Глава 4
Ветер перемен
– Ну а тут как быть? – недоуменно выгнув бровь, осведомился Ермак.
Они находились в тупике, однако Василиса упрямо утверждала, что где-то тут находится замаскированная дверь.
– А не заложили ли ее кирпичами, чтоб сюда дети не лазили? – вполне резонно предположил черноволосый наемник.
– Кости не выглядят такими уж старыми, – подумав, заметила девушка. – Так что глухих стен тут нет… наверное.
Решив не тратить время даром, они принялись простукивать кирпичные кладки, и за одной из них Ермаку почудилась пустота. Закусив губу, он огляделся по сторонам, ища, чем бы ударить в преграду; мусора на полу хватало, но толкового, пригодного для разрушения стены видно не было.
– Посвети-ка тут, – попросил Ермак.
Василиса подошла, опустила руку с самодельным факелом… и едва не ахнула от неожиданности. Проследив ее взгляд, черноволосый наемник застыл, не в силах пошевелить даже бровью.
На полу, едва прикрытый истрепанным в лохмотья платьицем, лежал крохотный скелетик. Путешественники видели подобные трупики и прежде, то тут, то там попадались отдельные кости, но сейчас детская одежка значительно усиливала эффект. Ермак и Василиса, не в силах отвести глаз, завороженно смотрели на скелетик, невольно представляя, как пауки-мясоеды расправлялись с бедной девчушкой, как она испуганно жалась в угол, но ничего не могла с ними поделать…
Ермак громко скрипнул зубами и, наклонившись, подобрал кирпич, на удивление целый, даже практически без трещин.
– Отходи, – сказал черноволосый наемник, и Василиса послушно попятилась, освобождая пространство перед стеной.
Размахнувшись, Ермак обрушил свое «орудие» на стену, метя в третий сверху кирпич, который находился практически на уровне глаз. Первые несколько ударов прошли без последствий, но черноволосый наемник продолжил отчаянно стучать в преграду.
«Если все, что отделяет нас от свободы – это дурацкая стена в подвале, – думал он, – то я не сдамся».
Наконец после очередного удара кирпич в кладке сдвинулся с места. Воодушевленный этим маленьким, но довольно-таки заметным успехом, Ермак с утроенной энергией набросился на стену. Василиса наблюдала за его потугами со стороны, невольно прищуривая глаза и моргая после каждого нового удара.
«Ну же… ну…»
Вот кирпич уже наполовину скрылся в стене… и вдруг, в очередной раз обрушив свое «орудие» на слабое место, Ермак услышал глухой звук. Поначалу он решил, что ему показалось, но новый удар развеял последние сомнения: злосчастный кирпич уперся во что-то, находящееся в считаных сантиметрах за ним.
Чертыхнувшись, Ермак в сердцах ударил ногой в стену… и та вдруг отозвалась металлическим лязгом. Черноволосый наемник на несколько секунд замер от неожиданности, после чего торопливо опустился на корточки. Так и есть: часть кирпичной кладки, наспех выстроенная неизвестным «умельцем» безо всякого участия цемента, теперь практически развалилась. А за стеной…
За стеной находилась стальная заслонка, ржавая и крайне хлипкая на вид.
– Вот она! – воскликнула Василиса. – Точно! Через нее мы сюда и забрались, я и Благомир!
Ермак окинул лаз скептическим взглядом.
– Да уж… – пробормотал черноволосый наемник. – С трудом представляю, как мы через него… протиснемся. Ну ты-то… – Он покосился в сторону боевой подруги. – Ты-то еще как-то проскользнешь. А вот насчет себя я чего-то… не уверен.
– Ну… извини. – Василиса неуверенно улыбнулась самыми уголками рта. – Когда мы тут были в последний раз, нам было лет по десять, и этот лаз, – она махнула рукой в сторону бесшовной кладки, которую Ермак так легко развалил, – да он нам огромным казался.
– Охотно верю, – усмехнувшись, сказал черноволосый наемник. – Жаль, что теперь все изменилось…
Впрочем, даже такой, не слишком широкий путь на свободу, конечно же, был лучше глухой стены.
– Ладно, чего даром время терять, – хлопнув себя ладонями по коленям, произнес Ермак. – Давай туда лезть.
– Ну тогда подвигайся, – сказала Василиса, шутливо толкая спутника плечом. – А то увидят тебя наши ребята и с перепугу за мечи похватаются…
После того как выход из мрачного, поросшего паутиной подвала, ставшего могилой для дюжины несчастных мальчишек и девчонок, наконец-то нашелся, у обоих путников заметно улучшилось настроение. Если до этого они были напряжены, словно две натянутые тетивы самострела, то теперь испытывали настоящее облегчение. Мудрено ли – справиться со здоровенной сороконожкой, шайкой нео, отрядом дампов, сбежать от стаи «Рапторов» и победить парочку не в меру прожорливых пауков-мясоедов… и все это фактически за день!..
– Ну давай, вперед, – не стал спорить Ермак. – Только заслонку уберем…
Вместе они споро вытащили кирпичи из разворошенной кладки и выдвинули металлический лист, перегораживающий лаз. Стоило это сделать, и путники моментально ощутили прикосновение легкого ветерка. Последние сомнения отпали: там, впереди, был выход на поверхность.
Василиса, не скрывая радости, улыбнулась Ермаку и нырнула в лаз. Он тоже не удержался от улыбки… правда, едва спутница скрылась с глаз, эта гримаса застыла: наемник вспомнил про Глеба, Громобоя и Бо, и облегчение улетучилось, как его и не было.
Для Василисы путешествие практически закончилось, но для Ермака – нет, далеко нет. Можно даже сказать, что для него все только начинается. Он стремился в Дом Культа не для того, чтобы остаться тут навсегда, как Василиса. Единственной целью Ермака был Черный Целитель, а в Доме Ветра наемник искал не прибежище, а способ, как вызвать странного лекаря из его мрачной обители.
«Пока не сделаю это, время работает против меня».
Выждав с полминуты, Ермак встал на четвереньки и медленно подполз к лазу. Ружье черноволосый наемник положил перед собой, чтобы толкать его по мере движения. Мужчина прекрасно понимал, что обдерет все рукава, что будет цепляться перебинтованным предплечьем за стены, кусать губы от боли и выть. Но Ермак был к этому готов. Жизнь в московской Зоне вообще подразумевала постоянные страдания и боль с редкими и короткими перерывами на жалкое подобие счастья…
«Но ради этих моментов стоит продолжать борьбу», – подумал черноволосый наемник и, прижав локти к бокам, заполз в полумрак тоннеля.
Как и предполагалось изначально, проползти через лаз к свободе оказалось настоящей мукой. Ермак группировался, как мог, потом, напротив, вытянулся, будто червяк… словом, искал любые способы без лишних травм просочиться к выходу, но все оказалось тщетно. В конце концов, когда впереди уже замаячил слабый свет, черноволосый наемник попер вперед ускоренными темпами, наплевав на целость рук. Итогом такой неуемной прыти стали местами ободранные в кровь руки и потерянный пластырь, слетевший с раны на плече и оставшийся где-то в полумраке. Скрипя зубами, Ермак все-таки подполз к выходу, где его уже встречали чьи-то руки…
Мужские, сильные, они сначала убрали в сторону ружье, а потом схватили Ермака за шиворот и выдернули из тоннеля, словно пробку из бутылки. Боль пронзила плечо воина, и он невольно зажмурился и зашипел, но не вырвался, задним умом понимая, что это может быть неверно истолковано собратьями Василисы.
Все те же руки поставили его на ноги и придержали – чтоб не упал, если голова вдруг закружится после легкого шока. Собственно, так и вышло: Ермак пошатнулся, но благодаря помощи незнакомца устоял. Подняв голову, он уставился на парня, который его вытащил. Это был крепкий мужчина лет тридцати, с хмурым лицом, коротким «ежиком» темных волос и удивительно добрыми карими глазами. На незнакомце была простая темно-серая рубаха, видавшая виды кольчуга, плохонькие коричневые штаны и ботинки того же цвета.
– Ты как? – участливо осведомился этот кареглазый крепыш.
Говоря, он так вглядывался в лицо Ермака, будто надеялся прочесть ответ по его глазам и мимике.
– Терпимо, – соврал черноволосый наемник.
Раненое плечо горело болью, но жаловаться на это первому встречному не особенно хотелось. Сама идея Культа, где люди поклоняются какому-то там крылану, казалась Ермаку крайне глупой, и приверженцы этой идеи особого доверия не вызывали. Но наемник нуждался в помощи Василисиного брата, а потому предпочитал держать свое мнение при себе. Ради спасения Глеба и Бо черноволосый наемник готов был пойти на небольшое лицемерие.
– Это Алексей, – сказала Василиса.
Ермак, вздрогнув от неожиданности, повернул голову и увидел, что его боевая подруга стоит чуть в сторонке, у дверного проема, прислонившись к стене и глядя на них с легкой полуулыбкой в линии губ. Помещение, куда они проникли через потайной лаз, мягко говоря, не отличалось шикарным убранством: обшарпанные стены, исцарапанные когтями неизвестных монстров, пол, усыпанный строительной пылью, в которой подошвы тонули, словно в песках пустыни… и старый, видавший виды стул, одиноко стоящий у дальней стены, за спиной Алексея. Над стулом, на пару метров выше его потрепанной деревянной спинки, горел небольшой факел, который служил единственным источником света.
– Он близкий друг Благомира, – добавила Василиса. – А это Ермак… Я его сейчас обратно подлатаю…
Она отклеилась от стены и подошла к мужчинам, продолжающим стоять друг напротив друга. Алексей больше не держал Ермака – стоял, засунув руки в карманы, и с интересом разглядывал гостя. Черноволосый наемник чувствовал на себе его взор, но сам, стиснув зубы, смотрел на боевую подругу, которая, вытащив из-за пазухи еще один ломтик пластыря, споро лепила его на несчастное предплечье.
– Я вот чего не пойму, – сказал служитель культа, наблюдая за телодвижениями Василисы. – Вы как… и, главное, зачем в этот тоннель пролезли?
– А ты «Рапторов» не видел, что ли? – фыркнула девушка, снова отступая в сторону. – Которые снаружи ошиваются?
– Нет, не видел, – покачал головой Алексей. – Но я-то сегодня на подземном уровне дежурю. А что, прям большая стая?
– Три особи, – вставил Ермак, поворачиваясь к новому знакомцу. – Еле ноги унесли. Одному глаз выбить пришлось, когда уже спускались, иначе б сожрал.
– Нехило так – нос к носу с цельным «Раптором» столкнуться, – уважительно глядя на черноволосого наемника, заметил Алексей. – Страшно, поди, было?
– Конечно, – кивнул Ермак. – Это ж био. Ружье вернешь?
– А? А! Точно! – спохватился служитель культа.
Он торопливо протянул ружье Ермаку, и тот, забрав, по привычке повесил его на плечо.
– Не представляю себя на вашем месте, – честно признался Алексей. – Проводить вас к Благомиру или сами дорогу найдете?
– Найдем, уж не переживай, – снова фыркнула девушка.
Стоило ей вернуться в родную обитель, и от былой робости не осталось и следа: в Доме Культа Василиса чувствовала себя как кабан-рыба в воде.
«Ну еще бы, если брат у нее тут за главного…»
– Пошли? – спросила девушка, повернувшись к Ермаку.
Он, не раздумывая, кивнул и следом за ней устремился к выходу из странного «предбанника». В то, что совсем скоро они узнают, как вызвать Черного Целителя из Поля смерти, не очень-то верилось – после всех бесплодных попыток достучаться до странного лекаря стало казаться, что это попросту невозможно сделать.
И вот теперь судьба как будто решила подарить наемнику призрачную надежду…
«Чудеса, да и только».
Пройдя через дверной проем, Ермак и Василиса оказались в длинном и довольно широком коридоре, который заканчивался каменной лестницей, уходящей вверх. К ней они, ведомые девушкой, и пошли – видимо, покои главы культа находились на первом надземном этаже. Шагая по коридору в направлении лестницы, Ермак не без интереса поглядывал по сторонам. Подвал выглядел ухоженным, не чета тому, в котором черноволосый наемник держал своего мутировавшего сына: на потолке через равные промежутки висели опрятные, тускло чадящие светильники; большинство проемов было оснащено массивными дверями, обшитыми железом. Ермак хотел поинтересоваться у Василисы, что хранится в этих помещениях, но, подумав, решил не беспокоить ее по таким пустякам. Ну какое ему взаправду дело, что лежит за этими неожиданно прочными дверями? Излечить Глеба это знание уж точно не поможет.
Едва ступив на лестницу, Ермак услышал людские голоса. Женские, мужские, детские – все они доносились как будто издалека, и черноволосый наемник представил, что их обладатели сидят за такими же мощными дверями.
«Но там, внизу, точно не люди. Какие-то запасы… Наверняка провизия, питье. Может, оружие… А живут здесь, повыше, хотя безопасней, наверное, было бы как раз там, в подполье… но они ведь поклоняются ветру, поэтому, наверное, и тянутся к нему…»
Он услышал, как какой-то мужчина громко рассмеялся, и удивленно выгнул бровь – настолько отвык от того, что не все живущие в этом мире разучились радоваться хоть чему-то.
«Странные люди, странное место…»
На первом этаже, куда они поднялись, оказалось еще чище, чем в подвале. И двери тут, хоть и такие же прочные на вид, были приоткрыты, а не заперты на все замки. Через широкие щели между полотнами и косяками Ермак наблюдал за самыми разными людьми; в одних комнатах находились целые семьи, с родителями и детьми, в других – одиночки, мужчины и женщины…
– Видишь? – Василиса указала на дверь в конце коридора. – Там покои моего брата. Пошли быстрей!
Уговаривать Ермака не пришлось. Ему и самому не терпелось встретиться с Благомиром и как следует расспросить его о встрече с Отцом Ветра и обо всем, что связано с Черным Целителем.
Внезапно двери справа закончились, и Ермак увидел массивные стальные двери, рядом с которыми находились двое темноволосых мужчин. Одеты они были примерно так же, как Алексей, только, в отличие от него, у этих в кольцах на поясе болтались ржавые мечи. Завидев Ермака, они заметно оживились и потянулись к клинкам, но Василиса торопливо объяснила:
– Притормозите фенакодусов, парни, это Ермак, он спас меня в Зоне и помог домой добраться… В общем, не нервничайте.
– Он помог? – смерив наемника хмурым взглядом, спросил один из привратников. – А остальные где были? Мстислав? Федор?
