Глава 29

И где, спрашивается, мой муж? Я обвела взглядом пустую комнату. Да это закон подлости какой-то, когда я после мучительных раздумий прихожу к нему, а его нет. Я уже хотела вернуться к себе, когда до меня донесся шум воды. Купается?! Ну, тогда ладно. Он наверняка скоро выйдет и не стоять же мне столбом. Недолго думая, я нырнула в его кровать, натянув на себя одеяло. Когда он выйдет и увидит меня, намек будет более чем прозрачным.

Закрыв глаза, я попыталась успокоить свой взбесившийся пульс. Время шло, но кроме шума воды, больше никаких звуков из ванной комнаты не доносилось. Еще заснуть не хватало! Представляю его реакцию, когда он выходит, а я в его кровати дрыхну. Или смотрю на него испуганными глазами. Или делаю вид, что дремлю…

«Да какого черта!», – вскинулась я, сев на постели. Ясное дело, зачем я к нему пришла. Может, хватит вести себя как пугливая девственница? Я чувствовала себя неуютно в чужих покоях, но отогнала это чувство. Я же не просто к мужчине в спальню заявилась, а к своему мужу, как-никак. Имею право! Он сам ждал, когда я к нему приду. Пришла. И чего сижу? Жду его реакции? Пора брать ситуацию в свои руки и самой взять то, что я хочу.

«Хочу?», – поразилась себе и действительно поняла, что да. Не знаю, в какой именно момент отношение к нему переменилось. Наверное, когда он заслонил меня собой от опасности, когда заботился, когда вернувшись с охоты, подарил мне цветок и он был дороже любых дорогих подарков. Было приятно проснуться рядом с ним, купаться в его запахе. Его близость волновала, и в свою очередь было приятно видеть, как он реагирует на меня. И я оценила, что он держит свое слово, давая мне возможность самой сделать первый шаг. Ведь мог не приходить ко мне в образе Шрека ночами и, воспользовавшись притяжением между нами, соблазнить.

Откинув одеяло, я встала с постели и направилась к ванной комнате. Осталось открыть последнюю дверь между нами.

Это решение далось легче, чем остальные. Интуитивно я понимала, что поступаю правильно. Без колебаний толкнула дверь и застыла на месте. Его я увидела сразу. Он стоял под струями воды ко мне спиной, уперев руки в стену. Большая округлая ванна, где спокойно могли бы разместиться пять человек, находилась на возвышении и к ней вели несколько ступеней. От вида его обнаженного тела у меня перехватило дыхание. Я знала, что он почувствовал мое приближение. Видела, как напряглись его мускулы спины, но он даже не пошевелился.

Прикрыв за собой дверь, я пошла к нему, не в силах отвести глаз от мощного, сильного тела. Взгляд путешествовал по широким плечам, напряженным рельефным мускулам, спустился на ягодицы, скользнул по ровным мускулистым ногам и опять остановился на ягодицах. Все же его пятая точка вне конкуренции. Даже не заметила, как поднялась по ступеням и оказалась в опасной близости к нему. Как зачарованная следила за струями воды, что бежали по его спине. Рука сама поднялась и коснулась его, проделывая путь воды от плеча к ягодицам, и там и осталась. Нет, это совсем не я погладила их, а потом сжала.

Из горла Кристиана вырвался рваный вдох. Неужели он не дышал все это время?

– А почему вода холодная? – не нашла ничего лучшего спросить я.

Медленно он повернул голову и посмотрел на меня. От его взгляда мое сердце ухнуло вниз. В жизни не видела ничего прекраснее, чем его лицо под струями воды и глаза, в которых плескалась лава. Захватив меня в плен своим взглядом, он опустил руку и не глядя изменил температуру воды, а затем молниеносно схватил, перенеся в ванную, и я оказалась зажата между ним и стеной. Теперь уже теплая вода падала ему на спину, и лишь брызги долетали на меня, увлажняя ткань рубашки.

– Ты пришла! – не веря, выдохнул он, поедая меня глазами.

Коснулся моей щеки, невесомо проведя по ней. Дотронулся до нижней губы, чуть надавив подушечкой пальца, провел по шее, спускаясь до ключиц.

– Подожди, – остановила его я.

Взгляд Кристиана вмиг заледенел, гранича с отчаянием. А потом неуловимым движением он рванул мою рубашку, разрывая ее на две половинки, и мне оставалось лишь проводить взглядом обрывки, что опустились к моим ногам.

