Глава 16,
в которой время пришло

Наверное, в моей первой влюбленности, случившейся уже не в совсем нежном возрасте, было что-то романтичное. Он – один из лучших всадников империи, она – увлеченный своим делом драконовед и по совместительству наследница престола. Оба знают, что нравятся друг другу, но предпочитают долг родине счастливому воссоединению. Какая жертва.

Можно будет рассказывать внукам долгими зимними вечерами (или даже короткими летними, если захочется), как бабушка, собрав в кулак всю оставшуюся силу воли, крикнула своему возлюбленному:

– Вот и чеши отсюда, гидра бесхвостая! Только учти: я без боя не сдамся!

Уже пятнадцать минут мы спорили о том, что было подлинным – Тайсон или его письмо. И так как убедительных доводов до сих пор не смогла привести ни одна сторона, мы остановились примерно там же, где и начали.

– Таиса, у нас серьезное положение. Темные дают нам десять часов на подготовку, после чего вылетают всем полком.

– Так от меня-то ты что хочешь?! – Я сама для себя решить не могла, с кем разговариваю: с перевоплотившимся врагом или занудным другом. Правда, по степени занудства собеседник больше напоминал последнего.

– Тебе нужно немедленно уходить из крепости, – громко и четко произнес голос Тая из-за толстого дерева. – В Ниме остаться не получится – мы уже отправили туда лейтенанта Лиана: он вызывает сюда всех совершеннолетних мужчин, способных держать оружие. Таиса, это не шутки. Оставаться в крепости крайне опасно, особенно принцессе. Ты же умная девушка – должна понимать.

Я пыхтела, как закипающий чайник, взволнованная, но даже толком не понимала, чем именно.

– Я понятия не имею, ты ли это, а ты мне говоришь выметаться из крепости!!!

– Ладно. – Всадник шумно выдохнул. – Просунь мне эту проклятую записку под дверь. Я проверю, чей это почерк.

– Ага!!! – просияла я. – Значит, твой голубь принес записку, подписанную твоим именем, а ты даже не знаешь, чей это может быть почерк!

Загадка решена. Передо мной очень жалкая копия умного и смелого лейтенанта Раэля, которая даже не может толком проработать свой злобный план. И все же, письмо я ему на всякий случай передала.

Едва я принялась просовывать крохотную записку в щель между дверью и полом, как человек по ту сторону быстро ухватился за появившийся в поле зрения уголок и потянул на себя. Поздно спохватилась – листочка как след простыл.

– Все ясно, – услышала я через какую-то долю секунды. В голосе Тайсона (Тайсона ли?) зазвучали стальные нотки. До этого он пытался говорить спокойно и серьезно, но сейчас эти два простых слова были больше похожи на угрозу.

А потом тишина. Я не слышала ни шороха шагов, ни постороннего дыхания. Как сильно ни вслушивалась, с той стороны не доносилось ни единого звука. Мертвая тишина, совсем как на драконьем кладбище.

– Тай? – Не знаю, почему я решилась назвать его именно этим именем. – Тай, ты там?

– Не знаю… – Пауза. – Я уже ничего не знаю.

Если до этого я плохо понимала, что происходит, то теперь была уверена в одном: кто бы сейчас ни стоял за моей дверью, по-старому уже никогда не будет. И не важно, что под этим подразумевать – жизнь, которую я вела в Эйне, полную мелких забот и легких магических колебаний, или жизнь, которую я познала в Северном форте, полную настоящей работы, настоящей дружбы и ожидания прекрасной любви. Темные заявились в самый разгар моего дня рождения и забыли принести подарок.

– Это правда? – прошептала я. – Про военное положение?

Просто скажи «нет». Ты ошибся, неудачно пошутил, плохо расслышал, неправильно понял. Все, что угодно, кроме пресловутого:

– Да, Таиса, у нас совсем мало времени.

Не совсем осознавая, что делаю, я бросила короткий взгляд на внутренний двор, где еще совсем недавно разворачивалась напряженная сцена переговоров. Теперь там было пусто – только жухлая листва перелетала с место на место, как птицы, которые отбились от стаи и заблудились в ветвях засохших деревьев.