Василиса при упоминании этого имени помрачнела и тихо буркнула:
– Погиб он, Дмитрий. Еще когда туда шли.
– То есть, выходит, все напрасно было? – выпучив глаза, воскликнул мужчина, названный Дмитрием. – Напрасно ходили?
– Другие тоже погибли, – со вздохом сказала девушка. – Одна я выжила, и то случайно.
Второй привратник положил руку на плечо разом осунувшегося Дмитрия и сказал:
– Соболезную, друже. Но не отчаивайся. Помни, что об этом говорил Отец Ветра!
– Я помню, помню! – заверил разбитый горем Дмитрий. – Но от этого сейчас не легче… Он же… он же брат мой был…
– Все мы теряем родных и близких, – философски произнес второй привратник. – Но они не уходят совсем, а всего лишь сливаются с ветром. Когда-нибудь мы все встретимся в его восходящих потоках…
– Прошу тебя, не сейчас, – тихо, но твердо сказал Дмитрий, покосившись в сторону товарища, и тот молча кивнул, но руку с плеча друга убирать не стал.
Ермак, слушая все это, мысленно гадал, спит ли он или все происходит наяву. Просто диалог между двумя привратниками казался чем-то нереальным. Как можно вообще утешать человека, только что потерявшего брата, словами о том, что его сородич слился с ветром? Это что, должно принести скорбящему какое-то облегчение?
Хотя, судя по тому, что Митя не срывался на агрессию, а говорил довольно миролюбиво, он и сам утешался подобной ерундой – про ветер и встречу в восходящих потоках после смерти…
«Не пытайся их понять, – мелькнула в голове здравая мысль. – У них тут свои устои, свои квази-мухи в голове… Просто поговори с Благомиром, узнай, что нужно, и спокойно отправляйся к Черному полю и Целителю…»
– Мы пойдем, – сказала Василиса. – Надо брату рассказать обо всем, что случилось. Сочувствую, Дмитрий. Все мы встретимся в ветре…
Заслышав ее последнюю фразу, Ермак едва удержался, чтобы не скривиться. Одно дело, когда слышишь подобное от какого-то там условного Дмитрия, которого видишь в первый и, возможно, в последний раз, и совсем другое – когда твоя боевая подруга, с которой ты сражался бок о бок, несет такую же чушь.
«Почему же она тогда так боялась погибнуть? – подумал Ермак, угрюмо посмотрев на девушку исподлобья. – Или это она только про других может так спокойно говорить, а за себя переживает сверх всякой меры? Хотя нет, спокойной она не была… когда мы с Горынычем ее встретили, она тоже не могла без слез говорить о своих погибших братьях…»
И снова он осознал, что понимать здешних жителей не стоит и пытаться – настолько по-разному они смотрели на жизнь.
– Давайте, – сказал Дмитрий и, шмыгнув носом, отвернулся к железным дверям.
Уже уходя, Ермак услышал, как безымянный привратник говорит:
– Больно резко они сорвались чего-то, не находишь? Только что у дверей маячили, и вот уже нет никого…
Ермак не сразу понял, что речь идет об уже знакомых им «Рапторах», а когда понял, усмехнулся про себя – ведь именно они с Василисой привлекли внимание стальных «ящеров» и невольно увели их от входа в Дом Культа.
«Странно, что био не вернулись сюда, когда отчаялись нас поймать, – подумал черноволосый наемник. – Хотя, может, они до сих пор бьются носами в ту злополучную крышку люка?..»
Они вернулись на маршрут и продолжили свой путь в покои Благомира, которые скрывались за здоровенной двустворчатой дверью. Обе половинки были обшиты металлом сверху донизу, и только в узких щелях между пластинами проглядывало полусгнившее деревянное полотно. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять: тот, кто живет за подобными дверями, плевать хотел на слияние с ветром. Единственное, что его волнует, это сохранение собственной жизни.
«Как типично для главарей…»
Маркитант Никита тоже старательно прятал собственную задницу за стенами, замками и живыми людьми, однако прикрываться какой-то верой торгашу никогда в голову не приходило. То ли соображалка работала не так хорошо, то ли даже ему такое лицемерие казалось чрезмерным.
Впрочем, прежде чем делать однозначные выводы, следовало хотя бы раз взглянуть на Благомира живьем.
Подойдя ко входу в покои главы Культа, Василиса постучала в дверь крохотным кулачком. Некоторое время ничего не происходило, но потом кусок металла на уровне глаз внезапно со скрипом ушел в сторону, и изнутри на гостей уставились два карих глаза. Ермак удивленно выгнул бровь: он и подумать не мог, что это – заслонка смотрового окошка, а не обычный, наспех прибитый стальной квадрат.
– Лиса! – увидев девушку, радостно воскликнул обладатель карих глаз. – Живая! А это с тобой кто?
– Сема? – Василиса явно растерялась и спешно потупила взор. – А я думала, тут…
– Ростик? Да мы сменами поменялись. Он Марфе там со стряпней помогает, таскает чего-то… Ну так чего, кто это?
– Это Ермак. Он… друг. Помог мне назад добраться.
– В смысле – помог? А остальные? Федор наш? Он-то подлечился хоть? Или… чего?
В голосе его появилась тревога – кажется, он наконец сопоставил печаль в глазах Василисы с ее робким поведением.
– Нет, Сема, – продолжая рассматривать носы своих ботинок, пробормотала Василиса. – Не подлечился Федор. Погиб, еще когда мы туда шли. Соболезную.
С полминуты разбитый горем Семен молчал, после чего с явным трудом выдавил:
– Что ж… по крайней мере, он теперь слился с ветром…
Не сдержавшись, Ермак за спиной Василисы так громко скрипнул зубами, что она, удивленная, оглянулась через плечо – посмотреть, что происходит с ее боевым товарищем. Он тут же скорчил невозмутимую мину – мол, все в порядке. Девушка ненадолго задержала взгляд на нем, после чего снова повернулась к двери и со вздохом сказала:
– Только тем и утешаемся… Ужасное, конечно, было путешествие…
– Надо ж Дмитрию сказать! – спохватившись, воскликнул Семен.
– Он уже… в курсе. Он же сегодня на входе дежурит, я все рассказала.
– А, ну да… точно. И как я забыл?.. – пробормотал привратник. – Эх… Ладно. Не буду вас задерживать, вы ж к Благомиру, поди, пришли?
– Ну да, конечно, – пожав плечами, сказала девушка. – Надо ж ему… сообщить, что там… приключилось.
– Все, открываю.
Карие глаза пропали, а пару мгновений спустя загремели замки и засовы. Василиса попятилась, дабы открывающиеся двери не сбили ее с ног. Как оказалось, девушка отошла очень вовремя: буквально через секунду правая створка резко распахнулась и с силой ударилась в стену. Мужчина, который стоял у порога, был практически точной копией Дмитрия, который дежурил у главного входа.
«Братья они, что ли?» – запоздало подумал Ермак.
Догадка показалась вполне удачной: оба интересовались судьбой одного человека (Федора) и дико расстраивались, когда Василиса рассказывала им о его смерти.
«Ну да, Семен же еще и Дмитрию порывался сообщить… Точно братья. Сто пудов».
– Проходите, – ненадолго задержав взгляд на ружье, выглядывающем из-за плеча Ермака, сказал привратник. – Он у себя.
– Спасибо, Сема, – искренне поблагодарила Василиса. – И еще раз – прими мои соболезнования.
– Не стоит, – вяло ответил привратник. – Все мы встретимся в ветре…
«Да вы сговорились, что ли?!»
Переступив через порог, спутники оказались в небольшом «предбаннике», на противоположном конце которого находилась довольно хлипкая дверь. На фоне предыдущей она, мягко говоря, выглядела неубедительно, но, в общем-то, логика хозяина была вполне ясна: если уж окованный «гигант» не остановил злоумышленников, стоит ли так уж усердствовать в укреплении последней преграды?
– Благомир! – подойдя к двери, позвала брата Василиса. – Это я, Лиса! Могу зайти?
На несколько секунд воцарилась тишина. Девушка недоуменно покосилась на Семена, но тот лишь рассеянно улыбнулся и пожал плечами. Тогда Василиса осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Постояла несколько секунд, рассматривая то, что находилось внутри, и, протиснувшись в узкую щель между полотном и косяком, скрылась внутри. Миг – и дверь за ней захлопнулась.
Тут уж настал черед Ермака вопросительно смотреть на Семена, однако реакция была схожей – разве что без приветливой полуулыбки. Не придумав ничего лучше, черноволосый наемник подступил поближе к двери и прислушался, надеясь по звуку определить, что происходит в покоях Благомира…
И, как назло, в этот самый момент Василиса решила выглянуть наружу.
По счастью, дверь ударила Ермака в здоровое предплечье, а не в больное, но было неприятно. Отшатнувшись, черноволосый наемник чуть оторопело уставился на девушку, которая, судя по выражению лица, тоже не ожидала подобного казуса.
– Я тебя чего, стукнула? – спросила она.
– Да нет, порядок, – буркнул черноволосый наемник. – Чего там с Благомиром?
– Да все нормально, заходи, – сказала Василиса. – Не слышал просто, что мы пришли.
«Как так – не слышал?» – удивился Ермак, но вслух ничего не сказал и, распахнув дверь, перешагнул через порог.
Помещение напоминало рабочий кабинет маркитанта Никиты: в углу – шкаф со всякой всячиной, включая редкие книги и старый меч, судя по всему, очень ценный, который лежал на одной из полок; в центре комнаты – огромный письменный стол, уже видавший виды, но все еще производящий впечатление массивного, в чем-то статусного предмета мебели. А восседал за этим столом, откинувшись на спинку черного кресла с местами облезшей обивной, худой мужчина с некрасивым, вытянутым книзу лицом, длинным носом и грязными темными волосами до плеч. Ермак против воли покосился на Василису. Сложно было поверить, что сидящий за столом субъект – ее родной брат.
«Такая красавица – и такой странный персонаж… Разные родители? Или, что называется, на нем «природа отдохнула»?»
Помимо прочих интересных черт, у Благомира были красные глаза и характерный розоватый отпечаток на левой щеке.
«Он тут что… спал, что ли?» – запоздало догадался Ермак.
Будто в подтверждение его слов глава Культа Ветра сладко зевнул и с наслаждением потянулся.
«Ну точно…»
Василиса, наблюдая за братом, осуждающе покачала головой, но от комментариев воздержалась – просто повернулась к черноволосому наемнику и сказала:
– Ну вот, мой брат, Благомир. А это – Ермак, мой… мой спаситель.
– Приветствую, Ермак, – сказал глава культа, с явной неохотой поднимаясь из кресла и протягивая гостю руку. – Я так понял, ты мою сестру от смерти спас? Спасибо тебе за это большое…
Рука Благомира, худая, с зелеными полосками вен, оказалась неестественно холодной на ощупь, но Ермак без тени эмоций на лице ее пожал.
– Чем я могу тебя отблагодарить за твою помощь? – спросил глава культа, чрезмерно поспешно высвобождая ладонь и опираясь на стол обеими руками. – У нас есть… провизия, немного консервов… может, немного мяса… – Он мотнул головой в сторону ружья, болтающегося у Ермака за спиной. – Есть, наверное, и патроны, тебе подходящие… Чего хочешь?
Наемник не успел рта раскрыть, а Василиса уже сказала:
– Ермаку нужна помощь с Черным Целителем.
Благомир вздрогнул. Брови его взлетели на лоб. Повернувшись к сестре, он некоторое время смотрел на нее, после чего снова обратился к гостю. Взгляд этого тощего мужичка заставил Ермака вспомнить маркитанта Никиту – очень расчетливый, проницательный это был взор. Поймав на себе подобный, невольно начинаешь верить, что собеседник видит тебя насквозь, включая все твои эмоции и мысли. К счастью, Ермак давно уже привык к таким пытливым взглядам, и потому спокойно приподнял подбородок и посмотрел на Благомира как бы сверху вниз.
– А зачем… – Глава культа прочистил горло. – Зачем тебе понадобился Черный Целитель? Ты… ты болен чем-то? Или близкие твои?
Ермак покосился в сторону Василисы, и та едва заметно кивнула: мол, рассказывай ему, что и мне, не стесняйся.
– Сестра при смерти, – угрюмо ответил черноволосый наемник. – Надо вылечить. Люди не справляются, только к Целителю идти.
– А с чего решил, что он помочь сможет? – нахмурился Благомир. – И где… где вообще твоя сестра? Она же… она же не с тобой, верно?
– Она с мужем осталась, – поколебавшись, нехотя сознался Ермак. – А я пошел к Черному Целителю на поклон… но я не знаю, как его правильно вызвать. Я уже пробовал как-то… и ничего не получилось. Вот и решил у тебя спросить, как это делается. Василиса сказала, ты в курсе. Это так?
– А, вон что, – с некоторым облегчением сказал Благомир. – То есть ты просто способ хочешь узнать?
Ермак хотел было кивнуть, но тут в разговор снова вклинилась Василиса:
– Он меня спас, помнишь?
– И я пытаюсь ответить ему тем же, – с неудовольствием покосившись на сестру, сказал Благомир. – Что не так?
– То, что лучше нам пойти к Целителю вместе, – вдруг сказала девушка.
Ермак и Благомир разом повернулись к ней. Оба были заметно удивлены словами Василисы, но та стояла невозмутимая, сложив руки на груди, и без тени стестения взирала на мужчин.
– Да к чему такие сложности-то? – пожал плечами Ермак.
Он боялся, что после такого демарша со стороны любимой сестры Благомир рассердится и вообще откажется помогать незваному гостю. Что происходило в голове у главы культа, Ермак мог только догадываться, но, судя по гримасе, хозяину кабинета хотелось попросту задушить Василису. А та… Та стояла непоколебимая как скала и строго взирала на брата.
– Зачем нам идти вместе? – медленно, разделяя слова долгими паузами, спросил Благомир.
Построение фразы немного удивило Ермака. Такое ощущение, что главу культа удивило не само предложение пойти к Черному Целителю, а именно компания в лице угрюмого мужика, которого Благомир вдобавок впервые видел.
– Мы шли сюда вместе с био, – горделиво вскинув подбородок, сообщила Василиса брату.
– С био? – недоуменно нахмурившись, переспросил Благомир. – Ты сейчас вообще о чем?
– Да о том, что муж его сестры – нейромант, – мотнув головой в сторону Ермака, пояснила Василиса. – И добрых две трети пути сюда мы шли под защитой его личного робота – «Раптора», который вдобавок дышал огнем.
