Глава 15,
в которой тучи сгущаются

В услышанное было невозможно поверить. Бывают ли в мире такие совпадения? Мама вот, например, верит в родство душ, но если взглянуть на их с папой отношения, то понимаешь, что никакое родство не спасет от сложностей характера. Когда-то давно, когда родители только решились на свадьбу, их называли как угодно: безумцами, романтиками, – но никто и подумать не мог, что их отношения так сильно испортятся за тридцать лет совместной жизни.

Может, у нас с Таем будет так же. Может, нас и тянет друг к другу из-за того, что между нами стекло. Стоишь целыми днями, прижавшись к холодной поверхности, а стоило бы отойти всего на десять локтей в сторону – и там ждет счастливая жизнь.

– С того случая я не пыталась сесть на дракона, – призналась я, избегая говорить о своих чувствах. – Не знаю, как ты уговорил меня сесть на Брома тогда, в Ниме.

– Что случилось? Почему ты потеряла управление? – Всадник взъерошил собственные волосы, хотя они и так походили на прическу зельевара-любителя после взрывных экспериментов.

– Проклятые ромашки… – процедила я сквозь зубы. – Сам знаешь, у этих животных очень тонкое обоняние. Я сама виновата: сплела себе венок и гуляла с ним на голове, как пятилетка. Перед входом в драконятню венок я, конечно, сняла, но какой-то цветок все-таки запутался в волосах. Это был Норд, молодой, еще не оседланный дракон. Не знаю, что меня дернуло в то утро попытаться сесть на него. Наверное, размечталась, что тоже могу быть всадником, а не просто исследователем. Глупо с моей стороны.

Тайсон поспешил возразить:

– Вовсе не глупо. Я вижу, как ты смотришь на драконов. А для всадника это главное – уверенность в собственных силах. После того как ты взяла на себя управление Бромом, у меня отпали всякие сомнения.

– Нет. – Я опустила плечи. – Полеты не для меня. Даже на эту работу родители с трудом смотрят сквозь пальцы, а что-то более опасное заставит их запереть меня дома и кормить через кошачью дверцу.

Вместо ответа всадник встал, отряхнул штаны от мелкого мусора вроде листвы и веточек и протянул мне руку. За крупными стеклами очков на меня смотрели внимательные глаза разных цветов.

– Прости, Тай, я больше никогда не смогу сесть на дракона.

Но руку я его все-таки приняла. Она была теплая, а кожа гладкая. От прикосновения по спине прошлись стройные ряды армии мурашек.

– А что насчет другого?

Я понимала, что он имеет в виду, но в сочетании с моей ладонью, крепко сжатой в его руке, вопрос заставил покраснеть. Готова поспорить, на моих ушах уже можно было жарить сосиски.

Слова давались с трудом:

– Никогда не думала, что скажу это, но, думаю, ты прав. Раз уж мы с тобой оба взрослые люди, то и вести себя надо соответствующим образом. Если бы мы встретились с тобой в другой жизни, все было бы по-другому. Да, чтобы добраться сюда, я сбежала из дома, но я знаю свои обязанности. Мне придется вернуться в Эйну и, когда придет время, сесть на место отца.

Это была жестокая правда, мы оба это знали. В то же время становилось легче. Если у тебя аллергия на вишню, ты знаешь, что никогда не сможешь попробовать заветных ягод. Как бы ни изворачивался, что бы ни делал, – ты будешь жить отдельно, вишня – отдельно.

Когда Тай наконец рассказал мне свою историю, я поняла, что тогда его остановил не мой высокий статус. Мы оба были воспитаны на сказках о любви принцесс и простолюдинов. Он знал, что возможен один-единственный вариант: сесть на трон рядом со мной. А насколько я успела узнать лейтенанта Раэля, такая жизнь была не для него.

Я же, как бы ни желала, не смогла бы спуститься к нему со своего пьедестала. У меня – долг перед крепостями и жителями. Долг, который нельзя переложить на плечи первого встречного и броситься наслаждаться жизнью.

Может, именно поэтому я с такой легкостью повторила, будто была собственным эхом:

– Надеюсь, мы встретимся в другой жизни.

Тайсон осторожно, но уверенно притянул меня к себе. Лбом я уперлась ему в грудь и услышала, как часто-часто бьется его сильное сердце. Всадник быстро, почти незаметно коснулся губами моей макушки, и его слова доходили до меня тихо и долго, как из другого мира:

– Надеюсь, что будет так.

