Глава четырнадцатая

Как только прозвенел звонок, я выскочила за дверь и ринулась к парковке. Но добежав до ворот, внезапно остановилась – на углу, за последним рядом машин стоял Эрик, притворяясь, что читает книгу. Замечательно.

Он не успел меня заметить. Я отступила на несколько шагов и столкнулась с другими студентами. Меня окатила волна их скрежещущего шума. Я вернулась за ворота и скрылась из поля его зрения.

Не знаю, что случилось с теми людьми и с какой целью следит за мной Эрик, но теперь, когда я решила проникнуть на место преступления, меньше всего мне нужно внимание Архива.

Я оставила Данте у велосипедной стойки и, гадая, сколько еще Эрик будет ждать меня на парковке, отправилась искать другой маршрут, которым можно добраться до дома.

Мистер Филлип жил всего в нескольких кварталах от Коронадо, так что я смогла бы дойти туда пешком, но сначала нужно попасть домой. К счастью, я знала, кто мог бы мне в этом помочь. Я лишь надеялась, что он все еще здесь.

Я прошла через стеклянный вестибюль административного здания, миновала коридор, стены которого украшали фотографии бывших студентов, стараясь при этом не смотреть на Оуэна, проверила столовую, заглянула в беседку, но нигде его не было. Затем я вспомнила, как парни несли инвентарь в спортивный комплекс.

Идя по дорожке, ведущей к комплексу, я заметила, что от нее ответвлялась протоптанная тропинка. Свернув на нее, я обошла сзади здание спорткомплекса, где и обнаружила стадионы. Десяток-другой старшекурсников гоняли футбольный мяч по зеленому полю, среди них был и Уэсли.

Все парни были в черной форме с золотыми нашивками. Половина – при полном параде, другие скинули рубашки, оставшись только в брюках. Они бегали, кричали, просили пас, беззлобно переругивались. И хотя я увидела Уэсли со спины и без рубашки, сразу же его узнала. Не из-за роста, разворота плеч или мускулистой спины – хотя я хорошо помнила ее изгибы после того, как вытаскивала из нее осколки стекла. Я узнала его по манере двигаться. Гибкая легкость, с которой он делал обводы и ложные пасы, спокойствие, чередующееся с внезапными ускорениями. Он играл так же, как и боролся. Все всегда под контролем.

По краю поле было окружено низкими металлическими скамейками. Я уселась на скамью и достала из сумки телефон. Сообщения от Джейсона до сих пор не пришло. Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, затем набрала его номер. Пока я слушала, как идут гудки, в голове у меня крутилось множество «может быть».

Может быть, Джейсон случайно дал мне неверный номер.

Может быть, Бетани уронила подвеску, как тогда, в раздевалке.

Может быть, у мистера Филлипа были враги.

Может быть…

Но затем телефон переключился на автоответчик, и я услышала голос Джейсона, предлагавшего оставить сообщение. Все «может быть» тотчас исчезли. Я сунула телефон в карман рубашки и заметила бегущего по полю Кэша. Он уступал Уэсли в ловкости, зато кричал гораздо громче. Перехватив мяч, он подкинул его и, довольный, погнал к импровизированным воротам. Но в последний момент у него на пути возник Уэсли. Он бросился наперерез и поймал мяч на лету. Кэш засмеялся и покачал головой.

– Что это, черт возьми, было, Айерс? – спросил один из игроков.

– Нам нужен вратарь, – пожал он плечами.

– Ты не можешь играть на всех позициях, – сказал Кэш, и меня почему-то это рассмешило.

Я усмехнулась очень тихо, никто не мог этого услышать. Однако в ту же секунду Уэсли посмотрел мимо игроков на трибуну. На меня. Он улыбнулся. Вернул мяч на поле и, оставив игру, побежал к трибуне. Кэш последовал за ним.

– Привет, – поздоровался Уэс. Он запустил руку в волосы и пригладил их. Стройный и мускулистый торс притягивал взгляд. Смотри наверх, Мак, наверх! Шрам на животе почти зажил, осталась лишь темная линия. Не успела я сказать, зачем я здесь, как подошел Кэш.

– Должен признать, Маккензи, – заявил он, – болельщица из тебя никудышная.

