Фанлиль долго мечтал об этом – и вот оно! Он приобрел участок у себя в галактике, в рукаве Лебедя, причем не так уж далеко от звезды Циррия, где он жил с семьей. Сделку он считал выгодной: аренда на пятьдесят циррианских лет и, главное, с правом на разработку полезных ископаемых. Маленькая, но перспективная планета вместе со своим спутником – неплохое вложение средств. И обошлась покупка не так дорого, как он думал: по кристаллу тысячелетней жизни за каждый aqua-мегаквадрат и по два кристалла – за каждый terra-мегаквадрат площади согласно ЕССИ – Единой Стандартной Системе Измерений рукава Лебедя. Да, еще плюс оплата – на ближайшие несколько лет – доступа к галактическому Порталу, через который, собственно, Фанлиль и планировал добираться до своей «делянки»: он был предусмотрительным и понимал, что решение транспортного вопроса лучше не откладывать на потом.

Он вовремя заметил и заранее изучил этот лот, выставленный на продажу в центральном маркете Главного управления развития окраин галактики. Вообще-то там были и другие лоты – продавалось сразу несколько микропланет, почти в каждой новой звездной системе, и – так утверждала реклама – все они были молодыми и растущими. И с очень богатыми недрами. То, что требовалось Фанлилю, он такую и хотел – растущую, где генерируются разные полезные ископаемые. Геологический факультет он в свое время так и не окончил, осилив три курса, но кое в чем разбирался не хуже дипломированных специалистов: богаты ли недра звездной системы – зависит от размера и особенностей строения звезды, и самые перспективные – молодые звезды. Риск, конечно, был: как тут угадаешь? Фанлиль знал, что новорожденные планеты непредсказуемы: вот, вроде бы, все указывает на наличие месторождений именно этихмикроэлементов, ан нет, начнешь разработку – оказывается, что вместо них совсем другие, да и тех с каждым годом планета производит все меньше и меньше. Но тут внезапно обнаруживаются третьи, которых никто и не ждал! И таких сюрпризов может быть много. Фанлиль читал, что с ростом планет в звездных системах начинают рождаться элементы, которых вовсе не было при рождении. И еще он запомнил вот что: на очень молодых планетах звездных систем желтых карликов на этапе роста реально добыть массу полезных элементов из первой сотни Периодической таблицы, а потом, даже если эти запасы иссякнут, по мере взросления планет – не всех, а только перспективных, тут уж как улыбнется удача! – будет возможен, в течение некоторого времени, и сбор элементов второй сотни, более редких и потому ценных. Только бы не подвела моя планета, не оказалась бесплодной, а там, родит ли больше металлов или неметаллов, разберемся, всё в ход…

Уже несколько дней Фанлиль втайне ликовал, – но никому ни слова, пусть потом обзавидуются – он купил ее, купил это чудо, ради которого и отслеживал тот самый лот: она называлась Голубая – одна из девяти планет системы желтого карлика G2. Голубая – почему такое имя? Он видел ее поверхность на мониторе – на самом деле она была синяя, из-за цвета ее океана, но название «Голубая» Фанлилю очень нравилось. Как только он узнал о ней, потерял аппетит и сон, потому что боялся, что не сегодня завтра его опередят и отнимут у него Голубую, ведь трудно было не заметить такую красавицу! Голубая была совсем юная, но ей предрекали активный и плодотворный рост. И на ней, подтвердили ученые, и это было ясно по всем признакам, развивалась углеводородная форма жизни подобная той, что преобладала на большинстве обитаемых планет рукава Лебедя, в том числе и на Циррии. Юная Голубая пока что не принадлежала никому – ее можно было брать в аренду и сразу оформлять концессию на добычу полезных ископаемых, «снимать сливки» в виде богатств, снимать подчистую – не страшно, молоденькая Голубая еще родит, нарастит, восстановит, главное было успеть завладеть этим чудом. Голубая – девственница, на ней пока нет цивилизации, и это замечательно, надо действовать, не упустить время. Фанлиль уже был готов ради нее на все, хоть драться, – он не отдаст Голубую никому! Он будет первым!

Откуда он узнал про систему желтого карлика G2? Из Вселенской голографической сети, конечно, – система эта находилась в той части рукава Лебедя, которую называли «подвижной»: она небыстро, но неуклонно двигалась к краю галактики и в недалеком будущем должна была вплотную приблизиться к звездному скоплению F1 с бледно-золотистыми планетами, по цвету похожими на Циррию, – многие из них, как и Голубая, были растущими.

Циррия относилась к звездам второго поколения, а система желтого карлика G2 являлась типичной представительницей поколения третьего. Как и у всех более молодых звездных систем, у планет желтого карлика был совершенно другой химический состав, чем у звезд-предшественниц. На Циррии было мало металлов и преобладали легкие элементы. Конечно, по мере развития полевых взаимодействий, эфиродинамики и эфирной энергетики, а также в результате экспансий в окрестный Космос цирриане научились синтезировать тяжелые соединения, но это обходилось в миллионы кристаллов, а нужны были дешевые, неэнергоемкие и легкодоступные тяжелые элементы первой и второй сотен Периодической таблицы. Циррии и другим уже немолодым планетам галактики требовалось много железа, меди, никеля, палладия, платины, серебра и золота. Ситуация не являлась безнадежной, наоборот – на окраинных участках рукава Лебедя начинался постепенный рост новых звездных систем: звезд, планет и газовых облаков. G2 была одной из них. Новые системы были компактнее предшественников и богаче многочисленными элементами первых двух сотен Периодической таблицы. К тому же планеты новых систем еще совсем в юном возрасте продавались в частную собственность, а их новоиспеченные хозяева имели прямую заинтересованность в том, чтобы создать эффективные и динамичные условия для сбора и прироста полезных ископаемых на своих «участках». Фанлиль углубился в первоисточники и разобрался в этом деле: новорожденные планеты классифицировались на живые, где, благодаря органике, процесс образования новых элементов практически не прекращался и его можно было регулировать и даже ускорять, и неживые, или «одноразовые», но и там запасы тяжелых элементов превышали средние для галактики показатели. Его любимая Голубая была, конечно же, живой планетой – иначе и быть не могло, иначе он бы ее не выбрал!

Цивилизация Циррии, как и соседних звезд второго поколения: Плеяды, Ориона, Сириуса – насчитывала десятки миллионов лет, и все это время цирриане и их соседи активно осваивали окрестный Космос под наблюдением и контролем высших иерархов-хранителей – представителей самых древних и наиболее могущественных цивилизаций Ядра Вселенной, располагавшихся в звездных системах первого поколения. Избежать контроля извне было нельзя: в свое время Циррия и весь рукав Лебедя, как и звездные скопления соседних рукавов, подписали Вселенскую декларацию об ответственности цивилизаций, регламентировавшую жизнь и деятельность галактик в межкосмическом пространстве, и обязались строго следовать ей. Позднее крупные планеты рукава Лебедя, включая и Циррию, по рекомендации Совета иерархов-хранителей Вселенной вступили в Межгалактическую космическую конфедерацию, а Циррия даже стала коллективным членом Вселенской Лиги, также курируемой иерархами.

В Конфедерацию входили планеты-партнеры разных галактик, которые подчинялись Вселенской Лиге и только с ее ведома и разрешения получали квоты на освоение новых звездных систем. Собираясь покупать свою любимую Голубую, Фанлиль волей-неволей был вынужден постичь все эти казенные иерархические премудрости и пришел к совершенно правильному выводу: надо успеть воспользоваться небольшим промежутком времени между созреванием Голубой как месторождения полезных ископаемых и неизбежным возникновением на ней собственной цивилизации. Осваивать месторождения планет, на которых уже возникла своя цивилизация, Совет вселенских иерархов не разрешал. Исключение составляли редчайшие случаи, когда молодые цивилизации начинали развиваться неконструктивно, решением Вселенской Лиги признавались агрессивными, ставящими под угрозу существование и развитие соседних галактик и способными нанести вред всему окружающему Космосу.

Сообщение между звездными системами и галактиками Вселенной находилось под контролем диспетчеров от Вселенской Лиги, которые создали и регулировали всю систему перемещений в Космосе, осуществляемых посредством межгалактических Порталов. Преодолевать гигантские расстояния, минуя эти Порталы, то есть вне ведома Вселенской Лиги, было невозможно. Вся энергосеть Вселенной, весь ее эфирно-полевой каркас с возможностью гиперсветового преодоления пространства через специальные Порталы, связывавшие главные точки Вселенной, – все это было не просто создано под началом иерархов и ими контролировалось, но и стало их сутью, их природой. По праву первородства иерархи поддерживали Ткань Мироздания и сами были и Порталами, и системой навигации, и ключами доступа к ней. Что делать, к примеру, Фанлилю, чтобы полететь на Голубую? Требовалось заранее подать заявку в ближайший Портал, объяснить причину и обосновать свое желание, показать приглашение принимающей стороны, если таковое имелось, оплатить перелет, а перед вылетом пройти строгий досмотр звездолета, даже если он предоставлялся Порталом. Иных вариантов, впрочем, и не было: нестандартные частные корабли допускались в Порталы крайне редко и лишь в экстраординарных ситуациях. Можно было, конечно, путешествовать и не через Порталы: например, на небольшие расстояния перемещаться на тихоходных и морально устаревших реактивных двигателях, но выходило затратно – пожиралось много топлива, полезный вес таких кораблей был очень мал, да и времени тратилось непозволительно много, ведь приходилось преодолевать притяжение звездной системы или планеты как на старте, так и при посадке. Лететь на свой страх и риск, без помощи навигационной системы Порталов, зная только космические частоты нужного космического объекта (частоты Шумана), – решались немногие. В случае ошибки можно было промахнуться и не только не попасть на нужный объект, но и элементарно погибнуть, поскольку каждый живой организм биологически синхронизировался с той планетой, на которой он родился. Вот почему даже простое пребывание на слишком далеких галактиках, особенно с большой разницей по частоте Шумана, в большинстве случаев оказывалось вредным для здоровья, а то и опасным для жизни. Иерархи, управлявшие Вселенной, передвигались по Космосу в виде голограмм с биорезонансным управлением, которые по сути заменяли реальных людей и позволяли находиться одновременно в разных галактиках, если того требовали служебные дела. Альтернативой голограммам были настраиваемые на теле биорезонаторы: с их помощью можно было некоторое время, в зависимости от разницы частот родной планеты и планеты прибытия, без всяких опасений пребывать в чужих звездных системах.

