Венеция, Италия

Дверь распахнулась. Внутрь ворвались двое охранников, которые обвели комнату пистолетами. Джейк наблюдал за ними через полуприкрытые веки, откинувшись на вертикальный стол для испытаний и надеясь, что они не заметят, что его правая рука уже не закреплена. Карло застонал на полу – он сидел, привалившись спиной к стене, и ладони его были прижаты ко лбу, как будто голова сейчас взорвется.

Охранники убрали оружие и наклонились помочь своему боссу.

Как только они повернулись спиной, Бронсон отстегнул ремень на левой руке, а затем быстро вложил обе руки назад в расстегнутые кожаные ремни, обмотав их концы вокруг запястий, чтобы все выглядело так, будто они все еще закреплены.

С помощью охранников Карло снова встал на ноги.

Джейк расслабился и прикрыл глаза, глядя сквозь узкие щелки между веками. Его психическая атака подействовала на Карло, но исчерпала все его силы. До освобождения из этой заварухи все же еще очень далеко. Пленник не смел пошевелиться. Пусть думают, что он почти без сознания и угрозы не представляет.

Карло с силой отпихнул охранников и прижал руки к вискам. Он посмотрел на обмякшее тело Джейка, и его лицо перекосилось от жгучей ненависти.

– Снотворного ему и уведите, – прорычал он и, пошатываясь, вышел из комнаты.

Охранники облегченно вздохнули, как только дверь закрылась. Оба выглядели выходцами из ближневосточных стран, у одного был орлиный нос и близко сидящие глаза-бусинки, а у другого – впалые щеки, испещренные глубокими оспинами. Мелкие сошки, они шустрили по рангу, с самого начала, как только вошли в комнату. Орлиный нос подошел к шкафу над раковиной и вытащил шприц в полиэтиленовой упаковке и ампулу с сывороткой. Его напарник встал прямо перед Джейком – битое стекло от пепельницы захрустело у него под сапогами на резиновой подошве.

Раздумывать было некогда. Что бы он ни предпринял, действовать надо было прежде, чем они снова оглушат его наркотиками. Эти парни были профи, а Бронсон – просто самим собой. Нужно было овладеть преимуществом – Джейк инстинктивно понимал, что у него не хватит энергии для еще одной массированной психической атаки. Он отвернул голову в сторону и застонал. С полуприкрытыми глазами, отчего вид у него был как у пьяного, он осматривал помещение и пытался придумать план.

Его взгляд задержался на выключателе у двери.

Орлиный Нос впрыснул в воздух немного янтарной жидкости, убирая из длинной иглы все пузырьки воздуха. Он подошел к Джейку слева и схватил резиновую трубку тонкого пластикового катетера в руке пленника. Другой охранник в это время все еще маячил поблизости.

Бронсон моргнул, словно щелкнул затвором фотоаппарата, фиксируя точное расположение охранников и шприца у себя в памяти. Затем, сосредоточив все остатки своей умственной энергии на выключателе, он дернул его вниз, и лишенное окон помещение погрузилось в полную темноту. Подстегнутый всплеском адреналина, пленник выкинул правую руку вбок через себя, выхватил шприц у испуганного охранника и с размаху засадил его парню в мускулистое бедро, вгоняя жидкость ему в кровь. Охранник охнул от удивления и, испустив долгий вздох, рухнул на пол.

Джейк почувствовал, что другой охранник хватает его за плечо, пытаясь прижать его к столу. Он вскинул вверх левую руку и стиснул ему шею, не замечая укола жгучей боли, прострелившей локоть, когда оторвался катетер. Стащив охранника вниз левой рукой за голову, пленник засадил ему локтем по виску.

Раздался резкий треск удара кости о кость.

Охранник выскользнул у него из рук и повалился на пол. Джейк слышал, как он трясется далеко в темноте, тяжело дыша.

Оборвав с головы и груди провода, Бронсон сел на столе, согнулся и начал лихорадочно расстегивать пряжки на лодыжках. Сердце у него подпрыгнуло, когда тяжелую тишину разорвали три оглушительных выстрела из оружия – стрелял охранник. Джейк почувствовал силу, с которой пули с глухим стуком ударялись о стол в том месте, где только что была его грудь. Пригнувшись, он сделал полшага вперед и резко остановился, когда почувствовал, что давит стекло босыми ногами.

