Глава 19
Семейный обед прошёл в почти привычной обстановке, Ранделл быстро освоился среди «простых людей» и чувствовал себя, по меньшей мере, как рыба в воде. Его даже не смутило наличие всего лишь ложки, вилки и ножа, вместо тысячи приборов, которыми сервируют стол у них в королевской трапезной. Домашняя еда тоже пришлась ему по вкусу, или же он очень искусно притворялся, рассыпаясь перед мамой в комплиментах.
Мне же не удалось подойти к нему даже на шаг, посадили нас друг напротив друга, да и пока мы с сестрой и родительницей бегали с последними приготовлениями, тоже улучить момент не удалось. А рассказать про странный пожар, да и посмотреть на место происшествия на обратном пути нужно обязательно.
– Так откуда вы, говорите, приехали в наш городок? – неожиданный вопрос мамы заставил мигом забыть о брошенной карете.
Я поперхнулась, закашлялась, и чуть было не задохнулась. Надо же было так сглупить! Было ведь время, чтобы придумать правдоподобную историю, прикрасить её надёжными фактами, но нет же! Я предпочла ему душу излить, при этом ни на каплю не подготовила к подобному любопытству.
Лиза постучала мне по спине, а папа протянул стакан воды. Сделав жадный глоток, застыла, ожидая неминуемой бури.
– Аккуратнее надо быть, Таша! – посетовала мама и посмотрела на меня укоризненно.
Мне кажется, я сейчас цветом лица похожа на привидение. Бросила испуганный взгляд на Ранделла и с ужасом увидела, как он хмурится, а на лбу выступили капельки пота. Что с ним? Настолько задумался, что ему стало плохо?
Но нет. Буквально через секунду вновь заговорила мама, и всё встало на свои места:
– Невероятная история, надеюсь, вскоре всё решится наилучшим образом! – растроганный взгляд сначала на советника, потом на меня и всё. Разговор на этом исчерпал себя.
«Надо с этим что-то делать» – пронеслась безрадостная мысль. Такими темпами Ранделл из моих родных сделает послушных марионеток.
Дальше разговор как-то не заладился, и, если честно, я чувствовала себя, будто зверь, загнанный в клетку. Спустя пару часов, наконец, мне удалось убедить родным, что нам пора ехать.
Вечернее солнце всё ещё щедро раздаривало тепло, хотя здесь, в посёлке, после захода становится даже холодно – лес и близость вечно ледяной речки играли решающую роль. Да и комары, размером с лошадь, досаждали мирному населению. Так что мы быстро простились у машины, сели в салон и только когда отъехали от дома на достаточное расстояние, я покосилась на советника и проворчала:
– Им точно ничего не будет после твоего магического воздействия?
Была бы моя воля, я бы родных вообще ни во что не впутывала, но как всегда появляются те самые обстоятельства, которые обойти просто невозможно.
– Нет, – так же хмуро отозвался мужчина. – Но нам лучше с ними больше не встречаться, пока не решим вопрос с моим возвращением и твоим ошейником, от которого нужно избавиться.
Да… ещё и эта побрякушка.
– Ты же не передумала спасать свою соседку? – с долей иронии уточнил Ранделл, так что я скривилась.
Вот с чего я такая добрая? Ведь именно из-за своей доброты и безотказности попадаю в самые неприятные ситуации. Хотя всё же Айши была искренней в своих словах. По крайней мере, мне очень хочется, чтобы это было именно так.
– Не передумала, – буркнула себе под нос и тут же перевела тему: – Карету, вместе с которой нас выкинуло в мой мир, сожгли.
Мужчина сначала замер, а после выругался, очень неприлично. Кончики ушей запылали от смущения, и я вцепилась в руль напряженными пальцами.
– Нам нужно попасть туда, – властным тоном бросил он, так что у меня тут же пробежал мороз по коже.
Из вредности хотелось отказать ему, наперекор страху, который поселился в душе, но я лишь коротко кивнула и пробурчала:
– Хорошо.
Даже не стала сознаваться, что и сама хотела предложить проехать к аэродрому, и посмотреть, что же там произошло.
