Лишь проехав не менее пятидесяти миль, Гибсон немного успокоился и, сбавив скорость, перестал гнать машину, как сумасшедший. Боясь погони, он то и дело с тревогой поглядывал в зеркало заднего вида. Но позади оставалась кромешная тьма. Ни единого проблеска. В ушах у него до сих пор звенело…

Бейсболка Сюзанны была низко надвинута на лоб. Его голова оказалась для нее, как ни странно, самым безопасным местом во всей этой заварушке. Теперь он ощущал от бейсболки странное утешение. Во время перестрелки ему чудом удалось захватить ее с собой. Вместе с книгой Медвежонка. Пистолет Билли он сунул себе под правое бедро. Гибсон не был до конца уверен, что ему удалось выбраться оттуда целым и невредимым. Удивительно, что его не подстрелили. Их всех могли запросто перебить…

Вон понятия не имел, живы ли Дженн с Хендриксом. Во время пальбы они разделились, и кто знает, может быть, его напарники уже схвачены или, чего доброго, убиты. Ему, конечно, не хотелось бросать их, но Билли был ранен в живот, и ему срочно требовалась медицинская помощь. Гибсон вынес его из дома к машине, с каждым шагом ожидая пули. Но им повезло…

Он остановил «Чероки» у какой-то заброшенной автозаправки, заглушил двигатель, но оставил ключи в замке зажигания. Сидя под навесом, оглянулся назад, мысленно представив тот путь, который они только что проделали, и прислушался к прерывистому дыханию Билли.

В тусклом свете уличных фонарей Гибсон разглядел лицо парня, бледное и покрытое бусинками пота. Билли закашлял, отхаркивая на подбородок что-то похожее на черную смолу. Гибсон вытер ему лицо и вдруг заметил, что рубашка и штаны Билли пропитаны кровью. Парень пробормотал что-то нечленораздельное. После безумной схватки у дома он то отключался, то снова приходил в себя, но так и не произнес ни одного внятного слова.

Нужно было поскорее доставить Билли в больницу, но сначала Вон должен убедиться, что их никто не преследует. Когда он открыл дверцу, загремела разболтавшаяся приборная панель. Рука Билли высунулась наружу и схватила его за запястье.

– Вы знаете, куда ехать? – хрипло спросил он.

– Да, у меня появилась одна неплохая идея.

– Я знал, что вы разберетесь. Можете для меня кое-что сделать?

– Конечно.

– Когда вы найдете ее, расскажете обо мне?

– Эй, приятель! Выше голову! И не строй из себя героя. Как только мы окажемся в безопасности, то отправимся прямиком в больницу. Ты жив, и это главное. И моя забота сделать так, чтобы ты остался жив.

– Я рад, что познакомился с вами. Мне нужно было кому-то все рассказать…

– Тебе повезло, что ты наткнулся именно на меня, Билли. А теперь, друг мой, лучше заткнись и жди. Нужно осмотреться. Я скоро вернусь.

– Хорошо. – Билли с трудом выдавил из себя улыбку.

Опустив козырек бейсболки пониже, Гибсон вышел к дороге. Он никого там не увидел, но это его не успокоило. Вон все равно не чувствовал себя в безопасности. Хотя сколько еще времени он мог ждать? Билли срочно требовался хирург…

Гибсон вытащил телефон. Это было рискованно – ведь, возможно, именно по телефону его и выследили Дженн и Хендрикс. Но сейчас никакой другой альтернативы он не видел. Гибсон включил телефон. Там, где он стоял, прием оказался неважный – всего одна полоска. Он перешел через парковку, пытаясь отловить сигнал получше. Вскоре на экране добавилось еще две полоски. Нужно было отыскать ближайшую больницу. Он нашел такую всего в восьми милях от заброшенной заправки, запомнил маршрут. А потом наконец сделал звонок, которого так боялся. Он не хотел зря пугать ее, но совсем ничего не сказать тоже не мог…

– Ты не поверишь, как здесь жарко, – сказал он, когда она ответила.

