Глава 29
Припарковавшись перед зданием «Бальных комнат», Даймонд повернулся к Джули:
— Ну, что вы об этом думаете?
— Насчет берета?
— Да.
— Похоже на правду. К тому же это легко проверить. Даже если Руперт потом спохватился и оттер их спиртом, все равно остались микрочастицы. Криминалисты их найдут. Пара пустяков.
— Пара пустяков?
— Да, а что?
— Для начала нужно раздобыть сам берет. — Питер постоял у машины, бренча ключами и обдумывая следующий ход. — От нас до Хэй-Хилл три минуты пешком. Мы можем пройти через магазин игрушек и повернуть на Альфред-стрит. А машину оставим здесь.
Когда они спускались по Сэвилл-роу, он остановился перед меню в витрине «Ла Лантерна», освещенной знаменитым янтарным фонарем, который и дал название этому кафе. После того, как он вдохнул запах говядины у Ширли-Энн, у него все время бурчало в животе. Даймонд любил поесть, а после ланча прошло уже много времени.
— Не хотелось бы потратить остаток вечера на этот чертов берет. Может, это пустой номер.
— Хотите, я сама этим займусь? — предложила Джули.
— Нет, мне надо увидеть этого парня и его берет тоже. — Он подавил чувство голода и снова зашагал по улице. — Честно говоря, Джули, я сильно заинтригован. Школьные выходки, глупые словечки на окне — все это как-то не вяжется с Рупертом.
— Пакостить исподтишка?
— Ну да. При всех его недостатках он предпочитает открытый бой. Если бы он заподозрил Джессику, то прямо сказал бы ей это в лицо, вам не кажется?
Джули пробормотала что-то в знак согласия и добавила:
— Если, конечно, он не убийца.
Даймонд не ответил. Он молча прошел мимо нескольких антикварных лавок с железными решетками на окнах.
— И это попытка замести следы, — объяснила Джули.
— Я понял.
— Если он почувствовал, что мы к нему подбираемся, то с отчаяния мог выкинуть что-то в этом роде.
Повисло новое неловкое молчание, после чего Даймонд нехотя пробормотал:
— Как ни странно, хотя у Руперта самая плохая репутация среди «Ищеек»: бывший уголовник, пьянчуга и все такое, — я никогда всерьез не рассматривал его как убийцу. Может, пришло время это изменить.
В вечерних сумерках Хэй-Хилл выглядел еще более хмуро и неприглядно, чем во время их первого визита. Гулявший между домами сквозняк гонял по мостовой бумажный мусор, кружил сухие листья и гремел пивными банками, которые громко звякали о железные перила, прежде чем свалиться в чей-нибудь подвал. В окнах Руперта было темно. Их встретил только истошный лай Марлоу, заголосившего сквозь щель в двери, на месте которой раньше находилось отверстие для почты.
Они решили порасспрашивать местных жителей. Буфетчик в «Лэндсдаун армз» предположил, что в это время суток Руперта можно найти в баре «Парагон». Официантка в «Парагоне» сообщила, что он неплохо принял в обед и теперь вряд ли появится раньше семи. Чувствуя, как от аппетитных запахов сжимается желудок, Даймонд решил дождаться Руперта в баре. Он уговорил Джули попробовать местный комплексный обед под названием «Ничего лишнего»: французский рыбный суп с крутонами, сыр и булочки с отрубями. Джули согласилась, что название подходящее.
За едой она спросила, как поживает его котенок.
— Неплохо, — ответил Даймонд. — Любит смотреть футбол по телевизору. Умыкает все подряд и складывает в кучки: ключи, расчески, ручки, часы, зубные щетки. Один такой «секрет» я нашел у себя в ботинке. Приходится осторожнее одеваться по утрам — есть риск пропороть ногу.
— Настоящий кот-воришка? — спросила Джули. — Назовите его Раффлз.
— Раффлз? — Лицо Даймонда прояснилось. — Ему это понравится.