Если вы спросите меня, что лучше, горькая правда или сладкая ложь, то я отвечу так: с учетом последствий – правда, без учета – ложь. Мы поступили как два взрослых, ответственных человека, только это и помогало справиться с чувствами и эмоциями. Рассказали друг другу о своих сокровенных мыслях и пришли к выводу, что совместного будущего у нас быть не может.

И все-таки часть меня пела, ведь теперь я знала, о чем Тайсон думал на самом деле, когда бросал на меня осторожные взгляды, будучи уверенным, что я ничего не замечаю. Как бы тяжело при этом ни было, понимаешь: по ту сторону берега разбиваются точно такие же волны.

В общем, если бы про нас написали историю, то заканчивалась бы она примерно так: «Вместе они быть не могли, потому что не были идиотами, но жили долго и почти счастливо».

После такого непростого разговора я с трудом нашла в себе силы, чтобы оставить Раэля одного на полигоне. Мы оба согласились, что ему надо тренироваться, а мне – идти к Титан и другим животным. Дракониха в последние дни плохо ела, нужно было тщательно следить за ее самочувствием.

Когда я переступила порог драконятни, мысли мои были далеко, поэтому я не сразу заметила Мо за деревянной перегородкой. Едва я услышала его знакомый, чуть высоковатый для мужчины голос, то чуть не выронила ведро с пищевыми добавками.

– Ну, как твои впечатления?

Не сразу я поняла, что спрашивают именно меня.

– Впечатления от чего? – Я ногой отодвинула решетчатую дверь, ведущую в вольер Титан и застонала: – Нет, ну зачем прожигать дыру в стене?! Титан, где твои манеры?

Дракониха виноватым взглядом посмотрела на меня через плечо, чуть опустив массивную голову на тонкой гибкой шее к земле. Да, она точно знала, что натворила.

Через дыру в соседний вольер можно было разглядеть мощные лапы Спиногрыза – желтой молнии лейтенанта Киото. Дракон, казалось, и не заметил столь бесстыдного вторжения на его территорию.

– Да ладно тебе. – В проеме показался врач. – Титан не глупая, ты сама прекрасно знаешь. Наверняка чихнула случайно и не смогла сдержать поток пламени.

– Чихнула она… – угрожающим тоном протянула я, но больше не планировала ругать подопечную. Мо прав, Титан и правда очень умная. Вот некоторые серые тяжеловесы похожи на здоровых собак, которые, виляя пушистым хвостом, могут не заметить, что смели со стола всю посуду. Пускай один из родителей Титан очень своенравный дракон, но наличия мозгов это не отменяло.

– Так что, – продолжил Мо, – вы обо всем договорились? Теперь вы вместе?

Врач был единственным во всей крепости, кто, как и я, мог похвастаться невысоким ростом, но сейчас я хотела бы стать чуть повыше и посмотреть на него сверху вниз. Я едва удержалась, чтобы не прикрыть руками глаза, не желая видеть это лицо, полное искреннего любопытства. К сожалению, руки были заняты инструментами.

– Серьезно? У вас в форте это что, единственное развлечение? – Я положила щипчики (больше напоминавшие плоскогубцы) для жестких драконьих ногтей на небольшой деревянный столик и принялась закидывать дыру сеном, благо это окошко было не таким уж и большим, чтобы позволить одному дракону пробраться к другому.

– Не поверишь, но да, – серьезно ответил Мо. – Даже представить себе не можешь, как сложно держать язык за зубами, когда перед твоим товарищем девушка его мечты, и она не знает, как сильно он в нее влюблен!

Фу, звучит слишком приторно. Хорошо, что я не догадалась таскать фотокарточку Тайсона в своем рукаве, иначе бы тут все померли от смеха еще до начала наступления Магруша.

– Все, что я могу сказать, это то, что мы поговорили и решили оставить все, как есть.

Я практически услышала звук падающей на застеленный соломой пол челюсти.

– Ну и идиоты. – И, перед тем как уйти, Мо бросил Титан: – Подожги ей волосы, милая, чтобы опомнилась поскорее.

Титан понимающе кивнула, но, встретившись со мной взглядом, тут же опустила голову вниз.

