Глава 5
Гнев небесный
– Я бы хотела поговорить, – тихо сказала Василиса, поравнявшись с Ермаком.
Их отряд брел по пустынной улице. Дом по правую руку от асфальтированной дороги был наполовину разрушен, а на месте того, что, вероятно, когда-то стоял слева, теперь находилась глубокая воронка.
– Говори, – пожал плечами Ермак, с опаской косясь в сторону кратера: а ну как оттуда вылезет очередная диковинная тварь?..
– Это не для посторонних ушей, – оглянувшись через плечо, шепотом пояснила девушка.
– К такому разговору я не особо готов, – поколебавшись, признался черноволосый наемник.
– Но… – немного растерялась девушка. – Для меня это очень важно!
– Для меня тоже, – честно сказал Ермак. – Но еще важней для меня – сестра. Вот когда спасем ее, тогда и поговорим обо всем.
«И Глеба. Глеба – в первую очередь!» – добавил он про себя.
– Оу, – заслышав про сестру, тут же стыдливо потупилась Василиса. – Да, конечно… Сначала спасем ее, а потом… потом поговорим…
Она нарочно замедлила шаг, и Ермак сделал вид, что слишком занят рассматриванием дна кратера, чтобы обратить внимание на ее отступление. На самом деле черноволосый наемник просто не знал, как себя вести. Он и вправду слишком переживал из-за Глеба и ситуации в целом, чтобы думать об их странных взаимоотношениях с Василисой. По факту они были друг другу никем, но современный мир – место настолько переменчивое, что даже один пережитый бой с местными тварями роднит едва ли не на всю оставшуюся жизнь. Если судить по таким критериям, то Ермак и Василиса уже давно сплелись воедино так, что и не разорвешь.
Но, конечно, на деле все было куда сложней – особенно если учесть ту ложь, которой девушка против собственной воли отгородилась от черноволосого наемника, тогда еще совершенно ей незнакомого.
Не желая больше тратить время на эти странные и по большей части неуместные сейчас эмоции, Ермак оглянулся на отряд. Последователи Культа Ветра топали позади, опасливо озираясь по сторонам. Благомир, как и подобает любому трусливому командиру, смешался с толпой. По крайней мере, черноволосый наемник лишь с превеликим трудом разглядел его красную треугольную физиономию среди прочих усталых лиц.
«Да и черт с тобой. Лишь бы поскорей до Горыныча добраться, а с ним уже попроще должно пойти…»
Вдоволь налюбовавшись спутниками, Ермак поднял взгляд на небо. Он не сомневался, что остальные беды могут прийти оттуда. После случившегося в Доме Культа крыланы, и в частности Отец Ветра, наверняка затаили обиду на не в меру дерзких людишек, которые не просто отказались передавать им «пришлого», но еще и разнесли на куски черепушки доброй полудюжине не в меру крикливых «гостей».
«После такого «приема» любой бы захотел устроить обидчикам кровавую баню…»
Но Благомира и других эти доводы не убедили.
– Вы что, не понимаете? – выпучив глаза, воскликнул Ермак, когда они обсуждали это во время недавнего короткого привала на банку консервов. – Мы же тут как на ладони! Если крыланы вернутся…
– Да с чего ты взял, что они за нами пойдут? – фыркнул глава культа, и братья, Семен и Дмитрий, закивали, соглашаясь с предводителем. – Их было-то всего-ничего, и то мы их солидно потрепали. Думаешь, остатки их стаи будут следить за нами? Я бы еще понял, если б они вернулись в Дом Ветра… но рыскать по Зоне, ища наш отряд?.. Не верю!
Ермак несколько секунд молча смотрел на Благомира, но тот и глазом не моргнул. Тогда черноволосый наемник хрипло осведомился:
– Ты это сейчас… всерьез? Без пошути?
– То, что я усмехнулся, не значит, что я шучу, – покачал головой Благомир. – Мы собираемся идти под открытым небом, как верные дети Отца Ветра, и пусть восходящие потоки нам помогут! Верно, братья?
– Верно! – нестройно, но с охотой ответили главе культа остальные.
Все, кроме Василисы. Она, похоже, единственная из всех (ну, кроме Ермака) понимала, на какую авантюру подбивает прочих ее брат. Но что они вдвоем могли поделать? Судя по характерному запаху спирта и красным глазам, Благомир уже успел неслабо приложиться к последней уцелевшей фляге и, похоже, сам начал верить в собственный бред про крыланов-самозванцев.
– Вы что, не видите, что он пьян? – спросил Ермак, угрюмым взглядом окинув стоящих поблизости спутников.
– Пытаешься настроить моих людей против меня? – нахмурился Благомир. – Дерзко, очень дерзко…
– Я просто хочу, чтобы мы все выжили, – повернувшись к нему, процедил черноволосый наемник.
– Мы ценим твою заботу, Ермак, – сказал Алексей, наблюдавший за спором со стороны. – Но мы тоже ведь не первый день на свете живем. Дети Ветра привыкли к свободному пространству, чужие дома – это ловушки. Так завещал Отец Ветра.
– Он завещал так только для того, чтобы при необходимости можно было легко вас перебить… – склонив голову, тихо прошипел Ермак.
К счастью, его никто не услышал, а то новой волны критики наемнику было бы не избежать. И ладно бы у Ермака имелся хотя бы призрачный шанс переубедить спутников… но мозги последователей Культа Ветра давно и серьезно обработали – настолько, что вправить их на место не смог бы даже, наверное, Черный Целитель.
«Хотя нет, этот, возможно, смог бы. По крайней мере, очень хотелось бы, чтобы с Глебом у него получилось».
– Значит, решено, – хлопнув в ладоши, пьяно осклабился Благомир. – Веди нас к своему био, Ермак. И да поможет нам всем небо и ветер!..
И опять спутники с желанием поддержали главу культа, воздев вверх сжатые кулаки, а после коснувшись костяшками своих сердец. Ермак закатил глаза, однако спорить не стал – вывод уже был сделан. Их с Василисой взгляды встретились в одной точке, но наемник не задержал взор надолго: отвернувшись к дверному проему, махнул в его сторону рукой – пойдем, мол, некогда прохлаждаться.
С той стоянки минуло часа два, не меньше. Путники прошли мимо кратера и увидели впереди двух крысособак, дерущихся за чью-то оторванную ногу, лохматую и лишенную обуви. Вероятно, когда-то эта конечность принадлежала нео, и теперь каждая оголодавшая псина намеревалась сожрать ее всю, ни с кем более не делясь.
Оттого и дрались они друг с другом. Поначалу тянули ногу каждая на себя, а потом, поняв, что так ничего не решишь, забыли о трофее и, сцепившись, кубарем покатились по земле.
– Прихлопнем их, может? – предложил Семен, наблюдая за дикими танцами крысособак. – Мясо пожарим, съедим…
– Дались тебе эти твари, – фыркнул Благомир из толпы. – Мало консервов, что ли?..
Судя по тому, как вибрировал его голос, глава Культа Ветра всю дорогу не расставался с полюбившейся флягой спирта. Морща красную от выпитого морду, доходяга едва заметно покачивался из стороны в сторону.
С трудом сдерживая рвущееся наружу раздражение, черноволосый наемник взором отыскал Василису и мотнул головой, подзывая ее к себе.
– Что? – спросила девушка, подойдя.
Взгляд ее преисполнен был надеждой: она, похоже, решила, что Ермак наконец созрел для «серьезного разговора».
– Я по поводу твоего брата, – не выпуская Благомира из виду, прошептал Ермак. – Тебе не кажется, что пора отобрать у него флягу со спиртом?
– Ты не представляешь, о чем просишь, – стрельнув глазами в сторону родича, тихо сказала Василиса. – Для него весь этот поход к Черному Целителю – один большой стресс. Он же раньше вообще из Дома Веры не выходил.
– И как ты его тогда убедила в тот потайной лаз забраться? – качая головой, спросил Ермак.
– Чего вы там шепчетесь? – вопросил Благомир, недовольно щурясь.
– Ты не поверишь, но это он меня убедил, – хмуро покосившись на брата, ответила Василиса Ермаку. – Все изменилось, когда нас поймали. Потом он стал совсем другим.
– Чего шепчетесь, говорю?! – рявкнул глава культа, распихивая соратников и нетрезвой походкой шагая вперед, к сестре и наемнику, которые, невзирая на его вопросы, продолжали шептаться.
– Пей свой спирт, – неприязненно буркнул Ермак. – И шагай вперед. Только не свались.
– Да уж как-нибудь справлюсь! – разгневанно воскликнул Благомир. – Без твоих…
Тут его настиг очередной приступ кашля, и глава культа, как и в прошлые разы, согнулся пополам. От выпитого спирта и столь резкого движения доходягу повело в сторону, и он рухнул на потрескавшийся асфальт прежде, чем Ермак и Василиса успели шагнуть к нему.
– Твою-то мать… – проворчала девушка, склоняясь к дрожащему брату, который обеими руками зажимал рот. – Как же все не вовремя…
В этот момент сверху послышались до боли знакомые крики. Содрогнувшись от неожиданности, Ермак задрал голову и увидел, что к ним с разных сторон несутся раззявившие пасти крыланы.
«Вот вам и «помощь неба»!..» – подумал наемник, торопливо сбрасывая с плеча ремень двустволки.
– Крыланы! – зычно воскликнул Ростислав. – К бою!
