Глава шестнадцатая
Ви стояла в коридоре, прислонившись к моему шкафчику, и разрисовывала гипс фиолетовым маркером.
— Привет, — сказала она, когда расстояние между нами сократилось до минимума. — Ты куда сбежала? Я искала и в редакции журнала, и в библиотеке.
— У меня был сеанс с мисс Грин, новым школьным психологом, — ответила я беззаботным тоном, но меня не отпускало тревожное чувство при мысли о том, как Элиот вламывается ко мне в дом. Что мешает ему залезть ко мне еще раз? Или сделать что-нибудь еще более ужасное?
— Что случилось? — спросила Ви.
Открыв шкафчик, я достала книги.
— Не знаешь, сколько может стоить хорошая охранная система?
— Без обид, солнце, но никому даром не нужна твоя машина.
Я пригвоздила Ви мрачным взглядом.
— Для дома. Хочу точно знать, что Элиот не сможет еще раз пробраться внутрь.
Ви бросила взгляд вокруг и кашлянула.
— Что? — спросила я.
— Ничего, — она подняла руки. — Совсем ничего. Если ты продолжаешь вешать всех собак на Элиота… это твое право. Сумасшедшее право, конечно, но что поделать.
Звук закрывшейся двери шкафчика эхом разнесся по коридору. Я проглотила обиженное замечание, что она должна верить не кому-то там, а лучшей подруге, и вместо этого сказала:
— Я тороплюсь, мне надо в библиотеку.
Мы вышли из здания и направились к стоянке. Я огляделась в поисках «Фиата» и только тут вспомнила, что сегодня меня подбросила мама по дороге на работу. А Ви не водила машину из-за сломанной руки.
— Черт, — прочла Ви мои мысли. — Мы без колес.
— Похоже, это значит, что нам придется идти пешком, — прикрыв глаза ладонью, я окинула взглядом улицу.
— Не нам. Тебе. Я бы пошла с тобой, но я не хожу в библиотеку чаще раза в неделю.
— Ты на этой неделе еще там не была, — заметила я.
— Да, но вдруг мне завтра понадобится.
— Завтра четверг. Ты хоть раз в жизни занималась по четвергам?
Ви постучала по нижней губе ногтем и изобразила мыслительный процесс.
— А я хоть раз в жизни занималась по средам?
— Не припоминаю такого.
— Вот видишь. Я не имею права нарушать вековые обычаи.
Через полчаса я поднималась по ступеням библиотеки, но, войдя, отложила домашнюю работу в долгий ящик и сразу направилась в компьютерный класс, решив прошерстить Интернет на предмет хоть какой-нибудь информации о повешенной в Кингхорне. Но мне почти ничего не удалось найти. Сначала вокруг дела было много шума, но после обнаружения предсмертной записки и освобождения Элиота газеты занялись другими новостями.
Настало время прокатиться в Портленд. Едва ли мне удастся выудить еще что-то из новостных архивов. Так, может, больше повезет, если немного побегать?
Я разлогинилась и позвонила маме.
— Мне сегодня надо быть дома к девяти?
— Да, а что?
— Я думала съездить на автобусе в Портленд.
Я услышала знакомый смешок, означавший: «Ты, наверно, думаешь, что я с ума сошла».
— Мне нужно провести опрос среди учеников школы Кингхорн, — пояснила я. — Провожу исследование для проекта.
Это не было ложью. В каком-то смысле. Конечно, мне было бы куда легче оправдать себя, не скрывай я от нее нападения и приезд полиции. Я думала ей рассказать, но каждый раз, как открывала рот, все слова куда-то исчезали. Мы боремся за выживание, думала я. Нам нужен постоянный доход. А если я расскажу об Элиоте, она тут же уйдет с работы.
— Не стоит ехать одной. Скоро стемнеет, а завтра в школу. К тому же, пока ты доберешься, у всех уже закончатся уроки.
— Ладно, — вздохнула я. — Скоро буду дома.
— Я помню, что обещала тебя подвезти, но работы по горло. — В трубке послышалось шуршание бумаг, и я представила себе, как она держит телефон плечом, а провод уже несколько раз обмотался вокруг тела. — Будет нехорошо просить тебя дойти пешком?
На улице чуть похолодало, но у меня была джинсовая куртка и вдобавок две ноги. Я вполне могла дойти пешком. Конечно, эта идея казалась здравой только моему разуму, потому что внутренности от одной мысли об этом съеживались в комок. Но другого выхода, кроме как провести ночь в библиотеке, у меня не было.
Уже в дверях библиотеки я услышала, как за спиной кто-то назвал меня по имени. Ко мне подошла Марси Миллар.