Мужчина отвернулся к боковому окну, всматриваясь вдаль, а сам при этом сжимал руки в кулаки. Его нервозность передалась и мне, так что когда до поворота к месту происшествия осталось не больше пары километров, я не выдержала и спросила:
– Всё так плохо?
Во мне ещё теплилась надежда, что это случайность. Ведь балуются ребята, поджигая траву? А там заброшенное незасеянное поле, вполне могло произойти такое.
Хотя здравый смысл прямо-таки кричал:
«Очнись, глупышка! Вера в случайности удел трусливых! Смотри правде в глаза!»
Я и смотрела… И эти глаза мне нравились всё меньше. Перемещение в чужой мир в тело собаки, покушения, слишком похожие на проверку моих способностей, чудесное спасение, суть которого так и осталась загадкой, теперь вот возвращение обратно и поджог.
– Это безумно плохо, – сквозь зубы процедил мужчина. – Кто-то водит нас за нос, играет, будто с глупыми детьми, а я связан по рукам и ногам!
Если честно, я не поняла о чём идет речь, так что, сбросив скорость и включив поворотник, сворачивая к аэродрому, хмуро переспросила:
– А можно мне, наконец, узнать, что происходит на самом деле в вашем королевстве?
Перед посадками, через которые мы вышли с поля, стояло много машин. Пару «пожарок», три полицейских автомобиля и даже скорая помощь. Слишком близко подъезжать не стала, заняв место рядом со старенькой девяткой, у которой стояла компания молодых парней. Их можно смело причислить к зевакам. Один из них мазнул по нам равнодушным взглядом, остальные, кажется, вовсе не заметили нашего появления.
Советник дёрнул за ручку, пытаясь выйти, но я нажала блокировку и требовательно произнесла:
– Если ты ещё не понял, мы с тобой в одной лодке и в случае чего оба пойдем ко дну, так что рассказывай! Я хочу быть в курсе происходящего!
Ранделл посмотрел на меня, не скрывая удивления, а я на это мрачно усмехнулась:
– Что, не ожидал? – тяжело вздохнула и устало пояснила: – Видишь ли, мне надоело быть пешкой в чужих играх, хочется понимать чуть больше, чтобы знать, откуда ждать удар.
– Не ожидал, – только и произнес он, вновь отвернувшись, а спустя пару минут, которые тянулись будто резиновые, вновь заговорил: – Покушения на короля случаются довольно часто, желание прибрать власть к рукам появляется то у одного подданного, то у другого, но ещё ни разу мы не позволяли зайти заговорщикам так далеко. Камень жизни – артефакт, который по крупицам высасывает жизненные силы из того, к кому его привязали, и доказать, кто именно подкинул его Лерою – практически невозможно. Он стирает следы того, кто даёт команду. Достать этот камень можно лишь в одном месте – в Пещере Смерти, но за последние триста лет, ещё никому не удавалось вернуться оттуда живым, поэтому мы привыкли считать его всего лишь мифом. С камнем, наверняка, связана смерть Лиса, это первое.
Я слушала его очень внимательно, испытывая странное удовлетворение, что мужчина всё же решился мне довериться. И не важно, что я сама на этом настояла, просто теперь уверена – он больше не считает меня предательницей, шпионкой и врагом.
– Второе, – продолжил он, – нападение на меня и подозрения, которые непременно должны были бы пасть на Чейза. Прости, Таша, но твоей соседке я не верю, лорд Тииртол никак не может быть заговорщиком и, тем более, возглавлять их – на службу короля берут лишь тех, кто прошёл проверку, где любая ложь равна гибели.
Он замолчал, перевёл дыхание, чтобы следом продолжить:
– А третье. Нападение на Ами было практически плевком в лицо – лучшая охрана, лучшая защита, которая считывает ауру и не позволяет подойти к девушке тому, кого она не знает, и тем более, кто ей угрожает. Но и здесь для нападавшего всё оказалось очень просто.
Наступила тишина, и её нарушила я:
– Знаешь, почему-то мне кажется, что именно гончая, точнее я, их какое-то тайное оружие.
