Глава 12

Сразу после завтрака я столкнулась Марси на крыльце. Она выходила из дверей, болтая по телефону, а я шла, наоборот, в дом.

– Твоя машина заперла мою, – сказала я.

Она подняла вверх палец, давая мне знак подождать. Я выхватила у нее телефон, нажала на кнопку отбоя и повторила уже совсем раздраженно:

– Ты заблокировала мою машину.

– Не впадай в истерику. И меня не беси. Если ты еще раз хоть пальцем дотронешься до моего телефона, я тебе в хлопья помочусь.

– Фу, мерзость какая!

– Я разговаривала со Скоттом, кстати. У него сегодня нет никаких репетиций, и он готов помочь мне занести вещи.

Класс. Прямо вижу, как буду рассказывать об этом Ви, которая так и не поверит моему «Я старалась!».

– Как бы ни хотелось продолжить нашу приятную беседу, мне нужно ехать на занятия. Поэтому… – Я сделала театральный жест в сторону «Тойоты» Марси, которая загораживала выезд моему «Фольксвагену».

– Знаешь… если тебе нужна справка, чтобы объяснить свой прогул, у меня есть парочка чистых бланков. Я ведь подрабатываю в канцелярии, и время от времени бланки непостижимым образом оказываются у меня в сумочке.

– С чего ты взяла, что мне нужна справка?

– Ну, потому что звонили из школы по поводу посещаемости. – Марси явно не обманул мой нарочито невинный вид. – Ты же прогуляла уроки, так ведь?

Это даже не был вопрос, это было утверждение.

– Ну ладно, возможно, мне действительно нужна справка от медсестры, – призналась я.

Марси послала мне покровительственный взгляд.

– Ты воспользовалась старым-добрым «у меня болит голова»? Или, наверно, классическим: «ах, у меня ПМС»… И чем же ты занималась вместо школы?

– А вот это не твое дело. Ты мне дашь бланк справки или нет?

Она открыла сумку, порылась там и вытянула бланк с печатью школы. Насколько я могла судить, справка была настоящая.

– На, возьми, – сказала она.

Я все еще колебалась.

– Ты не пытаешься заманить меня в какую-то хитроумную ловушку?

– Ой-ой, какие мы подозрительные.

– Просто это как-то слишком хорошо, чтобы быть правдой…

– Да возьми ты уже справку! – Она помахала бумажкой у меня перед лицом.

Меня мучило дурное предчувствие, что на самом деле это не просто бескорыстная услуга.

– Ага, а через десять дней ты попросишь оплатить должок?

– Ну, возможно, не через десять дней…

Я отдернула руку:

– Тогда забудем.

– Да я пошутила! О-хо-хо… какая же ты зануда на самом деле. Я просто стараюсь быть хорошей.

– Марси, ты не знаешь, что значит «быть хорошей»!

– Считай это моей первой попыткой. – Она почти силой сунула мне розовую бумажку в руку. – Бери, и я пойду отгоню машину.

Я спрятала справку и сказала:

– Пока мы не закончили разговор… у меня есть вопрос. Твой отец дружил с человеком по имени Блейкли. Мне очень нужно его найти. Тебе это имя что-нибудь говорит?

Ее лицо было непроницаемо. Трудно сказать, была ли с ее стороны какая-нибудь реакция.

– Может быть. Это зависит от того, собираешься ли ты мне рассказать, зачем он тебе нужен.

– Мне надо задать ему несколько вопросов.

– Что за вопросы?

– Не хочу сейчас об этом говорить.

– Тогда и я не хочу.

Я проглотила парочку нелестных комментариев и сделала еще одну попытку:

– Я бы хотела все тебе рассказать, Марси, но есть вещи, о которых тебе лучше не знать.

– Вот и мой отец всегда говорил то же самое. Думаю, он врал, и ты тоже сейчас врешь. Если хочешь, чтобы я помогла тебе найти Блейкли, то выкладывай все подробности.

– Как я могу быть уверена, что ты не блефуешь и у тебя действительно есть что-то на Блейкли? – возразила я.

Марси всегда любила играть в разные игры и с чего бы ей сейчас отступать от своих привычек?

