Глава 14
Таможня дает добро, или Победителя не судят

То, что я только что услышала, полностью перевернуло все мое мировоззрение. Как выяснилось, наш плевок на карте, наша раздавленная муха, наша, без сомнения, дыра, именуемая государством, находится на пересечении торговых путей и является самым коротким путем для торговых отношений Империи Снегов со всеми остальными государствами. Слева от нас была горная гряда, которая простиралась на многие сотни километров, справа тоже были горы. С юга нас облизывал длинным синим языком морской залив, но, судя по карте, у Империи Снегов хоть и был выход к морю, но он был так же далек от столицы, как и я от модельных параметров. Купцам пришлось бы делать огромный крюк, чтобы доставить свой товар. Поэтому Арианон и представлял интерес для Полярного Лиса. Именно мы и были тем узким перешейком, который соединял его земли с другими. Обходной путь занял бы несколько месяцев, в то время как путь через наши земли укладывался в двухнедельный срок. И это, если не спешить. А так можно спокойно преодолеть его за пять дней.

– Раз мы представляем для него такой интерес, то почему ему нас не завоевать, не посадить своих солдат на каждом углу по периметру и не контролировать каждый шаг купцов? – поинтересовалась я, разглядывая карту.

– Это очень хлопотно. Посмотри, насколько огромна Империя Снегов. А теперь подумай. Ты не можешь управиться с малюсеньким королевством, а ему приходится управляться с целой империей. И надо сказать, что справляется он довольно неплохо. Это раз. Вторая причина. Если он возьмет наше государство силой, объявив войну и приведя сюда войско, то он потеряет относительную безопасность торговых караванов. Война порождает бедность, бедность – насилие, насилие – хаос. Бедность погонит людей в леса, а нужда и желание отомстить превратят их в разбойников и мародеров. Торговый путь станет небезопасен. На долгие годы. Поэтому он предпочел бы получить Арианон более спокойным и легким путем.

– Так почему тогда он сразу не женился на принцессе? – поинтересовалась я, разглядывая огромную империю.

– Наш покойный король, науськанный ушлыми придворными, с которыми ты имела честь познакомиться, ответил категорическим отказом, а принцессу, которой очень польстило подобное предложение, против ее воли отправили в твой мир от греха подальше. Так дела обстояли на самом деле. Внять моему голосу и голосу рассудка король категорически отказался, а принцесса, судя по тому, что вместо нее появилась ты, чувствует себя в твоем мире просто превосходно. Так что я считаю своим долгом исправить историческую несправедливость и выдать тебя замуж за этого могущественного и очень влиятельного человека. Если ваше знакомство пройдет успешно, то можно рассчитывать на то, что Арианон официально пусть и признают частью Империи Снегов, но он сумеет сохранить некоторую независимость, – ответил дядя, глядя мне в глаза.

– А какой твой интерес в этом деле? – полюбопытствовала я, понимая, что разговоры о будущем браке мне не нравятся!

– Трон Арианона должен был принадлежать моей семье. Мы с покойным королем – двоюродные братья. Именно мой отец должен был унаследовать престол. Но судьба распорядилась иначе. Придворные интриги сделали свое дело, отравив разум покойного деда, и тот предпочел другого наследника. Якобы из-за того, что на момент решения данного вопроса у него уже был взрослый сын, что послужило очень веской причиной. В тот момент, когда отцу принцессы было уже лет двадцать семь, я еще плакал на руках у матери. Как видишь, на вашем фамильном древе нет никакого упоминания о моем отце и обо мне. Но все и так прекрасно знают, кто я такой. Моему отцу сохранили жизнь только в обмен на клятву никогда не претендовать на титул короля. Но тогда я поклялся, что надену корону Арианона, – улыбнулся дядя и тут же добавил: – Я сведу личные счеты моей семьи с некоторыми нашими общими знакомыми, чьи предки поспособствовали этой исторической несправедливости.

– Что ж ты раньше молчал! Могу дать померить! – ответила я. – Кстати, она очень тяжелая и неудобная… А хочешь – забирай! Дарю!