Посетители все прибывали. Очевидно, про это заведение знала половина Бата. Руперт не появлялся. Чтобы сохранить за собой столик (в зале их было всего три), Даймонд заказал крепы с форелью, брокколи и тертым сыром. На часах было уже без четверти восемь, когда они заплатили по счету и вышли из бара.
Новая попытка попасть в дом на Хэй-Хилл закончилась очередным приступом лая у скучавшего за дверью Марлоу. Ничего не добившись, они вернулись в машину и отправились по Бэтвик-Хилл в Кавертон, восточную часть города, чтобы поговорить с последним из оставшихся подозреваемых.
Полли Уайчирли жила одна в небольшом доме на тихой улочке за университетом. Одинокая роза в ее маленьком саду еще цвела, хотя была осень. Как только полицейские ступили на дорожку, на крыльце включилась яркая лампа.
— Мне бы такую безопасность, — прокомментировала Джули.
— Наверно, у нее просто нет пары больших собак.
Подходя к дому, Даймонд поднял голову и заметил на фасаде охранную сигнализацию. Но собак действительно не было. После звонка они услышали шаркающие шаги и звук отпираемого замка. Дверь приоткрылась на ширину стальной цепочки, и женский голос осторожно спросил: «Кто там?» Даймонд представился и показал в щель свое удостоверение.
Цепочка со звяканьем опустилась.
— Пока мы не вошли, — остановил ее Даймонд, — скажите, вы действительно мисс Полли Уайчирли, мэм?
Женщина подтвердила, что это она.
— Тогда все в порядке, — кивнул детектив и добавил, подмигнув Джули: — Осторожность никогда не помешает.
Но Полли Уайчирли приняла его шутку всерьез.
— Вы правы, — пробормотала она, полностью открыв дверь. — Только послушаешь, какие ужасы творятся в наше время… Даже в собственном доме не чувствуешь себя в безопасности.
Еще бы, подумал Даймод, когда они вошли в прихожую. Она была увешана предметами, которые говорили о чем угодно, только не о безопасности: зулусский щит, два скрещенных дротика, леопардовая шкура, боевой барабан и что-то похожее на шаманскую маску. С некоторым облегчением он перешел в гостиную, где все стены были закрыты книгами, аккуратно расставленными на полках и завернутыми в прозрачные обложки. Впрочем, облегчение длилось только до тех пор, пока он не прочитал заголовки на корешках. «Поцелуй меня насмерть», «Зверь должен умереть», «Кровавые деньги», «Труп в бильярдном зале». На одной из полок стоял открытый ящик с набором дуэльных пистолетов. Очевидно, отгородившись крепкими замками от всех ужасов внешнего мира, эта приятная седая дама садилась в уютное кресло, окруженная со всех сторон оружием, и погружалась в мир жестоких преступлений и убийств. В ее доме царил полный порядок. Но ему почему-то больше нравился кавардак у Ширли-Энн.
— Я плохо разбираюсь в книгах, — заметил Даймонд, чтобы начать беседу; он сидел на неудобном диванчике с стиле «хэпплуайт» с деревянными подлокотниками и спинкой, — но мне кажется, у вас просто замечательная коллекция. Сразу видно, что вы приложили к этому много сил.
— Вы про целлофановые чехлы? Они защищают суперобложки от пыли, — объяснила она, словно это было самым обычным делом.
— Вам не кажется, что это нечестно по отношению к суперобложкам?
— Почему?
— Может, они не хотят, чтобы их защищали. Может, они хотят выполнять свою функцию.
Она оценила его юмор и рассмеялась.
— От пыли они потеряют свою ценность.
— Значит, это капиталовложение?
— Намного больше, — ответила Полли. — Вы не представляете, какое я испытываю наслаждение, когда мне в руки попадает хорошее первое издание.
— В суперобложке?
— Без них нельзя.
— Но ведь книга все равно останется той же самой, не важно, будет она в чистеньких обложках, как у вас, или просто завернута в старую газету.
— Разумеется, — кивнула она. — Наверху у меня полно книг для чтения.
— А эти вы не читаете?
— Нет.
— И что у вас там наверху? Тоже детективы?
Полли улыбнулась.
