Глава 9

Мы блуждали по лесу еще около часа, пока не вышли к небольшой поляне, на которой находился маленький дом с традиционной изогнутой крышей. Рядом раскинулся садик, в котором среди причудливо изогнутых сосен чарующе цвела сакура. Я сама не поняла, почему меня потянуло туда, но очнулась лишь тогда, когда Джиро схватил меня за руку. Недоуменно покосившись на него, я увидела, как рыжий приложил палец к губам, призывая к молчанию. С сожалением посмотрев в сторону сада и несвоевременно вновь вспомнив наш с Ханом поцелуй под кронами цветущей вишни, я вздохнула и пошла за Джиро.

Мы приблизились к дому. Рыжий показал оставаться на месте, а сам, пригнувшись, короткими шагами добрался до строения и заглянул в окно. Сразу же повернулся и поманил меня. Когда я и сама заглянула внутрь, то поняла ощущение, когда наступает состояние одновременного ступора, непонимания и растерянности. Именно это я почувствовала, увидев Акио и Ами.

Моя здоровая и невредимая подруга сидела на татами и о чем-то болтала с Акио. Мужчина расположился рядом, причем настолько близко, что их тела почти соприкасались. Было видно, они в восторге от компании друг друга. Мне настолько стало обидно, что, когда Джиро взял меня за руку и отвел в сторону, я послушно последовала за ним. Не знаю, чего мне в этот момент хотелось больше. Устроить скандал и окончательно выяснить подробности произошедшего или поскорее обнять подругу, радуясь, что с ней все в порядке. Поведение Акио неприятно удивило, ведь я успела попасть под его очарование. И если мотивы Ами я совсем не понимала, а значит, и осуждать ее пока не имела права, то мужчина… Как он мог целовать меня, ухаживать… если думал о другой? Я ведь видела, каким взглядом он смотрел на Ами! Что-то было такое в его глазах… Но и у меня не было сомнений в его чувствах, когда мы общались… Снова лжет? На этот раз моей подруге?

— Акио был необходим только медальон, — услышала я слова Джиро. — Его нельзя отобрать, только получить добровольно, да и то артефакт сам решает, кому принадлежать. Можно разорвать связь принудительно, но это очень опасно. Думаю, все нападения на тебя связаны именно с этим.

Слушать и отвечать Джиро, когда в душе бушевала буря, было сложно. Чувствуя, что еще немного, и я окончательно сорвусь, из последних сил пыталась сохранять спокойствие. Не выходило… Я устала, была слишком ошарашена произошедшими событиями, и это не говоря о том, что новые травмы наложились на старые, и теперь у меня болело все тело. Хотелось оказаться в одиночестве, растянуться хотя бы на земле, чтобы хорошо обо всем подумать и принять взвешенное решение, но именно этой малости мне никто не предоставил.

— А что тебе до медальона, раз ты не только выставляешь своего приятеля в неприглядном свете, но и рассказываешь такие подробности? Прости, но сейчас это слишком отдает обычной местью, — устало уточнила я.

— Просто давлю конкурента, — хмыкнул парень. — Если бы мне нужен был медальон, то я нашел бы способ его забрать, но это задание Акио. Помешав его выполнить, я обойду его в гонке и стану первым учеником.

С любопытством взглянув на Джиро, я приняла его довод как логичный. Если я не ошиблась в оценке парня, то это вполне укладывалось в его характер. Сделать пакость тому, кто выбился вперед… Вполне современный подход, и с теми, кто его использовал, мне постоянно приходилось сталкиваться дома.

— А какое задание он получил?

— Медальон — ключ, — с готовностью признался Джиро, и я не замедлила выразить свое удивление. — Заполучив его, Акио сможет открыть дверь, за которой хранится то, что необходимо учителю.

— И учитель у вас один? — сразу же уточнила я.

— Именно.

— А ты, значит, пока аутсайдер, но хочешь выбиться в лидеры и любимые ученики?

Джиро кивнул, но нахмурился.

— Что дальше? — усмехнулась я, прекращая притворяться. — Теперь планируешь использовать меня? Думаешь, соглашусь? Дай-ка подумать. По твоему плану я должна сейчас устроить скандал?

— Ты русская, — медленно сказал парень. — Импульсивность — одна из основных черт вашего характера.

— Ты ни черта не знаешь о русских, — хмыкнула я. — И тебе никогда не обойти Акио.

— Почему? — вырвалось у Джиро.

Я видела — он не хотел этого говорить, но совладать с собой не смог. И взгляд… в нем теперь плескались обида, осознание провала и разочарование.

— Кто-то может учиться на своих ошибках, — пояснила я, — а некоторым необходимо совершить их самим, чтобы понять. Мне кажется, ты из последней категории.

