Глава 13
В середине следующего дня Ви высадила меня у входных дверей «Энцо».
На мне был желтый сарафан, довольно игривый и оптимистичный, и внешне я выглядела гораздо спокойнее и увереннее, чем чувствовала себя на самом деле. Я остановилась у окна, чтобы поправить прическу, но собственный жест показался мне совершенно безжизненным. Я заставила себя улыбнуться. Тренировалась все утро. Улыбка вышла одновременно напряженной и хрупкой. В отражении в окне она выглядела фальшивой и неискренней. Но после ночи, проведенной в метаниях и рыданиях, на большее я была не способна.
Вернувшись вчера от Марси, я свернулась в кровати калачиком, но заснуть так и не смогла. Провела ночь, мучая себя бесконечными размышлениями. И чем дольше я бодрствовала тем дальше мои размышления удалялись от реальности. Мне нужно было прийти к какому-то решению, и было так больно от того, что это решение стало неотложным. Мне даже пришла в голову мысль, которая никогда раньше не посещала меня: если я покончу с собой, архангелы это увидят. Я хотела заставить их раскаяться. Усомниться в своих архаичных законах. Я хотела, чтобы они понесли ответственность за то, что разорвали мою жизнь в клочья, а потом окончательно разрушили ее.
Мой разум кружился в водовороте этих мыслей всю ночь. Эмоции сменяли друг друга: отрицание, гнев, чувство потери, разбивающее сердце. В какой-то момент я начала жалеть, что не сбежала с Патчем. Любая возможность счастья, пусть даже мимолетного и призрачного, казалась мне лучше, чем эта мука — просыпаться каждое утро и знать, что я никогда не буду больше с ним.
Но когда солнце позолотило горизонт, я приняла решение. Я должна жить дальше. Или так, или я соскользну в тяжелую депрессию. Я заставила себя принять душ, одеться и пойти в школу с твердой решимостью не показывать никому своего состояния. Ноги и руки поначалу меня плохо слушались, но я не могла позволить себе вызывать у посторонних жалость. Я не могла позволить архангелам выиграть. Я собиралась встать на ноги, найти работу, заплатить штраф за превышение скорости, закончить летнюю школу с высшей оценкой и постоянно загружать себя делами так, чтобы только ночью, оставаясь наедине со своими мыслями, с которыми уже ничего не смогу поделать, думать о Патче.
В «Энцо» по обе стороны от входа располагались две полукруглых террасы, а вниз вела лестница — в основной зал и к стойке бара. Террасы напомнили мне балконы, огибающие партер. Столики на террасах все были заняты, а внизу лишь несколько военных пили кофе за утренней газетой.
Набрав в грудь воздуха, я спустилась по лестнице и подошла к центральной стойке.
— Извините, я слышала, вам нужны бариста, — сказала я женщине за кассой.
Голос у меня звучал безжизненно, но у меня не было сил попытаться исправить это. Рыжая женщина средних лет, на бейджике которой было написано «Роберта», подняла на меня глаза.
— Я бы хотела заполнить анкету.
Я выдавила из себя улыбку, но откровенно говоря, улыбка вышла так себе.
Роберта вытерла свои веснушчатые руки полотенцем и обошла вокруг стойки.
— Бариста? Уже нет.
У меня прервалось дыхание, я смотрела на нее, чувствуя, как рушатся мои надежды. У меня был план. И я просто не представляла, что делать, если хоть один пункт из этого плана сорвется. Мне нужен этот план. Мне нужна эта работа! Мне нужна тщательно контролируемая жизнь, где каждая минута расписана, а каждая эмоция занесена в реестр и нумерована.
— Но мне нужен надежный работник за стойкой, только вечерняя смена, с шести до десяти, — добавила вдруг Роберта.
Я моргнула, губы у меня слегка дернулись от удивления.
— О, — сказала я. — О. Это… хорошо.
— Вечером мы приглушаем свет, распускаем бóльшую часть персонала, включаем джаз и пытаемся создать более утонченную атмосферу. Обычно тут никого нет после пяти, но мы надеемся привлечь клиентов. Кризис! — объяснила она. — Твоей задачей будет приветствовать посетителей, принимать заказы и относить их на кухню. Когда заказ будет готов, тебе нужно будет отнести его на столик.
