5
Несколько секунд Хельга молча смотрела на своего несбывшегося любовника. Слышался только мерный гул мотора в котельной и биение ее сердца. Когда она пришла, наконец, в себя, кровь ударила ей в голову, лицо исказилось от гнева.
— Как вы посмели прийти сюда! — крикнула она. — Убирайтесь вон!
Ларри потер рукой лоб.
— Простите, мэм, но мне нужно с вами поговорить…
Хельга подбежала к двери и распахнула ее.
— Вон! Или я вызову полицию! — Сказав это, она поняла, что зашла слишком далеко — совершенно незачем вмешивать в это дело швейцарскую полицию! И тут ее голова снова начала работать ясно и четко.
Что ему понадобилось здесь? Может, он тоже хочет ее шантажировать! Но это рискованно для него, дезертира. Хотелось бы знать, за кого этот юноша вообще ее принимает.
— Уйдите, — уже спокойнее сказала она.
— Мэм, прошу вас, выслушайте меня, я должен сказать… Я очень сожалею, что все так получилось. — Юноша растерянно мял в руках шапку. — Правда, мэм, поверьте, мне страшно жаль.
Хельга глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки.
— Поздновато спохватились! — с горечью сказала она. — После того, что вы сделали, явиться сюда, ко мне, и говорить, что вы сожалеете?! Сделайте одолжение и уйдите, мне противно на вас смотреть!
— Я понимаю. — Он переступил с ноги на ногу. — Мэм, мне хотелось бы помочь вам. Когда я рассказал Рону эту историю, он назвал меня подлецом и сказал, что не будет иметь со мной никакого дела, если я не исправлю все, что натворил.
Хельга встревожилась.
— Вы рассказали все Рону?
— Да, вчера вечером, по телефону. Понимаете, этот толстый тип дал мне тысячу пятьсот долларов. Я никогда не держал столько денег. Я сказал Рону, что смогу теперь купить подержанную машину. Конечно, его заинтересовало, откуда у меня такие деньги. Ну, вот так все и получилось.
«Сколько людей знает о моем позоре! — подумала Хельга. — Этот юноша, Фридлендер, Арчер, а теперь еще и Рон…»
Она подошла к бару, налила в стакан водки и выпила залпом. На глазах сразу выступили слезы, но теперь, по крайней мере, ее перестало трясти. Она закурила сигарету, села в кресло и указала Ларри на свободный стул.
Он робко присел на краешек.
— Рон был буквально в ярости, мэм. Он заявил, что шантаж — это самое грязное дело на свете. Я ответил, что сам никого не шантажировал, а только проделал определенную работу.
Он жалобно посмотрел на Хельгу.
— Я рассказал ему все, вплоть до того, как вы купили мне паспорт. Рон мне велел сейчас же уладить это дело. Вот почему я и пришел сюда. Я жду вас уже несколько часов. Я должен вам помочь.
Хельга сделала нетерпеливый жест.
— Помочь? Что вы можете сделать? Нет, нет, уходите, я не хочу вас больше видеть!
— У этого типа есть ваша фотография, да?
— Вы и сами это прекрасно знаете! Этим снимком он меня и шантажирует.
— Я отниму у него этот снимок и верну вам.
— Вы идиот! Он хранит негатив в банке.
Наступила пауза, потом Ларри спокойно сказал:
— Может быть, нам можно будет найти дорогу и к самому шантажисту?
В его голосе прозвучала угрожающая нотка, которую Хельга уже слышала однажды в доме Фридлендера.
— Что вы имеете в виду? — испуганно спросила она.
Ларри положил шапку рядом с собой, вынул из кармана пакетик жевательной резинки и, разрывая бумажку, сказал:
— Стоит мне только заполучить его в руки, и я уговорю отдать мне эти фотографии и негативы.
Хельга замахала руками.
— Вы не знаете, что говорите, Ларри! Этот снимок очень важен для него, и он ни за что не согласится с ним расстаться.
Ларри невозмутимо смотрел на нее.
— Возможно, я ничего не понимаю в этом деле, но мне кажется, что смог бы заставить его…
— Каким образом? Чем?
— Вот этим. — Он сжал свои могучие кулаки. — Он толстый и слабый… Это будет детская забава.
В сердце к Хельге закралась надежда.
— Но негатив лежит в банке.
Ларри пожал плечами.
— Значит, ему придется написать в банк и попросить вернуть его.
Хельга встала и подошла к бару.
— Хотите выпить, Ларри?
— Нет, благодарю… Впрочем, если у вас есть пиво…
Она достала из холодильника бутылку пива, поставила его перед Ларри, а себе сделала коктейль.