— Я слышала про Ви, — начала она. — Это ужасно. Кому понадобилось на нее нападать? Хотя, может, у них не было другого выхода. Вдруг это была самозащита. Было же темно, и дождь шел. Может, Ви приняли за лося. Или медведя, или, может, за буйвола. Нет, правда, за какого-нибудь крупного зверя.
— Слушай, рада бы с тобой поболтать, но мне надо сделать еще кучу куда более приятных дел. Например, сунуть руку в мусорку, — я двинулась к выходу.
— Надеюсь, она не ела в больнице, — не унималась Марси, идя следом за мной. — Я слышала, там очень жирная еда. А ей же больше некуда толстеть.
— Ну, все, — резко обернулась я. — Еще одно слово, и я…
Мы обе знали, что это была пустая угроза.
— И что ты сделаешь? — осклабилась Марси.
— Шалашовка.
— Ботаничка.
— Шлюха.
— Шиза.
— Анорексичная свинья.
— О, нет, — Марси отшатнулась, мелодраматично прижав руку к сердцу. — Предполагается, что я должна обидеться? Придумай что-нибудь получше. Тут у меня все в порядке — по крайней мере, я умею себя контролировать, в отличие кое от кого.
Охранник у входа кашлянул, чтобы привлечь наше внимание.
— Ну, все, хватит. Катитесь наружу или сейчас обе будете сидеть у меня в кабинете, пока я звоню родителям.
— Скажите это ей, — Марси указала на меня пальцем. — Я пыталась быть вежливой, а она начала меня обзывать. Я только хотела выразить соболезнования ее подруге.
— Наружу, я сказал.
— Вам очень идет форма, — сказала ему Марси, улыбаясь своей фирменной радиоактивной улыбкой.
— Выметайтесь, — повторил охранник, кивая на дверь, но тон его заметно смягчился.
Марси направилась к выходу, виляя бедрами.
— Не откроете мне дверь? У меня руки заняты. — В руках у нее была одна-единственная книжка. В мягкой обложке.
Охранник нажал кнопку для инвалидов, и двери открылись автоматически.
— Спасибо огромное, — сказала Марси, посылая ему воздушный поцелуй.
Я не пошла за ней. Не знаю, что случилось бы, если бы пошла, но гнев и негодование так переполняли меня, что я боялась сделать что-нибудь, о чем потом пожалею. Обычно я не опускалась до склок и оскорблений. Но для Марси Миллар невозможно было не сделать исключения.
Развернувшись, я пошла обратно в библиотеку и, зайдя в лифт, ткнула кнопку цокольного этажа. Можно было подождать пару минут, пока уйдет Марси, но я знала другой выход и решила им воспользоваться. Пять лет назад городская библиотека переехала в историческую постройку прямо в центре старого Колдуотера. Красное кирпичное здание, возведенное в 1850-е годы, украшали романтичный купол и открытая веранда, откуда можно было смотреть, не заходит ли в порт судно. К сожалению, рядом со зданием не было места для парковки, поэтому было решено прорыть тоннель и соединить библиотеку с подземной стоянкой здания суда, находящегося через дорогу. Теперь стоянка обслуживала оба здания.
Лифт остановился, и я вышла. Флуоресцентные лампы освещали тоннель слабым мерцающим сиреневым светом. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы заставить себя двинуться вперед. Внезапно я подумала о той ночи, когда погиб мой отец. Была ли та улица такой же темной и одинокой, как путь передо мной?
«Соберись, — сказала я себе. — Это было обычное бандитское нападение. Ты весь год шарахалась от темных аллей, темных комнат, темных шкафов. Нельзя всю жизнь прожить, дрожа, что кто-то направит на тебя дуло пистолета».
Полная решимости доказать, что все эти страхи — лишь плод моего воображения, я пошла вперед, слушая звуки собственных шагов по бетонному полу. Перевесив рюкзак на левое плечо, я попыталась рассчитать, за какое время мне удастся добраться домой и стоит ли срезать дорогу, переходя через железнодорожные пути, в сгущающихся сумерках. Я надеялась, что если займу чем-нибудь мысли, мне станет легче бороться с нарастающей тревогой.
Тоннель кончился, и на пути вырос черный силуэт. Я встала, как вкопанная, и сердце пропустило несколько ударов. Патч был одет в черную футболку, свободные джинсы и сапоги с металлическими носами. Его глаза блестели, словно говоря, что ему неведомо слово «правила», а улыбка была слишком хитрой, чтобы умерить мое волнение.
— Что ты тут делаешь? — спросила я, убирая с лица прядь волос и ища глазами выезд, ведущий из-под земли наверх. Я знала, что он прямо по курсу, но половина ламп не работала, и было трудно что-нибудь разглядеть. Если на уме у Патча были изнасилование, убийство или какие другие злодейские замыслы, лучшего места было просто не придумать.