Я энергично закивала, чтобы показать ей, как сильно хочу работу, и улыбнулась так широко, что все трещинки на моих губах лопнули.
— Это звучит… идеально! — наконец произнесла я хрипло.
— У тебя есть какой-нибудь опыт работы?
Никакого опыта у меня не было. Но зато мы с Ви бывали в «Энцо» по крайней мере трижды в неделю.
— Я знаю меню наизусть, — сказала я, чувствуя, как моя мечта начинает обретать плоть и кровь. Работа. Все зависит сейчас от нее. Я построю новую жизнь.
— Приятно слышать, — ответила Роберта. — Когда можешь начать?
— Сегодня? — Я не могла поверить, что она предлагает мне работу. Вот она я, не в состоянии даже искренне улыбнуться, но Роберта будто ничего не заметила. Она давала мне шанс. Я протянула ей руку для рукопожатия и заметила, что моя рука дрожит.
Роберта проигнорировала мою протянутую руку и посмотрела на меня, склонив голову набок, отчего я стала чувствовать себя еще неувереннее и смутилась еще больше.
— С тобой все в порядке?
Я задержала дыхание:
— Да… я в порядке.
Она кивнула.
— Что ж, тогда приходи без четверти шесть, и я выдам тебе униформу перед сменой.
— Спасибо вам огромное… — начала я все еще каким-то чужим голосом, но она уже убежала назад за стойку.
На улице, под ослепительным солнцем, я начала считать в уме.
Если я буду получать минимальный оклад, то, отработав каждый вечер две недели, смогу выплатить свой штраф. А если буду работать каждый вечер в течение двух месяцев, то буду шестьдесят ночей слишком утомлена работой, чтобы думать о Патче. Буду на шестьдесят ночей ближе к концу летних каникул, когда снова смогу направить всю свою энергию на учебу. Я уже решила включить в свое расписание самые сложные предметы. Можно справиться с домашним заданием любого вида и объема, но справиться с разбитым сердцем совсем не так просто.
— Ну? — спросила Ви, притормаживая около меня на своем «неоне». — Как все прошло?
Я забралась на пассажирское сиденье.
— Я получила работу.
— Отлично! Если честно, ты выглядела неважно, когда заходила туда, и я думала, что тебя точно не возьмут. Но теперь волноваться не о чем. Теперь ты официально трудящийся полезный член общества. Горжусь тобой, зайка. Когда начинаешь?
Я мгновенно посчитала:
— Через четыре часа.
— Я заеду сегодня и попрошусь за твой столик.
— Не забудь оставить чаевые, — сказала я и сама чуть не расплакалась от собственной неудачной шутки.
— Я твой шофер, детка. Это куда лучше чаевых.
Через шесть с половиной часов в «Энцо» было полно народу. Моя униформа представляла собой белую рубашку со складками, серые твидовые слаксы с жилеткой в тон и кепку, очень похожую на головной убор разносчика газет. Волосы мои под кепкой прятаться не хотели, и все время то одна, то другая прядь выбивалась и падала на лицо. Вот и сейчас я чувствовала, как очередная непослушная прядка прилипла к потной щеке. Несмотря на то что у меня не было ни единой свободной минутки — даже присесть было некогда — я чувствовала странное облегчение. У меня не было времени страдать. Не было времени даже мимолетно подумать о Патче.
— Эй, новенькая! — позвал меня один из поваров, Фернандо. Он стоял за невысокой стенкой, отделявшей печи от остальной кухни, и помахивал лопаточкой: — Твой заказ готов!
Я взяла три тарелки с сандвичами, аккуратно поставила стопочкой на руке и вышла из кухонных дверей. По дороге к лестнице я встретилась взглядом с одной из хостесс. Она дернула подбородком в сторону столика, за который только что усадили посетителей. Я ответила быстрым кивком: буду через минуту.
