Около половины третьего Алена наконец-то дозвонилась до Милены. И с удивлением узнала, что та давно ее ждет.

— Алена, кисуля, где тебя но-осит? — ныла в трубку клиентка с интонацией избалованного ребенка. — Почему тебя до сих пор нет? Я тебя с утра жду! Мне срочняк постричься надо. Я уже похожа на швабру!..

— Что же вы не позвонили? — недоумевала Алена. — И я вам каждые полчаса названивала, вы трубку не брали.

Однако Милена не сочла нужным что-либо объяснять.

— Давай, тащи сюда свою попу! — потребовала она. — Сколько мне еще тебя дожидаться?!

Алена на некоторое время задумалась, прикидывая, что и как, — в комнате ждала очередная недопричесанная клиентка, а на вечер было записано еще трое. Но это все не столь важные клиенты, а Милена…

— Я смогу выехать минут через сорок. Да и дорога займет не меньше часа, день-то предпраздничный. Так что буду у вас ближе к пяти, никак не раньше.

— Ну что ж с тобой делать, — вздохнула Милена с такой обреченностью, словно ее приговорили к смертной казни. — Давай хоть к пяти…

Отказывать заранее записавшимся клиентам, да еще под праздник, крайне неприятно, Алена терпеть этого не могла, но деваться некуда. Пришлось позвонить и отбить всех троих, освобождая себе весь вечер, потому что с Миленой никогда нельзя что-то планировать. Несколько раз Алена заставала у Милены целую толпу подружек — им всем вдруг тоже резко приспичило подстричься или покраситься. И то, что у мастера могло не оказаться с собой нужной краски или еще чего-то столь же важного, никому из них в голову не приходило. И Алена как-то ухитрялась выкручиваться, всегда возила с собой на этот случай в багажнике своего «Опеля» целый чемодан принадлежностей. Заработанные таким образом деньги оказывались, конечно, совсем не лишними, но возвращалась она домой после таких авралов едва живая. Один раз даже бросила в Репине свой «Опель» и вызвала такси, потому что была не в силах управлять автомобилем, просто валилась с ног от усталости. Так в том такси и уснула, водитель потом едва ее добудился.

Извинившись и кое-как оправдавшись перед возмущенными клиентками, одна из которых уже даже выехала к ней, Алена набрала номер сына. Нику пора было вернуться, уроки наверняка давно закончились. Однако Никита сбросил ее вызов, а когда она перезвонила снова, не взял трубку.

Насчет долгой дороги Алена не ошиблась. Предпраздничный укороченный день, помноженный на плохую погоду, — не лучшее время для автомобильных путешествий на большие расстояния. Пришлось постоять в пробках, в многочисленной компании товарищей по несчастью, так же, как и Алена, едущих из центра на окраины. С той только разницей, что эти люди отработали свой последний день перед каникулами, проводили в офисе старый год и теперь спешили домой к любимой семье, вкусному ужину, тапочкам, телевизору и удобному дивану. Алена же ехала на очередную работу, которая неизвестно сколько продлится и бог весть когда закончится…

Несмотря на заторы на дороге, в Репино она прибыла вовремя, даже на пять минут раньше назначенного срока. Остановилась у пропускного пункта на въезде в элитный коттеджный поселок, объяснила охране, куда направляется, и вдруг услышала в ответ:

— А Милены Витальевны нет дома.

— Как это «нет»? — опешила Алена. — Мы же договорились…

— Ничем не могу помочь, — развел руками охранник. — Она уехала.

— И давно?

— Около часа назад.

Ну ни фига ж себе! Некоторое время у Алены просто слов не находилось от возмущения. Как можно было вот так дернуть ее, заставить тащиться по пробкам через весь Питер, «на другой конец географии», как выражается Дашка, а самой уехать? Даже если пришлось куда-то срочно отлучиться, хотя бы позвонила… Алена посмотрела на телефон — нет, никаких пропущенных звонков. Тогда она сама набрала номер Милены, и та, против обыкновения, сразу ответила, с трудом перекрикивая звучавшую где-то совсем рядом с ней музыку:

— А, это ты… — Она явно ждала какого-то другого звонка.