– Отец как-то раз брал меня с собой домой к Блейкли.

Я даже подпрыгнула на месте, услышав это.

– И у тебя есть адрес?! Ты сможешь найти это место?

– Блейкли там больше не живет. Он тогда разводился, и отец снял ему на время квартиру. Но я видела у него на каминной полке пару фотографий… У Блейкли есть младший брат. И ты его знаешь, потому что он учится в нашей школе. Это Алекс Блейкли.

– Тот футболист?

– Ну да, лучший защитник.

Я замерла. Значит ли это, что Алекс тоже нефилим?

– Блейкли и его брат близко общаются?

– Блейкли без конца говорил об Алексе и его успехах, когда я была там. И это было, знаешь ли, довольно глупо, потому что ведь наша футбольная команда – это полный отстой. Блейкли говорил, что ни одной игры не пропускает.

Значит, у Блейкли есть брат. И его брат – лучший защитник футбольной команды колдуотерской школы.

– Когда следующий футбольный матч? – спросила я Марси, пытаясь скрыть свое волнение.

– В пятницу, кажется. Игры всегда по пятницам.

– Дома или на выезде?

– Дома.

Домашний матч! Блейкли, должно быть, днем и ночью работает над своими изобретениями. Тем больше у него причин оставить лабораторию на несколько часов и отвлечься на что-нибудь действительно для него важное и интересное. Шансы на то, что он вынырнет на поверхность в пятницу вечером, чтобы посмотреть, как его младший брат играет в футбол, были очень велики. С тех пор как Блейкли развелся, Алекс вообще мог стать его единственной семьей. Так что для Блейкли очень важно было присутствовать на игре, в которой участвовал его брат.

– Ты думаешь, что Блейкли придет на игру, – сказала Марси.

– Это будет большая удача, если он действительно придет.

– Так, предполагается, что именно сейчас ты рассказываешь мне, о чем хочешь его спросить.

Я посмотрела Марси в глаза и солгала ей прямо в лицо:

– Я хочу спросить, вдруг у него есть предположения, кто убил нашего отца.

Марси чуть вздрогнула, но все же ей удалось сохранить самообладание. Она смотрела на меня, не мигая, не выдавая своих мыслей.

– Я бы хотела присутствовать, когда ты будешь его об этом спрашивать.

– Разумеется, – снова солгала я. – Никаких проблем.

Проводив взглядом скрывшуюся за поворотом машину Марси, я попыталась завести «Фольксваген». Но и с шестой попытки он не заводился, храня мертвое молчание и не подавая ни малейшего признака жизни. Но я гнала прочь раздражение. Ничто не могло сейчас омрачить мое настроение, ведь я нашла, наконец, зацепку, в которой так отчаянно нуждалась.

После школы я поехала к Патчу.

Я соблюдала всю возможную предосторожность и несколько раз объехала дом кругом, прежде чем припарковаться на свободном месте огромной парковки. Я не опасалась преследования, но и неожиданные визиты недружелюбных нефилимов или раздраженных архангелов были мне ни к чему. И кроме того, все вокруг должны были быть уверены, что мы с Патчем расстались.

Я открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру.

– Эй? – позвала я.

Внутри никого не было. Диванные подушки были в идеальном порядке, и пульт лежал там же, где и вчера. Конечно, я не ожидала застать Патча у телевизора с пультом в руках. Насколько я понимала, он сейчас должен был быть занят поисками настоящего шантажиста Пеппера или выслеживанием моего Ковбоя.

Я прошлась по квартире. Душевая кабина справа, комната для гостей слева, хозяйская спальня в глубине квартиры. Берлога Патча.

Его кровать была застелена сине-серым покрывалом, с ним гармонировали сине-серые простыни и наволочки на декоративных подушках, которые выглядели такими же нетронутыми, что и диванные подушки в гостиной.

Раздвинув шторы, я замерла, любуясь изумительным видом на Каско Бей и Пикс Айленд на фоне безоблачного неба. Если Марси будет чересчур много в моей жизни, я могу всегда переехать к Патчу. Моей маме это наверняка понравится.