— Один сандвич с вырезкой, один с салями и один с жареной индейкой. — Я поставила тарелки перед тремя бизнесменами в деловых костюмах. — Приятного аппетита.
И побежала по лестнице, ведущей наверх, доставая блокнот для заказов из заднего кармана. Но где-то на полпути я встала как вкопанная: прямо по курсу была Марси Миллар. Она сидела за тем столиком, который мне предстояло обслужить. Я также узнала Адиссона Хейлса, Окли Уильямса и Итана Тайлера — все учились в моей школе.
Я как раз собиралась развернуться и попросить хостесс отдать этот столик кому-нибудь другому — кому угодно, только не мне! — когда Марси подняла глаза. И я поняла, что попалась.
Ее губы тронула торжествующая улыбка.
У меня перехватило дыхание. Могла ли она как-то узнать, что я взяла ее дневник? Только вернувшись домой и забравшись в постель, я вспомнила, что дневник все еще у меня. Я бы вернула его прямо сразу, но совершенно о нем забыла. На фоне всего того, что произошло и что терзало меня изнутри, этот дневник казался сейчас таким незначительным. Сейчас он лежал ни разу не раскрытым на полу моей спальни, рядом со сброшенной вчера одеждой.
— У тебя такой миленький костюм, — произнесла Марси, заглушая звуки джаза. — Итан, разве не в точно такой же жилетке ты был на последнем звонке в прошлом году? Кажется, Нора обворовала твой шкаф.
Пока они смеялись, я держала ручку у блокнота, готовая записывать.
— Могу я принести вам что-нибудь попить? Сегодняшнее специальное предложение — кокосово-лаймовый смузи.
Интересно, они тоже слышат эти виноватые нотки в моем голосе? Я глотнула, надеясь, что, когда заговорю вновь, голос перестанет дрожать.
— Последний раз я была здесь на мамин день рождения, — вдруг сказала Марси. — И наша официантка пела ей «С днем рожденья».
Мне понадобилось три секунды, чтобы понять, чего она хочет.
— О. Нет. В смысле, нет. Я не официантка. Я работаю за стойкой.
— Да мне все равно, кем ты работаешь. Я хочу, чтобы ты спела «С днем рожденья».
Я стояла, не в силах пошевелиться, мой разум лихорадочно искал выход из положения. Просто невозможно поверить, что Марси хочет меня так унизить. Стоп. Конечно же, она хочет меня унизить. Последние одиннадцать лет я тайно вела счет нашего противостояния, но теперь была уверена, что она вела свой собственный. Она жила ради возможности выиграть у меня очередное очко. Хуже того, она знала, что ее счет в два раза выше моего, и все равно продолжала зарабатывать очки. Марси была не просто занозой в заднице, она была нечестным игроком.
Я протянула руку.
— Можно взглянуть на ваши документы?
Марси равнодушно пожала плечами:
— Я их забыла.
Мы обе знали, что она не забывала свои права и что у нее не было сегодня дня рождения.
— У нас очень много гостей, — сказала я с притворным сожалением. — Боюсь, мой менеджер будет недоволен, что я не уделяю достаточного времени другим клиентам.
— Твой менеджер будет недоволен, если твои посетители будут недовольны. Так что пой!
— И раз уж на то пошло, — встрял Итан, — тащи-ка сюда этот бесплатный шоколадный торт, который полагается именинникам!
— Мы даем только один кусок, а не целый торт, — сказала я.
— «Мы даем только один кусок, а не целый торт», — передразнил Аддисон мерзким голоском, и они все расхохотались.
Марси достала из сумочки маленький фотоаппарат. Зажглась красная лампочка, и она навела на меня объектив.
— Не могу дождаться, чтобы отправить это видео всей школе. Хорошо, что у меня есть доступ ко всем имейлам. Кто бы мог подумать, что работа в школьной канцелярии окажется такой полезной!