Заранее оплатив доступ к галактическому Порталу, Фанлиль заторопился на свою Голубую: на мою красавицу, как он с гордостью ее называл, она действительно теперь была его – другим претендентам он не оставил ни малейшего шанса, – и он сгорал от нетерпения в предвкушении свидания.

Фанлиль собирался в первую экспедицию один. Он не сразу принял такое решение. Он понимал, что ему будет трудно в одиночку, кроме того, и рискованно, он начал искать себе помощников для найма на сезонную работу и даже хотел подписать краткосрочные контракты с двумя профессиональными геологоразведчиками, а также с врачом и программистом-лаборантом. Фанлилю еще никогда не приходилось принимать людей к себе на службу, для своего собственного дела, и, как законопослушный предприниматель, он отправился на консультации в Департамент закона и правопорядка, в Службу занятости геологической промышленности и Бюро отраслевых трудоустройств. Увы, полученные данные его отнюдь не обнадежили: содержание персонала в рамках даже одной двухмесячной экспедиции обошлось бы Фанлилю дороже, чем аренда Голубой на семь циррианских лет, и это еще не считая затрат на перелет и колоссальных расходов на приобретение оборудования для соблюдения всех, даже минимальных и совершенно лишних, чрезмерных, с точки зрения Фанлиля, норм безопасности жизнедеятельности – за этим следила специальная Комиссия ОБЖ (Основ безопасности жизнедеятельности) Республики Циррия. Нет, такие средства тратить «впустую» Фанлилю не хотелось: «В первую экспедицию для начальной разведки я полечу один, а со всеми делами справятся роботы, что в десять раз дешевле». Специальные курсы геологоразведки он прошел, суть дела знает. В чем же проблема? В личной безопасности? Фанлиль продумал и этот момент и за месяц до планируемой экспедиции заказал экспертную оценку в Академии эволюции рукава Лебедя и смежных галактик. Специалисты подтвердили то, что он и без них знал: эволюционный путь Голубой по всем признакам будет аналогичен циррианскому, в настоящее время ее органический мир, как и на Циррии десять миллионов циррианских лет назад, находится в так называемой «полуторной» стадии – многоклеточные организмы там еще только формируются. Методом межпланетного сканирования обнаружено и зарегистрировано несколько видов примитивных ящеров, почти все – травоядные, благо растительный мир на Голубой очень богат; единственная неприятность – обилие простейших, и нужно принять все меры безопасности против паразитов. В целом же риск опасности для жизни циррианина на Голубой эволюциологи оценили на уровне «0–2» по десятибалльной шкале, что окончательно убедило Фанлиля не тратить средства, нанимая врача: по направлению паразитолога, полученному в Главном многопрофильном медцентре «ЦиррияSwan», Фанлиль заранее сделал все вакцины и пополнил передвижной мобильный медблок всеми необходимыми препаратами. Всё, казалось бы, беспокойства позади, пора заняться последними приготовлениями – столько еще дел по оформлению документов и транспортировке роботов и оборудования, – так нет, теперь Глор, сын, пятиклассник-лицеист, у которого только что начались постсеместровые каникулы, просто измучил Фанлиля бесконечным канюченьем «Возьми меня с собой, ну пап, ну возьми…», так что Фанлиль в конце концов сдался: пусть едет, мальчишка смышленый, и надо же в конце концов готовить себе смену. Наконец все формальности по получению разрешения на полет были улажены, Фанлиль предъявил документ о праве аренды Голубой и оплаченный транспортный абонемент – и у администрации галактического Портала не возникло к нему никаких вопросов. Лететь предстояло на звездолете серии MegaSwan, построенном по новейшим циррианским технологиям, – в грузовом отсеке уже находилось суперсовременное геологическое оборудование, о котором Фанлиль позаботился заранее: для своей Голубой он приобрел все самое лучшее! Он оплатил и доставил на борт упакованные, в разобранном виде, роторные экскаваторы, тягачи и бульдозеры, гидрокомплексы, буровые и проходческие машины, станки, трубы, химические реагенты, поисковые и исследовательские установки. На борту также размещались десятки видов различных инструментов и множество роботов: нахождение их на Голубой – а им предстояло задержаться там на длительное время, на весь срок работ, – было совершенно безопасным, в то время как циррианам, даже оплати Фанлиль их столь дорогие услуги, врачи все равно не рекомендовали бы оставаться на далекой растущей планете дольше, чем два-три циррианских месяца, а потом потребовалось бы снаряжать новую смену специалистов, то есть снова платить.

Обязательный досмотр при проходе через Портал не обернулся для Фанлиля никакими неприятностями. Его рейс был зарегистрирован в голографической сети, а комплектация корабля получила название «набор геолога».

Вроде бы, ничего не забыто, подытожил Фанлиль. Глор уже гордо восседал в кресле, поминутно утыкаясь носом в иллюминатор.

– Ну что, геолог? Готов? Включай фиксатор, стартуем. Запомни, Глорик, этот миг – твой первый Портал и первый космический полет! Вперед, покоритель далеких планет!

Лететь было недолго – они не покидали границ галактики: пройдя через «Нуль-Переход» Портала, корабль в считанные минуты оказался на орбите системы желтого карлика G2. Маневр, другой, третий – и судно приготовилось на крейсерской досветовой скорости выйти точно на координаты Голубой планеты.

Уверенный вход в координаты, достигнут нужный сектор – и на гигантском, в полвысоты корабля, мониторе появилась Голубая. Пока еще не живая, а голографическая, но уже такая близкая! И чем ближе, тем она выглядела прекраснее.

– Ну, юный космонавт-геолог, что скажешь?

– Класс, пап! Какой у нее цвет красивый, насыщенный! Наша Циррия выглядит похуже, да ведь? – Наша какая-то бледная. А почему Голубая такая яркая?

– Я ведь просил тебя предварительно почитать о ней в сети. Как это не успел? Ты теперь тоже хозяин Голубой, а о своих планетах нужно заботиться и знать о них все. Морская вода на Голубой насыщена растворами таких металлов и солей, которых нет на Циррии, – я тебе уже объяснял. На нашей планете некоторые химические элементы вообще не встречаются – они характерны только для звездных систем отдаленных участков рукава. Запомнил? И свет здесь преломляется в оптическом диапазоне тоже по-особому – не как в центральных системах Лебедя.

– А почему Голубая такая маленькая? Она намного меньше нашей планеты…

– Ну ты даешь, сын! Сравнил! Твой папа не так фантастически богат, чтоб покупать большие планеты. И даже брать в аренду. Но ничего, мистер Первопроходец, нам с тобой и на маленькой планете работы хватит. А что я тебе рассказывал про спутник Голубой, ты помнишь?

– Ага. Что у него это… пока нет названия, только цифровой код, спутник еще меньше, чем Голубая, и что он гораздо пре… пре…

– Перспективнее…

– Да, перспективнее, чем спутник нашей планеты – Юпитер, потому что Юпитер старый, состоит из газов и нам неудобен. А Голубая со своим спутником – живые, растущие планеты.

– Молодец, все правильно.

– Пап, а на Марс с Венерой мы залетим? Ты говорил, от Голубой они недалеко. Было бы здорово!

– Нет, Глор, это нерационально: мы с тобой не просто путешественники, а геологи, поэтому давай поступать как профессионалы: на Марс с Венерой мы направим роботов-разведчиков, если возникнет такая необходимость; на Марсе нам будет слишком холодно, а на Венере – жарко. Сам подумай: чем оправдан такой риск здоровьем? И потом, зачем зря терять время – у нас всего пятьдесят лет аренды. Это только кажется, что много, – а дел-то непочатый край! Еще хватит твоим внукам! Не хи-хи, а не успеешь оглянуться, как пройдут годы. Учись, постигай профессию. Главное что? Техника безопасности. От больного или раненого геолога пользы никакой, а больниц и медцентров на Голубой нет, как ты помнишь. Поэтому вот тебе первое правило: ни в коем случае нельзя снимать скафандр. Усекаешь почему? Давление воздуха здесь другое, чем у нас на Циррии, и в скафандрах у нас с тобой стоят резонаторы, настроенные на наши биочастоты.

– Пап… а людей на Голубой точно нет?

– Точно. Цивилизация там еще не возникла.

– А животные есть?

– По всем признакам есть немного видов. Например, ящеры. Проходили на занятиях? Считай, что Циррия миллионы лет назад – это и есть нынешняя Голубая. Она меньше нашей планеты, а что это означает, лицеист? То, что сила притяжения, атмосферное давление и содержание кислорода там выше. Животные крупнее. Поэтому представляй, что мы летим с тобой на машине времени и скоро попадем в древнюю эру – готовься к встрече с огромными динозаврами.

– Как в 4D «Кровавые джунгли Древней Цирры»? Я боюсь, пап…

– Я пошутил, все ящеры там травоядные – хищные пока не замечены, но осторожность не помешает. Отсюда второе правило: разобьем лагерь, оборудуем базу – и без моего ведома ты никуда не высовываешь носа! Пока не будут настроены и не приступят к работе все наши роботы, все системы общей и локальной безопасности, пока не пройдет предварительная разведка, ты, Глорий, будешь находиться на базе и выйдешь оттуда только тогда, когда я разрешу и куда я разрешу. А животных Голубой мы скоро узнаем лучше, чем ученые, которые наблюдают их только через межпланетную оптику. Ты же все увидишь своими глазами, сделаешь голограммы, составишь описания, красочный атлас – все лицеисты тебе позавидуют, преподы ахнут, и на уроки зоологии потом можешь не ходить: тебе поставят высший балл за весь лицей. Устраивает?

– Круто! Но все-таки страшно… А во сколько раз те звери больше наших?