Черноволосый наемник тем временем упер приклад в плечо и принялся водить стволом из стороны в сторону, присматривая цель. Выбрав из мутантов самого резвого, Ермак нажал на спусковой крючок, но треклятый уродец оказался слишком проворным, и пуля угодила ему не в грудь, как планировалось, а в правое крыло. Правда, и этого оказалась достаточно – учитывая скорость, с которой зубастый прихвостень Отца Ветра мчался к земле. Закрутившись вокруг своей оси, он со всего размаха влетел в асфальт и практически разбился об него в лепешку. Удовлетворенно хмыкнув, Ермак снова нажал на спусковой крючок. Этот выстрел оказался поудачней: новой твари снесло полголовы, и ее душа упорхнула в царство мертвых следом за недавно почившей товаркой.
Не теряя времени даром, черноволосый наемник переломил ружье пополам, дабы его перезарядить, как вдруг до ушей его долетел отчаянный крик:
– Ермак!
Повернув голову, мужчина увидел, что один из крыланов, схватив Василису за плечи, уносит ее прямиком в темное небо. Ермак рефлекторно рванул вперед, но перед ним внезапно рухнул на землю Семен, и черноволосый наемник, споткнувшись об упавшего товарища, неуклюже упал на землю.
– Помоги… – хрипло прошипел последователь культа.
Ермак оглянулся на него… и застыл: Семен лежал на боку и обеими руками пытался запихнуть внутренности обратно во вспоротый живот. Он умер раньше, чем наемник успел хотя бы протянуть к нему руку. Поняв, что бедняге уже не помочь, Ермак повернулся и увидел, что крылан, несущий Василису, уже находился метрах в семи от земли. Стрелять в него теперь не имело смысла: во-первых, велик был риск попасть в Василису, во-вторых, даже если пуля достигнет цели, падение с такой высоты может закончиться для девушки переломами или даже смертью. Все, что оставалось черноволосому наемнику, – это наблюдать за тем, как уродливый мутант, размахивая крыльями, уносит сестру Благомира прочь.
«Черт бы побрал Отца Ветра!..» – мысленно выругался Ермак.
Он повернулся… и как раз вовремя: очередная тварь уже неслась на него, выставив перед собой задние лапы и выпустив когти. Чертыхаясь, Ермак торопливо засунул руку в карман и, вытащив оттуда несколько патронов, принялся заряжать их в ружье. Он опаздывал, катастрофически опаздывал…
Однако в тот миг, когда человека и мутанта разделяла всего пара метров, в голову твари вонзилась арбалетная стрела. Ермак успел среагировать и прямо из положения лежа метнулся в сторону. Очень вовремя – потому что мутант рухнул прямо на то место, где наемник только что находился. К этому моменту монстр был еще жив, но уже потерял возможность мыслить трезво: отчаянно размахивая когтистыми лапами, путаясь в крыльях, он катился по земле, словно обезумевшее перекати-поле. Ермак отбросил в сторону бесполезное теперь ружье и выхватил меч. Заслышав скрежет, крылан повернулся на звук, и черноволосый наемник одним ударом снес мутанту его уродливую башку с торчащей из уха стрелой. Кувыркаясь, голова улетела в сторону, а тело, потрепыхавшись еще немного, грязно-серой лужей растеклось по асфальту.
Ермак поднял голову и увидел Ростислава. Тот стоял с опущенным самострелом и, тяжело дыша, взирал на черноволосого наемника. Ермак кивнул спасшему его мужчине и торопливо вскочил на ноги, чтобы встретить противников…
Но встречать было уже некого. Крыланы вынырнули из ночи, потрепали отряд людей и, забрав Василису, улетели прочь. Оставалось только гадать, сколько из этих тварей уцелело.
«Хотя какой теперь в этом прок?» – подумал Ермак, хмуро вглядываясь в ночное небо.
Преследовать крыланов было бессмысленно, ведь они передвигались по небу, а значит, априори имели преимущество в маневре перед «сухопутными» тварями, к коим относились хомо.
«Василисе уже не помочь, – скрепя сердце, мысленно сказал себе Ермак. – Надо идти дальше».
Опустив голову, он окинул поле боя хмурым взглядом. Мертвый Семен с руками, перемазанными в крови, лежал на прежнем месте; глаза покойного были широко раскрыты, с уголка рта капала слюна с алым оттенком. Неподалеку Марфа перевязывала Трофиму правое предплечье – видимо, один из крыланов зацепил во время минувшей яростной атаки. Остальные бойцы вроде бы были на ногах, грязные, слегка потрепанные, но живые и более-менее невредимые.
– Они… они ушли, да? – прохрипел вдруг до боли знакомый голос.
Ермак, вздрогнув, повернулся и увидел Благомира. Глава Культа Ветра стоял на четвереньках и осоловевшими глазами озирался по сторонам. Он не то чтобы разом протрезвел, но явно был поадекватней, чем прежде.
Желваки на лице Ермака заходили ходуном. Резким движением вогнав клинок в кольцо на поясе, наемник подошел к Благомиру и, схватив его за грудки, рывком вздернул на ноги. Глава культа пошатнулся, но пальцы Ермака, которыми он держался за помятую рубашку труса, не позволили ему упасть. Притянув Благомира к себе поближе, черноволосый наемник с ненавистью прошипел:
– Ну что, доволен? Помогло тебе небо?
Зрачки главы культа расширились от испуга. Он попытался осторожно высвободить рубашку из рук черноволосого наемника, но тот хорошенько встряхнул собеседника, и желание сопротивляться мигом улетучилось, как его и не было.
– Эй! – воскликнул Дмитрий, увидев, что происходит.
– Не лезь, – довольно грубо процедил Ермак. – Сами разберемся.
Дмитрий шагнул было к сцепившимся спутникам, но Благомир поднял руку.
– Все… все в порядке… – пробормотал он, глядя то на брата погибшего Семена, то на Ермака. – Просто… кое-какие… разногласия…
– Разногласия? – переспросил черноволосый наемник.
Гнев в нем давно закипел и теперь рисковал выплеснуться наружу, выжигая все вокруг. И Благомир, конечно же, чувствовал это, читал в глазах, по жестам, по тону… и, естественно, боялся. Пусть ружье валялось где-то позади, незаряженное и оттого бесполезное, но Ермак походил на человека, который даже голыми руками может доставить такому доходяге, как глава культа, немало проблем.
– Семен – погиб, – процедил черноволосый наемник, с трудом сдерживаясь, чтобы не взорваться и не съездить по уродливой физиономии противника. – Твою сестру унесли крыланы… Алексея ранили… И где твоя помощь неба? Где она?!
– Что ж… я… ошибся… – поколебавшись, неуверенно пробормотал Благомир. – Бывает… Ты был прав, теперь вижу…
Ермак тихо зарычал и просто оттолкнул от себя это жалкое вонючее существо, которое по каким-то непонятным причинам возглавляло целый культ. Впрочем, культ, где люди поклоняются полоумной кровожадной крылатой твари, и сам по себе жалок, так что идея была человеку под стать.
– Ты чего творишь?! – воскликнул Дмитрий.
По мановению ока оказавшись рядом с Ермаком, последний уцелевший брат схватил наемника за плечо и развернул вокруг своей оси. Их взгляды столкнулись друг с другом, словно два хороших меча. Ермаку даже показалось, что он слышит лязг. У наемника возникло желание вмазать Дмитрию, но он благоразумно сдержался. В конце концов, последователь культа был ни в чем не виноват. А стоило Ермаку вспомнить, что за считаные дни Дмитрий потерял обоих братьев, и кулаки наемника разжимались сами собой.
– Проехали! – прокричал с земли поверженный Благомир. – В порядке я! Мужики… не надо…
– Чего проехали-то? – гневно раздувая широкие ноздри, вопросил Дмитрий. – Ты чего руки распускаешь, Ермак? Передраться со всеми решил? Мало крови? Мало трупов?
– Да будет вам всем, – вдруг хмуро сказала Марфа, оглянувшись через плечо. – Ведете себя, как мальчишки, право слово…
Слова женщины подействовали отрезвляюще. Ермак запоздало понял, что снова занимается не своим делом, не те задачи решает. Его главная цель – вернуть сыну, Глебу, человеческий облик. Вторая, побочная, – помочь Громобою спасти жену, Бо, от смерти. Все путешествие затевалось ради этого… и что же теперь, разругаться со всеми, кто вызвался помочь, из-за их узколобости?
«Пожалуй, они не виноваты в том, что настолько глупы и беспечны, – подумал Ермак, глядя на Дмитрия, который, судя по всему, тоже смутился от упрека Марфы. – В конце концов, их такими вырастили родители, сами отчаянно веровавшие в наглое крылатое чудовище…»
– Проехали так проехали, – сказал черноволосый наемник, искоса посмотрев на Благомира. – Права Марфа – хватит между собой кусаться. Погорячился я, за это извиняюсь.
– Ну и хорошо, – торопливо произнес Благомир. – Только встать поможете?
Ермак, стиснув зубы, протянул ему руку и во второй раз за последние десять минут поднял главу культа на ноги. Дмитрий кивнул Ермаку и, отвернувшись, пошел к Семену. Уже походя он бросил через плечо:
– Кто-нибудь поможет мне похоронить брата?
Голос его снова дрожал, но теперь уже не от злобы на Ермака, а от досады и горечи утраты.
