ГЛАВА ПЯТАЯ. Блуждающая Башня
К обеду пришла раскрасневшаяся от мороза Джен. Несмотря на холод, одета она была все в тот же рабочий комбинезон в масляных пятнах.
– Как у тебя дела? – предупредительно спросил Ульрик.
– Спасибо, неплохо. – Джен деловито проследовала в гостиную. – Вот, заглянула тебя проведать.
В гостиной, с лакированным ящиком на коленях, сидел Инкогнитус. На стенке ящика мелом было криво выведено:
«Кот Инкогнитуса»
– А он что здесь делает?! Ты возьмешь на прием тролля?!
– Какой прием? – искренне изумился Ульрик.
– Ты разве не получал приглашение от N?
– От кого?
– Забудь. Так что здесь надо этому троллю?!
– Это долго объяснять.
– Неужели?
– Он понравился неприятностиметру.
– Этой твоей писклявой коробке? А она здесь при чем?
– Я же рассказывал, кем работаю, – вздохнул Ульрик. – Мне нужно срочно доказать, что я неудачник, иначе меня уволят. А этот парень то и дело попадает в беду. Он идеальный напарник.
Ульрик начал догадываться, в чем кроется секрет великодушия руководства, и как раз собирался сбежать. Второе испытание Турнира наверняка станет для него последним.
– Я вовсе не тролль! – возмутился Инкогнитус.
– А кто же ты? – язвительно поинтересовалась Джен.
– Как человек может быть троллем? – устало спросил Ульрик.
– Да у нас полгорода таких. Ты же сам одного прикончил.
– Тролля? – не поверил Ульрик. – Такого зеленого, с…
– Нет, – отрезала Джен. – Вчера, на первом испытании.
– Это был тролль?!
– Ну а кто же? Знаешь, ты иногда ведешь себя, как ребенок.
– Хорошо, кто такие тролли, по-твоему? – сдался Ульрик.
– Мерзкие твари, которые обожают выводить людей из себя. Не очень опасны, но настроение испортят – запросто.
– Некоторые и без яда могут насмерть затроллить, – влез в разговор Инкогнитус.
– Это выдумки.
– Не веришь? Киса, ку…
– Лучше не начинай, – пригрозила Джен.
– Вообще-то, – заметил Нейтан, до этого мирно читавший газету в соседней комнате, – Генри Блэткоч, наш достопочтимый мэр, затроллил до смерти великое множество врагов.
– Кто это? – спросила Джен, глядя, как в дверном проеме появляется огромная тень.
– Долго объяснять, – смущенно отвел глаза Ульрик.
– Она вам докучает? Убить эту особу для вас, о Учитель?
– Нет, не надо никого убивать, Нейтан, и сколько раз повторять – я не твой учитель.
– Как скажете, Господин, – поклонился Нейтан.
– Ты мим? – изумленно спросила Джен.
– Я рыцарь ночи, сударыня. А это мой Господин, – Нейтан отвесил Ульрику очередной глубокий поклон.
Ульрик закрыл лицо ладонью и покачал головой, всем своим видом показывая: к сумасшествию, что происходит вокруг, он не имеет ни малейшего отношения.
– Рыцарь ночи?
– Ниндзя, мисс.
– А это что? – спросила Джен и указала на вторую пару штанов, выглядывавших из-под трико Нейтана.
– Утепленная одежда ниндзя, – залился краской тот. – Сегодня холодно.
– Настоящие рыцари ночи не носили подштанников.
– Те, у которых были бабушки, носили, – еще больше покраснел Нейтан.
– Нейтан, Инкогнитус, как насчет небольшой прогулки по городу? – с наигранным воодушевлением предложил Ульрик. – А то мне скоро уезжать. Можем наведаться в какой-нибудь бар.
– А как же прием у N? – возмутилась Джен.
– Мне нельзя в бар, Господин. Бабушка говорит, там можно связаться с дурной компанией и попасть в беду.
«И она чертовски права, – подумал Ульрик. – Впрочем, если твой внук разгуливает по городу в обтягивающих штанах, с ним уже не все хорошо».
– Лучше идемте в лес, убьем Механического Человека, – предложил Нейтан и протянул Ульрику газету. – Вот взгляните, он опять кого-то похитил.
«Очередное похищение!» – кричал заголовок еженедельника «Время Блэткоча».
Далее следовало:
«В прошлый котчерг домой не вернулся семнадцатилетний Тим Макфилд. Безутешные родители считают, что к делу причастен так называемый Механический Человек. Напомним читателям, что Тим стал двадцать третьим в списке таинственных похищений, прокатившихся по Блэткочу».
– Когда пропал? – не понял Ульрик.
– В этот котчерг, – пояснила Джен.
– Не понял.
– В котчерг.
– Что это?
– День недели.
– Ты хочешь сказать «четверг»?
– Нет, котчерг, не знаю никаких «четвергов».
– А после него?
– Что после?
– Какой день идет следом?
Джен возвела глаза к потолку.
– Котница, Субкота, Воскотсенье, Котдельник, Вторкотник…
– А среда?
– Что «среда»?