– Раз в сто! – засмеялся Фанлиль, делая страшные глаза и угрожающе жестикулируя руками, точно лапами. – У тебя пробелы в знаниях, дружок, а чем больше человек знает, тем меньше он паникует в любой ситуации. Голубая планета растет, уровни давления и кислорода на ней постепенно начнут падать, а значит, и крупные виды со временем вымрут и заменятся средними, возникнут млекопитающие. Но все это произойдет не завтра. В этой экспедиции встреча со зверями тебе точно не грозит.

– А цивилизация на Голубой когда появится?

– Это еще позже – лет этак циррианских через семьдесят, а то и сто, если твой папа хоть что-то смыслит в естественных науках. Выходит, наша с тобой цель какая? За пятьдесят циррианских лет – наш срок аренды – выполнить на Голубой все свои миссии – и теоретические, и практические. Освоить все богатства и использовать их во благо не только нашей планеты, но и всей галактики. А иначе никак. Если возникнет цивилизация, а мы с тобой до того времени не управимся, лицензию на Голубую у нас отзовет Совет иерархов, и считай, что твой папа зря вложил средства и силы, что мы с тобой неудачники.

– А если мы всё успеем, то будем богатыми, да, пап? И у тебя появится свой мегазвездолет и свой Портал? И новый большой дом на Голубой? У океана, да? С портом и кораблями? Можно я приглашу весь класс покататься и…

– Погоди-погоди. Сперва надо хорошо поработать, и вся надежда на тебя, многое зависит от того, каким ты станешь мне помощником и как продолжишь мое дело.

– А я успею пап? Мне же еще вон сколько учиться: лицей, колледж.

– Успеешь, но настраивайся серьезно. На Голубой совсем другая, чем на Циррии, скорость времени. Уже подсчитано: за один циррианский год Голубая совершит тысячу двести оборотов вокруг своей звезды – желтого карлика G2; пятьдесят наших лет равны там шестидесяти тысячам лет! Наша резвая Голубая – на пике динамики. Так что к тому времени, как ты окончишь лицей, на Голубой все будет совсем не так, как нынче. Запоминай – потом сравнишь и сам удивишься.

– А как будет не так? Лучше или хуже, чем сейчас?

– Пока не знаю, даже ученые, которым я заказывал прогнозы перед экспедицией, ничего конкретного не сообщили. Но ты не переживай: в этот раз наша программа-минимум – геологическая и биологическая разведка и запуск основных работ, а через два месяца ты полетишь домой, каникулы кончатся.

– Пап, может, я задержусь хоть на полсеместра? Успею в лицей – здесь, на практике, учеба пойдет быстрее. А ты дашь мне полетать над Голубой на дисколете? Я хочу сделать панорамные GLG сверху.

– Никаких задержек – и так будешь целых пятьдесят дней гарцевать! Вернешься точно к началу занятий. Неучи не осваивают планеты. Всё, давай смотри на монитор, подлетаем, и, пока будем выгружаться, от меня ни на шаг, я твой командир! Считай, что боевой.

Сработал сигнал «Прибытие», и Фанлиль активировал опции разгрузки корабля. Звездолет MegaSwan-1 остался на орбите, но несколько сверхскоростных челноков спустили на неведомую планету все, что было нужно для экспедиции. На поверхности Голубой вскоре оказались: стандартный оперативный дисколет-MiNi/Zc/Swan – небольшой летательный аппарат-разведчик для обследования поверхности Голубой с воздуха; весь «набор геолога»; укомплектованный «штат» роботов – разведчиков, охранников, подсобных рабочих, программистов, аналитиков, лаборантов; серверы управления; современный мобильный AUTO-центр вычислений и измерений, оборудованный специальными сканерами, излучателями и лазерными установками. И все, что им с Глором нужно было на два месяца жизни: для питания, гигиены, лечения и проч. – это само собой.

Почувствовав под ногами твердую почву, Фанлиль первым делом помог сыну выбраться из челнока, а затем немедленно нажал «Пуск» на центральном пульте управления и ввел в Online-режим весь резерв роботов охраны. Тишину незнакомой планеты вспугнули щелчки и сирены – характерные сигналы полной боеготовности. Фанлиль посмотрел на хронометр – было девять часов утра циррианского времени. Так, начинаем рабочий день. Второй этап – запуск роботов-грузчиков для транспортировки «набора геолога» и вспомогательных приборов. Готово. Теперь вперед в нужный сектор на оборудование базы в походных условиях: там, на месте, разберемся со всей остальной аппаратурой.

– Ну здравствуй, Голубая! Вот мы и встретились!

Через сетевой чип Фанлиль вошел в голографический портал «Рукав Лебедя/G2/», произнес заветное имя и через спецфильтр вывел на монитор станции объемный «портрет» обретенной Голубой невесты. Копирайт указывал в качестве создателя карты Ученый совет Вселенской Лиги, чья научная репутация была вне критики, – и карта действительно оказалась очень точной.

– Мы с тобой вот здесь, Глор, – Фанлиль подвел лазерный луч-стрелку к сине-зеленому многоугольнику, обозначенному BLO-5 line. – Пятая линия. А нам для обустройства базы с рабочей станцией сейсмологи рекомендовали вот этот участок на третьей линии, квадраты 9–14 – там удачный рельеф для установки жилого разборного корпуса. Туда и отправим все оборудование, давай сформируй маршрут для «грузчиков», понял как? Введи BLO-3 line вот сюда. Нам придется пройти совсем недалеко.

– Готово! А что такое BLO?

– Научись работать с прибором в режиме «Близь – Даль». И сам ответишь на этот вопрос.

– Я вижу его, пап! Вижу океан! Смотри, как сверкает его полоска!

– Да, это Blue Ocean, он очень-очень большой и почти что синий, а за необычное сверкание наши ученые еще называют его Сапфир. Он как большое сияющее ожерелье на груди этой планеты, а когда на ней темно, это еще и источник света.

Дни и ночи замелькали в лихорадочном калейдоскопе – нет, это были не дни и не ночи. Фанлиль и Глор просто не знали других слов для разграничения времени: днем – работа и учеба, а ночью – отдых и сон; они никак не могли смириться с тем, что привычная для них жизнь с ее циррианской размеренностью и четким распорядком вдруг внезапно исчезла и неизвестно, когда вернется и вернется ли, что даже их скафандры с биорезонаторами и хроноадаптерами, настроенными на циррианское время, – отнюдь не панацея от всех бед.

Сознание Фанлиля и Глора подчинялось хроноадаптерам, глаза их видели по циферблатам, что наступило раннее утро, а потом, через положенное количество часов, будет циррианский полдень и пора обедать, но все, что было связано с работой органов чувств, с психоэмоциональными состояниями, не регулировалось стрелками.

Дня и ночи на планете Голубой как таковых не было, и, пожалуй, часовые приборы здесь были не нужны: течение времени лучше всего отражалось в небесах, где длилось бесконечное светоцветовое шоу, каких Глор с отцом не видели даже на самых красочных и фееричных циррианских празднествах. Сначала – в это время циррианам казалось, что на Голубой наступает утро, но совершенно не совпадающее по времени с утром на Циррии, – небосвод из темно-, почти черно-фиолетового превращался просто в фиолетовый, потом в синий, сине-голубой и, с той же постепенностью, в бледно-голубой, как будто выцветал прямо на глазах. Не проходило и часа: отец и сын не успевали еще проверить показания всех систем и позавтракать – как нежная небесная голубизна вдруг прожигалась красно-оранжевыми молниями, точно при сильном пожаре с высокими языками пламени. Внезапно наступала дикая жара: их с Глором спасали скафандры, но система защиты роботов, особенно интеллектуальных операций, от температурных перепадов оказалась не столь совершенной. Оранжево-желтые вспышки какое-то время играли, ликовали в небе – тогда лучи желтого карлика G2 падали на поверхность суши почти отвесно, так что широкие раскидистые листья в прибрежных лесах (ширина их, Глор прикинул, была такова, что в один лист можно было завернуть взрослого циррианского бульдога) вдруг на глазах сворачивались в трубочки, а стебли растений пригибались к сухой, как песок, почве, и казалось, что они уже не поднимутся. В эти минуты, когда условный «день» на Голубой стоял в зените, операционные системы на базе работали плохо и уже дважды давали сбой, и требовалась перезагрузка. Неоднократно сбивались режимы настройки циррианского времени, хотя Фанлиль не менее четырех раз в сутки выверял его по показаниям своего скафандра и выставлял точные данные и на центральном пульте управления, и на локальных хронометрах – впоследствии он обучил этому Глора и тот стал помогать. Вдоволь натешившись, буйный оранжево-желтый фейерверк начинал затихать и в него, словно по команде пиротехника, туго врезались зеленые – сначала бледные, а потом темные, как листва, – розетки-всполохи, и весь небосвод снова переливался огнями, будто новогодняя елка. Сразу становилось прохладнее, поднимался сильный ветер, примятые заросли вставали и смыкались непроходимой стеной – был час океанского прилива, и волны Сапфира долго распевали свою торжественную невеселую песню. Не проходило и одного циррианского часа, и небо синело, как будто злилось, наблюдая сверху за непонятными существами, создававшими вокруг себя столько суеты, и большими машинами, производящими столько шума. Разлившаяся синева почти совершенно вытесняла зеленые приветливые вспышки, делая на их месте темные кляксы, а потом и вовсе заливала их густыми фиолетовыми чернилами. Наступала совершенно непроницаемая холодная мгла, и некоторые участки рабочей станции, особенно мобильный AUTO-центр вычислений и измерений, где стояла сверхчувствительная аппаратура, не успевали перейти в «ночной режим». Возникли проблемы с автосохранением данных геологической разведки, поступивших сразу из трех секторов, в том числе с шельфа океана, и уже неоднократно робот-щуп отклонялся от заданного маршрута: база – риф Восточный, в ста десяти мегаквадратах ЕССИ к востоку от побережья Сапфира. Здесь, на рифе – «В случае успеха я назову его рифом Фанлиля», так он решил, – неутомимый геолог и законный хозяин Голубой рассчитывал найти основной источник платиносодержащей руды.

