Глава 13
Битва престолов, или В долгах как в шелках…

Ухудшение наступило внезапно. Я уже была почти стопроцентно уверена в благополучном исходе, как к вечеру четвертого дня мой дядя решил умирать. Причем решил он бесповоротно и окончательно, обидевшись на весь несправедливый мир в моем лице. Я проверила температуру. Если она и была выше моей, то явно не настолько, чтобы бежать за духовником. Я снова наполнила бокал теплым отваром клюквы и предложила дяде не упрямиться и выпить. Пока что из симптомов оставалась слабость и кашель.

– Нет! – категорически заявил пациент, подавляя приступ кашля и закатывая глаза. – Я отказываюсь! Мне проще умереть, чем пить эту дрянь! Принесла бы лучше вина!

И тут мне в голову пришла гениальная идея! Глинтвейн. Правда, я сомневаюсь, что здесь найдется корица и прочие специи, но медом и красным перцем разжиться можно. Я видела сушеный перец на кухне. Через десять минут появилась Джоан, поставив на стол графин с вином, горшочек с медом, а потом, немного повертев в руках и недоумевая, для чего он мне нужен, стручок красного перца. Я молча опрокинула графин с вином в пустой котелок, добавила туда мед и красный перец. Все это я поставила на огонь. Джоан смотрела с плохо скрываемым любопытством.

– Хорошее средство от кашля, – заметила я, помешивая напиток ложкой. Готово. Я попробовала горячее вино и осталась очень довольна его вкусовыми качествами. Кстати, вино здесь действительно неплохое. В прошлый раз я варила себе глинтвейн на дешевом портвейне из тетрапака. Земля и небо!

Дождавшись, пока варево остынет до вполне приемлемой температуры, я разбудила больного, который, завидев кубок в моих руках, закрыл глаза и прикинулся мертвым.

– Я не стану пить это! – возмутился Демон, отворачиваясь от меня.

– Отлично! – сказала я ласково. – Тогда будь так любезен, умри побыстрее и оставь меня своей единственной наследницей. Слушай, а ведь действительно! Отпиши на меня свое состояние и можешь умирать спокойно. Разрешаю!

– Еще чего… – возмутился пациент. – Облизнешься! Я лучше отдам его Ленсу. Пусть мучается, думая, кому еще бы раздать его. Поверь мне, даже ему понадобится несколько лет, чтобы бездарно, но очень благородно спустить его.

– А как же я? Бедная племянница? – жалобно спросила я, с нежностью глядя на этого упрямца.

– Тебе я не оставлю даже ломаного гроша! – категорически ответил Демон. По голосу чувствовалось, что он улыбается. – Даже если ты будешь сидеть возле моей кровати во время моей агонии и держать меня за руку, в уме подсчитывая размеры наследства.

– У тебя дети есть? – поинтересовалась я с юридической точки зрения. – Жена есть?

– Жены нет, а про детей – не знаю, – отозвался дядя, закрывая голову одеялом. Спрятался… Какая прелесть!

– Отлично! Я – твоя единственная наследница. А если кто и объявится, то я быстро конфискую твое состояние в пользу короны! Так что не волнуйся, любимый дядя. Можешь умирать спокойно… – вздохнула я, ожидая ответной реакции. – И вообще, это не то, что ты подумал. Это – вино. По особому рецепту. Помогает от кашля… Так что хватит вредничать и пей.

Через пять минут увещеваний больной прикинул, что к чему и передумал умирать. Он даже соизволил попробовать мой напиток, вылезая из своей «берлоги».

– Горячее вино? – принюхался он к содержимому. – Моя дорогая, ты издеваешься!

– Пей! – заорала я, теряя терпение. – Так задумано!

– Ладно, ладно… – гордо сказал Демон, улыбнувшись. – Из твоих рук хоть яд…

Самое интересное, что напиток он распробовал. И даже попросил добавки. Через два дня он, пошатываясь, уплелся в свою комнату, ни сказав ничего. Про благодарность я вообще молчу.