— Стерва, — выругался парень, смерил меня ненавидящим взглядом, обернулся и исчез в кустах. Только хвост и мелькнул.

— Лапуль, — сразу же прозвучал голос Кэтсу. — На самом деле я готов тебе рукоплескать, восхищаюсь и все в таком духе. Поставить на место зарвавшегося звереныша — это круто. Но ты же понимаешь, что любой щенок вырастает и матереет? Ты сейчас здорово проехалась по его самолюбию. Кицунэ злопамятны, так что свое унижение он тебе припомнит.

Да, помнила. Я многое знала о кицунэ. По большому счету, те же демоны, но они занимали особое место в Японии. Посланники Инари, обладатели долгой жизни, магических способностей и больших знаний. Я помню, как Ами с придыханием рассказывала о них, как мечтала сама стать лисой. И бонусы, которые она приобретет, несравнимо больше, чем все опасности. Это и способность вселяться в другие тела, выдыхать или создавать огонь, появляться в чужих снах или делать иллюзии столь яркие, что их невозможно отличить от действительности. И это не говоря о том, что подруга рассказывала — некоторые кицунэ обладают способностями искривлять пространство и время, сводить людей с ума и множество других вещей. Кицунэ можно было родиться или стать, если другой кицунэ при помощи колдовства обратит человека. Увы, на этом мои познания ограничивались, а рассказать подробности мог непосредственно сам один из лисов. Кицунэ… Они манили и меня. Эти их хвосты. Мне всегда было интересно, как они крепились и не тяжело ли оборотням их таскать. Я помнила, как в детстве мы с Ами наряжались лисичками по поводу и без. И вот я познакомилась с одним из них и поняла, что не все так просто. Джиро еще молод, но быстро заматереет. Впрочем, к этому моменту меня явно не будет в Японии, если вообще буду в живых. Лисы живут долго, чего нельзя сказать о людях…

А ведь вполне могло оказаться, что и Призрак, что приходил ко мне у Кавагути, тоже был кицунэ. Слишком умный для обычного лиса, размер опять же… Хотя, возможно, я просто напридумала себе, пытаясь видеть в обычных вещах сверхъестественное, чтобы поверить в то, с чем уже успела столкнуться.

— Знаешь, — задумчиво протянул Кэтсу, — вот хвостом чую, скоро тебя ждет много сюрпризов. Приятных и не очень.

— О чем ты? — машинально уточнила я. — Если про Рыжика, то я просто преподала ему урок, — вздохнула я. — Надеюсь, у него хватит мозгов понять, какую ценную услугу я оказала, это хорошо, и он еще спасибо скажет. Если нет… По опыту могу сказать, рано или поздно Джиро нарвется на того, кто не будет столь любезен, как я, и задаст ему жару.

— Ты становишься похожа на японку, — протянул Кэтсу.

— Нет, — покачала головой. — Я всегда буду русской, а японцы не единственные, кто знаком с понятием национальной гордости. Просто я устала и хочу, чтобы это все поскорее закончилось.

— И что дальше? — осторожно уточнил Кэтсу. — Пойдем?

— Ты считаешь, что, найдя подругу, я вот так просто развернусь и побегу искать мифическую дверь в реальный мир, даже не поговорив с Ами? — не выдержав, я рассмеялась.

— Эта подруга тебя подставила, — напомнил дух. — Использовала как курьера, а теперь развлекается с твоим ухажером…

— А сам-то?

— Эй, ты куда? — завопил Кэтсу, когда я снова направилась к дому, на этот раз открыто и не таясь.

— Поздороваться для начала, — хмыкнула я, предвкушая выражения лиц Акио и Ами.

Пока я шла к двери, то пыталась для себя решить, стоит постучать для приличия или нет, но потом все же решила объявить о своем появлении знаменитым «не ждали?». Правда, на секунду я все же замешкалась, прежде чем ворваться в чужой дом.

Вошла и замерла. То, что я подсмотрела в окне, явно было прелюдией к более откровенной сцене. Черноволосая миниатюрная Ами уже лежала на футоне, а Акио расположился рядом и успел спустить с плеча девушки блузку. Я появилась в тот момент, когда он целовал Ами… Когда я увидела все это, была уверена, что пробормочу извинения, покраснею и опрометью брошусь вон, но меня заметили… Ами вскрикнула, начала приводить в порядок одежду, а мужчина… на его лице было написано неподдельное удивление, если не сказать, шок.

— Привет. — Я старательно улыбнулась, не зная, что делать дальше. Вся уверенность испарилась, словно ее и не бывало, осталась только неловкость.

— Мира? — выдохнула Ами.