В течение первой недели Фанлиль не разрешал сыну покидать базу и в часы, свободные от геологоразведочных «командировок», – а он за этот срок облетел на дисколете почти всю Голубую, построил маршруты и набросал карту первичных разработок, – учил Глора следить за серверами, снимать и тщательно регистрировать все данные об уже обнаруженных и потенциальных месторождениях. Отец и сын постоянно общались по голографической связи, – хотя бы с этим проблем не было! – и Фанлиль, не прерывая основной работы, давал Глору все нужные указания. Он не жалел, что взял его с собой, – польза от мальчишки была, и еще какая!

В том, что эта экспедиция себя оправдает, Фанлиль был уверен на все сто: разработку рифа Восточный он начнет на днях – это вопрос решенный: ну Голубая, вот преподнесла подарок! Второй объект… Фанлиль думал о нем с каким-то тайным страхом, словно опасаясь своей невероятной удачи: он назвал его пока C&N (cooper and nickel). Циррианские ученые оказались правы: к северо-западу от массива Blue Mountains залегало по всем признакам обширное месторождение сульфидных медно-никелевых руд, подробностей Фанлиль еще не знал – это была его задача на следующую неделю, но уже сейчас было ясно, что успех… просто неописуемый… Он найдет не только никель и медь – в этих рудах наверняка есть платиноиды. И золото, и серебро! А вдруг и палладий? Случается же! Глор прав – они станут богатой семьей, построят заводы, здесь будет город-курорт на побережье Синего океана. Стоп. Но как же он, Фанлиль, справится со всем этим? Глупости, он выйдет на другой уровень – наймет тысячи рабочих, инженеров, ученых. В конце концов, такие богатства нужны всей Республике, он подпишет долгосрочный контракт с правительством Циррии и станет промышленным магнатом, его узнает вся галактика!

Внезапно небо потемнело, налилось серо-синим, и дисколет пошел на снижение. Черт возьми, придется сесть и выждать пару часов. На Циррии сейчас ровно семнадцать часов, светло и рабочий день в разгаре – здесь же надо поминутно дергаться: дел невпроворот, а темнотища – хоть спать ложись! Вот она, причина тревоги и плохого настроения – время на Голубой. Оно казалось Фанлилю неуловимым, время не подчинялось никаким умным приборам, и неизвестно было, сколько его прошло.

– Ты что-нибудь понимаешь, Глорик? Когда тут утро, когда вечер? Я просил тебя понаблюдать.

– На небе последовательно отображаются все цвета спектра, пап: красный/оранжевый/желтый – это, вроде, как день, светло и жарко; потом зеленый/голубой/синий – похоже на наш вечер; синий/фиолетовый – темнотища и холодно, значит, ночь. Дальше просветление от фиолетового/ синего/голубого до снова красного – утро и полдень. И так по кругу.

– Умница. И сколько таких кругов ты насчитал за наши сутки? Сопоставлял по хронометру?

– Да. Около шести кругов.

– Ты ошибся – три круга.

– Нет, пап, всё точно – шесть.

– Посмотри сюда. – Фанлиль через чип вывел на портативный монитор скафандра логотип Академии эволюции рукава Лебедя и смежных галактик и быстро вошел в систему. – Вот таблица планет желтого карлика G2. Их девять. Наша – самая маленькая. Один циррианский год – это одна тысяча двести лет на Голубой. Видишь? Это проверено Институтом астрономии новых планет рукава Лебедя. Наблюдения велись несколько десятилетий. Поехали дальше. В году на Циррии шестнадцать месяцев. Значит, за наш месяц на Голубой проходит семьдесят пять лет. Циррианский месяц равен двадцати пяти суткам. Сколько же за наши сутки пройдет лет на Голубой, математик? Три года. А ты говоришь, шесть.

– Пап, я сказал, что спектр проходит шесть кругов: утро, день, вечер и ночь. Может, это шесть суток?

– Да ты что! Это весна, лето, осень и зима. Годовой цикл. Так, по всей видимости. Температурный перепад-то огромный! «Днем», как ты говоришь, – здесь до 55° по Циррию, жарче, чем у нас на пике лета. А фиолетовой этой «ночью», как ты ее называешь, в прошлый раз термодатчик скафандра показывал 7°. Ничего себе перепад! Нет, фиолетовые – это местные зимы. Но почему шесть? Их должно быть три – с наукой, брат, не поспоришь. А по твоей логике получается, что один циррианский год – это почти две с половиной тысячи лет здесь? Ну тогда пиши пропало – нам надо срочно улетать, нас съедят какие-нибудь гоминоиды. Только я их что-то за неделю не видел. Если они «ночью» прячутся от холода – днем-то и вечером должны бы вылезать. Шучу-шучу, не бойся. Подумай сам: зачем бы я стал покупать права аренды на пятьдесят лет? Через сто двадцать тысяч лет на Голубой уже будет развитая цивилизация – тебе любой эволюционист скажет. В том-то и дело, что за пятьдесят наших лет здесь пройдет шестьдесят тысяч лет, и этого срока нам с лихвой хватит освоить все месторождения и не лишиться раньше времени лицензии. Ладно, давай ужинать, юный астроном, и вот что я подумал: переведу-ка я тебя на отделение с углубленным изучением естественных наук. Захочешь потом – поступишь в Геологоразведочный колледж.

В тот день едва небо, скинув тяжелый чернильный плащ, предстало в свежевыстиранном нежно-голубом одеянии, Фанлиль засобирался на дисколете на риф Восточный.

Роботы-аналитики произвели осмотр местности, рассчитали и выдали оптимальные параметры карьера, требовалось еще раз оценить объем ближайших работ и трудозатрат, а они предстояли немалые – платиновая руда здесь залегала глубоко. В два-три дня нужно было начать подтягивать на риф дополнительную технику из «набора геолога», включая гидрокомплексы: экскаваторы уже работали вовсю, но только ими и бульдозерами было не осилить схему «вскрыши». Сегодня Фанлиль собирался провести на карьере часа два с половиной, не больше, – по циррианскому времени, конечно. «Утро» было уже в самом разгаре, надвигался изнуряюще жаркий оранжево-желтый «день» – хоть бы электронные «разведчики» не зависли в этом пекле, надо проверить термокожухи, не успеешь оглянуться, и на планету опустится зеленовато-прохладный «вечер» – это еще всего-навсего час полезного времени, потому что дальше остывшая Голубая нырнет под темное одеяло, и все работы придется приостановить. Суровую «зиму» Фанлиль надеялся переждать на рифе Восточном, а вместе с новым нежно-голубым рассветом полететь на рудник C&N: вот где еще, как говорили встарь, конь не валялся, то есть робот не включался, а ведь на C&N предстояла еще более сложная разработка – бурить породу и вводить в строй транспортеры. Некогда сегодня «управлять» базой – ну ладно, Глор сам там разберется.

Едва дисколет-MiNi/Zc/Swan взял курс на Восточный, Глор, убедившись, что с серверами полный порядок, покинул базу и отправился к Сапфиру. Утренние прогулки по океанскому побережью он совершал уже третий день подряд – разумеется, втайне от Фанлиля. В конце-то концов! Он, Глор, прибыл на планету, куда еще не ступала нога человека, и вот уже неделю видит ее только на мониторе. Чего отец боится? Они тут одни: можно путешествовать, рассматривать, любоваться, развлекаться, сколько хочешь, – получать все удовольствия, а отец, похоже, собирается продержать его все каникулы в четырех разборных стенах жилого отсека? Что он потом в лицее скажет? Был на Голубой и разглядывал ее в монитор? Засмеют – нечего было и летать, ее и с Циррии видно!

Отец шутил, что вот уже двое суток, как Голубая потеряла девственность: роторные экскаваторы впервые взбороздили ее недра – начались работы на платиновом руднике, на рифе Восточном. Отец удивлялся: на Циррии, по новым технологиям, те же самые экскаваторы работали почти бесшумно, а здесь, в царстве звенящей тишины, их звуки были слышны издалека и напоминали навязчивое жужжание крупного шмеля, который кружит где-то поблизости, или работу Dental-установки в кабинете стоматолога. Может быть, звуки были еще громче – их поглощал скафандровый шлем. Чистота воздуха на этой маленькой планете уже не была идеальной: Глор настроил сенсоры в скафандре и убедился, что со стороны рифа тянет дымом, через защитные очки с двойным стеклом Глор увидел, что, по мере его приближения к океану, за ним неотступно движется облако пыли. Это еще что, отец сказал: скоро на Голубой вырастут многометровые терриконы – насыпи из отходов разработок, – и не будет планета такой красивой и чистой, как сейчас. Тем более, надо ловить момент.