– Не могу. Но есть одна загвоздка. Королем я стать не могу, даже если женюсь на тебе вопреки традиции и узам крови. Я ничего не приобрету, а ты потеряешь все. И титул, и корону, и трон… Но зато я могу стать наместником. Корона та же, полномочия те же, а титул – нет. А наместником я могу стать только с твоего согласия и при условии, что ты будешь императрицей. И чтобы это произошло, мы должны собрать нужную сумму, которая станет приданым принцессы вкупе с землями Арианона. Так что тебе достается в мужья один из самых влиятельных людей в мире, а мне титул наместника и корона в придачу.

– А ты уже видел этого Лиса? – поинтересовалась я, понимая, что как-то не хочется выходить замуж за кота в мешке. Сказать по совести, я искренне рассчитываю, что я ему не понравлюсь и вместо свадебки Лис хлопнет дверью и отправится в свою Империю. Я уже мысленно заготовила платочек, которым буду махать ему вслед, утирая слезы счастья.

– Видел неоднократно. Внешность его я описывать не стану, потому как тебе самой предстоит его увидеть, а насчет характера… сама все поймешь. Но я тебе скажу, что он сейчас очень обижен на Арианон. И после того как мы провернем одно дельце, он обидится на нас еще сильнее, поэтому лично приедет сюда. А тут ты, очаровательна, мила, соблазнительна и очень остроумна. Стоишь и протягиваешь ему один миллион дани. Ему будет сложно устоять перед твоим обаянием и перед твоими чарами. В итоге я уверен, что назад он отправится только для того, чтобы объявить о вашей помолвке, – отозвался дядя, улыбаясь.

Я даже покраснела. Никогда еще столько комплиментов не сыпалось на мою голову.

– А для того чтобы стать «милой, очаровательной, остроумной и соблазнительной», тебе придется учиться, – рассмеялся дядя, глядя на мое смущение. – У нас только одна попытка. И действовать мы должны наверняка. А сейчас я предлагаю выставить на тракте сборщиков пошлины за провоз товаров, которая прямиком отправится в казну. И усилить патрули на дорогах. Для видимости безопасности.

– А если они возмутятся? Что тогда? – спросила я, удивляясь находчивости этого человека. Таких людей я никогда не встречала в своей жизни, а до такого решения вряд ли додумалась бы самостоятельно. А если бы и додумалась, то без посторонней помощи не справилась бы с его реализацией.

– Конечно, купцы будут очень недовольны, но заплатят, куда денутся. А то как-то неправильно получается! Не государство, а проходной двор, – иронично заметил дядя, сворачивая карту.

– Хорошо, а как мы это сделаем? – поинтересовалась я. – Есть большая доля вероятности, что деньги с купцов просто не дойдут до сокровищницы. Кто-то должен следить за этим! И желательно, зная местные нравы, чтобы за теми, кто следит, установить дополнительную слежку.

– Не усложняй, моя дорогая, – ответил дядя, разворачивая карту Арианона. – Это будет намного проще сделать, чем ты думаешь.

– Как по мне, так это очень рискованно. Если местный царек… ну я имею в виду того, кто владеет этими землями, будет ставить нам палки в колеса, то у нас ничего не выйдет! – возмутилась я.

– Не будет, моя дорогая. За это я могу поручиться, – рассмеялся Демон. – Неужели ты не догадалась?

– Это твои земли? – высказала я свое предположение, понимая, что придется делиться.

– Да. От сих, – Демон провел пальцем по карте внушительное, по меркам Арианона, расстояние, – до сих.

– И вот этот лес тоже твой? – поинтересовалась я, тыкая пальцем в карту.

– Частично. Опережая вопрос. Залив тоже. А если тебе угодно точно знать границы моих владений, то от этого камня до вот этой елки, если быть предельно точным, то до этой.

Я прыснула, а потом ткнула пальцем на еще одну дорогу, ведущую на север страны:

– Это чьи земли?

– Здесь начинаются земли барона Оселота. Он больше всех будет возмущен столь явной несправедливостью, вот увидишь. – Дядя зевнул, свернул карту и бросил ее на стол. – Но этой дорогой давно не пользуются. Ее называют «старый тракт». Она идет через лес и болота, поэтому рисковать никто не станет. Даже самые ушлые торговцы предпочитают расстаться с деньгами, а не с жизнью.

– А если они все-таки решат доставлять товары морем? – поинтересовалась я. Нет, ну надо просчитать все варианты. Мало ли, а вдруг жадность возьмет верх над здравым смыслом?

