглядывая говорящую.
— Вы скрепили союз перед ликом бога с тремя глазами, а теперь хотите получить благословение Пламенного, — сказала говорящая с пламенем, не желая больше медлить. — Встаньте же напротив друг друга.
Я обошла пылающую чашу и встала так, чтобы она разделяла нас. Пламя окрашивало кожу Нерстеда в оранжевые и красные цвета, делая его частью огня. Слова говорящей проносились рядом и исчезали вместе с шелестом листьев на ветру. Ветер разносил ее речь по всему парку, и если бы я сейчас прикрыла глаза, то не поняла бы, где она на самом деле находится.
— Мы все родились в пламени и погибаем в пламени, — сказала жрица, и это было правдой: в Арманьеле огонь вездесущ. Останки усопших сжигали, наречение ребенка и принятие в семью происходило строго с участием пламени. — Огонь — это наша сила, дарованная Пламенным. Это его частица, оберегающая нас и заботящаяся о нас. Сквозь языки пламени бог наблюдает за нами. Пусть увидит он и то, что происходит здесь в этот момент, и будет свидетелем скрепления нового союза. Дочь искр и сын льдов сомкнут руки в жаре и не разомкнут их уже никогда.
Я с готовностью протянула раскрытую ладонь над пылающей чашей и засунула ее прямо в сгусток языков пламени. Огонь защекотал кожу, ласково касаясь пальцев. Улыбнувшись, я взглянула на Нерстеда, подбадривая его сделать рискованный для него шаг.
— Арана, ты ведь помнишь, что я хоть и одарен, но не настолько? — тихо произнес он, но служительница Пламенного все равно его услышала и недовольно стрельнула глазами в его сторону.
— Этот огонь не тронет тебя.
Говорящая развернулась и открыла рот, пытаясь сделать замечание, но Вемур опередил ее, бесстрашно переплетя наши пальцы.
Сначала пламя обожгло его, отчего кожа болезненно покраснела, но соприкосновение со мной спасло от ужасного ожога. Пламенный одобрил наш союз, позволив огню оберегать северного князя, как меня саму. Магия рода зашевелилась внутри, и искры закололи мои пальцы, желая выбраться наружу.
Вемур ошеломленно уставился на наши руки, сплетенные над пылающей чашей, будто не веря собственным глазам. Теперь он тоже часть дома Огненных искр, хотя не осознает это и вряд ли когда-нибудь узнает. Зато сила Пламенного может пробудиться в наших детях, хотя, к сожалению, выродится через несколько поколений, как это обычно происходит с такими союзами.
— Теперь ваши души навеки соединены.
Мы расцепили руки. Огонь больше не трогал Нерстеда и не доставлял ему боль. Он широко расставил пальцы, рассматривая ладонь. Покраснения, появившиеся, когда он протянул руку ко мне сквозь пламень, исчезали на глазах. Наконец они полностью ушли, вернув коже здоровый цвет.
— Поразительно, — пробормотал князь.
Прозвучал раскат грома. Мы все подняли головы. Еще минуту назад ясное небо моментально заволокли тучи, погружая все в сумрак. Пейзаж словно окрасился серым цветом. Ветер поднял опавшие листья и закружил их вокруг нас, протяжно завывая и надрывно крича.
— О нет, — донесся до меня голос Хейн. Я встретилась с ней взглядом. Сестра резко побледнела и схватилась за ограду, моментально теряя силу. — Арана, беги!
Я оглянулась на Нерстеда. Он протянул руку, пытаясь меня схватить, но в этот самый миг ветер еще усилился и свалил чашу, заставив ее пронестись и ударить в грудь Вемура, отчего он пошатнулся. Воздух рядом со мной уплотнился, приобрел очертания и потемнел.
Тень.
Предупреждение Хейн запоздало. Я дернулась в сторону, но полупрозрачные руки схватили меня и прижали к себе. Я попыталась вырваться, кулон на шее запылал огнем, но защитная магия не остановила Тьму: с нашей последней встречи она набралась сил и окрепла. Теперь рубин не оказывал достойного сопротивления.
Меня согнуло пополам и замутило, но щупальца Тьмы удерживали железной хваткой. Где-то вдалеке каркало воронье, беспокойно кружась в пасмурном небе. Снова раздался гром.
Дождь пролился на землю, намочил платье, крупными каплями заскользил в вырез. Холод сковал тело. Меня сотрясла дрожь. Даже жар кулона не давал тепла.