– Как, по-вашему, звучит «среда»?
– Среда. Ты совсем тупой?
Ульрик начал закипать.
К заметке прилагалась мутная фотография леса.
– «Механический Человек»? – уже без всякого желания спросил Ульрик: он, как ни старался, не смог увидеть на фотографии ничего, кроме лесной чащи.
– У тебя нет воображения, – фыркнула Джен.
– Ну, хорошо, а что видишь ты?
– Высокого человека с циферблатом вместо глаза.
Ульрик честно попытался испугаться, но все равно находил мало страшного в игре теней и некачественной типографской краске.
– Он живет в Очаровательном лесу, а по ночам приходит в город, бродит по улицам, заглядывает в окна, – объяснила Джен. – Говорят, Механический Человек заберет всякого, кто его увидит.
– Раз Механического Человека никто толком не видел, с чего ты взяла, что он вообще существует?
– А кто, по-твоему, похищает людей? И фотографии есть! Если крепко зажмуришься, он тебя не тронет, постоит рядом, убедится, что ты его не видел, и уйдет восвояси.
– Как узнать, что он рядом, ведь когда увидишь – закрывать глаза будет поздно?
– Ты услышишь громкое тиканье, как от часов. Что ты как маленький, в самом деле?
– Только не надо разговаривать со мной, как с ребенком! Это не я верю во всякую ерунду!
– А еще Механический Человек съедает сердце жертвы, потому что у него нет собственного, – влез в разговор Инкогнитус.
– Нет, это Виктор, Шестипалый убийца, – отмахнулась Джен. – И он ест сердца по другой причине – верит, что так обретет силу врага.
– А, вот Виктор существует, – улыбнулся Ульрик. – Я видел похожего парня на днях в баре.
– Вот не обрадуешься, когда они с Механическим Человеком придут по твою душу! – съязвила Джен.
– Было бы здорово, я кучу денег заплатил.
– Заплатил? – переспросила Джен. – Кучу денег? За что?
– Мне был нужен хороший наемный убийца. Для одного важного дела. Долго объяснять.
Джен с любопытством разглядывала лакированный ящик Инкогнитуса.
– Что в нем? – не выдержав, спросила она.
– Кот.
– Кот?!
– Это эксперимент. Я назвал кота Жив и дал ему фамилию Мертв. Сокращенно: Живомертв. Получается, кот и «Жив», и «Мертв» одновременно. Здорово, правда?
Джен в очередной раз возвела глаза к потолку. В дверь постучали. Открыв, Ульрик увидел на пороге двух мужчин в строгих костюмах. Лица визитеров закрывали белые маски.
– Приглашение на имя участника Турнира Самоубийц Ульрика Вайтфокса, – глухо провозгласил аноним.
– Какая неожиданность, – обрадовалась Джен. – Давай сюда. Хм. «Уважаемый участник Турнира Самоубийц! Сегодня, в девять вечера, в Блуждающей Башне состоится торжественный прием по случаю открытия Турнира. Ждем вас с нетерпением!» – Джен перевернула приглашение другой стороной. – Эй, здесь не указан адрес!
Но анонимов и след простыл.
– О, мой кот, столько всего еще нужно сделать! – всплеснула руками Джен.
– Сделать? – переспросил Ульрик.
– Я не могу пойти на прием в этом, – она красноречиво оттопырила штанины промасленного комбинезона. – Собирайся, мы идем по магазинам.
– Мы? Идем? – запаниковал Ульрик.
Как-то чересчур по-брайановски отправиться на званый ужин к человеку, который пытался тебя повесить.
– Поможешь выбрать платье.
– Спасибо за предложение, но я пас. Мне и прошлой встречи хватило.
– Ты мне должен за дважды разгромленный дом, не забывай.
Неприятностиметр издал протяжный писк, больше похожий на стон. И почему ему так не везет?
* * *
Джен набрала кучу платьев, скрылась в примерочной и, судя по всему, там заснула. Ульрик деликатно постучал, но ответа так и не дождался. Услышав сдавленные всхлипы, он решил узнать, в чем дело, и осторожно приоткрыл дверь. Джен сидела перед сваленной в беспорядке горой одежды и плакала.
– Что случилось?
– Я никуда не пойду, – заикаясь от долгих рыданий, сказала Джен.
– Но… почему?
– Потому, что мне нечего надеть.
– Я думаю, все не так плохо, – заметил Ульрик.
– Тебе легко говорить, ты всегда отлично одет, вон какой у тебя фрак, а я…
Джен расплакалась сильнее.
– Фрак – это что-то вроде униформы. Как халаты у врачей.
Или смирительные рубашки у сумасшедших.
– А еще, в случае похорон, меня не придется переодевать, – мрачно пошутил Ульрик.
– У меня трагедия, а тебя волнует только, как ты будешь смотреться в гробу, – сказала Джен, вытирая слезы.
– Как насчет этого? – спросил он и достал из груды одежды короткое черное платье. – Такие сейчас в моде.
* * *
Часы в гостиной пробили без четверти девять. Джен от беспокойства не находила себе места.