– Не решат. Когда-нибудь я расскажу тебе, как заработал свое состояние и обзавелся широким кругом знакомых… – нехорошо улыбнулся дядя. – Так что про море даже не думай. Они не станут рисковать. Если ты согласна, то мы пишем приказ, прибиваем его на пограничном посту и в течение оставшегося времени просто ждем. Завтра утром нужно будет его озвучить. Сразу после этого я забираю второй экземпляр и отправляюсь к себе, дабы лично проследить за его исполнением. А теперь оговорим мою прибыль. Ровно половина от поступлений идет мне в карман.

– А это не наглость? – возмутилась я, понимая, что платить все равно придется.

– Отнюдь, дорогая моя. На меньшее я не согласен, – вздохнул дядя.

«Я мзду не беру! Мне за державу обидно!» – вспомнилась мне принципиальность одного таможенника. «А я возьму. Именно по той же самой причине!» – мысленно вздохнула я.

– Хорошо. Я согласна. Давай составлять бумагу. Писать будешь ты или я? – поинтересовалась я, доставая чернильницу и стопку чистых листов.

– Ты. Только пиши разборчивей. Мы сделаем несколько экземпляров. – Дядя присел рядом со мной за стол, и мы стали сочинять приказ, который завтра вызовет бурю негодования. Мы установили пошлину на все товары, дополнительный налог на количество обозов, налог на провоз товаров в ночное время суток. Также мы установили наказание в виде конфискации всех товаров в пользу короны за контрабанду. Кто-то очень сильно разозлится, узнав о нашем ночном законотворчестве.

«Царь, великий князь…» – мелькало у меня в голове, когда я печатными буквами, словно первоклашка, выводила приказ. Под конец я стала писать прописью. Получалось коряво, но кто виноват, что у меня такой почерк? Я сто лет уже не писала ничего от руки. Такое чувство, будто я делаю это впервые…

– Не пойдет. Это же государственная бумага, а не письма возлюбленному. Давай я. – Демон сел переписывать указ, а я держала свечку, чтобы было лучше видно. Крупным, ровным почерком, тщательно вырисовывая каждую букву, дядя переписывал приказ. Таким почерком только открытки подписывать!

– Это что за буква? – поинтересовался Демон, рассматривая мои каракули.

– «И» – скромно пояснила я, понимая, что буквы «к», «и» и «н» у меня заменены одной универсальной закорюкой. – Никому не дозволено взымать…

– Никогда бы не догадался! А полуграмотные торговцы подавно! – возмутился дядя. – В том мире, откуда ты, все так пишут?

– Ну… эм… большинство… – замялась я, понимая, что объяснять ему принцип деловой корреспонденции, набранной на компьютере и отосланной посредством электронной почты, дело долгое и неблагодарное.

Последнее слово было дописано, последняя точка была поставлена. Приказ готов.

– И что теперь? – поинтересовалась, глядя на два экземпляра приказа. – Мне нужно где-то подписываться?

– Принцесса Юстина ограничивалась крестиком, а ты можешь полностью написать «Принцесса Юстина из династии Тилдор, дочь седьмого правителя Арианона, короля Редмонда» и поставить какую-нибудь закорючку, – зевнул дядя, потягиваясь. – А теперь доставай свой фамильный перстень. Сейчас я научу тебя правильно ставить печатку.

Дядя извлек из кармана палочку, смахивающую на жевательную конфету, расплавил ее над свечой и поставил смачный ляп на бумаге. Я, вспоминая исторические фильмы, прижала перстень к ляпу и получила вполне аккуратную печать. Завтра всех ждет новый сюрприз. Какие же мы молодцы! Точнее, он – молодец, а я так, свечку держала…

Утром торжественно, как этого требовала традиция, я озвучила приказ перед всеми собравшимися. Я, конечно, была готова к явному недовольству, но чтобы на меня обрушилась целая волна возмущения, никак не ожидала. Судя по их лицам, они явно рассчитывали, что им что-то обломится, но грамотно составленная бумага вместо «обломится» предлагала им обломаться. На этой сделке заработаем мы, а не они. Бароны, маркизы и прочие сэры, разумеется, понимали, откуда у этого приказа растут ноги, но вопросы возникли только у барона Оселота. Для него мы предусмотрели отдельную губозакатывательную машинку в виде «перекрытия старого тракта» по причине «небезопасности». Дядя лично пообещал, что пустит слух о том, что в лесах орудуют разбойники, дабы отпугнуть отчаянных от необдуманного шага в обход закона.