Тьма сминала и душила, не давала нанести ответный удар и сбросить ее оковы. Я схватилась за шею, царапая горло и напрасно пытаясь сделать вдох. Невидимый противник нападал, получая наслаждение от моих мук.
Все случилось мгновенно. Но мне казалось — длилось вечность.
Я встретилась взглядом с Нерстедом. В его глазах стоял страх. Он ничего не мог сделать, чтобы защитить меня, и кричал Хейн, бледной, слабой, упавшей на колени. Он молил ее помочь. Неужели не понятно, что она сейчас ни на что не способна?
Тьма веревками впивалась в мое тело. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы мои руки обмякли, и я закрыла глаза.
Пробуждаться, слабо понимая, где я нахожусь, за последнее время мне несколько надоело. Мое тело выдало, что я очнулась, когда я еще не успела поднять веки. Пощечина обожгла щеку.
Я испуганно вскинула голову и, ничего не понимая, оглянулась по сторонам. Веревки, на этот раз настоящие, а не призрачные, резали кожу. Руки, скованные за спиной, ужасно затекли. Я не могла пошевелиться.
— Ну, здравствуй, сестричка.
Холодные глаза Ноэля Марриса уставились на меня, не выражая сочувствия. Не сразу осознала, что нахожусь в храме замка. Эхо разнесло слова священника по помещению, но я знала, что они не вырвутся наружу — его стены имели самую большую толщину.
Внутри не виднелось никого, кроме меня и его высокопреподобия.
— О чем… — выдавила я из пересохшего горла. — О чем вы говорите?
— Не могу сказать, что я скучал, но да, рад тебя видеть.
Холодное лезвие кинжала коснулась моего горла — того места, где билась сонная артерия. Темные глаза Марриса лихорадочно горели. Что он задумал?
И кто… Кто он на самом деле? Просто фанатик или не только?
— Похоже, история с князем ничему тебя не научила. Современные достижения магии позволяют менять лица как перчатки. Это, — он указал пальцем на свое, — всего лишь очередная маскарадная маска. Но каждый праздник подходит к концу, — сказал он и вытащил спрятанный под мантией мешочек, висящий на шее. Содрав его с себя, он предвкушающе на меня взглянул, ожидая реакции.
Я обомлела, когда морок, закрывавший его лицо, стал таять, пока окончательно не рассеялся дымкой. Я сразу узнала того, кто скрывался за иллюзией.
Ранн. Мой брат.
Холодок пробежал по позвоночнику.
— Вижу, ты не успела меня забыть, — совсем безумно хохотнул он. Обычно темно-зеленые глаза налились тьмой. Хейн была не единственной, кого коснулась магия бездны. Демон завладел братом и, возможно, даже подчинил его себе. Как узнать, сколько в мужчине, стоящем напротив, осталось от Ранна? Возможно, игры с притворством еще не подошли к концу, и демон завладел устами брата, чтобы сполна насладиться моей болью и замешательством.
Привязанная к стулу, я дернулась, но напрасно: путы крепко меня держали. Интересно, догадаются ли сестры и муж, куда меня перенесла Тьма? Никто не доверял Ноэлю Маррису, фанатично отстаивающему свою веру, но над ним больше насмехались, чем ожидали действительно подлого удара. Едва ли его начнут подозревать в первую очередь.
— Освободи меня, — пытаясь достучаться до брата, чье сознание поглотил демон, потребовала я. — Ранн…
— Думаешь, он управляет мной?
Глаза брата лихорадочно блестели, пот заструился по его лбу, стекая мелкими каплями. Абсолютно дикий взгляд заставил меня вжаться в спинку стула. Я никогда не видела, чтобы Ранн так смотрел. Мне казалось, еще немного, и он меня растерзает.
Это демон. Просто демон, Ари. Он играет, упиваясь чужой слабостью. На самом деле Ранн не такой.
Но сколько бы мне ни хотелось думать, что настоящий Ранн так бы не поступил, слова мужчины говорили об обратном.
— Нет, Ари, никто не завладевал моим телом. Не веришь, сестренка? Тогда почему хранитель нашего дома ничего не заподозрил, хотя сразу заметил Тьму в Хейн? Не знаешь, Ари?
— Потому что демон вселился в тебя позже.