— Она самая. — Я помахала рукой и приподняла бровь. — Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Я… — Подруга с отчаянием взглянула на Акио, словно ища поддержки. — Что ты здесь делаешь? — выпалила она.

— Мимо проходила. — Придя в себя, я разулась, решительно прошла в дом и уселась на татами.

Я понимала, что надо поздороваться и с мужчиной, поклониться и все остальное, что там предписывали японские традиции, но не хотела этого делать. Наблюдать за подругой и ошарашенным Акио мне надоело довольно быстро. Внутри снова проснулись злость и обида, что меня использовали для непонятных целей. К тому же, несмотря на недоверие, слова Джиро засели в голове и требовали прояснения ситуации.

— Это твой молодой человек? — радостно спросила я.

— Да. — Ами вновь взглянула на Акио.

На мгновение я задумалась, стоит ли вываливать подруге некоторые «подробности» о его поведении, но… уязвленное самолюбие — плохой советчик. Наверное, потом я пожалею об этом, но иначе поступить не могла.

— Мы знакомы, — улыбнулась я. — Ты знала?

— Нет.

— Удивительно, — покачала головой. — Ведь я звонила тебе именно с его телефона. Мы встретились в аэропорту Токио, — с улыбкой уточнила я. — На следующий день случайно увиделись в парке. А может, и не случайно… Затем в Камакуре и около Кавагути. Нам удивительно везло на такие вот случайные встречи.

— Как ты здесь оказалась? — спросил Акио.

— Говорю же, мимо проходила, — улыбнулась я. — А ты не рад меня видеть? Знаешь, когда я потеряла сознание в том парке, то думала, у меня поедет крыша. Эти крысы… нэдзуми… Последнее, что я запомнила, — как они накинулись на тебя. Хан уверял, что с тобой все будет в порядке и ты отказался от помощи. Чтобы не сойти с ума, я заставила себя в это поверить, ведь телефона, чтобы узнать, что к чему, у меня не было. Хотя… выглядишь ты неплохо, что нельзя сказать обо мне. — Подняв руки, я показала следы от укусов и царапин.

— Акио, о чем Мира говорит? — Ами нахмурилась. — Нападение нэдзуми? Каким образом там оказался Хан? Это ведь тот Хан, о ком я думаю?

— Да, Акио, ответь своей девушке. — Не в силах сидеть, я поднялась и подошла к окну.

— Это он, — процедил мужчина. — Нэдзуми да, были, но я не знаю, кто их натравил.

— Когда это было?

— Позавчера, — услужливо уточнила я. — В парке рядом с Кавагути.

— Вот как. — В голосе Ами зазвенел металл, а я подумала и решила придержать признание о поцелуях. — А теперь меня интересует, зачем ты следил за моей подругой? Я же сказала, что не могу отдать тебе медальон! Поэтому и согласилась уехать сюда, ничего никому не сказав.

— Ами, а зачем ты вообще попросила меня привезти его? Оказалось, быть даже временной его владелицей весьма опасно.

— Мира, прости. — Подруга подошла ко мне и еле ощутимо прикоснулась к плечу. — Я виновата, ничего не сказала, но тогда мне казалось это единственным верным решением.

— Ами…

— Нет, Акио. Она имеет право знать! Прошу, оставь нас вдвоем. — Подруга дождалась, пока мужчина покинет дом, и вновь посмотрела на меня. — Мира, где медальон?

Вместо ответа я вытащила его из-под футболки.

— Хан не снял его? — нахмурилась Ами.

— Не смог. Ни он, ни Тошиюки, ни Сэтору. Поэтому мы и приехали в Аокигахару, — пояснила я. — Хан сказал, что здесь какое-то особое место, где снять медальон не составит труда. Мы долго шли по лесу, остановились передохнуть, а какой-то странный человек увел его. Мы остались с Тоши, потом на нас напали, я пыталась его защитить, затем туман… я бежала… И вот очутилась в этом лесу, — выпалила я.

— Прости, что втянула тебя в это. — Подруга подошла и взяла меня за руку. — Я очень рада тебя видеть. Соскучилась безумно за все прошедшие годы. Сейчас осознаю это как никогда отчетливо.

— Ами, просто расскажи мне все, — попросила я.

— Чай? — растерянно предложила подруга.

— Ами!

— Хорошо. — Подруга не сразу смогла найти слова. — Моя семья уже много столетий является хранителями некоторых артефактов. Но самым ценным всегда оставался вот этот медальон. Не буду сейчас останавливаться на свойствах, скажу только, что многие желают его заполучить. Я считала, что в России он в безопасности, но оказалось, что это не так. В то же время я понимала, что за мной следят, поэтому и попросила тебя привести его. Твой визит ко мне не должен был вызвать подозрений, но со дня прилета все пошло не так.