– Я так понимаю, что теперь у нас приказы издаются без всеобщего обсуждения? Ночью, под одеялом? Покойный король во всем полагался на мнение своих достопочтенных министров, а его неблагодарная дочь считает, что обойдется без совета министров, и довольствуется мнением любовника! – заорал барон Оселот, понимая, что вчера ночью, когда он мирно спал, его ограбили одним росчерком пера. – Мало того что она запятнала свою честь кровосмешением, так еще и пытается поссорить нас с Империей! Мы все прекрасно понимаем, что она лишь марионетка в руках Эссена! Достопочтенные господа! Неужели мы готовы терпеть это? Дочь нашего покойного короля, последнюю представительницу династии Тилдор, используют как марионетку!

Я мысленно сосчитала до пяти и ответила, стараясь выглядеть спокойно:

– Успокойтесь, барон. Это решение приняла я. Я забочусь в первую очередь не о своем кармане, а о нашем государстве! Срок, отведенный нам, уже на исходе. Через две недели нам придется заплатить дань! И если мы этого не сделаем, то быть войне! Вы готовы к войне? Я не хочу, чтобы мои земли разоряли, моих подданных убивали! А если вы считаете, что я поступаю неправильно, то будьте так любезны предложить другие варианты. Я их с удовольствием выслушаю. Или достопочтенные министры готовы пожертвовать своими деньгами, чтобы спасти наше государство от неминуемой гибели и порабощения?

В зале стояла тишина. Делиться тем, что было нажито непосильным трудом, никому не хотелось.

– Все прекрасно видят, кто нагреет руки на этой сделке! – не унимался барон Оселот, расхаживая передо мной. Остальные разумно воздерживались от высказываний в мой адрес, хотя, судя по их лицам, давалось им это с большим трудом. Еще бы, по их мнению, я залезла к ним в карман! Не дала заработать! Бедным, несчастным землевладельцам не дала урвать себе лакомый кусок. Какая жалость!

– Эссен Даэль! – орал барон Оселот, сдирая с правой руки перчатку и швыряя ее на пол. – Это вызов. Я вызываю тебя на поединок. Пусть мой меч смоет пятно позора с чести дочери нашего покойного короля! Я готов собственными руками вершить правосудие!

– Не горячитесь, барон, – отозвалась я, бросая взгляд на дьявольскую улыбку моего дяди. Он словно ждал этого. Судя по всему, добрососедские отношения в Арианоне – большая редкость, как, собственно, и нормальная туалетная бумага.

– Отчего же! – заявил Демон, заметно обрадовавшись. – Предложение вполне интересное. Я даже заинтригован. Только вы сразу уточните, за что вы вызываете меня? За то, что вам не дали заработать, или за честь принцессы? Это очень важный момент, который мне не терпится прояснить!

Присутствующие зашептались, поглядывая в мою сторону.

– А это не запрещено? – тихо поинтересовалась я у своего «любовника», пока все были заняты обсуждением предстоящего поединка «чести». – Мне не придется казнить победителя?

– На твое усмотрение, – тихо отозвался Демон, наклоняясь ко мне. – Если ты запретишь поединок в зале, то он пройдет где-нибудь за пределами замка. А мне так неохота мерзнуть. Так что будь так любезна, моя дорогая, не вынуждай меня это делать. Я – человек очень злопамятный. И в этом случае не стоит ждать от меня благодарности.

– Может, не надо? – жалобно сказала я. – Давай попробуем уладить этот вопрос дипломатически! А вдруг с тобой что-то случится…

– Ты за что больше переживаешь? – усмехнулся дядя, глядя на меня черными глазами. Я только сейчас заметила, что внешний уголок его глаз немного опущен вниз. – За деньги или за мою жизнь?

– А нельзя переживать сразу за все? – заволновалась я. Дела принимали скверный оборот. Я заламывала себе пальцы, чувствуя, что очень не хочу кровопролития. А толпа хочет. Еще как хочет! Скучно им, видите ли! Вон как оживились, словно фанаты в предвкушении футбольного матча. Осталось раздать шарфики, шапочки и дуделки.