– Конечно, поможем! – засуетился Ростислав.
Передав самострел жене, которая как раз закончила возиться с Алексеем, мужчина пошел к Дмитрию. Тот тем временем, опустившись на колени перед изуродованным телом Семена, провел рукой по его спутанным волосам и тихо произнес:
– Ну как там, в потоках ветра, брат? Ты ведь с ними, да? Слился…
Сказав это, Дмитрий уронил голову и мелко затрясся всем телом. Ермак не видел его лица, поскольку воин находился к нему спиной, но догадывался, что оно перекошено гримасой скорби.
«И при этом он до сих пор верит в Отца Ветра, верит, что его брат слился с восходящими потоками… – подумал наемник, хмуро глядя на безутешного бойца. – Насколько ж это все вросло в их мозг, если они, даже убивая крыланов, по-прежнему надеются на подобную… хрень?..»
Подошедший Ростислав коснулся плеча Дмитрия, и тот, вздрогнув, оглянулся на товарища и благодарно улыбнулся ему уголком рта. Вместе они подняли труп Семена и понесли его к ближайшему дому – тому самому, который находился напротив глубокой воронки.
– Еще один погиб… – пробормотал Благомир совсем рядом.
Снова услышав его голос, Ермак оглянулся и увидел, что глава культа теперь стоит за его правым плечом. Под хмурым взором черноволосого наемника он невольно попятился на шаг. Ермак только фыркнул и снова повернулся к дому и процессии, шествующей к нему.
– Куда они могли понести Василису? – тихо спросил черноволосый наемник.
– А почему ты… – Благомир прочистил горло. – Почему ты думаешь, что они не сожрали ее за ближайшим углом?
– Мне странно слышать, что так думаешь ты, – заметил Ермак. – Она, в конце концов, твоя сестра.
– И я ее люблю, – сказал глава культа. – Искренне. Но просто пытаюсь… реально на вещи смотреть. Зачем им оставлять ее в живых?
– Не знаю. Но если б хотели убить, убили бы на месте, как Семена, – заметил черноволосый наемник. – Так что тут явно какой-то… умысел. Возможно, Отец Ветра…
– Тише ты! – поспешно шикнул на него Благомир. – Не хватало, чтоб другие решили…
Что другие не должны решить, он не сказал, но Ермак и так понял, куда клонит этот трусливый уродец. Меньше всего на свете глава культа хотел, чтобы спутники поняли, как беззастенчиво и подло их обманул давний вожак.
«Если выяснится, что Благомир заставил всех убивать слуг Отца Ветра, они его в землю закопают, – подумал Ермак. – Прямо рядом с Семеном…»
Ростислав и Дмитрий к этому моменту уже скрылись в развалинах.
– Как бы то ни было, я думаю, это еще не конец, – сказал черноволосый наемник. – Один убитый взамен десятка – кто бы ни верховодил этими тварями, его такой размен точно не устроит.
– Ну, скоро ведь на нашей стороне будет био, – напомнил Благомир. – Возможно, вместе с ним нам станет чуточку… проще?
– Ну, био ж тоже не всесилен, – пожал плечами Ермак. – Так что я бы предпочел знать, где находится логово От…
– Ты опять про него? – перебил его глава культа. – Если ты всерьез думаешь, что он посвящал нас в такие детали, то ты глубоко заблуждаешься. Они прилетают, забирают жертвы, улетают… На этом все!
– Но он ведь прилетал к тебе сам, лично, – не отступал черноволосый наемник. – Беседовал с тобой. Разве он не обмолвился, где живет его стая?
– Ты о Доме Ветра? – невесело усмехнулся Благомир. – Единственное, что о нем известно, – он находится в Чертанове. Где именно, хоть убей, никто не знает. Уж точно никто из последователей нашего культа.
– И как же тогда нам искать Василису? – озадаченно пробормотал Ермак.
Он, конечно же, не собирался отступать от намеченной цели. Но судьба сестры Благомира, как показала практика, черноволосому наемнику оказалась не безразлична – как он ни пытался убедить себя в обратном. И теперь Ермак вел себя как человек, который желает усидеть сразу на двух (а в его случае и вовсе на трех) стульях. Но черноволосый наемник прекрасно понимал, что придется выбирать…
«Гребаный мир…»
Ермак закусил нижнюю губу. Ну зачем крыланам в действительности похищать Василису? Ни один из виданных наемником мутантов не походил на коварного злодея. Скорей, все они казались тупыми крылатыми животными, которые только и думали, что о своем брюхе. Любое действие, совершенное прихвостнями Отца Ветра, было направлено на достижение одной-единственной цели – утолить непомерный аппетит. Но Отец Ветра…
«Чтоб ты сдох, сволочь…» – с ненавистью подумал Ермак.
Отец Ветра был для черноволосого наемника, что называется, темным пятном на карте мира: казалось бы, крылан и крылан, а гляди ж ты – мало что умудрился объединить вокруг себя ораву сородичей, так еще и людям, живущим в здешней общине, голову задурил. Полбеды, если бы люди приносили монстру жертвы нехотя, безо всякого желания. Но жители Культа Ветра искренне почитали Отца и действительно хотели ему угодить.
– Не будем мы ее искать, – вдруг сказал Благомир.
Ермак удивленно воззрился на собеседника. Поразило наемника даже не столько то, что сказал глава культа, сколько то, как он это сделал – ровным, спокойным голосом, будто речь шла об очередном туре, которого Дети Ветра отправили на заклание во имя Отца, а не о родной сестре.
– По крайней мере, сейчас, – добавил Благомир, видя недоумение соратника. – Сначала надо излечиться, а то я в любой момент… – Он провел ребром ладони по горлу. – А без меня они за ней не пойдут. Да и со мной могут не пойти – если, опять же, во всем разберутся.
– Чего-то вы мутные какие-то, – вдруг сказал Алексей.
Вздрогнув от неожиданности, Ермак и Благомир удивленно воззрились на воина. В какой-то момент обоим стало казаться, что вокруг никого нет, кроме них двоих. И тут из ниоткуда послышался до боли знакомый голос… и реальность снова распахнула двери перед двумя заплутавшими сыновьями.
– Сначала едва ли не деретесь, – убедившись, что оба смотрят на него, продолжил Алексей, – а теперь шушукаетесь, как старые подружки. Нам что, о чем-то знать не следует? Секреты у вас какие-то есть?
Взгляд у Алексея был пронзительный, словно острый меч. Он прошивал насквозь, попутно накручивая на себя твою душу, и ты стоял перед ним, будто голый. Признаться, даже многоопытный Ермак растерялся; он и подумать не мог, что этот спокойный и уравновешенный сверх меры мужчина может смотреть вот так.
– Да ну, какие секреты? – потупившись, буркнул Благомир. – О Василисе вон думаем. Как выручать… и можно ли вообще выручить?
Заслышав про девушку, Алексей заметно смягчился.
– Мои тебе самые искренние, друже, – сказал он, – но, боюсь, Лису мы отыскать уже не сможем. Одному Отцу Ветра известно, куда ее унесли те крыланы…
«Одному Отцу Ветра… Боже, да ты, наверное, даже не представляешь, как ты близок к истине!..» – подумал Ермак, стараясь не смотреть Алексею в глаза – уж больно не хотелось опять испытать на себе тот пытливый взгляд.
– Твоя правда, – горестно вздохнул Благомир. – Что ж, в любом случае, сейчас нам надо дальше идти к Черному полю смерти, где обитает Целитель. Есть те, кого еще совершенно точно можно спасти.
После этих слов он красноречиво посмотрел на черноволосого наемника.
– Есть, – вздрогнув, хрипло подтвердил Ермак. – И мы их обязательно спасем.
К сожалению, он сказал это недостаточно уверенно, но надежда… надежда в его голосе определенно присутствовала.
* * *
Одинокий нео Жабр брел куда глаза глядят. Усталый, потрепанный, пропахший потом и кровью, дикарь вздрагивал и замирал от каждого шороха: очень уж не хотелось ему разделить участь своих погибших братьев.
Стоило вспомнить о случившемся, и поджилки снова задрожали. Нео остановился и на несколько мгновений зажмурился, однако тут же опять распахнул веки: когда они были опущены, дикарь еще отчетливей видел, как умирают его братья в пасти кровожадного био.
А ведь они просто вышли поохотиться на крысособак и других мелких тварей, дабы хоть немного унять голод. Никто не собирался лезть на рожон: совсем недавно их стая потеряла добрую треть в бою с отрядом дампов. Еще одна подобная неудача – и пиши пропало, другие нео нагрянут да прибьют, воспользовавшись преимуществом в числе.
Именно поэтому отряд Жабра шел тихо-тихо… и тем обидней было, что их все равно застали врасплох.
И ведь ничто не предвещало беды. Нео медленно, практически крадучись брели вдоль кирпичной стены, исписанной черными надписями на непонятном им языке. Дубины несли культурно, на плечах, а не волокли за собой по земле, как хвосты. Жабр даже стрелу в самострел не заряжал, чтобы тетиву не рвать – она у него и так была потрепанная и могла лопнуть в любую секунду.
Московская Зона вокруг работала в привычном режиме – крысособаки выли и лаяли, био скрипели шарнирами, Поля смерти с громким чавканьем поглощали не в меру беззаботных или просто невнимательных бедняг… Словом, вокруг все жило и умирало, как обычно.
