У городских ворот стражи, как показалось Ютланду, многовато для вообще-то небольшого города. Чакка остановил коня, Ютланд и Корвин тоже натянули поводья.

– А он побаивается, – сказал Чакка со злым удовлетворением. – А раньше Баливар был бесстрашным. Это власть так действует или чувствует, чье мясо спер?

– Охрану удвоил, – процедил Корвин сквозь зубы. – Мерзавец… Знал, что приду.

Ютланд проговорил озадаченно:

– Зачем он такое сделал?

Чакка покосился на него с интересом:

– Полагаешь, только ты ради Мелизенды можешь пойти на безумства?

Корвин быстро взглянул на Ютланда:

– Кто такая Мелизенда?

– Да так, – ответил за Ютланда Чакка. – Простая пастушка. Нет, даже гусятница. Вообще посторонним всегда непонятно… ты знаешь, о чем я. Возможно, Баливар тоже это чувствует.

Корвин запнулся, взглянул на Ютланда.

– Мои люди готовы на штурм. Я не допущу, чтобы Брижжит стала женой этого мерзавца!.. Как только начнется схватка, мы с тобой и десятком лучших воинов, не вступая в общий бой, будем прорубаться вовнутрь…

Ютланд прервал:

– Ты командир, как и всегда им был, но я сейчас не в твоем отряде. И я не враг Баливару, он это знает. Думаю, он знает и то, что я уже похищал для него Брижжит из твоего лагеря и что она сбежала от нас по дороге…

Корвин насторожился.

– Что ты хочешь?

– Я пойду к нему, – пояснил Ютланд. – Спрошу, зачем он это делает. Может быть, что-то не понимаю?.. Но, наверное, хоть женщины и все дуры, однако в жены нужно брать ту дуру, которая не будет тебе врагом?

– Он надеется, – сказал Корвин с жаром, – что она смирится. Он правитель города, у него вся власть, казна, войско…

– Смирившийся враг, – ответил Ютланд рассудительно, – все равно враг. Или я не прав? Может быть, потом она и с тобой рассорится, но с Баливаром не ладит уже сейчас… В общем, ждите.

Чакка предупредил:

– Он тебе ее не отдаст. Может быть, тебе бы и отдал, но не для Корвина… Ох, хорошо, что меня не слышит Мелизенда.

– Кто такая Мелизенда? – повторил Корвин. – Она так важна нашему Ютланду?

– Вот-вот, – ответил Чакка, бросив короткий взгляд на Ютланда. – Всего лишь гусятница, простая гусятница, но ради нее наш Ют готов разрушить любое тцарство.

Ютланд не повел и бровью, сказал веско, будто не замечая насмешки:

– Я должен услышать, что скажет сама Брижжит. Может быть, уже переменила свое решение? Все-таки Баливар богат и знатен, не только хорош собой и вообще знатный воин из достойного рода. Многие женщины хотели бы оказаться на ее месте.

– А если все-таки…

Ютланд прервал:

– Я поговорю с обоими. И тогда решу.

Чакка сказал с грозным весельем:

– Тогда мы услышим о твоем решении еще отсюда. Успеха тебе, Ютланд!

Корвин сказал хмуро:

– Надо было и мне. Чакка, мы же можем прикинуться нищими.

– Так нищих и пропустят во дворец, – ответил Чакка с иронией. – Но пусть идет, а мы что-то придумаем… В город точно проникнем, а там подумаем на ходу.

– Я постараюсь провести в город если не всех, то хотя бы отряд, зато лучших…

Ютланд уже не слушал, поднялся в седло и, свистнув рыскающему по сторонам хорту, направился к воротам.

Стражники на одинокого парнишку в седле могучего жеребца покосились с вялым интересом, один хотел что-то спросить, но между ними оказался громадный хорт и, оскалив клыки, посмотрел молча в глаза.

Ютланд проехал, ничего не спрашивая и ни на что по сторонам не реагируя. В городе обычная жизнь, торговцы уже разложили на прилавках товары, женщины бродят с плетеными корзинками в руках, выбирают мясо посвежее, а яйца покрупнее, но ближе ко дворцу правителя патрули городской стражи начали попадаться чаще.

Когда он подъехал к воротам металлической ограды, окружавшей сад дворца, там на дежурстве четверо воинов в доспехах и с оружием в руках, у всех такой вид, что вот сейчас выступят на войну.

Один сделал движение загородить всаднику дорогу, но его сосед сказал громко:

– Это друг Баливара!.. Был у князя недавно.

Ворота перед Ютландом хоть и неохотно, но распахнули. Хоть и мальчишка, но конь богатырский, да и собаки такой у простолюдина быть не может, так что с такими непонятными нужно поосторожнее.