— Никто не вселялся в меня в отличие от нашей мелкой сестры. Никогда. Но он дает мне силу, черпая энергию из Хейн и того, что она творит, когда он управляет ею. Тьма лишь питается Хейн, в то время как в моих руках сосредоточено настоящее могущество.
— Мерис бы все равно почувствовал, — прошипела я, не желая верить тому существу, которым стал брат.
— Маленькая, наивная Ари, — ласково прошептал он. — Хранитель не столь силен, как ты думаешь. Хейн «сияла» куда больше, привлекая все внимание. Тьма вокруг меня выглядит лишь отголоском ее силы, хотя это и не так. Идеальная маскировка безо всяких иллюзий.
— Это ты убивал моих женихов, — догадалась я. — Ты, а не Хейн.
— Ты права. Я достаточно убедил ее, что это она совершала убийства. Провалы в памяти лишь поспособствовали ее заблуждению. Но это не значит, что ее руки абсолютно чисты. Я уничтожил Гулмара и Дарена, убил Коготка и других, о ком ты не знаешь, — все ради еще большего могущества. Демон питается и дает мне еще больше силы. Все это время Хейн служила проводником, с помощью которого Тьма получила возможность существовать в нашем мире.
— Пламенный!.. Не могу поверить во все это… Ведь ты даже вида крови всегда боялся, а пошел на убийства. Зачем ты все это сделал? Беспокоился, что сила рода перейдет ко мне? Ведь это ты меня шантажировал, зная все секреты.
— Ты недостойна силы искр, Арана. Родители тебя избаловали, но ведь это ты, их любимица, едва не погубила нас всех и даже не нашла сил признаться! Ты слабачка и знаешь это. Ты недостойна.
Мои глаза увлажнились, и я опустила веки.
— Ты прав, — признала я. — Я недостойна. Но почему ты решил, что магия перейдет именно ко мне, а не к Хейн, например?
— Перейдет? Хочешь ввести меня в заблуждение, что ты все еще чиста? — рассмеялся он. — Смело. Но весь замок сегодня весь день судачил о том, где наконец-то провел князь эту ночь, так что не надо лгать мне, Ари. Я все про тебя знаю. Сиена давно замужем и не успела проявить никаких талантов, а Хейн не сможет удержать магию, поэтому она в ней не пробудится. Связь с демоном выжгла ее изнутри. Проводники дорого платят за то, что делают. Так что остаешься ты, Ари. Я уверен, ты уже ощутила искры, хотя еще не можешь ими воспользоваться.
— Чего ты добиваешься? Зачем были нужны эти игры? — тихо произнесла я.
— Сначала я надеялся решить все мирным путем, ведь ты все же моя сестра. — Несмотря на прозвучавшую фразу, глаза Ранна оставались холодными, как ночное небо зимой. — Но тебя ничто не отваживало от замужества: ни череда смертей, ни угрозы. — Я с брезгливостью вспомнила муляж отрубленной головы, встретивший меня в замке. — Ни даже шантаж. К чужой религии ты осталась безучастной и не сочла нужным внять советам служителя Треокого, а зря. Последуй ты им — и, уверен, князь бы даже не взглянул в твою сторону.
— Но как ты оказался здесь, не раскрыв свое местонахождение?
— Тени докладывали мне о твоих перемещениях, Ари. Когда стало ясно, что ты отправляешься на север, я последовал за тобой и сразу же стал думать, как проникнуть в замок. Я не собирался служить Треокому, но священник неожиданно оказался прекрасной кандидатурой. После смерти предыдущего служителя в храм замка направили нового человека, которого я успел вовремя перехватить и занять его место.
Меня не удивило, что Ранн искусно справился с возложенной на себя задачей. Мы изучали чужие культы под руководством наставников, и брат всегда проявлял к этой теме особенный интерес. В то же время поклонение Треокому не было столь тесно сопряжено с магией, как Пламенному. Ранн хорошо вжился в роль, и никто не заподозрил подмену. Его отсутствие дома тоже не вызвало вопросов, ведь брат и до этого много времени проводил в разъездах.
— Неужели ты думал, что на меня подействуют твои пламенные речи в образе священника?
Веко Ранна дернулось будто бы нервно, но я верила, что это душа брата желала вырваться на свободу и завладеть телом. Я не могла представить, чтобы кто-то по доброй воле пошел на сделку с демоном.