Пока я выполняла ежедневную рутину – измеряла дракониху по всем параметрам и заносила результаты в журнал, – в небольшом окошке под самым потолком драконятни показались сгущающиеся тучи. Противный осенний дождик перестал быть редкостью, а стал чем-то вроде насморка, который – лечи не лечи – все равно пройдет только тогда, когда сам сочтет нужным.

Это были тяжелые серые тучи, по цвету напоминающие кожаные крылья Титан. Но три стремительно движущиеся точки выделялись на фоне потемневших облаков. На птиц вроде не похожи, скорее на… драконов.

Я бросила измерительную ленту тут же, на пол, и со всей скоростью рванула прочь из вольера, на ходу крича:

– Мо, там кто-то подлетает к форту! Не свои!

Свои в это время только заканчивали завтракать и не спеша направлялись к драконам, чтобы подготовиться к вылету. Уж это за месяцы работы я усвоила хорошо.

Я услышала, как врач тоже выскочил из вольера, в котором осматривал Шух, та все еще страдала от проблем с правым глазом. Врач только успел крикнуть мне в спину:

– Предупреди кого-нибудь из капитанов! Я снаряжу драко…

Но я не услышала конец предложения, потому что уже была на улице, где лучше разглядела приближающихся гостей. Скорее всего, два водных и один лазурный дракон со своими всадниками, однако точно сказать нельзя.

Еще никогда я не взбиралась по тропинке к укреплению так быстро. К концу короткой пробежки легкие уже горели огнем, и каждый шаг ощущался пыткой. Мысленно я двадцать раз отругала себя, что так и не приучилась делать хотя бы зарядку по утрам, не говоря уже о более серьезном спорте.

Первым попался мне на пути рыжеволосый оборотень Сидрил. Он расслабленно привалился к книжному стеллажу и увлеченно изучал карту своего сегодняшнего маршрута.

– Где все?! – выдохнула я, но парень-лев, оторвавшись от свитка, только непонимающе покачал головой.

Он был высокий и худой. Такой худой, что любая нормальная девушка сразу захочет обнять и накормить. Правда, желание было бесполезным, потому что ел всадник за троих.

– Тая, давай еще раз, но помедленнее. – Голос оборотня, размеренный и уверенный, помог немного успокоиться. Только тогда я заметила, как сильно дрожат мои руки.

Все могло оказаться очень серьезно.

– Где все? – повторила я членораздельно, а затем – сама не знаю почему – добавила. – Где Тай?

Сидрил дразняще ухмыльнулся.

– Все с самого утра только вас и обсуждают. Не подумай ничего плохого, – мужчина неторопливо принялся складывать карту, методично сгибая ее пополам, затем еще раз и еще, – просто у нас в крепости редко случается что-то подобное. Новости в основном только грустные, если они вообще есть.

Я суетливо замахала руками, чтобы дать понять: речь вообще не об этом.

– Потом, Сидрил. Найди кого-нибудь из капитанов. К нам подлетают три дракона. Посадка не согласована. Ситуация «ноль-четыре».

«Посадка не согласована!..» Поживешь еще немного с военными, и не таким канцелярским языком начнешь говорить!

Сидрил, как ужаленный, сорвался с места, локтем задев и повалив на пол несколько пыльных книг о местной флоре и фауне. Похоже, даже не заметил, что натворил.

Я же, пытаясь отдышаться, наклонилась вперед и оперлась ладонями о колени. Волосы неприятно липли к вспотевшему лбу, только вот сил смахнуть их уже не было.

Паникером я была знатным, но инструкции знала хорошо:

ситуация «ноль-один» – всадник или разведчик не вернулся с задания;

ситуация «ноль-два» – всадник или разведчик серьезно ранен;

ситуация «ноль-три» – один из драконов находится при смерти;

ситуация «ноль-четыре» – на территорию Северного форта вторглись посторонние. Иными словами, открытое вторжение.

Когда-то и я попала под пресловутую ситуацию «ноль-четыре», только вот, как я теперь понимаю, о моем появлении в крепости было известно заранее. Я была невероятно наивна, если думала, что взбирающуюся по склону одинокую путницу не заметят с высоты драконьего полета. Конечно, обо мне сразу же доложили, и еще через полчаса знали, что к ним в гости пожаловала наследница престола. Все было сделано быстро, так, чтобы я ни о чем не догадалась.