Когда Патч двинулся в мою сторону, я отступила. Подойдя к одной из машин, я воспользовалась возможностью и обежала вокруг, отделив ею себя от Патча.
Патч посмотрел на меня поверх крыши, подняв брови.
— У меня есть вопросы, — сказала я. — Много вопросов.
— О чем, например?
— Обо всем.
Его губы дрогнули, и я готова была поспорить, что он боролся с улыбкой.
— И если мои ответы тебя не устроят, ты воспользуешься вот этим? — Он кивнул в сторону выхода со стоянки.
Собственно, так я и планировала. Более или менее. Хотя в плане осталась пара недоработок, например то, что Патч бегает куда быстрее меня.
— Ну, что, послушаем твои вопросы, — произнес он.
— Как ты узнал, что я буду сегодня в библиотеке?
— Наверное, просто удачная догадка.
Ни на секунду я не поверила, что Патча привело сюда провидение. В нем, пожалуй, было что-то от хищника. Если бы о нем было известно вооруженным силам, они бы сделали все, чтобы заполучить его.
Патч двинулся влево. Я повторила его движение, переместившись в сторону багажника. Когда Патч подошел ближе, я отошла на равное расстояние. Теперь он стоял у переднего бампера машины, а я — у заднего.
— Где ты был вечером в воскресенье? — спросила я. — Ты следил за мной, когда я ходила по магазинам с Ви?
Да, может, за лыжной маской скрывалось и не лицо Патча, но это не доказывает, что он совсем не причастен к цепи недавних странных происшествий. Он что-то скрывает от меня. Он что-то скрывал с того самого дня, как мы познакомились. Разве это просто совпадение, что нормальная жизнь для меня закончилась в момент той судьбоносной встречи? Едва ли.
— Нет. Кстати, как все прошло? Купила что-нибудь?
— Может быть, — ответила я, захваченная врасплох.
— Например?
Я задумалась. Мы с Ви успели зайти только в «Victoria's Secret», и я потратила тридцать долларов на черный кружевной лифчик, но о нем я Патчу рассказывать не собиралась. Вместо этого я поведала, как почувствовала, что за мной следят, и в итоге нашла избитую и ограбленную Ви на обочине дороги.
— И? — требовательно спросила я, закончив повествование. — Ничего не хочешь сказать?
— Нет.
— То есть ты не знаешь, кто мог напасть на Ви?
— И еще раз нет.
— Я тебе не верю.
— Это потому, что у тебя проблемы с доверием, — опершись ладонями о машину, он потянулся в мою сторону через капот. — Мы с этим уже сталкивались.
Во мне вспыхнуло глухое раздражение. Патч снова сменил тему, и вместо того, чтобы пролить свет на свою жизнь, направил прожекторы на мою. Мне особенно не понравилось напоминание о том, что он знает меня как облупленную. Знает мои секреты. Такие, как проблема доверия.
Патч двинулся по часовой стрелке. Я поспешила от него, делая остановки, когда останавливался он. Когда мы сделали перерыв, его глаза впились в меня, словно пытаясь по моему взгляду понять, что я буду делать дальше.
— Что случилось на «Архангеле»? Ты меня спас? — спросила я.
— Если бы я тебя спас, мы бы сейчас с тобой здесь не стояли.
— Ты хочешь сказать, если бы ты меня не спас. Я ведь была бы мертва.
— Я сказал не это.
Я не могла понять, что он имеет в виду.
— Почему мы бы здесь не стояли?
— Ты бы стояла, — он помедлил. — А я — вряд ли.
Не дав мне переварить свои слова, он снова бросился ко мне, на этот раз справа. На мгновение я замерла, и расстояние между нами опасно сократилось. Не думая останавливаться, Патч обежал вокруг машины, и мне ничего не оставалось, как ухватиться за последнюю возможность и ринуться к выезду со стоянки.
Я успела пробежать три машины, и тут он поймал меня за руку, повернул к себе лицом и прижал к цементной балке.
— Вот тебе и план.
Я посмотрела на него долгим взглядом, за которым пряталась отчаянная паника. Он ухмыльнулся так злодейски, что дал мне полное основание вспотеть от макушки до пят.
— Что происходит? — спросила я, отчаянно пытаясь заставить свой голос звучать сердито. — Почему я уверена, что слышу твой голос у себя в голове? И почему ты сказал, что решил ходить в школу из-за меня?
— Мне надоело восхищаться твоими ногами издалека.
— Я заслуживаю искренности, — я проглотила комок в горле. — Мне нужна голая правда.