— Милена, я стою на въезде в ваш поселок, — сообщила Алена. — Мы с вами вообще-то договаривались на пять…

— Да? — искренне удивилась Милена. — Правда, что ли? А я забыла…

— Так вы передумали стричься? — Алена чувствовала, что начинает закипать, как вода в радиаторе ее старенького «Опеля» во время жары.

— Нет-нет, мне до зарезу надо! — тут же возразила Милена. — И как можно скорее. Завтра прямо с утречка позвони обязательно! Все, пока-пока!

И отключилась, прежде чем собеседница успела что-то ответить.

Проклиная все на свете, Алена развернулась и поехала обратно в сторону центра. И что теперь делать? Опять звонить клиенткам и говорить, что планы поменялись и можно приезжать? Неудобно… Что ж, значит, у нее будет сегодня свободный вечер. И надо этому радоваться, а не злиться, что поломались все планы. Сейчас она приедет домой… Или нет, сначала заскочит в супермаркет и купит чего-нибудь вкусного. Отбивных, например, Никитка очень любит свиные отбивные с косточкой. А еще копченой колбасы. И фруктов. Мандаринов обязательно, Новый год же все-таки… И шоколадных конфет. Приготовит ужин и проведет весь вечер с сыном… Господи, она ведь в этой суматохе даже забыла проверить, пришел Ник домой или нет! Вот уж действительно мать-ехидна!..

Съехав на обочину, Алена набрала номер сына и слушала длинные гудки, пока вызов не прервался. Похоже, Ник все еще на нее обижен. А может, просто не слышит звонка, врубил звук на полную мощь и играет в свою стрелялку…

Однако когда Алена, отстояв в супермаркете огромную предпраздничную очередь, явилась с оттягивающими руки пакетами домой, сына там не оказалось. И телефон его по-прежнему не отвечал.

«Ну, совсем загулял парень… — думала Алена, разбирая купленные продукты и укладывая их в холодильник. — Впрочем, чему тут удивляться, сегодня же был предпоследний день перед каникулами. Может, праздник в школе какой-нибудь. Или просто затусили где-нибудь с друзьями, с девчонками… Я ведь даже не знаю, есть ли у Ника девочка, нравится ли ему кто-нибудь. Раньше он мне все рассказывал, но последнее время из него слова клещами не вытащишь…»

Зазвонил телефон, и Алена метнулась к нему, уверенная, что звонит сын. Но на дисплее высветилось имя Артема.

— Звоню узнать, определилась ли ты со своими планами на вечер, — деловито осведомился он.

— Э… — Алена уже хотела привычно отказаться от встречи, сославшись на занятость, но вдруг подумала — а почему бы и нет? Раз у нее внезапно выдался свободный вечер, а Ника все равно нет дома, почему бы этим не воспользоваться? Почему бы не встретиться с Артемом, ненадолго, всего на пару часов? Она вернется не поздно и успеет еще пообщаться с сыном…

— У меня есть немного времени, — сообщила Алена в трубку. — Но только немного, час-два, не больше.

— Тогда встретимся в половине восьмого. — Артем назвал адрес японского ресторана, распрощался и повесил трубку.

Алена вихрем метнулась к одежному шкафу. Японскую кухню она не любила, но разве сейчас это важно? Главное, что у нее совсем мало времени на то, чтобы выбрать наряд и привести себя в порядок. Хотелось и произвести впечатление, и не замерзнуть, так что в итоге она остановилась на коротком шерстяном платье серебристо-серого цвета с соблазнительным вырезом. Волосы заколола на затылке, оставив по обеим сторонам лица крупные пряди, которые выглядели слегка небрежно — но сколько же пришлось с ними провозиться ради этой легкой небрежности! Накладывая макияж, Алена решала, как будет добираться до ресторана. Своя машина отпадает, не отказывать же себе в бокале-другом вина из-за того, что она за рулем? Вызвать такси или поехать на общественном транспорте? Пожалуй, второе — и дешевле, и, может быть, даже быстрее.