Незваные гости выбрали так называемые «часы мира»: время, которое, согласно последнему договору о взаимодействии, предназначалось на отдых и сон. Нападать в это время было попросту нарушением правил.

Я дрожала от возбуждения, но взяла себя в руки и направилась в сторону лестницы. Десятки раз я читала инструкции по безопасности, но даже подумать не могла, что исполнять их придется так скоро.

Мне навстречу начали спускаться многочисленные военные: капралы с оружием в руках, всадники, капитаны, разведчики… Вот в толпе промелькнула Тони, но я не стала ее окликать. Да и зачем?

Как животные, стремящиеся на водопой, люди, эльфы и оборотни плотной толпой стекали по лестнице, на лице у каждого – крайняя сосредоточенность. Пускай это было всего три вражеских дракона, но история знает случай, преподавший важный урок – никогда не недооценивай противника.

Это было задолго до моего рождения, когда Плоскими землями правил мой дед, император Фобос. Одна из зим выдалась крайне тяжелой: настала после засушливого лета, когда эльфы взвинтили цены почти на все свои товары до небывалых высот. И вот в такое непростое время в крепости под названием Малуга, расположенной на северной границе, к востоку от форта, где мы находимся сейчас, стали замечать странных бродяг. Они входили в город, предъявляя у ворот специальную бумагу, которую, как они утверждали, подписал сам император. А это, напомню, были те годы, когда перемещение между крепостями контролировалось будь здоров, не то что сегодня. Конечно, никаких «специальных бумаг» мой дед не подписывал, но так как информационное сообщение между крепостями было просто ужасным, никто подлинность печати проверить не мог. Да, рискну предположить, и не особо стремился.

Так вот, все эти немногочисленные партизаны (кто-то говорит, их было трое, другие – о десятке, но вряд ли больше) очень быстро распространили по относительно небольшой крепости листовки, в которых говорилось, что император в столице пирует, пока вы тут прозябаете от холода и пухнете от голода. Повторю, время непростое, а в непростые времена люди становятся более доверчивыми и уязвимыми.

Уже к весне городской глава Малуги собрал совет из уважаемых жителей города, и еще до начала цветения вишни было единогласно решено отделиться от Плоских земель и войти в ведомство Темных. Вот так, с помощью пары тысяч листовок и нескольких лазутчиков, мой дед потерял приграничную крепость. Ни драконов, ни военных хитростей, как вы видите, не понадобилось.

Не говорю уже про битву при Кункоте, маленькой речке около другой небольшой северной крепости, где против одного лазурного дракона темных наши капитаны послали несколько десятков белых, и только трое из них вернулись живыми.

В общем, паниковала я не на пустом месте.

Как во сне, вошла в свою комнату, схватила единственный табурет и приставила к двери так, чтобы в случае чего он смог хотя бы на несколько мгновений задержать тех, кто попытается ворваться внутрь. Кто знает, может, драконы – это для отвлечения внимания, и на самом деле сейчас к крепости подступают десятки пеших солдат. В конце концов, в последние несколько лет положение между нашими империями было такое, что прямое столкновение оставалось только вопросом времени.

В такие моменты особенно жалеешь, что не получил магического образования.

Мама всегда говорила: «Пастух должен пасти овец, маг должен уничтожать нечисть, а принцесса – изучать этикет». Вот, доизучалась.

Последнее, что нужно было сделать, это проверить, на месте ли амулет, который сделала мне тетя Юстина. Это единственная магия, на которую можно рассчитывать при самом плохом раскладе.

Рукой я схватилась за холодный гладкий амулет, все это время висевший у меня на шее. Я не показывала его другим обитателям крепости. Не знаю, почему какой-то суеверный страх; даже не из-за шпиона, просто не хотелось. Это личное; единственное, что связывало меня с родной крепостью и напоминало о доме.

Окошко в комнате было маленьким и узким. Стекло снаружи зачаровано так, чтобы противник, как бы близко ни подлетел к западной башне, да и вообще к любой башне в замке, не смог разглядеть, что творится внутри. Я же видела все происходящее на улице с кристальной ясностью, насколько позволяло зрение.