— Ты даже не представляешь, насколько близка к истине, — усмехнулась и добавила: — Началось все с того, что мой чемодан потеряли в аэропорту. Хорошо, что еще в России я надела медальон на шею…

— Ты сохранила медальон. Спасибо!

— Куда ты пропала? Когда мы разговаривали, я слышала звуки какого-то вокзала, но Хан сказал, что в конечной точке тебя не оказалось.

— Это был единственный вариант сбить со следа преследователей — исчезнуть из поезда.

— Ами, я сейчас скажу грубо, и мне все равно, обидишься ты или нет. Не буду говорить о том, что ты подставила меня и использовала в своих целях. Можно придумать оправдание и сказать — необходимо соблюдение конспирации, хотя считаю, что придумать способ и сообщить о намерениях — реально. Как не стану упоминать о том состоянии ужаса, когда я узнала, что ты пропала, и обнаружила, что твою квартиру ограбили, а я должна ехать с незнакомыми людьми непонятно куда. Но то, что ты заставила волноваться Хана и Тошиюки… Ами, это самое натуральное свинство.

— Прости…

Взглянув на подругу, я поняла, насколько мы стали далеки друг от друга. Конечно, иного ожидать было нельзя. Дружба на расстоянии редко бывает долгой и крепкой, особенно если не подпитывается желанием обеих сторон поддерживать отношения. Не знаю, о чем я думала, когда, не задумываясь особо, решилась на поездку в Японию…

— Извиняться надо не передо мною, — покачала я головой. — Ладно, вернемся к нашим баранам. Медальон ценный, и все дела. Что за дверь он открывает?

— Ты помнишь легенды о Фудзи, которые рассказывала бабушка? О стране вечной молодости и напитке бессмертия?

— Нет, — вздохнула я и улыбнулась. — Хотя мне недавно рассказывали о том, как появилась гора, и историю Вису.

— Наверное, у каждого народа есть своя легенда, вот только в Японии подобное место и на самом деле существует. — Взгляд Ами стал мечтательным. — Я сейчас не стану рассказывать тебе легенду о Рубщике бамбука и Лунной деве. Помнишь, что говорила бабушка о Фудзи? «У твоих склонов мы забываем о смерти». Пока я не переехала в Японию, не понимала смысла этих слов, не чувствовала их. Но потом познакомилась с Ханом, и он все объяснил. У подножия горы есть лес, где и находится ручей с искрящейся водой. Было время, когда богиня сама отводила людей к этому источнику, но это время давно прошло, а старый ручей высох. Прошли долгие годы, прежде чем его снова нашли. Тогда-то и появился медальон, способный привести его обладателя к источнику. Увы, соглашается на подобное он редко. Кстати, ты уже познакомилась с ним? — спросила Ами, и я машинально кивнула. — Поганый характер, но он имеет на это право. Но к нему мы еще вернемся. Так вот, несколько столетий не было необходимости пользоваться источником.

— Ваша семья хранила ключ, но не использовала его? — удивилась я.

— Помнишь легенду о Сэнтаро, который прилетел в страну вечной молодости на спине огромного журавля? Он увидел там людей, которые выглядели молодо, но, к его удивлению, они все время принимали разные яды и тщетно стремились умереть. Триста лет он прожил в этой стране, пока не устал от нее и не решил вернуться на родину. Вису — мой предок, а медальон, по преданию, ему подарила сама богиня, чтобы он мог приходить сюда в любое время. Я не верила в эту историю, пока не поехала в Дзюкай и не нашла этот дом. Дом, который построил Вису и некоторое время жил в нем.

Я молчала, лишь посмотрела по сторонам и поняла: обстановка очень похожа на ту, которую изображали на старинных гравюрах.

— Кроме Вису, никто из нашего рода так и не воспользовался правом на проход в страну Вечной молодости, потому что богиней были наложены ограничения. Никакой личной выгоды. К тому же из поколения в поколение передавалось утверждение, что долгая жизнь — это не только возможность многое попробовать, это еще и дикая усталость, пытка наблюдением за тем, как уходят из жизни близкие люди, меняются эпохи. Бабушка всегда говорила, что жизнь ценна в своей яркости и краткости. Не буду утверждать, что согласна с ней, но истина в ее словах все же есть. Познакомившись с несколькими древними существами, которые живут больше сотни лет, я вижу или усталость и боль, или вседозволенность, цинизм и отчаянное желание испробовать что-то новое и спастись от скуки. Проблема в том, что часто их игрушками становятся живые люди. И я одна из таких игрушек, которая решила сбежать и всех переиграть. Акио… Не буду о нем говорить, это не мои тайны. Как бы мне ни хотелось соврать теперь, ты теперь одна из фигур на шахматной доске. Прости, надо было рассказать тебе все сразу, попросить добровольно помочь, но я до последнего не понимала, кому могу доверять, а кому нет.

