Деревья разошлись в стороны, открывая простор синевы и зелени, далеко впереди заблистал красивый город на огромном пологом холме, но Ютланду сразу видно, что это не просто город, а крепость-город.

Три ряда защиты в виде стен из массивных каменных блоков между стенами дома. Даже за самой первой уже старые и обжитые, хотя это не первая, по времени как раз последняя, а самая первая опоясывает центр города, такие везде привычно называют Старым Городом.

– Не расширяется, – заметил Ютланд, – хотя внутри чуть ли не на головах друг у друга сидят. Вон как тесно! Боятся нападений?

– В Вантите никто не воюет друг с другом, – ответила она уязвленно. – Просто расширяться некуда. С одной стороны берег реки, с другой топи…

– Почему топь не замостили? – поинтересовался он. – Нравится, как лягушки поют?.. А еще просвещенный Вантит.

Она ответила обиженно:

– А что тебе лягушки? Лягушки тоже люди. Пусть поют. Многим нравится. У нас поинтереснее дела, чем в болотах пачкать сапоги. Сами высохнут, мы не артане, торопиться некуда.

Алац красиво понесся к воротам, обгоняя ряд телег с товаром из сел, на воротах стражи только посматривают за порядком, никакой платы за въезд, богато живут…

Хорт исчез впереди, Мелизенда пыталась высмотреть его среди народа, спросила встревоженно:

– Не потеряется?

– Хорт? – удивился Ютланд. – Он уже у ворот княжеских хором.

– А знает, где они?

Ютланд спросил с удивлением:

– А ты не знаешь?

Она задрала мордочку и ответила чуточку надменно:

– Я принцесса, а не хорт.

Вскоре выехали на площадь, княжеский дворец смотрится тоже как небольшая старая крепость, компактная и хорошо приспособленная для защиты от небольшого отряда.

Единственный стражник с копьем в руках с ленивым интересом смотрел, как Ютланд соскочил на землю и снял с седла красивую девочку с пышными волосами цвета красной меди.

И только когда направились по ступенькам к дверям, сказал благодушно:

– Эй-эй, вы ничего не перепутали? Это не ваш дом.

Ютланд нахмурился, любое препятствие вызывает гнев, а Мелизенда прощебетала беспечно:

– Это дом князя, друга нашей семьи. Я принцесса Мелизенда!

Стражник то ли поверил, то ли решил не спорить, отступил и проговорил колеблющимся голосом:

– Если уверены, что князь не вытолкает вас в шеи…

Ютланд стиснул челюсти, а Мелизенда улыбнулась стражу как в ответ на остроумную шутку, бодро взбежала по ступенькам и толкнула дверь.

К удивлению Ютланда, она распахнулась легко, в холле пусто, потом со стороны двери прислуг выскочил мальчишка, крикнул:

– Вам кого?

– Князя, – ответила Мелизенда и добавила властно: – Веди к нему быстро!

Мальчишка метнулся к лестнице, ведущей наверх.

– Он на втором поверхе!

Ютланд двинулся за обоими следом, настороженно прислушиваясь, но в этом доме старинной постройки все выглядит мирно и чуть заброшенно, словно князь большую часть жизни проводит в другом месте.

Князя на втором поверхе не оказалось, отыскали только на крыше, где он объяснял управляющему, где, в каком месте лучше расположить новый амбар, а где оставить место для сада.

Крупный, грузный, с мясистым лицом, он с интересом вгляделся в Мелизенду.

– Ваше высочество!

Она отмахнулась.

– Да ладно вам, дядя Ангислав. Мы же без церемоний, просто по дороге заехали.

Князь заулыбался.

– Ну тогда дай обнять тебя, дорогая… А что этот милый юноша с таким мрачным лицом?

– Принц Ютланд, – прощебетала она.

Они обнялись, князь кивнул Ютланду поверх ее головы. Взгляд князя стал острым и колючим, то ли имя Ютланда здесь знакомо, то ли сам титул принца насторожил, в Вантите нет принцев, только принцесса…

Комната, в которую привел и усадил по праву хозяина за стол, большая, но обставлена с небрежностью, сел сам и посмотрел на Мелизенду серьезными глазами.

– Уже слыхала?