– Что? – Я подняла бровь. – По-твоему, я не похожа на спортивную фанатку?

Уэс засмеялся.

– Вон сидят болельщицы! – Он указал на девушек в серебряно-зеленых полосатых нарядах, которые сидели ниже и наблюдали за внезапно начавшейся игрой. Они жадно глазели на парней: и на тех, что бегали в мокрых от пота рубашках, и на тех, что играли с голым торсом. Две из них уставились на меня, ну или на Уэса и Кэша. Я закатила глаза.

– Без обид, парни, но я не собираюсь петь вам дифирамбы.

Кэш прижал руку к школьной эмблеме, нашитой на футболку как раз напротив сердца.

– Все надежды рухнули!..

Уэс поставил ногу на скамью и наклонился вперед, упершись локтем в колено.

– Ну так что ты здесь делаешь?

– Я тебя искала, – ответила я. Кэш слегка приуныл.

Уэс, стоявший с другой стороны, взглянул на меня настороженно, будто подозревал, что это ловушка.

– Потому что…?

– Потому что ты мне сам сказал, – соврала я, нетерпеливо вздохнув для убедительности. – Сказал, что можешь одолжить мне свою «Божественную комедию», потому что твой экземпляр лучше.

Уэсли явно расслабился. Мы оба окунулись в свою стихию – мы оба лгали. И здесь он знал, что делать. Нужно отдать ему должное: даже не догадываясь, что мне на самом деле нужно и для чего, он не оплошал.

– Если под лучшим экземпляром, – подхватил он, – ты имеешь в виду пометки и примечания с прошлых контрольных, тестов и заключительных экзаменов, тогда – да. Прости, совершенно вылетело из головы. Она в моем шкафчике.

Кэш нахмурился и открыл был рот, но Уэс перебил его.

– Это не обман, мистер Студенческий Совет. Все знают, что каждый год тесты меняют. Это просто очень подробное учебное пособие.

– Я совсем не то хотел сказать, – огрызнулся Кэш. – Но спасибо, что прояснил.

– Прошу прощения, Кассиус, – бросил Уэсли, доставая сумку из-под скамьи. – Продолжай.

Кэш примял траву ногой.

– Я хотел заметить, что Уэс просто-напросто списал у меня половину того занятия…

– Ложь, – ошеломленно воскликнул Уэс. – И клевета!

– …поэтому, если тебе нужна помощь…

– В самом деле, можно подумать, я бы не нашел способ, как обмануть… – продолжал Уэс.

– Так что, вероятно, лучший экземпляр – у меня.

Улыбаясь, я встала со скамьи.

– Рада это слышать.

Уэс все еще ворчал, когда прямо в нас полетел футбольный мяч, но Кэш успел его поймать.

– Всегда готов помочь, – живо отозвался он и побежал на поле.

– Я напишу хороший отзыв в твою карточку, – крикнула я ему вслед. Я повернулась к Уэсу, который так и стоял без рубашки, прожигая меня взглядом.

– Я хочу, чтобы ты надел рубашку, – попросила я.

– Почему? – он вопросительно изогнул бровь. – Трудно сосредоточиться?

– Немного, – признала я. – Но по большей части потому, что ты весь взмок.

Он лукаво улыбнулся.

– Ах, нет, подожди… – начала я, но было слишком поздно. Он уже подошел вплотную, обнял меня и притянул к себе. Мне удалось вскинуть руки и упереться ладонями ему в грудь. И тотчас на меня хлынула волна рок-музыки. Ее звуки проникали прямо в голову, какими бы частями тела мы ни соприкасались. И сквозь этот шум я различала под ладонью размеренный стук его сердца. Чувствуя отзвуки его сердцебиения в своей груди я думала об одном: почему все не может быть таким простым?

Я имела в виду, что для нас ничто и никогда не будет просто. Не так, как для других людей. Но неужели у нас не может быть вот этого? Не могло быть у меня? Чтобы мы были просто парнем и девушкой, и жили самой обычной жизнью.

Он прижался влажным лбом к моему лбу. Капелька пота побежала по виску, по щеке, скатилась к подбородку.