Воцарилась тишина. Ермак удивленно смотрел на Василису, Благомир – на Ермака, а Василиса медленно переводила взгляд с одного мужчины на другого. Черноволосый наемник искренне не понимал, зачем его боевая подруга вывалила на брата все эти подробности. Разве это должно мотивировать его на поход к Черному полю, где обитает странный врачеватель?
«Я, видимо, просто чего-то не понимаю», – решил Ермак.
Будто прочтя его мысли, Благомир обратился к нему и смерил гостя еще одним «козырным» взглядом. Судя по всему, после вестей о девере-нейроманте персона Ермака заинтересовала его куда больше, чем прежде.
– И куда же он делся теперь? – спросил глава культа.
– Кто? «Раптор»? – на всякий случай уточнил Ермак.
– Ну да, – кивнул Благомир. – Что с ним стало? Почему вы вернулись сами, без него, через подземный ход?
– Ну…
Ермак запнулся, пытаясь подобрать слова, чтобы собеседник с ходу его понял. Не придумав ничего толкового, сказал:
– Как я понял со слов моего… мужа моей сестры, нейроманты обычно управляют роботами на небольших расстояниях. А тут возникла необходимость отойти довольно далеко от него… ну, и в итоге связь почти прервалась, и ему пришлось вернуть того био, иначе, вырвавшись из-под контроля, он бы нас с Василисой попросту… сожрал.
– А что ж ты говоришь тогда, что мы с био пойдем? – хмуро покосившись в сторону сестры, осведомился Благомир. – Вон, твой новый друг говорит, ваш нейромант контроль над ним теряет…
– Ну ведь полностью не потерял, – пожав плечами, сказала Василиса. – И «Раптор» будет ждать нас в паре кварталов отсюда. Так ведь, Ермак?
Она явно ждала положительного ответа, и черноволосый наемник решил довериться боевой подруге. Сопровождение в лице служителей культа ему явно не повредило бы, хоть Ермак и не особо верил, что здешние захотят отправиться к Черному полю смерти.
– Да, должен, – кивнул черноволосый наемник, когда Благомир снова уставился на него.
Взгляд главы культа на время утратил фокус, стал туманным. Брат Василисы явно погрузился в раздумья. Постояв еще какое-то время, он медленно опустился обратно в кресло и, сложив руки на груди, уставился в потолок.
– Пожалуй, правда ваша, – наконец медленно произнес Благомир, – и лучший шанс сходить туда мне вряд ли представится.
«Что? Лучший шанс? – снова не понял Ермак. – О чем это он? Ему что, тоже надо к Целителю попасть? Но зачем? Какой-то недуг?»
– Мой брат болен, – видя замешательство черноволосого наемника, пояснила Василиса.
– Лиса! – воскликнул Благомир, явно не ожидавший такого «предательства». – Ну чего ты, в самом деле?
– Ты знаешь про него, он имеет право знать про тебя, – невозмутимо произнесла девушка.
«Ну точно – кабан-рыба в воде… Даже с братом, который стоит во главе культа, общается, как хочет!»
Скосив глаза на Ермака, Благомир нервно усмехнулся и сказал:
– Ну да, справедливо… В общем, я действительно…
Тут он вдруг закашлялся, да так, что едва не выплюнул легкие. Торопливо закрыв рот ладонью, Благомир выпучил глаза и заметно покраснел лицом. Ему явно было очень больно.
Ермак отвел взгляд в сторону, не желая смотреть на мученья бедняги. Василиса, напротив, подступила к брату и положила руку ему на плечо, дабы обозначить свою поддержку. Когда кашель немного унялся, Благомир рефлекторно наклонил голову и щекой коснулся ее кисти, после чего полез за серой тряпицей и стал вытирать свои ладони. Краем глаза Ермак заметил, что на светлой ткани остаются темно-бордовые следы.
«Кровью кашляет, стало быть…»
За свою жизнь Ермак повидал немало таких вот бедняг. Тех, кого поражал подобный недуг, обычно сразу записывали в покойники, ибо долго они не жили. Месяц, может, два – и человек после очередного приступа попросту падал замертво. Лекарства от подобной хвори не существовало в природе; по крайней мере, о нем не знал ни Ермак, ни, судя по всему, последователи Культа Ветра.
«То есть у него тоже только на Черного Целителя надежда… Интересно получается!»
Взгляды Благомира и Ермака встретились в одной точке. Оба смотрели друг на друга с надеждой, оба были нужны друг другу. Но у каждого был формальный повод обойтись своими силами. Благомир мог в очередной раз убедить себя, что это не самый подходящий вариант, чтобы отправиться в московскую Зону, и оттягивать волнительный момент до самой смерти. А Ермак не без труда, но все же наверняка справился бы и без помощи представителей Культа Ветра.
И тем не менее они могли значительно облегчить друг другу жизнь, а в случае с Благомиром и вовсе ее спасти.
– Как ты видишь, дела мои плохи, – шумно выдохнув, хрипло сказал глава культа. – И без Черного Целителя мне совершенно точно конец.
«Ну почему же «конец»? – хотел саркастически вопросить Ермак. – После смерти вы все воссоединитесь с ветром и там встретитесь!»
Но по мимике и выражениям, которые использовал Благомир, и так становилось понятно, что глава Культа и сам-то не особенно верит в басни про посмертные метаморфозы. Иронично, что именно подобный трусоватый человек возглавлял секту фанатиков, но, если вдуматься, ничего необычного в этом не было.
– Так что не мне отказываться от шанса с наименьшим риском добраться до Поля смерти, где он живет, – прочистив горло, продолжил Благомир. – Ну, если ты, конечно, не против.
– Не против, – сказал Ермак. – Только я бы хотел, чтобы ты все-таки для начала мне рассказал, как Целителя правильно вызывать. Ну, на всякий случай.
– Да без проблем, – кивнул глава культа. – Чтобы вызвать его на разговор, тебе нужно пролить свою кровь. Например, ладонь порезать, а потом надо, чтоб несколько капель на поле попало.
«То есть вот так просто?» – с удивлением подумал черноволосый наемник.
Взгляд его переметнулся на Василису, стоящую у Благомира за спиной. Судя по ее реакции – а, точней, по отсутствию оной, – девушка слышала про ритуал вызова не в первый раз. Но, если все так, почему же она сразу не рассказала об этом Ермаку?
Почувствовав на себе взгляд черноволосого наемника, Василиса зыркнула в его сторону исподлобья и тут же снова уставилась на носы своих туфель.
«Наверное, потому, что боялась идти домой сама, – решил Ермак. – Вот и воспользовалась мной… Стерва!»
А глава культа меж тем продолжал:
– Ну а когда кровь на Поле смерти попадет, тогда он к тебе и выйдет, выслушает твою проблему и скажет, какую цену ты должен заплатить, чтобы излечить от недуга себя… или, как в твоем случае, сестру.
– А про какую цену речь? – нахмурившись, уточнил Ермак. – Точней, чем с ним расплачиваться?
– Ну как же – чем? – хмыкнул Благомир. – Чужими жизнями, конечно. Жертвами. Вона, Алексей ходил к нему сына подлечить, фенакодусов, на которых ехали, зарезать пришлось, обратно пешком топали. Но зато пацаненок его выздоровел…
– А зачем Черному Целителю фенакодусы? – искренне удивился Ермак.
– Никогда об этом не задумывался, – сказал глава культа. – И вообще считаю, что некоторые вещи надо как данность принимать. Тех же нео. Ты не понимаешь, зачем они делают то или это, но тебе на это и плевать. Ты от них прячешься… убиваешь их… не знаю, что еще. И вот тут – то же самое. Зачем ломать голову, думая, что Целитель будет делать с твоими жертвами, если можно просто соблюдать ритуал? Болезни он лечит, это факт. Не веришь мне – Алексея спроси.
– Да верю я, верю, – сказал Ермак. – И согласен с тобой – главное, чтоб помогал. Но давай на том разговор закончим и собираться будем.
– Собираться? – нахмурился Благомир. – Ты о чем? Там ночь скоро, куда идти по темноте?
– Ночь не ночь, а сестра моя умирает прямо сейчас, – заявил черноволосый наемник. – И если я буду тут утра дожидаться, она там погибнет, и тогда все это путешествие смысла лишится.
– Правильно он говорит, – вдруг сказала Василиса. – Надо сейчас идти. Нельзя, чтоб сестра Ермака погибла.
– А вы сами окочуриться не боитесь? – огрызнулся Благомир, немного удивленный тем, что родная сестра решила пойти против него.
– Боимся, – за двоих ответил Ермак. – Но я не буду ждать утра. Я пойду сейчас. И если вы хотите добраться до Черного поля с Целителем в компании со мной и «Раптором», вам лучше последовать за мной.
Желваки на лице Благомира заходили ходуном. Он явно привык быть центром своей маленькой Вселенной и даже представить не мог, что кто-то, тем более – какой-то пришлый наглец, станет выдвигать ему ультиматумы.
Злая ирония ситуации заключалась в том, что у Ермака имелся козырь в лице био, которым управлял муж его сестры, и черноволосый наемник прекрасно это понимал.
– Ладно, пусть с вами, – сдался глава культа. – Хотите идти ночью – пойдемте ночью. Давай, Лиса, собирай народ.
– Я, смотри, с вами пойду, – вдруг заявила девушка.
Двое мужчин разом ошарашенно уставились на нее.
– Это с какого перепугу? – без обиняков спросил Благомир. – Ладно, я тебя с Федором отпустил… но сейчас-то куда ты рвешься?
– А я теперь должна Ермаку, – сказала Василиса, вскидывая подбородок. – И хочу сразу же вернуть ему должок.
Взгляды девушки и черноволосого наемника встретились. Он смотрел на нее с неприязнью, она на него – заискивающе, будто извиняясь, с робкой надеждой на прощение.
«Зачем она играет со мной в эти игры?»
– Ох, Лиса… – тяжело выдохнув, произнес Благомир. – Режешь ты меня без ножа… Ну да твоя жизнь, хочешь с ветром слиться поскорей – твое право. А пока иди с народом пообщайся. Только никого не упрашивай! Кто сам захочет, тот пусть и идет. Поняла?
– Поняла, – сказала Василиса и потопала к дверям.
Когда она вышла, Благомир покосился в сторону Ермака и негромко спросил:
– Твой био правда нас защитит?
– Должен, – помедлив, ответил Ермак.
– Что ж, значит, будем верить, – вздохнул Благомир.
Откинувшись на спинку кресла, он зажмурился и пробормотал:
– А то мне чего-то совсем не улыбается сливаться с каким-то там ветром…
* * *
– Отец! – проорал кто-то, и гигантский крылан, вздрогнув, открыл глаза.
Когда его разбудили в первый раз, хозяин Дома Ветров сдержал гнев, ибо вопрос был крайне важен – нужно было как можно скорей доставить жертву Черному Целителю. Но сейчас-то чего такого важного случилось?
– Почему ты будишь меня, сын? – прорычал Отец, хмуро глядя на отчаянно машущего крыльями молодого мутанта.
– Пришлый в Культе, Отец, – невольно втянув голову в плечи, с трудом выговорил бедняга и тут же потупил взор.
Хозяин Дома Ветра вздрогнул во второй раз.
– Ты уверен? – спросил он.
Молодой крылан тут же торопливо закивал.
– Это серьезное обвинение. Ты понимаешь насколько?
И снова – ряд торопливых кивков.
Отец Ветра крепко задумался. В душе у него медленно разгорался гнев. Пришлый – в Культе? Уму непостижимо! Отец хотел самолично наведаться к предателям и покарать их, но решил, что мерзкие хомо не заслуживают такой чести.
– Возьми с собой две дюжины братьев, – хорошенько все обдумав, сказал гигантский крылан своему юному подданному. – И лети туда. Потребуй у них жертву раньше срока, причем если будут предлагать зверей, не бери, проси отдать пришлого. Выведут если – убейте и устройте остальным погром. Но не разрушайте дом и не убивайте всех. Пусть умоются кровью, усвоят урок. Убейте… пять… ну, может, шесть хомо. Этого должно хватить, чтобы их образумить и заставить служить нам еще усердней. Ты понял меня, сын?
– Отец… – прошептал молодой мутант, склонив голову, и торопливо полетел наружу, дабы поскорей донести находящимся там собратьям волю их господина.
Отец Ветра провожал его хмурым взглядом. Он так и не мог понять, как посмели жалкие хомо принять у себя пришлого? Зачем они тогда клялись Отцу в преданности и покорном служении? Откажись эти ничтожные создания сразу же от его покровительства, и хозяин Дома Ветра давно бы сровнял их обитель с землей, а их самих сожрал бы, непременно поделившись с родичами…
Хомо верить нельзя. Отец много раз убеждал себя в этом и не единожды подумывал наплевать на обещания, данные Благомиру и его людям, и все-таки уничтожить ненавистных людей, но почему-то каждый раз останавливал себя. Крылан и сам не понимал почему. Возможно, в его «прожженном» мозгу вертелась мысль, что от живых хомо куда больше пользы, чем от мертвых, ведь первые готовы исправно делиться со своим «божеством» свежим мясом, а вторых ты ешь один раз. Этакий вклад в будущее, рациональный и очень выгодный.
Однако теперь люди перешли черту и позвали к себе Пришлого. Хороший повод для того, чтобы воплотить давнюю мечту и устроить им хорошую взбучку. А даже если подданные увлекутся и перебьют всех хомо, ничего страшного: мяса себе Отец Ветра и без них добудет. Не зря ведь он окружил себя таким количеством крыланов. Пусть отрабатывают оказанную им честь присоединиться к стае лучшего из лучших.
Удовлетворенный сделанными выводами, Отец Ветра смежил веки и скорейшим образом опять погрузился в сон. Он умел отключаться быстро – поскольку вся его жизнь в московской Зоне была суматошна и напичкана различными внезапностями, приятными и не очень.
К сожалению, зачастую все-таки не очень.
* * *
На клич, брошенный главой Культа, отозвалось пятеро человек: в первую очередь – лучший друг Благомира, Алексей, который не медлил ни секунды; столь же быстро отреагировали братья Федора, Дмитрий и Семен. Чуть позже к ним примкнул и кучерявый брюнет Ростислав, причем не один, а вместе с любимой женой, белокурой красавицей Марфой, что стало сюрпризом для всех, включая брата Василисы.
– Чего это у вас за семейный подряд? – удивленно выгнув бровь, осведомился глава культа.
Он, как обычно, сидел в своем любимом кресле, а добровольцы стояли перед массивным письменным столом. Ермак на правах гостя, который тем более совсем недавно прибыл из путешествия, сидел на подстилке в углу, прислонившись спиной к облезлой стене.