Она знала о дневнике. Не могла не знать. И это расплата. Пятьдесят очков в мою пользу за воровство ее дневника. Вдвое больше на ее счет за рассылку всей старшей школе Колдуотера видео, на котором я исполняю для нее «С днем рожденья!». Я махнула рукой в сторону кухни и начала отступать назад:
— Слушайте, у меня там копятся заказы…
— Итан, пойди скажи этой прекрасной хостесс, что мы хотим пообщаться с менеджером. Скажи, что ее работник за стойкой не исполняет свои обязанности, — отчеканила Марси.
Я не могла в это поверить. Я работаю меньше трех часов, а Марси уже добивается моего увольнения. Как мне тогда выплатить свой штраф? И до свиданья, «фольксваген»-кабриолет. А главное, работа нужна мне, чтобы удержать себя от ошибок и бесполезных попыток изменить ситуацию, чтобы смириться с тем фактом, что Патч исчез из моей жизни. Навсегда.
— Время вышло, — сказала Марси. — Итан, зови менеджера.
— Подожди, — остановила я ее. — Я спою.
Марси взвизгнула и хлопнула в ладоши.
— Хорошо, что я зарядила батарейку!
Невольно, я надвинула кепку пониже, прикрывая лицо. И запела:
— С днем рожденья тебя…
— Громче! — закричали они все.
— С днем рожденья тебя! — я запела громче, от смущения не замечая, что голос мой звучит довольно агрессивно. — С днем рожденья, дорогая Марси. С днем рожденья тебя!
Никто не сказал ни слова. Марси засунула камеру обратно в сумку.
— Что ж, это было… скучно.
— Это звучало… нормально, — возразил Итан.
Лицо у меня пылало, но я триумфально улыбнулась. Пятьсот очков. Мое соло стоило по крайней мере столько. Довольно Марси плясать на моих костях — я официально лидировала.
— Напитки? — спросила я, и в голосе моем неожиданно прозвучала радость.
Записав их заказы, я уже развернулась, чтобы направиться к кухне, когда Марси окликнула меня:
— О, и кстати, Нора.
Я замерла и задержала дыхание, гадая, через какие кольца она собирается заставить меня прыгать на этот раз. О нет. Если только… она не собирается рассказать обо мне. Прямо сейчас. Перед всеми этими людьми. Она скажет миру, что я украла ее дневник, чтобы они видели, как низко я опустилась на самом деле.
— Не могла бы ты поторопиться с нашим заказом? — закончила Марси. — Мы собираемся на вечеринку.
— Поторопиться с заказом? — тупо повторила я. Значит ли это, что она не знает о дневнике?
— Мы встречаемся с Патчем на Дельфик-Бич, и я не хочу опаздывать, — Марси тут же прикрыла рот рукой: — О, прошу прощения. Я не подумала. Не стоило упоминать Патча. Должно быть, нелегко видеть его с кем-то другим.
Я почувствовала, как улыбка сползла с моего лица, а шея запылала. Сердце забилось так часто, что голова закружилась. Все вокруг поплыло и исчезло, осталась только широкая издевательская улыбка Марси.
Патч вернулся к Марси. Значит, после того как я ушла вчера, он покорился картам, которые сдала нам судьба, и решил, что если с ним не могу быть я, он остановится на Марси. Почему их отношения не запрещены? Куда смотрят архангелы? Что насчет их поцелуя? Или архангелам это не важно, потому что ни для одного из них это ничего не значит?
Мне хотелось кричать от ощущения несправедливости происходящего. Марси может быть с Патчем, хотя не любит его. А я не могу, потому что люблю. И они это знают. Что же такого неправильного в нашей любви? Неужели ангелы и люди настолько разные?!
— Все в порядке, это все в прошлом, — сказала я, стараясь, чтобы голос звучал вежливо и холодно.
— Вот и хорошо. — Марси с видом соблазнительницы покусывала трубочку, явно не поверив мне ни на йоту.
На кухне я отправила заказ Марси поварам. Поле «особые инструкции» я оставила пустым. Марси торопится встретиться с Патчем на Дельфик-Бич? Что ж, очень жаль.
Вынося поднос с готовым заказом с кухни, я, к своему удивлению, увидела у входа Скотта — он разговаривал с хостесс. Он был одет в удобные свободные джинсы и облегающую футболку, и, судя по тому, как оживились две темнокожие хостесс, они с ним флиртовали. Он поймал мой взгляд и приветственно махнул рукой. Я отнесла заказ пятнадцатому столику и взбежала по лестнице.
