Квартира
29 января – 6 февраля

– Просыпайтесь, Настройщик!

Он узнал голос. Но ему не хватало обычных интонаций и глубины.

– Вот именно, Настройщик!

Эммануэль Палабрас.

Он за пределами собственной вселенной, в совершенно непривычном, не подходящем для него окружении. Эрхард не был смущен, скорее разочарован тем, что папаша Палабрас вошел в такую лачугу. Он взял с собой одну из девушек-масаи – не ту, похожую на инопланетянку, а другую. Эта девушка моложе и истощеннее первой – такие нравятся Палабрасу. Рядом с ней, у двери, стоял Чарлз, здоровяк-телохранитель со сломанной ногой; он опирался на костыли. Палабрас объяснил: произошел несчастный случай за рисованием – хотя Чарлз совсем не похож на художника.

Эрхард покосился в сторону чулана, но дверь, ведущая туда, почти закрыта. Судя по всему, чулан не вызывает любопытства ни у кого из незваных гостей. Он прикрыл одеялом свой пенис, просматривающийся сквозь прореху и похожий на красновато-серую птицу. Эммануэль все замечает; наверное, он считает его истериком, но он ничего не сказал.

– Ну, как вам это понравится? – спросил Эрхард. – Сеньор Палабрас исследует настоящую Фуэртевентуру! Добро пожаловать на дно!

– Вы на дне не больше, чем я, – возразил Эммануэль, выискивая глазами, куда бы сесть. – Вы – бродячий актер среди королей. Вам ничего не нужно; вы могли бы, если бы захотели, жить в нормальном доме, но вы выбрали это… это убежище.

– К делу, Палабрас! Зачем вы приехали?

– Я человек, охваченный горем. Моя невестка умерла, сын тоже скоро умрет.

– Что-нибудь случилось?

Эммануэль махнул рукой:

– Это только вопрос времени. А пока обо мне некому заботиться. Мне нужны люди, которым я могу доверять. И вот теперь я лишился двух самых близких. Кроме вас, Настройщик, у меня никого не осталось!

Он, как всегда, был склонен к мелодраме, но Эрхард молчал и выжидал. Он чувствовал: сейчас начнется главное.

– А как же Чарлз и девушки?

– Настройщик, мне нужны вы. Ради Рауля! – Эммануэль сел на кофейный столик напротив дивана. – Мне нужен свой человек в компании. Теперь, когда Рауля нет, некому встать у штурвала. Нет глаз, способных прокладывать курс.

Эрхард не понимал, куда клонит Палабрас.

– Что вы имеете в виду?

– Вы знаете профессию вдоль и поперек. По-моему, у вас есть даже нужное чутье. Ходят слухи, что вы – лучший таксист на острове.

Если такие слухи и ходят, до Эрхарда они не дошли.

– Вы имеете в виду «Таксинарию»?

– Вам больше не придется сидеть за баранкой. Вы должны будете следить за тем, что происходит на местах. Ну и, возможно, быть в курсе всех дел.

– Значит, Рауль был не просто членом правления? Вы – владелец «Таксинарии»?

Эммануэль Палабрас мрачно смотрел на него, как на идиота.

– Что же еще, кроме денег его отца, способно было провести моего тупицу-сына в совет директоров? А сейчас мне нужен человек, который разбирается в деле; человек, способный мыслить самостоятельно.

Чарлз стоял совсем рядом с чуланом; он опирался о голую стену. Эрхарду не нравилось, что он там стоит, но он не знал, как заставить его куда-нибудь передвинуться.

– Я не могу работать в «Таксинарии», – заявил Эрхард. – Это будет нечестно по отношению к «Такси Вентуре».

– Чушь! И хватит с меня коммунистических разговорчиков о товариществе. Разумеется, вы можете работать в «Таксинарии». За нами будущее, вы должны присоединиться к нам.

– Я не могу взять на себя обязанности Рауля. Это недостойно. Для чего я вам там понадобился? Я старик; мне на пенсию пора, а не повышение получать. С какой стати мне на вас работать?