– Оба тебе хотим помочь, чего такого? – пожала плечами Марфа. – Если думаешь, что я обузой буду, то зря: я и мечом могу помахать, и из самострела метко бью…
– Да знаю я это прекрасно, – поморщился Благомир. – Просто как-то… лишний раз неохота вас всех выдергивать!
– А чего, тут без нас не справятся? – фыркнула Марфа.
Ростислав в присутствии жены предпочитал помалкивать – видимо, потому, что его благоверная и без сторонней помощи занимала своей болтовней все акустическое пространство.
– А, это ж, по идее, завтра крыланы от Отца прилететь должны? – пожевав нижнюю губу, припомнил Благомир. – Кого мы там для них приготовили?
– Фенакодусов придется отдать, – угрюмо сообщил Семен. – С охотой дела плохи. Как бы еще самим на камень ложиться не пришлось!
«О чем они толкуют?» – наблюдая за происходящим со стороны, подумал Ермак.
Его так и подмывало задать этот вопрос Василисе, но черноволосый наемник дал себе зарок, что не станет больше откровенничать с обманщицей. Поостыв, Ермак, в общем-то, понял, почему девушка так с ним поступила – во-первых, она боялась, что сама не доберется до дома, во-вторых, решила, что опытный бродяга вкупе с покорным био станут замечательным сопровождением для ее больного брата. Но осознание этих, в общем-то, простых и очевидных вещей не могло вернуть былого дружелюбия.
– Вот только этого мне и не хватало! – раздраженно воскликнул Благомир. – Людей и так мало, еще и ему отдавай, если никого не поймали! Что за бред?
– Ты знаешь, что таковы правила, – сказал Алексей. – Иначе мы пробудим его гнев.
«То есть вот такое «доброе» божество? – наконец понял Ермак. – Требует приносить ему жертвы и, если их не получает, забирает кого-то из людей? Хороша вера, нечего сказать…»
– Да знаю, знаю, – снова сморщился Благомир. – Ладно, хватит демагогии. Наш гость, – он махнул рукой в сторону черноволосого наемника, – настоял, чтобы мы отправились в путь ночью.
– Мы уже в курсе, – кивнул Семен.
– Лиса нам рассказала, – вставила Марфа.
– Хорошо, что все в курсе, – удовлетворенно произнес глава культа. – Возмущений, надо думать, ни у кого нет?
– У него сестра умирает, – серьезно сказал Алексей. – Какие возмущения? Идти надо, да поскорей.
Остальные одобрительно загудели, соглашаясь с товарищем. У Ермака ком к горлу подкатил. Он не ожидал такой поддержки. Но, видимо, в Культе Ветра умели платить по счетам, и Василиса была местным действительно дорога.
«Что ж ты со мной-то так? – бросив в сторону боевой подруги укоряющий взгляд, подумал Ермак. – С Глебом-то особо и не поймешь, чего промедление стоит, но с Бо тянуть нельзя…»
Черноволосый наемник не сомневался, что Громобой самолично придушит Василису, если из-за ее хитростей они не успеют спасти жену нейроманта. Другое дело, что пока бородач даже не в курсе обмана. Ермак дал себе зарок: если Бо все-таки умрет, то он расскажет Громобою правду, если же нет, сохранит козни Василисы в тайне. Но совершенно точно доверять ей, как прежде, черноволосый наемник не собирался, да, наверное, и не смог бы при всем желании.
– Что ж, ты сам все слышал, – сказал глава культа, оборачиваясь к гостю. – Мы готовы помочь. А твой родич, нейромант? Он нам поможет?
– Благомир, ну я же тебе уже говорила… – вклинилась в разговор Василиса. – Био будет ждать на пути к Черному полю.
– Да-да, я помню, – поморщился хозяин кабинета. – Ладно, пустое. У всех с собой есть мечи, снедь? Готовы идти или дать время, чтоб вы дособира…
В этот момент за дверью послышались встревоженные голоса и топот многих ног. Не договорив, Благомир смолк и прислушался. Его примеру последовали и другие находящиеся в кабинете люди.
«Что случилось? – подумал Ермак, от беспокойства заерзав на стуле. – Напал кто-то на их дом?»
– Пойди посмотри, чего там творится! – отыскав взглядом Дмитрия, велел Благомир.
Брат покойного Федора кивнул и шагнул было к двери, когда в нее настойчиво затарабанили с другой стороны.
– Кто там ломится? – нахмурившись, вопросил Благомир.
– Свои! – отозвались с той стороны. – Это срочно!
– Ну открывай да входи тогда, раз срочно, – буркнул глава культа.
Ермак обратил внимание, что Благомир нервно заерзал в кресле. Видимо, прекрасно знал, что срочные вести не бывают благими.
Тем временем входная дверь, громко скрипнув петлями, распахнулась, и внутрь ворвался всклоченный мужчина лет тридцати с неухоженной клочковатой бородой, из-за которой он отдаленно смахивал на Громобоя.
– Беда, Благомир! – выпалил вновь прибывший, глядя на главу культа выпученными глазами.
– Да понял я уже по твоему тону… – проворчал брат Василисы, зыркнув на незваного гостя и снова уставившись на столешницу. – Что там случилось еще? Опять био ко входу стекаются?
– Хуже, – покачав головой, мрачно сообщил бородач. – Крыланы прилетели, требуют жертву.
– Уже? – удивленно захлопал глазами Благомир. – Да ведь завтра ж срок! Чего они приперлись так рано?
Находящиеся в комнате добровольцы, хмурясь, переглядывались и пожимали плечами; никто не понимал, почему подданные Отца Ветра прибыли за добычей с опережением графика.
– Они требуют сейчас, – пожал плечами бородач. – Причем не зверя, а какого-то… пришлого.
Ермак напрягся. Единственным пришлым, находящимся в Доме Культа в данную минуту, был он. Но откуда об этом узнали крыланы? Увидели, как они подбираются к зданию, где обитал Благомир и другие его собратья, решившие посвятить жизни служению Отца Ветра? Узнали Василису, кое-как скумекали, куда она идет вместе со своим новым другом?
«Тогда другой вопрос – зачем я им понадобился? – подумал Ермак. – Или они как-то прознали, что я немало их родичей пострелял и скормил Глебу, и затаили на меня обиду?»
– Пришлого? – выгнув бровь, переспросил глава культа.
Повернув голову, он посмотрел на Ермака. Другие, включая Василису, тоже уставились на черноволосого наемника, но он, хоть не привык к такому вниманию, выдержал взгляды окружающих и даже спросил:
– Думаете, речь обо мне?
– Похоже на то, – хмуро сказал Благомир.
– Но с чего вдруг крыланам понадобился Ермак? – вставила Василиса, отвлекая внимание собратьев на себя. – И как они вообще узнали, что он здесь? Мы же через подземный ход сюда попали… Как бы они его выследили? Недоразумение какое-то, честное слово…
Собравшиеся не нашли что на это ответить. Кто-то покивал, соглашаясь с доводами девушки, но никаких конкретных фраз не прозвучало.
– В общем, я вам все передал, как они сказали, – нетерпеливо вставил бородач, который явно чувствовал себя неуютно в роли гонца, принесшего дурные вести. – Хотите – пойдемте со мной, сами послушаете их речи.
Сказав это, он мотнул головой в сторону дверного проема, за которым находился полутемный коридор.
– Ну что же, пойдем, – окинув взглядом стоящих перед ним собратьев, неуверенно ответил Благомир. – Попробуем узнать, о ком они говорят…
Уже идя к двери, глава культа обернулся и еще раз ненадолго задержал взор на Ермаке. Черноволосый наемник снова остался невозмутим.
– Идем-ка с нами, – задумчиво сказал Благомир. – Чтобы сразу понять, тебя ли они хотят.
– Хорошее же ты мне дело предлагаешь, – фыркнул Ермак. – А если меня, то что? Отдадите?
Благомир открыл рот… и закрыл. Черноволосый наемник не относился к их культу, поэтому убеждать его речами, которые подействовали бы на местного жителя, было бессмысленно. Но был ведь и другой способ решить проблему…
«Например, скормить меня крыланам без моего согласия – просто накинувшись толпой и связав по рукам и ногам. Чем не метод? Вполне эффективно, и не надо зазря и подолгу воздух сотрясать…»
Продолжая неотрывно смотреть на Благомира, Ермак положил на колени ружье, прежде стоявшее у стенки. Глава Культа Ветра невольно вздрогнул, когда двустволка уставились на него своими темными «глазницами». Ермак готов был спорить, что в этот момент трусоватый брат Василисы едва не обделался.
– Ты все еще хочешь попасть к Черному Целителю, Благомир? – чужим, глухим и очень холодным голосом осведомился наемник. – Потому что пока ты не сказал и не сделал ничего, способного мне навредить, я согласен на твою компанию. Но если ты хотя бы заикнешься о том, что я должен отдать свою жизнь за ваш культ, я буду драться с тобой и со всяким, кто вознамерится скормить меня крыланам. – Ермак повернулся к другим последователям. – Это касается и остальных. Всех вас. – Он дольше прочего задержал взгляд на Василисе, и та невольно отвела взор.
Краем глаза Ермак заметил, что Благомир, закусив губу, завороженно смотрит на ружье, лежащее на коленях у воина. Прямо сейчас в голове этого некрасивого мужчины наверняка происходит нешуточная борьба: с одной стороны, нельзя прогневить Отца Ветра, с другой – если отдать крыланам Ермака, глава культа потеряет поддержку нейроманта и био и уже не отважится на поход к Черному полю смерти.
– Но что нам делать, если ты и есть тот пришлый, о котором они говорят? – угрюмо спросил Алексей. – Тот, кого желает получить Отец Ветра?
– Не получив желаемого, он наверняка разозлится и обрушит свой гнев на наш Дом… – со вздохом сказала Марфа.
Другие согласно закивали.
– Я совершенно не против, если кто-то из вас пожертвует собой ради спасения остальных, – стараясь казаться невозмутимым, пожал плечами Ермак. – Но я свою жизнь не отдам. Мне надо спасти сестру. Точка.
– Давайте, может, не будем спорить раньше времени? – предложила Василиса. – Может, кто-то кого-то неверно понял? Может, им нужен совсем не Ермак?
– А вас что, совсем не смущает, что никогда прежде Отец Ветра не требовал чего-то конкретного? – вдруг спросил Благомир.
Все разом повернулись к нему. И, надо сказать, удивлены были не только последователи Культа, но и Ермак, который совершенно не ожидал, что этот трусоватый доходяга осмелится заводить подобные разговоры в присутствии своих верных собратьев.
И даже теперь, когда все оторопело взирали на брата Василисы, он не дрогнул, а продолжил спокойно доводить до товарищей свою мысль:
– Ну сами посудите: сначала он просто назначил срок и поставил условие, что, если мы не принесем ему жертву, кто-то из нас должен занять ее место. Это был знак нашей преданности… а теперь он хочет конкретного человека? Не кажется ли вам это странным?
– Не пойму, на что ты намекаешь? – нахмурившись, спросил Ростислав.
– На то, что эти крыланы, которые прилетели сегодня, никак не связаны с Отцом Ветра, – веско произнес Благомир. – Наверное, какая-то другая стая увидела, что мы ему приносим жертвы, и решила тоже примазаться к этой… кормушке!
– То есть… ты предполагаешь, что эти крыланы… – медленно, сомневаясь в каждом слове, произнес Семен. – Самозванцы?
– Ну, грубо говоря, да! – кивнул Благомир. – Мутанты – они ж до мяса жадные, а кости у крыланов легкие, охотиться не так удобно. Вот и решили на дурака разжиться ужином. Ну а почему нет?
Находящиеся в кабинете последователи культа принялись удивленно переглядываться. Судя по их недоуменным лицам, у них в голове не укладывалось, что крылатые мутанты способны на подобные хитрые трюки.
Наконец общую мысль выразил Алексей.
– Да неужто им хватило бы ума что-то такое провернуть? – неуверенно пробормотал он. – Ладно – Отец. Но обычные крыланы…
– Ну а как иначе ты объяснишь их спешку? Почему они не прилетели как положено, то есть завтра? И зачем им действительно Ермак? – Благомир махнул рукой в сторону черноволосого наемника, который по-прежнему с ленцой поглаживал указательным пальцем спусковой крючок. – Нет, тут явно что-то нечисто. Поэтому, прежде чем выйти к крыланам, давайте нормально вооружимся. И Ермака с собой тоже брать не будем – посмотрим, как они себя поведут, а там уже решим, что делать.
Такая резкая перемена в его настроении, конечно, не могла укрыться от окружающих. Но, к чести последователей Культа Ветра, никто не бросился с пеной у рта доказывать, что-де ты все переиграл только потому, что струсил, а не было б у Ермака ружья, скрутили бы да отдали крыланам, да и дело с концом.
Нет, все добровольцы закивали, соглашаясь с лидером, и отправились в комнаты, дабы по наставлению Благомира вооружиться для встречи с крыланами. Последней выходила Василиса; она ненадолго задержалась у порога и, оглянувшись через плечо, посмотрела на Ермака. Он почувствовал ее взгляд, но головы не поднял: обида по-прежнему терзала его душу. Черноволосый наемник не хотел больше смотреть в ее глаза, потому что боялся снова обмануться их лживым очарованием.
«Хватит с меня. Наелся уже, досыта. Пусть ищет других дурачков».
Обиженно надув губы, Василиса развернулась и вышла. Едва дверь за ней закрылась, Благомир скорчил гневную мину и рванулся к Ермаку, но черноволосый наемник был готов к такому повороту событий и потому тут же вскинул ружье и положил палец на спусковой крючок. Подобная прыть, конечно же, не укрылась от главы культа, и он, мигом утратив былой запал, замер на месте с поднятыми руками.
– Еще шажок, и я стреляю, – спокойно, без тени эмоций, сказал Ермак.
– Стреляет он… – проворчал Благомир. – Ты хоть понимаешь, на что я пошел, чтобы они не отправили тебя на рандеву с крыланами? А они бы отдали тебя, поверь. Но – не я.
– Потому что ты боишься умереть куда больше, чем они? – беззастенчиво заявил черноволосый наемник.
Благомир густо покраснел и прошипел:
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Возможно, – не стал спорить Ермак. – Но сути это не меняет: ты, в отличие от них, до жути не хочешь умирать. В общем-то, ты сам мне сказал об этом, когда мы в прошлый раз оставались наедине.
– И то правда, – со вздохом признал глава культа.
Поняв, что петушиться бессмысленно, он ссутулился и доверительно спросил:
– Так как считаешь: за тобою крыланы прилетели или нет?