Я отправила Патчу сообщение:

«Мне не надо угадывать. На тебе жучок», – ответил он.

Я бросила взгляд на себя – так и есть, сегодня я была в джинсовой куртке.

«Дай мне минут двадцать, и я приеду, – пикнула эсэмэска от Патча. – В какой ты комнате?»

Я улыбнулась и убрала телефон в сумку. А потом растянулась на королевской кровати Патча. Матрас был мягкий, но не слишком. Я представила, как Патч лежит здесь, вытянувшись в полный рост, одетый только в… во что-то. Не знаю, что он носит: боксеры или шорты? Вообще ничего? У меня были возможности и способы это выяснить, но я не думала, что двигаться в этом направлении будет достаточно безопасно. По крайней мере пока. Пока я стремилась не усложнять наши отношения как можно дольше. Мне нужно было, чтобы вокруг наконец установились мир и покой, тогда я могла бы решить, когда я хочу и хочу ли вообще делать следующий шаг…

Через десять минут приехал Патч. Я к тому времени переместилась в гостиную и щелкала пультом.

– Ты сменила комнату, – заметил он.

– Так будет безопаснее.

– Я такой страшный?

– Нет, но определенные сложности могли возникнуть…

Кого я обманывала?

Да, Патч был очень опасен. Для меня. Высокого роста, тело мускулистое и накачанное – образец мужественности. У меня была стройная, пропорциональная фигура, я знала, что довольно привлекательна, но я не была богиней. Комплексами и заниженной самооценкой я не страдала, но все же оценивала себя достаточно объективно.

– Я слышала про Хешван, – сказала я. – Слышала, что он начался… слегка неожиданно.

– Не стоит доверять всему, что говорят. Атмосфера все еще довольно накалена.

– А у тебя есть какие-то соображения? Чего ждут падшие ангелы?

– А кто хочет это знать?

Я еле удержалась от того, чтобы закатить глаза:

– Я не шпионю для Данте.

– Рад это слышать. – Тон Патча был нарочито ровным и невыразительным.

Я вздохнула, страшно злясь из-за этого напряжения между нами.

– Если тебе интересно, я сделала свой выбор. Я твоя, – сказала я мягко. – Вся. Целиком.

Патч бросил ключи в блюдечко.

– Но?

– Но сегодня утром я сказала Данте практически то же самое. Я думала о том, что ты сказал: о том, что мы должны найти Блейкли и уничтожить «дьявольскую силу». И решила, что Данте сможет привести меня к нему самым коротким путем, поэтому я… – произнести это вслух было непросто, я чувствовала себя отвратительно.

– Ты решила его использовать.

– Это звучит ужасно, и этот путь мне совсем не нравится, но… да. Именно это я и делаю.

От признания мне не стало легче. Ни капельки. Мы с Данте, конечно, не были лучшими друзьями, и у нас было много разногласий, но все же он не заслуживал того, чтобы им манипулировали.

– Он по-прежнему притворяется, что вы встречаетесь? – Теперь тон Патча был ледяным.

– Насколько я понимаю, он распустил слух о наших отношениях пару дней назад. Как бы то ни было, это вранье, и он знает это лучше, чем кто-либо другой.

Патч присел рядом со мной. Но не сделал того, что делал обычно – не взял меня за руку и не переплел наши пальцы. Я старалась не придавать этому значения, но в горле у меня встал комок.

– Хешван, – напомнила я.

– Я знаю об этом не больше тебя. Я уже дал понять падшим ангелам, что это не моя война и я не хочу в ней участвовать. Они теперь меня игнорируют и замолкают в моем присутствии. И знаешь, в ближайшее время я не собираюсь становиться главным источником информации о деятельности падших ангелов.

Он откинул голову на подголовник дивана и прикрыл лицо бейсболкой. Я даже была готова к тому, что он сейчас начнет похрапывать, такой у него был усталый вид.

– Тяжелый день? – спросила я.

Он хмыкнул в знак согласия.

– Я потянул за несколько ниточек, надеясь найти шантажиста Пеппера, но в результате вернулся туда же, откуда начинал. Я могу смириться со многими вещами, но не с бездарно потраченным временем. День получился непродуктивным, и я очень недоволен этим.