– Чтобы помогать мне. Еще раз повторяю. Мы с вами хорошо понимаем друг друга, и я буду вам хорошо платить. Вот вам короткий ответ.

Эрхард не заглотил наживку.

– Нельзя покупать людей, – сказал он, глядя Палабрасу в глаза.

– Я никого не покупаю, я вознаграждаю тех, кто способен оценить предоставленную возможность. Ладно вам, Настройщик! Или вы собираетесь провести здесь остаток своих дней? Здесь!

Он повторил слово «здесь», подчеркивая, что это нелепое решение.

Мысль о том, чтобы до конца дней прожить здесь, не пугала Эрхарда. Возможно, потому, что он с ней смирился. Но, когда Палабрас повернул все таким образом, перспектива не показалась ему привлекательной.

– Как-нибудь справлюсь, – заверил он.

Не слушая его, Палабрас продолжал:

– Вы можете даже переехать в его квартиру, пожить там, пока ее не продадут. Несколько месяцев отдохнете от этой дыры.

Эрхард встал и оделся, повернувшись к гостям спиной. Надел джинсы прямо на голое тело – ему не хотелось при них искать трусы. Кроме того, по большому счету ему было все равно.

Эммануэль Палабрас начал с начала:

– Говорят, вам нужен новый дизельный генератор.

Эрхард застыл на месте. Он посмотрел на прикрепленные к холодильнику фотографии ЛихорадкиМитч.

– Да, – ответил он, небрежно переворачивая фотографии. – Кто вам сказал?

– Как говорится, птичка на хвосте принесла.

– Магазин электроники тоже принадлежит вам?

Палабрасу столько всего принадлежит, что никогда ничего нельзя знать наверняка.

– Нет. Слава богу. Это для меня слишком мелко. Просто слышишь чужие разговоры. А еще говорят, что вы искали какую-то девицу возле Морро-Хабле.

Эрхард немного встревожился из-за того, что кто-то докладывает Палабрасу о нем. Обычно он не представлял интереса для сплетников. Почему именно сейчас?

– Это так, Настройщик? Кто она – какая-нибудь шлюха, к которой вы воспылали желанием?

Такой ход мыслей был типичен для Палабраса.

– Нет, она вполне порядочная молодая женщина, которая… – Он чуть не брякнул: «Которая хорошо фотографирует», но почему-то решил умолчать. – Она задолжала мне за поездку в такси. Я получил деньги, и все.

Палабрас пристально посмотрел на него. Потом кивнул:

– Вы не просто старик, вы еще и старый скупердяй. – Он рассмеялся. – Вы не из тех, кто ведет распутную жизнь, напрасно тратя время и осчастливливая других. Водите свое такси, настраивайте мой рояль и будьте осторожны.

Последние слова прозвучали как угроза, хотя Эрхард пока не понимал почему.

– Что там пищит? – вдруг спросил Чарлз, тыча костылем в дверь чулана. Он распахнул дверь и уставился в темноту, на полки, где стояли банки кофе и консервированного супа. Шнуры от капельницы и катетера были спрятаны за полками и проходили выше двери; их будет видно, только если войти в кладовку и закрыть за собой дверь. Но света в кладовке нет, и Чарлз туда не пойдет. – Это отсюда доносится, – добавил он.

Эрхард знал, в чем дело. Эти звуки издает аппарат ИВЛ, когда Беатрис глубоко дышит. Возможно, это означает, что она только что помочилась. Но сейчас он не может туда войти.

– Температурный датчик; он пищит, когда внутри слишком жарко. Так что вы лучше закройте дверь.

Не давая Чарлзу войти в кладовку, Эрхард захлопнул дверь. Он старался, чтобы все его слова и движения выглядели естественно; подошел к холодильнику и заглянул внутрь. В последний раз он ездил за продуктами несколько дней назад. У него нет никакого желания тратить деньги на еду. Заметив торчащий сверху конверт Дженьюэри, он небрежно оттолкнул его подальше.