Наемник удивленно выгнул бровь. Перепады настроения у главы культа напоминали какую-то странную игру – будто Благомир пытался подловить Ермака на лжи, то пугая его, то говоря с ним, как со старым знакомым. Наемник не любил подобных изворотливых типов, но сейчас, увы и ах, целиком и полностью зависел от брата Василисы. Будь тот хоть чуточку смелей, и черноволосого наемника давно бы обезоружили и вывели к крыланам. Но Благомир слишком боялся, что Ермак может попасть в него, а потому не лез на рожон и старался фильтровать свою речь, дабы ненароком не спровоцировать незваного гостя на агрессию.
«Угораздило же его очутиться между двух огней, – подумал черноволосый наемник. – С одной стороны – я с ружьем, с другой – крыланы, предводителю которых они поклоняются с младых ногтей… Тот еще выбор, конечно».
Впрочем, сочувствовать Благомиру Ермак не собирался. Кто бы ему самому посочувствовал: любимая жена умерла много лет назад, единственный сын, главное напоминание о ней, превратился в лохматого и кровожадного монстра… В общем, судьба та еще, врагу не пожелаешь.
– Так что? Случались у вас с крыланами стычки? – нетерпеливо спросил Благомир.
Его занудство раздражало Ермака, особенно учитывая, что ситуация и без того была крайне напряженной. Черноволосый наемник хотел ответить грубо, но тут в дверь постучали, и резкие слова так и не сорвались с губ.
– Идем, Благомир! – донесся из коридора приглушенный голос Алексея. – Крыланы уже заждались!
– Идем-идем! – проорал глава культа, делая шаг в направлении стола.
Ермак тут же вскинул ружье, и Благомир замер, испуганно глядя на двустволку в руках наемника.
– Ну мне ведь надо взять с собой хоть что-то, – просящим тоном сказал глава культа. – Я же не могу выйти к мутантам с голыми руками.
– Я сам тебе выдам оружие, – подумав, ответил на это Ермак. – Показывай, где оно у тебя.
Держа ружье правой рукой, черноволосый наемник левой оттолкнулся от пола и встал. Благомир угрюмо наблюдал за ним исподлобья.
– Ну что ты там? – нетерпеливо проорал Алексей из коридора.
– Да иду я! – рявкнул Благомир. – Кинжал не могу найти!
– Где он? – спросил Ермак.
– В нижнем ящике, справа, – нехотя буркнул глава культа.
– Хорошо, – кивнул черноволосый наемник. – Я сейчас его достану, а ты пока иди к двери и жди рядом с ней.
Благомир, помедлив недолго, все же побрел к выходу из кабинета. Убедившись, что он не пытается обмануть судьбу и напасть, Ермак обогнул кресло и выдвинул нижний ящик. Там обнаружился старый кинжал в темных, местами поеденных ржавчиной ножнах длиной в две ладони.
«Не самый убедительный клинок, – подумал Ермак, вытаскивая допотопное оружие из ящика. – Но с полноценным мечом доходяга вроде Благомира вряд ли справится».
Черноволосый наемник обошел стол и, подступив к скучающему у двери доходяге, вложил ножны ему в руку.
– Кинжал без надобности не обнажать, – наставительно изрек Ермак. – Иначе стреляю. Ясно?
Благомир молча кивнул и повернулся к двери. Уже потянулся, чтобы взяться за ручку, но замер и, медленно оглянувшись на гостя через плечо, спросил:
– Так а ты тут останешься? Или все же с нами пойдешь?
– Ну, ты же сам предложил, чтобы я остался, – пожал плечами Ермак.
– Предложил. Но сейчас подумал, что твое ружье может пригодиться – если эти крылатые твари действительно на нас обозлятся. Да и потом – кто знает, как быстро нам придется уходить? Лучше уж сразу быть всем вместе.
Доводы Благомира показались Ермаку убедительными, и он скрепя сердце согласился:
– Ладно, идем вместе. Но только без глупостей! Главное, что тебе надо помнить, – я не собираюсь становиться кормом для этих монстров.
– Да все уже поняли, что не собираешься… – натужно хмыкнул Благомир.
Его смешок, видимо, был призван немного разрядить обстановку, но на деле прозвучал дико и неуместно. Схватившись-таки за ручку, глава культа распахнул дверь, и Ермак увидел, что давешние соратники Благомира стоят в коридоре, вооруженные кто чем. У Алексея и Марфы были мечи, у Василисы и Ростислава – самострелы, довольно хлипкие на вид, но с настоящей стрелой в канавке, Семен же с Дмитрием щеголяли кинжалами, как у своего предводителя, относительно короткими и узкими.
– Тоже пойдешь? – увидев Ермака, удивленно спросила Василиса.
– Решили, что так будет лучше, – нехотя ответил черноволосый наемник. – Вдруг придется спешно уходить через потайной ход?
– Думаешь, все настолько плохо? – покосившись в его сторону, поинтересовался Ростислав.
– Просто всегда готовлюсь к худшему, – пожал плечами Ермак. – Помогает выжить.
Марфа открыла было рот, чтобы спросить еще что-то, когда сверху послышались глухие удары – словно некий великан истово колотил пудовыми кулаками в стену.
Все задрали головы и уставились наверх – на покрытый трещинами бетонный потолок.
– Это что, крыланы? – хмуро спросил Ермак.
– Ну а то кто ж еще? – ответил Благомир. – Там, на втором этаже, есть один уцелевший балкон, так вот они прилетают на него и тарабанят в двери, пока мы не откроем. Сейчас, как видишь, им особенно неймется.
– Жрать хотят, – угрюмо констатировал Алексей.
– Похоже на то, – согласился глава культа.
– Получается, идем наверх? – уточнил Ермак, вопросительно посмотрев на брата Василисы.
Глава культа кивнул и зычно воскликнул:
– Давай за мной, народ!
После чего первым устремился по полутемному коридору в направлении лестницы. Ермак отступил в сторону, позволив хмурым последователям культа примкнуть к своему худосочному лидеру, а затем поплелся в хвосте, держа указательный палец на спусковом крючке.
– Мы ведь можем не запускать крыланов внутрь? – спросил черноволосый наемник, когда Василиса поравнялась с ним.
– Да, но… они ведь так просто не уйдут, – помедлив, ответила девушка. – Тут либо сделать, как они хотят, либо… либо убивать их… если это самозванцы, конечно!
– Ну разумеется, – тихо пробормотал Ермак.
Похоже, Благомир вольно или невольно сыграл на противоречиях, которые с самого рождения жили в каждом из здешних фанатиков. С младых ногтей последователи Культа Ветра убивали мутантов, считая их своими врагами, но при этом поклонялись одному из них. И вот теперь брат Василисы помог своим землякам найти лазейку, чтобы обойти постулат «крыланов убивать нельзя», прежде казавшийся незыблемым. Теперь, учитывая слова Благомира, получалось, что «некоторых крыланов убивать все-таки можно, но только тех, кто не служит Отцу Ветра, и особенно жестоко – тех, ворует у него добычу». Подобный самообман должен был позволить им без особых зазрений совести отогнать рвущихся в Дом Культа тварей.
По крайней мере Ермак очень надеялся, что, когда дойдет до дела, последователи Отца Ветра не подведут, иначе одной двустволки точно окажется слишком мало.
Когда они поднимались по лестнице, к стуку прибавилось какое-то шипение – словно множество аспидов организовали на крыше гигантское гнездо и теперь старательно пели в унисон. Поначалу этот шум казался Ермаку чем-то бессвязным, лишенным смысла, однако чем ближе их отряд подбирался к заветному третьему этажу, тем отчетливей наемник слышал одно-единственное слово, которое, точно мантру, повторяли кружащие снаружи крыланы.
– Приш-ш-шлый… – шипели мутанты, ударяясь в балконные двери.
– Приш-ш-шлый! – шипели они, в очередной раз отлетая на почтительное расстояние, чтобы снова таранить рамы в отчаянной попытке прорваться в Дом Культа.
– Приш-ш-шлый! – восклицал периодически самый нервный и громкий из мутантов.
Ермак видел, как спутники оглядываются на него, косятся в его сторону. И хоть они ничего не говорили прямо, их взоры были красноречивей любых слов. Каждый из последователей Культа до сих пор сомневался, как лучше поступить – вступить в бой с крыланами или все-таки отдать им малознакомого мужчину? Исключением, возможно, были только Василиса и Благомир, и то насчет девушки у Ермака имелись определенные сомнения: после обмана, который та провернула, в ее лояльность верилось с трудом.
«Хотя… я нужен брату… может, из-за него она еще какое-то время побеспокоится о моей судьбе! Например, до того момента, как мы доберемся до Черного поля, где обитает проклятый Целитель…»
Лестница закончилась, и Алексей, идущий первым, распахнул двери.
Второй этаж, в отличие от первого и нулевого, представлял собой один длинный зал, ограниченный с четырех сторон стенами Дома Культа. Иных перекрытий здесь не имелось, не говоря уже о жилых или складских помещениях с дверями и без. Только окна по обеим сторонам и в самом конце – две обитые сталью створки, скрепленные массивным засовом. Именно в эти двери иступлено бились неугомонные крыланы.
Когда отряд Ермака поднялся на этаж, незнакомые наемнику последователи Культа, вооруженные самострелами да мечами, бегали по залу и тихо ругались под нос.
– Благомир! – воскликнул один из суетящихся парней, увидев брата Василисы. – Хорошо, что вы поднялись! Что будем делать? Они по-прежнему требуют какого-то пришлого…
Света в зале было мало, но по голосу Ермак понял, что это тот самый гонец, принесший им вести о внезапном визите крыланов.
– Будем драться, – заявил глава культа.
Он говорил до того уверенно, что черноволосый наемник невольно засомневался, не послышалось ли ему? Но, судя по тому, как перекосилось лицо «гонца», бородач услышал то же самое.
– Но как же можно… – удивленно хлопая глазами, неуверенно пробормотал защитник третьего этажа. – Это ж… это ж слуги Отца! Их полет благословлен самим ветром…
Ермак невольно закатил глаза.
«Господи, какая же чушь…»
– Слуги Отца должны прилететь только завтра! – раздраженно воскликнул Благомир. – А это, как я понимаю, самозванцы, желающие украсть у него кусок мяса!
Заслышав о самозванцах, «гонец» растерялся окончательно. Несколько секунд он просто пялился на главу культа выпученными глазами, после чего осторожно спросил:
– Но как… как ты понял, что они – не Его подданные?
– Я же уже сказал, – нахмурился Благомир. – Его подданные прилетели бы завтра. Ты вот помнишь, чтобы они хоть раз заявлялись раньше срока?
– Нет, – подумав, ответил «гонец».
– Что и требовалось доказать! – победно воскликнул Благомир.
Он хотел сказать еще что-то, но тут его скрутил очередной приступ кашля – вроде того, что застал беднягу в кабинете. Глава культа, зажимая рот ладонью, согнулся пополам, и только сильные руки Алексея, ухватившего беднягу за плечи, уберегли доходягу от падения на бетонный пол.
«Гонец» в ужасе отшатнулся, но Благомир поднял свободную руку и помахал ею, давая понять, что с ним все в порядке. Хотя, конечно, поверить в это, глядя на него в те мгновения, было крайне тяжело. Казалось, еще немного – и душа покинет тщедушное тело Благомира, вырвавшись наружу во время очередного приступа кашля. К брату подбежала обеспокоенная Василиса, принялась гладить его по голове и шептать что-то успокаивающее.
«Ох, и подкинет же он нам проблем… – подумал Ермак, наблюдая за мучениями главы культа. – Если вообще не окочурится где-то по дороге».
– Нормально, Алексей, – с трудом выдавил Благомир, отняв от лица запачканную кровью ладонь. – Все уже позади.
– Как скажешь, – пробормотал друг, медленно убирая руки.
Все со смесью беспокойства и недоумения наблюдали за тем, как глава культа выпрямляется и шумно выдыхает.
– Надо ж… – пробормотал Благомир и, прочистив горло, сплюнул себе под ноги. – Вот скрючило-то… Ладно. К делу.
Сказав это, он поспешно устремился к балконным дверям. Прочие члены отряда начали переглядываться, слегка деморализованные этим инцидентом.
– Ну где вы там застряли? – пройдя метров пять, нетерпеливо спросил Благомир.
Его взгляд, брошенный через плечо, заставил остальных против воли сняться с якоря и отправиться следом за командиром. Удовлетворенно хмыкнув, глава культа подошел к запертым створкам и распахнул крохотное смотровое окошко.
Не успел он это сделать, как к махонькому прямоугольному проему тут же приник грязный крылан. Будь возможность, он бы целиком засунул морду внутрь, но, к счастью, уши, торчащие кверху, помешали это сделать. И тем не менее Благомир, тихо ругнувшись, отшатнулся от двери; он явно не ожидал от крылатых гостей такой резвости.
– Приш-ш-ш-шлый! – громко прошипел мутант, с ненавистью глядя на Ермака.
Черноволосый наемник невольно отвернулся, не выдержав тяжелого, полного ненависти взора твари. Последние сомнения отпали: монстры пришли за ним. Но зачем он понадобился Отцу Ветра?
«Или это правда какие-то другие крыланы?» – мелькнула в голове шальная мысль.
– Чего вы сегодня прилетели? – хмурясь, спросил Благомир. – Почему не завтра?
Но крылан, как заведенный, повторял только:
– Приш-ш-шлый…
– Скажи уже нормально, чего тебе надо? – раздраженно спросил брат Василисы. – Сегодня жертвы нет! Будет только завтра!
Крылан сверкнул глазами в сторону главы культа, после чего отлип от оконца и, просунув в него худосочную руку, указала корявым пальцем на Ермака. Черноволосый наемник от неожиданности содрогнулся: одно дело – оспаривать слова «гонца», ссылаясь на то, что он плохо расслышал, и совсем другое – как-то отвечать на прямое указание мутанта. Против такого уже, конечно, не попрешь.
И потому Ермак, не дожидаясь, пока новая волна сомнений накроет его отряд, вскинул двустволку и нажал на спусковой крючок.
Бедного мутанта, который такого поворота событий явно не ожидал, отбросило выстрелом метра на три. Он еще поболтался в воздухе, чисто рефлекторно размахивая крыльями, после чего мешком рухнул вниз, на потрескавшийся асфальт у стен Дома Ветра. Пуля из ружья снесла твари добрую половину головы, отчего летать и вообще жить стало довольно проблематично.