— Если ты желала стать хорошей женой, приехав в чужую страну, то прислушалась бы к советам местного служителя. Но ты, как всегда, показала характер, Ари. К несчастью, кулон защищал тебя от влияния демона, хотя и не полностью. В последнее время он постоянно пытался склонить тебя в нужную сторону, но ты сопротивлялась.
— Склонить? О чем ты?
— Мне нужна сила, Ари. Либо мне передастся оставшаяся часть родовой магии, либо я заполучу скипетр. Третьего не дано. Если бы не ты, сила целиком излилась бы в меня, но я получил лишь крупицы того, на что способны искры.
У меня по коже пошли мурашки. Я вспомнила противоречивые мысли, досаждавшие меня в последнее время. Верность к князю боролась… с чем? Получается, это демон навлек на меня одержимость желанием заполучить царский жезл. Я хотела спасти Хейн, однако не таким способом.
Но в любом случае скипетр надежно спрятан. Тогда остается одно — Ранн меня убьет. Только смерть лишит меня родовой силы.
Я закусила губу, моля Пламенного и обращаясь к магии. Тщетно. Искры словно смеялись надо мной, защекотав пальцы, но даже не подпалив связывающую меня веревку.
— Как удивительно устроен мир: магия рода уже сделала выбор, из всех потомков предпочтя именно тебя своей главной наследницей, но еще не желает подчиняться. Даже если бы тебе удалось ее сохранить, она выросла бы окончательно лишь после рождения первенца. Ты беззащитна, Ари.
Его последние слова ударили меня точно пощечиной. Обреченность тона брата смешивалась с сожалением. Неужели где-то в нем еще живет тот Ранн, до которого можно достучаться?
— Если ты так желал скипетр, разрешивший бы все проблемы, то почему едва не убил Вемура?
— Брось, Ари. Не притворяйся, что не посвящена в его завещание.
— Что? — растерянно захлопала я глазами. Князь уже озаботился о том, что делать в случае его смерти?
— Он тебе не сказал? — наигранно удивился брат. — Нерстед совершил, не побоюсь этого излишне вычурного слова, роковую ошибку. Он завещает все тебе. В том числе скипетр.
Мне не верилось. Поступок Вемура не укладывался в голове. Он же сам говорил, что жезл не должен покинуть север, а между тем решил его передать, зная о моих планах.
Послышался скрежет поворачиваемого в замочной скважине ключа. Боковым зрением я посмотрела в сторону дверей храма. Сердцебиение участилось. Неужели Нерстед догадался, кто все это время водил нас за нос?
Полоска света упала внутрь, и я увидела высокие сапоги из мягкой кожи, а затем и их обладателя. В храме появился Нерстед собственной персоной, как я того и желала. Только не Вемур, а его брат.
— Финн! — воскликнула я, привлекая к себе внимание.
Вот только лорд скользнул по мне ничего не выражающим взглядом, кивнул Ранну, а затем обернулся и запер за собой дверь. Дерево пошло рябью. Я поняла, что Нерстед воспользовался магией.
— Предатель! — выкрикнула я. Жаль, больше драть горло бесполезно — никто ничего не услышит.
Финн пожал плечами:
— Ничего личного, миледи, но ваш супруг мне задолжал.
Я вспомнила, как оказалась в кабинете князя и обнаружила тайник, в котором хранилось изображение его семьи. Перед глазами пронеслось, как Лора рассказывала о прошлом княжеского рода. Еще тогда меня смутило спокойствие Финна.
Это Крисса бунтовала и вздорно себя вела вопреки воспитанию. Это Крисса била меня колкими словами, раз не могла перечить старшему брату. Кому она мстила на самом деле: мне или ему? А тем временем Финн… выжидал. Он, как гадюка, притаившаяся за камнем, ждал момента, чтобы сделать бросок.
Вемур не мог жить с мачехой, но нажил себе еще более неприятных врагов, выслав ее. Как больно, когда тебя предает собственная семья…
Финн положил на стол склянку, и я узнала знакомый яд. Шайларе. Теперь все сошлось. Лукас и деверь — вот список тех, кто подбрасывал мне записки. Вот только одно оставалось непонятным.
— Какая вам выгода от моей смерти?