Слухи распространялись быстро и незаметно, как вши в дружной детсадовской группе. Пусть они и возникли неспроста, но кто-то явно подливал маслица в огонь. Стоило мне появиться, как все тут же замолкали, делая вид, что никакого разговора не было. Однажды в тронном зале я услышала отчетливый шепот: «Ведьма!» Для простого люда, охочего до свежих сплетен, факт быстрого и загадочного выздоровления моего «родственника» от «страшной смертельной хвори» стал просто находкой. Кто-то вспомнил нас с Джоан, идущих с котлом, потом кто-то из слуг лично засвидетельствовал, как я в полнолуние зарезала младенца, окропив его ослиной мочой, а «очевидца» якобы просила подержать осла в момент опорожнения, пока сама возилась с ведром. И теперь каждый своим долгом считал предположить, каким-таким расчудесным образом, разогнав всех лекарей, я сумела вылечить не что-нибудь, а обычную респиратурку! Так благодаря слухам котел с вином превратился в зелье на крови, а ОРВИ, благодаря стенаниям больного, – в местное подобие бубонной чумы. Лично я слышала версию о том, что за ночь принесла в жертву сорок одну девственницу. Версия мне понравилась, особенно учитывая тот факт, что я не просто отыскала таких, но и самолично проверила каждую девушку на целомудренность. Так из обычного терапевта я быстро переквалифицировалась в гинеколога.

Эти слухи меня забавляли. У Джоан на это был один ответ – покрутить пальцем у виска и развести руками. Сама она была мало того что немой, так еще и неграмотной, поэтому никаких слухов не могла распустить при всем желании.

Ленс побирался постоянно. Как только он подходил ко мне, я сразу начинала ускорять шаг, ссылаясь на «очень важные государственные дела». Но стоило ему поймать меня за руку и жалобно начать рассказ о «бедной, но очень честной девушке, которую обесчестил дворянин и которая стоит на паперти с ребенком и просит милостыню», у меня начинал дергаться правый глаз. Я уже устала давать ему деньги, тем более что мои сбережения подходили к концу. А вот поток сирот и убогих все не иссякал. Скорее наоборот! Увеличился в разы. Если раньше прошений было одно-два, то теперь Ленс шел ко мне с целым списком.

– Ты пойми! От этого зависит их жизнь! – восклицал он, принимая из моих жадных рук «гуманитарную помощь». Я составила рейтинг историй. Первое место занимали истории о «бедных многодетных вдовах», которые рассчитывали на пенсию по потере кормильца, но вполне будут довольны единоразовой выплатой. Второе место занимали «больные дети», а третье место по праву носили «старики, которые просят милостыню на паперти и от которых отказались неблагодарные дети». Я понимаю, что жизнь – не сахар, но эта благотворительность меня явно напрягала.

Я сидела в своей комнате после очередного рассказа Ленса о «выброшенной на улицу сироте», который разжалобил меня ровно на один золотой. Несмотря на регулярные пожертвования, народной любимицей я не стала. Так что, как верно подметил дядя: «проще откупиться». И я откупалась от постоянного нытья и жалоб на тяжкую жизнь простого люда. В казне лежали пятьсот тысяч золотых. Ровно половина той суммы, которую предстоит уплатить, а где взять еще столько же, я даже не представляла. У меня начался период уныния, плавно перетекающий в настоящую хандру. Пока я перебирала в уме все возможные варианты заработка, дверь открылась и на пороге появился мой «любимый родственник», как теперь называли его за глаза.

– Моя дорогая, что-то ты совсем приуныла, – заметил мой дядя, падая в кресло. – Неужели ты услышала новость раньше меня?

– Какую? – обреченным голосом поинтересовалась я. Теперь осталось выслушать новость и окончательно раствориться в глубинах депрессии.

– В столице начались голодные бунты. Пока что они не перешли в активную стадию, но недовольство твоим правлением растет. Я даже знаю, кто его подогревает, но это не суть важно… – ответил дядя, улыбаясь.

– Ленс? – спросила я, в глубине души надеясь, что если я поймаю философа на чем-нибудь ужасном, то бесконечная дыра в моем кармане наконец-то будет зашита.

– Нет. Увы. Несколько обиженных и отвергнутых тобой поклонников пустили слух, что ты продала соседям все зерно, которое было припасено на зиму. И теперь нам всем грозит голод. Сказать по правде, слухи звучат очень правдоподобно. Забавно, не так ли? – произнес дядя, положив руки на резные подлокотники.

– Очень… – мрачно откликнулась я, понимая, что сейчас мне еще бунтов не хватает для полного счастья!