– Дай мне еще раз взглянуть на приглашение.
– Оно у тебя в руках.
– Здесь нет адреса! Только время, куда нам идти?! Уже почти девять!
На Джен было короткое черное платье, обычно взъерошенные волосы аккуратно уложены. Нейтан с Инкогнитусом упросили Ульрика взять их с собой, им тоже не терпелось попасть в Блуждающую Башню. N – самый таинственный житель Столицы Метеоритов – не любил гостей и прежде никого к себе не пускал.
Ульрик надеялся, что сегодня владелец Башни проявит больше такта, нежели в день знакомства. Ну не повесят же его на глазах у всех гостей, правда?
Едва прошли двадцать минут тревожного ожидания, как неприятностиметр в кармане ожил и начал пищать. Ульрик отдернул занавеску. На тротуаре, сияя огнями, невозмутимо возвышалась Блуждающая Башня.
На улице шел снег. С мрачного фронтона свисали сосульки, водосточные трубы обледенели и покрылись инеем. Нахохленная химера стала белой от изморози. Огромный циферблат без стрелок тускло отражал краски гаснущего дня. Последние солнечные лучи, будто нехотя, касались меди наличников стрельчатых окон, ручек дверей и перил крыльца, раскрашивали их в бледные охристые тона. Окна Башни ярко светились, по занавескам скользили тени, слышались музыка и громкий смех. Табличка с номером дома извещала: ул. Уютная, 404.
Часы без стрелок пробили девять раз.
На заснеженной мостовой была расстелена красная ковровая дорожка, ведущая к Башне. У двери стоял швейцар в строгом деловом костюме и в маске. В руках он сжимал трость с костяным набалдашником. Швейцар внимательно осмотрел наряд Инкогнитуса, что в сравнении с его собственным выглядел особенно жалко: заляпанная отпечатками пальцев маска, сальный костюм-тройка, но ничего не сказал. Швейцар отстегнул серебряный карабин и убрал бархатный шнур, дав всем четверым войти.
Ульрик под руку с Джен миновал просторный вестибюль и поднялся по мраморной лестнице в главный зал. Там всюду горели свечи, нарядные гости кружились в танце, смеялись и веселились. Официанты – все как один в серых костюмах-тройках и треугольных масках – сновали по залу с подносами. Неотличимый от официантов джентльмен сидел за роскошным белым роялем, наигрывая замысловатую мелодию.
Возле стен разместились столы с угощением. Ульрик никогда не видел такого изобилия, а о названиях большинства блюд мог только догадываться. Поразила спелая земляника – неслыханное лакомство для марта! Ульрик не удержался и отломил кусочек сладкой сдобы, на вид точь-в-точь такой, какую подавали в его любимой кондитерской в Готтлибе. Немыслимо – сдоба была еще теплой, а на вкус казалась неотличимой от готтлибской! Сразу нахлынули воспоминания о доме, захотелось вернуться, сесть на первый же поезд и навсегда уехать из мерзкого Блэткоча с его сумасшедшими жителями, скверной погодой и странными до нелепости обычаями.
– О, мой кот! – воскликнула Джен. – Только не это!
Ульрик заметил Белинду в коротком черном платье, стоявшую возле стола с фруктами. Непонятно, что здесь делала директор фирмы «Брайан и Компания». Возможно, приехала задушить лично.
– Она тебе тоже не нравится? – обрадовался неожиданной поддержке Ульрик.
– Она одета в точности, как я, как она может нравиться?
Джен остановила официанта и, забрав у него поднос, стала пить шампанское бокал за бокалом.
– Это возмутительно, – бормотала она. – Кого я только послушала?! Теперь вечер испорчен. А все из-за противного, несносного, нахального…
Ульрик подумал, что еще немного, и Джен начнет выписывать ему одно за другим официальные предупреждения.
– …высокомерного, невоспитанного, вредного тролля!
В нарядной толпе Ульрик заметил мужчину лет сорока, с загорелым до черноты лицом, на котором кривились в усмешке бескровные губы. Где-то он видел этот хищный крючковатый нос и щегольски подкрученные усики. Ну конечно! Это давешний «пират»! В руках мужчина держал элегантный чемодан с серебряными замками. Чемодан, неуместно смотревшийся на публике, волшебным образом преобразил облик незнакомца. Пожалуй, вовсе он не пират, а, скорее, коммивояжер. Из тех, что ходят от дома к дому и продают щетки для обуви или черепаховые гребни. Казалось, мужчина вот-вот опустится на колено и вытащит из чемодана совершенно незаменимый в любом доме набор ножей.
Безуспешно разыскиваемый всей полицией Мехатонии «коммивояжер» преспокойно беседовал с безголовым костюмом.
– Я сейчас вернусь, – бросил Ульрик Джен.
Пока он пробивался через разодетую в пух и прах толпу, нареченный Коммивояжером тип будто испарился. А Ульрик неожиданно для себя столкнулся нос к носу с N. Впрочем «нос к носу» тут не годилось: головы у хозяина Блуждающей Башни не было. Вместо нее над воротником накрахмаленной сорочки зияла пустота. Ульрик, будто бы невзначай, сунул руку в карман жилетки, нащупал рукоять дерринджера.