– Нахал, – прошептала я, но не отстранилась. Если уж честно, то я с трудом поборола желание погладить его грудь, коснуться голого живота, обхватить руками спину. Хотелось прильнуть к нему еще ближе, встать на цыпочки, ощутить его губы на своих губах. Мне не надо было читать его мысли, чтобы понять, как сильно он хочет поцеловать меня. Я чувствовала это по тому, как он напрягся от моего прикосновения, по короткому вздоху, что разделял наши губы. Пришлось напомнить себе, что это я сказала «нет». Что это я не позволяю нам быть вместе. И вовсе не потому, что его чувства не взаимны, а потому, что я боюсь.

Боюсь, что потеряю разум.

Боюсь, что Архив решит, что я не стою риска и подвергнет меня форматированию.

Боюсь, что если вверю Уэсли часть себя, ноша окажется для него непосильной.

Боюсь, что если мы выберем такой путь, это нас уничтожит. Я его уничтожу.

– Уэс, – взмолилась я. Он не стал вынуждать меня вырываться. Отпустил сам. Его руки скользнули вниз. Он отступил на шаг, забирая с собой свою музыку. Присев на корточки, Уэс достал из сумки ключ и надел его на шею. Затем выпрямился, держа в руке поло.

– Итак, – сказал он, натягивая рубашку через голову. – Почему ты пришла?

– По правде говоря, я надеялась, что ты сможешь доставить меня домой.

Он наморщил лоб.

– Я не шутил, Мак. У меня нет машины.

– Нет, – произнесла я медленно, – но у тебя есть кое-что получше. Кратчайший путь через город, ты сам мне говорил. И я случайно знаю, что он ведет прямо к моей двери.

– Коридоры? – Он тронул ключ на груди. – А что не так с Данте?

– Ничего. – Если не считать того, что рядом с велосипедом крутился Эрик. Я запрокинула голову. Кажется, сегодня облачно. – Просто, похоже, будет дождь.

Он тоже взглянул на небо.

– Угу. – Вообще-то, сегодня не так уж облачно. Он снова посмотрел на меня. – Скажи честно, ты просто хочешь попасть в мои Коридоры?

– О, да, – протянула я, дразнясь. – Жуткие коридоры – это такой кайф.

Уголок его рта дернулся вверх.

– Ну, пошли.

Уэс провел меня по задворкам кампуса к заброшенному зданию. Хотя «заброшенное», пожалуй, слишком сильно сказано. Старый, увитый плющом домик был маленьким и изящным. Однако выглядел он не особо прочным, и уж точно давно отслужившим свой век. Уэс широким жестом указал на дверь.

– Не понимаю, – сказала а я. – У тебя ближайший вход в Коридоры это… реальная дверь?

– Здорово, да? – просиял Уэс.

Краска с деревянного полотна вся облезла, маленькие стеклянные вставки, украшавшие когда-то верхнюю половину двери, давно разбились и на их месте появились комья густой паутины. Но даже такой дверь казалась чудной и милой. Я знала, что все ходы в Коридоры прежде были настоящими дверями, деревянными с коробом и петлями, но с течением времени стены менялись, здания уходили под снос, а порталы оставались. Какие только двери в Коридоры я ни видела, все они выглядели как трещина между мирами, едва видимый шов. Войти в них невозможно, и лишь когда вставляешь ключ в замочную скважину, они обретали форму.

Но здесь перед нами была маленькая дверь из дерева и металла. Я сняла кольцо, и мир вокруг незаметно колыхнулся. Убрав кольцо в карман юбки, я приложила ладонь к двери и почувствовала странный гул – это соприкосновение двух миров. Кончики пальцев начали неметь. Уэсли вынул ключ из-под воротника, вставил в замок, настоящий, хоть и ржавый, и повернул.

– Я должна о чем-нибудь знать? – спросила я, когда дверь распахнулась во тьму.

– Внимательно следи за девушкой по имени Элисса, – предупредил он. Я еще раз напоследок оглянулась, проверяя, нет ли Эрика, и затем шагнула вслед за Уэсли.

Коридоры есть Коридоры.

Территория Уэсли выглядела в точности, как моя – здесь было так же темно и сыро. Даже запахи и звуки те же, будто воздух наполняли отдаленные шорохи и стоны труб. Все это напомнило мне, насколько огромен Архив.