Наши сориентировались крайне быстро. Я видела, как от драконятни взмыли в воздух несколько животных. Мне, как единственной гражданской в форте, было запрещено помогать даже на земле, но сейчас я понимала, что лучше бы мои руки занимались делом, чем прижимались к шершавому стеклу в поисках поддержки. Как я не раз замечала до этого, физический труд часто облегчал душевные страдания.

Я так близко прислонилась к окну, что практически впечаталась лицом в давно не мытую поверхность.

Поняв, что ничего нового пока не происходит, я слезла с кровати, которая находилась под тем самым единственным окном, и принялась взволнованно ходить туда-сюда по крохотной пустой комнатушке. Ненавижу быть бесполезной и сидеть в своей комнате, пока другие, более взрослые, более ответственные, решают проблемы, от которых зависит, в частности, и мое будущее.

Как там Титан?.. Дракониха наверняка почувствовала всеобщее беспокойство. Она еще слишком молода, может наворотить дел, о которых сама потом пожалеет. Это вам не чихнуть на соседнюю стену. Могут пострадать всадники и другие драконы. Надеюсь, Тай хотя бы на секундочку заглянул к бедняжке, чтобы сказать, что все в порядке.

Во внутреннем дворе раздался громогласный рев. Со скоростью выпущенной стрелы я приклеилась обратно к окну.

Это был один из тех драконов, что я увидела в небе; на спине у него сидел всадник, и хотя черты лица которого с такого расстояния не разглядеть, было и так понятно, что блестящий золотой шлем выдан ему вовсе не начальством Северного порта. Люди Магруша.

Я бы многое отдала, чтобы услышать, о чем они там говорят, этот всадник и Аспар, которого я легко узнала по неусидчивой драконихе Шатри, чей хвост нервно вихлял из стороны в сторону, размахивая смертоносным шипом-булавой. Не знаю, кто из драконов издал звук, что я слышала, но теперь это не имело значения – разговор у них шел не о погоде.

По бокам от Аспара на своем драконе сидел Март, его двойка, и еще один всадник, которого я не смогла распознать. То, что все четверо находились на земле, утешало, потому что для начала сражения необходимо как минимум подняться в воздух.

Но глаза мои, конечно, искали еще одного человека, которого нигде не было видно.

В дверь неожиданно постучались, и я дернулась вниз, чуть не сломав ногу от испуга. Затем замерла в ожидании. Стук повторился.

Это был странный стук, тонкий и такой тихий, что я, может, и не услышала бы его, если бы мой слух не был сейчас так напряжен. Ритмичные, частые постукивания не прекращались. Кем бы ни был мой гость, он был очень вежливый и терпеливый.

Может, кто-то из своих?..

Я отрезвляюще мотнула головой. Быть такого не может: свои внизу. Я сама видела, как весь замок устремился на улицу, едва по крепости распространился сигнал о ситуации «ноль-четыре». Это точно не свои.

Стук все продолжался. Складывалось впечатление, что это был дятел, который случайно спутал мою дверь с деревом.

Это ведь не мог быть Тай? Я не видела его в крепости, не было его видно и из окна. Возможно, он нигде не смог найти меня и пришел проверить, все ли в порядке.

Да, вполне.

– Кто там? – Вопрос пришлось повторить дважды, так как в горле у меня пересохло и звуки с трудом превращались в слова.

Ответа не последовало.

Будь это кто-то из своих, он бы обязательно дал знать. Значит, это один из тех всадников, что прослышал, что в западной башне Северного форта, охраняемая сотней драконов, томится наследная принцесса Плоских земель и ждет, пока ее спасет прекрасный темный принц. Говорят, наследник Магруша – тот еще жгучий перец. Кровь с молоком, мышцы толще мозгов.

Бесконечное ожидание в тот безумный день можно было сравнить только со случаем, который произошел со мной, когда мне было девять. Так как родители у меня довольно свободных взглядов, то меня свободно отпускали гулять по всей крепости. Как говорил придворный психолог, «так ребенку будет проще социализироваться».

Я как раз возвращалась домой, было уже довольно поздно, и на улицах почти никого не было. Молочница Дарла, модист Лем, – вот, в принципе, все, кто мне повстречался на пути из ходящих на двух ногах.

Низкое, утробное, рычание я поначалу спутала с завыванием ветра, но вскоре поняла – это что-то гораздо более материальное. Передо мной, низко пригнувшись, стояла самая настоящая мантикора.