— Что насчет Акио? — уточнила я. — Ты доверяешь ему?

— Я его люблю, — улыбнулась подруга. — И он меня тоже.

Наверное, стоило сказать, что мужчина, которого она считает своим, тот еще козел, но я не смогла. Не зная, что делать, я отвернулась в сторону.

— Как ты познакомилась с Ханом? — неожиданно для самой себя спросила я, продолжая смотреть в сад. — Кто он вообще такой?

— Хан… — Подруга подошла ко мне, обняла за плечи и выглянула в окно. — Скажу откровенно, я никогда не встречала подобных ему. Мы встретились на второй день моего пребывания в Японии. Несмотря на то что наполовину я японка, долгое проживание в другой стране отдалило меня от наших традиций. Цветок, который с корнем вырывают из плодородной почвы и помещают в стакан с водой, продолжает жить и может цвести, но вода рано или поздно заиливается, и корни загнивают. Мое возвращение на родину — все равно что водворение растения обратно в землю. Не обижайся, но Россия не стала мне домом, как я ни пыталась впустить ее в свое сердце.

— Все в порядке. Так что с Ханом?

— Я случайно обидела очень могущественного человека, — тихо сказала Ами. — Не проси рассказать подробности. Скажу только, что влипла я по-крупному и выхода из ситуации не видела. Хан помог мне избежать его мести и преследования. Я была совсем неопытной, а он незаметно взял меня под свое покровительство, заботился и оберегал, словно я его младшая сестренка. Хан невероятен. Несмотря на то что я люблю Акио, я все равно завидую той, кто поселится в его сердце. Не буду врать, в свое время я была влюблена в него, но у меня никогда не было шансов. Я приняла это, но восхищаться меньше не стала. Наоборот… Позже к нашей компании присоединился Тошиюки, и они стали мне ближе, чем родная семья. Со временем мы стали и работать вместе. Нас всегда объединяло слишком многое.

— Мы сейчас точно говорим об одном человеке? Не буду отрицать, он способен на подобные поступки, но в большинстве случаев он грубый, бескомпромиссный, с замашками диктатора, — выпалила я.

— Честный, благородный, серьезный и ответственный. Спокойный и уравновешенный, способный на настоящие поступки. Настоящий мужчина, — парировала подруга. — Странно, что ты воспринимаешь его иначе.

— В первый раз я увидела его в поезде, — усмехнулась я. — Он смотрел на меня так, что хотелось оказаться как можно дальше. Во второй — спас меня от бакэмоно, но в процессе оказания помощи вышвырнул из машины, как куклу. Потом приложил спиной о стену. Что там еще было? Постоянно оскорблял, несколько раз обездвиживал, чтобы я не сбежала, обращался со мной как с досадной помехой, которая мешает ему жить.

— Зачем ты наговариваешь на него? — В голосе Ами сквозила обида.

— Мне нет смысла лгать тебе. — Я вздохнула и отошла от окна.

Как рассказать подруге, что я чувствую к Хану, если и сама толком не определилась в своих ощущениях. Когда он был таким, каким его знала Ами, меня тянуло к этому невероятному мужчине, вот только… эту грань его характера я видела крайне редко.

— То, что ты рассказываешь… — Подруга запнулась.

— Вы — друзья, — задумчиво начала я, посмотрев на нее. — Как я поняла, связаны одним делом. Ами, Хан знал, что я прилетаю? Следил за мной от самого аэропорта?

— Я попросила его, — призналась подруга, потупившись. — Мне нужно было удостовериться, что ты прилетела и медальон у тебя.

— Но он не подошел… Потому что Акио опередил его, был любезен, предложил подвезти до города. Ами, объясни мне одну нестыковку… По твоей просьбе я оказалась курьером. Обидно, но переживу. Предполагаю, что Хан должен был встретить меня в аэропорту и забрать артефакт. Но и Акио охотился за медальоном, и тоже знал, где и когда он будет. Хан — твой друг, Акио — возлюбленный. И они оба не переносят друг друга. Уверена, Хан не знает о том, что ты в столь близких отношениях с его недругом. Так на чьей стороне ты?

— Все сложно.

— Жизнь вообще тяжелая штука, — заметила я.

— Мой род — хранители ключа, а я прямая наследница, — с грустью улыбнулась Ами. — И те, кто мне дороже всех на свете, ненавидят друг друга и до недавнего времени невольно хотели использовать меня. Кроме того, они еще и соперничают много лет… Так что мне пришлось разыграть собственную игру.