Уже князь, мелькнуло у Ютланда. Сам себя возвел или городской совет постарался? А разве совет может своей волей?.. Ладно, не его дело. Нужно поскорее выяснить насчет Брижжит и ехать дальше. Не просто ехать, а везти это вот трепетное пищащее существо, от одной мысли о котором в его ледяном сердце сразу нечто теплеет, ярость уходит, а мир кажется странно ясным и чистым.

Он проехал по вымощенной диким камнем дорожке к ступенькам, навстречу сбежал рослый воин в богатой одежде, выставил ладонь в предостерегающем жесте.

– Коня и пса придется оставить, – сказал он веселым, но властным голосом. – Что делать, дикие времена уходят…

– А раньше было можно? – спросил Ютланд.

Воин ухмыльнулся.

– Не только, – сказал он, – а теперь что? Нечего будет внукам рассказывать…

Он безбоязненно взял Алаца за узду, тот даже не попытался укусить, только взглянул на Ютланда с укором.

– Я быстро, – пообещал Ютланд. – А вы тут друг за другом присматривайте.

По ступенькам взбежал быстро, двое воинов с копьями в руках нехотя отступили от двери. Он пнул в створки мощно и вошел в холл, чувствуя, как на загривке вздыбливается шерсть, словно у зверя при виде опасности.

В холле несколько горожан в праздничных одеждах, ноздри уловили аромат благовоний, которыми пользуются жрецы, слишком мощный для здания городского совета запах. Даже для княжеского дворца как-то слишком.

Он повел ноздрями, струя все еще висит в воздухе, медленно размываясь, ведет в сторону внутренних помещений. Сердце стукнуло чаще и тревожнее, пошел быстрыми шагами, прицельно держа взглядом дальнюю дверь.

Двое стражей по обе стороны заранее скрестили копья, перекрывая вход. Ютланд ощутил, как в глазах вспыхнуло багровое пламя, дверь стала красной, как и весь мир.

Стражи в последний момент отпрыгнули в стороны, а он прошел прямо, почти не заметив, как с грохотом рухнула тяжелая дверь.

Он прошел по ней в небольшой зал, где на возвышении кучка роскошно одетых горожан, там же двое жрецов, Баливар и Брижжит в платье невесты.

Один из жрецов провозгласил:

– Объявляю доблестного князя Боливара и юную Брижжит…

Брижжит прокричала:

– Я не хочу за него!.. Он берет меня силой!

Баливар зло ухватил ее за руку, Ютланд видел, как побледнела и закусила губу, хватка у Баливара, привыкшего сжимать рукоять тяжелого меча, может раздробить тонкие женские косточки.

Пора вмешаться, мелькнула мысль, он растолкал толпу богато одетых людей и двинулся через открытое пространство к брачной церемонии.

– Баливар! – крикнул он. – Я тебе друг, как и Корвину. Нехорошо, если между друзьями пробегает женщина.

Баливар всмотрелся в него с яростным изумлением.

– Ютланд?.. Ты силен, но слишком молод, чтобы судить о таких делах взрослых, как женитьба и замужество.

– Согласен, – ответил Ютланд, – но достаточно взрослый, чтобы замечать несправедливость и насилие.

Баливар сказал громко и подчеркнуто весело:

– Ютланд! Ты мой друг. Сейчас здесь все закончится, начнется пир, я тебе подробно объясню, как и почему такое. Мир сложнее, чем нам кажется.

– Объясни сейчас, – отрубил Ютланд. – Если эта женщина не хочет становиться твоей женой и носить в чреве твоих детей, то она и не должна.

Брижжит, что смотрела на Ютланда с ненавистью, встрепенулась и прокричала во весь голос:

– Я хочу носить в чреве детей Корвина!

Баливар побагровел, глаза налились кровью. Он прокричал:

– Здесь я приказываю!.. Ты станешь моей женой, иначе…

– Не станет она твоей женой, – отрубил Ютланд. – Баливар, опомнись. Здесь твои друзья. И Корвин друг, несмотря ни на что. Даже твои воины недовольны, не видишь? Если отнимаешь у Корвина, у любого из них тоже можешь отнять все, что пожелаешь?.. Никому такое не нравится. Должны быть границы, через которые не может переступить даже тцар. Оставь эту женщину Корвину. В городе много таких, что будут счастливы ее заменить.

Баливар указал на него воинам:

– Остановить его!

Ютланд крикнул:

– Как?

– Да как угодно! – прокричал Баливар люто. – Кто встанет на моем пути, тот пусть умрет!

– Ты зря такое сказал, – произнес Ютланд мертвым голосом. – Остановись, еще есть время… но его мало.