– Я надеюсь, что они повоняют и успокоятся. Такое частенько бывало. На моей памяти раз пять точно. И всегда все шло по одному и тому же сценарию. Чернь с истериками требовала аудиенции у монарха, тот вместо того, чтобы выйти и успокоить их, высылал стражу. Рты быстро закрывались, тюрьмы обзаводились новыми постояльцами, а пара особо буйных голов украшала частокол. Так что подождем, чем дело кончится! – улыбнулся дядя.

– Прошла половина отведенного срока! Где взять еще пятьсот тысяч золотых? – спросила я, лежа на кровати и глядя в одну точку.

– А у тебя нет никаких соображений на этот счет, моя маленькая ведьма? – улыбнулся дядя. – Может быть, ты сумеешь их наколдовать? Не пробовала?

– Нет. Не пробовала! – возмутилась я, понимая, что он просто издевается.

– А зря… Впрочем, я должен, наверное, поблагодарить тебя? Мне хотелось бы знать, какую благодарность ты ждешь от меня? – поинтересовался Демон, явно дразня меня. – Уточняю. В чем она должна измеряться? В деньгах или в чем-то более возвышенном?

– Исключительно в денежном эквиваленте, – уныло ответила я. Когда денег нет, то и на «возвышенное» не очень-то и тянет. Хотя я больше опасаюсь последствий в виде пафосного: «Дорогая моя, это была замечательная ночь. Не кори себя, любовь моя. Да, я не устоял перед искушением осчастливить бедную несчастную девушку. Но, увы… Я не создан для такого счастья!» Потом будут ироничные комплименты в мой адрес, некое отчуждение и под конец – неминуемая разлука, наполненная душевными терзаниями с моей стороны. В худшем случае еще и незаконнорождённым ребенком, на которого счастливый папа вряд ли будет платить алименты.

– Я думал, что тебе больше по душе «большое спасибо», – обольстительно улыбнулся Демон, пересаживаясь ко мне на кровать. Он что? Читает мои мысли? Лучше бы ему этого не делать… Когда он ко мне приближается, я начинаю нервничать. Судя по всему, он это прекрасно видит, поэтому продолжает издеваться надо мной.

– Сойдет и «большое спасибо». Можешь взять «маленькое пожалуйста» на сдачу, – ответила я, отползая подальше и положив подушку между нами. – Одолжи мне пятьсот тысяч золотых? А? Ну чего тебе стоит? Я навела справки о твоем состоянии. Для тебя эта сумма – ерунда! Пустяк!

– Мы уже с тобой говорили на эту тему, – неприятным голосом отозвался дядя, нахмурившись и отвернувшись. – Лично тебе я, может быть, и одолжил бы. Под проценты, разумеется.

– Ну как так можно! – обиделась я, надув губы. – Родственникам под проценты!

– А с родственниками по-другому нельзя, – вздохнул Демон, подкладывая руку под голову.

– Ну, хорошо. Одолжи под проценты! Рассмотрю любые условия! – вздохнула я, понимая, что финансист из меня никудышный. Да в банке кредит мне было проще получить с официальной зарплатой в шесть тысяч! А здесь банк лежит рядом и никак не хочет давать ссуду!

– Милая моя племянница! – язвительно ответил мой родственничек. – Я прекрасно знаю, что с тебя даже взять нечего! О каких процентах может идти речь? То, что ты можешь мне предложить, не стоит таких денег!

Жестоко и явно не по-рыцарски. Ничего, сейчас полетит «ответка». Удар по мужскому самолюбию.

– Увы. Ты – последний, кому я это предложу! – огрызнулась я с ядовитой улыбкой, бросая взгляд на его лицо.

– После того как очередь дойдет до меня, я вынужден буду отказаться от такой чести! – съязвил Демон, но тут же добавил: – Дорогая моя, если бы я знал, что на эти деньги ты купишь себе карету, обновишь гардероб, увешаешь себя драгоценностями с ног до головы, то, возможно, я бы и одолжил их тебе. Может быть, даже и не напоминал тебе о них довольно продолжительное время. Но я знаю, для чего тебе нужны деньги, поэтому облизнёшься. Для Арианона я не дам ни золотого.