Как бы ни было неприятно признавать, но всё на самом деле так и есть. И моё «случайное» попаданство, и слишком простое освобождение, даже душа Айши в моём теле теперь мне кажется подозрительной, хотя подозревать соседку мне было попросту не в чем.
– Согласен, – мрачным голосом произнёс советник. – Поэтому я думаю, что чем раньше мы избавим тебя от ошейника, тем будет лучше.
Я ничего не ответила, напряженно обдумывая его слова. А спустя пару минут тишины, махнула рукой на толпу спецслужб:
– Пойдём!
– Думаешь, нас туда пустят? – скептический настрой мужчины меня позабавил.
– Тут можешь не сомневаться, связи решают всё!
Ранделл ничего не ответил, но я успела мельком заметить в его глазах улыбку.
Темноволосую макушку Сеньки увидела издалека, он стоял в компании таких же высоких и подтянутых парней, и о чём-то оживлённо рассказывал, размахивая руками и повышая голос. Эмоции в нём били через край, даже подходить сразу стало страшно – вдруг ещё не отошёл и сегодня по новой возникнет у него желание меня придушить? Но он заметил нас первым, тут же замолчал, сказал что-то сослуживцам, которых, к слову, я видела впервые, и направился к нам.
Вместо приветствия брат пробормотал, хватая меня под руку:
– Так и знал, что ты сюда приедешь! – и потащил в обратную сторону, бросив при этом недовольный взгляд на Ранделла.
– А что вообще происходит? – когда растерянность и шок смыло волной возмущения, наконец, произнесла.
– Это я как раз у тебя хотел спросить, – не менее возмущенно прошипел Сенька, останавливаясь и заглядывая мне в глаза.
Кажется, я ничего не понимаю в этой жизни.
– Ничего рассказать мне не хочешь? – так и не дождавшись от меня ответа, заговорил брат.
А я только и могла, что открывать и закрывать рот, потому что честно признаться, не знаю, что говорить.
– Ла-а-адно, – протянул Сенька, – вчера, совершенно случайно я заглянул к тебе в ванну, ручки решил помыть, так вот смотрю, рядом со стиральной машинкой валяется тряпка какая-то. А так как ты у нас всегда была жуткой аккуратисткой, решил я тебе помочь, по-братски. Поднимаю я тряпку эту, а это и не тряпка вовсе, а платье, старомодное какое-то, ты в таких отродясь не ходила, – он скривился, выражая отношение к увиденной вещи и продолжил: – Ну да ладно, думаю, не моё это дело, да и выглядела ты, мягко скажем, не очень. А сегодня вызвали меня по работе, пожар в поле, и иду я такой к месту возгорания, иду, а на пути у меня угадай что лежит? Правильно! Кусок очень похожий на тот, который откромсали от твоего платьишка. Так вот, Таша, теперь-то ты тоже ничего не хочешь мне рассказать?
Я онемела от страха, покрылась холодным потом, смотря как кролик на удава, и почему-то пытаясь убедить себя, что это всего лишь дурной сон. Но нет, реальность вновь оказалась слишком жестокой, ведь злое лицо Сеньки никуда не пропало, и он всё так же выжидающе смотрит на меня.
– Не уверена, что ты захочешь об этом узнать, – отвела взгляд и пробормотала очень тихо. Коротко рассмеявшись, протянул:
– Ну-у-у, нет, сестрёнка, моё любопытство прямо-таки прёт из всех щелей!
– Я думаю, что здесь не место для этого разговора, – подал голос советник, на что тут же получил разражённое:
– Да что вы говорите? Чья бы корова мычала.
– Сеня! – прервала его, посмотрев строго.
Стало стыдно за такое эпичное сравнение.
– Пардон! Но я такой злой, Ташка, что готов злословить напропалую!
Злой он! Можно подумать я довольная и счастливая!
– М-м-м… Ранделл прав – здесь не место, – согласилась с господином советником, – ты уже освободился?
Арсений прищурил взгляд и склонил голову к плечу:
– Почти, – от меня не укрылось, что он очень внимательно рассматривает мою шею.
Да быть этого не может! Ещё и ошейник рассмотрел?! Но брат ничего мне по этому поводу не сказал, лишь криво ухмыльнулся и спросил:
– Ты же на машине? А то у меня только служебная, – он махнул себе за спину.