– Добрый вечер, – голос N был начисто лишен всякого выражения. – Полагаю, наше знакомство началось не слишком удачно, предлагаю это исправить. Давайте забудем о том маленьком недоразумении и начнем все с чистого листа.
– Не сочтите за грубость, но почему вы хотели меня повесить? – спросил Ульрик, не торопясь вытаскивать руку из кармана и расставаться с дерринджером.
– Я принял вас за другого. Из-за фрака.
Сложно определить: врет человек или говорит правду, если у него нет лица.
– Все изобретения Древних принадлежат государству, как вам удалось присвоить Башню? – спросил Ульрик.
– Так же, как и вам, – N указал на неприятностиметр в нагрудном кармане Ульрика.
– Он обошелся мне в целое состояние.
– Чтобы заполучить Башню, я пожертвовал очень многим, поверьте. Некогда она принадлежала племени кочевников с Призрачных островов. Возможно, когда-нибудь я расскажу вам эту историю.
– Жду не дождусь.
– У неприятностиметров дурная слава. Устройство неизбежно навлечет беду на владельца. Зачем оно вам?
– А может, мне нравится быть в опасности?
– Поэтому вы решили участвовать в Турнире?
Ульрик пожал плечами и рассеянно взглянул в окно. Это было, конечно, невежливо, даже грубо, но вешать людей без суда и следствия тоже не верх приличий.
За окном раскинулся восточный базар. Блуждающая Башня стояла посреди рыночной площади. Торговцы фруктами, специями и пряностями удивленно таращились на господина в костюме-тройке, деловито перебиравшего содержимое лотков. Вот он набил полный мешок фруктов и, не дав себе труда расплатиться, скрылся в Башне. В следующую секунду окна потемнели, будто кто-то выключил фильмоскоп, и восточный базар канул в небытие. Когда темная пелена спала, за окнами, насколько хватало взгляда, простиралась ледяная пустыня. Вновь появился господин в костюме-тройке, но уже с серебряным ведерком для льда.
Ульрик понял, почему сдоба была теплой.
– Все остальное вы тоже украли?
Владелец Башни рассмеялся неживым механическим смехом. Так могла смеяться печатная машинка, имейся у нее чувство юмора.
– А вам палец в рот не клади. Будем считать, мы квиты. Я человек чести, и если вы вновь позволите себе усомниться в этом, придется повесить вас еще раз. Возможно, вторая попытка окажется удачней.
Ульрик улыбнулся.
– А вас нелегко запугать, хотя вы и нездешний.
– Я родом из Готтлиба.
– Вот как? Что у вас за печать?
– Э-э-э, «БУХГАЛТЕР».
Ульрик почувствовал, как краснеет. Чтобы отвлечься, вновь взглянул в окно. За ним синело море.
– Вы верите, что машина может предсказывать судьбу? – спросил N.
– Так говорят, – пожал плечами Ульрик.
– А если главный талант человека криминального свойства? Какая карьера ждет в Мехатонии прирожденного преступника?
– У такого субъекта есть прекрасный шанс стать адвокатом.
– А если серьезно?
– Он может быть плохим человеком. И отличным поваром.
– Как это понимать?
– Ни одна печать не помешает хорошему повару убить жену за то, что та спуталась с любовником. Но готовить он хуже не станет.
– Вы меня не поняли. Я говорю не о заурядных преступниках, нарушивших закон по воле обстоятельств, а о гениях криминального мира. Что делают с ними?
Ульрик мучительно подбирал слова. Подобные вопросы раньше ему в голову не приходили.
– Вижу, мои умозаключения развеселили вас, – сказал N, и Ульрик тотчас постарался скрыть упрямую улыбку. – Сознаюсь: я пытался немного потроллить вас. Обычно жители Мехатонии реагируют на мои слова более… бурно.
«Потроллить»? Все ж лучше, чем «повесить».
– А у вас есть печать?
– Нет, что вы. Когда я прибыл в Мехатонию, сдавать тест было поздно. Да и зачем мне печать? – пожал плечами N.
Выглядело это престранно. Когда у человека нет головы, выразить что-либо жестами очень непросто.
Официант протянул N записку.
– Прошу извинить, мне нужно отлучиться, – сказал N все тем же ровным, спокойным тоном. – Я давно не устраивал приемов и успел забыть, как это хлопотно. Желаю приятно провести вечер. Еще увидимся.
С этими словами N удалился. Неприятностиметр весело пискнул ему вслед.
Самоубийцы высыпали на пляж, за ними потянулись прочие гости. Ульрик тщетно искал среди них Коммивояжера. Серые люди-маски расставили на песке зонтики и плетеные кресла. Изумрудные волны лизали ступени крыльца с ажурными перилами. Зеленоволосая Мэгги, мистер Хикс и Чайлд с неизменным пакетом на голове, затеяли игру в гольф. Недоставало одного самоубийцы. Как его там? Лингва? Джен, сняв туфли, одиноко брела по кромке воды, помахивая бутылкой шампанского. Наверное, решила утопиться. Инкогнитуса с его ящиком на пляже видно не было, и Ульрик не имел ни малейшего желания выяснять, куда запропастилась эта парочка.