Крылатых львов-скорпионов официально держать в крепости запрещено, но кому нужны правила, если кто-нибудь просто притащит такого милого и пушистого котенка… Ну и что, что котенок быстро вырос и начал посматривать на тебя как на ужин, отчего пришлось прогнать его из дома.

Мантикора все рычала и рычала, а я словно приросла к месту, не в силах двинуться ни взад, ни вперед. Животное явно было настроено агрессивно, но отчего-то не нападало.

Так мы и простояли друг напротив друга целую вечность. Я – вся в слезах; мантикора – надрываясь больше и больше. Показались желтые клыки, каждый – размером с разделочный нож для мяса. Да и когти на лапах выглядели не хуже; кисе не мешало посетить педикюршу.

Я звала на помощь, но тщетно. В стоящем рядом доме не горел свет, а вечер оказался таким холодным для прогулок, что все остальные сидели по гостиным и распивали горячий чай за просмотром очередного выпуска реалити-шоу «Маг в диком лесу». (Если вы не видели ни одного эпизода, не смотрите: эта программа засасывает похуже болота.)

Минут через сорок, когда слезы окончательно переросли в истерику, я наконец соизволила напрячься и всмотреться в бездну ночи. Только тогда осознала, что мантикора была привязана к забору ржавой железной цепью. Именно она не давала ядовитой кошке кинуться на меня. Все это время мантикора блефовала.

Теперь я ощущала нечто похожее. Томительное ожидание, пропитанное страхом, как булка жирным свежесбитым маслом. Как назло, в комнате не было ничего твердого и тяжелого, чем бы можно было обороняться. Вряд ли бы это помогло, но все же хоть какое-то моральное подспорье.

Чем больше проходило времени, тем больше я сомневалась: почему он – кем бы он ни был – не вламывался в комнату? В конце концов, любопытство пересилило страх, и я дрожащими руками вытащила табуретку из-под дверной ручки.

Дверь с легким скрипом отворилась, но за ней никого не было. В легком оцепенении я стояла, крепко ухватившись за стул, свое единственное оружие, и непонимающе смотрела в пустоту.

Внезапно кто-то больно клюнул меня в ногу, я не удержалась и вскрикнула:

– Ай, какого лешего?!

На меня снизу вверх невинными глазами-бусинками смотрел черный, как угли в камине, голубь. К пыльно-розовой лапке привязана короткая записка.

– У меня чуть инфаркт не случился, – обвинила я голубя, хотя нахлынувшее облегчение воодушевило сильнее, чем я готова была признаться.

Пока я отвязывала послание от бедолаги-почтальона, тот тихо курлыкал. «Везет, – с долей зависти подумала я, – ему все равно, что происходит в нашем мире. Доставляй себе письма, клюй зерно».

Едва листок оказался у меня в руках, голубь деловито покрутил хвостом и упорхнул по коридору в сторону выхода. Только крылья шуршали, как веер придворной дамы в жаркий летний день.

В записке было сказано: «Никуда не выходи. Т.». И все. Я несколько раз в недоумении перевернула плотный кусок бумаги, но больше не нашла ни слова. Никуда не выходи? Серьезно? Как, по-вашему, я должна была иначе получить эту записку?

Словно бы в подтверждение опасных событий, разворачивающихся за этими толстыми стенами, на лестнице раздались чьи-то торопливые шаги. Трясущимися руками я снова захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Ну вот, теперь точно приплыли.

На этот раз под дверью стоял не безобидный почтовый голубь, а кое-кто, мягко скажем, покрупнее.

– Таиса, это я. – Голос принадлежал Таю, но сейчас ни в чем нельзя быть уверенной. – Открой, пожалуйста.

В голове одна за другой крутились пугающие мысли. Зачем посылать голубя, а спустя секунду являться лично? Я не шибко разбиралась в магии, но знала, что сымитировать голос любому колдуну не составит особого труда.

Вспомнилась старая сказка про семерых фавнят и злого волка. Чтобы не наступать на те же грабли, что и малыши из этой истории, я решила действовать немного иначе:

– Пущу, если расскажешь, что было в записке, что ты мне отправил! – Такого рода проверка звучала вполне надежно.

– Эм… – За дверью раздалось неловкое покашливание. – Таиса, это точно ты? Я не отправлял тебе никакой записки.