– А доспехи можно? – спросил кто-то из присутствующих, обсуждая предстоящий поединок. А что вы хотели? Телевизора нет, радио нет, Интернета нет. Чем заняться? Что смотреть? Денег нет, но будет зрелище! Я заерзала на подушечке от волнения.

– Я не возражаю, – пожал плечами Демон. – Хоть боевого коня при полной амуниции!

Барону Оселоту уже притащили доспехи и меч. Такое чувство, что его собирали на войну. Действительно! Не хватало еще боевого коня при полной амуниции, и можно писать портрет.

– А теперь обсудим правила, – заявил сэр Виллмарт, который, судя по выражению лица, был рад предстоящему поединку и одновременно расстроен, что вся слава достанется не ему. – Поединок до первой крови?

– Нет, до победного конца! – заорал барон Оселот, поправляя кирасу на груди.

– Не возражаю, – пожал плечами дядя, отдавая приказ слуге.

Сэр Виллмарт тут же озвучил следующий вопрос:

– Поединок за честь дамы, я так понимаю.

Демон усмехнулся:

– Давайте не будем играть в рыцарство. О чести дамы речи быть не может. Исключительно финансовые вопросы.

– Я буду сражаться за честь дочери покойного короля! – заорал барон, надевая шлем.

– Кто за что, – зевнул дядя, опираясь руками на спинку моего трона. – Я отстаиваю свои финансовые интересы. Не более.

Он с явным удовольствием наблюдал за сборами соперника. Остальные прекрасно понимали, что о чести дамы речи быть не может, поэтому целиком и полностью были согласны с Демоном.

Сэр Виллмарт продолжил свое устное анкетирование:

– В случае победы…

– Я в случае победы требую, чтобы земли моего соперника отошли мне с правом взымать пошлину с торговцев! – заявил барон Оселот, делая пробный взмах мечом, описывая дугу по окружности.

– Полностью поддерживаю. В случае моей победы барон Оселот посмертно отдаст мне свои владения, – улыбнулся дядя, принимая из рук слуги стилет и абордажную саблю. Спрашиваете, откуда я знаю, что это – абордажная сабля? Мне когда-то не посчастливилось делать буклет для ресторана «Корсар». Директор ресторана, будучи сторонником исторической справедливости, требовал, чтобы у одноглазого и одноногого пирата в руках была именно абордажная сабля, а не какая-то «шашка Буденного». Пирату, которого я нарисовала в качестве логотипа, было абсолютно все равно, чем размахивать, а вот директору – нет. Да и попугай на плече показался ему неправильным. Я не сильна в орнитологии, но мне попугай очень нравился. Колоритная птичка вышла. В итоге попугая мне простили, а шашку – нет. Я промучилась два вечера, перерисовывая абордажную саблю и параллельно изучая остальные виды оружия. За заказ заплатили, правда, с отсрочкой. Но и на том спасибо. Так что подними меня среди ночи, я звонким голосом расскажу принципиальные различия всех видов сабель всех веков и народов.

Присутствующие расступились, освобождая место для поединка. Я занервничала и задергалась.

Барон Оселот тяжелым шагом выдвинулся вперед, делая дугу двуручным мечом. Дядя стоял напротив него без доспехов, сжимая в правой руке саблю, а в левой – стилет.

В зале раздался нехороший смешок, намекающий, что данный стиль боя далек от идеалов рыцарства.

Барон Оселот с громким «Ыыыы!» размахнулся и ударил. Демон спокойно сделал шаг в сторону, и двуручный меч с лязгом соприкоснулся с полом, отскочил от него так, что барон едва удержал его в руках. Вторая попытка выглядела примерно так же, правда, в результате барон потерял равновесие, зашатался и чудом устоял на ногах.

– У меня была бурная юность, – спокойно заметил Демон. – Но я никогда не надевал доспехи. Во-первых, когда твой отец обманом заполучил часть земли у моего отца, у меня не было денег на добротную амуницию, а во-вторых, бой при качке да еще и в доспехах – удовольствие одноразовое. На моей памяти никто не повторял его дважды.

Раздались возгласы осуждения. Зрители стали давать советы, мол, как и с какой стороны барону лучше всего нанести удар. Барон Оселот решил пойти на хитрость и вместо рубящего удара сверху нанести удар по горизонтальной дуге. Описав полную окружность лучше циркуля, он приподнял забрало, чтобы посмотреть, попал он по противнику или не попал. Его противник стоял и откровенно скучал.