Он не сделал больше ни одного движения ко мне, лишь с вызовом посмотрел на меня.

– Ты пришла, – произнес он таким тоном, как будто вынес приговор, который обжалованию не подлежит и вердикт окончательный.

И я поняла, что он больше никогда не отпустит меня. Он показал, что придя к нему, я признала его и теперь ограничений он не потерпит. Испугалась ли я? Нет. Скорее почувствовала предвкушение.

– Вообще-то, я хотела снять рубашку, но и так не плохо, – улыбнулась ему. У него стало такое выражении лица, что реши я вырезать ему сердце, он бы не пошевелил и пальцем.

– Оля, – беспомощно выдохнул он, как будто боясь поверить. Снова коснулся моего лица, огладил плечи, дотронулся до груди, взяв ее в свои ладони, чуть сжав и при этом внимательно всматриваясь в мое лицо, наблюдая за моей реакцией и ища хоть тень протеста.

Я решила не стоять столбом и, вторя его движениям, положила руки ему на грудь, выводя узоры. Невзначай касаясь ореолов темных сосков, которые сжались в две горошины. Когда же мои руки стали опускаться к животу, он тут же перехватил их, дыша так, как будто пробежал марафон. Он завел их мне за спину, притягивая к себе, и я животом почувствовала зажатую между нашими телами эрекцию. Я опустила наши руки к себе на ягодицы. Поняв намек, он тут же выпустил их из захвата и сжал полушария своими ладонями, вжимая мои бедра в себя. Воспользовавшись тем, что руки освободились, я опять положила их ему на грудь, гладя и наслаждаясь железными мускулами под кожей. Заведя одну руку за шею, второй я коснулась его щеки, а потом запрокинула голову, подставляя лицо под струи воды и закрыв глаза. Какое-то мгновение я чувствовала на себе его жадный взгляд, а потом он чуть прогнул меня, нависая, и уже не вода, а его губы скользили по моему лицу, собирая влагу. Он слизнул капли с моих губ. Я раскрыла их, и другого приглашения ему было не надо.

Этот поцелуй потряс меня. Он был агрессивным, но и непостижимым образом нежным, заставляя таять. Удивительный аромат его тела окутал меня, туманя разум. Он захватил мой рот в безраздельное пользование, изучая и властвуя.

– Не верю, что ты пришла ко мне. – Его руки прошлись по моему телу, убеждаясь в моей реальности. – Так долго ждал! – Чувственные, дразнящие поцелуя сорвали стон с моих губ.

– Посмотри на меня, – потребовал он, и я распахнула глаза. – Ты принимаешь моего зверя? – серьезно спросил он.

Эти слова прозвучали как обряд. Свадебный. Ага, голые, в ванне… Есть что вспомнить, но нечего детям рассказать. Не сдержав смешка, я ответила:

– Кажется, в нашем случае надо изменить формулировку. Твою звериную сущность я приняла с первого дня.

– Ты принимаешь меня? – тут же перефразировал он.

– Да, – без раздумий ответила я. Он смотрел, как будто не мог поверить в то, что услышал.

– Повтори.

– Да.

Он приблизил свои губы к моим, обдавая горячим дыханием, и потребовал:

– Повтори!

– Да. Хочу тебя… всего.

Он застонал и начал покрывать мое лицо жадными поцелуями. Казалось, его руки были везде, чувственно лаская и пробуждая мое тело, заставляя вскипать кровь.

– Ты все для меня, – глухо шептал он. – Не могу без тебя… никогда не причиню боль…

То, как он говорил, как смотрел на меня, как прикасался, заставляло мое тело дрожать от томления и желания, и быть влажной, как никогда.

Когда он коснулся меня внизу, я лишь ахнула от остроты ощущений. Его пальцы нежно дотронулись к чувствительной плоти, поглаживали, ласкали. Дразнящие ласки сводили с ума и заставляли судорожно дышать и желать большего.

– Кристиан! – застонала я, так как в крови уже горел пожар. Я выгнулась в его руках, а он опустил голову и прикусил грудь. Потом начал спускаться, прокладывая дорожку к моему животу и ниже.

– Я упаду, – честно предупредила его.