Совсем скоро рядом с этим местом начнется настоящая война. Не мифическая угроза, о которой отец, не переставая, твердил все последние годы, а битва (возможно, не одна), в которой погибнут люди и драконы. Они даже вызывают мужчин из Нимы… Насколько все было плохо?

– Я никуда не пойду, – решилась я наконец.

– Это не вопрос, Тая. Твоя безопасность сейчас гораздо важнее, чем любая помощь с драконами. Если темные доберутся до тебя, то все, Плоским землям настанет конец – они перейдут под управление Магруша. Вообще не знаю, чем мы думали, когда разрешили остаться тебе здесь.

Да, это еще больше звучит похоже на Тая, тогда…

– От кого была эта записка?

– От своих, – коротко ответил всадник голосом, приглушенным толстой дверью.

– Тогда почему ты так расстроился?

Этот разговор напомнил мне, как еще в начальной школе мы с Микой садились по разные стороны фонтана в центре города и пытались говорить, перекрикивая шум воды. Часто слышалось что-то странное или смешное, но этот диалог между мной и Таем меньше всего был похож на детскую игру.

– Откуда ты знаешь, что я расстроился? – С той стороны.

– Ну видишь, не отрицаешь же. – С этой.

– Но и не говорю. – Уже там.

Обмен словами, перекидывание мяча. Звуки без смысла, лишь бы успокоиться, не думать о том, что будет дальше.

Тайсон не ожидал, что я открою дверь так резко. Видимо, стоял, прислонившись к дверной поверхности, поэтому не успел вовремя среагировать и повалился прямо на меня.

– Ну ты и тяжелый! – промычала я под его весом. Дышать было нечем; мое лицо оказалось где-то около его плеча или груди – уже точно не скажешь.

Мы оба рассмеялись, но глухо, не по-настоящему, как, бывает, пишешь в ответном письме: «Помираю со смеху!» – а сам даже бровью не шевельнул.

Это была неловкая близость, которую я желала, о которой часто грезила, украдкой поглядывая на лейтенанта. Только вот сейчас, при сложившихся обстоятельствах, говорить об отношениях казалось не просто неуместным, но даже неправильным.

Когда мы встали, то впервые с начала разговора взглянули друг другу в глаза. У Тая они были какие-то дикие, ненастоящие, как будто один глаз он позаимствовал у убитого в нечестном бою противника. Все-таки странные они, эти потомственные зельевары: ты еще не родился, а способности твои уже определены. А вдруг ты захочешь писать картины или печь пироги? Почему с магией все должно быть так сложно?

– Зачем ты открыла дверь? Это ведь мог быть и не я, – Тайсон укоризненно изогнул левую бровь.

Я фыркнула.

– Тебя не поймешь: то открой, то не открывай…

Мы по-прежнему были слишком близко друг к другу. Ближе, чем положено быть людям даже при тесном дружеском общении. Но отчего-то меня это ни капельки не напрягало: я с ужасом ждала того момента, когда Тай отстранится. Вместо этого он привычным жестом поправил очки-кружочки и попытался выдавить из себя некое подобие улыбки.

– Тебе повезло, что это я.

И правда, повезло.

Визит послов темных, как оказалось, был короткий, но принесли они с собой плохие вести:

– Настала пора разрешить старые конфликты, – вещал капитан Коин, голос уже привычно усилен магией. Мы вновь собрались в столовой, все обитатели форта, совсем как тогда, когда капитаны пытались вычислить шпиона с помощью шара правды, и затея с треском провалилась по вине вашей покорной слуги.

Мы с Таем стояли бок о бок, крепко сжимая друг друга за руки. В такой обстановке это было последнее, на что окружающие обращали внимание, а даже если и обращали, то ничего не говорили. Мне нужно покинуть замок – лейтенанту Раэлю через считанные часы предстояло вступить в бой.

Мысленно я молила всех духов дикого леса, чтобы военные форта остались в живых, хотя никогда не считала себя верующим человеком. Иногда так хочется, чтобы что-то было правдой, что оно таковым и становится.

– Вы все знаете, Северный форт уже много лет является главным военным оплотом Плоских земель. Мы не просто стоим на страже империи – здесь наши родные и близкие – мы защищаем историю и будущее детей, которые вскоре назовут этот мир своим.