Единственное отличие – это пометки на дверях. Я рисовала крестики и нули, а Уэс ставил широкие и красные косые линии на запертых дверях, зеленые галочки – на нужных. И конечно, я понятия не имела, куда иду. От того, что наши территории казались такими похожими, возникало ощущение, что я должна знать каждый поворот, но переходы и двери только сбивали с толку, как зеркальное отражение.

– Какой путь ведет домой?

– К тебе вот этот, – показал он.

– А к тебе? – спросила я. Он неопределенно махнул за спину. Мной овладело любопытство. – Можно посмотреть?

– Не сегодня, – ответил Уэс, и в его голосе проскользнуло странное напряжение.

– Но мы так близко. Как я могу упустить возможность и не взглянуть на личную жизнь загадочного Уэсли Айерса?

– Потому что я не приглашаю, – отрезал он, потерев глаза. – Слушай, это большой дом, где нет ни души. И я его ненавижу. Это все, что тебе нужно знать. – Он выглядел по-настоящему раздраженным, поэтому я не стала настаивать.

Он с таким пылом защищал школу, несмотря на ее претенциозность. Очевидно, у него дома все еще хуже. Картинка, где Уэсли отдыхал на просторной террасе, а рядом услужливо суетился дворецкий, дрогнула и рассыпалась.

Он устремился вперед, и я следовала за ним. Мы молча шли по Коридорам, не думая ни о чем, кроме лабиринта тускло освещенных переходов. Я пыталась составить в уме карту. Для этого недостаточно знать число поворотов налево и направо. Дед учил меня осваивать пространство, запоминать его, чтобы я могла найти дорогу в обоих направлениях и исправить курс, если вдруг заблужусь. Но сейчас это было не так-то легко, поскольку в моей голове уже имелась карта почти идентичной территории.

– Так ты скажешь мне, что случилось с твоими руками? – спросил Уэс.

– Ничего такого, с чем я бы не справилась.

– Ты обещала рассказать.

– Здесь нет ничего интересного, – сказала я, но все же рассказала. Он замедлил шаг. Даже в темноте я видела, как он побледнел, слушая мой рассказ.

– Я бы их убил, – пробормотал он под нос.

– Я почти так и сделала, – ответила я.

Я не стала упоминать об Эрике. Мне не хотелось, чтобы Уэсли беспокоился, во всяком случае пока не появится серьезный повод. К счастью, перед нами возникла стена, которой заканчивалась его территория, что избавило меня от излишних откровений. Граница между нашими территориями выглядела как тупик – абсолютно глухая стена, где не было ничего, кроме замочной скважины. Мне казалось странным, что Хранителей держат отдельно друг от друга. Члены Отряда работают в парах, а мы изолированы. Каждый на своей странице.

Я отошла в сторону, пропуская Уэсли, чтобы он мог подойти и вставить свой ключ в крохотное светящееся отверстие. Как только он это сделал, вокруг замка появилась дверь, каменная поверхность стала деревянной. Уэсли провернул ключ в замке с тихим щелчком и открыл дверь, за которой простиралась моя территория. Очень похожая, словно отражение в зеркале, но все же другая. И знакомая. Я достала из-под воротника собственный ключ и обернула шнурок вокруг запястья. Улыбнувшись, Уэс поклонился и отошел в сторону, пропуская меня.

– Береги себя, – сказал он, придерживая дверь. Я переступила порог и услышала, как за спиной щелкнул замок. Когда я оглянулась, то увидела лишь гладкую кирпичную стену и маленькое отверстие, излучающее свет. На долю секунды тень заслонила свет и затем растворилась. Я прижала ухо к стене и вообразила, что слышу затихающие шаги Уэсли. Я уловила легкое царапанье по бумаге, но не стала доставать свой архивный список. Истории придется подождать. Это, конечно, лишние терзания для нее, но я займусь ею, как только вернусь.

Я направилась прямиком к пронумерованным дверям, думая только о доме мистера Филлипа. Открыв ключом первую же дверь, я шагнула в холл третьего этажа и застыла на месте. Привалившись к стене, оклеенной выцветшими желтыми обоями, в холле стоял Эрик и читал книгу.

– Если бы я не знал тебя так хорошо, – произнес он, переворачивая страницу, – то решил бы, что ты меня избегаешь.