– Не бойся, я подхвачу. – Он опустился передо мной на колени и положив руки мне на бедра, придав устойчивости, припал к влажным складкам целуя. Я стонала, а он жадно вылизывал меня, вторгаясь языком. От дерзких ласк кружилась голова, и я была на пределе. В какой-то миг ноги ослабли настолько, что начала оседать, но он подхватил меня, опуская на колени. На нас падали струи воды, но казалось это не от них идет пар, а от наших разгоряченных тел.

– Перевернись! – приказал он. Его голос звучал хрипло и искаженно.

Я повернулась к нему спиной, а он поднял мои руки вверх и завел к себе за шею, что бы я обхватила его. Я прислонилась к нему, откинув голову, а его руки тут же накрыли мою грудь, сжимая ее и лаская пальцами соски. Он поцеловал меня в чувствительное место за ушком, а потом проложил влажную дорожку поцелуев, спускаясь к шее и чуть прикусывая ее. Мое тело было полностью открыто для жадных ласк. Продолжая одной рукой ласкать грудь, вторую он опустил мне между ног, и его пальцы вошли в меня, ритмично двигаясь и растягивая.

– Кристиан! – уже умоляла я.

Я двигала бедрами, насаживая себя на его руку, но мне было этого мало. Я хотела его, хотела почувствовать его в себе, чтобы он вошел в меня. Сходила с ума от желания, а тело сводило и требовало большего. Это было безумие. Он покусывал мне шею, а я умоляла и умоляла его.

Наконец, он поставил меня на четвереньки, пригнув голову к низу, отчего мой зад оказался бесстыдно приподнят перед ним. И когда я почувствовала прикосновение к влажным складкам, то лишь подалась к нему, двинув бедрами. Но он удержал меня, и я застонала.

– Пожалуйста!

– Признай, что ты моя, – зарычал он.

– Твоя!

– Навсегда, – он все еще удерживал меня, хотя сам дрожал от желания.

– Да! – чуть ли не закричала я.

Лишь после этого, он мучительно медленно вошел в меня, заполняя до предела.

– Оля, – выдохнул он и зарычал. Я не узнала его голос. Низкий, хриплый, со звериным рычание.

От наслаждения я выгнулась, шире раздвигая ноги и делая движение бедрами, стараясь как можно глубже принять его в себя.

– Ну же… – Он толкнулся в меня, но я уже перешла черту нежных ласк. – Сильнее!

Он послушался, но мне было этого мало. Я сама начала двигать бедрами, настолько сильно и жестко насаживая себя, насколько позволяли возможности моего тела. Он сжал мои бедра, и принял мой ритм, уже не сдерживая себя. Наши тела соприкасались с влажными шлепками и этот звук заводил еще больше. Наслаждение росло и росло.

– Сейчас… сейчас, – стонала я и когда взорвалась, он запрокинул мою голову и вонзил зубы в шею. Я билась под ним, зажатая между его телом и зубами, и казалось, судороги никогда не прекратятся, а он все двигался и двигался во мне. Сделав глубокий толчок, когда создалось ощущение, что достал тех пределов, куда физически невозможно, он излился в меня, и я обмякла в его руках, растеряв все силы. Стоило признать, что это был самый безумный и крышесносный секс в мой жизни.

Мы растянулись в ванне. Он закрыл сток воды и подхватил меня, перекладывая к себе на грудь так бережно и осторожно, как будто я была хрустальной.

– Люблю тебя, – простонал он, целуя мои волосы. Я же даже угукнуть не могла в ответ, так как была абсолютно без сил. Лишь улыбалась, вдыхая запах его кожи.

Встревоженный моим молчанием, он запрокинул мне голову, с беспокойством вглядываясь в мое лицо.

– Ты как? Я не был груб?

Груб?! Это предположение показалось мне настолько смешным, что я начала давиться от смеха. Вот только тело отказывалось совершать даже малые телодвижения, и из горла вырвался хрип.

– Оля?! – окончательно испугался он. Подозреваю, что взгляд был у меня шальной, и он не мог понять мою реакцию. Пришлось улыбнуться, и это его успокоило.

– Все хорошо?

– Потрясающе, – прошептала я, и он окончательно расслабился, отпуская меня. – У меня такого никогда не было.

– У меня тоже.

– Не заливай.

– Что?

– Сомневаюсь. – С его-то послужным списком, такое утверждение звучало пусть и приятно, но сомнительно.

Он опять запрокинул мне голову и серьезно произнес, глядя в глаза:

– Ты моя пара. Ни с кем и никогда я полностью не отпускал контроль, боясь выпустить зверя. С тобой я забыл обо всем.