– Ты чего? – спросил Благомир, ошарашенно глядя на Ермака. – Сбрендил? Чуть меня не задел…
Черноволосый наемник не успел ответить – увидев, как их собрат скрючился на мостовой, в последнем отчаянном порыве обняв уродливую голову лохматыми руками, мутанты с утроенным рвением набросились на двери балкона. Створки зашатались и испуганно заскрипели, будто умоляя стоящих поблизости бойцов о помощи.
– Чего остановился? – возопил Благомир, с опаской косясь на трясущиеся двери. – Стреляй, пока они сюда не ворвались!
Ермак послушно поднял ружье и, едва увидел в оконце перекошенную злобой морду, снова нажал на спусковой крючок. Расстояние было детское, поэтому уже мгновение спустя еще одна тварь, конвульсивно помахивая вмиг ослабевшими крыльями, понеслась вниз, к бренной земле. Однако крыланов снаружи еще хватало, и от вида очередного собрата, корчащегося в луже собственной крови, они стали только злей и настойчивей.
Прикусив кончик языка, Ермак принялся торопливо перезаряжать ружье, и тогда вперед вышла Василиса. Уперев самострел в плечо, чтоб не дергался, она подняла оружие и отправила стрелу прямиком в глаз мутанта, чья недовольная морда мелькнула за смотровым окошком. Раненая тварь, вереща, схватилась лапами за древко и понеслась к земле, кружась, точно осенний лист, подхваченный ветром.
– Посторонись, Лиса, – проворчал Ростислав, плечом осторожно отодвигая сестру Благомира в сторону.
Теперь настал его черед стрелять из арбалета. Четвертое кряду точное попадание – и очередной мутант, кувыркаясь, рухнул вниз.
К этому моменту Ермак уж перезарядил ружье и с хрустом сложил приклад.
– Быстрей! Навались! – воскликнул Благомир, указывая на шатающиеся двери. – Сейчас прорвутся! Засов уже на ладан дышит!
При этом сам глава культа не сдвинулся с места, в который уж раз за сегодня продемонстрировав, насколько он боится погибнуть или даже просто поцарапаться. К счастью, в отряде были братья, Семен с Дмитрием, которые торопливо навалились на створки. Это помогло, но не слишком: двери по-прежнему шатались, пусть и поменьше, чем прежде.
«Надо стрелять эту мерзость, – подумал Ермак, поднимая ружье. – Пока не ворвались внутрь. Простора им тут немного, но стащить, сбросить вниз уж как-нибудь смогут…»
Косматая лапа нового крылана, просунувшись в смотровое оконце, вцепилась корявыми пальцами в помятую куртку Дмитрия, который стоял рядом с махоньким проемом. Бедняга тут же взвыл – видимо, когти прошили ткань и впились в кожу.
Ермак, не медля больше ни секунды, поднял ружье и выстрелил в хозяина корявой лапы. Теперь взвыла уже тварь. Пуля буквально разворотила ее косматую руку, и грязная кровь мутанта моментально забрызгала все вокруг. Дмитрий с брезгливой миной, перепачканной алым, сбросил лапу монстра со своего плеча, и та повисла было, словно крюк, сгибом уцепившись за край окошка… но мгновением позже все-таки выскользнула наружу.
Ермак благоразумно не опускал ружье, готовясь прикончить новую тварь, но мутанты отчего-то больше не спешили соваться внутрь. Похоже, доводы защитников Дома Культа оказались весьма убедительными, и крыланы, умывшись кровью, решили отступить.
Это же подтвердил Благомир, который, пялясь в смотровое окошко, победно воскликнул:
– Валят! Валят прочь, твари этакие!
Ермак оглянулся на новых товарищей. Те переглядывались и с улыбками удовлетворенно кивали друг другу: похоже, этот внезапный триумф их действительно обрадовал.
Хотя, возможно, они просто еще не осмыслили, что сделали.
Ермак снова повернулся к смотровому окошку. Теперь и он видел, как крылатые твари стремительно удаляются от Дома Культа, с каждой секундой становясь все меньше и меньше. Вот они уменьшились до галочек, потом – до крохотных точек и, наконец, растворились в сером небе, затянутом тяжелыми сизыми тучами. О том, что здесь только что произошло кровопролитное сражение, напоминала только кровь, которой хватало и на дверях, и на полу, и на одежде братьев, доблестно защищавших двери.
– Надо уходить, – сказал Ермак, снова оглянувшись через плечо. – Пока они не вернулись.
– Думаешь, захотят? – хмыкнул Благомир: судя по самодовольной мине, он уже потихоньку начинал верить в собственную ложь, которой с радостью накормил собратьев – насчет того, что крыланы, прилетевшие за Ермаком, не подчиняются Отцу Ветра, а лишь выдают себя за его слуг.
– Ты правда считаешь, что они вот так запросто отступят? – спросил черноволосый наемник без тени улыбки на лице.
– Ну а чего бы и нет? – пожал плечами Благомир. – Это у Отца Ветра целая армия, он еще бы мог прислать подкрепление, а эти выскочки… Они теперь десять раз подумают, прежде чем сюда соваться!
Ермак хотел задать ему несколько вопросов в духе «а что, если эти крыланы все-таки не были самозванцами?», но, глядя, как надменно улыбается глава культа, решил, что это бесполезно. Тем более что вселять сомнения в души остальных членов отряда не входило в планы наемника.
– В любом случае нам надо спешить – из-за моей сестры, – напомнил Ермак, повернув голову к другим последователям культа.
Только сейчас воин заметил, как давешний «гонец» и остальные защитники второго этажа недоуменно косятся в сторону Благомира и его разношерстного воинства.
«Не поймут, видимо, почему мы крыланов порешили, – догадался Ермак. – Для них ведь это сродни греху, причем наверняка смертному…»
Благомир, похоже, тоже ощутил на себе взгляды собратьев, потому как с неудовольствием обернулся к ним и взглядом по очереди испепелил каждого из зевак. Большая часть отвела глаза или уставилась под ноги, но «гонец» упрямо выдержал взгляд главы культа.
– Чего уставился? – довольно грубо осведомился брат Василисы.
– А вы… ты… – немного растерявшись, проблеял «гонец» и беспомощно стих.
Подобрать нужные слова оказалось для него непосильной задачей. Ситуация действительно была не из простых: на одной чаше весов находилась сама вера в Отца Ветра, на другой – вера в то, что глава культа никогда не пошел бы против своего божества. В попытке найти точку соприкосновения бедный бородач, судя по задумчивой физиономии, всю голову сломал, но к разгадке ребуса так и не приблизился.
К счастью, ему на помощь пришел сам глава культа.
– Ты хочешь знать, что только что произошло? – спросил Благомир, хмуро глядя на «гонца». – Так?
– Ну… да, – подтвердил тот.
– Ну так знай: эти крыланы – самозванцы, – ткнув пальцем в сторону оконного проема, заявил глава культа, – и к Отцу Ветра никакого отношения не имеют. Поэтому мы и прогнали их таким жестким образом. Теперь тебе все понятно?
– А как… как ты узнал, что они не подчиняются Отцу? – поколебавшись, спросил «гонец».
– Ну, для начала, они прилетели на день раньше, – принялся перечислять Благомир. – Потом потребовали конкретного человека в жертву, чего раньше не было, а когда его не получили, стали ломать наши двери! Ну, да ты и сам это видел прекрасно…
– Да уж… – качая головой, протянул собеседник. – Кто бы мог подумать, что здесь, в Чертанове, водятся еще какие-то крыланы!
В голосе его до сих пор звучали нотки сомнения, но спорить с главой культа «гонец» хотел не особо – под натиском Благомира он как-то быстро стух и начал избегать смотреть брату Василисы в глаза.
«Господи, как же им головы-то задурили!..»
– Все это замечательно, конечно, что вы во всем разобрались, – с нажимом сказал Ермак, привлекая к себе всеобщее внимание. – Но нам уже пора.
Их с Благомиром взгляды встретились в одной точке. Глава культа смотрел на черноволосого наемника с плохо прикрытой неприязнью, однако спорить не стал – видимо, до сих пор надеялся, что Ермак и био его деверя-нейроманта позволят им без особого труда добраться до Черного поля, где живет Целитель.
Именно поэтому Благомир распорядился:
– Десять минут на сборы, берем консервы, берем спирт, берем питьевую воду. Встречаемся у черного хода.
Заслышав про спирт, Ермак вздрогнул. У маркитанта Никиты был небольшой запас, которым торгаш по большим праздникам делился со своими подчиненными… или, скорей, не по праздникам, а в минуты душевных терзаний, когда жить в чокнутом мире современной Москвы уже не хотелось, а накладывать на себя руки скупердяй еще не был готов. Именно в эти странные мгновения он вызывал к себе двух «старожилов», Ермака и Гарбуза, и вместе с ними употреблял некоторое количество спирта. После они долго разговаривали, вспоминая тех, кто давно или недавно покинул их базу, говорили о скупых кремлевских воинах, об обнаглевших мутантах и выпивали за то, чтобы гигантские био и дальше обходили прибежище маркитанта стороной.
Ермак подобные вечера любил не особо – он ненавидел состояние опьянения, лишающее людей бдительности и притупляющее их инстинкты. Но теперь, спустя время, наемник услышал название зелья, которое они пили, и вспомнил только хорошее – ту душевность, которой были пропитаны эти странные вечера, те слова, которые говорили друг другу, и эта искренняя благодарность Никиты («Мужики, спасибо, что вы у меня есть»).
Сейчас Ермаку казалось, что только в это время все они снимали с себя маски, стаскивали поношенные карнавальные костюмы и становились настоящими.
«Наверное, это и есть счастье – единственное возможное в современном мире».
К сожалению, сейчас Ермак был далек от этого счастья, как никогда.
И что еще хуже, рисковал больше ни разу к нему не приблизиться.
* * *
Одинокая гигантская фигура, неторопливо разрезая воздух острыми, как ножи, крыльями, летела к Черному полю смерти. Внизу шумела московская Зона; где-то среди полуразрушенных домов, неприглядных улочек с горами строительного хлама, которые возвышались то тут, то там, прямо в эту секунду умирали и рождались мутанты всех мастей, от тупорылых крысособак и нео до шамов, впервые открывающих свой единственный глаз.
Москва двадцать третьего века была царством контрастов, где в считаных метрах друг от друга могли смеяться и плакать, трахаться и убивать, стонать от боли или с аппетитом есть…
Кстати, о еде. Есть – это основное занятие подавляющего большинства здешних обитателей. Голод – основная мотивация, чтобы покидать свои занюханные берлоги и выходить в открытый мир.
Но Отца Ветра, который неспешно летел к до боли знакомому Черному полю, в ту ночь наружу выгнала нужда иного рода… хоть и в чем-то схожая.
Увидев темную полусферу, чья полупрозрачная поверхность переливалась гранями в тусклом лунном свете, гигантский крылан осклабился и начал медленно снижаться. Чем ближе было Поле смерти, тем шире становилась жуткая улыбка Отца Ветра.
Он ждал этой встречи несколько последних дней. Грезил о ней и представлял себе в красках, едва закрывал глаза перед сном. Очередной визит к Целителю снился Отцу Ветра по ночам, был его навязчивой идеей и, в общем-то, главным смыслом его существования. Все остальное делалось лишь ради того, чтобы раз в неделю являться сюда и снова пропитываться жизнью.
Отец Ветра приземлился в пяти метрах от мерцающей полусферы и пошел к ней. Мусор хрустел под мощными ногами мутанта, но он не обращал на это никакого внимания. Сейчас его интересовало только Поле смерти.
Подойдя к обители Целителя на расстояние двух шагов, Отец Ветра рухнул на колени, уткнулся подбородком в грудь и ненадолго зажмурился. Несколько секунд спустя мутант открыл глаза и выставил перед собой правую руку. Хвост Отца Ветра выскользнул из-под завесы крыльев и потянулся к раскрытой ладони.
Веки мутанта снова опустились.
«Во имя тебя, Целитель».
Миг – и кровь полилась наружу из глубокой диагональной раны, оставленной острым кончиком хвоста. Сжав кулак, Отец Ветра подождал немного, а потом размахнулся, выкинул руку вперед и резко раскрыл ладонь навстречу Черному полю. Багровые капли полетели к мерцающей поверхности темной полусферы; вот они достигли цели… и зловеще зашипели и забулькали, словно масло, угодившее на раскаленную докрасна сковороду. Наблюдая за тем, как Черное поле медленно, но верно покрывается багровой пленкой, Отец Ветра испытывал очень странное чувство. Он не мог описать его словами, но ближе всего было, наверное, вожделение – все нарастающее, отключающее мозг и растворяющее тебя в себе…
Когда пятно на поверхности стало размером с шама, через него, будто через окошко, выглянул неопрятный смуглый бородач. Присмотревшись к гостю, отшельник удивленно вскинул брови, потом оглянулся через плечо, и лицо его прояснилось. Вытянув руки перед собой, он взялся за края пятна и начал расширять его. Когда дыра стала достаточно большой, Целитель (а это был именно он) вышел из темной полусферы и остановился напротив Отца Ветра. Теперь гигантский крылан мог рассмотреть обитателя Черного поля во всех деталях: глаза, лишенные зрачков, длинный нос с широкими крыльями, тончайшие губы, которые утопали в кудлатой неопрятной бороде – более всего этот странный мужик походил на самого обыкновенного ворма. Но Отец Ветра и другие сведущие знали, что за неприглядной оболочкой скрывается лучший лекарь Чертанова, который поднимал на ноги любых, даже самых безнадежных больных.
«И продолжает поднимать», – мелькнуло в уродливой голове гигантского крылана.
Он все еще стоял на коленях, и это было довольно иронично: обитатели Дома Культа поклонялись Отцу Ветра, словно сошедшему на землю божеству, а он в свою очередь поклонялся Целителю, которого считал посланником небес.
Впрочем, так бы думал любой, кого чудесный лекарь буквально вытащил из царства мертвых.
– Ты снова пришел, – незряче глядя на Отца Ветра, произнес Целитель.
Голос его, как обычно, будто бы доносился откуда-то издалека – из самого мира смерти. Каждое слово давалось этому странному существу с огромным трудом, каждый звук был буквально выстрадан, и потому создавалось впечатление, что он и сам давно умер и вышел сюда ненадолго, тайно, пока пропажу не обнаружила его костлявая хозяйка.