Вдоль побережья высокой плотной стеной высились пальмы с широченными листьями. На Циррии, отец говорил, таких нет: это пальма-эндемик, в высоту достигает почти двадцати метров; они с папой внесли ее изображение и описание в базу данных о местной флоре, их задача собрать как можно больше информации, а название потом дадут ученые. Листья и вправду, как простыни, хорошо бы оторвать парочку для гербария – Глор схватился рукой в скафандровой перчатке за черенок и потянул с силой. Вдруг листья будто встрепенулись, по стволу прошла гигантская зеленая волна – ив тот же миг сверху раздался странный звук. Глор задрал голову: оптический преобразователь, вмонтированный в шлем, автоматически увеличил изображение объекта и перевел его в режим «Близь». Глор увидел какое-то высоченное существо, чья голова возвышалась над верхушкой дерева, и от неожиданности сделал шаг назад, но длиннющая шея моментально сложилась чуть не вдесятеро, и голова существа, с маленькими глазками и широкой, как у лошади, пастью, ударила Глора в шлем. Прочная конструкция выдержала, Глор отпрянул, решив срочно возвращаться на базу, но существо, все еще продолжая своей головой бортовать его шлем, шагнуло вперед и выступило из листвы: Глор ахнул и лишился дара речи – перед ним был гигантский ящер, как в GLG-фильмах про динозавров, только еще страшнее, с омерзительными складками на туловище. Глор повернулся, чтобы бежать, но зацепился накладным панельным поясом скафандра за ветку, дернулся, пытаясь отцепиться, – его что-то удерживало. Ящер? Нет, динозавр уже потерял интерес к шлему, отвернул голову и чавкал массивными челюстями, поедая листья: слава богу, он травоядный, хищных же, папа говорил, на Голубой пока нет…

Кто-то схватил Глора за скафандр и пытался пригвоздить к стволу дерева, ветки на высоте примерно двух метров слегка раздвинулись – в листве кто-то прятался. Чуть со стороны и как бы снизу раздался хруст, будто приминали сучья. Глор повернулся и метрах в двух от себя увидел… сначала только гигантские колонны, уходящие из травы ввысь, – но колонны были лохматые и шевелились. Глор посмотрел вверх по направлению «колонн» – это были ноги великана в два, нет, даже в три… обычных человеческих роста. Рядом с великаном стоял второй, точно такой же. В руках, массивных, как стволы деревьев, оба держали длинные очень толстые палки. Лица – или это были морды – Глор не мог разглядеть: как ни задирал голову, он видел только что-то темное, крупное и косматое. Туловища были тоже массивные, как у каменных статуй, и обернуты – от пояса до середины бедер – во что-то зеленое: потом уже Глор подумал, что это, наверное, листья; двое энжеев, или как их там, были одеты в листья. Хвостов Глор не заметил. Значит, человекообразные… Нет, не может быть… Оба великана не двигались с места и не выражали никакого намерения присесть или даже наклониться, чтобы рассмотреть Глора поближе. Зато один вытянул вперед длиннющую палку и почти уперся Глору в грудь. Тот попытался увернуться, но кто-то продолжал его удерживать сзади, как будто привязал к стволу веревкой. Острие палки оказалось прямо перед головой Глора, в ослепительных лучах – Глор и не заметил, что небо уже давно пылало оранжево-желтым, – блеснул наконечник, в тот же миг послышался металлический звук: наконечник палки с силой ударил во внешнюю фронтальную панель скафандра – чудовище явно хотело повредить сенсорные датчики. Тварь первобытная! Глор помнил, папа учил: дотянулся пальцем до красного, крест-накрест, значка в центре клапана посередине нижней части рукава скафандра, сейчас-сейчас, он отдернул клапан, сорвал его вверх: хлопок, ослепляющая вспышка, страшный грохот – и все заволокло белой пеленой. В экстренных случаях «холостая» граната – папа, я все сделал…

Когда пелена рассеялась, великанов уже не было, обе палки толще полуметра в диаметре валялись в траве. Даже не взглянув на них и не осмотревшись по сторонам, Глор со всех ног помчался на базу.

Еле перевел дух, только когда увидел, что ни решетка заграждения, ни внешний пост охраны не повреждены, – похоже, тут и близко никто не проходил: на траве и песке – следы только его скафандровых косолапистых сапог, роботы-секьюрити спокойно и приветливо помаргивают датчиками, клапаны тревоги не сорваны, красные кнопки не активированы. Минуя решетку заграждения и пропустив луч сканера через пост секьюрити, Глор ввел секретный код у входа и вбежал в корпус. Только тогда судорожно нажал в чипе «Urgent!» – Фанлиль заулыбался в голограмме, пригрозил пальцем:

– Глорий, я ведь просил, с базы ни на шаг! Понимаю, тебе скучно. Завтра все исправим. Давай вместе облетим всю Голубую, хочешь? И ты тоже сможешь немножко порулить…

– Папа, здесь опасно, в зарослях у побережья на меня напали! Минут пятнадцать, может, двадцать назад.

– Кто напал?

– Сначала ящер, а потом два лохматых великана… они в три моих роста… один хотел проткнуть меня и чуть не вырубил мне скафандр!

– Ящер? Опиши…

– Он огромный, метров в двадцать, с маленькой головой и пастью вроде лошадиной.

– А, это Diplodocus yellow dwarf, травоядный динозавр, помнишь, мы рассматривали с тобой диплодоков? Только на планетах желтого карлика они в разы меньше, чем древние. Ну успокойся. Главное – не попадаться ему на глаза, но он не нападет. Потерпи, я скоро буду. Охранная система в порядке?

– Пап, какой диплодок? Меня чуть не убили лохматые гигантские твари! У них копья с металлическими наконечниками!

– Глор, откуда тут копья и кто может обрабатывать металлы? Всё, я понял, вылетаю. Завтра будешь со мной на объекте, если тебе страшно одному.

На Голубой уже чувствовалась прохлада, небо окрасилось зеленовато-голубым, поднимался обычный для этого часа ветер, но, вроде бы, он дул сильнее, чем раньше, и как будто завывал, или Фанлилю от тревоги за Глора так казалось, или во всем был виноват отчетливо доносившийся с Синего океана грохот волн. «Спокойствие, сейчас главное – отключить и отвести технику и перевести Bots-охрану в ночной режим. Это займет минут десять-пятнадцать – за такое короткое время ничего плохого не случится», – убеждал себя Фанлиль, но самовнушение что-то не помогало.

Ну вот и порядок, можно лететь. Дисколет-MiNi/Zc/Swan терпеливо и верно ждал своего хозяина. Привет-привет, старина. Так. Бортовой охранник? Работает. Купол невидимости? Исправен. Значит, великаны с копьями нам не страшны – придумает же парень! Жаль, полет на рудник C&N опять придется отложить, сейчас нет смысла туда соваться: вот-вот будет темнотища, надо ободрить юного фантазера, а утром, как только «поголубеет», отправимся на Восточный и поработаем вместе – хорошее средство против страха.

Небо в уголках уже заливала синева, и Фанлиль решил быстро обогнуть лесополосу с востока от побережья, взять курс на север и дальше – это и был кратчайший путь до базы – лететь через Северо-Восточную долину, удивительно живописную, в виде глубокой чаши с сочно-зелеными лесистыми каемками: Фанлилю так и представлялась внизу маленькая деревушка, приветливые домики с черепичными крышами, коровы, мирно пасущиеся на лугах, красивые девушки, собирающие цветы на полянах, – к сожалению, с Циррии поступила информация, что долина заболочена (ничего, каменный уголь, нефть и торф нам тоже нужны, всему свое время). Дисколет взмыл в воздух, и Фанлиль привычным движением перевел телескоп в режим ночного видения. Несмотря на сгустившуюся тьму, у самого выхода из лесополосы регистратор уловил высокие движущиеся объекты с небольшими головами и массивными хвостами, теперь Фанлиль хорошо видел их на мониторе: «Боже, и вправду ящеры – вроде как диплодоки, но тут еще кто-то есть», – успел он подумать, как вдруг заметил далеко впереди – там уже была долина – множество колеблющихся во мраке огненных точек. Ближе – это не точки, а всполохи огня, как на маяках в древности. Он подал голосовую команду на снижение высоты, и дисколет перешел в режим бреющего полета. От края лесополосы куда-то к долине шествовал самый настоящий караван – высокие, в три человеческих роста массивные фигуры восседали верхом на огромных ящерах: от неожиданности и потрясения Фанлиль не мог разглядеть, каким образом устроена эта «упряжь», где удила, хомуты и вожжи и как вообще все это движется, если только он сам не сошел с ума.

Он снова подал команду, и дисколет еще снизил высоту: иначе системы летательного аппарата и скафандра не смогут в режиме on-line детально зафиксировать происходящее. А картинка должна быть красивой и крупным планом – не пропадать же такому зрелищу! Нужно немедленно транслировать это video в GLG-порталы Академии эволюции рукава Лебедя и Института астрономии новых планет! Это же галактическая сенсация! И открыл ее он, Фанлиль, которого вчера еще никто не знал, и для многих он был просто неудачник, из последних сил стремившийся достичь хоть чего-нибудь, выскочка, летевший на «красный свет» – просто от безысходности! Но нет! Я не выскочка – а первооткрыватель жизни на далекой планете! Так, еще одна сессия, теперь крупный план вместе со мной. Он подлетел к началу каравана, развернул дисколет и попытался сделать video под углом. Нет, вышло как-то размыто, непрезентабельно, надо повторить, – дергаются эти чертовы всадники туда-сюда! Фанлиль перенастроил режим съемки. Вот теперь лучше, теперь в самый раз! Так, надо передать… Кому? Во-первых, в Департамент геологоразведки – видали, начальники?! Вы меня уволили… ну это еще разберемся, кто кого… Еще пожалеете! Диплома, видите ли, у меня нет, колледж не окончил, – да у меня сейчас круче, чем у вас вместе взятых, диплом будет! И в Геологоразведочный колледж сейчас это video мы тоже отправим… нет, не в общий портал, мелко плавают, а в News block ректора: ты был неправ, профессор, отчислив меня после третьего курса, – тебе-то знать бы полагается, что всех великих людей в жизни всегда преследовала всякая завистливая серость. А еще это video я сейчас сброшу… да-да, именно ей! Смотри, кого ты отвергла! «Неудачник, за тебя замуж? Да ты даже колледж не окончил!» – Я удачник, поняла? Я хозяин целой планеты: и промышленник, и ученый, а ты так и будешь сидеть в Департаменте и срисовывать карты в GLG-программах, и нечего строить из себя интеллектуалку, чертежница!

Фанлиля чем-то сильно ударили в правый борт, и дисколет покачнулся влево. «Твари первобытные! Я не дам вам портить технику!» – разозлился он, немедленно подал команду набрать высоту и приник к бортовому монитору, предельно увеличив изображение.

В ту же секунду он увидел, как косматое существо в голове каравана замахнулось… палкой? – нет, это было вырванное с корнями дерево с отрубленной кроной, и эта дубина в один миг взвилась над крупом ящера, а заостренным концом ударила его в бок. Ящер издал дикий рев и взвился на дыбы – косматый всадник, приподнявшись, насколько мог, опять попытался дотянуться верхушкой дубины до дисколета и обрушить новый удар. Дисколет сделал стремительный боковой вираж, чтобы еще набрать высоту.