— Хочешь узнать это перед кончиной? Воля твоя. Этот сценарий для меня, наоборот, наиболее удачен, Арана. В любом случае Нерстеду суждено умереть. В самом начале я согласился на условия твоего брата, поскольку у меня нет иной возможности отомстить Вемуру и занять его место. Я готов был ради этого даже расстаться со скипетром, ведь все-таки не он моя главная цель. Меня слишком долго сбрасывали со счетов. Моя мать — вот кто был настоящей женой покойного князя. Его первый брак продержался совсем недолго. Разве это справедливо, что именно Вемур стал наследником? Чем он лучше меня? Арана, ты, как никто другой, должна понимать всю абсурдность наследования по старшинству, ведь в Арманьеле все не так. Вемур слаб, ставя чувства выше доводов рассудка. Его завещание — лишь подтверждение этому.
— Ты рассчитываешь, что я поддержку твое желание меня убить?! — не сдержалась я.
Деверь поджал губы, как это часто делала его сестра.
— Я не испытываю к тебе ненависти. Именно поэтому я предлагаю выбор: быстрая и безболезненная смерть, — он кинул взгляд на шайларе, — или менее приятный вариант.
— Смерть не бывает приятной.
— Так понимаю, выбор сделан.
В этот момент он потянулся к поясу, выхватывая клинок, ведь никто не мог сорвать с меня кулон, кроме меня самой, чтобы сделать беззащитной перед тенями и приказать им унести мою жизнь. Я тоже не стала терять времени и резко дернулась, отчего в самый опасный момент стул упал, а я — вместе с ним. Больно, зато я все еще жива. Сталь громко рассекла воздух, но не задела меня, лежащую на полу.
— Вемур уничтожит вас раньше, чем вы получите власть! — ожесточенно крикнула я.
Послышался дребезг разбитого стекла. Прекрасные витражи одновременно рассыпались на множество осколков, саранчой обрушившихся внутрь храма. Мужчины едва успели заслониться. Меня уберег сундук, возле которого я свалилась, и спинка стула, закрывшая спину.
— Демоны! — закричал Ранн. — Нерстед!
Я снова взмолилась всем богам. Искры, ну где вы, когда так нужны? Под моим отчаянным натиском магия, до этого напряженно свернувшаяся в груди клубком, немного расслабилась и позволила собой завладеть. Веревки вспыхнули огненными змеями вокруг тела.
Только что упавшие осколки взмыли в воздух. Я поднялась с колен, заслоняя лицо руками, но стеклянные «стрелы» и так проскакивали мимо, совсем не задевая.
В проеме распахнувшихся с грохотом дверей храма стояли Вемур Нерстед и Ино Ристрих. Я с тревогой посмотрела на мужа: ему нечего противопоставить теням, а раненная в поездке рука недостаточно зажила. Если Ранн нападет сейчас, я даже не успею ему помочь.
В голове мелькнула неожиданная мысль: интересно, а как Финн рассчитывал завладеть скипетром, если никто, кроме Вемура, до сих пор не знает, где он? Да, жезл не столь волнует деверя, как желание стать князем, но все-таки. Я сама потратила уйму времени на поиски, но они похожи на перебирание стога сена в надежде разыскать иглу.
И все же чутье подсказывало, что разгадка совсем близка. Тут меня осенило: я осмотрела весь замок, но так и не заглянула в храм. А что, если камень Лили тогда загорелся не потому, что рядом находились мои книги, а по другой причине?
Пока я раздумывала, Ранн сосредоточенно колдовал. Я впервые увидела, как из ничего появляется Тьма. Тени от предметов и людей зашевелились, размножились и поднялись с пола, обретая непонятные очертания. Черные щупальца отрастали от бестелесных субстанций и тянулись к князю.
Вемур тоже призвал силу, но что значит обычная магия против Тьмы? Даже мои искры не уничтожат ее. Я достала камень Лили и внимательно вгляделась в грани, стараясь не думать, что счет ведется даже не на секунды — на доли секунд.
Артефакт покраснел. Уже не стесняясь никого и ничего, я направилась к тому месту, на которое он указывал. Это оказался вовсе не сундук, ошибочно принятый мной за главный кладезь сокровищ храма. Тайник, имеющий наибольшую ценность, располагался совсем не там, а вблизи алтаря. Возле врат Треокого я остановилась и, протянув руку, не веря, коснулась позолоченной конструкции. Иллюзия медленно поплыла, открывая царский жезл. Я сомкнула руку на скипетре, ощущая себя как во сне. Движения казались заторможенными, и время будто замерло.