– Но мне они нужны! – взмолилась я. – Я прошу тебя…

– Не тебе, а Арианону! Не путай личное с государственным. Государственные деньги могут стать личными при должной сноровке, а личные деньги никогда не должны становиться государственными, – возмутился Демон. – Сколько можно тебе повторять! Есть твои личные деньги! Есть деньги государства! Одни к другим не имеют никакого отношения! Ты готова каждую копейку нести в казну, при этом ходить в порванном платье и стоптанных туфлях!

– Ну, хорошо! Займи мне денег на платье и на украшения! – пошла на хитрость я, прикидывая, как бы половчее продать потом все это.

– Нет. Я лично закажу для тебя гардероб и драгоценности, но денег в руки ты не получишь! – зевнул дядя, потягиваясь.

– Отлично! – обрадовалась я, подползая поближе.

– Рано радуешься. Я не поленюсь проверить наличие драгоценностей в твоей шкатулке, – отозвался Демон, откидываясь на подушку.

– Ты просто надо мной издеваешься! – прохныкала я, бросая подушку на пол. Ничего, ночью я поменяю подушки, и он будет спать на грязненькой.

– Нет. Я издеваюсь над собой! – раздалось в ответ. – Кстати, не хочешь сыграть в игру? На деньги!

– Нет, спасибо… – отозвалась я, понимая, что мне не хватало спустить оставшиеся деньги в местную рулетку. Джекпот я точно не сорву. С моим везением можно играть только в беспроигрышную лотерею!

Дядя притянул меня к себе и прошептал на ухо:

– Если тебе удастся меня обыграть, то я, возможно, поступлюсь своими принципами и пожертвую недостающую часть денег казне… Понимаешь, моя дорогая, я никогда не даю деньги «просто так». Я предпочитаю, чтобы их заработали. Аристократия должна состоять из тех, кто возвысился над тяжким трудом своими руками, и умеет зарабатывать деньги своим умом. А та игра, которую я предлагаю, предусматривает наличие определенных интеллектуальных способностей у игроков. Поэтому, увы, в этом замке и его окрестностях нет того, с кем бы я мог сыграть в нее. Так что сделай мне приятное. Составь компанию.

Я вырвалась и отползла на «свою» часть своей кровати.

– Спасибо, конечно, что ты оценил мои умственные способности. Для меня это – лучший комплимент. Правда, тут есть одна загвоздка… А если я проиграю? Что тогда? – поинтересовалась я, понимая, что добром такие игры не кончаются. – Предупреждаю сразу! Играть на казну я не стану. На корону тоже.

Когда человек предлагает тебе сыграть в игру, это всегда означает, что он в нее уже играл. А раз играл, то имеет опыт. А раз есть опыт, то обыграть новичка ему ничего не стоит. Сомневаюсь, что мне будут поддаваться…

– Тогда тебе придется смириться с поражением… – вздохнул Демон, подперев кулаком голову. – Как, впрочем, в любой игре…

– Нет! – категорично заявила я. – Я не стану играть в твои игры! Ты меня обыграешь в два счета!

– Иногда проигрыш приятнее выигрыша… – заметил дядя, вставая с постели. Он вышел из комнаты, а спустя минут семь вернулся с колодой карт. Я сразу стала припоминать, в какие карточные игры я играла, но, кроме «дурака», я так ничего и не освоила. Хорошо хоть не «Монополия». Обычно когда я играла в «Монополию», то всегда выходила победителем, но в такой компании я сомневаюсь, что вообще сумею что-то заработать.

Колода была намного меньше, чем обычная. Да и рисунки были на ней совсем другие.

– Итак, – начал дядя, – каждому достается одинаковый набор. Простолюдин, мятежник, торговец, рыцарь, землевладелец, дворянин, принцесса… кстати, очень похожа на тебя… министр, король. Суть игры простая. Мятежник может убить простолюдина, торговец может сдать мятежника и заморить голодом простолюдина, подняв цены на хлеб. Рыцарь может убить простолюдина и мятежника, ограбить торговца… Король может казнить любого.

– Как уничтожить короля? – поинтересовалась я.

– Только если мятежник поднимет простолюдина на восстание. И тогда поверх короля кладутся две карты. Если тебе удалось своей картой казнить мою, то ты забираешь ее себе и кладешь рядом. Это называется «погост». Та карта, которой тебе удалось это сделать, снова возвращается в твой веер.

Ходят по очереди.