От первого свидания с Артемом Алена почему-то ждала многого. Отчасти в этом было виновато предпраздничное настроение, хотелось верить в чудо и встретить Новый год, ощущая себя не измученной матерью-одиночкой, а женщиной в отношениях. Ей хотелось чувствовать надежного человека рядом, хотелось вновь ощутить себя нужной, любимой и желанной…

Телефон Никиты все еще не отвечал. Алена написала сыну записку, прикрепив ее на зеркало в прихожей, надела пальто и поспешила на свидание.

В ресторан она приехала раньше назначенного времени. Это все глупости, что женщина должна опаздывать, а мужчина терпеливо ее дожидаться. Подобное кокетство и прочие романтические заигрывания хороши в семнадцать лет. Женщина, имеющая серьезные намерения, опаздывать не должна. А у Алены были более чем серьезные намерения. И у Артема, судя по их переписке, тоже, он неоднократно намекал, что рассматривает Алену как кандидатуру на роль будущей жены…

Несмотря на специализацию, японский ресторан был по-новогоднему украшен в абсолютно российских традициях. И, конечно же, почти что битком набит в честь предпраздничного дня, точнее вечера. Алене чудом удалось найти свободный столик, она уселась за ним и принялась ждать. Артем задерживался, и она уже начала волноваться. Позвонить ему или не нужно? А что, если он не придет совсем? Или, может, они не узнали друг друга и разминулись? Они ведь еще ни разу не встречались в реале, видели друг друга только на фотографиях…

— Алена? — послышался голос рядом, она подняла голову и улыбнулась.

— Да, Артем, это я. Добрый вечер.

— А ты выглядишь еще лучше, чем на фото, — сообщил он, опускаясь на стул напротив.

Увы, вернуть комплимент Алена не могла. На фото, которое она видела в Интернете, Артем был, как выражалась Дашка, «моложе килограмм на пятнадцать». Но разве это главное в человеке?

— Спасибо, — она улыбнулась.

— Знаешь, я до последнего не верил, что на фотке именно ты, — сообщил он, пристраивая куртку на спинку стула. — Так часто бывает: дернут из Сети фотку какой-нибудь модели и выдадут за свою. Договоришься встретиться с красоткой, а она окажется крокодил крокодилом…

Алена не знала, что на это сказать. Сама бы она никогда не стала так делать, но понимала этих женщин и в глубине души сочувствовала им. Ведь не всем же дана от природы красивая внешность! А выложишь свое настоящее фото, так, глядишь, тебе вообще никто не напишет…

— Ты уже заказала? — поинтересовался Артем.

— Нет, решила подождать тебя.

— А, хорошо.

Артем подозвал официанта и сделал заказ, почему-то сразу на двоих, даже не поинтересовавшись у Алены, что она предпочитает. От алкоголя отказался, потому что он за рулем. Выбрал какие-то сашими, роллы, суп Том Ям… Алена не любила острое, но Артем не спросил у нее об этом. Это было странно, но она решила промолчать. Мало ли, может, это от волнения, как-никак первое свидание…

Однако и после заказа странности не прекратились. Перечислив официанту все, что он хотел съесть, Артем принялся говорить. Он не задал Алене ни одного вопроса о ней, просто рассказывал и рассказывал о себе. О том, как хорошо учился в универе и окончил его с красным дипломом, как выбирал работу, как успешно построил карьеру. Свои хобби и привычки, и как у него организован быт. Что можно и что нельзя в его квартире. Сколько он хочет детей. Алене сначала казалось, что она сидит на собеседовании, только в качестве рекрутера, а не соискателя. Затем это ощущение переросло в то, словно ей пытаются что-то продать. И в конце концов просто возникло чувство, что ей рассказывают, как она должна жить и что делать начиная с этого момента. Поначалу Алена пыталась вставить хоть слово в его монолог, но быстро поняла, что это бессмысленно. Во-первых, ее просто-напросто не услышат, а во-вторых, ее мнение тут вообще никому не интересно. Когда им принесли еду, Алена молча поела суши, так и не притронувшись к острому супу, чего Артем даже не заметил.

Трижды за этот скучный вечер Алена, улучив момент, когда рассказчик ненадолго замолкал, извинялась, набирала номер Никиты и слушала уже не длинные гудки, а информацию, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Сначала она предположила, что Ник уехал куда-то далеко и теперь возвращается домой на метро. Или произошел сбой связи. Иногда телефоны теряют сеть. Но это ненадолго, скоро Никите придет отчет о том, что она звонила. А ей самой придет эсэмэска, что абонент снова в сети. Но когда прошло уже больше получаса, а ситуация не изменилась, Алена начала беспокоиться.