Но все эти леденящие кровь звуки казались чертовски далекими, и дикари невольно начали верить, что их вылазка закончится удачно…
Рано обрадовались.
Направляющий находился в метре от угла, когда из-за него вдруг показалась стальная морда «Раптора». Нео буквально обомлели, когда красные глаза робота уставились на них. Кто-то, судя по характерному запаху, даже в штаны наложил.
А Жабр, не будь дураком, вперед всех развернулся и дал деру. Пробежав метров десять, он услышал испуганные крики сородичей и оглянулся, чтобы посмотреть, кто там вопит.
К этому моменту «Раптор» уже перешел от бесстрастного, ничего не выражающего взгляда к активным действиям. Кровь и оторванные конечности мутантов летели во все стороны. Кто-то нырял в дом, но тут же вылетал обратно: предусмотрительный био очень ловко орудовал длиннющим хвостом. Жабром овладело отчаяние, и он, расстроенный и напуганный, рванул еще быстрей, чем прежде, не желая стать кормом для гигантского стального «ящера».
Нео пробежал еще километра два, не меньше, прежде чем позволил себе остановиться и перевести дух. Судя по тому, что Жабр больше не слышал голосов сородичей и не видел других мутантов, все остальные почили в пасти у кровожадной металлической зверюги.
«В стае расстроятся, – с грустью подумал нео. – Народу нема, жрать нема…»
Впрочем, он был рад уже тому, что смог избежать смерти. В современном мире следовало переживать только о сохранности собственной шкуры, а все другое шло приятным бонусом к этому подарку судьбы.
«Я живой – уже хорошо. Скока нас живых там? Еще, кроме меня, как пальцев на двух руках… все. И че радоваться? Как жить теперь?»
Внезапно до ушей лохматого уродца долетел отдаленный металлический скрежет. Вздрогнув, громила замер и весь обратился в слух. Теперь громадные уши дикаря улавливали каждый, даже самый тихий звук, каждый шорох и шепоток невидимых мутантов, бродящих поблизости… Мучаясь томительным ожиданием, нео изрядно вспотел, и дубина, лежащая на его плече в ожидании новой битвы, начала соскальзывать. Мысленно ругаясь страшными словами, дикарь осторожно опустил свое орудие вниз и упер в землю.
Стоило проделать это нехитрое действие, и металлический скрежет повторился вновь, притом на сей раз – значительно громче, чем в прошлый. Нео шумно сглотнул и воровато заозирался по сторонам. Неужто био учуял его запах и теперь идет по следу?
Думать об этом не хотелось.
«Че делать? Валить? Куда?»
Голова Жабра, увы и ах, не предназначена была для генерации сложных мыслей, и потому дикарь сделал то единственное, что умел делать неплохо, – он снова побежал вперед, надеясь добраться до логова стаи раньше, чем проклятый стальной ящер его настигнет.
Мощные ноги дикаря стучали пятками по асфальту. Биту Жабр все-таки выкинул, чтобы не мешала бежать. Без оружия дела пошли куда веселей – в определенный момент дикарь, кажется, развивал скорость молодого фенакодуса.
Впрочем, долго радоваться нео не пришлось – когда он бежал вдоль очередных кирпичных развалин, из-за угла вдруг послышался человеческий голос.
– Да хватит тебе уже канючить! Сказал же – он сам нас встретит, где сможет.
Опешив от неожиданности, дикарь принялся резко тормозить и сделал это лишь с превеликим трудом. Благо, хоть мордой по асфальту не прочесал, а то вот была бы потеха: идут себе там какие-то хомо, а тут – нео из-за дома выкатывается, прямо на блюдечке, бей – не хочу…
«Вот только че дальше-то? – испуганно глядя на угол здания, подумал Жабр. – Сколько их там? Дубину выкинул… дебил! Голыми руками двух-трех, а если больше?..»
– Да просто идем уж больно долго, тебе не кажется? – спросил второй голос.
– Хватит вам опять, – добавил третий. – Сколько надо, столько и будем идти…
Тут Жабр окончательно перетрухнул и, развернувшись, бросился в обратном направлении. Металлический скрежет как будто больше не преследовал нео… ну, или дикарь просто перестал обращать на него внимание? Не в силах осмыслить происходящее, мутант просто снова бросился наутек.
Он бежал и надеялся, что ему снова удастся спастись…
Однако когда Жабр подбежал к противоположному углу дома, оттуда – вот ведь треклятое дежавю! – снова высунулась стальная голова «Раптора». Правда, на сей раз робот не тратил время на долгое разглядывание жертвы: распахнув пасть, металлический ящер с ходу перекусил бедного дикаря напополам.
Последним, что Жабр услышал, стало:
– О, а вот и он, легок на помине! Привет, Горыныч!
А после наступила тьма.
* * *
Громобой встрепенулся, а потом и вовсе вскочил с пола – от переизбытка эмоций. В тот момент, когда нейромант уже практически отчаялся спасти любимую жену, пропавший без вести Ермак вдруг объявился и приветливо помахал Горынычу рукой. «Раптор» даже челюстями работать перестал – попросту замер с приоткрытой пастью, в которой лежал недожеванный нео. С ржавого подбородка на землю потоком лилась кровь, но Громобой не обращал на это никакого внимания. Ему захотелось на радостях обнять черноволосого наемника, но, увы, он находился слишком далеко, а лапы био для подобных целей не годились от слова «совсем».
«Нашелся! – пульсировала в голове нейроманта мысль. – Живой! Есть надежда, есть!..»
Тут Громобой запоздало обратил внимание на то, что у Ермака за спиной толпятся напуганные люди – несколько мужчин, вооруженных кто чем, и одна женщина с мечом. Все они обеспокоенно взирали на Горыныча. Волнение их, в общем-то, было вполне объяснимо: с ходу поверить в то, что подобной махиной управляет обычный (почти) человек, совсем непросто.
– А… ты точно уверен… что это… тот самый био? – запинаясь, поинтересовался худосочный некрасивый мужчина, стоящий за правым плечом Ермака.
– Да, – помедлив, кивнул наемник. – Уверен.
– А… как ты понял это? – осторожно уточнил спутник.
– Царапины на морде и брюхе, – пожал плечами Ермак. – Цвет… Ну, довольно сложно объяснить все это. Я просто смотрю на него и понимаю – он.
Когда слуховые локаторы био обработали сигнал, Громобой невольно расплылся в улыбке. Нужно было как-то подтвердить, что перед путниками действительно находился Горыныч, а не очень похожий на него другой «Раптор». Не придумав ничего лучше, стальной «ящер» медленно потянулся хвостом к Ермаку. Доходяга в ужасе попятился, другие, переглядываясь, тоже отступили назад, и только черноволосый наемник остался на прежнем месте. Когда хвост приблизился к нему практически вплотную, Ермак медленно вытянул перед собой руку и коснулся пальцами неровной металлической поверхности. Громобой знал, что она довольно горяча на ощупь, но черноволосый наемник даже не поменялся в лице. Вероятно, он сохранял каменную физиономию для того, чтобы хоть немного успокоить своих товарищей, явно иначе представлявших себе эту встречу с био.
«Хотя, может, Ермак им ничего не рассказывал? Да нет, доходяга ведь уточнил, тот ли это био… Значит, просто не представляли, с чем столкнутся!..»
– Видите? – воскликнул Ермак, оглянувшись через плечо. – Это он. Иначе зачем ему мне хвост протягивать?
– Да кто его знает… – сказал мужчина с перебинтованным предплечьем. – Может, он тебя в ловушку заманивает… ты вот сейчас расслабишься, а он тебя хвостом скрутит – и в пасть.
– Не выдумывайте, – фыркнул черноволосый наемник.
Снова повернувшись к Горынычу, он уставился прямо в красные глаза стального «ящера» и попросил:
– Помашешь им хвостом, Громобой? Ну, чтобы они окончательно убедились, что это ты им управляешь!
– Да ради Бога… – осклабившись, прошептал нейромант.
Он, конечно, понимал, что Ермак не может его услышать, но до чего же хотелось нарушить это гнетущее молчание!.. Даже никчемная иллюзия диалога была лучше, чем тишина, доверху наполнившая их временное прибежище. От такой тянет застрелиться.
«Ничего… Скоро все изменится… Правда, Ермак?»
Горыныч приветливо помахал черноволосому наемнику хвостом, и окружающие дружно ахнули. Столь красноречивое доказательство поразило их до глубины души. Последние сомнения насчет покладистости «Раптора» теперь отпали раз и навсегда.
– Надо же… – хриплым от волнения голосом пробормотал доходяга. – Слушается…
– А ты не верил, да, Благомир? – с неким злорадством произнес Ермак. – Но вот, сам смотри.
– Да верю я… верю, – еще тише произнес собеседник, стыдливо пряча глаза.
Черноволосый наемник самодовольно хмыкнул, а потом, спохватившись, повернулся к Горынычу и сказал:
– Ты тогда давай выдвигайся, наверное. Сможешь забрать…
Он запнулся и вопросительно посмотрел на «Раптора».
Громобой нахмурился. О чем начал говорить Ермак? И почему прервался? «Сможешь забрать…» Что? Или все же «кого»?
«Он про Глеба, что ли? Но почему не сказал прямо?»