– Моя рана снова саднит, Черный Целитель! – торжественно прогремел крылан. – Я пришел к тебе, чтобы ты опять…
– Не говори больше ни слова, – резко подняв вверх правую руку, оборвал его лекарь. – Я вижу… вижу твою… боль…
Он вытянул перед собой руку, и Отец Ветра почувствовал, как его дух приподнимается над землей, увлекая за собой неподатливое тело. В этот миг гигантский крылан ощутил себя совершенно невесомым, точно Черный Целитель вынул из него скелет, оставив лишь неуклюжее мясо, которое болталось в чехле из серой кожи, словно грязь в мешке. От переизбытка подзабытых эмоций Отец Ветра распахнул пасть, и его темно-бордовый язык безвольно свесился из угла рта, как у запыхавшейся крысособаки.
Когда рука странного лекаря коснулась груди крылана, мутант повис в воздухе. Когтистые пальцы Отца не касались земли; дыхание перехватило.
Впрочем, уже в следующий миг на смену нынешним ощущениям пришли иные, еще более яркие и мощные – сразу после того, как грязные пальцы Черного Целителя прошли через кожу Отца Ветра с легкостью острейших игл и дотронулись до его пульсирующего сердца. Крылан физически почувствовал это прикосновение, почувствовал, как его «пламенный мотор», содрогаясь, бьется в ладони лекаря.
– Уймись же, – прошептал Черный Целитель, обращаясь то ли к самому мутанту, то ли к его сердцу, неустанно отбивающему ритм.
И эта команда подействовала. Гигантский крылан неожиданно даже для самого себя расслабился и полностью отдался на волю странного лекаря. Кажется, Отец Ветра только этого и ждал – когда ему наконец позволят больше не переживать.
Черный Целитель удовлетворенно хмыкнул, и этот смешок был равносилен скрежету ворот на входе в обитель смерти. По крайней мере, такой образ сразу нарисовался перед внутренним взором гигантского крылана.
– Ну-ка, что тут у нас… – прошептал обитатель Черного Поля.
Теперь он безо всякого стеснения водил пальцами по сердцу Отца Ветра, усмехался чему-то, потом мгновенно становился серьезным… и такие перепады в настроении происходили с ним несколько раз за следующие две-три минуты, в течение которых отшельник неторопливо ощупывал пульсирующий «мешок» в грудине мутанта.
– Чужое по-прежнему там, – наконец угрюмо сообщил странный лекарь. – И я опять не могу это вынуть.
«А я опять удивляюсь, что же такое сидит у меня в груди, если даже столь всемогущее существо, как Черный Целитель, не может избавить меня от этой напасти?» – подумал Отец Ветра про себя.
– Но я не дам тебе умереть, – добавил обитатель Черного Поля, подняв голову и посмотрев мутанту прямо в глаза.
У него был чертовски пронзительный взгляд – для того, у кого отсутствуют зрачки. Даже Отец Ветра, этот могучий крылан, верховодящий целыми полчищами сородичей, невольно вздрогнул и подумал, что не прочь оказаться в сотне-другой километров от этого жуткого существа. Порой гигантскому крылану казалось, что, при желании, Черный Целитель может по щелчку пальцев выдернуть душу мутанта из тела и зашвырнуть ее прямиком в темный мир своей безносой хозяйки.
– Ты исправно приносишь жертвы, – продолжал обитатель Поля смерти. – Так что наш договор в силе.
Он резко выдернул пальцы из груди Отца Ветра, и тот неловко рухнул на землю, больно ударившись бедром. Жадно хватая ртом воздух, мутант лежал на потрескавшемся асфальте и смотрел на Черного Целителя снизу вверх. Отшельник с невозмутимым видом отряхнул руки и, не говоря больше ни слова, устремился обратно в Поле смерти.
– Спасибо тебе, о Целитель! – подумав, на всякий случай поблагодарил Отец Ветра.
Но странный лекарь уже и думать забыл о монстре, чье сердце только что сжимал в кулаке. Скрывшись в Черном Поле, Целитель двумя взмахами руки вытер багряное пятно с внутренней поверхности своей полусферы и, качая головой, растворился в полумраке.
«Можно уходить».
Отец Ветра уперся кулаками в землю и, оттолкнувшись, с трудом поднялся на ноги. После встречи с Черным Целителем его всегда немного штормило, как будто он залпом выпил целую флягу спирта. Но гигантский крылан знал: пройдет совсем немного времени, и этот странный побочный эффект пройдет, а останется легкость в теле и душевное равновесие.
Так было всегда.
Отец Ветра уже собирался взлететь в небо, когда за спиной послышался чей-то злобный рык. Гигантский мутант натурально опешил от такой наглости. Медленно повернув голову, он оглянулся через плечо и увидел грязную «прожженную» крысособаку. У псины практически отсутствовала правая половина черепа, где-то в руинах Москвы навеки остались ухо и глаз, и только запекшаяся кровь и короста худо-бедно прикрывали оголенный мозг от посторонних взглядов. По всем известным людям правилам такая крысособака давно должна была лежать в сточной канаве, дохлая и наполовину съеденная мутировавшим столичным гнусом. Но Красное поле смерти позволило псине выжить, несмотря на чудовищную травму… правда, взамен алая полусфера отобрала у и без того недалекой твари последние остатки разума.
По крайней мере, иного объяснения, почему одинокая крысособака вдруг решила зарычать на гигантского рукокрыла, у Отца Ветра не было.
Он только окреп в своей вере, когда повернулся к твари весь, целиком, и зловеще осклабился, продемонстрировав мерзавке ряды острых клыков. При виде зубов крысособака невольно попятилась, но не бросилась наутек и даже более того – зарычала еще агрессивней, как бы намекая: «Ты, конечно, громадный и страшный, но я тоже не лысый еж какой-нибудь!..» Глядя на это торжество сумасбродства над здравым смыслом, Отец Ветра даже всерьез задумался – а не сделать ли этой самонадеянной псине маленький подарок, сохранив ей ее жалкую полужизнь? Но крысособака не оставила ему выбора, когда вдруг вся подобралась и резко поперла на гигантского крылана. Наблюдая за ее бегом и отчаянным прыжком, Отец Ветра не испытывал ненависти или страха – только искреннее удивление и любопытство. С таким юные натуралисты наблюдают за необычным насекомым, копошащимися у его ног. Ты можешь разглядывать его сколько угодно, пока не надоест, но если оно начнет докучать, лезть под штанину или надоедать иным образом, тебе всегда по силам будет растоптать чертову нахалку.
«Дурная тварь…»
Отец Ветра ловко поймал летящую к нему крысособаку за горло и начал медленно сжимать пальцы. Единственный глаз твари вылез из орбиты, послышались надсадные хрипы, но гигантский крылан с каменным выражением лица продолжал давить. И даже когда несчастная крысособака уже сдохла от недостатка кислорода, Отец Ветра все равно не ослаблял хватку. Он успокоился лишь тогда, когда под его пальцами громко хрустнули сломанные шейные позвонки. Услышав этот характерный звук, крылан поднес дохлую псину к лицу и придирчиво ее осмотрел.
«Годится? Ну а почему бы и нет?»
Распахнув пасть, Отец Ветра откусил крысособаке голову.
* * *
– Далеко вообще до вашего био? – недовольным голосом осведомился Благомир.
Ермак шумно выдохнул и нехотя оглянулся на него: лицо главы культа было красным от натуги, а дышал он так тяжело, словно пробежал километров сорок, не меньше. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Всю свою жизнь Благомир провел в Доме Культа, большую часть времени – в своем любимом кресле за письменным столом. Само собой разумеется, что тело после практически полного отсутствия каких-либо нагрузок оказалось совершенно неподготовлено к испытанию московской Зоной.
«Как бы он нас всех под монастырь не подвел, с таким-то хлипким здоровьем, – во второй раз за вечер подумал Ермак, рассматривая Благомира. – И это мы еще просто идем, без особых приключений, а если какая-нибудь тварь нападет?.. Замешкается – и поминай как звали…»
– Так что, далеко или нет? – повторил вопрос глава культа.
– Пара кварталов, – прикинул черноволосый наемник. – А там как повезет.
– Ох, скорей бы уже… – пробормотал Благомир. – Никогда не любил пешие прогулки по Зоне…
– А ты ждешь, что био тебя на хребте повезет? – усмехнулся Ермак.
– Ну а ему чего, сложно, что ли? – нахмурившись, буркнул глава культа. – Он же большой, мощный… и железный!
– А ты не боишься, что он из-под контроля выйдет? – хмыкнула Василиса. – И сожрет тебя? У нас вон, как ты помнишь, едва не сорвался с цепи!
Благомир ненадолго завис – видимо, взвешивал все за и против езды на загривке у полноценного био, – после чего сказал:
– Ну это-то вы сюда шли, к Дому Культа, а теперь мы в другую сторону чешем, то есть не удаляться от вашего нейроманта будем, а, наоборот, приближаться… Связь, я так понимаю, от этого только прочней станет, правильно же?
– Ну, наверное, – снова пожал плечами Ермак. – Это лучше у самого Громобоя спрашивать, конечно, но по логике так.
– Я бы такой, честно говоря, тоже на «Рапторе» прокатился, – вымученно усмехнулся Ростислав. – Все лучше, чем в Поле смерти угодить… или добычей стать для какого-то мутанта!
«А как же ваши «слияния с ветром»? – снова захотел спросить Ермак. – После случившегося в Доме Культа не разочаровались ли вы в своем кумире?»
Но никто из спутников так ни разу и не заговорил о нападении крыланов. Возможно, причина такой беззаботности крылась в том, что атаку мутантов удалось отбить без потерь и будто между делом, а возможно, всему виной была дикая теория Благомира про крыланов-самозванцев, которые выдавали себя за слуг Отца Ветра, на деле ими не являясь. Что бы ни стало причиной, подобное расхлябанное отношение Ермаку не нравилось. Годы, проведенные в московской Зоне, научили черноволосого наемника, что игнорирование проблемы никак не помогает в ее решении. И то, что одну атаку крыланов удалось пережить, совершенно не значило, что нужно делать вид, будто ничего не случилось. Им повезло, но везение не может длиться вечно, и рано или поздно подданные Отца Ветра обязательно доберутся до непокорных людей – все это вопрос времени и упорства, не более. Но вложить это понимание в головы спутников за полдня было практически невозможно. Поклонники Культа Ветра в сравнении с Ермаком казались маленькими детьми, которых растили за стенами в тепличных условиях, а потом внезапно выпустили наружу – дабы посмотреть, как эта несуразная ребятня переживет происходящий вокруг ужас.
«Непонятно, чем они питались все эти годы? – подумал черноволосый наемник. – Охотники из них, вероятно, так себе… хотя туров, вон, для своего «кумира» ловили исправно!..»
– Стойте! – вдруг сказал Алексей, вскинув вверх правую руку.
Все послушно замерли и прислушались.
«Неужто я так крепко задумался? – подумал Ермак. – Как это он вперед меня что-то расслышал?»
Тут и до ушей наемника наконец долетел странный звук, более всего похожий на хруст ломающихся веток. Складывалось ощущение, что где-то неподалеку собираются развести костер… однако пару секунд спустя хруст повторился, и на сей раз его источник как будто находился немного ближе, чем прежде.
Ермак нахмурился.
«Что еще за чертовщина? Кто-то хворост ломает на ходу?»
Скосив глаза на ближайшие развалины, он прикинул, успеют ли они спрятаться там до того, как «хрустящий невидимка» покажется на глаза.
«Меньше думай, больше двигайся. Все лучше, чем стоять здесь и дожидаться, пока тебя схватят и сожрут!»
Ермак, конечно же, не знал, кто прячется за углом, но, как обычно, готовился к худшему.
– Что это еще за хруст? – удивленно пробормотал Ростислав, стоящий рядом с черноволосым наемником.
– Давайте в дом, – вместо ответа сказал Ермак. – Слышали все? Пока есть время, надо прятаться.
Люди закивали и торопливо устремились к зданию. Марфа нырнула внутрь первой, следом за ней в дом вошли Дмитрий и Семен…
А потом Ермак почувствовал на себе чей-то голодный взгляд и, повернув голову, увидел… дерево. Двухметровое, обвитое десятками зеленеющих ветвей, которые, кажется, жили собственной жизнью, оно смотрело на путников большими красными глазами. Черноволосому наемнику почему-то вспомнился «Раптор» Громобоя – взгляды этих двух тварей были до жути похожи.
– Что это такое? – тихо прошептал Благомир из-за правого плеча.
Ермак с удивлением покосился в его сторону. Поразительно, что глава Культа Ветра не забежал в здание вперед всех.
«Хотя… он ведь не знал, что ждет внутри, вот и позволил другим выступить в роли пушечного мяса. Так что вполне в его духе, вполне…»
Впрочем, причины, по которым Благомир остался снаружи, в те мгновения не слишком волновали Ермака. Куда больше его беспокоил кровожадный монстр, который, продолжая пожирать наемника ненавистным взглядом, снялся с якоря и устремился прямиком к застывшим путникам.
«Чтобы нас сожрать. Как обычно».
– В дом, живей! – рявкнул Ермак, пятясь ко входу в здание и на ходу проверяя, заряжено ли ружье.
Шустро двигаясь к путникам, странный деревянный мутант размахивал двумя крупными ветвями, видимо, заменяющими ему руки. Корни, придающие твари сходство с осьминогом, с характерным хрустом стелились по земле. Как побеждать подобную хреновину, Ермак не знал, а потому, глубоко вдохнув, бегом бросился к крыльцу.
Он крыланом взлетел вверх по ступенькам крыльца и даже успел перемахнуть через порог, когда его внезапно схватили за щиколотку и резко потянули наружу. Потеряв равновесие, Ермак плашмя рухнул на бетонный пол. Ружье выскользнуло из его рук и улетело в сторону; черноволосый наемник даже не успел проследить, куда именно, – ведь его уже тащили обратно на улицу.
– Держите его! – взвизгнул Благомир. – Без него нам крышка!
Ермак услышал торопливые шаги, а потом кто-то сжал его запястья и потащил внутрь. Черноволосый воин стиснул зубы, чтобы не взвыть: казалось, его несчастное, изможденное путешествиями по московской Зоне тело вот-вот порвется напополам, попросту не выдержав этой бешеной нагрузки. Плечо, еще не успевшее до конца зажить, теперь буквально фонтанировало болью.
Выкрутив шею, Ермак увидел, что деревянный монстр стремительно приближается к дверному проему. В стволе мутанта, на полметра ниже ужасающих красных глаз, появилось темное дупло, которое стремительно расширялось. Не нужно было быть гением, дабы понять, что это – пасть, в которую мутант намеревается запихнуть упирающегося Ермака.
«Угораздило же – наткнуться на ожившее дерево и стать для него ужином!..»