— Привет! — сказала я Скотту, снимая кепку, чтобы обмахнуть лицо.
— Ви сказала, что я найду тебя здесь.
— Ты звонил Ви?
— Ага, после того, как ты не ответила ни на одно из моих сообщений.
Я провела рукой по лбу, убирая прилипшие волоски.
— Мой телефон в раздевалке. У меня не было времени проверить его с тех пор, как я вышла на смену. Чего ты хотел?
— Когда ты освободишься?
— В десять. А что?
— Сегодня вечеринка на Дельфик-Бич. И я ищу какую-нибудь жалкую прилипалу, которую можно притащить с собой.
— Каждый раз во время наших совместных тусовок случается что-то плохое. — Он смотрел непонимающе, и я напомнила: — Драка в «Z». Потом в «Дьявольской сумке». И оба раза мне приходилось просить кого-то, чтобы меня подвезли домой.
— Третий раз волшебный, — улыбнулся он, и я впервые заметила, что у него очень милая улыбка. Мальчишеская Она смягчала его лицо, изменяла его до неузнаваемости, заставляя гадать, нет ли у него иной стороны, которую я еще не видела.
Был шанс, что именно на эту вечеринку собиралась Марси. А значит, на этой вечеринке должен быть Патч. На этом пляже мы с ним были всего полторы недели назад, когда я слишком рано решила для себя, что живу идеальной жизнью. Никогда бы не подумала, что все так быстро развалится.
Я постаралась быстро проанализировать свои чувства, но мне нужно было время, чтобы в них разобраться. Мне хотелось увидеть Патча. Мне всегда будет этого хотеться. Но вопрос был не в этом. Нужно было понять, смогу ли я видеть его. Смогу ли наблюдать его с Марси? Особенно после всего, что он сказал мне вчера?
— Подумаю, — сказала я Скотту, понимая, что слегка затянула с ответом.
— Заехать за тобой в десять?
— Нет. Если я соберусь, Ви меня подвезет. — Я махнула рукой в сторону кухонных дверей. — Слушай, мне надо работать.
— Надеюсь, увидимся, — сказал он и еще раз улыбнулся, прежде чем уйти.
После закрытия я нашла Ви на парковке.
— Спасибо, что подобрала меня, — сказала я, падая на сиденье.
Ноги ныли от многочасового стояния, в ушах до сих пор звенело от разговоров и громкого смеха посетителей. Не хотелось вспоминать, сколько раз повара и официанты отчитывали меня за ошибки: я отнесла не туда как минимум два заказа и точно больше одного раза вошла на кухню не через ту дверь, причем оба раза почти сбила с ног официантку, несшую горы тарелок. Хорошей новостью было то, что у меня в кармане лежало тридцать долларов чаевых. И когда я заплачу штраф, мои чаевые пойдут на кабриолет. Я просто не могла дождаться того дня, когда не придется просить Ви возить меня повсюду.
Хотя еще больше я ждала дня, когда забуду Патча.
Ви ухмыльнулась.
— Это не бесплатный сервис. Каждая поездка на самом деле долговая расписка, которая будет преследовать тебя, дорогая.
— Я серьезно, Ви. Ты лучший друг на свете. Лучшайший.
— Ах, тогда, может, нам стоит отпраздновать этот знаменательный и трогательный момент и заехать в «Скиппи» за мороженым? Я бы съела мороженого. А еще лучше, я бы сейчас с удовольствием «отравилась» бы чем-то жареным. Ничто не радует меня так, как гора свежепожаренного фастфуда…
— В другой раз, — качнула я головой. — Сегодня меня пригласили потусоваться на Дельфик-Бич. Тебя, конечно же, тоже! — поспешно добавила я.