Человек с чемоданом обнаружился у барной стойки. Рядом, за напольной вазой, укрылся Нейтан. Красоты природы Коммивояжера не пленили. Что ж, тем лучше.
– А ты чего не купаешься? – бросил Ульрик Нейтану. – Боишься простудиться?
– Вы мне? – обернулся Коммивояжер.
– Нет, что вы, – смутился Ульрик. – Я обращаюсь к нему.
Коммивояжер оглянулся. За вазой было пусто. Вот черт!
– Поверьте, секунду назад там сидел Нейтан, – горячо заверил Ульрик.
– Кто?
– Рыцарь ночи.
– Кто?
– Ниндзя, сэр.
– Вы меня троллить решили, мистер? – нахмурился Коммивояжер.
– И в мыслях не было! Вы ведь тот самый беглый преступник?
– Что?
– Я не так выразился. Будь вы хоть самым отъявленным негодяем Мехатонии – мне-то какое дело?
Коммивояжер скрестил руки на груди, вмиг посуровев.
– Вы впрямь участвуете в Турнире Самоубийц? – холодно осведомился он. – Насколько я знаю, он давно не проводился.
– Отчего же?
– Не могли найти дураков, что подпишутся на это безумие. И вы изрядно переоценили статус приема. Обычного смокинга хватило бы с лихвой.
– Вы про фрак? Не подумайте, что я нарядился специально для N. Я всегда так хожу.
– В самом деле? А что у вас на шее? Висельная петля? Слушайте, мистер, не знаю, кто вы такой, да и знать не хочу. Но советую держаться от меня подальше, иначе я прикажу охране вышвырнуть вас на первом попавшемся необитаемом острове.
– Э-э-э, – протянул окончательно сбитый с толку Ульрик. – Я лишь хотел попросить вас изменить печать…
Повисла пауза.
– А, так ты клиент? Чего ж сразу не сказал? Никогда не понимал манер блэткочцев, – вмиг преобразился Коммивояжер.
– Вообще-то я из Готтлиба, сэр.
– Неважно. Так кем ты хочешь стать? Банкиром, министром, президентом?
– Если можно, бухгалтером.
– Бухгалтером? Нынче хороший спрос на послов, что скажешь? Заграничные поездки, общение с новыми людьми, девушки?
– И все же я бы хотел стать бухгалтером, сэр.
– Да хоть господом богом, желание клиента закон. Гости вот-вот вернутся, лучше подыскать место потише. Следуй за мной.
Коммивояжер уверенно вел Ульрика полутемными коридорами, ни разу не сбившись с пути. Они поднялись по винтовой лестнице на самый верх Башни и оказались в огромной библиотеке. Многочисленные стеллажи с книгами образовывали настоящий лабиринт. Здесь было сумрачно, редкие светильники едва разгоняли тьму.
Стоило Ульрику переступить порог библиотеки, как неприятностиметр начал пронзительно пищать.
– О, у тебя неприятностиметр, – весело откликнулся Коммивояжер. – У меня такой был. Я его выбросил. Советую поступить так же. От него одни… неприятности. И лучше заставь эту штуковину заткнуться, да поскорее, иначе на шум вся охрана сбежится.
Ульрик, не без сожаления, сунул устройство в футляр. Что опасного в библиотеке? Или он привел опасность с собой?
Коммивояжер протянул ладонь для рукопожатия.
– Мы толком не познакомились. Как тебя зовут, сынок?
– Ульрик Вайтфокс, – повинуясь приличиям, он протянул руку в ответ.
Коммивояжер быстрым движением сдернул с ладони Ульрика перчатку и стиснул пальцы в железной пятерне. Секунда, и лицо Коммивояжера скривилось в знакомой Ульрику с детства презрительной мине.
– «НЕУДАЧНИК», следовало сразу догадаться. Только время зря потерял. Эй, какого черта!
Ульрик и не думал отпускать руку Коммивояжера, у которого, к слову, оказалась печать «ТОРГОВЕЦ».
– Вы должны мне помочь.
– Еще чего!
– Какая разница, что у меня за печать, для вас это ничего не значит!
– С полоумными брайанами дел иметь не хочу, от вас одни беды!
Коммивояжер пытался вырвать руку, но куда там.
– Я заплачу, не сомневайтесь.
– Могу продать новый галстук, – морщился Коммивояжер от боли. – Если денег хватит.
– Вас разыскивают по всей Мехатонии.
– В Блэткоче я в безопасности, законники сюда не суются.
– А если я им намекну?
– Кто тебе поверит? – рассмеялся Коммивояжер.
– Я могу быть очень убедительным, – сказал Ульрик и сжал ладонь Коммивояжера сильнее.
– В Башне меня никто не найдет, пока я гость N, любые поиски напрасны. Я всюду и нигде одновременно. Да отпусти же, наконец, руку, ты сейчас сломаешь мне пальцы, сукин сын!