Недоуменный взгляд нейроманта переметнулся на спутников черноволосого наемника. Может быть, дело в них? Может, он… может, он просто не рассказывал им о Глебе? В конце концов, кто они такие? Вряд ли друзья, с которыми можно поделиться всем на свете. Судя по тому, как Ермак общался с тем же доходягой, ему не нравились его новые товарищи, но по какой-то причине он взял их с собой…
«Жаль, нельзя спросить напрямик. Проклятые несовершенные био…»
– Ты понял же, о ком я? – поколебавшись, на всякий случай уточнил черноволосый наемник.
Подумав, Громобой велел Горынычу утвердительно кивнуть массивной железной головой. Кровь недожеванного дикаря, до сих пор болтающегося в пасти, полетела во все стороны, но Ермак не обратил на это никакого внимания. Наемника волновала только реакция «Раптора»; получив ее, отец Глеба невольно улыбнулся «ящеру», однако тут же показушно нахмурился и сказал:
– Вот и отлично. Мы, кстати, теперь знаем, как ритуал проводить, ну, по вызову Целителя. Ждем вас с Бо и… ну ты понял. Справишься?
И снова Горыныч кивнул. Громобой к этому моменту уже был рядом с женой – уперев руки в бока, уставился на нее сверху вниз. Нейромант лихорадочно размышлял, каким образом доставить Бо к Черному полю. С Глебом особых проблем не было: им займется Рухлядь, причем займется жестко, спеленает так, чтобы не вырвался; миндальничать с лохматым верзилой Громобой уж точно не собирался. В конце концов, проблема мутировавшего отпрыска Ермака крылась скорей в мозгах, нежели в теле, а вот Бо из-за ее раны превращалась в некое подобие дорогой раритетной вазы из тончайшего хрусталя: одно неосторожное движение – и вместо произведения искусства у тебя в руках останутся лишь никчемные осколки.
«Да уж… задачка не из простых… – угрюмо подумал нейромант. – Но мы, конечно же, справимся. Нам, конечно, не впервой…»
Покумекав, Громобой пришел к выводу, что лучше всего засунуть Бо в грузовой отсек второго био, благо габариты робота вполне позволяли это сделать.
«Вот только как тебя там зафиксировать, малыш, чтобы не сильно трясло?..»
– Рухлядь, а погляди-ка за Бо… – пробормотал Громобой, шагая к дверному проему.
Он вышел наружу и последовал ко второму био, стоящему чуть поодаль, а стальной «паук» подступил к окну и уставился на спящую девушку.
– Давай же, открывай свое брюхо, – проворчал нейромант.
Второй робот послушно распахнул грузовой отсек. И снова Громобой подивился, насколько проще ему дается управление этим био по сравнению с другими стальными тварями. Складывалось впечатление, что этот робот сам хотел, чтобы нейромант им верховодил.
«Ну еще бы…»
В грузовом отсеке био лежали различные инструменты, оружие, патроны и крупные свертки с провизией. Придирчиво изучив каждый сантиметр ржавой поверхности, Ермак пришел к выводу, что жену можно привязать к проушинам, на которых держались потрепанные дверные амортизаторы. Приятным сюрпризом стал моток крепкой веревки, который обнаружился среди прочего хлама. Теперь упомнить, откуда она здесь взялась, было практически невозможно.
«А не наплевать ли мне?..»
Встреча с Ермаком окрылила Громобоя, заставила его действовать активней и веселей. Вытащив моток веревки, бородач начал вязать узлы и в какой-то момент поймал себя на том, что непринужденно насвистывает под нос.
«Не рано ли ты расслабился? – тут же одернул себя Громобой. – Жизнь Бо все еще в опасности вообще-то!»
Но радостное предвкушение не оставило нейроманта. Слишком много он переживал в последнее время, чтобы вот так запросто снова вогнать себя в депрессию. Продолжая насвистывать, Громобой покончил с веревкой и пошел обратно в дом, чтобы вынести оттуда Бо, но на полпути остановился. Медленно, будто боясь спугнуть, нейромант оглянулся через плечо и с улыбкой сказал:
– Кажется, все становится на свои места, Щелкун. Сейчас спасем Бо и будем опять путешествовать вместе.
И верный «Рекс», который дождался хозяина, закивал головой – не по приказу нейроманта, а по собственной воле.
Он тоже безумно соскучился по Громобою и Бо.
* * *
Чем ближе отряд Ермака подходил к обители Чёрного Целителя, тем быстрей стучало сердце наемника. Сколько раз он наведывался сюда, сколько раз звал странного лекаря и сколько раз уходил ни с чем…
Но сегодня все было иначе. Сегодняшний Ермак, в отличие от вчерашнего, знал, как привлечь внимание отшельника, который даровал жизнь тем, кто умел правильно к нему обратиться.
«И принести нужную жертву».
Ермак невольно поежился, представив себе грядущий ритуал. Отчего-то казалось диким, что тот, кто лечит, требует убивать во имя смерти. С другой стороны, кто знает, по каким принципам работает Чёрное поле? Ермак с детства усвоил, что за все в этом мире надо платить, что каждая вещь имеет свою цену. И уж точно ее имеет жизнь.
«Ради спасения Глеба можно заплатить любую цену», – решительно подумал Ермак.
Он оглянулся на Благомира, идущего чуть позади. На био глава культа все-таки забираться не стал, вопреки изначальным планам: видимо, реальный облик стального монстра разительно отличался от того образа, который себе представлял брат Василисы.
«Трус, он и есть трус…» – презрительно подумал Ермак.
Впрочем, когда на горизонте показались очертания чёрной полусферы, нервничать начали все.
– А твой друг… он далеко отсюда вообще? – осторожно спросил Благомир.
– Да нет, не особо, – прикинув, ответил Ермак. – По-хорошему, должен был уже прийти…
– Но мы ж его ждать не будем? – с надеждой спросил глава клана.
При этом он то и дело косился в сторону «Раптора», шагающего впереди, дабы своим грозным видом отпугивать мутов и тем самым избавлять отряд от подавляющего числа проблем.
– Как это – не будем? – не понял Ермак. – Я ж только ради этого и шел!
– Ну, ты – да… – неуверенно пробормотал Благомир.
Только сейчас черноволосый наемник заметил, как доходяга судорожно заламывает руки.
– Погоди-ка, – нахмурился Ермак. – Не хочешь ведь ты излечиться и просто свалить?
– Ну а… ну а почему бы и нет? – хмыкнув невпопад, проблеял глава клана. – Тебе вот от нас какой вообще прок? У тебя ж вон цельный «Раптор» есть…
Черноволосый наемник открыл было рот, намереваясь обрушить на собеседника весь свой праведный гнев… однако внезапно понял, что это бессмысленно, и не стал. На самом деле они с самого начала шли сюда вместе только потому, что нуждались друг в друге – где-то меньше, где-то больше… Но это действительно был симбиоз, как он есть. И теперь, когда они достигли цели, необходимость помогать друг другу отпала сама собой.
Иными словами, причин для злости в общем-то и не было.
– А как же вы обратно пойдете? – после небольшой паузы длиною в вечность спросил Ермак.
– Ну… как-нибудь да пойдем, – пожал плечами Благомир. – Ты бы в любом случае не дал нам «Раптора», чтобы он проводил нас обратно…
– Им распоряжаюсь не я, – покачал головой черноволосый наемник.
– А даже если б и ты, – фыркнул брат Василисы. – Ладно, пустое…
Они с Ермаком оглянулись на идущих позади спутников – Дмитрий, донельзя угрюмый из-за смерти двух братьев, Алексей с его поврежденным плечом… Только Ростислав с Марфой держатся на прежнем уровне, хотя в их взорах тоже читается усталость и страх: видно, воспоминания о судьбе павших братьев и сестер не давали супругам покоя и заставляли их мечтать о скорейшем возвращении домой.
Глядя на последователей культа, Ермак подумал, что не имеет никакого морального права просить этих людей хоть о чем-то. Учитывая обстоятельства, это он им должен, а не наоборот, – Семен, ныне покойный, держал его до последнего, пока Василиса расправлялась с древесным человеком, потом Ростислав пристрелил несущегося к безоружному наемнику крылана… И чем им отплатил Ермак? Даже почетный эскорт в лице Горыныча – заслуга скорей Громобоя, нежели наемника. Вот и получается, что просить Детей Ветра задержаться до прихода нейроманта – наглость и непотребство.
– Вы как, народ? – вдруг спросил Благомир. – Дождемся Громобоя?
– Конечно, дождемся, – сказал Алексей, рефлекторно поглаживая больное плечо. – Мы ему, можно сказать, жизнью обязаны.
Дмитрий молча кивнул, соглашаясь со старшим товарищем. Ростислав и Марфа переглянулись, и девушка за двоих сказала:
– Надо дождаться, Благомир. Если по-людски. Мало ли, помощь наша потребуется…
– А чем мы им поможем? – неуверенно хмыкнул глава культа. – Мы-то останемся, не вопрос. Но чем именно мы можем помочь? А, Ермак?
– Даже не знаю, – подумав, честно ответил наемник. – Просто… спокойней как-то было бы, наверное, если бы мы всем скопом к Полю смерти пошли.