Не смея пошевелиться, Бронсон замер на месте. Смерть была на расстоянии звука: скрип сухожилий, натужное дыхание. В тишине разливался запах сгоревшего пороха.

Джейк напрягал глаза, надеясь уловить движение своего противника, но в помещении была полная темень. Он видел, откуда шла вспышка из пистолета охранника, и поэтому знал, где тот находился. Но что, если охранник переместился за то время, пока у Бронсона звенело в ушах от выстрелов? И что, если он видел Джейка? Может, он и сейчас наставил оружие ему в голову и готовится спустить курок?

Прошло пять секунд… Десять…

Игра «Кто первый?».

Бронсон не мог рисковать: при любом шаге осколки стекла захрустят у него под ногами, и он обнаружит себя. Первая в его жизни перестрелка – и он сразу влип, как муха на липкой ленте, и ответить нечем, разве что только плюнуть!

Охранник, которого Джейк погрузил в наркотическое опьянение, лежал на полу перед ним и вяло шевелился. А ведь этот человек пытался достать пистолет…

Молясь, чтобы больные суставы не выдали его своим хрустом, пленник пошарил руками в темноте. Пальцы нащупали ногу в штанине, потом он положил руку на пояс охранника…

Есть: холодная сталь в открытой кобуре.

Сердце Джейка выстукивало у него в ушах барабанное соло в стиле хеви-метал. Он схватился за кобуру с одной стороны и вцепился в пистолет с другой. Его мышцы были как пружина на взводе. Готовый прыгнуть, если бы с другой стороны комнаты послышался хоть звук, он стал медленно вытаскивать оружие.

Пистолет был знакомый, автоматический.

Бронсон щелкнул предохранителем, направляя оружие туда, где, как подсказывало его нутро, должен был находиться другой охранник. Руки его дрожали. Он задержал дыхание.

Нужно подвигаться, чтобы убедиться, что второй наготове. Шум должен быть неприметный, как при прохождении звукового барьера в низком полете над Лос-Анджелесом.

Выбор был сделан, когда пленник услышал движение слева от себя, рядом с дверью. Охранник тянулся к выключателю.

Джейк оттянул затвор и дернулся вправо, успев выпустить три пули, прежде чем ударился плечом об пол.

Послышался сдавленный вскрик и металлический стук – охранник, похоже, уронил пистолет, и тот запрыгал по полу.

Бронсон вскочил на ноги и, держа оружие в вытянутой правой руке, бросился к двери и повернул выключатель.

Охранник лежал, распростертый на спине – ноги его дергались, а из-под спины разливалась багровая лужа крови. В груди было отверстие размером в четверть дюйма, прямо над сердцем. Пустые глаза смотрели в потолок. Остальные две пули прошли навылет, застряв в оштукатуренной стене. Второй охранник лежал на боку у подножия стола, все еще в отключке из-за препарата.

Джейк вздрогнул и рухнул на пол. Он уронил оружие, смутно узнавая в нем пистолет Макарова российского производства.

Сдавив веки руками, он попытался прогнать видение человека, которого только что убил.

Его захлестнула волна тошноты.

Это был не его мир. Он такого не выбирал. Его затащили сюда, а он буквально пинался и кричал. Рак, поломка МРТ, изменения в мозгу, похищение, пытки, а теперь еще и это.

Спустя мгновение Джейк поднялся на ноги.

Огляделся вокруг, едва дыша.

У мертвого охранника было бледное, призрачное лицо. По крайней мере, с ним все случилось быстро. Лучше, чем когда опухоль разъедает человека изнутри, когда он терпит постоянную боль и невыносимую тошноту, даже сквозь лекарственный дурман. Бронсон посмотрел на пистолет на полу. А он сможет? Сможет покончить с этим прямо сейчас, быстро и просто, одним выстрелом в висок?

По его затылку побежала дрожь.