Я не была уверена, что идти туда было очень хорошей идеей. Почему я снова хочу пройти через эту пытку и увидеть Патча? Я знала ответ: потому, что хочу быть ближе к нему, даже если это ближе было недостаточно близко. Более сильный, храбрый человек разорвал бы все связи и ушел. Более сильный человек не стал бы разбивать кулаки о запертую дверь судьбы. Патч навсегда исчез из моей жизни. Я знала, что должна принять это. Но между «знать» и «мочь» огромная разница.
— Кто еще там будет? — спросила Ви.
— Скотт и кое-кто из школы.
Незачем упоминать Марси. Это грозит моментальным отказом, а мне казалось, что поддержка Ви сегодня понадобится.
— Думаю, я лучше свернусь на диване в клубок с Риксоном и посмотрю фильм. Я могу спросить, нет ли у него друзей, с которыми тебя можно познакомить. Мы могли бы устроить двойное свидание. Есть попкорн, шутить, целоваться.
— Нет, я пас.
Я не хотела кого-то еще. Я хотела Патча.
К тому времени как мы с Ви заруливали на парковку Дельфик-Бич, уже стемнело. Мощные фонари, похожие на прожекторы на стадионе, освещали не раз и не два перекрашенные деревянные строения, среди которых были карусель, игровые автоматы и площадка для мини-гольфа. Вокруг больше не было фонарей, так что это была единственная яркая точка на побережье на километры вокруг. Время было уже довольно позднее, я рассудила, что вряд ли застану кого-нибудь у палатки с гамбургерами или за игрой в аэрохоккей, поэтому попросила Ви высадить меня прямо у кромки пляжа.
Я вылезла из машины и помахала на прощание. Ви помахала в ответ, прижимая к уху мобильник — она как раз обсуждала с Риксоном детали встречи.
В воздухе все еще чувствовалась дневная жара, и он был наполнен звуками далекой музыки. Я перепрыгнула через полоску из водорослей, которая шла параллельно берегу, как забор, пошла вперед по тонкой ленте сухого песка, до которой не доставал прилив.
Я шла мимо людей, все еще игравших в воде, качавшихся на волнах и кидавших серфы в темноту океана, хотя спасатели давно ушли. Ни Патча, ни Скотта, ни Марси, ни кого-то еще знакомого я не видела. Чуть дальше мигало оранжевое пламя костра. Я вынула мобильник и позвонила Скотту.
— Йо, — ответил он.
— Я добралась, — сказала я. — Ты где?
— Прямо на юг от костра. А ты?
— Прямо на север.
— Я тебя найду.
Через две минуты Скотт плюхнулся на песок рядом со мной.
— Ты собираешься всю ночь тусоваться на отшибе? — спросил он. От него пахло алкоголем.
— Я не большой фанат девяноста процентов людей на этой вечеринке.
Он понимающе кивнул и достал стальной термос.
— Я ничем не болен, слово скаута. Пей сколько хочешь.
Я чуть наклонилась и нюхнула. И немедленно отшатнулась: слизистую носа и глотки обожгло словно огнем.
— Что это?! — поперхнулась я. — Моторное масло?
— Мой секретный рецепт. Если расскажу, мне придется убить тебя.
— Незачем напрягаться. Тебе достаточно будет угостить меня этим пойлом, и дело сделано.
Скотт откинулся назад, положив локти на песок. Он переоделся в футболку «Металлика» с обрезанными рукавами, шорты цвета хаки и шлепки. Я была в своей рабочей униформе, минус кепка, жилетка и рубашка. К счастью, я натянула топик, когда шла на работу, но твидовые слаксы мне было нечем заменить.
— Итак, скажи мне, Грей, что ты здесь сделаешь? Должен сказать, я был уверен, что ты променяешь меня на свое домашнее задание на следующую неделю.
Я оперлась локтями на песок рядом с ним и искоса взглянула в его сторону.
— Слушай, тебе не надоела эта игра в подонка? Ладно, я убогая. И что?
Он ухмыльнулся.
— Мне нравится убожество. Убожество поможет мне закончить учебный год. А конкретно, поможет мне с английским.
О боже.
— Если это был вопрос, то ответ «нет». Я не буду делать за тебя задания по английскому.
— Это ты так думаешь. Я еще не включил «очаровательного Скотта».