– И это говорит тот самый парень, который постоянно уговаривает меня провести целый день в постели с ним, – поддразнила я его, надеясь хоть чуть-чуть улучшить его настроение.

– Ангел, это был бы весьма продуктивный день. – Слова его были игривыми, но голос звучал слишком устало.

– А существует ли возможность, что его шантажирует Дабрия? – спросила я. – Тогда ночью, около «Дьявольской сумы» я видела, как они спорили с Пеппером на улице. И он не выглядел радостным.

Патч лежал неподвижно, осмысливая услышанное.

– Так как ты думаешь, это возможно? – настаивала я.

– Дабрия не шантажирует Пеппера.

– Откуда ты знаешь? – Мне не понравилось, что ему понадобилась всего пара секунд на размышления. Ведь Дабрия очень подходила на роль шантажистки.

– Просто знаю. А как ты провела день? – спросил он, явно не желая обсуждать это дальше.

Я рассказала ему о неожиданном решении Марси переехать и о том, что моя мама дала на это согласие. Чем дальше я рассказывала, тем очевиднее мне становилась подоплека всего этого.

– У нее есть какой-то хитрый план, – сказала я Патчу. – Думаю, она подозревает, что я знаю, кто убил ее отца. И собирается выведать это, шпионя за мной.

Патч положил руку мне на бедро, и я почувствовала прилив надежды: ощущать эту пропасть между нами было просто невыносимо.

– Только мы двое знаем, что ты убила Хэнка, и я унесу эту тайну с собой в ад, если понадобится. Так что никто и никогда не выведает этот секрет.

– Спасибо, Патч, – сказала я искренне. – Прости, если я задела твои чувства. Я прошу прощения за Данте. И вообще за всю эту чепуху. На самом деле все, чего я хочу, это снова быть с тобой.

Патч поцеловал мою ладонь, а потом положил ее себе на грудь, туда, где сердце, и крепко прижал.

«Я тоже хочу быть с тобой, Ангел», – прошептал он мысленно.

Я свернулась калачиком рядом с ним, положив голову ему на плечо.

Я чувствовала, как от его близости у меня внутри развязываются сами собой все узелки напряжения и нервозности, которые завязались за день. Я ждала этого момента весь день. От возникшей между нами отчужденности я страдала так же сильно, как и от его отсутствия. Однажды мы будем просто «Патч и я», говорила я себе. Однажды мы оставим позади Хешван, падших ангелов, нефилимов… убежим от всего этого. Останемся только мы вдвоем…

– Я нашла кое-что интересное. – И я рассказала Патчу о младшем брате Блейкли и о том, что Блейкли старается не пропускать домашние матчи, в которых участвует его брат.

Патч сдвинул назад бейсболку и заглянул мне в глаза.

– Отличная работа, Ангел, – сказал он, явно впечатленный.

– И что теперь? – спросила я.

– Ну, в пятницу вечером мы пойдем смотреть игру.

– Ты думаешь, мы не спугнем Блейкли, если он нас увидит?

– То, что ты пришла посмотреть матч, не должно вызвать у него подозрения, а я замаскируюсь. Я схвачу его и увезу в одно местечко около озера Себаго. В это время года там пусто. Для Блейкли это плохо, но хорошо для нас. Я заставлю его рассказать об образцах, о том, где он их производит, и тогда мы найдем способ их уничтожить. И я не спущу с него глаз. Вряд ли ему еще удастся поработать с «дьявольской силой».

– Должна тебя предупредить: Марси считает, что ей стоит присутствовать во время разговора с ним.

Патч вопросительно поднял брови, а я пояснила:

– Это была цена, которую я заплатила за информацию.

– Ты поклялась ей на крови? – спросил Патч.

– Нет.

– Тебя мучает совесть?