После такого заявления мне только и оставалось, что хлопать ресницами. Видя, что я прониклась, он поцеловал меня в нос и уложил мою голову к себе, перебирая пряди волос.

– Твое тело изменилось.

«Это он на что намекает?! Что я похудела?», – нахмурилась я. Состояние было оглушенное, даже возмутиться лень, но я бы этого ему не спустила. Его следующие слова развеяли тучи над его головой:

– Будь ты человеком, такая близость тебя бы покалечила.

– Не преувеличивай, – фыркнула я. – Это было сильно, но не травматично.

– Оля, мы сильнее людей. Это выражается не только в том весе, что мы можем поднять, а и с какой силой сжимаем, – его рука легла мне на бедро и чуть сжала его, – двигаемся. – Он чуть подал бедрами, как бы намекая, какие движения имел в виду.

– Хочешь сказать, что тогда у реки ты сдерживался?

Повисло молчание. Вода омывала наши тела, постепенно поднимаясь все выше.

– Ты не представляешь, как сильно я хотел бы вернуть все назад, – сдавленно произнес он. – Тогда я сорвался. Был зол. Хотел наказать тебя. Желал, но контролировал себя, боясь травмировать. Я сделал это словами, желая причинить боль. Ты должна знать, что это были лишь слова. Я бы не смог так с тобой поступить.

– Какая теперь разница, – вздохнула я. Настроение несколько омрачилось.

Такой ответ его не удовлетворил, и он опять приподнял мое лицо, настойчиво ловя мой взгляд:

– Оля, я бы никогда так не поступил с тобой. Клянусь!

И я поверила. К тому же, не самый умный поступок ворошить былое, поэтому перевела тему:

– А тогда в охотничьем домике, ты тоже сдерживался? – Спросила и сама же поняла ответ. Тогда было страстно, чувственно, но не было такого неистового безумия, как в этот раз.

– Я помнил, что ты человек, – сдержанно ответил он.

Чуть подтянув меня вверх и обнажив шею, он начал целовать ее, обводя языком место метки. В отличие от прошлого раза, сейчас место укуса не болело. Было приятно и немного щекотно.

– А почему сейчас не болит?

– Ты моя пара. Повреждения от моих клыков или когтей исчезают намного быстрее.

– Когтей?! – переспросила я.

Он с намеком провел рукой по моему бедру, привлекая внимание. Опустив туда взгляд, я увидела, как на боку выделяются четыре розовых следа молодой кожи.

– Прости, не сдержался, – покаянно произнес он, целуя меня.

– Да я даже не почувствовала, – призналась я, а потом решила возмутиться: – Так не честно! Почему ты меня постоянно кусаешь?

– Не хочешь, чтобы я тебя кусал? – Вопрос прозвучал чуть напряженно.

– Хочу иметь возможность ответить тем же, – проворчала я. А то в который раз ставит в такое положение… эм… что я бы и хотела вонзить в него зубы или поточить коготки, да не дотянешься.

– Если женщина оставляет следы, это означает, что мужчина был очень хорош, – соблазнительно промурлыкал он мне эту информацию на ушко, чуть прикусив его, а руки начали путешествовать по моему телу. Не поняла, он волк или кошак? Урчание просто вырывалось у него из груди.

– А мои следы будут исчезать так же быстро? – чуть дрогнувшим голосом спросила я, так как в этот момент он начал пристальное внимание уделять моей груди, играя с сосками.

– Давай проверим?

У-у-у! Я думала, что никто на свете не заставит меня пошевелиться, но как оказалось, ошибалась. Нашлись… умельцы.

Кристиан держал в объятиях спящую пару и чувствовал удивительное умиротворение на душе. Ее близость наполняла его покоем. Даже после всего случившегося он боялся поверить своему счастью. Она сама пришла к нему! И пусть он об этом мечтал каждую ночь, но для него это стало неожиданностью. Когда услышал шаги в комнате, решил, что бредит. А потом открылась дверь, и он уловил ее запах. Все, на что оказался способен, это просто стоять, жадно вдыхая ее аромат, и под чертовым холодным душем его тело наливалось жаром.

Что же она делает с ним одним только присутствием?! Пора было признать, что способный мыслить на несколько ходов вперед и всегда действующий на опережение, он не способен предугадать поступки своей пары. Бесполезно строить планы, все равно она их нарушит самым непредсказуемым образом.