— Все это мило, и я почти готова пустить слезу, — усмехнулась я. — Если бы не одно «но». Из аэропорта я звонила тебе с телефона Акио. Уверена, тебе знаком этот набор цифр… И ты даже не попыталась объяснить ситуацию. Мы с Ханом думали, что ты пропала, а у тебя случился «отпуск».

— Прости…

— Мне необходимо побыть одной и переварить информацию, — заявила я, давая понять, что не желаю больше разговаривать с Ами.

Не знаю почему, но из всех мест я выбрала тот кусочек сада, где цвела вишня. Ее вид приносил умиротворение, хотя и добавлял лишнюю мечтательность, напоминая о вещах, о которых не стоило сейчас думать. Сидя под сакурой, я пыталась понять, во что же умудрилась влипнуть и как из всего этого выбираться.

Ами осталась в доме. Я так и не смогла признаться ей в том, что происходило у меня с Акио. Признаться, в какой-то момент он очаровал, но в глубине души я понимала, что ничего у нас не вышло бы. Вспоминая тот поцелуй в машине, неожиданно осознала — я заставляла себя верить в то, что мужчина мне понравился. Но это было не так, и я порадовалась, что прозрение наступило скоро. Хотя это не отменяло факт — Акио поступил не только со мной, но и с любимой, как козел. Надеюсь, он сможет объяснить подобный кобелизм…

Подруга много что рассказала, не сказав при этом ничего. Впрочем, это было характерно не только для нее, но и вообще для японцев. Удивила про Хана. Он почти не открывался мне с этой стороны, хотя я видела, что Ами на самом деле любит его и уважает.

— Мира-сан. — Я повернула голову и увидела Акио. — Мы можем поговорить?

— Запретить я тебе не могу, не так ли? — усмехнулась я. — Тем более что ты так вовремя вспомнил про дистанцию. Больше не Мира?

— Полагаю, с моей стороны бестактно настаивать на неформальном общении. — Он подошел, сел рядом и начал без промедления.

— Хватит изображать того, кем не являешься, — поморщилась я. — Хотя твое дело…

— Спасибо, что не рассказала Ами подробности наших встреч.

— Не радуйся слишком рано, — приподняла я бровь. — Я еще не приняла решения. Не хочу расстраивать подругу, так что попробуй убедить, почему мне стоит молчать и дальше.

— Ты стала другой, — задумчиво протянул Акио.

— Дай подумать… Возможно, я всегда была такой, просто хотела соответствовать традициям Японии, была вежливой и смиряла собственные порывы. Но после того как на меня постоянно нападали, я осталась в одиночестве, выяснила, что подруга меня использовала, а тот, кто говорил комплименты и шептал слова о любви, — и того хуже. Возможно, что у меня включились разум и логика?

— Я люблю ее.

— Как и меня? — съязвила я. — Датэ-сан, хватит высокопарных слов. Говори прямо. Я устала, травмирована и не хочу разгадывать очередные ребусы.

— Ты — задание, — заявил мужчина. — Мне нужно было заполучить медальон, но с тех пор как ты надела его на шею, это стало невозможно. Мне оставалось только следить и надеяться, что Хан найдет способ его снять, чтобы забрать.

— Люблю откровенность. Редкое качество. Вот только это все я уже и так выяснила. Скажи мне то, что я еще не знаю.

Да, я почти хамила, но у меня на самом деле не было сил разводить реверансы. А может, все намного проще? Я открыто провоцировала Акио, заставляя его показать истинное лицо.

— У меня появилась информация, что ты можешь сама снять и подарить медальон. Согласись, я обязан был попробовать воспользоваться этим шансом.

— Но зачем доводить до…

— Поцелуя? — уточнил Акио, и когда я кивнула, протянул мне руку, помогая подняться. — Ты красива, — улыбнулся он. — Кожа, волосы, фигура. Я люблю Ами, но я мужчина и не могу игнорировать подобную красоту. Скажу откровенно, в какой-то момент я был на грани, чтобы увлечься тобой. Ну и еще отомстить своему давнему сопернику. Видеть ревность в его глазах, наблюдать, как сдает выдержка и теряется контроль… Как в России говорят? «Месть — то блюдо, которое надо подавать холодным». За эти дни я сполна удовлетворил потребность в ней. Но тот поцелуй… Вместо чувства торжества я ощутил лишь разочарование, что ты не Ами. А потом появление твоего ненормального дружка… У Кавагути же я был вынужден играть роль. Знаю, тебе не нравится все это слышать, но я откровенен, как ты и просила.