— Мой дорогой суперинтендант, в этом нет ничего странного. Очень многие любят детективную литературу, от премьер-министров до обычных людей вроде меня. Пока был жив мой муж, я почти ничего не читала. Мы все время путешествовали. Но в последние двенадцать лет я пристрастилась к детективам.
Даймонду не пришлось направлять разговор в нужное русло. Полли сама заговорила об «Ищейках».
— Вот почему я решила основать клуб. Ходить на собрания, встречаться с единомышленниками, общаться с людьми, с которыми у тебя много общего, — это очень здорово. Наша группа существует уже шесть лет. Боюсь, эта ужасная трагедия положит ей конец. Я уже отменила следующее собрание. Только представьте, как бы это выглядело! Мы бы просто таращились друг на друга и думали, кто из нас убийца. Сомневаюсь, что кто-то вообще смог бы говорить о книгах. Хотите чаю?
— Нет, спасибо.
— Может быть, вы, инспектор Харгривз?
— Нет-нет, — ответила Джули. — Мы только что перекусили.
— Но хороший чай — совсем другое дело. Или лучше кофе? Я как раз собиралась заварить себе чашечку.
Даймонд покачал головой.
— Если вы не против, давайте поговорим о том вечере, когда убили Сида Тауэрса.
— У меня есть без кофеина, если хотите, — добавила Полли, недовольная их отказом. Очевидно, она считала своим долгом проявить максимум гостеприимства. А может, просто хотела использовать время на кухне, чтобы собраться с мыслями.
— Насколько я знаю, вы пришли на встречу первой.
Миссис Уайчирли кивнула.
— Да, хотела загладить свое прошлое опоздание. Я случайно уронила ключи от машины в сточную канаву на Нью-Бонд-стрит. Мне удалось их вытащить, но я ненавижу опаздывать, поэтому в следующий раз постаралась прийти пораньше. Все-таки я должна вас чем-то угостить. Может, хотите выпить?
— Нет, спасибо. Вы приехали на машине?
— Да, как обычно. Можно было сесть на автобус, но тогда бы пришлось идти пешком до остановки поздно вечером, а вы знаете, что осторожность…
— Никогда не помешает.
Она улыбнулась.
— В общем, я приехала первой. Сид появился немного позже.
— Вы не заметили ничего странного в его поведении? Может быть, он нервничал или что-то в этом роде?
— Нет, все было как обычно, даже лучше. Он что-то говорил во время встречи.
— Не помните, что именно?
Полли потрогала пуговицу на своем кардигане.
— Попытаюсь вспомнить. — После паузы она ответила: — Да, вначале, когда кто-то спросил, все ли на месте, он сказал, что нет Руперта и что он всегда опаздывает. Это и в самом деле так.
— Что-нибудь еще?
Полли задумалась.
— Мы говорили о пропавшей марке. Мисс Чилмарк предположила, что мы сможем пролить свет на эту тайну. Кто-то — кажется, Джессика, — выдвинул идею, что это сделал фанатик-коллекционер. Она обрисовала портрет мужчины средних лет с каким-нибудь умственным дефектом, а Сид ее перебил, сказав, что это вполне может быть и женщина.
— Он произнес всю фразу целиком?
— Нет, просто добавил: «Или женщина», — но это было замечание по существу и притом совершенно справедливое. Потом до конца вечера он, кажется, ничего не говорил. Зато в нужный момент дал Джессике пакет. Вы, наверно, слышали про приступ мисс Чилмарк?
Даймонд кивнул:
— Давайте вернемся к Сиду. Вы сказали, что он ничего не говорил до конца вечера?
— Да, пока мы не обнаружили марку. Завязался спор, должен ли Майло идти в полицию. Он не знал, как лучше поступить, боялся, что его самого могут в чем-то заподозрить, к тому же некоторые из наших — не обижайтесь — предупреждали, что его встретят там неласково. Только двое, я и мисс Чилмарк, настаивали, что надо немедленно сообщить обо всем в полицию. Когда спросили мнение Сида, тот ответил, что будет молчать, в чем никто не сомневался.
Даймонд в первый раз услышал о разногласиях, возникших в конце вечера.