– Сначала дайте слово, что смените печать.
– Охрана, на помощь!
Ульрик разжал пальцы, и Коммивояжер затряс ладонью, чтобы разогнать кровь в онемевшей руке.
– А ты сильнее, чем кажешься, – после паузы сказал он. – Может, я и помогу тебе. Дай знать, если пройдешь второе испытание.
– Вы об этом не пожалеете, сэр! – с жаром заверил Ульрик.
– Я уже жалею, – бросил Коммивояжер и вышел.
Ульрик вынул неприятностиметр из футляра. Устройство принялось пищать. Стоило покинуть библиотеку, и писк смолк. Это было странно. Пожалуй, не помешает проверить, что так заинтересовало прибор. Из чистого любопытства. Неудачник он или кто?
Ульрик около часа блуждал среди бесконечных стеллажей. За собой, на манер хлебных крошек, раскладывал книги. Неприятностиметр пищал то громче, то тише, и Ульрик послушно сворачивал то влево, то вправо, словно играя в холодно – горячо. Несколько раз он проходил мимо забранных решетками узких окон. Сейчас за ними чернела лесная чаща. Ульрик уже хотел плюнуть на все и вернуться в главный зал, пока его не хватились, когда сделалось совсем «горячо». Обжечься можно.
И что так заинтересовало неприятностиметр? Книги как книги. Ульрик снимал с полок увесистые томики. Один, совершенно неотличимый от прочих, отчего-то понравился устройству больше всего.
То был учебник по математическому анализу. Написан он был в прошлом столетии, но прекрасно сохранился: ни потертостей, ни пожелтевших от времени страниц. «Краткое изложение уроков о дифференциальном и интегральном счислении», Б. К. Леблен – прочел Ульрик на титульном листе. Кто другой, может, и согласился бы с неприятностиметром, мол, читать такой труд в самом деле опасно, уж больно велик риск умереть со скуки. Но только не Ульрик – он любил математику.
Сунув неприятностиметр обратно в футляр, он уже собрался уходить, когда за окном мигнул огонек, будто серебряная монетка блеснула. Ульрик прижался носом к стеклу, ладонями закрылся от тусклого библиотечного света и сумел разглядеть среди почерневших от времени мшистых стволов ребенка. А рядом стоял, будто пугало, неестественно высокий человек.
Сгорбленная фигура придвинулась, и стало видно многосуставчатые руки. Длиннополый сюртук, на голове – цилиндр. На секунду Ульрику почудилось, что он видит в стекле собственное искаженное отражение. В глазу неизвестного господина, будто причудливый монокль, сверкнул циферблат со стрелками.
Тут Башня переместилась. Лес вместе с его загадочным обитателем исчез, уступив место заснеженным горным вершинам. От высоты захватило дух. Блуждающая Башня очутилась на краю пропасти. Внизу распростерла объятия бездна, из окон библиотеки казавшаяся бесконечной. Смотреть вниз все ж было приятнее, чем в глаза чудовища.
Что там говорила Джен? Механический Человек заберет всякого, кто его увидит? Выходит, он, Ульрик, обречен дважды: если верить той же Джен, победить в Турнире Самоубийц невозможно. Многовато для одного месяца. Белинде придется раскошелиться.
Обратно в главный зал Ульрик возвращался бегом. У самого выхода чуть не налетел на Орфографуса Лингву. Тот, казалось, его не заметил вовсе, так был увлечен своим делом. Лингва снимал с полок одну за другой книги. Раскрывал наугад, вырывал страницу и разочарованно возвращал на полку.
– Вот вы где, Господин, а я вас всюду ищу!
Не успел Ульрик выйти из библиотеки, как столкнулся с Нейтаном.
– Сколько раз повторять, Нейтан, я не твой господин, – Ульрик повертел головой, высматривая N.
– Как скажете, Господин. И объясните, пожалуйста, вашему троллю, что я не толстый – у меня кость широкая. Иначе придется его убить. Я знаю точку на теле…
– Нейтан, послушай меня внимательно. Я не господин тебе. И не учитель. Следовать за мной безрассудно, глупо и очень опасно. Признаюсь, я хотел использовать тебя, чтобы попасть в беду, но теперь вижу – это подло. По моей вине уже погиб один ребенок, и я никогда себе не прощу, если и с тобой что-то случится.
Нейтан просиял.
– Я понял, Господин! Это испытание. Я читал о таком. Раньше, когда одинокий путник приходил в монастырь, затерянный высоко в горах, монах прогонял его. Но лишь для того, чтобы испытать волю странника! Мудрость открывалась самым упорным, тем, кто, несмотря на брань монаха, на дождь и ветер, оставался у ворот святой обители. Вы хотите узнать, насколько я предан вам, сэр.
– Вовсе нет, – запротестовал Ульрик.
– Не беспокойтесь, отныне, как и прежде, я буду следовать за вами тенью и никогда не покину.
Ульрик был уверен, что имел в виду совсем другое.