Заметив, что «добыча» уходит, караван огласился бешеными звериными воплями. И сразу три дьявола, поднявшись на стременах: – «Каких стременах? Я точно теряю рассудок!» – мелькнуло в сознании Фанлиля, – взвили во всю двухметровую длину свои стволы-дубины и попытались дотянуться и ударить по защитному корпусу дисколета с разных сторон. Дисколет взмыл на предельную высоту и рванул в сторону долины. Ящеры, понукаемые стволами-дубинами страшных всадников, пустились в бешеный галоп за светящимся объектом, оглашая окрестности раскатистым ревом, ощутимым даже через шлем скафандра, – шкала громкости на ручном клапане показывала сто тридцать децибел.

«Они засекут меня и проследят мой путь. Я сам приведу их на базу и погублю и себя, и Глора», – мелькнула страшная мысль. Фанлиль нажал на бортовой панели красную кнопку «Стелс-режим»: немедленно сработал «купол невидимости», и светящаяся точка дисколета в небе исчезла, как будто Фанлиля вовсе и не было на этой планете. Теперь косматые дьяволы потеряют его след!

Под Фанлилем раскинулась долина, через которую он, следуя на риф Восточный, пролетал каждый день, но теперь он не узнал ее. Вместо приветливых деревенских домиков, о которых он грезил, вся чаша долины напоминала огромное адское пекло – она просто клокотала огнем, будто жерло взбесившегося вулкана. Фанлиль не понимал, что происходит: слепящий свет мешал работе приборов ночного видения, снижаться над чашей до критической отметки было нельзя – раскаленный воздух угрожал повредить наружный контур дисколета, а восстановить его собственными силами да еще в условиях экспедиции Фанлиль не мог. Системы скафандра работали нормально, и Фанлиль не чувствовал ни страшной жары, ни дыма, вот и отлично, теперь нужно отлететь на безопасное расстояние, выбрать оптимальную точку видимости и зависнуть над объектом, да-да, лучше зависнуть немного южнее долины – так потом будет удобно развернуться и этим же курсом полететь на базу. На мониторе он видел, что караван, шедший к долине, все еще, потрясая дубинами, посылал угрозы в сторону внезапно исчезнувшего светящегося объекта, но теперь громоздкие чудовища не могли его заметить, и Фанлиль решил осмотреть долину.

Настроив наконец под нужным углом ЭОПSwan, электронно-оптический преобразователь, специально предназначенный для работы на открытой местности, Фанлиль стал вглядываться в огненное пекло: нет, это было не жерло вулкана. Чашу долины опоясывал гигантский огненный обруч – очень правильной формы, – такой не могли зажечь ни стихия природы, ни первобытные ящеры, это было дело рук… людей? Да, пылали сложенные по окружности высоченные «курганы» из сухих деревьев, поэтому пламя и было таким мощным и заметным едва ли не с рифа.

В отблесках пламени Фанлиль разглядел туда-сюда снующие внутри огненного кольца пятнистые тени великанов, таких же, как те, что шествовали караваном, – только здесь их было много, очень много. Как они проникали внутрь этой страшной крепости через сплошную замкнутую стену огня, Фанлиль не знал, но их становилось все больше, – и именно туда повернул дикий караван его недавних преследователей.

Фанлиль помнил, что ни зарослей, ни пещер, где вот эти, под шесть метров, прямоходящие существа с человеческими туловищами и конечностями, могли бы не только что устроить себе жилища, а просто приклонить голову, в долине не было, – здесь явно шли приготовления к какому-то страшному обряду.

Ночная съемка не давала высокого качества изображения, вдобавок в этом культовом месте, выбранном дикарями, конечно же, не случайно, вся сверхчувствительная приборная панель дисколета периодически мигала красным, что означало «Опасный квадрат. Сменить локализацию»: в автоматическом режиме дисколет сместился еще немного южнее «опасного квадрата». «Ничего, так даже ближе к базе», – подумал Фанлиль.

В центре огненного кольца, где тоже пылал до небес костер, появилась группа из пяти великанов. Фанлиль запомнил «лица», нет, скорее морды, тех троих, что пытались сшибить дубинами его дисколет, – на вид эти пятеро выглядели гораздо старше тех разбойников. Один из «старцев» – Фанлиль приблизил изображение и увидел, что космы на его голове седые, – вышел вперед и начал что-то говорить: Фанлиль усилил слуховые рецепторы в «улитке» шлема, но уловил только нечленораздельные гортанные звуки. Старый великан явно был вождем: по его знаку четверо великанов-«жрецов» взметнули в небо гигантские факелы – пылавшие деревья – и сделали несколько угрожающих жестов в ту сторону, где завис дисколет. Фанлиль машинально взглянул на приборную панель: нет, показалось со страху, «купол невидимости» был активирован, то есть дисколет никто не мог заметить.

Вдруг толпа гигантов, собравшаяся вокруг костра, стала стекаться ручьями в два огромных круга. Во внешнем были мужчины, все такие же дикие и волосатые, как те караванщики, в одних только травяных «юбках» до середины бедер (Странно, что им не холодно, ведь на Голубой сейчас «ночь», то есть зима, и температура 7°) и с палками в руках. А во внутреннем круге – о боже, Фанлиль увидел их впервые – приплясывали великанши, он догадался: не такие массивные, менее волосатые, обмотаны в листья до колен и без палок. Началась ритуальная вакханалия: оба круга, что-то выкрикивая, синхронно задвигались в противоположные стороны по часовой и против часовой стрелки, внешний круг частоколом вскинул палки. Может, эти палки на самом деле те самые копья с наконечниками, о которых говорил Глор?

Глор… Фанлиль совсем забыл о нем! Сын сейчас один на базе, с роботами, где ни одной живой души, маленький, испуганный, пока его сумасшедший отец рассматривает тут дьявольские оргии. «Я лечу к тебе, Глорик, сейчас, сейчас!»

Мягкий толчок в левый нагрудный клапан скафандра, прямо у сердца, и сигнал «Urgent!» – Глор! Бедняга! Фанлиль посмотрел на дисплей: Глор пытался связаться с ним девять раз. Девять! О ужас, в первый раз – еще до того, как Фанлиль вылетел с рифа. «Я дурак, дурак! Глор, прости меня, я сейчас!» И дисколет помчался к базе.

– Глори, ты меня слышишь, Глори!

– Да, пап.

– Что? Как ты?

– Я на базе. Но они уже приходили и еще придут.

– Кто? Сколько их? Что они делали?

– Сначала их было человек пять… то есть не человек, а зверей… Они подошли к решетке и стали бить в нее дубинами, тыкать копьями. Роботы-секьюрити пустили special gas, ну паралитик, с поражающим запахом, помнишь, ты говорил? Эти чудища, вдохнув порцию, остановились, стали дергаться, кружиться вокруг себя и падать. Но ты не думай, они не умерли! Немного погодя, когда газ рассеялся, подбежали другие великаны и унесли этих раненых. И они все кричали сильно, я не понял, что именно, – наверное, что отомстят!

– Ты сейчас в порядке? Они отошли?

– Я тебя когда включил в чипе в четвертый раз, они… эти… опять пошли в атаку, все с копьями. Их было уже двенадцать. Секьюрити задействовали генератор инфразвука – ну и великаны… сбежали, они очень вопили от ужаса. Я после этого еще вызывал тебя раз пять, чтоб тебе рассказать… Но ты был вне зоны… Больше я их пока не видел. Но роботам тоже изрядно досталось. Я точно не знаю, я не выходил – заблокировался в корпусе.

– Ты молодец, Глор, ты герой! Вырастешь – станешь очень хорошим специалистом и известным человеком! Я горжусь таким сыном!

Когда Фанлиль подлетел к базе, утренне-весеннее небо над Голубой уже ярко голубело, но он валился с ног от усталости. На Циррии сейчас было часа два ночи, и ему очень хотелось спать, тем более после такого ужасного стресса. Сонливость как рукой сняло, когда он увидел, что защитно-оградительная решетка базы вся разбита, отдельные участки сплющены в гармошку и истыканы чем-то острым, а из десяти роботов внешнего кордона семь – от сильных механических повреждений – уже не работают. Аборигены разбили решетку… Как такое возможно? Инфразвук высокой мощности и несущей частоты – да эти твари должны были разбежаться без оглядки или вообще завалиться тут трупами. Может быть, Глор, когда отлучался с базы к океану или когда в панике прибежал обратно, случайно выключил режим защиты? Фанлиль ввел пароль и вошел в корпус.

– Глор, ты где?

Сын сосредоточенно возился в серверной и на вопрос, завтракал ли он, только махнул рукой в сторону центрального монитора. Фанлиль увидел красное пульсирующее окно «Подключение к станции утеряно».

– Это временно, пап, сейчас поправим, – заверил Глор. – Пропускная способность сети, вроде, хорошая, но некоторые участки либо зависают, либо не работают, например AUTO-центр измерений: хронометры вообще «сдохли».

– Это началось после того, как аборигены устроили на первом кордоне погром с дубинами?

– Не… Тогда все работало – они же в корпус не прорвались. А барахлить начало ночью, буквально перед тем, как ты вернулся. Я думаю, тут что-то атмосферное, дымовые датчики того и гляди лопнут от напряжения. Смотри, видишь: дымовая пелена тянется с северо-востока от океана. Может, на Голубой лесной пожар?

Фанлиль тут же увязал сбои на серверах со страшным обрядом великанов, потрясавших в сторону базы двухметровыми огненными дубинами, и ему стало страшно. И за Глора, и за себя. Он тщательно проверил второй кордон охраны – здесь все нормально, потом прошел в жилой отсек корпуса и убедился, что система «Консерва» тоже в порядке. Пароль для консервации он вывел на TopDecks чипа и, для подстраховки, в сигнальный портал на манжете, в сапоге и в шлеме скафандра – теперь для активации «Консервы» достаточно было одного прикосновения рукой, ногой либо головой.

Между тем Глор не только не был в панике и даже не хныкал, но, напротив, вел себя сдержанно и настолько по-взрослому, что Фанлилю стало жалко его еще больше. Ну во что он втравил ребенка?