На самом деле он хотел сказать что-то в духе: «Не хочется снова одному оставаться», но решил, что подобные речи звучат недостойно и даже попросту жалко. Кому какое дело, что Ермак не хочется оставаться тет-а-тет с гигантским био? И чем такая компания хуже, чем та, в которой наемник провел весь последний месяц с момента трансформации Глеба… то есть никакая? Ермак хорошо помнил те длинные, переполненные тишиной дни, когда его единственным собеседником был обращенный в нео сын. Общаться с ним было ничуть не лучше, чем с каким-то посторонним дикарем, пойманным в московской Зоне. Глеб не помнил отца и мечтал только о куске свежего мяса. Словом, собеседник тот еще, а учитывая печальные обстоятельства, и вовсе – хуже не придумаешь…
И пусть ни с кем из Детей Ветра, кроме Василисы, Ермак за время путешествия не сдружился, их присутствие немного успокаивало истерзанную душу наемника, придавало ему уверенность в том, что все это затевалось не зря.
«Ах, была бы ты тут, Василиса… – невольно подумал воин, с тоской глядя в серое небо, затянутое тяжелыми свинцовыми тучами. – Интересно, жива ли ты еще или нет?»
Разум недвусмысленно намекал, что вряд ли, но сердце отказывалось верить и настаивало на том, что при желании крыланы убили бы девушку на месте, но они не сделали этого и унесли ее прочь, вопящую и вполне живую. Какие цели преследовали летучие мутанты, никто из отряда так и не понял, но ставить на Василисе крест раньше времени никто не собирался.
– Что ж, ты нам помог, – нехотя сказал Благомир. – Ребята тоже за тебя… Хорошо, давай подождем твоего Громобоя. Может…
Глава культа запнулся, а потом с вымученной улыбкой продолжил:
– Может, он… оценит и позволит вашему… Горынычу хоть немного нас проводить? Ну, чем Отец Ветра не шутит?..
Ермак отвел взгляд в сторону, но смолчал. Благомир не был бы Благомиром, если бы не попытался извлечь выгоду даже сейчас.
А небо меж тем уже стало чернее черного. По всему получалось, что скоро должно светать, но вместо этого пахло скорым ливнем и грозой. Путники успели пройти еще несколько метров, когда на нос Ермаку упала первая дождевая капля. Сморгнув, черноволосый наемник задрал голову… и тут же поймал еще.
Конечно, легкая морось – еще не повод прятаться, но полминуты спустя полило так, что мама не горюй.
– В дом! – втягивая голову в плечи, воскликнул Ермак и первым бросился к зияющему дверному проему здания, находящегося по левую руку от дороги. – Горыныч, останься снаружи!
Спутники не спорили – судя по топоту, побежали следом не задумываясь.
Оказавшись внутри, наемник первым делом задрал голову и с удовлетворением отметил, что высокие, на уровне шести-семи метров, перекрытия более-менее целы и дождь заливает только в щели у стен. Оглянувшись через плечо, Ермак увидел, что его боевые товарищи уже находятся внутри и торопливо отряхиваются, словно промокшие птахи. Особенно смешно выглядел Благомир – его мокрые нечесаные патлы свисали до плеч, словно уши какой-то странной твари. Ермак едва сдержался, чтобы не улыбнуться…
Но потом до ушей его долетел странный шорох, едва различимый из-за шума дождя, который бушевал снаружи. Обернувшись, черноволосый наемник окинул помещение пристальным взглядом. Скинув с плеча ремешок ружья, Ермак правой рукой взялся за приклад, а левую поднял вверх, дабы призвать окружающих к порядку. Спутники послушно замерли. Их взоры обезумевшими мотыльками заметались по помещению, где они оказались. В прежние, мирные времена здесь, похоже, находился склад или что-то подобное: огромный зал практически полностью занимали стеллажи, на которых по сей день был свален самый разный хлам. Съестного среди здешних запасов, надо полагать, не имелось, а если когда-то и водилось, то мародеры давно выгребли все подчистую.
Впрочем, хранящиеся в здании вещи сейчас не особо волновали Ермака – уж точно куда меньше, чем шорохи, которые не смолкали, а становились только громче. За счет того, что потолок во время бомбежек и после практически не пострадал, а снаружи царила ночь и лил дождь, рассмотреть хоть что-то в полумраке было практически невозможно.
– Зажгите горюн-траву, у кого есть, – водя ружьем из стороны в сторону, тихо бросил Ермак через плечо. – Кажется, тут кто-то прячется…
Возможно, конечно, это был трусоватый ворм, который боялся, что путники его обнаружат. Но черноволосый наемник не мог рассчитывать на подобную благосклонность судьбы. Дождавшись, когда Дмитрий и Алексей зажгут самодельные факелы, Ермак сделал шаг вперед, чтобы оглядеться…
И содрогнулся, когда за спиной раздался истошный мужской крик.
Обернувшись на голос, черноволосый наемник увидел, как Ростислав, обеими руками схватившись за горло, медленно падает на колени, а прочь от воина вглубь здания торопливо улепетывает горбатый темный силуэт. Голова Ермака снова не поспела за инстинктами: машинально вскинув ружье, наемник нажал на спусковой крючок.
Горбуна выстрелом отбросило к стене; врезавшись в кирпичную кладку, ублюдок охнул и, шипя, сполз вниз, на грязный бетонный пол.
– Ростислав! – запоздало воскликнула Марфа, бросаясь к раненому мужу.
Ермак же поспешил к извивающейся на полу твари. Это оказался грязный человекоподобный мутант, одетый в грязные лохмотья непонятного цвета. Он походил на самого обыкновенного ворма, но с пупырчатой головой и без век: серые глаза с ненавистью взирали на наемника, пока тот не поднял ружье и не добил живучую мразь.
– Быстрей! – услышал Ермак за спиной. – Дима! Тима! Он захлебывается!
Резко повернувшись, черноволосый наемник уставился на Марфу, которая сидела на полу, поджав ноги и уложив голову мужа себе на колени. Лицо раненого было белым, словно глаза сиама; при этом Ростислав содрогался всем телом, и Ермак сразу понял, что бедняга не жилец.
«Итого почти половину отряда потеряли… Хороша же цена за спасение одного-единственного Благомира!»
Отказываясь смириться с неизбежным, Дети Ветра суетились вокруг умирающего: Алексей рылся в сумке, ища кусок пластыря из коры березы-мутанта, Дмитрий с Марфой пытались как-то поудобней разместить Ростислава… но эта забота уже не могла спасти раненого. Несколько секунд спустя он умер, что с угрюмым видом констатировал Алексей.
– Соболезную, Марфа, – угрюмо произнес последователь Культа Ветра, проверив пульс, и женщина, уронив голову, заплакала.
Не придумав ничего лучше, Алексей придвинулся к вдове и обнял ее за плечо, но она, кажется, даже не почувствовала его прикосновения. Слезы лились из ее глаз и падали на голову покойного мужа.
Глядя на страдания Марфы, Ермак и сам едва сдержался, чтобы не дать выход эмоциям. Он понимал вдову куда лучше прочих спутников, поскольку, несмотря на многие годы, прошедшие со смерти любимой супруги Милы, черноволосый наемник прекрасно помнил, какие чувства испытывал в тот ужасный момент…
И именно поэтому наемник не лез к Марфе с утешениями. Он знал, что никакие слова в мире не смогут унять боль от утраты, тем более – сейчас, когда любимый супруг только что умер прямо у женщины на руках. Действия Алексея были скорей рефлекторными, нежели продуманными, и судить его за это, конечно же, не стоило, но и следовать примеру боевого товарища Ермак не желал.
Не в силах наблюдать за страданиями Марфы, черноволосый наемник отвернулся к окну. Там поливало как из ведра; сплошная стена ливня не позволяла толком рассмотреть даже «Раптора», застывшего посреди улицы.
«А ведь если бы мы остались снаружи, – подумал Ермак, – промокли бы до нитки, но Ростислав остался жив. Какая злая ирония…»
Помнится, покойная Мила любила повторять, что дождь – это слезы Бога, которые проливаются на землю, когда Всевышнего что-то сильно расстраивает.
Если это действительно так, то одного беглого взгляда на московскую Зону небожителю бы хватило, чтобы проплакать до конца времен.
* * *
«Рекс» шел осторожно и очень медленно, Рухлядь, напротив, нетерпеливо петлял вокруг «ящера». К спине стального «паука» был примотан нео Глеб, который извивался и мычал, отчаянно пытаясь выплюнуть из пасти скомканную грязную тряпку. Поначалу Громобой хотел обойтись без кляпа, но новоиспеченный дикарь оказался слишком болтлив – он говорил практически без умолку, но при этом нес практически бессвязную ерунду, чаще прочего повторяя слова «жрать» и «мясо». Возникало ощущение, что даже на фоне обычных нео, которых нейромант неоднократно встречал в той или иной части Москвы, нынешний Глеб выглядел бы непроходимо тупым.
«И никто, к сожалению, не знает, есть ли путь назад… Бедный Ермак».
Когда пошел дождь, Громобой, недолго думая, забрался в пасть к Щелкуну и преспокойно переждал там грозу. После странного, практического необъяснимого возвращения «Рекса» к хозяину нейромант стал доверять био еще больше, чем прежде.
– Крепко ж мы с тобой завязались, Щелкунчик… – тихо пробормотал Громобой, глядя на стену дождя через решетку из острых зубов «ящера». – И не думал ведь раньше, что био и хомо могут так сблизиться…
«Раптор» ждал их у входа в дом, где прятались от грозы Ермак и его странные спутники. Велев Щелкуну и Рухляди остановиться рядом с Горынычем, нейромант выбрался из пасти, спустился на землю и поспешил в здание. За несколько секунд, проведенных снаружи, он успел промокнуть до нитки – до того сильным был дождь.