– Да кто так бьет! Возьми одноручный меч и щит! – орал кто-то из присутствующих. – И заходи слева!

– Нет! Пусть возьмет копье и соблюдает дистанцию!

– Меч – дрянь! – глухо заорал Оселот из резного забрала. Конечно, плохому бойцу и меч мешает! Я представила, как два рыцаря вяло обмениваются одиночными ударами двуручников, и мне сразу стало понятно, что если и приду на рыцарский турнир, то только с одной целью – выспаться или сломать челюсть от зевоты.

– Ну да. Копье, алебарду, рапиру… – заметил Демон, демонстративно зевая. – Может, коня и полсотни вооруженных стражников? Почему бы не позвать сюда целый гарнизон?

Слуги сбегали за щитом и мечом. Пока барон Оселот надевал щит на руку и пробовал баланс меча, мой дядя тем временем терпеливо ждал, пока противник закончит свои приготовления. С одноручным мечом и небольшим круглым щитом барон был куда более маневренным, чем я предполагала. Он достаточно резво нанес несколько ударов, которые были отбиты, а потом, чувствуя, что щит ему явно мешает, отбросил его в мою сторону, причем еще бы чуть-чуть, и удар пришелся бы мне по ноге. Я залезла на трон с ногами, сжалась в комочек, понимая, что вполне возможно, что следом за щитом прилетит и меч.

Но как ни странно, сама битва была очень короткой. Оселот ударил с размаху, дядя извернулся, пропустил клинок противника вперед, заставив его потерять равновесие, а сам вбил стилет в щель между доспехами в районе груди.

– Все, – спокойно сказал Демон, глядя на то, как барон становится на колени, а потом пытается зажать рану, из которой хлестала кровь. – У вас есть время с ним попрощаться. Только поторопитесь. Ему недолго осталось. Если встретишь там своего отца, то передавай ему привет от моей семьи.

Дядя подошел к трону, демонстративно встал на одно колено, усмехаясь:

– Итак, я только что убил барона Оселота, ваше высочество. Каков будет мой приговор? Каким будет мое наказание?

Я смотрела на него, все еще отходя от потрясения. Только что на моих глазах убили человека, а в голове вертелись строчки: «В его лице я рыцарству верна. Всем вам, кто жил и умирал без страху. Такие в роковые времена слагают стансы и идут на плаху». Марина Цветаева. Когда-то учила в школе. Не помню, в каком классе. По телу пробежали мурашки, а перед глазами все расплывалось в большое мутное пятно. Какая-то я слабонервная принцесса.

– Вы все засвидетельствуете, что поединок свершился. Земли барона Оселота переходят Эссену Даэлю. В связи с тем что поединок проходил в присутствии свидетелей и велся по правилам, победитель освобождается от наказания, – тихо произнесла я, глядя в одну точку.

Я чувствовала, как у меня кружится голова и подступает комок к горлу. Все бросились к телу барона, занятые обсуждением поединка и его исхода. Подавляя внезапный приступ тошноты, я медленно встала с трона, пошатываясь и ничего не видя перед собой, направилась в сторону своих покоев. Выйдя в коридор, я схватилась рукой за стену, и меня стошнило. Я сделала пару шагов и сползла по стенке.

– Вставай, – раздался насмешливый голос у меня над ухом, рывком поднимая меня с пола. – Встала, вернулась в зал, села на трон как ни в чем не бывало. Что это за позорное бегство! Я для чего все это делаю? Для того, чтобы все видели, что принцесса Арианона – истеричка, которой становится плохо при виде мертвого тела?

– Там кровь… Целая лужа крови… – прошептала я, впервые видя смерть так близко.

– И что с того? А теперь, моя дорогая, сделала вид, что ничего не произошло, и вернулась на свое место! Сейчас же! – Меня встряхнули и поставили на ноги. – Иначе я брошу все это, и ты будешь самостоятельно решать свои проблемы! Ты этого добиваешься? Если да, то так и скажи!

– Нет, – ответила я, делая несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

– Тогда пойдем, пока твоего отсутствия не заметили. – Дядя взял меня за плечо и поволок в сторону тронного зала. – Еще раз я увижу такой жест, брошу все это и перестану нянчиться с тобой! Научись смотреть смерти в глаза. Когда-нибудь она придет и за тобой. Рано или поздно.