Он сегодня специально освободил вечер. Хотел провести время с ней наедине после ужина, и был неприятно удивлен, когда она пришла с ребенком. Неужели она не доверяет? Не чувствует себя с ним в безопасности и взяла дочь, чтобы не оставаться с ним наедине? Неприятные вопросы мучили его. Хотя, он не почувствовал лжи, когда она сказала, что у вампира за столом они собирались вместе. Если хочет, пусть так. К тому же, лишь благодаря присутствию Кати всплыли очень интересные подробности. Никогда не испытывал такой ревности. Хорошо еще, что он узнал о Грегори после их отъезда, а не то не удержался бы и сам вырезал ему сердце лишь за то, что тот посмел думать о его паре.

«Не вырезал бы, – сам же себе возразил. – Как бы сильно этого не хотелось, но это бы ее расстроило».

Она почему-то считает того своим другом. Даже кровь свою дала. Знать, что частичка ее всегда будет с другим, было невыносимо.

Сегодняшний день стал испытанием для его выдержки. Сначала у него из под носа ее забирает вампир, и он как сумасшедший несется за ними. Затем вынужден наблюдать, как тот проводит на ней эксперименты с заклинаниями и она делится кровью. Потом обнимается с каждым чертовым вампиром на прощание. И Грегори был в их числе!

Она сводит его с ума! Не только Андриан, но и он сам заслушался ее рассказом о подземном городе, хоть и видел все собственными глазами. Не ожидал, что она способно так тонко чувствовать и подмечать мелочи. Но неужели она не понимала, что не стоило восхищаться чертовым дроу в его присутствии?! Когда она с мечтательным видом начала описывать внешность принца, даже Андриан бросил на него опасливый взгляд. Единственное, что позволило ему сдержаться, это ее спокойствие. Она восхищалась дроу как картиной, а не мужчиной, но даже это бесило.

«Тем не менее, она сейчас здесь, со мной, хотя у нее была возможность остаться с дроу», – успокаивал он себя. Он чувствовал, что она ничуть не жалеет, что принц достался Хризее и из прекрасного города спешила убраться даже быстрее него.

«Она его!», – эта мысль согревала и пьянила похлеще самого крепкого напитка. По-хорошему, ему надо было быть благодарным за нападение тех тварей. И пусть он чуть с ума не сошел от страха за нее, но именно тогда у них появилась возможность поговорить и она решила вернуться к нему. Неизвестно, как бы все сложилось, не случись того разговора. У ублюдка дроу было бы больше шансов завладеть ею, а теперь пусть довольствуется вампиршей.

Кристиан чуть крепче сжал свою пару в объятиях, наслаждаясь ее близостью. Он не повторит былых ошибок и сделает все, чтобы здесь ей было хорошо. Любой, кто посмеет оскорбить ее или не так посмотреть, навсегда будет отлучен от двора. Его радовало, что Ольга начала брать бразды правления домом в свои руки. Судьба ключницы его не волновала. Если она вызвала неудовольствие его жены, тем хуже для нее. Ольга может хоть всех слуг сменить, он и слова не скажет.

Как будто услышав, что думают о ней, она зашевелилась и неожиданно забросила на него ногу, придвинувшись поближе. Его рука, обнимающая ее, непроизвольно опустилась ниже и сжала ее ягодицы. Уставшие после любви, они лежали обнаженными, кожа к коже. Кристиана обдало жаром желания. Он почувствовал себя юнцом, впервые познавшим женщину и не умеющим сдерживать свои порывы. Но именно эта ночь перечеркнула все остальные, что были в его жизни. С ней он полностью утратил контроль и слился с внутренним зверем. Единственное, о чем мог думать, это об обладании. Оказаться в ней и двигаться, двигаться, двигаться…

Слишком долго он ее ждал и мечтал о близости. Как же он испугался потом, что ее поранил. Боялся, что посчитает, что он вел себя как животное. А он именно так себя и вел, стоит вспомнить следы на ее бедрах. Совсем голову потерял. Но она хотела его не меньше и от осознания этого, кровь вскипала. Как же он скучал по ней! Кристиан начал осыпать поцелуями ее лицо, заставив Ольгу наморщить носик.

– Ты маньяк! – спросонья обвинила она. Вяло шлепнула его по плечу, но потом обняла за шею и ответила на поцелуй.