– Колесо спустило, – соврала я, надевая кольцо, когда дверь в Коридоры исчезла за спиной.

– Уверен, так и есть, – он закрыл книгу и положил ее в карман.

– Знаешь, – съязвила я, – как называют парней, что тайком околачиваются рядом со школами?

Эрик почти улыбался.

– Когда ты сбегаешь, это наводит на мысль, что ты замышляешь что-то плохое.

– Когда ты следишь за людьми и не говоришь зачем, это наводит на те же мысли.

Эрик поморщился.

– Как твои руки?

Я замешкалась. В его голосе звучала неподдельная забота. Может, я ошибалась на его счет? Я показала ему руки.

– Хорошо, – кивнул он. – Быстро заживают.

– Это очень кстати.

– Благодари свои гены, мисс Бишоп. Все это: и способность быстро восстанавливаться, и зрение досталось тебе по наследству вместе с территорией.

Я посмотрела на заживающие ссадины. Я никогда особенно в это не вдумывалась, однако в его словах определенно имелся смысл.

В этот миг дверь, ведущая на лестницу, распахнулась, и в холл шагнула высокая черноволосая женщина. Черные глаза ее были обрамлены темными ресницами, волосы собраны в хвост, который лежал вдоль спины, прямой и острый, словно нож. Собственно, все в ней казалось острым: от подбородка до прямых плеч, от длинных ногтей до остроносых ботинок на длинных худых ногах. В руке она держала ключ Отряда. Я вспомнила, что видела ее в тот день в Архиве. Напарница Эрика.

– Вот вы где, – она стрельнула в нас глазами.

– Сако, любовь моя. – Теплота его тона словно бы дополняла холод, звенящий в ее голосе. – Я тут как раз обучал нашего юного Хранителя. Они теперь их толком ничему не учат.

Мне хотелось возразить, что я знаю об Архиве больше, чем думает Эрик, но я придержала язык.

– Ну, уроки придется отложить. Нам пора работать.

Эрик улыбнулся, его глаза ожили.

– Чудесно.

Я расслабилась. И правда, чудесно. Пока он будет занят делами, не сможет следить за мной. Этого времени мне хватит, чтобы нанести визит в дом мистера Филлипа.

Эрик направился к Сако, и у меня почти вырвался вздох облегчения. Но тут он остановился и посмотрел на меня.

– Мисс Бишоп?

– Да?

– Постарайтесь не вляпаться в неприятности.

Я улыбнулась и развела руками.

– Я, что, по-вашему, похожа на смутьяна?

Сако хмыкнула и скрылась на лестнице, а следом и Эрик.

Как только они ушли, я расстегнула молнию на сумке, достала рабочие штаны и набор отмычек. Слава богу, в Гайд Скул студентов не обыскивали, иначе сложно было бы объяснить, зачем я ношу с собой отмычки. Только я надела штаны и сунула юбку и сумку в вазон, как вдруг ожил мой телефон. Сердце на миг остановилось. Доставая из сумки мобильник, я подумала, что все мои страхи выеденного яйца не стоят. Это наверняка пришло сообщение от Джейсона. Сейчас он скажет, что с ним все в порядке, и извинится за то, что телефон разрядился, а зарядка куда-то запропастилась. Я пойму, что раздула из мухи слона, нагромоздив одну версию на другую. Слова деда на этот раз окажутся ошибочными, а вся череда событий – простым совпадением. Может, Бетани нашла в себе силы и оставила подвеску вместе со старой жизнью. Может, Эрика наняли защищать меня, а не выискивать поводы, чтобы отстранить. Может, мистер Филлип… вот тут не сходится. Исчезновению мистера Филлипа объяснений не находилось.

Но оказалось, что сообщение пришло не от Джейсона. Это просто Линдси захотела меня поприветствовать. Все мои надежды тотчас рухнули. Простого решения нет. Теперь в голове роилось еще больше вопросов. И существовало только одно место, куда я могла пойти за ответами.

Перепрыгивая через две ступени, я спустилась в вестибюль. Пересекла холл, свернула под лестницу и, пройдя через студию, выбежала в сад. Я взобралась на каменную ограду и спрыгнула на другую сторону, приземлившись на корточки. Затем побежала.