– Громобой! – воскликнул Ермак, когда бородач вошел внутрь.
От переизбытка эмоций черноволосый наемник бросился к нейроманту и сжал его в объятьях. Громобой от неожиданности слегка опешил, но потом смягчился и, похлопав боевого товарища по плечу, сказал:
– Я тоже рад тебя видеть, Ермак. Что же, вперед, к Целителю?
– Пойдем, конечно! – энергично воскликнул черноволосый наемник.
Он оглянулся на Благомира и сказал:
– Пойдем ведь?
Глянув ему за спину, Громобой увидел, что в углу, рядом с грудой камней, сидит женщина из отряда… кажется, ее звали Марфа. Она выглядела подавленной и разбитой… как, впрочем, и двое мужчин, Алексей и Дмитрий, которые с угрюмым видом стояли рядом с землячкой.
«Что-то случилось?» – подумал Громобой, но спрашивать постеснялся – в конце концов, он не знал никого из присутствующих и не собирался лезть к ним в души.
– Ну там же ливень, нет? – неуверенно сказал Благомир.
Услышав его скрипучий голос, нейромант повернулся к нему. Кажется, доходяга стал еще страшней, чем прежде… хотя, может, глаза «Раптора» просто не могли передать картинку во всем ее убожестве. Кожа Благомира была желтовато-бледной, а глазные яблоки испещряли крупные красные прожилки. Похоже, бедняга был болен, и болен серьезно.
«Так вот почему они тоже поперлись к Целителю! – наконец дошло до нейроманта. – Чтобы вылечить этого заморыша!»
– Ты думаешь, гроза помешает ему нас исцелить? – хмыкнул Ермак. – Пойдем! Тем более дождь уже потише стал, ты видишь?
Он махнул рукой в сторону окна, за которым действительно лило уже не так сильно, как прежде.
– Ну, не знаю… – неуверенно протянул Благомир.
– Короче, решай сам, парень, – сказал нейромант, покосившись в сторону доходяги, – а я терять время больше не намерен.
С этими словами он первым вышел в дверь, и Ермак торопливо последовал за ним.
Едва они оказались снаружи, наемник оторопело уставился на Щелкуна.
– А этот откуда? Он разве был?
– Нет, – сухо ответил Громобой. – Приблудился, я и захомутал. Пусть будет. Хороший робот, даже получше, чем «Раптор».
– Ясно…
Оглянувшись на дом, Ермак прильнул к уху нейроманта и громким шепотом спросил:
– А где Глеб?
– Да вон же, к Рухляди привязан, – мотнув головой в сторону металлического «паука», проворчал Громобой. – Тяжело с ним, не буду врать. Но, надеюсь, Целитель поможет… исправит.
– А уж как я надеюсь!.. – нервно усмехнулся Ермак.
Он выглядел перевозбужденным – по понятным, в общем-то, причинам: развязка была близка как никогда. Очень скоро станет понятно, хватит ли чудесных умений Черного Целителя, чтобы вернуть Глебу прежний облик, или паренек так навсегда и останется в облике лохматого дикаря.
«Ну и Бо, конечно! Сможет ли он поставить ее на ноги?»
Ермак и Громобой не стали забираться на био – пошли своим ходом, а верные роботы нейроманта побрели спереди и с боков – на всякий случай, чтобы у тварей, населяющих окрестности, даже мысли не возникло напасть на путников. Черноволосый наемник то и дело косился на привязанного к Рухляди Глеба и невольно морщился, когда сын начинал мычать и извиваться: сердце отца обливалось кровью, но наемник прекрасно понимал, что иначе с дикарем нельзя – вырвется и либо сбежит, либо сожрет.
«Ничего. Уже скоро, Ермак… Уже скоро!»
Подойдя к Черному полю практически вплотную, Громобой мысленно велел Щелкуну открыть грузовой отсек. Бо лежала в той же позе, в которой нейромант ее оставлял. Она по-прежнему спала беспробудным сном, и бородач, облизав пересохшие губы, провел рукой по ее щеке, спустился к шее…
И оторопело замер.
«Где пульс?» – тупо глядя на жену, подумал Громобой.
Он проверил еще раз – тишина.
«Где?!»
Все внутри нейроманта сжалось. Он стоял, открыв рот, и ошарашенно смотрел на жену. Поверить в то, что она умерла за несколько минут до долгожданного исцеления, было чертовски трудно.
Но факт оставался фактом: Бо не дышала, и сердце ее больше не билось в груди.
К горлу подкатил ком. Громобой зажмурился и шумно сглотнул. Когда он открыл глаза вновь, они блестели от слез.
– Ты в порядке? – спросил Ермак. – Что случилось?
Нейромант стоял к нему спиной, и потому наемник не мог видеть ни слез, ни левой руки бородача, которая по-прежнему лежала на холодной шее Бо.
– Умерла… – буркнул Громобой через плечо.
Он уронил голову и затрясся всем телом. На несколько секунд им овладели воспоминания о лучших мгновениях их жизни, начиная с первой встречи и заканчивая последними словами, сорвавшимися с губ Бо перед тем, как она погрузилась в свой долгий предсмертный сон несколько дней назад.
Ермак за спиной молчал, попросту не зная, что сказать.
– Ну что вы там? – нетерпеливо спросил Благомир. – Будете Целителя вызывать? Или начнем с меня?
Громобой и Ермак вздрогнули и почти синхронно повернулись на голос. Глава культа и его последователи стояли в нескольких метрах от «Рекса», то и дело с опаской поглядывая в сторону стального «ящера»
«Нельзя сдаваться».
– Будем, – хрипло сказал нейромант.
Стиснув зубы, Громобой сгреб Бо в охапку и решительно пошел к Полю смерти. Опустившись на колени, нейромант медленно положил покойницу на землю и спросил, не оборачиваясь:
– Что нужно, чтобы его вызвать?
– Пролить свою кровь, – прочистив горло, сказал Ермак. – И окропить ею Черное поле. Обычно, как я понял, ножом руку режут…
– Так и есть! – спешно подтвердил Благомир.
– Понял, – хмуро отозвался Громобой.
Он вытащил из кармана складной нож, вытащил лезвие наружу и провел им по левой ладони. Подождав немного, Громобой щедро плеснул на Черное поле, и алые капли, долетев до темной поверхности убийственной полусферы, зашипели, точно вода, пролитая на раскаленные угли.
Нейромант хмуро наблюдал за тем, как из тумана, царящего внутри Поля смерти, медленно выходит темный силуэт неопрятного бородача. Ермак позади открыл рот от удивления – это было то самое лицо, которое он мельком видел во время прошлого визита, когда в обитель Целителя случайно влетела крысособака.
– Крыланы! – вдруг воскликнул Алексей.
Все, кроме Громобоя, задрали головы. Прищурившись, Ермак увидел, что к площади, где они находились, стремительно несется целая стая крыланов – навскидку особей сорок-пятьдесят, а то и больше.
«Так вот зачем им нужна была Василиса, – понял Ермак. – Чтобы узнать, куда мы направляемся и подготовить засаду!»
– Зачем ты пришел, смертный? – вопросил незнакомый голос, очень глухой и далекий.
Ермак повернулся и вздрогнул, увидев, что неопрятный бородач, проделав в стенке своей «обители» овальный проем, вышел наружу и теперь нависает над Громобоем и лежащей на земле Бо.
– Ты можешь ее оживить? – напрямик спросил нейромант, глядя на Целителя снизу вверх.
Обитатель Черного Поля раскрыл ладони и зажмурился. Секунды томительного ожидания…
– Да.
Ермак выпучил глаза. Неужто дар Целителя действительно настолько велик, что он может возвращать покойных из мира мертвых?
– И что для этого нужно? – облизав пересохшие губы, уточнил Громобой.
– Жертва, – бесстрастно ответил Целитель. – Человек.
Громобой содрогнулся. Он явно не ожидал такого ответа.
– А нельзя как-то… без человеческих жертвоприношений? – тихо спросил нейромант.
– Нет, – отрезал Целитель. – Она умерла. Смерти нужна другая жизнь, иначе она эту не вернет.
– Эй! – нервно прокричал Благомир.
Громобой и ухом не повел – стоял на коленях, крепко задумавшись. Ермак же повернулся и мотнул головой – что, мол, такое?
– Крыланы, блин! – раздраженно воскликнул глава культа. – И Отец…
Он запнулся, но Ермак и так его понял. Задрав голову, черноволосый наемник завороженно уставился на стаю летучих мутантов, точнее, на того, кто ее возглавляет. Это был, пожалуй, самый большой крылан, которого Ермак видел в своей жизни. Казалось, такому здоровяку нипочем клинки мечей и ружейные пули…
«Не представляю даже, как его вообще убить…» – подумал наемник.
С другой стороны, на стороне Ермака и Детей Ветра были Громобой и его трио роботов, которые легко расправлялись даже с бугаями-нео.
«Хотя крыланы юркие… Громадным био их поймать будет не так-то просто…»
В любом случае встреча обещала быть жаркой.
– А моя жизнь сгодится? – вдруг услышал Ермак голос Громобоя.
Наемник, выпучив глаза, резко повернулся к нейроманту.