Все время она напряженно размышляла. Удастся ли этому юноше заставить Арчера написать письмо? Она бросила взгляд на его сильные мускулистые руки.
— Конечно, банк отдаст письмо, если получит от него соответствующее распоряжение. Только он никогда его не напишет, — сказала Хельга, подумав.
— Напишет, мэм, это не проблема.
Она отпила глоток из стакана и закурила новую сигарету. После паузы она наконец сказала.
— Сколько времени вам понадобится, чтобы вынудить его на это?
Ларри подумал, потом пожал плечами.
— Это зависит от степени его толстокожести. Будь он помоложе, понадобилось бы часа два, но он толстый и слабый… Нет, это не займет много времени.
Он устремил взгляд вдаль.
— Назначим максимальный срок на всю операцию — двадцать четыре часа. Вероятно, потребуется меньше, но так будет безопаснее.
Хельгу передернуло. Ее испугала холодная деловитость юноши. Но это, возможно, было выходом из трудного положения. И она не могла от него отказаться. Необходимо вернуть фотографию, иначе Арчер будет постоянно тянуть из нее деньги.
— Так долго я не могу ждать, Ларри. Мой муж приезжает сюда завтра днем. Боюсь, мы не успеем справиться с Арчером до вечера…
— С Арчером? Его зовут Арчер?
— Да.
— Вы не можете ничего придумать?
Мозг Хельги начал работать. Она посмотрела на часы. Сейчас муж занимается последними приготовлениями в Нью-Йорке. Хельга встала, подошла к телефону и попросила соединить ее с нью-йоркским номером ее квартиры.
— Хинк, это вы? Могу я поговорить с мужем?
— Он на конференции, мадам. Могу я чем-нибудь помочь вам?
— Да, дело в том, что на вилле испортилось это проклятое центральное отопление. Я звоню из отеля «Эдем». Фирма говорит, что они справятся с поломкой не раньше, чем через четыре дня. Мне кажется, мужу следует отложить вылет. Дома он не сможет жить, а вы же знаете, он не выносит отели.
— Понимаю, мадам. Вы говорите, четыре дня? Мистер Рольф будет очень недоволен…
— Я позвоню, как только отопление будет исправлено, Хинк. — После короткого раздумья она добавила. — В случае, если он все же решит ехать, отправьте мне телекс в «Эдем».
— Он определенно не поедет, мадам, — уверенно заявил слуга.
Хельга облегченно вздохнула, вспомнив, что Хинк любит отели не больше, чем ее муж. Он, конечно, уговорит Рольфа подождать четыре дня.
— Как чувствует себя мистер Рольф?
— Вполне удовлетворительно, мадам.
Таков был постоянный ответ Хинка на вопрос о здоровье хозяина, и он мог означать практически все, что угодно.
— Значит, вы передадите ему?
— Да, мадам.
— Хорошо, Хинк. Сообщу вам дополнительно, когда починят отопление.
Она повесила трубку.
— Вы прекрасно с этим справились, мэм, — одобрил Ларри.
Она не слушала его. Теперь ее мысли обратились к Арчеру. Как заставить его прийти на виллу?
Как будто прочитав ее мысли, Ларри спросил:
— А что с Арчером? Он придет?
— Не знаю… Дайте мне подумать.
Она затянулась сигаретой. Было 12.20. Арчер сейчас вернулся в отель, чтобы поесть. Кроме того, в три часа он будет ждать ее звонка. Если она хочет заманить его на виллу, нельзя давать время ему на размышления, нужно его чем-то ошеломить, чтобы он не понял, что это ловушка.
— Простите, мэм, но мне нужно пойти где-то поесть. Или это можно сделать у вас?
Хельга прижала руки ко лбу.
— Ради Бога, не мешайте мне, Ларри. Пойдите на кухню, и там вы найдете что-нибудь.
— Благодарю, мэм.
Когда он вышел из комнаты, ее мысли снова вернулись к Арчеру.
Наконец она придумала способ заманить его на виллу. Но сумеет ли Ларри сыграть свою роль? Возможно, Арчер все-таки откажется написать письмо. В таком случае… она даже боялась продумать свою мысль до конца. «Выплыть или пойти на дно», — сказал Арчер. Ну что ж, она тоже не из тех людей, которых легко заставить плясать под чужую дудку.
— Готово, мэм, — из-за двери сказал Ларри. — Пойдемте, вам тоже нужно поесть.
— У меня нет аппетита.
— Пойдемте, надо подкрепиться. Нас обоих ждет трудный день. Вы уже продумали план?