Обречённо кивнув головой, высвободила свою руку из ослабевших пальцев Сеньки и отступила на шаг назад.
– Жди здесь, я сейчас Иванычу скажу, что уезжаю, и вернусь, – но прежде чем развернуться и уйти, он одарил советника хмурым взглядом.
– И что на этот раз делать? – уточнила хмуро, смотря на удаляющуюся спину брата.
По правде говоря, всё складывается слишком неудачно для нас, точнее для меня. Советнику-то что? Смотается в свой мир, и думать забудет о том, каково тут мне. А заставить поверить Сеньку в другую реальность, где магия и чудо-звери в порядке вещей. Да легче сдвинуть гору, по-моему!
– Ничего, – просто бросил мужчина, так что я резко обернулась к нему, возмущённо округлив глаза:
– Что значит «ничего»?!
Нет, конечно, братец не кинется тут же пристраивать меня в надёжные руки врачей, но. Вдруг?!
Советник ответил не сразу, сделал пару шагов и, остановившись вплотную ко мне, прошептал, склонившись к уху:
– Это значит, что ничего мы, – он особенно выделил это «мы», – делать не будем! Я думаю, твой брат способен и понять, и принять то, что ему расскажут.
– А если нет? – так же шёпотом ответила ему, отчего-то наслаждаясь его близостью и особенным ароматом, который чем-то напоминал мне терпкий запах крепкого кофе.
Хотелось обхватить его шею руками и. Нет, с поцелуями я бы к нему не полезла, а вот окунуться в объятья не прочь, хотя, судя по блеску в потемневших глазах, Ранделл и от поцелуя не отказался бы. Или мне только кажется?
– К-хм, к-хм! – раздался издевательский кашель брата за моей спиной, и я отпрыгнула от господина советника.
Что это со мной? Это я вот только что готова была вешаться ему на шею?! Быть этого не может! Я же не такая! Но тут же закралась мысль: «А. какая?»
– Поехали, я освободился, – будто ничего предосудительного только что не произошло, весело проговорил Сенька и направился в сторону моей машины.
А где – «Это что за поведение, Таша?», или на худой конец «Не лезь к моей сестре!». Он же только вчера рычал на меня и грозился придушить, сегодня же только «К-хм, к-хм»!
И тут я вспомнила, зачем вообще Ранделла сюда притащила:
– Сень, нам бы место пожара осмотреть, – просьба прозвучала жалобно, а когда он обернулся ко мне, ещё и глазки состроила такие, что отказать просто невозможно.
Вот только братца мои манипуляции не разжалобили:
– Э, нет, красавица! Пока не расскажешь мне, в чём дело, никаких осмотров!
Вздохнула тяжело, очень-очень тяжело, но и это не подействовало. Пришлось послать извиняющийся взгляд советнику и направиться к машине вслед за Арсением. За руль мне сесть не разрешили по той простой причине, что брат просто патологически не выносит, когда водитель не он. И чего уж греха таить, несмотря на мой пятилетний стаж и отсутствие не только аварий, но даже мало мальских аварийных ситуаций, я так и осталась для него девушкой за рулём. Страшным подвидом девиц, от которых бросает в дрожь всех водителей мужского пола.
В итоге я сидела и смотрела на то, как за окном мелькают густые посадки, сменившиеся сначала загородной гостиницей, а после заброшенным заводом в черте города. Сенька молчал, вот только я видела его насмешливые взгляды в зеркале заднего вида. Смешно ему. Хорошо хоть не злится, иначе не представляю, как его успокаивать. Он же, как бомба массового поражения – если разойдётся, то не остановишь. Хотя он же ещё не слышал мой рассказ. Даже не представляю с чего начать и какие детали лучше опустить, это же. Да что ни возьми, звучит неправдоподобно и больше похоже на бред сумасшедшего! Так, прежде чем начать серьёзный разговор, нужно будет с Сеньки взять честное слово, что он выслушает всё до конца, и только потом принимать решение.
Чем ближе мы подъезжали к дому, тем сильнее меня трясло. Ладони вспотели, сердце отбивало бешенный ритм, и я пыталась задерживать дыхание, чтобы хоть немного успокоиться.
