В первый момент Лариса не поверила своим ушам, решила, что помощник олигарха все еще продолжает шутить. Но увы, выражение лица Александра говорило об обратном. Похоже, ситуация действительно осложнилась, и они оказались заперты в этой огромной квартире без всяких средств связи.

— Так что же вы сидите? — рассердилась Лара. — Сделайте что-нибудь!

— Что?

— Хотя бы охрану вызовите!

— Как? — Александр растерянно развел руками. — Стационарного телефона здесь нет. А наши мобильники остались за запертой дверью.

— Но в здании полно охраны! — не сдавалась Лариса. — Неужели нет с ними никакой связи? Какой-нибудь тревожной кнопки или чего-то в этом духе?

— Увы, — Александр только покачал головой. — Насколько я знаю, шеф планировал заняться этим после праздников. Но пока руки не дошли — ведь квартиру он приобрел совсем недавно. Даже пожарную сигнализацию он еще не подключил — хотя, по-моему, с этого следовало бы начинать.

— Черт знает что! — Не имея терпения оставаться на месте, возмущенная Лара подскочила и заходила по комнате, благо размеры помещения ее не ограничивали. — Но не может же быть, чтобы не существовало никакого выхода! Давайте кричать, звать на помощь!

— Боюсь, нас никто не услышит. Тут хорошая звукоизоляция. — В отличие от нее, Александр оставался почти невозмутимым, и Ларису это просто выводило из себя. — Даже если мы станем изо всех сил колотить в дверь, в лифтовом холле этого все равно не будет слышно.

— А соседи? Сбоку, сверху, снизу?

— Какие соседи, Ларисочка Вячеславовна, о чем вы? Вы забыли, что за люди здесь живут? Уж конечно они не сидят дома в новогодние каникулы. Все соседи еще с Рождества — не нашего, а европейского — разлетелись кто куда. Я не удивлюсь, если эта квартира — единственная на всех шестидесяти двух этажах, которая в данный момент не пустует.

— Но так не бывает! Должен найтись какой-то выход! — Лара бросила нервный взгляд на часы. Ей уже пора было выдвигаться на вокзал, иначе она опоздает на поезд.

— А что вы, собственно говоря, так переживаете? — На лицо Александра вернулась его обаятельная улыбка, но сейчас Лара уже не могла видеть ее без раздражения. — Рано или поздно нас спасут. Числа второго или третьего должна прийти горничная. У нее, кстати, тоже есть карточка от замка. Да и оказались мы с вами не в каком-нибудь холодном сарае или сыром подвале без окон, а в теплой и даже относительно приличной квартире…

— Инструменты! — перебила его Лара, которую внезапно озарила догадка. — В квартире должны быть инструменты, чтобы открыть дверь!

Рот Александра скривился в ироничной усмешке.

— Это в квартире-то моего шефа? Боюсь, вы его совсем не знаете. Слышали, конечно же, анекдот: мужчины делятся на тех, кто способен починить кран, и на тех, кто способен заплатить за то, чтобы ему починили кран. Так вот, мой шеф — типичный представитель второй категории. Зачем ему хранить дома инструменты, когда в любой момент можно вызвать бригаду слесарей?

— Жаль, что его тут нет, вашего шефа, — Лара произнесла эти слова почти со злостью. — Мог бы убедиться, что не все вопросы на свете решаются деньгами. Черт! Эй, кто-нибудь! Вы меня слышите? Мы заперты! Захлопнулся замок! Выпустите нас! Помогите!

Она все-таки заколотила кулаками в дверь, но шум от этого получился значительно меньший, чем Лара рассчитывала. Тогда она стала стучать еще и ногой, сначала носком, не пожалев любимые ботильоны, потом, повернувшись спиной к двери, всей ступней. Стучала она, как ей показалось, целую вечность, но не достигла никакого результата, если не считать улыбки Александра, который наблюдал за ней.

— Ну что вы так нервничаете? — в который уже раз спросил он. — Смиритесь, мы все равно не можем ничего сделать. Сядьте отдохните.

— Да о чем вы говорите, какой отдых? — раздраженно откликнулась Лара. — У меня вот-вот поезд уйдет!

— И что с того? Разве вас кто-то ждет? Кто-то будет беспокоиться о вас?