– Сын, ты уже взрослый. Будь мужественным. Ничего эти энжеи нам не сделают. В восемь часов по Циррии у меня, как всегда, сеанс связи с куратором. Я попрошу защиту с воздуха, нам пришлют MegaSwan, звездолет прикрытия, и он будет с нами и на базе, и во время работы на месторождениях. Ты будешь летать туда вместе со мной, а звездолет – нас охранять. За два месяца ничего не случится, все будет хорошо – так, как мы с тобой мечтали, потом ты вернешься домой. А сейчас иди спать, у тебя глаза слипаются.

Глор грустно улыбнулся, как будто не поверил, зевнул, потому что действительно почти засыпал на ходу, и вздрогнул от неожиданности, когда в чипе Фанлиля сработал сигнал связи и всплыло GLG-облако с литерами UL (Universal League) – так обозначался GLG-профиль Вселенской Лиги. Отец общался с куратором Лиги почти каждые сутки и только в определенные часы, сейчас же на Циррии была ночь: сигнальный вызов был экстренным. Глор увидел знакомое лицо – да, это Элиус, куратор папы.

Элиус Пандит, ученый секретарь Вселенской Лиги, курировал в Межгалактической конфедерации блок планет системы желтого карлика G2, куда входила и Голубая. Даже не поздоровавшись, он обрушил на Фанлиля поток обвинений.

– Вы нарушили контракт аренды! Вы, всего лишь частный человек, лимитный арендатор, какое вы имели право самовольно, без моего разрешения импортировать визуальные данные с Голубой на Циррию? Я вас спрашиваю – как законный представитель Межгалактической конфедерации и Вселенской Лиги! Ладно бы это сделал мальчик, ему простительно. Но вы, взрослый человек, гражданин Республики! Вы не читали контракт? Там ясно обозначены все параграфы под грифом секретности. Атмосфера, климат, рельеф, флора и фауна, география месторождений – все это стратегическая для галактики рукава Лебедя информация, и в первичном своем виде вы обязаны были транслировать ее по всем доступным каналам только во Вселенскую Лигу – при моем посредничестве. А что это за страшилки, которые вы опять же самовольно загрузили в GLG-порталы Академии эволюции, Института астрономии, Департамента геологоразведки? Шалость, хулиганство? Если бы это сделал ваш сын, ему простительно – а вы нарушили закон Республики о секретности. Разве это входило в задачи вашей экспедиции, как они обозначены в контракте аренды?

Не давая Фанлилю произнести ни слова, Элиус зачитал резолюцию внеочередного совета Секретариата Вселенской Лиги:

– «Принято числа 18, месяца 07, года 3125 Ц-Лебедя, формат GLG txt, время 33.00 Ц. Копия – Grt-GLG-портал, Совет иерархов-хранителей Вселенной. Экспедицию на Голубую приостановить. Всем участникам возвратиться на Циррию Лебедя. Срок исполнения – двенадцать часов». Вы слышите, Фанлиль? MegaSwan-1 будет за вами в течение часа. BLO-5 line, квадраты 9–14. Все точно, ошибки быть не может. Приготовьтесь, соберите самое необходимое. «Набор геолога» останется на Голубой. Конец связи.

– Погодите! Как это останется?..

– Вы про «набор геолога»? Получите страховую компенсацию.

– Нет, пожалуйста, не отключайтесь… Здесь, на Голубой, агрессивная цивилизация великанов-полулюдей – вы же видели videoданные? Это не страшилки! Мы здесь живем среди этих «страшилок», нам угрожают шестиметровые дьяволы. Помогите, иначе мы погибнем.

– MegaSwan-1 заберет вас максимум через час, а то и раньше, и вы вернетесь на Циррию до выяснения всех обстоятельств.

– А моя лицензия на разработку месторождений Голубой?

– Согласно Декларации об ответственности цивилизаций лицензия подлежит аннулированию.

– Нет, вы что? Какая цивилизация? На Голубой ее нет! Эти примитивные энжеи… они агрессивные! Вы видели мои данные! Диких зверей, пусть даже они прямоходящие, нужно нейтрализовать и продолжать разработку месторождений Голубой! Их тут непочатый край! В них медь, платина, золото! Да здесь вся Периодическая таблица! Разве это для меня? Это для Циррии!

– Данный вопрос не в моей и тем более не в вашей компетенции – только Совет иерархов вправе решать, и наш Секретариат направил им всю необходимую информацию. Но даже если, как вы сообщаете, на Голубой развивается агрессивная цивилизация, это еще нужно доказать. И пока совместным решением Генерального Совета Вселенской Лиги и Совета иерархов-хранителей Вселенной Голубая не получит официальный статус агрессивной планеты, ставящей под угрозу существование и развитие соседних галактик и способной нанести вред всему окружающему Космосу, все геологоразведочные и иные мероприятия по освоению планеты прекращаются в течение тридцати шести часов. Если бы вы внимательно читали ваш контракт…

– Мы не покинем Голубую! Мы не уйдем отсюда. Я не нарушал контракт! За эти две недели я в одиночку с роботами-разведчиками нашел два огромных месторождения. Я действовал в интересах Республики. Вы видели мои карты и планы разработок – я не нарушал законы Циррии, это вы их нарушаете!

– Прекратите истерику… хотя бы ради своего сына. Вы взрослый неглупый человек. Хорошо, допустим, Голубая – планета-агрессор, и вы получите официальное признание данного факта. Неужели вы думаете, что в этом случае освоение планеты, угрожающей всей галактике и даже всему Космосу, может оставаться вашим частным делом? Вы что, полагаете, что вам это доверят? Смешно и…

– Отец, там… Они пришли! Их много, энжеев… наверное, около ста…

Все дальнейшее Фанлиль помнил, как в тумане. Самодовольную физиономию Элиуса в GLG он нейтрализовал – сейчас им с Глором было не до него. И заблокировал жилой корпус, выведя изображение и звук на монитор с помощью запасного аварийного галактического буя – центральный сервер уже не работал. Снаружи этих… он даже не мог различить, сколько их было – сплошная высокая колышущаяся темная стена. Он чувствовал себя заблудившимся ночью в густом страшном лесу – ни души, только стена уходящих ввысь деревьев. И она смыкается вокруг тебя, все ближе, все туже. Правда, эти деревья «шелестели» не листвой, а двухметровыми палками и дубинами.

Стоп. Взять себя в руки. Через ЭОПSwan для закрытых помещений Фанлиль увидел их совсем близко. Два круга, окольцевавшие корпус. Один молодой абориген отделился от прочих и, оскалившись полузвериной мордой, поддел на острие копья обломки заградительной решетки и отшвырнул их чуть ли не к побережью, двое других дубинами добивали роботов-секьюрити первого кордона.

– Глор! Срочно в жилой отсек. Система «Консерва», как я учил.

– Ты сказал, это в крайнем случае…

– Сейчас и есть крайний случай. Вот пароль. Законсервируешься и отсидишься там. Через час будет звездолет.

– Я не брошу тебя здесь одного, папа! Я не пойду без тебя! Я спасусь, а ты?

– Корпус тоже заблокирован, со мной все будет нормально. Надеюсь. Шагом марш. Время дорого. Я приказываю тебе! Я твой боевой командир.

Фанлиль уже принял решение. Он не воспользуется паролем и не пойдет в «Консерву» – он не крот, чтобы сидеть в норе. Вот Элиус поступил бы именно так. Тем более, значит, он, Фанлиль, останется на капитанском мостике. Если корпус не выдержит, и эта волосатая стихия ворвется, то так тому и быть. Он не боится смерти. Его убьет одним легким ударом какой-нибудь один из аборигенов. Наверное, самый выдающийся. А может, пока безвестный и, как и он, стремящийся снискать себе славу. Непонятно тогда, что тут делают остальные сто?

Оба круга – великаны и великанши – начали ритуальные движения на некотором отдалении от корпуса – те самые, которые Фанлиль видел в долине. Старый великан с седыми космами, тот самый, приблизился к корпусу и вознес руки к небу. Фанлиль услышал все тот же гортанный речитатив, как и в долине. Круги зашлись в безумной пляске. Чем громче вопил седой, тем быстрее и яростнее двигались круги. От дикого вопля аборигенов не спасал даже шлем. Вот «старец» что-то проорал на самой высокой ноте – и круги остановились как вкопанные.

Фанлиль посмотрел на внешнюю температурную шкалу скафандра. 50° по Циррию. Он не заметил, что на Голубой начинается «день», или лето, кто его знает? – красно-оранжевое пекло под прямыми палящими лучами. Он все понял, читал у древних писателей: когда первый луч полуденного солнца упадет на жертвенник, жертва должна быть принесена.

Глас седовласого загремел в тишине накаленного воздуха. Взметнувшиеся в небо руки образовали полукруг, как будто жрец хотел схватить и удержать что-то объемное. И вдруг Фанлиль увидел в небе сверкающий шар. Красный, оранжевый, желтый, зеленый – он переливался всеми гранями, всеми цветами спектра. Седой великан все кричал, а шар рос прямо на глазах и горел все ярче и ярче. Наконец он почти сравнялся по диаметру с кругами великанов.

«Аварийный буй, к его чести, работает отменно, – по инерции отметил Фанлиль. – Цветовая шкала – на профессиональном уровне. А значит, все, что сейчас происходит, войдет в историю галактики – неважно, выживу я или нет».

Вдруг шар из сине-фиолетового сделался лилово-черным – в ту же секунду полуденная тишина содрогнулась от грохота и из шара вылетел огромный сноп искр. За две недели Фанлиль ни разу не видел грозы на Голубой. Выходит, вождь, или верховный жрец, а попросту дикарь умел вызывать грозу путем изменения свойств статического атмосферного электричества? Не может быть. Удар, вспышка – главный блок электроснабжения, коротнув, погас. Аварийный буй заверещал сиреной, будто смертельно раненый. Потухли мониторы. В корпусе стало темно. В портативный монитор скафандра Фанлиль увидел, что дьявольские круги разомкнулись и стали стекаться в беспорядочную массу. От звериных воплей лопалась голова – наверное, вышли из строя слуховые рецепторы скафандра. Снаружи в неистовом вихре разлетались на многие мили вокруг осколки стекла и куски металла – сразу несколько аборигенов дубинами и копьями яростно сокрушали потухших роботов-секьюрити на втором кордоне. Снова грохот с неба, слепящие искры, и под сотней ударов содрогнулись стены корпуса.