– Не позволю… – прошипел где-то поблизости Семен.
Похоже, это он прямо сейчас пытался вытащить Ермака из передряги.
Получалось, к сожалению, не очень. Черноволосый наемник буквально слышал, как его мышцы и сухожилия хрустят, подобно рвущемся канату, который в разные стороны тащат два массивных «Раптора».
– Сука! – не выдержав, рявкнул Ермак.
Никогда еще он не испытывал такой боли. Никогда не думал даже, что живое существо может оставаться в сознании, когда его рвут на части с подобным упорством.
Но, судя по тому, что странный деревянный монстр уже находился в двух шагах от плененного воина, конец мучений был не за горами.
«Прощай, Глебушка… прости за все… прощай и ты, Громобой… и тоже прости… Я старался, как мог».
Внезапно над Ермаком просвистел горящий клубок. Стоило ему появиться в поле зрения, и время будто в кисель превратилось – стало медленным, тягучим. Черноволосый воин, кажется, мог разглядеть этот странный пылающий снаряд в мелких деталях, каждую ворсинку, каждую травинку, каждый язычок пламени…
А потом время резко разжалось, словно тугая пружина, и клубок, в мгновение ока преодолев три оставшихся метра, скрылся в пасти древесного монстра.
Мутант от неожиданности на несколько секунд завис, и это промедление в итоге стало роковым – потому как следом за огненным шаром в «дупло» чудовища влетела бутылка со спиртом.
Через секунду раздался звон – это «снаряд» разлетелся на осколки у монстра внутри.
А еще пару мгновений спустя полыхнуло, да так ярко, что Ермак смог рассмотреть даже самые мелкие изъяны потолка над собой. Одновременно с этим черноволосый наемник почувствовал, что странный древесный монстр больше не тянет его за ноги…
А вот Семен тащить продолжал, и в итоге вскорости они оба уже лежали на полу в нелепых позах, завороженно наблюдая за тем, как их жуткий враг пытается руками-ветками потушить пламя, пылающее у него в пасти. Однако жар там уже был такой, что отростки с листьями моментально сгорали и рассыпались пеплом, стоило только поднести их к очагу. Теряя конечности, монстр громко орал от боли, но попыток спастись не оставлял – до тех пор, пока пламя не разгорелось настолько, что добралось до глаз. Тут уж древесный человек не выдержал и, неловко развернувшись, попер от злополучного здания прочь… но, не пройдя и трех шагов, потерял равновесие и завалился на бок. От удара оземь щепки и угли полетели во все стороны, монстр завыл еще громче и попытался на оголенных останках ветвей отползти подальше от порога, но сил его хватило метра на два. К этому моменту древесный человек был уже весь объят пламенем. Сквозь огонь с трудом просматривалось тело монстра – черное, оно больше походило на гигантскую головешку в камине великана. Ветер радостно раздувал пламя и расшвыривал золу.
Поняв, что гроза миновала, Ермак вздрогнул и наконец вышел из ступора. Придя в себя, он запоздало обнаружил, что Семен по-прежнему держит его за запястья, и тихо сказал:
– Спасибо, но уже можешь отпускать.
– А? – не сразу понял последователь культа.
Теперь дошло и до него. Спешно убрав руки, он принялся подниматься, и Ермак, пыхтя, последовал его примеру. Отряхиваясь, черноволосый наемник почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, поднял голову и увидел перед собой Василису. Вид у нее был встревоженный.
– Это ты его подожгла? – уточнил черноволосый наемник, зная ответ наперед.
Василиса молча кивнула.
– Спасибо, – помедлив, сказал Ермак.
Она только плечом повела.
– Ты как? – спросил Благомир из-за спин своих собратьев.
Он, как обычно, максимально дистанцировался от проблемы и на рожон не лез. Ермак одарил главу культа неприязненным взглядом и буркнул:
– Твоими молитвами…
Благомир надулся и уже открыл рот, чтобы парировать выпад, когда черноволосый воин, резко согнувшись пополам, закатал сначала одну штанину, потом другую. На щиколотках Ермака остались глубокие красные борозды от гибких ветвей деревянного человека. При виде этих жутких следов подавляющее большинство спутников, включая главу культа, невольно поморщились: они могли только догадываться, насколько больно пришлось их новому боевому товарищу, но даже от этих догадок становилось не по себе.
– Дай мазь, Благомир, – тут же засуетилась Василиса.
– Какую? – помедлив, уточнил глава культа.
– Из коры березы-мутанта, заживляющую, – раздраженно пояснила девушка. – Какую…
Подойдя к Ермаку и опустившись рядом с ним на корточки, она угрюмо уставилась на брата исподлобья.
– А, эту… – нехотя произнес Благомир.
Склонив голову, он принялся лазить по карманам заплечного мешка. Василиса терпеливо ждала.
– Чего засуетилась? – поколебавшись, спросил Ермак.
С одной стороны, он был благодарен девушке за заботу, с другой же – наемника не покидало ощущение, что Василиса пытается всячески загладить свою вину за недавний обман.
– Просто хочу помочь, – сказала сестра Благомира, покосившись на Ермака исподлобья.
– Ты уже помогла, – буркнул мужчина. – Спасла меня от этой… твари.
– Ты меня тоже спасал. И не раз. Я тебе должна.
– Ничего подобного.
– Очень даже «чего»! Благомир, ну дай ты уже эту долбаную мазь! – воскликнула девушка, злобно зыркнув в сторону брата.
Видно было, что Василиса не слишком настроена продолжать разговор. Она явно чувствовала возникшее между ними напряжение и, скорей всего, прекрасно понимала, отчего оно вообще возникло.
– Да на, на… – буркнул глава культа.
Он передал стоящему поблизости Ростиславу стеклянную баночку с очень густой темно-коричневой мазью, и тот, в свою очередь, шагнул вперед и вложил дар Благомира в крохотную ладонь Василисы.
– Спасибо, – буркнула та.
Она хотела открыть крышку, но Ермак ловко выхватил баночку из руки боевой подруги.
– Эй! – воскликнула она, слегка опешив от такой наглости. – Ты чего? Я же помочь хочу!
– Сам справлюсь, – сказал черноволосый наемник, окручивая крышку. – Спасибо за мазь, но… я сам намажусь. И плечо заодно…
Их взгляды встретились. Глаза девушки предательски блеснули, однако она тут же отвернулась и глухо произнесла:
– Как знаешь…
Она выглядела настолько потухшей, что Ермаку стало даже немного стыдно за свое не в меру резкое поведение. Именно поэтому он протянул девушке руку, чтобы помочь ей подняться. Она покосилась на его ладонь, потом скользнула взглядом по его ничего не выражающей физиономии и все-таки схватилась за протянутую руку. Ухмыльнувшись про себя, Ермак рывком вздернул Василису на ноги. На какое-то время они оказались друг к другу близко-близко, и черноволосый наемник исхитрился шепнуть девушке на ухо:
– Еще раз спасибо. Я обязан тебе жизнью.
Она отступила на шаг и смерила собеседника внимательным взглядом, после чего отрывисто кивнула и пошла к Семену. Ермак проводил ее задумчивым взглядом, после чего повернулся к другим соратникам. Те взирали то на наемника, то на Василису, явно не до конца понимая, что между ними происходит. Казалось, этих двоих соединяет какая-то линия связи, невидимая обычным взглядом, но что это за линия, никто бы сказать не взялся. Возможно, речь шла о взаимной благодарности, возможно, о некоем подобии дружбы… или о чем-то поглубже… и похуже.
Например, о симпатии.
Не желая больше смотреть в лица последователей Культа Ветра, Ермак щедро зачерпнул мази из банки, согнулся и принялся обрабатывать раны на щиколотках.
– Вы бы лучше не на меня, а вокруг поглядывали, – продолжая ощущать взоры заинтригованных спутников, недовольно проворчал черноволосый наемник. – А то сейчас еще какая-нибудь гадина подкрадется и устроит нам… сладкую жизнь…
Его увещевания подействовали: нехотя, но народ все-таки задвигался, похватался кто за холодное оружие, кто за огнестрельное, и стал разбредаться по помещению. Вглубь здания соваться не стали, но в сторону коридоров периодически косились – не выползет ли и вправду какая-нибудь мразь?
Но Бог миловал.
– Что же, вперед? – спросил Ермак, снова выпрямляясь и закручивая крышечку.
Мазь оказалась со специфическом запахом, но в сравнении с тем, как воняло в некоторых районах московской Зоны, этот аромат был подобен цветочному.
«Ну и, в конце концов, главное, чтоб помогло!..»
– Нельзя подолгу на одном месте стоять, – добавил наемник. – Надо все время идти… идти… и идти… иначе какая-нибудь сволочь обязательно к тебе подкрадется.
Спутники закивали, соглашаясь с Ермаком, а Благомир выкрикнул:
– Лишь бы поскорей до твоего био добраться, чтоб не шарахаться от подобных… ходячих поленьев!
И снова – одобрительные кивки и улыбки: мол, да уж, с роботом, конечно, идти попроще, он бы этого «лесовека» вмиг сжег дотла.
– Видел бы ты этого био, когда он пытался из-под нейромантового контроля вырваться, – угрюмо глядя на главу культа, сказал черноволосый наемник, – десять раз подумал бы, хочется ли тебе взаправду оказаться с ним рядом.
– Все лучше, чем самим по Зоне таскаться… – тихо проворчал Благомир и отвернулся.
– Пойдемте, – решив не развивать глупый спор, с нажимом произнес Ермак. – Время не ждет.
И первым побрел к выходу из здания.
Черный, как сама ночь, труп древесного человека на крыльце до сих пор дымился.
* * *
Громобой сидел на грязном полу ермаковской «халупы», прислонившись спиной к обшарпанной кирпичной стене и облокотившись на колени. В двух шагах от него лежала Бо, чей пульс был тише, чем шорох листвы березы-мутанта за окном. Нейромант не мог знать наверняка, но с каждой минутой все меньше верил, что Ермак успеет вернуться за ними. Когда при черноволосом наемнике еще находился Горыныч, было немного проще: по крайней мере, Громобой знал, насколько близок к цели его новый боевой товарищ. Но после того как «Раптор» взбунтовался и бородачу пришлось спешно вернуть непокорного био, Ермак буквально растворился в московской Зоне, и нейроманту осталось только гадать, как идут дела у наемника и идут ли вообще. Вполне возможно, прямо сейчас его дожирают черви и прочий здешний гнус, обожающий падаль. Или, может, его сожрали еще три часа назад, сразу после того, как наемник и его новая подруга Василиса расстались со стальным «защитником»?..
«Но мы ведь будем верить в лучшее, так?» – покосившись на Бо, подумал Громобой.
Она лежала неподвижно, точно мертвая. Грудь ее вздымалась едва-едва; следовало долго и терпеливо присматриваться к ней, чтобы увидеть это мимолетное движение. Не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы понять: жизнь стремительно покидала суженую Громобоя, а вместе с ней сизым дымком утекала в небо надежда на спасение и жалкое подобие счастья.
Мысли носились по кругу, замыкаясь сами на себя, сталкиваясь, перепутываясь и сводя с ума.
Не в силах долго смотреть на раненую жену, Громобой повернул голову и наткнулся взглядом на люк, ведущий в подвал, где сидел Глеб… точней, тот, в кого он превратился.
Нейромант против воли закусил нижнюю губу. К сожалению, сыну Ермака тоже стало хуже. Громобой обратил внимание, что речь Глеба теперь куда менее разборчива, чем раньше. Судя по всему, деградация парня продолжалась…
«И кто его знает, обратима ли она?» – с грустью подумал нейромант.
Он никогда не знал, каким был Глеб до трансформации и потому сочувствовал, скорей, не ему, а отцу, которого, пусть не до конца, но понимал – как мужчина мужчину.
«А ведь нашему ребенку сейчас могло быть два года», – вдруг мелькнуло в лохматой голове бородача.
Он зажмурился и с трудом проглотил подкативший к горлу ком. Они с Бо старались не обсуждать эту тему, но оба, разумеется, помнили, в каком положении была жена Громобоя, когда нео загнали ее в Красное поле смерти. И встреча с Ермаком и его бедовым сыном Глебом не могла не освежить в памяти события двухлетней давности.
«Но лучше уж так, чем если бы родился… мутант».
Думать об этом не хотелось, но фантазия в последнее время разбушевалась не на шутку. Наверное, виной тому было вынужденное безделье и одиночество – после воссоединения с Бо Громобой быстро отвык от странствий в одно лицо. Даже когда судьба коварно разводила их опять, рядом с нейромантом обязательно оказывался хоть кто-то – дружинник Игорь (светлая память, друг) или брат Игоря, Захар…
Или хотя бы Щелкун.
Вспомнив о старом «питомце», Громобой невольно вздрогнул и покосился на дверной проем. Снаружи – нейромант знал это наверняка – вовсю суетится Рухлядь. У него теперь много работы, у этого несчастного одинокого «серва», которому Громобой с барского плеча пожаловал два острых меча для самозащиты. Правда, сейчас Рухляди эти мечи только мешают: чтобы ремонтировать другого био, клинки нужны не особо, разве что нацарапать на ржавой обшивке фирменное клеймо или что-нибудь угрожающее, для устрашения. Но это же постъядерная Москва, кого тут буквами удивишь? Нео? Те и читать-то не умеют. А с людьми, подобными себе, Громобой старался не воевать – кроме, разве что, не в меру наглых и безрассудных маркитантов.
Био, которого чинил «серв», к слову, покорно лежал на брюхе и без малейшего рыка сносил любое прикосновение Рухляди, вне зависимости от того, чем занимался многоногий «инженер» – варил ли разошедшиеся швы обшивки или разбирался в механизмах, скрывающихся под стальными листами.
Оттолкнувшись от пола, нейромант поднялся и пошел наружу. В здании, кажется, не продохнуть было от смрада приближающейся смерти. Там же, на улице, была жизнь – пусть в извращенной, отчасти даже противоестественной форме, но тем не менее далекой от мира ушедших душ настолько, насколько это вообще возможно.
Усилием мысли Громобой велел обоим био не отвлекаться на него, и те, конечно же, подчинились: с такого расстояния он мог вертеть двумя роботами, как хотел. И пусть Горыныч до сих пор болтался где-то на полпути между временным прибежищем Ермака и Домом Культа, сил нейроманту пока что хватало на всех.
«Удивительно, что они оба здесь, – подумал Громобой, глядя на Рухлядь и его «пациента». – Наверное, это и называется «превратность судьбы».
Во тьме ночи две пары красных искусственных глаз выглядели еще жутче, чем при свете дня.