– Спасибо за предложение, Палабрас, – сказал он, стараясь сменить тему. – Но Рауль не умер. Может быть, завтра он вернется после короткого запоя в Дубае. Так что не нужны мне ни его работа, ни его квартира. – «Зато я позабочусь о его подружке, – подумал он. – Я не собираюсь бросать такси только потому, что у вас родился замечательный план. Вы не будете мне указывать, что мне делать и чего не делать». – И вообще, не знаю, что мне делать в «Таксинарии», если не сидеть за баранкой.

Помолчав немного, Эммануэль Палабрас разразился хохотом.

– Отлично, если вы думаете, что мой невозможный сын вернется! Надежда остается всегда; возможно, боги сжалятся над ним, но до тех пор его компанию – то есть мою компанию – необходимо держать на плаву. Это не завод, где трудятся роботы и который выдает продукцию. В таксомоторной фирме главное – работа с людьми, понимаете? Требуется присутствие.

Эммануэль ходил за Эрхардом по всему дому, потом вышел на улицу и ждал Эрхарда, пока тот чистил зубы, надевал чистую футболку и кормил козлов. Какое-то время они стояли бок о бок и наблюдали, как серые козлы прыгают на скалах. Чарлз вышел на улицу следом за ними; он развеселился, глядя на Лорела, однорогого козла. Девушка-масаи провела рукой по шерсти Харди, меньшего из двух козлов, обычно не поощрявшего ласки во время еды.

Эммануэль тем временем объяснял, как важно посадить на место Рауля нужного человека.

– Я подарил ему компанию, когда ему исполнилось двадцать четыре. Тогда она была единственной на острове, о конкуренции никто не слышал. Это было ровно тринадцать лет и четыре месяца назад. Ему нужно было чем-то заняться. Но на самом деле он совсем не интересовался компанией. А на работу ходил, в основном когда шел дождь.

– Я подумаю, – пообещал Эрхард, вовсе не собираясь принимать предложение. Они вернулись в дом и сидели в кухне, за маленьким столом; перед каждым стояла чашка с растворимым кофе.

– Рауль, наверное, рассказывал вам о своей работе?

– Мы о ней не говорили, но я уверен, что у него на то имелись свои причины.

– Разве не он еще тогда устроил вас на работу?

– В некотором смысле.

Рауль увидел где-то в городе листовку: «Требуются хорошие водители». Когда они как-то вечером поехали в центр, он достал листовку из кармана и швырнул Эрхарду. Это было в начале их дружбы, еще до того, как на сцену вышла Беатрис. Они часто пили вместе. Эрхард подал заявление на работу, и его сразу же приняли. В 1998 году маленькой компании нужны были водители на полную ставку. Вначале Эрхард работал на человека по имени Роберто. Через несколько лет Роберто объединился еще с тремя таксистами и создал компанию «Такси Вентура». Эрхард продолжал работать на Роберто до смерти последнего несколько лет назад. После этого он продолжал работать в компании «Такси Вентура».

Эммануэль Палабрас сообщил о финансовом положении «Таксинарии»: дела идут хуже с тех пор, как три года назад «Такси Вентура» подписала контракт с аэропортом. Эрхард почти не слушал Палабраса. Он был в курсе конфликта, поскольку часто становился свидетелем ссор, которые затевают таксисты в очереди на стоянке, но больше ничего не хотел знать.

– Вы не облегчаете нам жизнь, – заключил Палабрас, как будто «Такси Вентура» процветала усилиями одного лишь Эрхарда. – Но теперь вам пора встать на сторону хороших ребят.

– Я подумаю, – повторил Эрхард, гадая, как бы повежливее отказаться.

– Подумайте как следует, – посоветовал папаша Палабрас.

Наконец незваные гости уселись в приземистый белый «Мерседес-60» Палабраса 1972 года выпуска. За рулем сидела девушка-масаи. Ее почти не видно из-за рулевого колеса.