Я молчала. Внимательно слушала и молчала, не совсем понимая, как реагировать на признания. Зато подтвердились подозрения, что они с Ханом знакомы, причем не шапочно. Но вот что странно… Сейчас Акио немного напоминал мне Хана и стал ближе, чем когда одаривал комплиментами и изображал хорошего парня. Та жесткость, что проявилась на лице и в голосе, заставила посмотреть на мужчину иначе. Он стал казаться выше ростом, в глазах появилась мудрость, а во всем облике царили сила и властность. Я отмечала все это, а думала о другом. Хан ревновал меня? К Акио? Если вспомнить слова Ами, что Хан никогда так грубо себя не вел… Просто срывался? Я словно воочию увидела все мгновения, когда мы становились хоть на миг ближе друг к другу. Я вспомнила каждый такой момент. Неужели и он тоже? Вот так поворот…

— Ладно, Акио, — усмехнулась я. — Проехали. Хотя могу сказать, что благодарна тебе.

— Ты сейчас о чем? — удивился он.

А я просто улыбнулась. От осознания новости все проблемы как-то отошли на второй план. В глубине души я понимала, что веду себя неразумно, но сейчас могла думать только о том, что хочу увидеть Хана и убедиться в словах Акио.

— С тобой все в порядке? — уточнил он.

— Да… И знаешь, если ты на самом деле любишь Ами, я ничего ей не скажу.

— Я не забуду подобной услуги, — серьезно сказал мужчина, провел вверх по моей руке и чуть сжал плечо. — Спасибо.

Последнее, что я запомнила, прежде чем упала на колени, — внимательный взгляд Акио, цветущую сакуру за спиной мужчины и вопль Кэтсу «твою мать». Мгновение, и я уже смотрела на лепестки вишни, что покрывали землю, растерянно хлопала ресницами и думала, что с падениями норма явно перевыполнена. Острая боль прострелила травмированную ногу, вдобавок у меня снова заболело плечо, на котором еще секунду назад лежала рука Акио. Возникло острое чувство дежавю. Что-то такое уже было… В Камакуре! Когда Хан вытащил меня из машины Акио… Хотя сейчас все было иначе. Словно резкий порыв ветра отбросил мужчину в сторону, а я, очевидно, по инерции упала вперед из-за того, что он задержал руку на плече… Но кто и зачем это сделал?!

Не обращая внимания на боль, поднялась на ноги. Растерявшись и не зная, что думать, я замерла от зрелища, представшего взгляду.

Спокойный, уравновешенный и способный на настоящие поступки… Кажется, так сказала Ами? Нет, мы однозначно говорили о разных людях, ведь тот мужчина, который сейчас дрался с Акио, вовсе не был похож на того, кого она описывала. Но как он это делал! Точные удары, которыми обменивались мужчины, достигали цели, но не наносили вреда. Слишком большой опыт и высокий уровень мастерства боя. В какой-то момент мне показалось, что я нахожусь на тренировке, где в спарринге встретились два равных по силе противника.

Порыв ветра сорвал с сакуры вихрь лепестков, бросил их мне в лицо, отчего я невольно зажмурилась. Но когда я открыла глаза, то поняла, что все изменилось. Еще пару секунд назад мужчины просто испытывали друг друга, а теперь началась настоящая драка. Движения стали резче, удары точнее, и передвигались они с такой скоростью, что я едва могла уследить. В тот момент, когда у Акио по лицу потекла струйка крови, я будто очнулась, негромко вскрикнула и шагнула вперед.

— Не подходи, — крикнул Акио.

Я остановилась, но потом поняла, что обращался он вовсе не ко мне. Растерянная Ами, прикрыв рот ладонью, находилась на пороге дома. Мы переглянулись, но продолжали стоять. А дальше для меня остался существовать только один человек. Я смотрела на Хана, видела только его, переживала так сильно, что сердце билось как ненормальное. Хотелось броситься вперед, разнять дерущихся, но я не могла сделать ни шага, застыв на месте.

Я видела, что мужчины примерно равны по силе и уровню владения боевыми искусствами. Каждый удар приходился на блок и лишь изредка попадал в цель. Я понимала, что долго так продолжаться не может, но и предположить не могла, что вижу лишь верхушку айсберга. Когда вокруг мужчин появилось золотистое марево, заметила, как и то, что они оказались полностью окутаны туманом, а вот покинули они его совсем другие. Я ахнула, шагнула вперед, но тут же остановилась, поморщившись от резкой боли. Но я не обращала на это внимание, как и Ами чуть раньше, прикрыв ладонь ко рту, сдерживая рвущийся крик.