В другое время Лара, возможно, не обратила бы никакого внимания на эти, в общем-то, ничего не значащие слова. Но сейчас они вдруг так резко и так болезненно резанули по сердцу, что она почувствовала, как подкосились ноги. Лариса упала в кресло и, закрыв лицо руками, горько расплакалась. Обычно она не показывала слабость при людях, разве что в исключительных случаях и только при самых-самых близких — маме, Дашке и Алене. А так всегда находила в себе силы, чтобы справиться с отчаянием, и следовала жизненному принципу «все, что нас не убивает, делает сильнее». Но сейчас она дала волю слезам. Видимо, слишком много накопилось обид, тревог и переживаний. Как вскрывается гнойная рана, так и вскрылась душевная — от этого случайно, вскользь брошенного напоминания о ее неизлечимом одиночестве. Вдруг невыносимо стало жаль себя за то, что приходится жить, прикрываясь улыбкой, постоянно делая вид, будто у тебя все хорошо, когда на самом деле впору хоть в петлю. Если бы этот счастливый и благополучный мужчина мог себе представить, как ужасно возвращаться в пустой холодный дом, где тебя никогда никто не ждет. Как тяжело постоянно на что-то надеяться, покупать косметику и модную одежду, ходить в салоны красоты и фитнес-клубы, понимая, что никому это на самом деле не нужно. Если бы он знал, каково это — рыдать ночами в одинокой квартире, оплакивая еще один ушедший день из тех, что снова и снова не принесли с собой никаких перемен…

Женщины убеждают себя, что занимаются своей внешностью, проводя многие часы на шопинге и в косметическом кабинете и даже ложась под нож пластического хирурга, ради самой себя — но это не так. На самом деле каждая из них хочет быть красивой лишь потому, что жаждет любви. А ее мало, на всех не хватает: кто-то любит, кто-то лишь позволяет себя любить, причем делает это подчас весьма мерзко и цинично. А кому-то и вообще ничего не достается. Как ей, Ларисе.

Через минуту ее плач только усилился, потому что после первой волны отчаяния пришла следующая, еще сильнее — Лара вспомнила о сегодняшнем корпоративе и о тех надеждах, которые возлагала на встречу с Иваном.

— Ну что вы в самом-то деле? Не плачьте… — Александр подошел сзади, с неожиданной нежностью прикоснулся рукой к ее волосам и протянул ей стакан воды. Лара машинально приняла его, отпила пару глотков, а Александр тем временем продолжал:

— Все не так страшно, уверяю вас. Здесь есть и телевизор, и ванная, и горячая вода, и кофе, и… — он подошел к холодильнику, открыл дверцу. — И ммм… вы не поверите, что я нашел. Еда! Ее хватит на все каникулы. Так что успокойтесь и представьте, что у вас уик-енд в роскошной квартире на пятьдесят шестом этаже. Знаете, сколько тут стоит посуточная аренда? А у нас еще и полный пансион — в смысле, полный холодильник.

— Да перестаньте же молоть чепуху! — всхлипнула она. — Мне же надо в Питере быть! У нас сегодня корпоратив…

Брови Александра изумленно взметнулись.

— Вот только не говорите мне, что такая женщина, как вы, может всерьез расстроиться из-за какого-то пропущенного корпоратива. Хотя… Кажется, я понимаю, в чем дело. У вас на этот корпоратив имелись планы… как бы это сказать… личного характера, да?

— Да вам-то какое дело? — Сейчас она готова была его возненавидеть. Ну что он лезет к ней в душу?

Александр же, как назло, продолжал свои расспросы:

— У вас случился служебный роман, да? И насколько все серьезно?

— Случится у меня роман или нет, вас это вообще не касается! — отрезала Лариса, но он тут же зацепился за ее слова.

— А, так никакого романа еще нет…

— И ничего тут нет смешного! — почти выкрикнула Лара.

— Да я и не думал… — начал он, но Лариса его не слушала.

— Вы хоть можете себе представить, что значит для одинокой женщины, которой перевалило за тридцать, встреча с красивым и свободным мужчиной? Все! Это шанс, которого, быть может, никогда больше не выпадет! Вам этого не понять! А я, может, умру, так и не подобрав этого чертова кода счастья! В конце концов, рожу ребенка от старого приятеля, воспитаю его и стану надеяться на стакан воды в старости…

Лара отставила стакан и говорила, не глядя на Александра, уткнув лицо в сложенные на спинке кресла руки. Но так как ответа долго не было, она все-таки подняла голову и увидела, что он достал из холодильника масло и металлическую баночку, пооткрывал кухонные ящики в поисках хлеба и нашел-таки багет. Отрезав два ломтика, он медленно и с чувством какого-то внутреннего достоинства намазывал на них масло и покрывал его сверху черной икрой. Как раз к окончанию процесса приготовления бутербродов закипел электрочайник.