— Да.
— Прекрасно. Но сначала поедим.
Они вместе пошли на кухню. Ларри приготовил спагетти с томатным соусом и луком. Это выглядело так аппетитно, что Хельга почувствовала голод. Они сели за стол и молча стали есть.
— Вы хорошо готовите, Ларри.
Он улыбнулся своей мальчишеской улыбкой.
— Да, меня научила мать. — Он вытер рот тыльной стороной ладони. — Ну, вы придумали, как заманить сюда Арчера? И когда?
— Придумала. Если он клюнет на приманку, то будет здесь уже через полчаса.
Они вернулись в гостиную, и Хельга снова закурила сигарету.
— У него есть машина?
— Да, наемная.
Ларри развернул очередную пачку и сунул резинку в рот.
— Если я открою дверь гаража, как вы думаете, он въедет туда?
Она удивленно посмотрела на него.
— Зачем?
— Ну, видите ли, мэм, мне кажется, что лучше заняться этим делом внизу. Мне не хотелось бы запачкать вашу красивую гостиную.
По спине Хельги снова пробежал холодок.
— Но вы не причините ему большого вреда? — только и спросила она.
— Надеюсь, нет, — он усмехнулся. — Но уж если я задам ему небольшую трепку, то лучше это сделать внизу, не так ли?
Хельге снова стало не по себе.
— Учтите, Ларри, Арчер не дурак. Если я предложу ему пройти вниз, он сразу же заподозрит что-то неладное.
Размеренно двигая челюстями, Ларри некоторое время обдумывал ее слова.
— Ладно, попробуем наверху. В случае необходимости я всегда смогу стащить его вниз. А теперь не теряйте времени и звоните.
Хельга все еще сомневалась: стоит ли браться за это дело? Но тут ей вспомнились слова Арчера: «Решать? Но у тебя нет выбора!» Она решительно сняла трубку и набрала номер отеля «Эдем».
— Попросите мистера Арчера.
— Сейчас, мадам.
Она подождала несколько секунд.
— Да? Кто говорит?
Она услышала в трубке голос Арчера и по его тону определила, что он только что выпил свой третий коктейль.
— Джек, мне нужно срочно поговорить с тобой. Произошло нечто очень важное! — Она постаралась придать дрожь своему голосу.
— Что случилось? Я только что начал обедать. Мы же договорились о встрече в три часа.
— Мне придется через три часа вылететь в Милан, Джек, а оттуда прямо в Нью-Йорк.
— Ничего не понимаю…
— Не спрашивай сейчас ни о чем. По телефону я ничего не смогу объяснить. Только что звонил Хинк. Он сказал, что дело очень плохо. Только никому ни слова, Джек, это может вызвать панику на бирже. Итак, ты согласен приехать?
— Ну, если так, то сейчас я буду у тебя.
Хельга медленно повесила трубку. Итак, Арчер решил, что Герман находится при смерти. И она очень кстати упомянула о бирже. Теперь Джек не сможет проверить ее сообщение, чтобы не вызвать никаких толков. Он поймет, что со смертью Рольфа его власть над Хельгой кончается, и это тоже сработает на нее.
Хельга посмотрела на Ларри.
— Сейчас приедет, — сказала она.
Она стояла у окна, из которого открывался чудесный вид на парк. Ей была видна подъездная аллея. Сердце бешено стучало в груди, ее знобило, несмотря на то, что в комнате было тепло. Теперь путь назад отрезан. Она ненавидела насилие, с отвращением наблюдала подобные сцены в фильмах, и вот насилие пришло в ее дом. Она предвидела реакцию Джека, когда он поймет, что его заманили в ловушку, но надеялась на молодость и силу Ларри.
Ларри предложил, как ни в чем не бывало, встретить Арчера.
— Поговорите с ним, мэм, и попробуйте убедить. А я буду стоять за дверью, и если он начнет орать, вмешаюсь.
Хельга взглянула на часы. Арчер мог приехать с минуты на минуту. В этот момент «Фиат» на огромной скорости вылетел из-за поворота и резко затормозил перед виллой.
Глубоко вздохнув, Хельга побежала вниз. За дверью стоял Арчер. Он был бледен, глаза его возбужденно блестели.
— Он умер? — были его первые слова.
Хельга проводила его в гостиную.
— Хельга, ради Бога, он умер?
— Кто?
Арчер повернулся к ней и сжал кулаки.
— Ты же мне только что сказала, что звонил Хинк!
— Ах да, Хинк сообщил, что Герман скоро приедет. Он сейчас на какой-то конференции…
Лицо Арчера исказилось злобой.