Капитан Коин не старался подбирать слова или произвести впечатление, но чувствовалось, что его обращение идет от самого сердца. Другие капитаны стояли рядом; большинство из них понурило головы, кто-то задумчиво теребил бороду и кивал, безмолвно соглашаясь с Коином.

– Я не буду говорить вам, что темные достойны смерти. Наверняка у них тоже есть, за что сражаться. Их драконы не выбирали сторону, их самих не спрашивали, кем родиться. Я просто хочу, чтобы вы помнили: в любой ситуации оставайтесь людьми, – мужчина повернул голову, встретившись глазами с кем-то из присутствующих, – эльфами, – еще раз, – оборотнями. Несмотря на статус военных, многие из вас не знали, зачем именно темные так хотят заполучить Мертвое озеро, которое мы так долго и так рьяно защищаем. Теперь нет смысла скрывать: это источник магии во всей империи. Свет в домах ваших родственников, заклинания, которые помогают изгонять нечисть с земель, – все это возможно благодаря озеру. И Магруш, властитель Темных земель, хочет заполучить его, волшебное озеро, находящееся между семью горными пиками, в свое полное распоряжение, чтобы шантажом и угрозами заставить нас жить так, как живет его народ. Без крепостей, без спокойной, мирной жизни, где маги охраняют сон наших детей. Ведь не для этого мы рисковали собственными жизнями, обратившись к военному ремеслу?! – Голос мужчины едва заметно дрогнул: было видно, как сильно его волнует происходящее.

Я была далека от магических дел империи и никогда не интересовалась, откуда же многочисленные маги, стоящие на защите крепостей, берут энергию. То, что где-то существовало магическое озеро, полное бескрайней силы, по крайней мере, многое объясняло.

Несмотря на то что в Северном форте сосредоточены основные силы империи, нас все равно меньше, чем людей Магруша, в этом можно было не сомневаться. Живя в буквальном смысле в полях, волей-неволей ожесточишься и научишься стоять за себя. Нам, с нашими жалкими тренировками, такой подход к жизни и не снился. Может, именно поэтому в столовой было так тихо: только размеренное дыхание собравшихся и ожидание неизвестного.

Всем обитателям форта дали указание собраться со своими капитанами и обсудить будущую стратегию. Капрал Жнец, также находящийся под руководством капитана Моррена и, кстати, необычно низкий, но привычно тихий для эльфа, помахал Таю и Тони рукой. Всадница ответила неэмоциональным кивком. Каждый находился в своих мыслях.

Мы выбрали местечко для собрания – угол в холле перед столовой, где стояли впритык два шкафа с пыльными свитками. Не сговариваясь, все уступили единственное кресло с зеленой плетеной обивкой.

Тони вызвалась проводить меня до ворот; никто, кажется, не возражал. По выражению лица Тайсона можно было понять, что он только и думает о том, как бы побыстрее сплавить меня подальше.

– Я не буду давать вам никаких специальных указаний. – Кончик хвоста капитана Моррена, единственное, что оборотни не всегда хорошо контролируют, часто-часто и мелко стучал по каменному полу; его обладатель этого, скорее всего, даже не замечал. – Вы сами знаете, что делать.

– А что со шпионом? – Тони задала вопрос, который волновал нас всех, но который никто не решился задать. – Когда начнется битва, он сразу переметнется. Если это кто-то из «своих» – в воздух взлетели пальцы-кавычки, – как поступить?

Капитан неуверенно повел плечами.

– Девочка моя, ты спрашиваешь о загадках, которые никто из ныне живущих не знает, как решить. Если брат плохо относится ко мне, он по-прежнему мой брат?

Я поняла, что Моррен говорил о своем родном брате Матире, с которым у него, видимо, были не идеальные отношения. Оборотень по привычке потянулся к нагрудному карману мантии, из которого торчал кончик сигары, но вовремя одернул себя: это не его кабинет, в холле запрещено курить.

– В общем, – подытожил мужчина, – прошу вас, всех троих, вернитесь живыми. И, по возможности, верните живыми драконов. Их содержание идет из имперской казны, правда, ваше величество?