— Вы что будете, чай или кофе? — спокойно и даже как-то буднично поинтересовался он, будто и не слышал ее отчаянного монолога. — Если нужно, в холодильнике есть сливки и обез-жиренное молоко.

— А кто вам разрешил лезть в чужой холодильник? — ахнула Лариса, от удивления даже забыв на миг о своих переживаниях. — У вас что, с вашим шефом такие дружеские отношения, что он позволяет вам есть свою черную икру?

— Во всяком случае, не думаю, что Александр Михайлович обрадовался бы, если бы, вернувшись с отдыха, обнаружил в квартире труп своего помощника, умершего от голода, — с улыбкой возразил помощник олигарха. — Даже два трупа — мой и ваш. Так что топайте в ванную, быстренько умывайтесь, сморкайтесь, приводите себя в порядок — и возвращайтесь к столу. Я, к вашему сведению, еще не завтракал, а время уже обеденное.

— Что? Да кто вы такой, чтобы указывать мне, что я должна делать? — Лариса предприняла последнюю попытку сопротивления.

— Сосед, — усмехнулся Александр. — Как минимум на ближайшие три, а то и пять дней.

Лара снова хотела возмутиться, но он не дал ей и рта раскрыть.

— Послушайте… — Мужчина тяжело вздохнул, будто разговаривал с упрямым ребенком. — Если нельзя изменить обстоятельства — измени свое отношение к ним. Это прописная истина.

И Лара сдалась. По большому счету, она и сама была рада хоть на минуту выйти из комнаты — после неожиданного для нее самой взрыва эмоций стало стыдно за свою дурацкую откровенность перед посторонним человеком. Это ж надо так сорваться… И кто ее тянул за язык? Наверное, во всем виновата бессонная ночь. Но, как ни странно, после бурных слез стало немного легче.

Выразительно сверкнув глазами на Александра, Лариса отправилась в ванную, размерами превосходившую жилую комнату в Лариной однушке. Входя, Лара, очевидно, нажала не тот выключатель, потому что верхний свет под потолком не загорелся. Но это оказалось не важно — рассеянного освещения от двух пар светильников на стенах вполне хватило на всю ванную комнату.

Ванная, в отличие от всего остального здесь, Ларисе понравилась. Зеркала увеличивали и без того немалое пространство. Весь интерьер, включая мебель, сантехнику и аксессуары, был выдержан в едином, нежном фисташковом, оттенке, пол украшала изящная мраморная мозаика, краны и стилизованные фигурные ручки сияли бронзой. «Да, от такой ванной и я бы не отказалась», — подумала Лара, подходя к зеркалу над двойной раковиной с мраморной столешницей. То, что оно отразило, совсем не порадовало: покрасневшие глаза, опухший нос, черные дорожки потекшей туши. И синяк на скуле, проступивший сквозь смазанный тональный крем. «Красавица…» А исправить положение нечем — косметичка осталась в сумке.

Смыв остатки макияжа, Лариса склонилась над раковиной и принялась прикладывать к лицу ладони, смачивая их холодной водой, — импровизированный компресс. После этого щеки наконец перестали гореть, да и на душе стало если не светлее, то, во всяком случае, менее пасмурно. Подумалось, что, наверное, стоит прислушаться к словам Александра. Раз уж дверца золотой клетки захлопнулась, то придется смириться и как-то прожить предстоящие дни. И зря она так на него взъелась. В том, что случилось, помощник олигарха, конечно, не виноват. Дверь действительно захлопнулась сама. Так что не стоило срывать на нем злость. Как не стоило и вываливать на незнакомого человека всю подноготную. Стыдно-то теперь как… Но ничего не попишешь, слово не воробей. Все, что она может сделать — больше не думать об этом. Переключиться на мысли о чем-то другом… Да хоть о еде. Может, и вправду стоит перекусить? Неизвестно, сколько они тут просидят. Глупо отказываться от предложения Александра, да и шеф его уж точно не обеднеет от пары съеденных ею бутербродов. Глядишь, на сытый желудок и голова лучше заработает, и найдется-таки способ выбраться из заточения.