— Если большинство было за то, чтобы молчать, почему Майло все-таки решил пойти в полицию?
Полли улыбнулась, и он вспомнил совет Руперта: «Посмотрите на нее, когда она улыбается». Она с удовлетворением ответила:
— Потому что возобладал здравый смысл. Майло прислушался к нашему мнению и вспомнил про свой гражданский долг. Другие предлагали закрыть на все глаза, но…
— Но вы — нет?
— Ему никто не угрожал, если вы об этом. Он сам принял решение.
Теперь Даймонд понял, как все произошло. Демократия не сработала. Полли и мисс Чилмарк заявили о гражданском долге. И у Майло не осталось выбора.
— Еще пару слов о Сиде, — сказал он. — Чем больше я о нем слышу, тем больше убеждаюсь, что он вовсе не был таким рохлей, каким многие его считали.
— Именно так, — решительно подтвердила Полли. — Он был не слишком общительный, это верно, но совсем не дурак. О детективах знал не меньше, чем любой из нас, кроме, может быть, Майло. Особенно ему нравился Джон Диксон Карр.
— Я видел книги в его квартире, — заметил Даймонд.
Полли заинтересовалась:
— Правда? Я так и знала, что у него есть коллекция.
— Вам бы она не понравилась, — возразил Даймонд. — На его книгах нет суперобложек, кроме тех, что взяты в библиотеке. В вашей коллекции есть Диксон Карр, мэм?
Миссис Уайчирли рассеянно оглядела полки:
— Да, несколько коллекционных экземпляров. Он был очень плодовит.
— К тому же мастер головоломных сюжетов, верно? Неудивительно, что Сиду нравились истории про запертые комнаты, учитывая, где он работал.
— В службе охраны? Честно говоря, я сомневаюсь, что он сталкивался с такими случаями у «Неуязвимых». В жизни это встречается нечасто, ведь правда?
Даймонд не стал развивать эту тему. Он чувствовал, что Полли, поначалу слегка ошарашенная их визитом, теперь оправилась и умело направляет разговор, стараясь представить себя в роли уютной и приятной женщины в твидовой юбке и домашних шлепанцах, с мягкими кудряшками, душистым чаем и ласковой улыбкой. Он вспомнил, как отзывались о ней Джессика и мисс Чилмарк.
— Кажется, Сид вступил в клуб по совету своего врача?
— Да, доктора Ньюберна. Кстати, и моего врача тоже. Очаровательный был человек. К сожалению, он уже умер. — На ее лице снова появилась милая улыбка. — Сразу замечу: по естественным причинам. Доктор Ньюберн как-то связался со мной и спросил, что я думаю о его методе и сможет ли он сработать. Доктор знал о нашем клубе. В то время Сид проходил реабилитацию после нервного расстройства. Я ответила, что ничего не обещаю, но буду рада его приходу и постараюсь, чтобы его никто не обижал. В этом отношении моя совесть спокойна. — Она сказала это совершенно искренне, очевидно, игнорируя тот факт, что после прихода в клуб его в конце концов убили.
— Вы сказали про нервное расстройство. Чем оно было вызвано?
— Не знаю. Он как-то обмолвился, что его дом ограбили. Мне кажется, это серьезный стресс для любого человека. Как вы думаете, он может привести к нервному расстройству?
— Боюсь, я знаю об этом не больше вашего, мэм. — Выдержав небольшую паузу, Даймонд спросил небрежным тоном человека, который хочет проверить пришедшую ему в голову мысль: — Мне было бы интересно услышать ваше мнение. Мы знаем, что Сид любил истории с запертыми комнатами. Не мог ли он отправиться на яхту просто из любопытства, чтобы выяснить, что там произошло? Все это очень напоминало головоломку в духе Диксона Карра. Майло ведь так сказал?
— В общем, да. Он показал нам ключ от замка и объяснил, что его не мог открыть никто, кроме него.
— Это настоящий вызов для человека вроде Сида, поклонника Диксона Карра. К тому же неплохая тренировка для работника охранной службы. Вопрос в том, действительно ли он отправился в Лимпли-Стоук только для того, чтобы взглянуть на лодку и осмотреть место?