– Сгодится, – бесстрастно прогремел Целитель.
– Стой! Стой! – закричал Ермак, бросаясь к Громобою.
– Ну чего еще? – нехотя оглянувшись на голос, буркнул нейромант.
Подбежав, Ермак опустился на корточки и, положив руку Громобою на плечо, торопливо зашептал:
– Я понимаю, тебе важней всего, чтоб она жила, пусть даже и ты умрешь за нее… но ты пойми: она с этим жить не сможет! Мало, что ее любимый муж погибнет… так еще и ради нее! Как с такой ношей жить, сам подумай?!
– Ну а ты что предлагаешь? – пробормотал Громобой, глядя на мертвую Бо. – Не могу же я какого-то другого… человека заставить туда… – Он мотнул головой в сторону Поля смерти.
– Предлагаю для начала разобраться с крыланами, – серьезно сказал Ермак. – А то покоя нам они не дадут.
Нейромант покосился в сторону приближающейся стаи мутантов, потом снова перевел взгляд на Целителя и спросил:
– Как быстро надо действовать?
– Неважно, – бесстрастно ответил обитатель Черного поля. – Лишь бы тело было цело.
– Тогда к бою, – сказал Громобой и резко встал.
Одновременно с этим Щелкун повернулся лицом к своре орущих крыланов, и Ермак увидел, как в его груди открывается какой-то потайной отсек.
– Терпеть не могу крыланов, – произнес нейромант.
Из отсека медленно выехал пулемет типа «Корд».
– Как, впрочем, и любых других мутов, – добавил Громобой.
В следующий миг пулемет ожил и громко зарокотал. Патроны со звоном посыпались на землю… а потом на нее же начали падать крыланы. Не все, конечно, но многих атака «Рекса» застала врасплох. Поняв, что происходит, Отец Ветра что-то проорал, и крыланы бросились врассыпную. Оружие Щелкуна еще какое-то время плевалось в мутов пулями, после чего внезапно замерло на месте.
– Твою мать! – ругнулся Громобой. – Похоже, перегрев…
Он выхватил из карманов плаща два верных пистоля.
– Что же, придется самим, – сказал нейромант, – а био тогда на подхвате. Слышали?!
Он специально повысил голос, чтобы привлечь внимание Благомира и его товарищей, и те вразнобой закивали. Оружие уже было у них в руках; Дети Ветра готовились к схватке с одуревшим божеством. Ермак видел в их глазах непонимание, испуг и даже отчаяние, но никто не задавал вопросов. Им оставалось либо принести себя в жертву Отцу Ветра, либо сражаться до последней капли крови – его или своей.
Казалось бы, о чем тут думать? Но для тех, кто поклонялся могучему крылану всю сознательную жизнь, выбор был не столь очевиден.
Поняв, что пулемет больше им не угрожает, крыланы с еще большим рвением понеслись к ненавистным людишкам, стоящим внизу. Громобой поднял оба пистолета и принялся водить ими из стороны в сторону, активно нажимая на спусковые крючки. Ермак торопливо зарядил ружье и приготовился выстрелить в…
Отца Ветра.
– Пришлый! – проревел гигантский крылан, с ненавистью глядя на Ермака.
Проклятый мутант летел прямиком к нему, и наемник, выждав пару мгновений, чтобы враг подлетел поближе, дважды спустил курок.
Он попал оба раза – благо Отец Ветра даже не пытался уйти с линии огня. Пули продырявили грудь крылана, но тот, кажется, не обратил на это особого внимания – разве что немного замедлился. Чертыхнувшись, Ермак отбросил в сторону бесполезное ружье и выхватил меч. Крылан снова ускорился, и наемник, поняв, что Отец Ветра рискует просто расплющить его, прыгнул в сторону.
Приземление на больное плечо заставило Ермака зашипеть. Мигом перевернувшись на спину, он увидел, что Отец Ветра, опустившись на потрескавшийся асфальт, шустро шагает к нему.
– Эй, паскуда! – послышался голос нейроманта. – А ну отвали от него!
Вновь загремели выстрелы, но предводитель крыланов опять не обратил никакого внимания на пулевые ранения. Оттолкнувшись мощными ногами, Отец Ветра прыгнул на Ермака, и тот, не придумав ничего лучше, выставил перед собой меч.
Клинок прошил крылана насквозь и вышел из спины. Уродливая пасть Отца Ветра остановилась в считаных сантиметрах от лица Ермака.
– Это не конец, пришлый… – поливая беднягу слюной, перемешанной с кровью, прошипел мутант и внезапно рассыпался пеплом.
Ермак глупо захлопал глазами. Несколько секунд он, не меняя позы, пролежал на асфальте с окровавленным клинком в руках и черной золой на одежде, руках и лице, пока над наемником не возникло лицо Громобоя.
– Давай, некогда прохлаждаться, – быстро сказал нейромант и, схватив Ермака за руку, рывком вздернул его на ноги.
Пепел, еще совсем недавно бывший Отцом Ветра, слетел с грязного дорожного наряда наемника. Утерев лицо левым рукавом, Ермак увидел, что один из крыланов, прижав Благомира к земле, заносит когтистые лапы для удара. Метнувшись вперед, наемник один взмахом меча снес уродливую голову мутанта, и тот плашмя упал на доходягу, буквально вмяв его в асфальт.
– Ермак! – вдруг закричал Громобой, глядя товарищу за спину. – Сзади!
Наемник резко обернулся и с удивлением обнаружил, что Отец Ветра, живой и невредимый, стоит прямо за ним. Сделать выпад мечом или отскочить в сторону Ермак уже не успевал; взмахнув могучей рукой, оживший крылан тыльной стороной лохматой ладони врезал по щеке наемника. Удар оказался такой силы, что мужчина выронил меч и отлетел метра на три вправо.
– Вот же живучий сукин сын! – услышал наемник очередной возглас Громобоя.
Снова залаяли пистолеты. Отец Ветра, содрогаясь от каждого попадания, прошествовал к валяющемуся на земле Ермаку. Застыв над ним, он задрал левую ногу, намереваясь попросту размозжить голову докучливому «пришлому», однако хвост подоспевшего Горыныча отбросил предводителя крыланов в сторону.
– Лежи! – рявкнул нейромант.
Наемник послушно замер на асфальте. Мгновение спустя его накрыла гигантская тень – это «Раптор» перемахнул через лежащего на земле Ермака. У мужчины от такого зрелища натурально перехватило дух. Приземлившись, Горыныч без промедлений набросился на Отца Ветра. Хвост метался из стороны в сторону, нанося один удар за другим. Поняв, что одолеть био так же легко, как хомо, не получится, гигантский крылан попытался воспарить в небо, но «Раптор», изловчившись, схватил беглеца зубами и попросту перекусил пополам.
«Есть!» – мысленно обрадовался Ермак.
Однако проглотить жертву у био не вышло: проклятый летун снова рассыпался в пепел. Наемник завороженно уставился на хлопья странного черного снега, за пеленой которого с трудом, но все же можно было рассмотреть сражающихся Детей Ветра. Вон Алексей, с перебинтованной рукой, сцепился с крупным крыланом; вон Марфа и Дмитрий, сомкнувшись спинами, крутили мечами «восьмерки». Все – потрепанные, с кровоподтеками на щеках и руках.
Громобой тоже не отсиживался в окопе – пристрелив одного крылана и пнув другого в пах, нейромант проорал через плечо:
– Жги, Горыныч!
И «Раптор», распахнув пасть, послушно обрушил на разбросанный по земле пепел струю ярко-красного пламени.
В тот же миг дикий вой сотряс округу. Ермаку почудилось, что он видит, как в огне извивается полупрозрачный силуэт Отца Ветра, но, конечно же, так могло лишь казаться. Останки гигантского крылана сгорали в огне Горыныча, а подданные его продолжали сновать над площадью, нападая на изможденных людей. Щелкун помогал, чем мог, но проворных мутантов не так-то просто было достать стальной лапой или тяжелым хвостом «Рекса».
Громобой взвыл дурным голосом, когда очередной летун исхитрился ударить его ребром крыла прямо в лицо. Ермак торопливо вскочил на ноги, желая помочь другу, как вдруг наемника настигла запоздалая мысль:
«А где вообще Рухлядь?»
Испугавшись, Ермак завертел головой из стороны в сторону, пока не увидел Глеба. На ходу сдирая с себя остатки веревки, свежеиспеченный дикарь улепетывал от стального «паука». Наемник выпучил глаза от удивления. Как сын освободился от пут? Без «помощи» крыланов тут наверняка не обошлось.
– Глеб! – воскликнул Ермак и побежал сыну наперерез.
Завидев отца, нео зарычал и свернул к Черному Полю.
– Глеб, стой! – срывая горло, заорал наемник.
Он был до того увлечен погоней, что не заметил несущегося к нему крылана. Тварь охотно воспользовалась этой беспечностью и сбила Ермака с ног. Неловко приземлившись, наемник со всего размаху ударился головой об асфальт. Картинка перед глазами поплыла и стала стремительно темнеть.
Грянуло несколько выстрелов, и на наемника сверху рухнул дохлый крылан.
– Глеб… – прошептал Ермак, отталкиваясь от земли, но не находя сил подняться.
– Жертва принята! – пророкотал вдалеке Черный целитель.
Последним, что услышал наемник, стал голос Василисы.
Наверное, он доносился уже с того света.