Со спокойным чувством отрешенности Джейк наклонился и взял «макаров», взвел стальной курок и открыл магазин, обнаружив там семь патронов – не хватало только одного. Он вставил магазин обратно и, поднеся пистолет к лицу, медленно перевернул его в ладони, рассматривая каждый изгиб и контур его гениального дизайна. Создать и воспитать жизнь – сложно. Закончить – проще простого. Бронсон приложил ствол к щеке, чувствуя, что сталь еще теплая от вылетевших пуль, одна из которых только что убила человека. Словно по собственной воле, верхушка ствола скользнула по небритому лицу пленника, вдоль бакенбардов к виску.

Джейк замер, приставив пистолет к голове и держа палец на спусковом крючке.

Его решимость подвели собственные мысли. Так ли легко умирать? Что будет с теми, кого я оставлю? А как там дети наверху, мать, друзья?..

Мужчина отвел пистолет в сторону. Мое время скоро настанет, подумалось ему, но не сейчас. Он пересек комнату и встал над бессознательным телом охранника. Пустой шприц еще торчал из бедра этого мужчины.

Ладно, ребята, давайте поступим по-вашему. Вы ясно дали понять – либо вы, либо я.

Джейк направил ствол в лоб охранника. Его рука была тверда.

Но он все же мешкал, глядя на мерно вздымавшуюся в наркотическом сне грудную клетку мужчины. Внутренний голос удерживал его.

Умирать не просто…

Сопя, Бронсон присел рядом с ухом лежавшего на полу парня и, наклонившись, сказал:

– Будешь должен, приятель.

Одетый в обувь и одежду лежащего без сознания охранника, с пистолетом, уютно пристроенным в кобуре под курткой, Джейк вышел из комнаты в длинный коридор. Потолок высотой футов в двенадцать, бледно-желтые стены, которые, скорее всего, сотни лет назад были все увешаны красивыми гобеленами и картинами, а теперь остались совсем голыми… Несколько высоких дверей шли по обе стороны зала, и каждая со скруглением, обитая темным деревом грецкого ореха. Между ними висели хрустальные светильники.

Похоже, у этого зала выходы были с обеих сторон. Бронсон поспешил к ближайшему, налево, минуя дверь с надписью «Лазарет». Выйдя, он быстро спустился вниз по ступенькам винтовой лестницы. Звуки. Доковыляв до первой площадки, беглец мертвой хваткой вцепился в потертые деревянные перила.

Звук голосов поднимался снизу вверх по лестнице, становясь все ближе.

Джейк развернулся и помчался вверх, перемахивая через две ступеньки за раз. Резиновые подошвы одолженных у охранника сапог заглушали его шаги. Еще две площадки – и он на верхнем этаже. Задыхаясь, мужчина заглянул за угол в другой просторный коридор, тоже с рядом полукруглых дверей, отличавшийся от такого же, расположенного этажом ниже, только наличием богатых двустворчатых дверей посередине. За ними была видна еще одна лестница.

Голоса под ним все приближались, становились разборчивее, но звучали спокойно, не тревожно. О его побеге еще никто не знал, но голоса были уже прямо у него за спиной. Ему ни за что не добежать до конца длинного коридора раньше, чем эти люди поднимутся до конца лестницы и столкнутся с ним.

Бросившись в коридор, Бронсон повернул ручку первой попавшейся двери.

Заперто.

Он пошел к следующей двери и покрутил ее ручку.

Никак.

Люди уже почти достигли вершины лестницы, когда Джейк добрался до третьей двери. Латунная ручка со щелчком повернулась, и беглец толкнул дверь ровно настолько, чтобы проскользнуть внутрь, быстро закрыв ее за собой, и прижаться ухом к деревянной поверхности.

Голоса приблизились и удалились. Бронсон испустил долгий вздох и огляделся. Богато отделанные панелями стены утопали в радугах мягких солнечных лучей, проникавших сквозь три больших витражных окна. По обе стороны дальней стены стояли на полках в нишах покрытые пылью статуи Иосифа и Марии.

Часовня. Но вместо скамеек здесь стояли рядами двухэтажные вешалки, забитые целой кучей красочных исторических костюмов. Как для королевского маскарада. Стену напротив окна украшали десятки экзотических масок с ручной росписью, подходящих к нарядам, а в углу Джейк увидел высокое туалетное зеркало.