— Прости, но мне пора, — сообщила она, дождавшись очередной паузы.

— Уже? — Артем удивился и, похоже, был сильно недоволен.

— Ну да, я же сказала, что смогу выбраться только ненадолго. А уже поздно, сын дома ждет.

— Ладно, — нехотя согласился Артем.

Алена предполагала, что мужчина отвезет ее домой, но он только сказал:

— Тогда пока. А я, пожалуй, еще посижу. Позвоню тебе сразу после Нового года.

— Договорились, — вяло улыбнулась Алена. — Спасибо за ужин!

К счастью, Артем хотя бы оплатил счет сам. Алена уехала из ресторана в совершенно расстроенных чувствах — еще один кандидат в мужья оказался полнейшим разочарованием. Только зря наряжалась и причесывалась. Возвращаясь домой на метро, Алена даже жалела, что не выпила — хоть на душе стало бы веселее. А так получилось, что чудом выпавший свободный вечер прошел совершенно впустую. Надо хоть с Никитой помириться… Что ж он трубку-то не берет? Наверное, забыл зарядить телефон с утра, и села батарея. А может, украли смартфон, в транспорте или в школе. Если так, то жалко, конечно, но бог с ним, со смартфоном, лишь бы у Никиты все было в порядке. Да и новый смартфон она уже купила ему в подарок, а то этот уже совсем на ладан дышит, и батарея постоянно садится.

Подходя к своему парадному, Алена увидела на лавочке темную фигуру и удивилась — кому это вздумалось сидеть здесь на ночь глядя? Да еще в такую погоду — к вечеру снова поднялся сырой ветер, а с неба начала сыпаться мелкая колючая крупа. Но еще больше изумилась Алена, когда узнала свою соседку и клиентку.

— Антонина Николаевна, что это вы тут делаете? — поинтересовалась она.

Пожилая женщина точно вышла из оцепенения, подняла голову и недоуменно взглянула на Алену.

— Да вот… — пробормотала она. — Сижу… Я из больницы недавно. Лене хуже стало.

— Да что вы? — ахнула Алена, на миг забыв обо всех своих переживаниях — и о неудачном свидании, и даже о тревоге за сына. — И… И как он?

— Да вроде откачали пока… — вздохнула Антонина. — В реанимацию перевели. Да вот только надолго ли? Как бы не помер до Нового года.

— Да что вы такое говорите, Антонина Николаевна! — искренне возмутилась Алена. — Так не только говорить, так даже думать нельзя. Надо надеяться на лучшее и верить, что все будет хорошо. Тогда ваш муж обязательно поправится!

— Ох, твои бы слова, Аленка, да Богу в уши… — пробормотала соседка.

Налетевший порыв ветра осыпал их мокрым снегом, и Алена заволновалась.

— Ну что ж вы тут сидите? Холодно же, еще сами простудитесь. Почему домой не идете?

— Сама не знаю… — пробормотала в ответ Антонина Николаевна. — Сижу вот… Думаю…

— Идите домой! — решительно приказала Алена. — Вас проводить?

— Да нет, что ты, я сама… — Она тяжело, с трудом стала подниматься со скамейки. У Алены защемило сердце — она еще никогда не видела свою жизнерадостную и энергичную клиентку такой слабой и беспомощной.

— Давайте помогу, — Алена подала старушке руку. — Вот так. Обопритесь на меня. И пойдем потихонечку.

Подхватив другой рукой старомодную сумку соседки, она осторожно повела Антонину Николаевну к ее парадному. Помощь оказалась старушке кстати — в довершение всех бед еще и подморозило, мокрый асфальт покрылся тонкой коркой льда. Антонина Николаевна поскользнулась и могла бы упасть, если бы спутница ее не поддержала.