Кицунэ. Создания из мифов и легенд. Я была готова ко многому, видела несколько существ потустороннего мира, но лисы с несколькими хвостами все равно казались чем-то сказочным. Оборот случился в моем присутствии, но я все равно не могла поверить. То, что я видела еще минуту назад, заставляло дрожать от испуга за того, кого непонятно когда успела полюбить, и восхищаться его силой, но в иной ипостаси… Я не знала, где он. Золотистый туман покинули два кицунэ: серебристый и серо-бурый. Шикарные хвосты, искрящийся мех и острые уши. Увы, больше ничего рассмотреть я не смогла. У меня была лишь секунда, пока лисы стояли друг напротив друга, словно оценивая возможности. Мгновение, и они одновременно бросились друг на друга, сплетясь в один клубок. Сверхъестественная сила, которая поразила меня, увеличилась многократно, скорость стала настолько немыслимой, что я не могла уследить за перемещениями. По поляне летали две молнии. Откуда появился первый огненный шар — не поняла, но отныне схватка стала еще яростней. Какое-то время лисы умудрялись избегать прямого попадания, но вот один комок огня попал в серебристого лиса. Запахло паленой шерстью. Истошный крик Ами прозвучал так громко, что я не выдержала и бросилась вперед. Правда, успела сделать всего пару шагов, когда многострадальная нога подвернулась, и я полетела на землю.

Не выдержав, я выругалась. Слезы выступили в глазах, на какое-то время смазав картинку происходящего вокруг. Шмыгнув носом и резко выдохнув, я зажмурилась и попыталась подняться. Увы, даже шевелить ногой было больно. Тогда попробовала просто сесть и машинально потянулась к лодыжке, где особенно сильно пульсировала боль.

— Мира… Ты в порядке?

От звука голоса Хана я вздрогнула, повернула голову и неверяще посмотрела на мужчину. Память сразу же напомнила события, которые я только что наблюдала.

— Все хорошо, — прошептала я.

Лиса больше не было, рядом со мной на корточках сидел человек, но я не понимала, как себя вести. Мужчина не смотрел мне в глаза, не касался рукой, а вся его поза выдавала напряжение. Мне казалось, он ждет хоть какой-то реакции от меня, но я снова впала в непонятный ступор. Хотелось протянуть руку, коснуться лица Хана, чтобы убедиться в реальности происходящего, но вместо этого я посмотрела за его плечо. Нашла взглядом Ами, которую обнимал Акио, и испытала гнетущее чувство зависти.

То, что Хан проследил за моим взглядом, не увидела, но почувствовала. Меня снова окутало облаком той невероятной силы. По спине пробежала горячая волна, дыхание перехватило, отчаянно захотелось сделать глоток воды, чтобы избавиться от чувства жажды.

— Хан… — Я коснулась его руки.

— Оставайся здесь, — процедил он, поднялся и направился в сторону пары.

Мне хватило пары секунд, чтобы осознать, что сейчас случится что-то страшное. Было что-то такое в развороте плеч мужчины, что несло в себе угрозу.

— Подожди, — прошептала я.

Хан на мгновение остановился, но не повернулся, а двинулся дальше. Стиснув зубы, я поднялась и, подволакивая ногу, на которую больно было наступать, пошла следом. Правда, к началу разговора не успела, но, судя по всему, Хан нормально воспринял то, что я нарушила его распоряжение, если судить по тому, как он чуть повернул голову и снова обратил свое внимание на Ами и стоящего рядом Акио.

— Ами, собирайся, мы немедленно уходим, — спокойно заявил Хан, и мне стало не по себе от его спокойного тона.

— Нет, — решительно возразила она. — Я люблю тебя, но ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь.

— Значит, так? — усмехнулся он. — Вот только я не спрашивал твоего мнения. Мой долг — заботиться о тебе, пусть для этого придется разрушить твои иллюзии.

— Что с тобой? — выдохнула Ами. — Вы же были друзьями! А ты… Ведешь себя как дикий зверь. Я не узнаю тебя. Ты всегда был спокойным и рассудительным. Мы с Тошиюки равнялись на тебя и учились так же владеть собой. Или за эти несколько дней произошло нечто невероятное, что изменило тебя так кардинально? Раз ты позволяешь себе накинуться на другого, не посчитав нужным решить проблему мирным путем?

— Тебя это не касается. В последний раз повторяю, собирайся.

— Место жены рядом с мужем, — заявила Ами.

— Что? — ахнула я.

Подруга бросила на меня взгляд и снова посмотрела на Хана, который показался мне ошарашенным новостью, хотя на его лице это никак не отражалось.

— Ами, что происходит?! — потребовала я ответа.

— Я тоже хочу это знать. — Голос Хана был спокоен, но глаза стали чернее ночи.