Ярость начала подниматься в нем угрожающе быстро, но душил в себе, не давая превратить в безумного дива, несколько раз вздохнул, а когда к нему подбежали двое дюжих воинов и ухватили за руки, убивать не стал, а одним движением швырнул их через весь зал в дальнюю стену.

В толпе гостей послышались крики, а он пошел быстрыми шагами к Баливару. Тот побледнел, выхватил меч, но встретил пылающий черным огнем взгляд безумных глаз этого странного парнишки, торопливо отступил и, ухватив Брижжит за руку, быстро утащил во внутренние помещения, с треском захлопнув за собой дверь.

– Баливар! – прокричал Ютланд страшным голосом. – Остановись и живи!.. Ты останешься князем в этом городе, но женщину отдай тому, за кем она готова бежать босая…

На миг мелькнуло воспоминание о капризной девочке с волосами цвета солнца на закате, что так твердо сказала, что готова хоть по раскаленным углям бежать за любимым даже на край света, раня босые ноги…

Воины загородили дверь, за которой скрылся с Брижжит их князь, на лицах угрюмая решимость выполнить приказ и защищать устои.

Ютланд быстро шагнул навстречу, наставленные ему в грудь острия копий небрежно отвел в сторону, а толстые древка сломал одним движением, словно соломинки.

Один выхватил меч и бросился с диким криком, Ютланд перехватил за руку и, подняв над головой, с силой швырнул в набегающую толпу стражей дворца.

Их смело, как выставленные в ряд поленья, а он вышиб толчком дверь и двинулся вовнутрь, злой и взвинченный.

Дважды попались воины, но то ли сами не очень хотят сражаться, то ли он уже на грани потери рассудка, но как-то исчезают быстро с дороги, то ли сами, то ли он их исчезает, стены комнат скользят мимо, все еще строгие, но кое-где уже празднично развешаны на крючьях боевые трофеи, добытые в боях и рейдах Баливаром.

Он услышал крик со стороны двери, мимо которой уже пробежал, вернулся, с разбега ударился всем телом. Дверь не рухнула, а разлетелась в щепки, а он ворвался в комнату, как пущенный из гигантской катапульты валун.

В глубине комнаты Баливар тащит за собой упирающуюся Брижжит. Ютланд сразу крикнул:

– Стой!.. Так нельзя!

Баливар заорал:

– Что ты понимаешь, мальчишка?.. Это дело настоящих мужчин!

– Сейчас придет Корвин, – сказал Ютланд.

Баливар крикнул хищно:

– Он решится?..

– Я хотел сам, – пояснил Ютланд, – но его ничто не удержит, когда дело касается этой женщины. Так что для всех лучше, если она сама решит…

Брижжит закричала:

– Я уже решила!

Баливар гаркнул:

– Молчи, женщина!.. Такое решают только мужчины.

– Ты правишь городом, – возразил Ютланд. – И даже людьми… Но кому с кем жить, решать должны люди сами. Насколько я уже понял.

Баливар выставил перед собой обнаженный меч.

– Не подходи. Я не посмотрю, что были вместе в опасном рейде и прикрывали один другому спины!

– Я не хочу драться, – сказал Ютланд быстро. – Люди должны драться с чудовищами, а не друг с другом!

Баливар злобно ухмыльнулся, в его глазах Ютланд прочел со стыдом, что он дурак, люди испокон веков в первую очередь дерутся друг с другом, а уже потом с чудовищами.

Со стороны главного зала донесся приближающийся крик множества мужчин, зазвенело железо. Стук клинков по щитам стал ближе и громче.

Ютланд различил в грохоте боя мощный голос Чакки. Баливар тоже понял, побледнел, но меч не опустил, прокричал:

– Только через мой труп!

– Как скажешь, – ответил Ютланд тяжелым голосом. – Как скажешь, князь…

В проеме двери показались спины отступающих солдат, за ними ворвались разъяренные сторонники Корвина. Сам Корвин вбежал плечо в плечо с сильно хромающим Чаккой.

Оба с мечами в руках и щитами, злые, но взвинченные близкой победой, мощно теснили охрану. Корвин увидел Баливара и Ютланда, крикнул диким голосом:

– Баливар! Наконец-то…

– Корвин, – ответил Баливар и добавил мрачно: – И пусть никто не вмешивается.

Брижжит наконец выдернула руку из его сильных пальцев, или он ее отпустил, перебежала к Ютланду и встала за его спиной.

Ютланд сказал с отвращением:

– Нашли из-за чего драться… Сразу за городом Темный Лес, куда из Провала пришли неведомые и очень опасные звери…

Брижжит взглянула на него зло, но смолчала.