– Нет. – Я закусила губу. – Может быть. – Пауза. – Ладно. Да! Да, меня мучает совесть. Если мы обманем Марси, я спать не смогу от чувства вины. Я сегодня утром ей наврала прямо в глаза, и это отравило мне весь день. Я теперь живу с ней бок о бок, Патч. Мне придется сталкиваться с ней все время. Может быть, это даже удастся использовать в наших интересах. Если мы докажем ей, что она может нам доверять, она даст нам больше полезной информации.

– Существуют более простые способы добыть информацию, малыш.

– Но я сказала ей, что возьму ее с собой. Чем она может нам навредить?

– Она может рассказать нефилимам, что мы с тобой на самом деле не расстались.

Об этом я не подумала.

– Или… или можно взять ее с собой, а потом я сотру ей память. – Он пожал плечами. – И никакого чувства вины.

Я задумалась. Такой план был весьма реален, хотя я и получалась в результате лицемеркой.

На губах Патча появилось нечто вроде улыбки:

– Ты собираешься заняться делом или будешь нянчиться с Марси?

Я покачала головой:

– Грязную работу будешь делать ты, а я продолжу следить за Марси.

Патч наклонился и поцеловал меня.

– Я собираюсь получить от допроса Блейкли огромное удовольствие. И как же мне жаль, что я не могу наблюдать твои баталии с Марси!

– Никаких баталий не будет. Я собираюсь спокойно объяснить ей, что она может поехать со мной, но ей придется подождать в машине, пока я буду беседовать с Блейкли. И это наше последнее предложение. Она вольна принять его или отвергнуть.

Еще не закончив эту фразу, я поняла, как глупо предполагать, что все будет действительно так легко и просто. Марси ненавидела подчиняться. И еще сильнее ненавидела подчиняться мне. С другой стороны, она могла оказаться очень полезной нам в будущем. Она ведь как-никак была официально дочерью Хэнка. И если мы с Патчем хотели создать альянс, сейчас было самое подходящее время.

– Я буду жесткой и непреклонной, – пообещала я Патчу, сделав строгое лицо. – Никаких компромиссов.

Улыбка Патча стала шире.

Он снова поцеловал меня, и я почувствовала, как вся решимость моя куда-то улетучивается.

– Ты такая смешная, когда прикидываешься жесткой, – сказал он.

Прикидываюсь? Я МОГУ быть жесткой. Я могу! И вечером в пятницу я это докажу.

Берегись, Марси.

Всего в нескольких милях от дома я напоролась на полицейский автомобиль, который как раз выруливал из-за угла. Я проехала вперед еще метров сто и услышала, что коп включил сирену и едет за мной.

– Здорово, – буркнула я себе под нос. – Просто класс.

Поджидая, пока офицер подойдет к моему окну, я мысленно подсчитывала, хватит ли денег, заработанных мною в качестве няни, на оплату штрафа.

Коп постучал карандашиком мне в окно, показывая, что надо его опустить. Я взглянула на него и замерла. Это был не просто коп, это был мой самый нелюбимый коп. Мы с детективом Бассо были знакомы давно и испытывали друг к другу взаимную и сильную неприязнь.

Я опустила окно:

– Я превысила скорость всего на три километра, – перешла я в наступление сразу, он даже не успел ничего сказать.

Он гонял во рту зубочистку:

– Я не собирался штрафовать тебя за превышение скорости. У тебя разбит левый задний фонарь. Это штраф, пятьдесят долларов.

– Вы, наверное, шутите.

Он накорябал что-то на квитанции и сунул ее мне в окно:

– Нарушение техники безопасности. Какие уж тут шуточки?

– Вы специально преследуете меня и пытаетесь разорить? – спросила я с сарказмом, но скорее самой себе, чем ему.

– А тебе бы хотелось, да? – Он развернулся и пошел к своей машине.

Я смотрела, как он выруливает на дорогу и отъезжает. Как обычно, он помахал мне рукой, но я не стала в ответ показывать ему неприличный жест.

Что-то было не так.

У меня по спине бегали мурашки, а руки заледенели, как будто я их опустила в холодную воду. От детектива Бассо шла какая-то вибрирующая энергия, как будто поток морозного воздуха… хотя, возможно, мне это только казалось. Я становилась параноиком. Потому что…

Потому что такое я испытывала только в присутствии нелюдей.