Видимо, Баттиста и его шайка не просто похищали вундеркиндов.

Голоса исчезли в конце коридора. Приоткрыв дверь и убедившись, что снаружи пусто, Джейк бросился было к лестнице в дальнем конце коридора. Но он не успел сделать и три шага, когда полукруглая створка двойной деревянной двери перед ним начала распахиваться.

Бронсон метнулся в нишу слева и прижался спиной к двери, положив руку на пистолет.

Из комнаты вышел Лучано Баттиста. Он направился по коридору, удаляясь от своего сбежавшего пленника.

Позади Джейка послышались новые голоса: они приближались к лестничной клетке, на которую он только что поднялся. Еще пара секунд – и эти люди ступили бы в зал. Бронсон попался в ловушку между ними и Баттистой.

Тяжелая дверь позади Лучано медленно закрывалась – ее скорость снижалась пневматическим стержнем. Джейк заметил, что в отличие от других виденных им здесь дверей у этой был новый современный замок со сканером сетчатки глаза для ограничения доступа. Молясь, чтобы Баттиста не обернулся, и надеясь успеть до того, как голоса позади него достигнут вершины лестницы, Бронсон шмыгнул через холл и сжался в комнате. Крепкая дверь щелкнула, закрываясь позади него.

Пара кожаных стульев стояла в стороне на толстом персидском ковре, который покрывал основную часть комнаты. Старинный секретер из вишневого дерева главенствовал в комнате с двумя живописными арочными окнами, выходящими на Гранд-канал. Дети говорили Джейку, что они находятся в Венеции, но только сейчас он убедился в этом воочию. Энджел здесь понравилось бы.

Солнце светило высоко в небе, из чего беглец впервые получил представление о том, какое сейчас время суток.

На противоположной от стола стене было установлено не меньше дюжины плазменных мониторов видеонаблюдения, каждый из которых показывал свое изображение.

Большинство из них показывали различные помещения дворца. На некоторых из них были статические изображения комнат, на других последовательно, друг за другом, открывались различные коридоры и лестничные клетки. Это была всесторонняя система, которая, конечно, будет максимально эффективно использована, когда они узнают о бегстве Джейка. Два монитора показывали комнаты, мало чем отличающиеся от помещения для допросов, где Бронсон содержался раньше, за исключением того, что землистые стены того помещения, казалось, были выложены из камня. Эти две комнаты были помечены «Пункт 1» и «Пункт 2».

Джейк узнал удаляющуюся фигуру Баттисты на одном из мониторов.

Через массивную дверь он услышал, как кто-то тихо позвал Лучано по имени из коридора. На мониторе было видно, как хозяин института остановился и повернул голову, чтобы посмотреть через плечо. Двое мужчин в медицинских халатах появились на экране и остановились поговорить с ним – все трое теперь загораживали Бронсону выход.

Тут внимание Джейка привлекло движение на одном из более нижних мониторов. Франческа Феллини, сущая актриса, которая обманула его, как дурачка, свободно сидела среди небольшой группы детей в классной комнате, окрашенной в яркие цвета. Она была одета в свободную черную юбку до пола и обычную белую блузку на пуговицах с длинными рукавами, закатанными по локоть. Джейк привстал и прибавил громкость.

Феллини заканчивала описание ежегодного карнавального бала-маскарада, который с большим размахом отмечался повсюду в старом городе, и даже здесь, в палаццо. Она рассказывала, что следующим вечером состоится очередной бал. Дети, каждый из которых сидел за своей маленькой партой, слушали с большим увлечением. Франческа казалась такой искренней, такой заботливой…

Сволочь.

Вместе с тем Джейк хорошо понимал, почему эта женщина так его привлекала. Она была прекрасна. и в ней было что-то такое манящее. А он просто подонок.

Когда Феллини закончила свой рассказ, дети собрались вокруг нее, как гномы вокруг Белоснежки. Все обнимались и улыбались, прощаясь с ней. Они казались такими невинными и доверчивыми, напоминая Бронсону Ахмеда с Сарафиной.