Тщательно вытершись пушистым и на удивление мягким махровым полотенцем, висевшим на бронзовом кольце, Лариса вернулась в часть апартаментов, отведенную под кухню, совмещенную со столовой. За время ее отсутствия к бутербродам с икрой добавились мясная и сырная нарезка, свежие огурцы, зелень, вазочки с несколькими видами печенья и конфет. Ноздри защекотал головокружительный запах кофе.

— Поскольку вы так и не сказали, что предпочитаете, я и кофе сварил, и чайник вскипятил, — Александр широким жестом обвел кухонную зону. — Так что выбирайте. Чай есть черный, есть зеленый, есть белый. Даже красный есть.

— Спасибо, мне достаточно кофе. — Лариса присела к столу и только сейчас почувствовала, до какой степени голодна.

— Сахар, сливки?

— Нет, ни того ни другого. Считаю, что у кофе должен быть натуральный вкус.

— В этом я с вами согласен, — кивнул Александр, пододвигая ей чашку. — Никогда не пью кофе по-восточному, потому что в него все время норовят добавить специи… Лариса, ну что вы до сих пор такая грустная? Из-за сорвавшегося корпоратива?

— Не только из-за корпоратива, — она откусила от бутерброда и невольно отметила, что багет совсем свежий, мягкий и с хрустящей корочкой. Очевидно, перед выходом из дома олигарху доставили хлеб к завтраку. — Завтра я должна лететь в Доминикану. На все каникулы. А теперь, похоже, поездка сорвется. Пропадут и путевка, и билеты…

— Да, это обидно, — кивнул Александр, сооружавший себе многоэтажный сэндвич из окорока, сыра, огурца и салата. — И с кем вы должны лететь?

— Одна, — не без вызова ответила Лариса.

— Это хорошо, что одна, — тут же откликнулся он. — Никто о вас волноваться не будет.

После этих слов Лара не без труда подавила в себе желание выплеснуть кофе прямо в его улыбающееся лицо. Все с таким трудом обретенное душевное спокойствие улетучилось в один миг.

— Не вижу ничего забавного в том, что осталась без каникул! — резко проговорила она. — А все из-за дурацкой прихоти вашего шефа. Пришлось в канун праздника сломя голову нестись в другой город, потому что хозяин — барин, а клиент всегда прав. И что в итоге получилось?

— А вы посмотрите на случившееся под другим углом, — посоветовал Александр-помощник, который уже успел расправиться со своим огромным бутербродом и взялся за сооружение следующего. — Представьте, что мы с вами на психологическом тренинге, в замкнутом пространстве и без связи с внешним миром. Тренинги довольно эффективны, стоят немалые деньги, а нам выпала бесплатная возможность… Вы бывали когда-нибудь на бизнес-тренингах?

— Пару раз, — Лара аккуратно вытерла пальцы салфеткой. — И сочла их бездарной тратой своего времени и денег компании. К счастью, мой шеф тоже быстро разочаровался в этом модном увлечении. А сложившаяся ситуация мне больше напоминает не тренинг, а «За закрытыми дверями» Сартра. Да за три дня в замкнутом пространстве я или с ума сойду, или… — оторвавшись от чашки, она с вызовом посмотрела на собеседника, — или вас в окно выкину!

«И это хорошо, — думала она про себя, — если речь действительно о трех днях. А вдруг горничная не придет сразу после Нового года? Чего убираться-то, если хозяина нет? Явится только перед его приходом, и тогда три дня превратятся во все тринадцать».

— Браво, Лариса Вячеславовна! — искренне и с чувством рассмеялся Александр. — Еще никто не сравнивал мое общество с адским наказанием.

«Надо же, он читал Сартра, — мелькнуло в голове у Лары. — Никогда бы не подумала». Впрочем, все это время она вообще о нем особенно не думала…

— И вынужден вас разочаровать, — продолжал тем временем Александр. — Выкинуть меня в окно не получится.

— Вы будете отчаянно сопротивляться? — Она невольно поддержала его шутливый тон.

— И это тоже. Но вдобавок окна здесь не открываются больше чем на десять сантиметров. Из соображений безопасности, знаете ли.