– Я же обещал, что спать мы сегодня не будем, – напомнил он, переворачивая ее на спину и располагаясь между ногами.

– А я буду, – проворчала она, не открывая глаз, и показала ему язык, за что была зацелована.

– Тогда спи, – разрешил он, медленно входя в нее.

Она протяжно застонала и тут же распахнула глаза.

– Ты! – выдохнула она.

Пока его пара подбирала слова, он начал не спеша двигаться в ней, почти выходя до конца и тут же возвращаясь обратно. Она забыла, что хотела сказать. Ее ноги обвились вокруг его талии, а он спрятал улыбку, целуя манящие губы. Его страстная девочка…

Я проснулась и лежала не шевелясь, ничем не выдавая того, что бодрствую, а то стоило мне ночью подать признаки жизни, как меня начинали ласкать, целовать и так далее. Не то, чтобы я имела что-то против… но после энного количества раз, начала поражаться не только своей активности, но и выносливости некоторых.

Этой ночью я реально оценила свои новые физические возможности, так как оставайся я человеком, то он бы затра… залюбил меня до смерти. Вот что значит, дорвался до тела. Это было нечто. Даже представить себе не могла, что так бывает. Себя я тоже узнала с неожиданной стороны. Неужели та раскованная, прямо заявляющая о своих желаниях и безудержно отдающаяся наслаждению женщина я?! Что называется, оторвалась по полной после долгого воздержания. С Кристианом для меня не существовало ни стыда, ни неуверенности. Заниматься любовью с ним было так же естественно, как и дышать.

«А каким он был… – я зажмурилась от удовольствия, а щеки опалило жаром. – Страстный, неистовый, нежный… ммм».

Удивительно, но не смотря на сексуальный марафон, ощущала я себя бодрой и… счастливой. Ни о чем не жалела. Наверное, я действительно приняла свою судьбу быть с этим мужчиной. После ночного разговора о произошедшем у реки, стало легче отпустить прошлое. Правда, хотелось выяснить один момент по поводу моего похищения.

Кстати о мужчине, рука Кристиана чуть пошевелилась, начав выводить круговые узоры у меня на боку. Мурашки побежали по телу, но я замерла, усиленно изображая труп.

– Оля-я-я, – протянул он, – я же слышу, что ты не спишь.

Я не шевелилась и старалась размеренно дышать, хотя сердце предательски заколотилось. Он склонился к моему уху и по секрету прошептал:

– От тебя желанием пахнет.

– Удивительно, если бы не пахло, – ворчливо заметила я. – Мы совсем недавно любовью занимались.

Раздался удовлетворенный смешок и поняв, что сама себя выдала, распахнула глаза. Он оказалось близко-близко, нависнув надо мной, и у меня дыхание перехватило от выражения неприкрытой нежности на его лице. Ни один мужчина не смотрел на меня так. Как будто я самое лучшее, что он видит в своей жизни и не может насмотреться.

– Проснулась? – с предвкушением спросил он.

– Сплю! – вопреки всему заявила я, хотя внутри таяла как воск под его взглядом.

– Ну и правильно, – неожиданно заявил он. – Я тоже не хочу сегодня выбираться из постели.

И это так многообещающе прозвучало, что помимо воли по моему телу прошла теплая волна, концентрируясь приятной тяжестью внизу живота. Что же он делает со мной одним только голосом?! Даже не прикасаясь!

Его ноздри затрепетали, а в глазах начал разгораться огонь. Для него не стала тайной реакция моего тела. Он смотрел на меня, зная, что я прекрасно понимаю, что он там уловил, и жаром в глазах давая мне понять, как его это заводит.

«Не-е-ет, надо завязывать, а то мы действительно такими темпами из постели не выберемся», – мысленно простонала я, но лишь блаженно зажмурилась, не в силах пошевелиться, когда его губы стали обводить линию моих скул. К тому моменту, когда нежные прикосновения, как крылом бабочки, переместились к моим губам, я была уже не против, чтобы мы там немного задержались. Близость его тела оказалась слишком пьянящей, чтобы вспоминать о делах.

– Ма-а-ам? – донесся до меня голос дочери, который мгновенно рассеял туман в моей голове. Кристиан отстранился, а я метнула испуганный взгляд в сторону смежной двери. Она была приоткрыта! Направляясь вчера к нему, я не озаботилась тем, чтобы закрыть за собой дверь, а Катя по привычке прибежала с утра ко мне в комнату.