— Вполне может быть, — отозвалась Полли.
— В таком случае он застал врасплох убийцу или убийца застал врасплох его. Логично, не правда ли? Так или иначе, Сиду не повезло.
— Бедный Сид. — Она встала и подошла к буфету, чтобы взять коробку с шоколадом. Ее страсть к гостеприимству была непреодолима.
— С мягкой начинкой. — Она протянула им сладости.
Даймонд отказался, Джули тоже.
— Не будем отвлекаться, мэм, — попросил детектив.
Мысленно он все еще оценивал эту даму, прикидывая, могла ли она обрушить на голову Сида тяжелый гаечный ключ. Под силу ли ей такой маневр? Пожилая женщина, лет шестидесяти, маленькая, полная, с легкой одышкой… С другой стороны, если бы она напала на Сида сзади или в тот момент, когда он нагнулся, один удар мог решить все. Преступник нанес два сильных удара, так говорили криминалисты. С мотивами по-прежнему полная неопределенность. А как насчет возможности?
— Чисто для протокола, миссис Уайчирли: где вы были в тот вечер между девятью и двенадцатью часами? Я обязан вас спросить.
Полли спокойно приняла этот вопрос.
— По большей части здесь. Я вернулась домой сразу после встречи. Сержант уже взял мои показания.
— Сразу после встречи?
— Я немного задержалась, чтобы поговорить с кем-то из «Ищеек». Кто это был? Кажется, мисс Чилмарк. Я поблагодарила ее за поддержку. Мы согласились, что отнести марку — самое правильное решение. Вообще-то она трудный человек, но я рада, что в данном случае мы выступили единым фронтом против наших «младотурок».
— Вы последней ушли из крипты?
— Как обычно. Я люблю сама запирать дверь. Мисс Чилмарк ушла чуть раньше. Но это заняло очень мало времени: мы говорили всего пару минут.
Джули вставила:
— Вы не заметили, кто ушел первым?
— В смысле — после Майло? Первым был он.
— Да, после Майло.
— Сид. Но он всегда так делает. То есть, делал. Царствие ему небесное. Наверно, он боялся, что кто-нибудь с ним заговорит. Джессика Шоу пару раз пыталась таскать его на коктейли в местный паб. С тех пор он был настороже.
— А после Сида? — спросил Даймонд.
— Сложный вопрос. По-моему, наша новенькая, Ширли-Энн: она ушла после Джессики или Руперта, не помню точно. За ними мисс Чилмарк и я. Мы покинули крипту с интервалом примерно в пять минут и разошлись в разные стороны.
— А потом вы сразу приехали сюда?
— Кажется, мы это уже выяснили, суперинтендант.
К сожалению, никто не мог засвидетельствовать, что в ночь убийства Полли находилась дома. Она смотрела новости в десять вечера и старый фильм со Стюартом Грейнджером, но алиби у нее не было.
По просьбе Даймонда Полли продиктовала список всех членов клуба с 1989 года. Память у нее работала безупречно.
— Томми Пэрри-Морган, Майло, я, Энни Аллен, Гилберт Джонс, Мэрилин Слэйд-Бейкер, Алан Джеллико, сестры Пирс, полковник Твигг, Бенитсы из Оклахомы. — Она без передышки перечисляла все эти фамилии, пока не дошла до Руперта.
Даймонд спросил, как такой милый, но беспутный человек мог оказаться у них в клубе.
— По чистой случайности, — ответила она. — Мы тогда встречались в отеле «Фрэнсис», на углу Роман-Бар. Обстановка была очень неформальной. Руперт зашел выпить, услышал нашу беседу и решил присоединиться. Ему нравится спорить, это в его духе. К сожалению, после выпивки он становится слишком возбужденным. После одного особенно шумного вечера нас попросили перебраться в другое место. Так мы оказались в крипте.
— Руперт это как-то прокомментировал?