Повисла минутная пауза. Лариса поймала себя на том, что невольно поддается его обаянию. Ему невозможно не поддаться, когда он смотрит вот так, излучая спокойствие, энергию и жизнерадостность. Хотя, казалось бы, чему тут радоваться?

— Александр, а почему вы так невозмутимы? — не без ехидства поинтересовалась Лара. — Неужели ваша семья не сойдет с ума, когда вы вечером не вернетесь домой и даже не позвоните?

— Это вы как бы невзначай интересуетесь моим семейным статусом? Прощупываете почву? — спросил он и, заметив, как Лара изменилась в лице, поспешил добавить: — Расслабьтесь, я пошутил.

— Знаете, Александр, ваши шутки иногда оскорбительны! — с пафосом выдала Лариса.

— Ну простите, правда, я не хотел вас обидеть, — его огорчение выглядело искренним. — Действительно, попытка показаться остроумным не удалась… На самом деле я, конечно, совсем не спокоен. Переживаю не меньше вашего. Конечно, и мне неприятно внезапно оказаться в неконтролируемой ситуации. И у меня имеются планы на каникулы, и у меня есть люди, которых обеспокоит мое неожиданное исчезновение. Но я трезво оцениваю обстановку и понимаю, что эмоциями делу не поможешь. И раз нет никакого рационального выхода, остается только принять происходящее.

— Только это очень трудно сделать, — пробурчала Лариса.

— Ну, никто и не обещал, что нам в жизни будет легко…

Он помолчал немного и проговорил после паузы:

— Знаете, Лариса Вячеславовна, у меня к вам просьба. Если можно, не называйте меня «Александр». Полным именем, да еще точно таким же тоном, как у вас, меня зовет мама, когда на меня за что-то сердится. Сейчас это, к счастью, редко бывает, мы находимся достаточно далеко друг от друга, чтобы сохранять прекрасные отношения. Но в детстве, когда я слышал от нее «Александр», я всегда понимал, что дела мои дрянь.

От этих слов Лара невольно улыбнулась.

— Ваша мама живет в другом городе? — поинтересовалась она, надкусывая шоколадную конфету.

— И даже в другой стране. Пять лет назад она неожиданно для всех вышла замуж — это в шестьдесят один год! — и укатила в Канаду. И теперь очень счастлива.

— Что ж, я рада за нее, — вежливо произнесла Лара, а про себя подумала, что пример его мамы, конечно, вселяет надежду, но ждать своего счастья еще почти четверть века Лариса все-таки не готова.

— Жаль, что у меня нет телефона и я не могу показать вам фотографии ее дома на берегу озера, — теперь Александр, похоже, решил развлечь ее светской беседой. — Мама страшно гордится тем, что обставила его сама, без помощи дизайнеров. И должен признать, что получилось у нее неплохо.

— Не сомневаюсь, что у вашей мамы отличный вкус, — Лариса подхватила было игру в «светскую беседу», но не удержалась и добавила: — Не то что у вашего шефа.

От неожиданности Александр чуть не поперхнулся кофе.

— Вы не перестаете меня удивлять. С чего вы взяли, что у него нет вкуса?

— Но это ж надо было поставить в центре квартиры мотоцикл! — возмутилась Лара.

— Вы так праведно негодуете, словно это не мотоцикл, а… Даже не знаю, какое сравнение использовать, — усмехнулся Александр. — Ну хорошо, а что бы поставили в центре квартиры вы? Цветущее лимонное дерево или чучело умершего от старости любимого мопса?

— Я бы поставила детскую кроватку! — Эти слова вырвались у Лары быстрее, чем она успела обдумать свой ответ.

Собеседник откинулся на высокую спинку стула и покачал головой.

— Не думаю, что это хорошая идея. Для детской кроватки здесь не самое подходящее место. Как бы вам объяснить, Лариса Вячеславовна… Эти апартаменты не годятся для малышей. Это собственность холдинговой компании, которой владеет шеф вместе с компаньонами, и для личной жизни она не предназначена. Здесь можно ночевать после работы, можно проводить встречи и переговоры в неофициальной обстановке. Это удобно — офис практически в шаговой доступности и не надо тратить время на дорогу и стояние в пробках. Плюс в «Москва-Сити» есть все для удобства, от бассейна и спортзалов до ресторанов и торгового центра. Но все это для удобства делового человека, понимаете? Не для маленького ребенка. По моему глубокому убеждению, детей надо растить ближе к природе. В условиях, похожих на те, в которых обитает моя мама. Там, где есть лес, речка, чистый воздух, зеленые луга, солнце…

Лара хотела что-то сказать, но Александр жестом попросил не перебивать.