– Повтори, не поняла, – попросила Николь.

– Ты не поверишь, как здесь жарко…

– Насколько жарко?

– Сто десять.

– А что рекомендуют при такой жаре? – спросила она.

– Поскорее отыскать тень.

Некоторое время Николь молчала.

– Что ж, постарайся не перегреться.

– Передай ей, что я люблю ее…

Не произнеся ни слова больше, Николь повесила трубку.

Это был старый шифр, который они с ней придумали, когда он служил в армии. Он означал, что столице угрожает террористическая атака, и ей необходимо срочно – уехать в безопасное место. Обычно любые звонки родным тщательно прослушивались и проверялись на ключевые слова и фразы. Поэтому многим людям вроде Гибсона нужен был более или менее надежный способ предупредить семью об опасности.

Николь после его звонка должна была отвезти Элли в охотничий домик своего дяди в Западной Вирджинии. Она отправится в путь менее чем через пятнадцать минут и не выйдет на связь до тех пор, пока он сам не сообщит о себе. Во время службы в Корпусе морской пехоты ему так и не пришлось воспользоваться этим простым шифром. Вон был благодарен, что Николь все еще уважала его, полностью доверяла и не задавала лишних вопросов. Хотя, если удастся все это благополучно пережить, у нее таких вопросов к нему накопится предостаточно…

Дорога по-прежнему выглядела пустой в обоих направлениях, и Гибсон сделал еще один звонок. Это был номер, который он не набирал больше десяти лет. По памяти Вон его не повторил бы, однако пальцы хорошо запомнили нужное сочетание клавиш. Он просто молил бога, чтобы все было хорошо…

Ответил маленький мальчик. Гибсон поздоровался и попросил его позвать тетю. Мальчик положил трубку и убежал с криком: «Мама!»

Трубку подняла женщина. Ее голос он сразу узнал. Он не изменился.

– Привет, Миранда.

– Гибсон? Это ты?!

Они поговорили несколько минут. Он рассказал ей, что ему нужно. Миранда не была уверена, есть ли у нее это, но обещала посмотреть.

– Если и есть, то существует лишь одно место, где она может лежать, – сказала она.

Они назначили время и место встречи. Гибсон поблагодарил ее и повесил трубку. Получилось даже лучше, чем он рассчитывал. Вон попробовал набрать номер Дженн, но вызов сразу переключился на голосовую почту. Он хотел оставить сообщение, но все же не был уверен, что ее телефон при ней. Возможно, он уже в чужих руках. Гибсон отключил вызов, вытащил симку и разбил телефон об угол автозаправки. Если его еще не отследили, то это должно было произойти очень скоро.

Так или иначе, звонить больше было некому…

Он вернулся обратно к внедорожнику, мысленно прикидывая, сколько времени займет дорога в Шарлоттсвилль. Ночью, конечно, он мог ехать сколько угодно и куда угодно, но на рассвете пулевые отверстия в кузове наверняка вызовут неприятные вопросы…

Пассажирская дверца «Чероки» оказалась открытой. Билли в машине не было. Кровавые следы тянулись через парковку и терялись на краю широкого поля, которое примыкало к заправке. Через десять шагов Гибсон совершенно потерял след. Он окликнул Билли в темноте, но в ответ не получил ни звука.

Щурясь, Вон вглядывался в даль, но быстро понял, что едва ли сможет догадаться, какое направление избрал для себя Билли. Он еще некоторое время бродил в темноте, выкрикивая его имя. Но все было тщетно.

Потом Гибсон нехотя вернулся к машине.

Рано или поздно наступает момент, когда каждый человек должен выбрать свой собственный путь. Билли такой выбор, видимо, сделал, и Вон искренне надеялся, что этот выбор правильный.

Для себя же он выбрал Шарлоттсвилль…