Я повернулась к остальным, но что-то мешало порадоваться победе. Что-то было не так. Тени резко замерли, ожидая дальнейших указаний хозяина. Финн настороженно уставился в мою сторону и вдруг нервно рассмеялся:
— Чужестранка все-таки обставила тебя, брат!
Я встретилась взглядом с Вемуром. Он свел брови на переносице, беспокойно всматриваясь в мою сторону.
И тут я поняла.
Несоответствие оглушило меня — скипетр не фонил. То есть он совсем не излучал магии, даже отголосков. Я ничего не чувствовала, хотя держала его в руках. Либо это величайшее изобретение за всю историю материка, столь тщательно маскирующее свои ресурсы, либо это… пустышка. Я больше верила последнему варианту, хотя всеми силами надеялась на обратное.
Возможно, в замке находился и настоящий жезл, который я упустила, а этот нужен лишь для того, чтобы отвлечь внимание. Но если нет? Неужели все столько времени гонялись за подделкой?!
— Советую спрятать теней, если не хотите, чтобы скипетр уничтожил их вместе с вами, — блефовал муж.
Я не сомневалась, что уж он-то все знал про секреты храма.
А вот Финн и мой брат, не державшие реликвии в руках, даже не сомневались, что им на головы свалился настоящий жезл. По вискам деверя струился пот, выдавая напряжение. Он ведь уже поверил, что победил…
— Я тебя и без магии уничтожу, — прошипел он. Они с Ранном переглянулись, и тени снова зашевелились, подступая к нам. Медлить больше нельзя. Вот только, Пламенный, что мне делать, если нет никакого волшебства?
— Я предупреждал. Арана, призывай магию!
Я шокированно посмотрела на Вемура. Какую магию? Он что, на самом деле не знает, что реликвия царства — обычная золотая безделушка? Как, демоны раздери, я могу помочь?
Не зная, что за игру затеял князь, я сделала шаг навстречу, чтобы защитить его от теней с помощью кулона, и едва не упала, оступившись от удивления, когда в воздухе появилась росомаха. Зверь зарычал и подался вперед, готовый в следующую же минуту напасть на порождения Тьмы.
Я шокированно уставилась на жезл, зажатый в руке. Неужели я недооценила его? Нет ничего поразительного в том, что именно росомаха появилась в храме. Если скипетр принадлежит Нерстедам, то, вероятно, он способен призывать как раз такой дух.
Росомаха орудовала золотыми когтями и клыками, неистово воюя с тенями. Снаружи замка бушевал ветер, он проникал с порывами внутрь храма через разбитые витражи и помогал зверю в борьбе с бестелесными существами. Финн безуспешно пытался потеснить Вемура мечом, но князь уверенно отражал его атаку, ловко сводя на нет старания противника. Раин уставился черными глазами перед собой, командуя тенями.
Я вспомнила, что, несмотря на вмешательство демона, брат все же тянул с тем, чтобы меня убить. Тьма полностью подчинила его себе, но тем не менее Ранн сопротивлялся. Может быть, он не лжет, рассказывая, как жаждет получить силу. Но вопреки его словам я верила, что глубоко в душе Ранн все еще верен семье. Эта часть его — оазис посреди выжженной Тьмой пустыни.
— Ранн! Пожалуйста, остановись! — взмолилась я, не замечая, как хватаю его за руку. Я всей душой желала его спасти.
Кулон на шее раскалился, заставив меня вскрикнуть от боли. На руке, которой я держала брата, выступили вены. Я зашипела, на глазах появились слезы, но не смогла пошевелиться и убрать пальцы.
Ранн растерянно моргнул. Тьма в его глазах поредела, пока не исчезла совсем, возвращая радужке привычный зеленый цвет. На его щеки вернулся здоровый румянец. Выражение лица тут же изменилось, смягчаясь и становясь виноватым.
Он с ужасом посмотрел вокруг. Одна за другой тени исчезли, словно растворившись под лучами солнца.
— Впервые я чувствую себя собой. Арана… Ари, милая! Что же я натворил! Я искренне верил, что никто не управляет мной, но даже одного долгого присутствия Тьмы рядом достаточно, чтобы внушить такую мысль.
Как только он это произнес, его лицо резко побледнело, а губы посинели. Я едва успела не дать ему упасть на пол. Ранн заглянул в мои глаза и сказал:
— Я проклят, Ари…
И жизнь покинула его тело. Глаза брата, теперь уже навечно зеленые и остекленевшие, уставились в пустоту.