— Но не в стеклянном аквариуме в двухстах метрах над землей. Пусть и фешенебельном, с кондиционированием, очисткой, утилизацией и другими системами жизнеобеспечения. Внизу-то, в районе бизнес-центра, экология далеко не благоприятная… Думаю, шеф придерживается такой же точки зрения. У него пока нет семьи, но, когда она появится, уверен, они будут жить не здесь.

— Ну да, ваш шеф-олигарх переберется с семьей на берег озера и прихватит с собой свой «Харлей-Дэвидсон», — усмехнулась Лара.

— А вы напрасно смеетесь, — Александр отодвинул пустую чашку. — О вкусах, как говорится, не спорят. Вы никогда не обращали внимания, что люди всегда торопятся осудить других за то, что те не похожи на них самих, и почти не задумываются о причинах этой непохожести? Для вас этот байк — всего лишь воплощение безвкусицы, но для шефа он может быть чем-то очень значимым. Может, «Харлей-Дэвидсон» — кумир его юности, может, он рос и мечтал о нем, как девушки мечтают о любви. А может, этот мотоцикл, с его скоростью, мощью, эргономической эстетикой, для него все равно что символ. Символ движения вперед, силы, успеха, победы. Может, именно этот образ в свое время вдохновил его и помог стать тем, кто он сейчас. Вы презрительно называете его олигархом, но ведь вы же ничего о нем не знаете. Через что он прошел, как всего достиг и чего это ему стоило…

— Вы правы, — смешалась Лара. — Я… Извините, Александр.

— Да не за что, — отмахнулся тот. — Меня ваше замечание нисколько не обидело. А шефа здесь нет. Хотите еще кофе?

— Нет, спасибо.

В воздухе повисло молчание. Лара непроизвольно взглянула на часы. Ее «Сапсан» уже далеко от Москвы… А способа выбраться из плена она так и не придумала. Прощай, корпоратив, прощайте, надежды на встречу с Иваном, прощай, Доминикана… Переведя взгляд на панорамное окно, Лариса с тоской уставилась на бескрайнее сероватое небо. Где-то далеко внизу шла простая и понятная жизнь. Падал снег, люди спешили по своим делам, подыскивали и выбирали подарки, закупали продукты для праздничного новогоднего стола и даже не подозревали о существовании двух пленников элитного небоскреба.

Александр вдруг рассмеялся и, встретив удивленный взгляд Лары, пояснил:

— Я вдруг подумал: какое счастье, что Александр Михайлович не мечтал в детстве стать космонавтом. Представляете, если бы вместо мотоцикла он впер в апартаменты космический корабль в натуральную величину?..

Невольно улыбнувшись в ответ, Лариса поинтересовалась:

— Скажите, Александр, а ведь, наверное, это очень неудобно, что вы с вашим шефом тезки? Наверное, часто возникает путаница?

— Бывает, — кивнул он. — Это тоже причина, почему я не люблю, когда меня называют полным именем.

— И как же вы предпочитаете, чтобы вас называли?

— Вообще-то мама и друзья зовут меня Шуркой. Но я ничего не имею против варианта Саша.

— Что ж, я готова перейти на Сашу, — согласилась Лариса. — Раз уж мы, против своей воли, оказались здесь в заточении. И в свою очередь разрешаю вам обращаться ко мне без отчества, просто по имени.

— Тогда, может, заодно перейдем и на «ты»? — предложил он.

— Давайте… Давай, — она пожала плечами. — А то действительно нелепо — просидеть несколько дней запертыми вдвоем в квартире и при этом выкать.

С сытным завтраком было покончено. Лара встала из-за стола и в раздумьях посмотрела на руины их пиршества. Наверное, следовало помыть посуду и убрать остатки нарезок. Но хозяйничать в доме заказчика, открывать его шкафы и лазить в холодильник казалось как-то совсем неловко…

Точно прочитав ее мысли, Саша тоже поднялся и произнес:

— За это не беспокойся. Я все уберу.

— А что делать мне? — вырвалось у Ларисы.

— А ты пока осмотрись. Познакомься с обстановкой поближе. Все-таки тебе тут жить как минимум несколько дней.