Ко мне впервые обратились вот так, без стеснения. Я не посчитала нужным как-то спорить или препираться на эту тему.

– Деньги сейчас не главное, – выдавила из себя я.

– Тоже верно.

Забавно, как все в мире подчинено вечному круговороту вещей и событий. Казалось, еще совсем недавно я шла вот так с Тони, слушая ее веселый щебет о том, как прекрасен ее напарник и какое чудесное место Северный форт. Куда делась та веселая, беззаботная всадница, на которую я засматривалась с таким восхищением? Теперь передо мной была угрюмая девушка – даже не так, женщина. Черные кудряшки-попрыгунчики висели грустными сосульками, почти полностью скрывая смуглое лицо, которое не украшала лучезарная улыбка. Тони была глубоко в своих мыслях, и я не решалась заговорить первой.

Вот те самые кусты ирги, в которых мы впервые встретились. Сейчас они стояли голые, беззащитные, как скелет умершего животного.

– Я не смогу проводить тебя далеко, прости, – сказала Тони, глядя куда-то мимо меня, в сторону. – Нужно возвращаться в форт.

– Ничего, все нормально. – Как будто ты пришел в гости, тут наливают фасолевую похлебку, которую ты ненавидишь больше всего на свете, а сказать об этом стесняешься.

Девушка подбадривающе положила широкую ладонь с длинными пальцами и аккуратными бледно-розовыми ноготками мне на плечо.

– Ты хороший человек, Тая. Никогда в этом не сомневайся. А быть хорошим человеком – гораздо важнее, чем быть хорошей принцессой или хорошим драконоведом. Нам кажется, что люди смотрят на нас и оценивают по достижениям, но на самом деле ценятся лишь наши поступки. – Всадница задумчиво пожевала нижнюю губу. – Мои вот вряд ли кто оценит.

– Не говори ерунды! – подбодрила я подругу. – И вообще, что это за прощальные речи? Еще увидимся, Эйна не так уж и далеко отсюда!

Я подтянула заплечный мешок, который немного сполз со спины, и с удовлетворением ощутила его вес. Сюда я шла налегке, а вот возвращалась с целой сумкой воспоминаний и памятных сувениров. На прощание мы с Таем сделали моментальную волшебную фотографию, которую я оставила сохнуть между страниц блокнота с наблюдениями за животными. Место в Университете Магических Существ мне обеспечено, только вот отчего-то радости это совсем не приносило.

Тони ничего не ответила, не попыталась спорить или, наоборот, сделать вид, что все и правда будет так хорошо, как мне бы хотелось. Она молча развернулась и побрела обратно в сторону крепости, бледная тень самой себя. Оставалось только догадываться, какая битва разворачивалась внутри нее самой.

Едва всадница скрылась за деревьями, я поспешила вытащить из мешка остро заточенный нож с рукояткой, увитой тонкой бечевкой. Похоже, их делают как раз для таких трусишек, как я, чтобы в опасный момент оружие не выпало из скользких от пота рук.

Вновь оказаться в одиночестве было непривычно. А если моя старая догадка верна, то и опасно, потому что яйцо, оберегавшее меня от посягательств диких тварей, превратилось в прекрасную дракониху. Жаль, у меня было недостаточно времени, чтобы как следует подготовить животное к полетам. Преимущество в виде Титан могло заставить врага сдаться еще перед началом битвы, но теперь ничего не поделать.

Я сделала глубокий, самоуспокаивающий, вдох и двинулась вниз по тропе, проходя мимо знакомых пней и кустарников, булыжников и выходов из нор кобальдов, которые я теперь так хорошо научилась различать.

Спустя полчаса ходьбы я даже начала насвистывать мелодию из «Лазурного мага», старого фильма, снятого еще в те времена, когда моя мама была беззаботной принцессой. Напев очень приставучий, и пусть я не помнила всех слов, все равно получалось создать подобие боевого настроя. Получалось что-то вроде этого:

Завязка такова: главный герой фильма, маг по имени Локерфельд, который везде и всюду появлялся в плаще небесно-голубого цвета, стоя в дозоре, мельком узрел прекрасную девушку, убегавшую от него в лесную чащу. Думаешь, что это прекрасная история о безответной любви волшебника к магическому созданию, но в конце, когда его возлюбленная в своей истинной личине лакомится останками мага, волей-неволей спрашиваешь себя, кому вообще может понравиться такая история. И все же, классика жанра.