Унылсон Хикс маялся у входа в главный зал. Прочие гости толпились у окон. В их числе были пакетоголовый Чайлд и зеленоволосая Мэгги: трогательно держась за руки, они любовались горными пиками. Совершенно трезвая Джен сидела в углу мрачнее тучи и бросала на окружающих злые взгляды.
Ульрик с удивлением заметил, что случайно прихватил «Краткое изложение уроков…» с собой. А все из-за Механического Человека! Нужно вернуть книгу. Немедленно!
– Что сейчас будет! – схватил Инкогнитус Ульрика за рукав и потащил к окну. – Ты должен увидеть, это троллинг высшего класса!
– У меня совершенно нет времени, – Ульрик попытался деликатно вырваться из цепких объятий Инкогнитуса, но потерпел неудачу.
– Да ты что, – горячо убеждал тот. – Тебе, как начинающему троллю, должно быть интересно!
Гости стали оборачиваться на шум. Ульрик сдался и позволил подвести себя к окну, на ходу запихивая книгу под жилетку, дав зарок вернуть учебник при первой возможности.
Вид из окон Блуждающей Башни в самом деле открывался стоящий. Правда, величие горных вершин несколько портили люди N, устроившие дворовую распродажу. Они натянули тент и разложили на столиках всякую всячину: от безвкусных картин до чучел и керамики. Двое в серых костюмах прохаживались туда-сюда, наплевав на холод и снег.
– Очень интересно, – согласился Ульрик. – Ну, я пошел.
– Да подожди ты немного!
На ледяном уступе началась возня. Вот появился один человек, за ним второй, третий…
– Это альпинисты, – Инкогнитус едва сдерживал смех. – Ты только посмотри на их рожи!
Но Ульрика сейчас больше занимал Нейтан – тот стоял, смертельно бледный, прижав руки к груди, и часто-часто дышал. От перепадов высоты рыцарю ночи сделалось дурно.
Люди в масках сфотографировали растерянных альпинистов и вернулись в Башню. За окнами на секунду наступила ночь, затем панорама гор сменилась парком развлечений. Башня втиснулась между павильоном кривых зеркал и «Комнатой ужасов». Мимо по рельсам прогрохотала вагонетка, полная визжащих от восторга туристов. Отдыхающие появлению Башни особого внимания не придали, сочтя частью представления. А некоторые вовсе выстроились в очередь перед крылечком и теперь пытались купить у молчаливого швейцара входные билеты.
Нейтану сделалось совсем нехорошо. Переезд в парк аттракционов ему не помог нисколько. Решение пришло внезапно.
Извинившись, Ульрик снял с головы Чайлда пакет и предложил Нейтану.
– Подыши, сразу полегчает.
Разговоры смолкли, и стало очень тихо, слышно только, как Нейтан надсадно хрипит в пакет.
– О, мой кот, что ты наделал!
По виду Джен Ульрик понял, что совершил нечто ужасное.
– Верни ему пакет, немедленно!
Нейтан пробулькал нечто неразборчивое.
– А что не так?
– Ты только что нанес Чайлду смертельное оскорбление! Зачем, кот тебя дери, ты снял с него пакет?!
– Простите, сэр, я не хотел, – смутился Ульрик. – Я куплю вам новый, обязательно! Как раз собирался за продуктами. Или, если хотите, берите этот! Нейтан, ты закончил? Вот и славно.
Чайлд оказался молодым человеком лет этак двадцати. Сальные, всклокоченные волосы, прыщавое лицо обрамляет жидкая бородка. Ульрик спешно надел пакет на голову Чайлда, запоздало поняв, почему бумага казалась теплой на ощупь.
Джен, ни слова не говоря, направилась к выходу. Зато Инкогнитус едва не подпрыгивал от восторга:
– Ты его затроллил, затроллил!
Порозовевший Нейтан растерянно моргал.
Гости качали головами и неодобрительно косились на Ульрика, будто он был в чем-то виноват. Делать вид, что это совершенно не так, с каждой секундой становилось все труднее.
Ульрик снял пакет с головы Чайлда. Не стоило ему так поступать. Перепачканный рвотой самоубийца выглядел отвратительно. Ульрик надел пакет обратно, так и впрямь было лучше.
– Ну, мне, пожалуй, пора. Приятно было поболтать, мистер Чайлд, увидимся на Турнире.
Ульрик бросился догонять Джен. Инкогнитус, с недовольно мяукающим ящиком под мышкой, последовал его примеру. Чуть поодаль, по красной ковровой дорожке приставным шагом, крался чудесным образом пришедший в себя Нейтан.
Джен рассматривала горные пики у распахнутой настежь двери – кажется, она была готова отправиться в Блэткоч пешком, только бы не видеть Ульрика.
Сбоку распахнулась неприметная дверь, и швейцар поманил их пальцем. Центральную стену тесной комнатки занимала подробная карта Мехатонии. В ее центре стояла, похожая на шахматную ладью, башенка, увенчанная часами без стрелок. Джен объяснила швейцару, что ей нужно срочно вернуться в Блэткоч. Тот неохотно внял просьбе и переставил миниатюрную копию Блуждающей Башни с одного места на другое. В комнате враз потемнело. Сквозь разноцветное витражное окно Ульрик успел заметить, как ледяной простор сменился приземистыми коробками домов. Добро пожаловать в Блэткоч.