Мы обменялись с Кристианом немного растерянными взглядами. Подозреваю, он не привык к вмешательству детей в такие пикантные моменты, а я пребывала в замешательстве, не зная как реагировать. Не кричать же ей «Я здесь!», когда лежу обнаженной в постели с Владыкой. Оставалась одна надежда, что она не сунется сюда.

– А где мама? – услышала я растерянный голос дочери. – И постель заправлена.

– Наверное, она не спала здесь, – ответила ей Лота.

– А где?

– Думаю, сегодня она спала в другой комнате. – В голосе Лоты слышалась затаенная радость.

У меня создалось ощущение, что в этот момент, и мы и они с разных сторон сверлили смежную дверь взглядами. И когда я уже была готова расслаблено выдохнуть, уверенная, что Лота сейчас уведет дочь, последняя рванула в нашу комнату, распахивая дверь.

– Мама?!

Реакция Кристиана была молниеносной, и он натянул на меня покрывало, скатившись с меня. Я тут же села на постели, придерживая его на груди.

Вбежавшая Катя застыла, и взгляд ее заметался с меня на Кристиана, а глаза стали круглыми от удивления.

– А почему ты спишь здесь?

Это был не самый лучший момент сообщать ей о нашей свадьбе, но выбирать не приходилось.

– Мы с Кристианом решили пожениться.

Она все еще переводила взгляд с него на меня, и было не понятно, как восприняла эту новость. Неожиданно она наморщила лобик и окинула нас подозрительным взглядом:

– Ты же говорила, что спать вместе можно лишь после свадьбы?

– Котенок, здесь немного другие обряды, чем у нас. Я приняла предложение Кристиана и мы теперь муж и жена. – Призналась я. Еще не хватало, чтобы она на примере матери решила, что можно спать с парнями, не будучи в браке. Чувствовала я себя ужасно неуютно под ее взглядом.

– У тебя была свадьба без меня?! – неожиданно обиделась она, и глаза подозрительно заблестели.

Надо было срочно спасать ситуацию, пока они не пролились дождем.

– Что ты! Разве я могла праздновать без тебя, – воскликнула я. – Мы еще ничего не отмечали.

– И у тебя будет белое платье?

– Обязательно. Я хотела, чтобы ты помогла мне его выбрать.

– И я могу нести шлейф, а Ростан кольца? – воодушевилась она.

«И где она этого набралась?!», – с чувством обреченности подумала я, так как впереди все же замаячил праздничный банкет.

– Котенок, давай мы это потом обсудим. Ты поиграй, пока мы встанем.

– А я могу Ростану сказать, что ему доверят кольца? – настаивала она.

– Говори! – в данный момент я была согласна на все, что угодно.

Радостная дочь побежала к двери и лишь там обернулась, задав последний вопрос, сравнимый с контрольным выстрелом в голову:

– Мама, а почему ты голая?

– Солнышко, ночью было очень жарко, – нашлась я. Причем, чистая правда. Настолько «жаркой» ночи в моей жизни еще не было.

– Да?! – усомнилась она, но к моему счастью желание обрадовать новостью Ростана перевесило желание задавать еще вопросы, и она покинула комнату. Судя по тому, что практически сразу дверь аккуратно плотно прикрыли, это сделала Лота.

С глухим стоном я рухнула на постель, сама не зная, то ли мне плакать, то ли смеяться. Кажись, теперь мне точно от празднования свадьбы не увильнуть. Вот же, ситуация! Бросив взгляд на Кристиана, меня вывело из себя выражение его лица. Оно было настолько довольным, что так и хотелось посоветовать ему съесть лимон. Он всеми силами старался сделать его невозмутимым, но сиял как медный рубль. Я не удержалась, и запустила в него подушкой, от которой он уклонился.

– Перестань улыбаться! – зашипела я.

– Я не улыбаюсь.

Он правда не улыбался, старался изо всех сил сдержаться. Давалось ему это с трудом, так как уголки губ еле заметно подрагивали, и это еще больше взбесило.

– Да ты сейчас лопнешь от довольства! – уличила его я. Если бы не знала, что все случилось случайно, то обвинила бы его в том, что он заранее это спланировал.

Слетев с постели, я понеслась в ванную комнату. Не то, чтобы спешила умыться, скорее остыть и одеться. К тому же, вдруг у моей дочери еще идеи возникнут. Трудно вести дискуссию, когда лежишь обнаженной.