– Не трясись ты, тебе ли не знать, какой я добрый? – когда мы входили в подъезд, Сенька обратил внимание на моё нервозное состояние. – Временами, – добавил он чуть тише, за что я скептически посмотрела на него.
Он со своим взрывоопасным характером тот ещё «добряк», порой от этой его доброты страшнее, чем от злости. Советник подбодрил меня взглядом, мол, не бойся, всё будет хорошо, но я лишь недовольно поджала губы. Хорошо. Слово-то какое, неподходящее!
– Таш, у тебя покушать чего-нибудь есть? Я ж сегодня целый день по этому полю шастал, даже вон семейный обед пропустил! – развалившись на диване, Сенька прикрыл глаза, но не перестал наблюдать из-под опущенных ресниц за невозмутимым советником и ужасно нервной мной.
– Мама мне всё с собой собрала, разогреть? – севшим голосом отрапортовала ему, глупо надеясь, что если он будет сытым, то вполне возможно, станет на капельку сговорчивее.
– Разогревай, и вообще, пошли на кухню, ближе к холодильнику всегда приятнее думается, а уж как слушается! – не преминул он мне напомнить о цели своего визита.
Одарив его мрачным взглядом, отправилась к плите и занялась готовкой.
– Так что? Пока дама готовит усладу для моего желудка, не просветите ли вы меня, уважаемый, что же тут происходит?
Тарелку я не выронила с трудом, вовремя перехватила другой рукой, вот только повернуться к мужчинам так и не решилась.
– Просвещу, отчего же нет? – совершенно спокойно отозвался Ранделл, а у меня сердце ухнуло вниз, потом подпрыгнуло вверх и заколотилось где-то в горле.
– Вот и чудно! – я услышала, как брат откусил яблоко и громко захрустел. – Нафинай! – подбодрил он советника.
– Наташа совершенно случайно попала в другой мир, в тело собаки, и я был её хозяином, – только и успел проговорить мужчина, прежде чем его прервал сначала кашель, а потом громоподобный хохот Сеньки.
М-да. что и следовало ожидать, и ведь я не успела взять с него слово – сначала слушаем, потом делаем выводы.
– Слушай, сестрёнка, где ты этого сказочника откопала? Вчера он мне почему-то показался более серьёзным человеком, – как только приступ веселья иссяк, проговорил брат.
Я за это время всё же достала тарелки, выложила на каждую из них мамины припасы и даже одну успела поставить в микроволновку.
Откуда-то появилось спокойствие. Оно меня окутало, будто коконом, так что я смогла произнести без тени дрожи:
– А это не сказка, это чистая правда.
Второго взрыва хохота не последовало, наоборот, воцарилась гробовая тишина.
Писк таймера заставил Сеньку отмереть:
– Мне пора звонить добрым дядям в белых халатах? – в голосе столько недоумения, что я, бросив взгляд через плечо, решила озвучить просьбу:
– Давай ты выслушаешь всё до конца, а потом уже побежишь звонить? Если надо, я тебе даже телефон сама принесу.
Брат поперхнулся, а когда я повернулась к нему, поставив перед ним тарелку, услышала:
– Пугаешь ты меня, Ташка.
Кто бы говорил. Если честно меня моё спокойствие, взявшееся ниоткуда, тоже пугает, хотя. Посмотрела на господина советника и столкнулась с его понимающим взглядом.
Вот она в чём причина! А я уже вновь стала подозревать себя в раздвоении личности – то трясусь, будто лист осиновый, то спокойна, как удав.
– Так что? Рассказывать? – расставив тарелки, нажала кнопку чайника и села рядом с Ранделлом. Думаю, он, в случае чего, обязательно защитит меня от разъярённого брата.
– Рассказывай, – буркнул Сенька.
Что-то он очень быстро сдался, если не считать приступа смеха, то бури пока и не предвидится. На этот раз я решила рассказать свою версию – начиная с побега и заканчивая тем, как мы оказались здесь. Меня, действительно, никто не перебивал, так что к концу монолога, я уже даже подумала, что мужчины попросту уснули. Но нет, один смотрит расширенными от удивления глазами, другой попросту ждёт окончания речи.