Шел снег. На площади перед мэрией Ульрик увидел деревянного кота с невероятно длинной шеей, весьма искусно выструганного из гигантской сосны. Трое рабочих забрались на лестницы и обматывали его гирляндой. На голове исполинской «статуи» красовалась пятиконечная звезда.
Это был самый длинный кот из всех, что когда-либо видел Ульрик.
– Что это, черт возьми? – изумленно спросил он.
– Длиннокот, – мрачно ответила Джен.
– Почему его наряжают?
– Скоро Котовство, вот почему. Не прикидывайся, будто не знаешь, что это.
Джен не выглядела замерзшей. Она сосредоточенно шагала в коротком вечернем платье навстречу ледяному ветру, тогда как Ульрик во фраке успел продрогнуть до костей.
Он оглянулся, чтобы в последний раз взглянуть на Блуждающую Башню, но она уже исчезла. Только ветер кружил обрывки газет там, где Башня стояла секунду назад.
Вернуть учебник в библиотеку руки так и не дошли. Ульрик был готов со стыда провалиться сквозь землю. Как теперь в глаза N смотреть? Впрочем, как раз с этим проблем не возникнет – лица у хозяина Башни все равно нет.
На другой стороне улицы Ульрик заметил необычную оптическую иллюзию. Иллюзия недвижно стояла, отделенная снежной завесой. Одетая в черный костюм, она выглядела, словно неестественно высокий худой человек. Один глаз «иллюзии» тускло блестел.
– Кто это к нам припожаловал? Жирный мим и его банда?
Из подворотни показались трое мужчин в котелках. Они сжимали ножи и шипастые дубинки. Еще четверо зашли сзади и теперь нагло улыбались, почесывая небритые физиономии.
Бежать было некуда. Со всех сторон Ульрика и его незадачливых спутников окружал Блэткоч. Безмолвный, неприветливый и равнодушно-злой.
– Уходите, я их задержу, – шепнул Нейтан, бочком протиснулся вперед и, косолапо ступая, направился к головорезам.
Интересно, что бы на это сказал неприятностиметр?
Нейтан ткнул пальцем здоровяка, стоявшего ближе остальных. Тот так опешил, что даже забыл стукнуть рыцаря ночи дубинкой по голове. Больше никакого эффекта удар не возымел.
Нейтан прищурился и ткнул чуть левее, в сердце.
Бесполезно.
Немного потыкав громилу в живот, Нейтан обернулся.
– Это может занять некоторое время, – пробормотал он.
Ульрик выхватил дерринджер, щелкнул курком.
– Первый, кто дернется, получит пулю в лоб!
Морозный воздух наполнился механическим тиканьем, как если бы рядом оказалась бомба замедленного действия. Губы Ульрика сами собой искривились в улыбке.
– О, мой кот! – Глаза Джен округлились, лицо побелело. – Только не он!
«Иллюзия» ломаной походкой шла по тротуару, похожая на безобразного четырехлапого паука. Тик-так, тик-так, щелкал дьявольский механизм. Все, кто оказался на улице в этот поздний несчастливый час, стояли, словно загипнотизированные.
– Не смотрите на него! – крикнул кто-то.
Тик-так, и громилы попятились, роняя оружие.
Тик-так, и Нейтан с Инкогнитусом замерли, будто каменные изваяния, прижав ладони к лицу. Лакированный ящик с глухим стуком упал на мостовую, злобно мяукнув.
Тик-так, и головорезы один за другим опустились на колени, а после закрыли руками глаза.
Тик-так, и Ульрик обнаружил, что Джен крепко зажмурилась, по-детски обняв плечи.
– Не надо, не забирай меня, я ничего не видела, ничего не ви…
Механический Человек протянул руку с длинными пальцами, таращась в пространство перед собой слепым глазом, так похожим на миниатюрное око Блуждающей Башни. Улыбка Ульрика, что с каждой секундой становилась все шире, чудовище не заботила ничуть.
* * *
Позже Ульрик долго будет ломать голову, откуда он взялся? Рыжебородый тип в сапогах из крокодиловой кожи? Только что его не было, и вот, пожалуйста, – стоит, оттопырив большими пальцами подтяжки безразмерных штанов. Незнакомец прищурился, сплюнул, а после врезал тикающей твари кулаком в челюсть.
Механический Человек пролетел несколько метров и исчез в подворотне. Там лязгнуло, будто два автомобиля столкнулись. Тиканье смолкло. Рыжебородый подмигнул Ульрику и растворился в воздухе, как если б его и не было вовсе.
Ульрик еще ошеломленно озирался, а ему уже начали аплодировать: Джен и семь головорезов наконец осмелились открыть глаза.
– Я знал, что у вас получится, сэр! – воскликнул Нейтан и низко поклонился.
Инкогнитус подобрал пару шестеренок – все, что напоминало о схватке с чудовищем.
– А кому продать детали от Механического Человека?! – крикнул он. – Лечат любые болезни!