Забывшись, я начала размахивать ножом в разные стороны, по пути срубая сухие ветки и задевая вечнозеленую листву. Поэтому, когда впереди послышались голоса, с перепугу чуть не отрезала себе правую руку, но каким-то чудом попала лишь по стволу ближайшего дерева.

Прятаться было поздно, поэтому я встала как вкопанная и задержала дыхание. Если думала, что это поможет слиться с окружающей средой, то сильно ошибалась.

– Ба, Тая, ты ли это?! – послышался знакомый голос, и я наконец разглядела молодого человека, шедшего впереди немаленькой процессии в семьдесят – сто людей и оборотней.

– Ласка? – Я не смогла сдержать улыбку, для которой так давно не было повода. – Ты в форт?

– Да, вот, попросили помочь. – Парень равнодушно пожал плечами, как будто каждый день участвует в сражениях. За его спиной я увидела широкоплечего Ила, мужа Ромашки; он стоял, приобняв за плечи Гурта, того самого мальчишку, что попытался украсть у меня яйцо. Казалось, что это было уже по меньшей мере лет сто назад.

– А почему он с вами? – Кивком головы я указала на Гурта, который выглядел по-настоящему счастливым. Парнишка с интересом рассматривал верхушки деревьев и изо всех сил пытался разглядеть мелких зверьков, что, бывало, прятались за спинами огромных валунов.

Ласка грустно усмехнулся:

– Сама знаешь, он у нас такой: если что ему в голову втемяшилось, то никто и ничто его не остановит. Мы бы места себе не находили, если бы оставили мальчонку в городе.

Остальные мужчины в группе согласно закивали. Каждый нес с собой импровизированное оружие: от топоров до кухонных ножей, и металл взволнованно бряцал в дрожащих от волнения и нетерпения руках. Хоть кто-то из них предполагал, что в один прекрасный день его вот так вызовут на настоящее сражение, без всякой подготовки?

– Таиса? Ты ведь Таиса? – донесся незнакомый голос с задних рядов. Вся группа загалдела, зашевелилась, а затем неуклюже расступилась, помогая еще совсем молоденькому пареньку, лет семнадцати на вид, пробраться вперед.

Мальчишка тяжело дышал, но при этом довольно улыбался. Взлохмаченные темно-русые волосы моментально напомнили мне Тайсона, отчего в сердце грустно защемило.

Но, присмотревшись, я поняла, что эти двое были совершенно не похожи: в глазах у паренька не было знакомой смешинки. Общим у них было только пристрастие к клетчатым рубашкам, поэтому я поначалу и приняла мальчика за уменьшенную копию всадника.

– Так ты Таиса? – снова повторил он.

Он был так взбудоражен нашей встречей, что я не удержалась от ответной улыбки.

– Насколько я знаю, в предгорье я единственная Таиса, но ты еще не был в моей родной крепости. Там каждую пятую девушку так зовут.

Но тот меня как будто не слушал.

– Ты знакома с моей теткой, она травница в Ниме, – безапелляционно заявил паренек. – Она сказала, если встречу тебя в форте или по дороге к нему, непременно передать тебе вот это.

Он запустил руку в бездонный карман плаща и извлек оттуда помятый листок бумаги цвета старой соломы. Сначала я подумала, что это записка, но края обертки раскрылись, совсем как лепестки распустившегося цветка, и внутри, словно сокровище или драгоценность, лежала одинокая ромашка.

Не сразу заметила, как мальчик пытается заставить меня принять цветок вместе с оберткой, а когда спохватилась, то от неловкости поджала губы и взяла подарок двумя руками.

– Вэйди сказала, ты поймешь, – заключил парнишка и с чувством выполненного долга, тут же отразившимся на его лице, вернулся к своим.

Я уже столько лет не держала в руках ромашек. Осторожно, будто передо мной лежал новорожденный младенец, я кончиками пальцев подцепила стебелек. Сотни тысяч ромашек, как сорняки, обвили всю империю, и в сезон поля с высоты крепостной башни напоминают пушистый ковер. Только вот сейчас осень, и найти хотя бы одну было, мягко скажем, проблематично.