— А что он мог сказать? Нас выгнали из-за него. Склеп не самое подходящее место для собраний, зато он рядом с «Головой сарацина», так что это его вполне устраивало. Иногда он становится несносен, но в нем есть свое очарование и даже блеск. Я решила, что оставить его членом клуба в наших интересах.
Детективы поднялись с места. Даймонд поблагодарил Полли за то, что она приняла их в такой ранний час.
— Надеюсь, что хоть чем-нибудь вам помогла, — отозвалась она, — хотя это маловероятно. Не представляю, как мог случиться весь этот ужас.
— Картина понемногу проясняется, — заверил ее Даймонд. — И вы действительно нам помогли. «Ищейки» собирались вместе много лет. Этим они обязаны вам. Вы так много в них вложили. Для вас это были не просто пустые посиделки.
Полли скромно возразила:
— Я не делала ничего особенного.
— Но вы всегда их поддерживали и подбадривали. Звонок здесь, звонок там. Чашечка чая или кофе.
— Мне это нравилось.
— Держать связь с членами клуба? Понимаю. А с Сидом вы как-нибудь общались помимо этих встреч?
Она смерила его холодным взглядом:
— Нет.
— И не виделись с ним нигде, кроме крипты?
— Он избегал контактов.
— Ну да, конечно. — Даймонд остановился в дверях. — Я заметил, у вас на доме охранная система?
— Вы правы.
— Разумно. Наверно, ей требуется постоянная поддержка?
— Разумеется. Мне каждые полгода делают настройку.
— Тогда все в порядке. — Даймонд надел шляпу, шагнул на улицу и, задрав голову, посмотрел наверх. — Тут темно. Кто ее вам устанавливал — «Неуязвимые»?
— Нет. — В ее голосе прозвучала легкая насмешка. — Фирма «Чабб».
Вернувшись в участок, они нашли в диспетчерской Джона Уигфула. Гражданские давно разошлись. Какой-то сержант старательно делал вид, что работает за компьютером.
— Засиделся на работе, Джон?
Уигфул улыбнулся, довольный тем, что его застали на месте в такой поздний час.
— Дел невпроворот. Только что вернулся из музея Холбурна, проверял, все ли там в порядке.
— Думаешь, ночью что-то случится?
— Вполне может быть. Раньше между рассылкой загадок и действиями преступника проходило немного времени. «Черный пенни» украли на следующее утро после первого стишка, а подкинули сразу после второго.
— Похоже, ты все рассчитал. Значит, музей взяли под охрану?
— Там шесть человек.
— На ключевых местах?
— Здание неудобное, но я думаю, шести хватит.
— Чтобы свалить тяжкий груз?
Уигфул недоуменно нахмурился.
— Я цитирую стишок. «Когда свалить сей тяжкий груз хотите…»
— Ах, да.
— «От Сида к Сиднею дорогу проложите». Как раз это ты и сделал. Шесть человек взяли под контроль Сидней-Гарденс, так что груз должен вот-вот свалиться.
— Надеюсь, — пробормотал Уигфул.
— Домой не собираешься?
Он покачал головой.
— Останусь здесь, присмотрю за ребятами.
— Ночью хорошо думается, правда? — заметил Даймонд. — Наверное, ты все еще ломаешь голову над той историей с запертой каютой. Есть свежие идеи?
Уигфул шевельнул усами, и на секунду Даймонду показалось, что он вот-вот осклабится. Но свежих идей не было. Они предложили ему сходить в буфет и выпить кофе, но Уигфул вежливо отказался.
— Итак, кто это сделал, Джули?
Буфет, где они сидели, был абсолютно пуст, не считая женщины, которая выдала им заказ и снова углубилась в роман Барбары Картленд. На сегодня это был их последний кофе. Даймонд добавил к нему абрикосовый пирог. Когда он вернется домой, Стеф уже закончит ужинать.
Джули промолчала: ответа она не знала, а строить догадки было бесполезно.
— Мы допросили всех, — жизнерадостно заметил Даймонд. — Собрали все их показания.
— И получили больше вопросов, чем ответов, — отозвалась она.
— Как насчет зацепок? Сосредоточимся на них.
— Берет Руперта?