– Вот и всё, – остановилась на том месте, как мы вышли к трассе и нас до города подвёз дедушка на старой машине, решила прервать рассказ.
Воцарилась тишина. Чайник давно вскипел, хотя мне, кажется, он и остыть уже успел. Щелкнув кнопку заново, стала ждать.
– Я должен во всё это поверить. – не то вопросительно, не то утвердительно пробормотал Сенька, впиваясь в меня взглядом.
За всё время, пока я говорила, брат то и дело глубоко вздыхал, желая прервать душевные излияния, но так и не решился. Я просто не представляю, как можно понять и принять всё услышанное, будь на его месте уже побежала бы к телефону, и вызвала бы «добрых» дяденек в белых халатах. А он сидит, выстукивает по столу пальцами какой-то дёрганный ритм и ждёт ответа.
Пожала плечами, опуская взгляд к полу. К сожалению, или к счастью, по сказкам у нас самая лучшая Лиза, я же даже в школе с пересказом прочитанного по литературе справлялась максимум на «четвёрку». И брат об этом прекрасно осведомлён.
– Нет, ну я ожидал какого-нибудь фантастического рассказа, но ты поразила моё воображение до глубины души. – откидываясь на спинку стула, нервно хохотнул Сенька.
Выдавив из себя скупую улыбку, переспросила:
– У твоего воображения есть душа?
Мою шутку он не оценил:
– Не придирайся, сестрица, я сейчас не настроен на веселье, – взъерошив волосы на голове, Сенька так резко вскочил на ноги, что я непроизвольно прильнула к советнику.
Чем Ранделл тут же воспользовался: опустил руку мне на плечи и притянул к себе ближе. Кажется, он тоже опасается реакции брата. Хотя всё же приятнее думать, что ему захотелось меня обнять.
– Да не буду я буйствовать, – устало огрызнулся Арсений, бросив мимолетный взгляд в нашу сторону, подошел к окну и стал рассматривать что-то внизу.
Я молча наблюдала за ним, ожидая его слов, будто преступник смертельного приговора, но брат удивил, обратившись к советнику:
– Можно долго отрицать очевидное и пытаться спрятаться от услышанного, но я предпочитаю всё же мыслить рационально. Так что повторю вопрос, который тебе уже задавал отец: во что ты втянул Наташку?
Сенька проследил взглядом за рукой, которая так и лежала на моих плечах и его глаза гневно сузились. Кажется, пришёл черёд Ранделла оправдываться и озвучивать свои планы.
– Я бы хотел избавить Наташу от ошейника и вернуться в свой мир. Думаю, ей никакая опасность угрожать не будет.
Арсений Павлович не зря трудился в органах – верить господину советнику на слово он не собирался, а потому ещё больше десяти минут пытал его на тему «А какие гарантии?». Ранделлу пришлось озвучить всё задуманное на ближайшее время, поделиться догадками и мыслями.
– Я могу чем-то помочь? – наконец произнес Сенька, когда удостоверился, что советник не желает мне зла.
Но мужчина после, казалось бы, такого простого вопроса, растерянно посмотрел на меня. Логично, в своём мире я всё же разбираюсь лучше.
– Слушай, а на набережной есть видео камеры? – меня всё терзает мысль, почему совсем никто не заметил моего исчезновения среди белого дня, хотя во время наше «милой» беседы и на меня и на Двэйна оглядывались и в наши спины летели короткие смешки.
Брат понимающе кивнул и позволил себе улыбку:
– Должны быть, что ищем? Хочу сразу уточнить – когда тебя искали, мы камеры первым делом проверили.
Вот за что люблю Сеньку, так это за его понятливость. Нет, она, конечно, появлялась не сразу, сначала выплёскивался фонтан эмоций, а уж потом, когда прекращалось извержение вулкана, просыпалась деловая хватка.
– Но тогда вы искали меня, а сейчас. Есть одна мысль!
Пока разливала чай и доставала припасённую шоколадку, попутно обнаружив банку с вареньем, кратко пересказала им то, что успела придумать.