Ко мне прикованы глаза толпы, и я, наподобие актрисы магического театра на колесах, покрутила ромашку перед носом. Все – и я, в том числе, – ждали какого-то чуда. Но ничего не происходило.

И тут что-то привлекло мое внимание. Несколько слов, аккуратно выведенных насыщенными синими чернилами на краях смятого листка бумаги. Приглядевшись, я увидела короткую фразу, которая заставила мое сердце дрогнуть:

– Что там? – Гурт, которому не были знакомы понятия о такте, подался вперед.

– Ничего, просто доброе напутствие.

– Ну, тогда мы пойдем, – сказал Ласка. – Приятно было повидаться.

Мужчина свистнул, да так, что эхо не сразу вернуло отголосок.

– Что, парни, может, споем? – предложил кто-то из толпы, и остальные тут же поддержали.

Я молча стояла у края тропы, взглядом провожая удаляющихся на смерть нимчан. В одной руке зажата ромашка, в другой – заветный листок с простыми словами.

Это была цитата с последних драконьих игр, которые проходили как раз в Эйне в прошлом году. Мы впервые принимали такое масштабное соревнование, и я, как главный драконовед крепости, была одним из организаторов. Со всей империи в Эйну съехались заводчики самых быстрых и послушных драконов. Целый месяц они мерились в точности, скорости, способности преодолевать препятствия и даже в красоте животных. В самом конце церемонии закрытия мой отец произнес эту фразу, которую я сейчас лицезрела на листке бумаги. Тогда я не сильно задумывалась, что же это могло значить на самом деле, а теперь все казалось таким простым и очевидным.

Магия, за которую сейчас борются наши люди, – далеко не самое главное. Огонь внутри нас самих, в наших сердцах, вот что на самом деле важно. Я упала с дракона не потому, что тот был слишком чувствителен к ромашкам. Дело было в другом: я боялась, была не уверена. Я полагалась на волшебство дракона вместо того, чтобы воспользоваться своим собственным.

Ведь людьми нас делает вовсе не способность мыслить или умение строить высокие стены. Человеческое зарождается только там, где ты пытаешься сделать больше, чем думаешь, что можешь.

– Подождите… Подождите меня! – крикнула я и со всех сил припустила следом за отрядом.

Благо мужчины ушли недалеко, поэтому долго догонять не пришлось. Косы хлестали по спине (потом их обязательно отрежу), а появившийся во рту привкус крови, напротив, заставлял бежать все быстрее и быстрее. Я была ветром этих гор, частью долгой истории, которую потом будут помнить веками.

В хвосте шел тот самый племянник Вэйди, который передал мне записку, вместе с несколькими приятелями. Они громогласно подпевали звучавшей в воздухе «Друг за другом, маг за магом».

Никто из присутствующих не удивился моему возвращению – меня радостно поприветствовали, и даже Ласка ничего не сказал по поводу того, что мне надо идти совсем в другую сторону. Они взяли с собой Гурта – чего говорить о девчонке, которая, по сравнению с ним, точно сумеет постоять за себя.

Это был на удивление теплый для осени вечер. Или это кровь так сильно бурлила в жилах, что становилось жарко, несмотря на погоду? В любом случае чувствуешь себя гораздо лучше, когда принимаешь решение и следуешь намеченному плану.

Мы шагали вместе защищать то, что по-настоящему любим и ценим. Кто-то – свой родной город, кто-то – людей, которые посвятили жизнь безопасности в империи. Я же не могла смириться с тем, что не буду в последние минуты рядом с теми, кто за такой короткий срок стал мне по-настоящему дорог. Если я вернусь в поля, то пожалею о том, что хотя бы не попробовала стать таким человеком, которым всегда хотела быть. Смелой, отважной, верной своему слову и делу.

Понятия не имею, откуда Вэйди узнала мою историю, но, как и с каждой знахаркой, тут всегда немножко замешано колдовство, пусть они и отрицают свою принадлежность к волшебному миру. Не важно, потому что травница была права: время действительно пришло.