Доведя соседку до квартиры, Алена помогла ей раздеться и переобуться. Она первый раз была здесь и невольно отметила, что все выглядит именно так, как ей и представлялось — обстановка самая разномастная, от старинного столика с гнутыми ножками и полированного серванта «привет из шестидесятых» до ноутбука и большого плоского телевизора. Квартира Антонины Николаевны была аккуратной и чистой, но в ней уже ощущалось некое запустение, словно здесь уже некоторое время никто не жил или дому волшебным образом передалось настроение хозяйки.

О ноги Алены потерся, громко и жалобно мяукая, большой пушистый кот — серый, с белой «манишкой» и в белых «носочках» на задних лапах.

— Какой красавец, — восхитилась Алена.

— Ох, Васенька, а покормить-то тебя я и забыла… — засуетилась хозяйка.

— Я помогу, — вызвалась Алена. — Вон я вижу, у вас кошачий корм стоит. Да и вам самой тоже перекусить не помешало бы. Небось целый день ничего не ели?

— Да я не хочу, — отмахнулась старушка. — Какая уж тут еда…

— Есть все равно надо, — авторитетно проговорила Алена. — Хоть чаю попейте. Я сейчас поставлю чайник.

Из комнаты послышалось электронное «кваканье» — сигнал скайпа.

— Сын звонит, — сообщила Антонина, и впервые за это время ее лицо несколько прояснилось. Она поспешила к ноутбуку, а Алена осталась хозяйничать на кухне, невольно прислушиваясь к громкому мужскому голосу.

— Мама! — взволнованно говорил Алексей. — Ну слава богу! А то я звоню, звоню, а ты не отвечаешь. Мы уже подумали невесть что… Как ты? Как отец?

В результате Алена ушла от соседки уже в одиннадцатом часу. После разговора с сыном Антонина Николаевна хоть немного, но воспрянула духом, выпила чаю, съела бутерброд и согласилась принять успокоительное. Закрывая за соседкой дверь, она уже совсем засыпала, и Алену это радовало. По крайней мере, старушка поспит до утра, сил наберется. А там уж что будет — то будет. Человек над судьбой не властен, он властен только над своим отношением к ее капризам.

Едва выйдя за дверь квартиры Антонины, Алена первым делом набрала номер сына, но Ник по-прежнему был недоступен. Наверное, забыл зарядить телефон. Ох, ну сейчас она ему задаст!.. Алена шагнула в подошедшую кабину лифта и устало привалилась спиной к стене. Общение с Антониной напомнило ей тот период жизни, который начался сразу после развода с Владом…

Беременность тогда оказалась для нее полной неожиданностью. И, что греха таить, сначала Алена твердо решила сделать аборт. Но от этого шага ее отговорила Кира Ильинична, старушка, за которой Алена тогда ухаживала. Она недавно перенесла инсульт и потихоньку восстанавливалась после него, была еще очень слаба, но боролась и не собиралась сдаваться. На другой же день после больницы начала вставать, ходить, сначала осторожно, держась за мебель, а потом все более уверенно.

— Что вы делаете, разве можно? — испугалась, увидев это, Алена. — Лежите! Скажите мне, что нужно, я вам все принесу.

— Не только можно, но и нужно, деточка, — слабо улыбнувшись, ответила старушка. — В моей ситуации только так и надо. Если позволишь себе расслабиться, то все. Считай, что села в трамвай и едешь до конечной остановки под названием «Кладбище». А я еще хочу поездить по другим маршрутам. Не накаталась пока.

Та работа у Киры Ильиничны стала для Алены подарком судьбы. Оба ее родителя выросли в детдоме, и слово «бабушка» было знакомо ей только по книгам, кино и чужим семьям. А тут в ее жизни неожиданно появился добрый и мудрый старый человек, который пусть и нуждался в ее заботе, но и вознаграждал за нее сполна — душевным отношением, вниманием, долгими разговорами, которые согревали теплом и открывали Алене такие стороны мира, такие его богатства, о существовании которых она раньше даже не подозревала. Интеллигентная, начитанная, коренная петербурженка, Кира Ильинична рассказывала о своем довоенном детстве, трудном, небогатом, но счастливом, потому что в ее жизни были любящие родители, книги, театры, Эрмитаж и Летний сад. Рассказывала об аресте отца-архитектора, которого репрессировали лишь за дружбу с неугодными власти людьми, об ужасах блокады, которую горожане сумели пережить лишь потому, что оставались людьми, что помогали друг другу и, несмотря ни на что, ждали, верили и надеялись. Раньше Алена не интересовалась такими вещами, все это проходило мимо, казалось далеким и потому чуждым, — но теперь она жадно впитывала, как губка, рассказы о судьбе, в которой отразилась вся история страны, как в капле воды отражается небо. Когда Кира Ильинична немного окрепла, Алена стала ходить с ней сначала на прогулки, по улицам, а потом и по музеям, и «новообретенная бабушка» учила девушку понимать искусство, видеть красоту во всем, мимо чего Алена раньше просто пробегала, не обращая внимания и не замечая деталей.