— Зачем этот спектакль? Ты же только что намекнула мне, что Герман серьезно болен или на пороге смерти!
— Видишь ли, это была единственная возможность заманить тебя сюда.
Арчер побледнел от злости.
— Предупреждаю, твои фокусы не помогут, — выкрикнул он. — Фотография надежно спрятана в банке. Я могу уничтожить твою репутацию в любую минуту, и тебе это хорошо известно. Ну, а теперь подписывай документы и поживее!
Хельга села в кресло.
— Ситуация изменилась, Джек. Ты не получишь документов, а вместо этого напишешь письмо в банк с просьбой вернуть конверт с фотографией.
Арчер решил, что он ослышался.
— Еще одно слово, и я изобью тебя! — угрожающе произнес он. — Ты что, с ума сошла? Или ты хочешь убедить меня, что готова отказаться от шестидесяти миллионов?
— Ситуация изменилась, — Хельга говорила спокойно, хотя внутри все кипело от злости. — У тебя на руках три туза, но у меня — четыре.
Арчер моментально взял себя в руки. Его лицо из белого сделалось багровым, глаза испытующе уставились на Хельгу.
— Очень интересно. Ты всегда умела блефовать, но со мной этот номер не пройдет. Брось свои штучки, или я позабочусь, чтобы эти снимки как можно скорее попали к Герману.
— Тогда ты отправишься в тюрьму.
— А ты потеряешь свои миллионы, — отпарировал Арчер. — Даю тебе две минуты на то, чтобы подписать документы. Если ты этого не сделаешь, я возвращаюсь в Лозанну и, даю тебе слово, Герман получит снимки.
— Разве твое слово хоть чего-то стоит? — презрительно сказала Хельга.
— Ну, хорошо же! — Он посмотрел на часы. — Даю тебе две минуты!
— Джек, я прошу тебя, напиши письмо в банк!
— Минута.
Хельга безнадежно развела руками. Арчер смотрел на часы.
— Ну что ж, Хельга, наше партнерство не состоялось. Но мне будет легче отправиться в камеру, зная, что я выкурил тебя из такого гнездышка.
Он повернулся, подошел к двери, открыл ее и вдруг остановился, оказавшись лицом к лицу с Ларри. Джек отступил назад, словно коснулся голого провода под напряжением.
Ларри вошел в комнату — руки в карманах, жующие челюсти.
— Привет, толстяк! — сказал он. — Узнаешь меня?
— Что ты здесь делаешь? — Он повернулся к Хельге. — Это ты устроила?
— У меня не было другого выхода, — отрезала она, указывая на стол. — Я не позволю тебе шантажировать меня. Ну, а теперь садись и пиши.
— И не подумаю! — ответил Арчер. — Тебе и твоему паршивому сутенеру не удастся меня заставить.
Ларри сделал шаг вперед, схватил Арчера за плечо и повернул к себе, а правой рукой ударил его по щеке. Удар прозвучал, как пистолетный выстрел. Арчер отшатнулся, что-то выпало у него изо рта и покатилось к ногам Хельги. Это была его вставная челюсть из белой пластмассы, оправленная в золото.
Хельга закрыла глаза и отвернулась.
В тишине раздался бесстрастный голос Ларри:
— Стойте спокойно, иначе будет хуже.
Щека Арчера была ярко-красной, как обожженная. Без зубов он выглядел старым, растерянным и жалким.
— Повторить? Или вы все же напишите то, что вас просят? — в голосе Ларри появилась угроза.
Застонав, Арчер повернулся к двери и попытался бежать, но Ларри догнал его в коридоре.
Услышав удар, Хельга почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Вдруг Арчер закричал. Хельга закрыла глаза, но не могла не слышать шума борьбы, доносившегося из коридора: шарканья ног, прерывистого дыхания, ударов, стонов Арчера и, наконец, тяжелого падения.
Она подбежала к двери.
Арчер лежал на полу, а Ларри стоял над ним и бил его ногой по ребрам так, что тот вскрикивал от боли.
— Хватит! — крикнула она. — Ларри, прекратите!
Он нахмурился, посмотрел на нее, словно не узнавая, но потом его лицо разгладилось, он отступил назад.
— Все в порядке, мэм. Его надо было немного успокоить.
— Отпустите его.
— Ладно. — Он отступил на пару шагов и посмотрел на Арчера сверху вниз. — А ну вставай, толстяк, ты еще вполне в силах. Не прикидывайся, ну, быстро!