– А что, если ты походишь королем и я похожу королем? – поинтересовалась я.

– Тогда я имею право вытащить у тебя любую карту из твоего веера и сделать ход за тебя. Ты поступаешь точно так же. Это называется «воля судьбы». Игра продолжается до тех пор, пока живы оба короля. Как только твой король окажется у меня или мой у тебя – игра заканчивается, – пояснил дядя, раздавая карты.

Я тут же перемешала свои карты и раскинула веер.

– У нас совсем другие карты. Валет, дама, король, Туз… – заметила я, понимая, что игра несложная, правила понятные, а играть можно и на интерес.

– Ну что ж… Давай попробуем. Ставки пока не делаем, – заметил Демон, бросая на меня взгляд из-за своего веера. – Тебе не обязательно показывать мне свои карты.

– О! Это я прекрасно знаю, – обрадовалась я веселой возможности скоротать вечер, томно обмахиваясь бумажным веером. Расстелив одеяло и стряхнув с него крошки, мы уселись играть.

Первый блин был комом. Буквально на третьем круге «по воле судьбы» его король легким движением моей руки призвал на помощь принцессу, а мой несчастный король, видать, сильно уповал на народную любовь и явно не доверял министрам, поэтому призвал на помощь простолюдина, которого я берегла для восстания.

– Как вообще называется игра? – поинтересовалась я, раскладывая карты на две кучки для следующей партии.

– «Битва престолов», – ответил дядя, внимательно изучая свои карты, прикидывая, чем бы походить.

После череды бесславных проигрышей я наконец-то сумела победить! Впервые в жизни! Было подозрение, что Демон мне поддался, но суть игры я уже уловила, поэтому жаждала закрепить успех.

– Давай на деньги! – азартно предложил дядя, доставая золотой. Я тоже порылась у себя в мешочке и достала золотой. Судя по тому, сколько их у меня осталось, можно было смело проиграть еще раз семь. Если ставки не поднимутся. Игра у нас сопровождалась едкими комментариями, что делало ее еще более забавной.

Мой министр уже был казнен чужим королем и отправился на кладбище. Мой торговец был ограблен и убит проезжавшим мимо рыцарем, который, как заметил дядя, решил поправить свое материальное положение и разжиться наличными на новые доспехи. Зато я тут же нанесла удар правосудия, и вместо поцелуя принцессы бедный рыцарь лишился головы по воле моего «доброго и справедливого» короля. У нас поругались два простолюдина. Очевидно, они жили на границе, поэтому не поделили межу. И тогда «волею судьбы» на помощь к его простолюдину явился сам король, который, судя по всему, посчитал этот вопрос прямым посягательством на государственные границы. А с легкой руки моего дяди рядом с моим простолюдином лег мятежник.

– Я выиграл… – заявил дядя, глядя мне в глаза.

– Размечтался. Ты сам мне говорил, что если простолюдин и мятежник… – заметила я, поглядывая на деньги.

– Я знал, что ты слушала меня очень внимательно! Я тебя проверял! Выигрыш твой! – рассмеялся дядя, складывая свои карты.

Я жадно сгребла свой выигрыш. Через час ставки возросли так, что на кону лежала целая горка золотых. Я немного поправила свое материальное положение, радуясь, что теперь у меня есть чем поживиться.

– Дорогая моя! – заметил дядя, глядя на мой детский восторг. – Не надо так сильно прыгать на кровати! Я, конечно, понимаю, что тебе везет, но ты – принцесса! Принцессы должны уметь выигрывать и проигрывать, сохраняя достоинство.

И в этот момент в комнату без стука вошел Ленс, сжимая стопку исписанной бумаги. Увидев нас, сидящих на кровати, в окружении золотых монет, он бросил взор негодования сначала на дядю, а потом на меня.

– Пока бедные, несчастные и обездоленные люди голодают, не имея даже корки хлеба, вы купаетесь в золоте! – возмутился философ. – Я собирался прочитать вам главу из моей книги «О пороке, добродетели и Провидении», но вижу, что нет смысла взывать к добродетели в гнезде порока.

– О! Уважаемый философ! – обрадовался дядя. – Как я рад, что вы решили без стука посетить покои принцессы! Это большая честь для нас – услышать результаты ваших умственных заключений в столь поздний час! Так что не нужно стесняться! Излагайте!