— Голая правда, — повторил он с лукавой усмешкой. — Это как-то связано с твоим обещанием меня поймать? О чем собственно мы тут разговариваем?
Но я едва помнила о чем. В голове у меня вертелась лишь одна мысль: во взгляде Патча плещется обжигающая страсть. Нужно было прервать зрительный контакт, и я перевела взгляд на ладони. Оказалось, что они блестят от пота, пришлось поспешно убрать их за спину.
— Мне надо идти, — выдохнула я. — У меня много домашней работы.
— Что случилось наверху? — он кивнул в сторону лифтов.
— Ничего.
Прежде чем я успела остановить его, он взял мою ладонь в свою, образовав из наших рук купол, и переплел пальцы, привязывая меня к себе.
— У тебя костяшки побелели, — заметил он, легко касаясь их губами. — И ты была на взводе, когда вошла.
— Отпусти. Я не на взводе. Правда. Если позволишь, меня ждут домашние задания…
— Нора. — Патч произнес мое имя очень мягко, но все так же требовательно.
— Я поцапалась с Марси Миллар, — признание выскочило из меня почти против воли. Мне меньше всего хотелось давать Патчу еще одну возможность заглянуть мне в душу. — Все? — спросила я, стараясь, чтобы это прозвучало раздраженно. — Удовлетворен? А теперь отпусти меня, пожалуйста.
— Марси Миллар?
Я попыталась высвободить пальцы, но Патч мне не позволил.
— Ты не знаешь Марси? — язвительно спросила я. — В это трудно поверить, учитывая, что ты, во-первых, из нашей школы, а во-вторых, носитель Y-хромосомы.
— Расскажи мне, что случилось.
— Она назвала Ви толстой.
— И?
— А я ее — анорексичной свиньей.
— И все? — Патч выглядел так, будто пытался сдержать улыбку. — Без драки? Никаких укусов, царапин, таскания за волосы?
Я посмотрела на него, прищурив глаза.
— Неужели нам придется учить тебя драться, Ангел?
— Я умею драться.
Хоть это была и ложь, я обиженно вздернула подбородок. На этот раз он даже не попытался скрыть улыбку.
— Вообще-то, я занималась боксом…
То есть кикбоксингом. В школьном спортзале. Один раз.
Патч выставил вперед ладонь.
— Ударь меня. Со всей силы.
— Я… не люблю бессмысленного насилия.
— Мы здесь совсем одни. — И стоим так близко, что сапоги Патча касаются носков моих туфель. — Человек вроде меня может воспользоваться беспомощностью девушки вроде тебя. Лучше покажи, на что способна.
Я чуть отступила и заметила на стоянке черный мотоцикл Патча.
— Давай, я тебя подвезу, — предложил он.
— Я лучше пройдусь.
— Уже поздно и темно.
Нравилось мне это или нет, он был прав.
Однако внутри меня шла тяжелая борьба. С самого начала было ясно, что идти домой пешком — глупость, а теперь я и вовсе оказалась между двух зол: ехать с Патчем или остаться наедине с тем, что может оказаться еще хуже.
— Мне начинает казаться, что ты предлагаешь меня подвезти только потому, что видишь, как мне это не нравится.
Я нервно вздохнула, натянула шлем и села на мотоцикл позади него. На сиденье было очень мало места, так что это не моя вина, что я прижалась к нему. Ну, не совсем моя.
— У меня есть пара других предположений, — тихо рассмеялся Патч.
Он прибавил газу, и мы пулей полетели к выезду со стоянки. Путь нам преградили полосатый красно-белый шлагбаум и билетный автомат. Только я подумала, успеет ли Патч снизить скорость и опустить в автомат деньги, как он плавно притормозил, отчего меня прижало к нему еще сильнее. Он заплатил и выехал со стоянки.
Мы остановились у меня на подъездной дорожке, и мне пришлось держаться за Патча, чтобы не упасть, слезая с мотоцикла. Я сняла шлем и отдала ему.
— Спасибо, что подвез.
— Что ты делаешь в субботу вечером?
— У меня встреча с давней любовью.
— Что еще за давняя любовь?
— Домашняя работа.
— Отмени встречу.
Теперь я чувствовала себя куда более спокойно. Патч был теплым и сильным, и пахло от него восхитительно. Мятой и темной влажной землей. Никто не выпрыгнул перед нами на дорогу, пока мы ехали домой, а в окнах первого этажа мерцал уютный свет. Впервые за весь день я почувствовала себя в безопасности.
Если не считать того, что Патч загнал меня в угол в темном тоннеле и, возможно, преследует. Может, и не в такой уж я безопасности.
— Я не хожу на свидания с незнакомцами.
— А я хожу. Заеду за тобой в пять.