– О захвате власти? – уточнила она. – Да. Но подробностей не знаю.

– На троне утвердился Гайворон, – сообщил князь.

– Странно это, – сказала она.

– Разве? – переспросил князь. – А если знать, что за его спиной сам Корвинус, советник твоего отца?

Она помолчала, Ютланд видел, как на ее хорошеньком личике проступило очень озадаченное выражение.

– Это меняет дело, – проговорила она медленно.

– Вот-вот, – согласился князь. – Корвинус умен и коварен, он сумел поддержать того, кто не поспешит сразу же отказаться от его услуг.

Мелизенда чуть наклонила голову.

– Я подумала так с самого начала… когда получила сообщение. Гайворон слишком жалок, чтобы самому решиться на захват власти и трона. Другое дело князь Мстислав, князь Громобой или даже Вячеслав Камнерожденный… То знатные и воинственные князья, у них свои могучие и верные им дружины. Мстислав вообще принц, его так называют в западных королевствах, он из старинного рода каких-то древних правителей этих земель, когда не было еще разделения на Вантит, Куявию, Артанию и Славию…

Она говорила все медленнее, наконец замолчала вовсе, напряженно раздумывая.

Ангислав тоже помалкивал, Ютланд поинтересовался:

– А что эти князья? Они верны Велизару… или его дочери?

– Не знаю, – ответила она. – Вообще-то им Гайворон на троне даже лучше. Его можно не слушать, приказам не подчиняться.

Ютланд сдвинул плечами.

– Почему сами не сели на трон?

– Я же говорю, – объяснила она противно покровительственным голосом, – Гайворон опередил!.. Теперь он тцар, а начинать войну против – преступление. Не всякий решится. Да и понимают, что если за спиной Гайворона сам хитроумный Корвинус, то сбросить его ставленника будет непросто, Корвинус явно сумел предусмотреть такие попытки. Корвинус всегда все предусматривает!

Ютланд буркнул со злостью:

– Не все.

– А что не предусмотрел?

– Меня, – ответил Ютланд.

Ангислав поднялся, сказал бодро:

– Отряхните пыль, сейчас пообедаем, отдохнете, а дальше подумаем, что всем нам делать.

На обед их пригласили в просторный, но мрачноватый зал, стены из темного камня, почти черного, под высоким сводом вообще темень, Мелизенде даже почудилось там легкое движение воздуха, словно носятся, как в ночи, то ли совы, то ли крупные мыши с отвратительно кожистыми крыльями.

Длинный стол скудно освещен всего двумя свечами в массивных подсвечниках старинной работы, Ютланд рассмотрел мелкие фигурки из металла, поддерживающие узорные чаши со свечами.

Слуги внесли жареное мясо и тушки обжаренных птиц на массивных блюдах из старого серебра, расставили такие же массивные и неудобные, но помпезно торжественные кубки под вино, разложили по красной скатерти ножи.

Ангислав сказал, словно извиняясь:

– Ничего, что мы втроем?.. Жена моя давно отошла в другой мир, а дети выросли и живут отдельно. Я привык обедать и ужинать в одиночестве. Так лучше думается.

Ютланд сказал вежливо:

– Мне за едой у костра тоже думается лучше. Люди только мешают.

– Какая во дворце ситуация сейчас? – спросила Мелизенда. – Гайворон на что-то рассчитывает, помимо того, что пришел и сел на трон?..

Князь некоторое время молча резал охотничьим ножом мясо на широкой тарелке, сопел, наконец проговорил с усилием:

– Если бы Гайворон, можно бы понять легко… но Корвинус хитрая тварь. Он вообще умнейший из советников Велизара. Но Велизара почти нет…

Мелизенда вскрикнула:

– Как это нет?

– Он жив, – уточнил князь, – но, как говорят, уже не сможет править, слишком изувечен. А Вантит не может оставаться без правителя и на сутки. Вот Корвинус и сделал хитрый ход… Вообще-то единственно верный, если хорошо подумать. Князь Мстислав обязательно поссорился бы с соседями, а Камнерожденный начал бы укреплять и увеличивать армию, он тоже хочет воинскую славу, словно какой-то дикий артанин… А Гайворон будет делать то, что нужно Корвинусу… Вы ешьте, ешьте!.. А то остынет!