Даймонд не особенно рассчитывал на эту улику и объяснил почему:
— Здесь пока ничего определенного. Даже если мы раздобудем этот берет — а мы непременно попытаемся, и притом сегодня, — и найдем на нем следы краски, что нам это даст? Что Руперт написал какую-то гадость на витрине галереи?
Но Джули не хотелось отказываться от улики:
— Тогда мы допросим его еще раз и выясним, какие у него причины подозревать Джессику.
Даймонд что-то невнятно промычал, уткнувшись в пирог.
— Какие еще улики? — спросил он немного погодя.
— Бумажный пакет, если угодно, — ответила она.
— Это не то, что мне угодно, — проворчал он, — а то, с чем нам приходится иметь дело.
Они оба устали за день, и это проскальзывало в разговоре.
Джули продолжала:
— Раз уж мы заговорили о вещдоках, я думаю, что пакет — это ложный след. Вернее, то, что на нем написано. Мы решили, что это доказывает авторство Сида в создании загадок. Очевидно, мы ошиблись.
— Хотите сказать, что третья загадка — не подделка?
— Да.
— Очень может быть. Тот же стиль, та же бумага, тот же способ публикации.
— В таком случае что мы можем извлечь из текста на пакете? Это набор рифм.
— Верно.
— И они связаны с тем, что происходит. Вы сами сказали, что одно слово созвучно с фамилией «Моцион», а другое рифмуется с «конвертом».
— А «минута» — с «каютой».
— Но если Сид не пытался сочинить новую загадку, то зачем он их написал?
— Джули, вы строите предположения, которые нельзя принимать автоматически.
— Почему? — Она нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет в виду. Это было не так-то просто после семнадцати часов напряженной работы. — Вы сомневаетесь, что их написал Сид?
Он доел пирог и вытер салфеткой рот.
— Представьте, что пакет — это улика, которую мы предъявляем прокурору. Что он от нас потребует? Сопутствующие доказательства. Вспомните курсы по криминалистике. Начнем с того, откуда взялся этот пакет.
— Из букинистического магазина.
— Совсем не обязательно.
— Они часто их используют.
— И другие магазины тоже.
— Но в нем лежала книга.
— Допустим. А кто ее владелец?
— Сид.
— Да, но где он ее взял? Этого мы не знаем. Может, она совсем не из магазина. Может, она принадлежала другому коллекционеру, кому-нибудь из «Ищеек», который и написал эти рифмы.
— А потом случайно отдал пакет Сиду?
— Или намеренно.
— Ну, это уж слишком изощренно.
— Как и само это дело, Джули. Я не говорю, что все именно так и было. К тому же, взявшись за один конец цепочки, нужно потянуть и за другой. Что произошло с пакетом после того, как с ним расстался Сид?
— Его прижали к лицу мисс Чилмарк.
— Но кто это сделал?
— Джессика Шоу.
— А потом?
— Потом он оказался в ее сумочке. Ох! — Она прижала ладонь ко рту. — Она могла написать эти слова.
Даймонд промолчал, давая укорениться этой мысли. Джули сделала следующий логический ход:
— Но она вернула нам пакет. Если бы она сама написала эти рифмы, то ни за что бы этого не сделала. Джессика не глупа. Она бы уничтожила пакет.
— Если в ее планы не входило, чтобы мы их увидели.
Джули сдвинула брови.
— И подумали, что их написал Сид? Зачем?
— Чтобы вызывать подозрения.
Усталость не помешала ей широко открыть глаза.
— Я об этом не подумала.
— И не забывайте, это только конец цепочки.
— Мы можем сравнить почерки?
— Я уже отправил пакет на экспертизу вместе с почерком Сида, — ответил он, — но особо на это не рассчитываю. Графологи любят слитно написанные слова. У нас другой случай. И потом — предупреждая ваш вопрос — в тексте нет орфографических ошибок. Так что нет смысла проверять «Ищеек» на знание английского.
Джули заметила:
— Это приводит нас к следующей зацепке.
— Какой?
— Надписи на окне галереи: «Сид — ее работа». Кто-то — может быть, Руперт, — считал Джессику убийцей.