Когда ушел последний ребенок, Франческа поглядела на свои часы, взяла бутылку апельсиновой содовой из маленького холодильника и вышла из класса. Джейк заметил, что она появилась на одном из других мониторов – там было видно, как она идет по коридору и выходит на лестницу.

Он с отвращением покачал головой.

Баттиста все еще болтал с двумя мужчинами в зале.

Нужно было, не теряя времени, отключить систему наблюдения. Беглец исследовал стены вокруг мониторов. Проводка была скрыта.

Он открыл дверь в углу, думая, что это могла быть комната для оборудования, попал в маленький кабинет.

У Лучано здесь была святая святых.

Стойка с оборудованием на стене позади мониторов смотрелась в этой комнате чужеродно. В углу, залитом мягким светом от старого медного торшера, стояли уютное на вид кожаное кресло для чтения и оттоманка. На журнальном столике Джейк заметил фотографию размером восемь на десять дюймов – молодой Баттиста стоял около пяти– или шестилетнего мальчика. На обоих было одеяние ближневосточных горных народов. Лучано размахивал автоматом «АК-47», а маленький мальчик, возможно его сын, восхищенно смотрел на него. Они стояли на безлесной равнине в горной деревне среди землянок, а на заднем плане высились три заснеженных пика.

Середину кабинета занимал деревянный рабочий стол, загроможденный книгами и бумагами. Благодаря урокам с Ахмедом Джейк узнал, что несколько томов были написаны на языке дари – два из них были в старых кожаных переплетах. Обшитую панелями стену позади стола сплошь покрывали рисунки и фотографии, в беспорядке разбросанные по периметру черно-белого постера. Необычное изображение на большой фотографии показалось Бронсону увеличенным снимком какой-то угольно-черной поверхности в центре, на которой лазером были выгравированы странные изображения. Всего там было одиннадцать фигур, расположенных вокруг прямоугольника размером три на четыре дюйма, совершенно гладкого, без гравировки.

Заинтригованный, Джейк просмотрел некоторые фотографии по периметру. На них было видно, что черная поверхность была частью идеальной перевернутой пирамиды с диагональю основания приблизительно в четыре фута. Ее вершина была наполовину утоплена в твердое горное дно подземной пещеры. Это напомнило Бронсону какое-то инопланетное святилище, которое ожидаешь увидеть скорее в научно-фантастическом фильме. Сложные гравюры на его поверхности, очевидно, анализировались Баттистой.

Джейк изучил изображения на увеличенной фотографии.

Фигуры были расположены как будто бы абсолютно беспорядочно и без всякой, казалось бы, логики. Но что-то в них нашло отклик у Бронсона, словно он видел их прежде или, возможно, мог понять их значение примерно таким же способом, каким его новый мозг позволял ему выполнять удивительные математические вычисления, фактически не думая.

Рядом с фотографией было прикреплено написанное от руки примечание на дари, из которого Джейк, понимая перевод через слово, выяснил, что эта бумага исходила от какой-то своего рода научно-исследовательской организации. Примечание по сути обрисовывало в общих чертах результаты датирующего радиоуглеродного анализа «химических примесей неизвестного происхождения» на обелиске. Им было двадцать пять тысяч лет.

Не может быть.

Насколько Джейк мог припомнить из школьной программы одиннадцатого класса, предки Homo sapiens в то время еще жили племенным строем и только-только начинали использовать орудия. Абсолютно никоим образом они не могли произвести что-либо подобное этому.

Пронзительный сигнал тревоги из другой комнаты заставил Бронсона шевелиться. Он сохранил фотографию в мыслях и отбежал в главный офис.

Под одним из мониторов горел красный сигнальный огонь. Беглец посмотрел на экран как раз в тот момент, когда Карло наклонился и разрезал горло лежавшему без сознания охраннику, чью одежду забрал Джейк. Затем подручный Лучано поднялся, сжимая нож, с которого на пол капала кровь. Лицо его было перекошено от ярости.

Верхний монитор подтвердил, что Баттиста и двое врачей покинули коридор.

Джейку было пора выбираться, но он не хотел оставлять систему видеонаблюдения в рабочем состоянии. Он продолжил поиски и разорвал проводку стойки сервера.

Мгновение спустя Бронсон открыл дверь и побежал по лестнице.