Над квадратами 9–14 BLO-5 line появился звездолет MegaSwan-1.

Завтра он летел в командировку, как всегда, сложную, а на этот раз даже опасную для жизни, но настроение было замечательным. Как сказал командир? «Погибающего надо спасать. Погибающую – в данном случае. Если с ней что-то случится, всей галактике будет плохо. Зачем нам ядерный агрессор? Нам нужен партнер. И полезные ископаемые. А Голубая – хороший прииск, просто обходились с ним варварски. Но сейчас ее недра восстанавливаются. А с варварами попробуем договориться. Надо сделать шаг навстречу. Первыми. Но будь осторожен. На всякий случай на Сапфире, ее спутнике – так его назвали в честь ее океана – тебя будет ждать MegaSwan-6 и прикроет, если что».

Уже сбегая по лестнице здания Генштаба Военно-геологической разведки он заметил, что его догоняет молодой парень: высокие армейские ботинки со шнуровкой, футболка с модным принтом, камуфляжная куртка навыпуск, медальон на шее – точно не военный.

– Извините, – на ходу крикнул молодой, протягивая руку. – Вы Глор Фанлиль? Я – Виктор Боргий, медиа-креатор, ведущий портала «Универсум» во Вселенской голографической сети. Можно поговорить с вами?

– О’кей. Иду обедать. Присоединяйтесь, если хотите.

Старший офицер военно-геологической разведки Республики Циррия Глор Фанлиль давно мечтал снова встретиться с Голубой, и завтра предстояло свидание.

– Я слышал, аборигены – это только мы их так зовем, а сами они себя именуют Tall People, Высокорослые, – там совсем с ума посходили: только дай им в руки игрушку – атомную бомбу, так устроят ядерную войну. Планета-агрессор, одним словом. Вам, наверное, это досадно? – деликатно спросил Виктор. – Ведь вы и ваш отец первыми из людей ступили на Голубую, я читал воспоминания вашего отца, видел все кадры из первой экспедиции и сам написал большую статью про вас в нашем портале.

– Спасибо. О чем мне сокрушаться? Тогда, тридцать лет назад, по горячим следам после нас на первобытную Голубую прибыла Межпланетная геологическая комиссия. Все находки отца, все карты месторождений признали верными. Риф Восточный – крупное месторождение платины – достался не Циррии, как могло бы быть, продолжи отец свое дело, а Высокорослым, и они выкачали его до дна, не считаясь ни с какими нормами запасов, а на что употребили – вы сами знаете. Все остальные богатые рудники, разработку которых пытался начать отец, постигла та же участь. Высокорослые исчерпали их, загадив свою планету, а Циррии и галактике это не принесло никакой пользы. И будущее не обнадеживает. Ведь Голубая не подписала Вселенскую декларацию об ответственности цивилизаций и не вступила в Межгалактическую космическую конфедерацию. Голубая по-прежнему живет отдельно и делает, что хочет.

– А что стало с вашим отцом?

– Он предпринял несколько попыток вернуться на Голубую и продолжить разработки. Но безуспешно. Лицензию не отобрали, но как-то… заморозили. Завтра, послезавтра. Подвис этот вопрос, и никак не решался. А через два года после экспедиции отец умер от лейкемии.

– Это последствия ран, ударов? Его тогда ранили аборигены?

– Нет, это оттого, что ранена была душа.

– Ну а дальше что будет с Голубой?

– Не знаю. Я ее давно не видел…

И снова, как тридцать лет назад, компактный MegaSwan прошел через «Нуль-Переход», выскользнул в системе желтого карлика и уверенно взял курс на Голубую. Заочно Глор знал о ней многое, и не только из докладов разведки, потому что все эти годы интересовался ею. Но вот он увидел Голубую – и не поверил глазам. Как же она выросла! Чуть ли не вдвое. Теперь это была планета-океан: нет, площадь ее суши не уменьшилась, но огромный до бесконечности Сапфир с прилегающими морями был уже не ожерельем на груди Голубой, а ее прекрасным, сверкающим сине-голубым одеянием. Только прибрежных пальмовых лесов, где Глор впервые повстречался с ящером и аборигенами, уже не было: за многие тысячи лет, что протекли на Голубой, климат здесь стал суровее.

Едва MegaSwan-5 в режиме «невидимки» с защитным экраном вошел в атмосферу, бортовая система уловила многочисленные установки ракет ПВО и ощутила «щекотку» от рыскающих лучей аборигенских радаров. Глор намеренно взял курс на BLO-5 line, в квадраты 9–14 – он очень хотел снова увидеть место их с отцом базы в той экспедиции. У Глора в жизни было много экспедиций – за тридцать лет он с геологическими партиями облетел несколько звездных систем, но первая экспедиция была самой памятной и дорогой.

Пролетая над рифом Восточный, Северо-Восточной долиной и дальше, в сторону базы, Глор увидел высоченную горную гряду, которой раньше здесь не было, и догадался, что это профили старых гигантских терриконов, оставшихся еще с времен аборигенов, к ним лепились новые, уже поменьше – плоды трудов Высокорослых. Глор выбрал самый крупный террикон и направил к нему робота-разведчика определить уровень содержания платины. По данным Межпланетной геологической комиссии, ресурсы Голубой, в течение стольких тысячелетий выкачиваемые Высокорослыми, постепенно восстанавливались и появлялись новые месторождения, ведь Голубая была живой и еще молодой планетой – она по-прежнему рождала новые элементы, а стареющая Циррия по-прежнему в них нуждалась.

Окрестности были затянуты густым темно-серым дымом, валившим из труб обогатительного комбината. Вокруг карьеров по всей площади от рифа Восточного до их с отцом бывшего лагеря сновали экскаваторы, бульдозеры, грузовики – почти стандартных размеров. «Всё, как у нас, – подумал Глор. – Ни крупных ящеров – все повымерли, ни шестиметровых великанов на Голубой больше нет. Нынешние Высокорослые не выше двух с половиной метров. И внешне они похожи на нас. Вот именно, только внешне, а с разумом, похоже, проблемы… Применять ядерное оружие против соплеменников! Видно, они недалеко ушли от своих свирепых предков!»

Глор даже не догадывался, насколько был близок к истине, когда робот сопровождения отвлек его от исследовательских задач, произнеся синтезированным голосом:

– Высокая степень опасности. Радиус – пятьдесят мегаквадратов. Воздух: летательный аппарат, скорость 1000 ед/mgk, система оружия активирована. Земля: колонна бронированных машин, движется в нашу сторону, скорость…

– Тебя понял, – хладнокровно прервав его Глор, срочно проинформировав борт прикрытия MegaSwan-6 и приведя в готовность штатные элементы защиты. – Активируй купол защиты! Курс – на спутник Сапфир, на базу. Поехали!

Первая ракета ударила по защитному куполу, когда MegaSwan Глора был на середине пути. Робот сопровождения отметил «нулевой» уровень повреждений, вражеская ракета приглушенно взорвалась. На мониторе Глор увидел в небе сразу несколько вспышек – MegaSwan-б, звездолет прикрытия, уже вступил в игру, а он хорошо знал свое дело.

– Готовь связь с Центром, – скомандовал Глор. – Да, и включи мониторинг перехвата коммуникаций противника.

Гостеприимно же их встречают аборигены!

– Лебедь, я Голубая. Атакованы без предупредительных сигналов в квадратах BLO 30–37. Атака отражена. Держим курс на Сапфир. Сделано несколько комплексных проб террикона самого крупного месторождения платины. Собраны керны для анализа. Разрешите использовать модуль-невидимку и продолжить исследования. Как слышите меня?

Глор задумчиво и нежно смотрел на Голубую сквозь прозрачный защитный купол. Он любил ее несмотря ни на что и считал, что такой красотой можно только наслаждаться, воспевать ее в стихах. Кто же виноват, что она досталась таким варварам? Резкий сигнал вернул его к реальности – совсем не поэтической.

– Голубая, я Лебедь. Приказываю законсервировать экспедицию. Ожидается экстренное прибытие патруля иерархов-хранителей. Разрешение на геологоразведку аннулировано по причине возможности ядерного конфликта. Оставайтесь на Сапфире вплоть до особых распоряжений.

– Я Голубая, вас понял. Как долго оставаться?

– Между нами, Глор, – уже не по-военному, а как старый товарищ, ответил Глору командир: – Совет иерархов рассмотрел открытое обращение Межгалактической космической конфедерации и Вселенской Лиги. Есть надежда, что Голубая получит официальный статус агрессивной планеты, ставящей под угрозу существование и развитие соседних галактик и способной нанести вред всему окружающему Космосу. Представляешь, что это значит? Твоя Голубая снова перейдет под кураторство Конфедерации и Высшей Лиги. И ты сможешь летать туда, сколько захочешь, заниматься разведкой месторождений и этими твоими спектральными… как их… Да хоть поселиться там, у Синего океана. Но пока приказываю: выждать время на базе, не вступать в конфликты и соблюдать маскировку. Высокорослые готовят тайную экспедицию на спутник – мало этим варварам, что принесли столько вреда Голубой, теперь еще посягают на Сапфир. Но нам-то все известно…

MegaSwan подлетал к Сапфиру. «Хорошо, – подумал Глор, проваливаясь в легкую дрему. – Значит, я не прощаюсь с тобой, мы еще увидимся, Голубая!» И ему снилось, что все вокруг опять, как в детстве: горели дивными цветами спектра небеса, распевал свою торжественную невеселую песню Синий океан, шелестели пальмы с огромными листьями, которые поедал толстый двадцатиметровый динозавр. И только косматый великан с дубиной на плече выбрался из зарослей и укоризненно погрозил Глору пальцем…