— Или хотел, чтобы мы так думали.
Даймонд был уверен в пользе таких разговоров. Он хотел проработать самое слабое звено в этом деле — мотив. Поэтому решил вкратце изложить Джули все возможности. Самым вероятным вариантом был шантаж. Работая у «Неуязвимых», Сид мог обнаружить компромат на кого-то из «Ищеек». Он имел доступ к конфиденциальной информации и общался с бывшими полицейскими, которые знали о пороках и грешках многих респектабельных граждан Бата. В этом свете крупные суммы, регулярно исчезавшие с банковского счета мисс Чилмарк, вызывали закономерные вопросы. Джессика, если у нее был роман с Эй Джеем, тоже могла стать жертвой шантажа. Руперт имел уголовное прошлое, хотя нисколько этого не скрывал. Что касается Полли, то она казалась защищенной во всех смыслах, а Ширли-Энн слишком недавно появилась в клубе, чтобы попасть в руки вымогателя.
Но у версии шантажа имелось два серьезных недостатка, и Даймонд честно сказал об этом Джули. Во-первых, не было никаких признаков того, что Сид в последнее время получал крупные суммы. Он по-прежнему жил в своей унылой квартире под железнодорожным мостом и работал ночным сторожем. Какой смысл кого-то шантажировать, если не можешь извлечь из этого выгоды?
Вторая проблема была связана со смертью Сида. Зачем жертве шантажа понадобилось избавляться от вымогателя таким сложным и трудным способом — в запертой лодочной каюте? Поэтому Даймонд обрисовал ей еще одну теорию, которая пришла ему в голову во время разговора с Полли. Убийство Сида не входило в чьи-то планы. Оно стало следствием неожиданного появления марки в книге Майло. Сид — поклонник Диксона Карра — был взволнован и увлечен этой поразительной и загадочной историей, случившейся буквально на его глазах, и решил сам проверить все на месте. Там он встретился с убийцей. Сида убили не из-за того, кем он был, а из-за того, что он обнаружил.
— Но что там делал убийца? — поинтересовалась Джули.
Даймонд ухватился за край стола, внезапно осененный новой догадкой. Его глаза блеснули.
— Господи, Джули, в этом-то все и дело! Блестящая идея! Мы по-прежнему не знаем, кто это сделал, но благодаря вам я раскрыл тайну запертой комнаты!
В начале одиннадцатого Даймонд снова вернулся на Хэй-Хилл, на этот раз один: Джули он отпустил в награду за оказанную помощь. В доме Руперта по-прежнему было темно. Марлоу лаял как бешеный.
Официантка в «Парагоне» сообщила, что, очевидно, на этот раз Руперт решил отправиться в какое-то другое заведение. Она не видела его этим вечером. То же самое ему сказали в другом местном баре, «Лэндсдаун армз».
Взглянув на часы, он решил, что имеет смысл посетить «Голову сарацина», находившуюся всего в пяти минутах ходьбы отсюда, на Брод-стрит. В «Сарацине» в это время было еще полно людей, но берета в толпе он не заметил. Какой-то пьянчуга наорал на него за то, что он попытался пролезть без очереди. Взгляд Даймонда его отрезвил и заодно привлек внимание бармена. Посовещавшись с коллегами, бармен указал на столик за перегородкой, где Руперт, судя по всему, регулярно устраивал посиделки с завсегдатаями бара, рассказывая им о своих похождениях как в высших, так и низших кругах общества. Здесь же нашлись люди, которые присматривали за Марлоу в тот злосчастный вечер, когда не в меру игривого пса выгнали с собрания «Ищеек».
Оказалось, что Руперт действительно заходил сюда немного раньше, около семи вечера. Заказал пинту пива. Одет был как обычно, в черный берет, кожаную куртку и вельветовые брюки. Правда, Марлоу он с собой не привел, объяснив, что его пригласили в другой паб, где собаки не приветствуются. Через пять минут ушел. Куда отправился и зачем, никто не знал.
В Бате было примерно сто сорок пабов.
Перед уходом Даймонд пропустил рюмку бренди.