Я фыркнула от смеха, и его улыбка стала шире.
— Что? Ты мне не веришь? — продолжал он.
— Я не верю, что ты и слово «очарование» могут быть употреблены в одном предложении.
— Ни одна девушка не может противостоять «очаровашке», — сообщил Скотт, важно поджав губы. — Я точно тебе говорю, они сходят с ума. А суть вот в чем: я пьян двадцать четыре часа семь дней в неделю, я не могу удержаться на работе, не могу пройти простейший тест по математике и провел всю свою не очень долгую пока жизнь, играя в видеоигры и экспериментируя с сознанием.
Я запрокинула голову, чувствуя, как мои плечи трясутся от смеха. Мне начинало казаться, что пьяная версия Скотта мне нравится гораздо больше трезвой. Кто бы мог подумать, что он способен иронизировать над собой?
— Ну хватит пускать слюни, — сказал Скотт, игриво беря меня за подбородок. — А то возомню о себе невесть что.
Я легко улыбнулась ему в ответ.
— Ты ездишь на «мустанге». Это уже дает тебе по крайней мере десять очков.
— Потрясающе. Десять очков! Всего-то нужно ещё двести, чтобы выбраться из красной зоны!
— Почему бы тебе не перестать пить?
— Перестать пить? Ты шутишь? Моя жизнь — полный отстой, даже когда я только наполовину ее осознаю. Если я брошу пить и увижу ее такой, какая она есть, наверное, придется прыгнуть с моста.
Мы немного помолчали.
— Когда я пьян, я почти забываю, кто я, — сказал он без улыбки. — Я знаю, что я еще здесь, но только чуть-чуть.
Он глотнул из термоса, глядя на темное море впереди.
— Знаешь, моя жизнь тоже не так уж прекрасна.
— Из-за отца? — спросил он, вытирая верхнюю губу тыльной стороной ладони. — В этом нет твоей вины.
— Да. И от этого только хуже.
— Как так?
— Если бы это была моя вина, то это значило бы, что я совершила ошибку. Я бы долго себя винила, но возможно, со временем смирилась бы. А сейчас я задаю себе один и тот же вопрос: почему он? Почему именно мой папа?
— Понятно, — сказал Скотт.
Начался дождь. Крупные теплые капли забарабанили по песку.
— Что за дерьмо! — услышала я недовольный голос Марси со стороны костра.
Люди начали вскакивать на ноги, и я внимательно рассматривала силуэты. Патча среди них не было.
— Все ко мне! — завопил Скотт, довольно неуверенно поднимаясь на ноги и пошатываясь из стороны в сторону. Он с трудом удерживал равновесие: — Семьдесят два по Дикон-Роуд, апартаменты тридцать два. Двери открыты. Полно пива в холодильнике. Да, и я сказал, что моя мама всю ночь будет в Банко?
Прозвучали одобрительные возгласы, все похватали свою обувь и другие вещи и направились по песку к парковке. Скотт слегка толкнул меня ногой в шлепанце:
— Подвезти? Давай, я даже дам тебе порулить!
— Спасибо за предложение, но, думаю, с меня достаточно.
Патча здесь не было. Он был единственной причиной, по которой я пришла сюда, и внезапно я почувствовала разочарование и поняла, что напрасно трачу время. Наверно, я должна была испытать облегчение, увидев, что Патча нет рядом с Марси, но чувствовала себя одинокой, жалкой и полной сожалений. И еще усталой. Единственным моим желанием было как можно скорее забраться в постель и закончить наконец этот день.
— Друзья не дают друзьям садиться за руль в пьяном виде, — уговаривал меня Скотт.
— Ты пытаешься воззвать к моей совести?
Он покачал ключами от машины перед моим носом.
— Как ты можешь отказаться от единственного в жизни шанса порулить «мустангом»?
Я поднялась на ноги и отряхнула штаны.
— А давай ты продашь мне «мустанг» за тридцать долларов? Я даже расплачусь наличными.
Он засмеялся, обнимая меня за плечи.
— Я пьян, Грей, но не настолько!