– Я не хочу. Вы не тот человек, который заслуживает услышать это! – обиделся Ленс, прижимая свою писанину к груди. – Я хотел прочитать это принцессе… Но вижу, что ее гораздо больше радует ваше общество, нежели мое. И мне горько это осознавать!

– Мой дорогой философ… – ласково улыбнулся дядя, вставая с кровати и одергивая камзол. – Что я слышу! Неужели Святой Ленс, как вас называют в народе, держит на меня обиду! Мне просто интересно знать, а не забыли ли вы упомянуть в книге о том, что те деньги, которые вы отдаете простым людям, дает вам принцесса? А теперь вопрос. Откуда у принцессы деньги? Думаю, что вашего философского склада ума должно быть достаточно, чтобы ответить на этот каверзный вопрос.

– Это не меняет моего мнения о вас! – гневно заявил философ. – Вы жестокий и бесчестный человек, который благодаря слабости принцессы сумел заполучить ее расположение. Я не осуждаю вас, ваше высочество! Спускаться гораздо легче и приятнее, чем подниматься. Но одумайтесь! Этот человек не доведет вас до добра! Провидение, о котором я пишу книгу, обязательно его покарает! И когда суровая длань Справедливости ударит по нему, я не хочу, чтобы вы, принцесса, стояли рядом с ним! Иначе кара судьбы постигнет и вас!

– Мои аплодисменты за столь возвышенную и проникновенную речь! Распоряжаться чужими деньгами намного проще, чем отдавать свои! Не так ли? То, что у вас за душой нет ни гроша, не служит вам оправданием! Если бы мне каждый день давали деньги на «добрые дела», разве пошел бы я по пути порока? Ваша единственная заслуга, мой мальчик, заключается в том, что вы не присваиваете их себе. Не более. Так что не будьте столь тщеславным. Мой вам совет! – отозвался Демон, на что Ленс тут же возразил:

– Да как вы смеете называть меня тщеславным!

– Твое тщеславие заключается в том, что ты возомнил себя орудием высших сил и вершителем судеб! А теперь, будь так любезен, научись стучаться перед тем, как заходишь в эту комнату, – ядовито ответил дядя. – Можешь потренироваться снаружи. Это несложно. Достаточно просто несколько раз ударить кулаком в дверь. Я могу показать, как это делается, но для этого нам придется выйти отсюда! – улыбнулся дядя, краем глаза глядя, как я пересчитываю выигрыш.

Или Ленс испортил мне настроение, или Ее Величество Удача отвернулась от меня после его слов, но последнюю партию я проиграла. Ставить было больше нечего. Я вздохнула, глядя на кон, и развела огонь в камине.

– Забирай деньги! – улыбнулся дядя, глядя, как я вожусь с кочергой.

– Я проиграла! Ты забирай! – возмутилась я, отворачиваясь. До чего же обидно проигрывать.

– За оказанное мне удовольствие я оставляю эти деньги тебе. Распоряжайся ими как тебе вздумается. Здесь сорок восемь золотых. Думаю, наш дорогой философ обрадуется, узнав, что у тебя снова появились деньги на благотворительность, – рассмеялся дядя.

– Он не получит ни золотого! – категорично заявила я. – Тем более я не возьму эти деньги! Принцессы должны проигрывать с достоинством!

– Да ладно тебе. Человек твердо уверен в правильности своих поступков. Не стоит лишать его удовольствия делать добрые дела за чужой счет! А теперь, моя дорогая, не хочешь ли ты положиться на волю судьбы? – заявил дядя, беря одну монетку. – Если выпадет профиль короля, то я расскажу тебе, где взять недостающую сумму и ты можешь забрать мой выигрыш, а если выпадет замок, то ты расскажешь мне рецепт горячего вина и выполнишь одно мое простенькое желание. В пределах разумного!

– По рукам! – сказала я, присаживаясь рядом. Демон подбросил монетку, поймал ее, прихлопнув рукой, а потом медленно сдвинул руку, и я увидела профиль короля. Я выиграла? Не может быть! Как это удивительно! И непривычно!

Я сгребла деньги в кучку и спрятала в мешочек.

– А эту монетку я, пожалуй, оставлю себе. На память! – улыбнулся дядя, пряча ее в карман. – На случай, если снова захочется испытать твое везение.