Но это было уже позже. А придя от врача, сообщившего о беременности, Алена не выдержала и расплакалась. Кира Ильинична, тогда еще лежачая, усадила девушку рядом с собой на кровать, обняла, стала расспрашивать, и Алена рассказала ей в тот вечер всю свою незатейливую историю.

— И что ж ты думаешь делать? — ласково спросила старушка.

— Видимо, придется избавиться от ребенка, — всхлипнула Алена. — Я не хочу, но… Но как я буду растить его одна?

— А как всегда женщины растили детей? — пожала плечами Кира Ильинична. — Как мама вырастила нас с сестрой? Сколько мужчин не вернулось с войны… Женщины оставались не с одним, а с двумя, тремя, а кто и с двенадцатью детьми. И ничего — растили.

— Да, конечно… Но я не уверена, что смогу дать ребенку все, что ему нужно…

— Ты можешь дать ему самое главное — жизнь. И любовь. А все остальное уже приложится, — отвечала Кира Ильинична. — Да, сделать аборт нетрудно. Но как бы не пожалеть потом…

И рассказала свою историю. Человек, которого она всю жизнь любила, женился на другой, и Кира с горя тоже вышла замуж за своего давнего поклонника. Муж души в ней не чаял, он был хорошим человеком, и она надеялась, что со временем начнет испытывать к нему нечто большее, чем просто симпатию и дружескую привязанность. Когда Кира узнала о своей беременности, то была на седьмом небе от счастья. И вдруг, как гром среди ясного неба, заключение врачей — плод неестественно большой. Ни о каком ультразвуке и подобных методах тогда и не слышали, диагностику делали только что не «на глазок». «Водянка, — заключила врач. — Нужно прерывать беременность». Кира пришла в отчаяние, откладывала решение до последнего, но муж стал настаивать на аборте. «Дети у нас с тобой еще будут, — уверял он. — А если я потеряю тебя, то не переживу». И Кира, наконец, согласилась на операцию… лишь после которой стало известно о врачебной ошибке. Оказалось, что никакой водянки не было и в помине — просто Кира ждала близнецов…

— С тех пор я уже больше не могла стать матерью, — закончила она свой печальный рассказ. — Как ни старалась. Видимо, Господь наказал… И знаешь что, детка… Всю жизнь потом, глядя на мужа, нет-нет да припоминала, как он тогда повел себя, и думала: «А вот не послушалась бы его тогда…»

После этих слов Алена снова расплакалась. Но это были уже совсем другие слезы — она приняла решение.

Это случилось в апреле — а в январе появился на свет Никита. Ее сыночек, ее радость, ее смысл жизни. Тот, ради которого Алена работала по шестнадцать часов в сутки. И тот, кому она собиралась сейчас хорошенько надрать уши за то, что он забыл зарядить телефон и заставил ее волноваться.

Квартира встретила Алену темнотой и непривычной тишиной. Обычно по вечерам в комнате Ника всегда гремела музыка или раздавался грохот видеоигры — но сейчас из-за закрытой двери не доносилось ни звука. Первое, что бросилось Алене в глаза, когда она включила свет в прихожей, был пустой крючок на вешалке, где обычно весела куртка сына. Синие пластиковые тапки, в которых Ник ходил дома, стояли в углу так, как Алена поставила их, уходя из дома. Зимних ботинок сына не наблюдалось.

Похолодев от ужаса, Алена, как была в пальто и сапогах, подбежала к комнате Ника и распахнула дверь. Так и есть — темно и тихо. Никита сегодня не вернулся домой.