Магазин Силона был расположен на противоположной стороне улицы, прямо напротив входа в его дом. Улица такая узкая, что, выходя из дому, Эрхард часто разглядывал товары, выставленные в витрине, и видел, что происходит в торговом зале. Он первым узнал о распродаже сумок и чемоданов кричащих расцветок, видел надувные игрушки, плетеные пляжные коврики. Он видел все насквозь, вплоть до парковки за магазином. Эрхард знал, что, если он оставит машину там, ему придется, спустившись, пройти через весь магазин. У Силона продавались большие, очень большие квадратные чемоданы; некоторые из них на колесиках.

Он вошел в магазин черным ходом и осмотрел жалкий ассортимент в торговом зале. Как обычно, после сиесты Силон сидел у входа и курил самокрутки, от которых пахло не только табаком. Эрхард надеялся, что Силон уже накурился так, что убедить его будет нетрудно. Сидя к Эрхарду спиной, он с кем-то громко разговаривал через дорогу. Он знал всех жителей города – точнее, уверял, что знает. Эрхард позвонил в колокольчик. Как он и надеялся, Силон вскочил с табуретки и вбежал в магазин. Сначала он выглядел взволнованным; темные круги под глазами были темнее обычного. Но, едва заметив Эрхарда, успокоился и улыбнулся почти виновато.

– Друг Рауля, – сказал он, жестом приглашая Эрхарда осмотреться.

– Мне нужен очень большой чемодан, самый большой, какой у вас есть.

Силон показал на красный чемодан, подвешенный к потолку.

– Нет, мне нужно что-то вроде этого… – Они подошли к плетеному сундуку в центре зала; он был набит пакетами с надувными кругами, пляжными мячами и мягкими игрушками – дельфинами.

– Выставочный экземпляр, – заявил Силон. – Не могу. Куда мне девать все эти вещи?

– Заплачу сто евро.

– Двести.

– Сто пятьдесят.

Силон проворно опустошил сундук. Все содержимое, в том числе пыль и грязь, он вывалил в картонную коробку.

– А еще мне понадобится ваша помощь – перетащить его.

Силон без труда поднял сундук, показывая, какой он легкий.

Но колесиков у него не было. Вид у Силона неважный; то ли обкуренный, то ли просто устал, но Эрхарду это было на руку. Лучше всего, если завтра он ничего не вспомнит.

– Нет, вы поможете мне, когда я спущусь на лифте, и мы с вами вместе дотащим его до машины.

– Вы что, переезжаете?

– Книги перевожу.

– У вас много книг, – заметил Силон, боком заходя за прилавок.

– Я заплачу вам, когда спущусь, после того, как вы поможете мне погрузить его в машину.

– Ладно, друг Рауля, – кивнул Силон, не понимая, во что он ввязывается.

Эрхард поднял сундук. Силон оказался сильнее, чем можно было предположить; сундук совсем не такой легкий, и тащить его наверх по лестнице было довольно трудно. Он снова подумал, не поехать ли на лифте, но был уверен, что шум привлечет внимание соседки. Лучше подождать, пока он будет готов и Беатрис окажется в сундуке. Соседка решит, что он поднимается, а не спускается. Во всяком случае, на это он рассчитывал.

– Ждите меня, – сказал Эрхард, показывая на лестницу. – Я спущусь через три – пять минут.

Зажав ключи в кулаке, он схватил сундук, вышел из магазина и побежал к лестнице.

Посмотрев налево, он вдруг увидел Чарлза, телохранителя Эммануэля Палабраса со сломанной ногой; Чарлз стоял метрах в десяти от входа в дом. Эрхарда он пока не заметил – отвернулся к витрине кафе-мороженого и изучал ассортимент. Мороженое лежало в витрине-морозильнике, украшенное розовым фламинго. Эрхард прикинул, насколько быстро способен бежать человек с загипсованной ногой, и тут Чарлз обернулся и посмотрел прямо на него. Вид у него был не злой и даже не взволнованный. Более того, он помахал Эрхарду рукой, и это еще больше испугало. Настолько испугало, что он уронил ключи и едва не упал, споткнувшись о сундук, который внезапно показался ему огромным и неуклюжим.

Чарлз направился к нему. Эрхард лихорадочно соображал, не бросить ли сундук и не убежать ли, но вместо этого, пройдя через магазин Силона, он понесся по улице и наткнулся на кого-то в темных очках. Хотя все происходило в разгар дня, ярко светило солнце и на улице было полно народу, Эрхард встал в боевую стойку и громко закричал. Человек сдвинул очки на лоб и внимательно посмотрел на Эрхарда. Очки оказались не те, и человек не тот; это был Хассиб, молодой полицейский. Рядом с ним шагал еще один полицейский, постарше. Эрхард видел его раньше, но не знал, как его зовут.

– Говорил я вам, что я с вами еще не закончил, – заявил Хассиб, как будто они только что разговаривали. Эрхард в растерянности не осознавал, что он испытывает от такой встречи – страх или облегчение.

– А мы можем поговорить в другой день? – спросил он, косясь на магазин Силона. Проверить, там ли еще Силон, а также увидеть в зеркальной витрине, что там с Чарлзом.

– Эрхард Йенсен, я пришел допросить вас.

– Йоргенсен! Моя фамилия Йоргенсен. Вам ведь ни к чему допрашивать не того человека?

– Йенсен, Йоргенсен… Какая разница? – поморщился Хассиб. – Мне нужны вы, ведь именно вы находились в квартире, когда мы нашли Беатрис Колини.

– Но почему я? – не сдавался Эрхард, стараясь сменить тему, чтобы решить, что случилось с Чарлзом.

– Куда вы тащите этот сундук?

– Никуда. Собрался подняться в квартиру.

– Вид у вас такой, как будто вы очень спешите.

– Я проголодался. Решил пройтись по магазинам.

Эрхард понимал, насколько нелепы его слова: ведь он бросил сундук и побежал.

– Вы пойдете с нами.

– Только если я арестован.

– Пойдемте с нами, Йенсен, – подтвердил спутник Хассиба.

– Вы напрасно тратите время, я уже вам говорил. Беатрисия была моим другом. Я не причинял ей зла.

– У нас другие сведения. Именно это мы и хотим с вами обсудить. Мы хотим все услышать непосредственно из ваших уст.

– Минутку. – Эрхард развернулся к магазину Силона и посмотрел на параллельную улицу. Чарлза нигде не было видно. Должно быть, он все же сумел убежать, несмотря на сломанную ногу. – Но вам придется отвезти меня обратно.

– Это мы еще посмотрим.