После обеда князь собрал своих приближенных, долго выслушивал их советы и предложения, наконец распустил всех, оставив при себе только боярина Бронника, с ним вернулся в комнату, где в нетерпении ждут новостей Мелизенда и Ютланд.

– Только что прибыл человек из столицы, – сказал он с порога. – Броннику удалось узнать, на что рассчитывает в первую очередь Гайворон!

Мелизенда спросила жадно:

– На что?

– Во дворце все говорят, Гайворон заручился помощью самого Чернокрыла!

Мелизенда озадаченно пробормотала:

– Чернокрыла? Мага Чернокрыла?.. Но он же поклялся еще нашему прадеду, что не будет вмешиваться в дела Вантита!.. Только на этом условии ему разрешили поселиться в наших землях.

Бронник, поджарый и в хорошо подогнанных кожаных доспехах, больше похожий на постаревшего в битвах сотника, а то и десятника, чем на вельможного боярина, взглянул на принцессу холодно и без приязни.

– Маги бесчестны, ваше высочество.

Ютланд поинтересовался:

– Все?

Боярин взглянул на него прямо.

– Само занятие магией подразумевает, что такой человек уже по ту сторону Добра и Зла. Потому с магами нельзя заключать никаких сделок. Любую нарушат с легкостью.

Мелизенда сказала в задумчивости:

– Но Чернокрыл не нарушал ни разу.

– Значит, – ответил за боярина князь, – не было возможности. Или копил силы.

– Или не было удобного случая, – сказал боярин, он остро взглянул на Мелизенду и добавил: – Не давали.

Она вскинула голову, даже стала чуточку выше, голос прозвучал резко:

– Да, это моя вина! Признаю и принимаю. Но моя вина только в том, что я немного запоздала, а не в том, что отлучилась. Я вернулась с могучим Ютландом, братом Скилла и Придона! С принцем Ютландом, Сокрушителем Дивов и Горных Великанов!..

Боярин посмотрел на Ютланда с уважением, но Мелизенде сказал все так же откровенно:

– Ваше высочество, лучше бы вы не опаздывали! Тогда все сидели бы по своим норам, выжидая удобного случая, да так и не дождались бы. А теперь трон в руках узурпатора, столица захвачена. Весь Вантит уже знает, что власть сменилась. И все прошло гладко, практически без потерь. Гайворон просто сел на опустевший трон. Вина это или ваш промах, но теперь уже вы противник трона и власти!

Князь кашлянул, уточнил:

– Не все так просто. Я насчет опустевшего трона. Иначе можно было бы прийти и самим сесть. В смысле, ее высочество могла бы сесть сейчас. Но заговорщики много лет плели сети, вербовали сторонников, потому все кажется так просто и гладко. Сейчас люди Гайворона как во дворце, так и в армии. Точнее, люди Корвинуса.

– Не люди, – возразил боярин, – а сторонники, хотя даже не сторонники, а те князья, кому выгоднее такой слизняк.

Ютланд, что помалкивал, слушая старших, спросил:

– У слизняка, как вы говорите, больше сторонников, чем у сильного князя?

– Не верится? – ответил князь. – Но чаще бывает так. Князья заинтересованы в слабом правителе. Тогда у них в их княжествах больше воли и власти. А страна как раз заинтересована, чтобы власть была только у тцара!

Ютланд кивнул.

– Понятно. С кого начнем?

Князь в удивлении вскинул брови.

– В каком смысле?

Мелизенда поспешно вмешалась:

– Начнем с того, что выработаем план, с чего начинать и чем заканчивать. Я не хочу гражданскую войну! Если мы сумели остановить ее в Славии, то здесь просто обязаны.

Князь спросил заинтересованно:

– Вы… сумели…

– Сумели, – гордо и с достоинством ответила Мелизенда. – Получится и здесь, если вдруг не получится погасить ее раньше быстро и решительно.

Боярин и князь переглянулись, боярин сказал с неудовольствием:

– Да-да, молодость всегда быстро и решительно… да только жизнь не всегда соглашается. Чаще ей интереснее, чтобы долго и с большой кровью.