Арчер с трудом поднялся и привалился к стене. Изо рта у него текла тонкая струйка крови. Хельга отвела взгляд.
— Вот так-то, толстяк, — сказал Ларри. — А теперь живо в гостиную и пиши письмо.
Арчер злобно взглянул на Хельгу.
— Ты мне за это заплатишь! — прошипел он. Вынув из кармана платок, он вытер рот. В его взгляде было столько ненависти, что у Хельги холод пробежал по спине.
— Ясно, — спокойно сказал Ларри, — это мы уже слыхали… А теперь за работу!
Заплетающимся шагом Арчер побрел в гостиную. Он подобрал свою вставную челюсть и сунул ее в рот.
— Может быть, вы напишите письмо, мэм, — предложил Ларри, — а этот, — он показал рукой, — его только подпишет?
Хельга кивнула.
Арчер бросился в кресло и закрыл лицо руками.
— Вы его не очень повредили? — спросила она у Ларри.
— Не беспокойтесь, с ним все в порядке, — заверил Ларри. — Займитесь скорее письмом!
Хельга подошла к письменному столу и открыла портативную пишущую машинку. Ее руки дрожали так сильно, что она с трудом вставила лист бумаги. Подумав, она вздохнула и начала решительно печатать. Несколько минут был слышен только стук машинки и тяжелое дыхание Арчера.
Ларри вынул из кармана пачку жевательной резинки, открыл ее и бросил одну пластинку в рот.
Закончив письмо, Хельга перечитала текст.
«Вилла „Гелиос“ Костаньола, 6976.
В дирекцию Центрального банка-Лозанна, 1003.
Уважаемый господин директор! Вчера я вручил вам конверт с надписью „вскрыть в случае моей смерти“. Теперь выяснилось, что этот документ нуждается в некоторой доработке. Прошу вас оказать мне услугу и выслать это письмо по вышеуказанному адресу. Буду благодарен за исполнение.
Искренне ваш Джек Ли Арчер».
Хельга положила письмо перед Арчером, который по-прежнему сидел, закрыв лицо руками.
— Джек!
Он не пошевелился, и Ларри ткнул его кулаком в спину.
Арчер медленно поднял на Хельгу глаза, и она поняла, что он уже пришел в себя. Первый шок прошел, и на лице его было решительное выражение, как будто он что-то решил для себя. Его глаза блестели опасным огоньком, как у загнанного в угол зверя.
— Я прочту тебе письмо, — Хельга начала читать.
Арчер только смотрел на ковер и время от времени вытирал рот.
— Ты подпишешь?
Он посмотрел на нее.
— Я подделал твою подпись, то же самое можешь сделать и ты. — Ненависть в его взгляде испугала ее. — Посмотрим, что тебе удастся сделать.
Ларри сделал шаг в его сторону, но Хельга остановила его.
— Джек, я уже сказала тебе — у меня на руках четыре туза. Раньше или позже, но я получу твою подпись и свои фотографии. — Она сжала кулаки. — Мне неприятна эта ситуация, и мне жаль тебя, хотя ты этого и не заслуживаешь. Поэтому я хотела бы избежать осложнений. В последний раз прошу, подпиши!
— Катись ты ко всем чертям со своим сутенером! — заорал Арчер. — Пока фотографии у меня, мне ничего не грозит.
— Если ты подпишешь письмо и я получу фотографии, я обещаю тебе поговорить с Германом и добиться, чтобы он не возбуждал против тебя судебного иска. Текущий счет Германа тебе придется отдать, однако от тюрьмы ты, по крайней мере, будешь избавлен.
— Я не нуждаюсь в твоих обещаниях, ты проиграла партию. Я не подпишу.
— Ларри без труда заставит тебя это сделать, — пригрозила Хельга, пытаясь скрыть охватившую ее панику. — Но мне все еще тебя жаль. Пожалуйста, не доводи дело до крайности.
Арчер злобно посмотрел на нее.
— Это ничего не изменит. Он может убить меня, а ты знаешь, чем это грозит. Я скажу тебе то, о чем раньше молчал: у меня больное сердце. Мой врач предостерегал меня от чрезмерных физических нагрузок. Пожалуйста, если ты хочешь, чтобы у меня был инфаркт, можешь сказать своей горилле, и пусть он начинает.
Все это время Ларри, не переставая жевать резинку, следил за разговором, переводя взгляд с Хельги на Арчера и обратно. Видя ее нерешительность, он решил вмешаться в разговор.
— Ну-ка, вставай, толстяк, — сказал он, — сейчас мы пойдем с тобой в подвал.
— Нет, Ларри, не трогайте его! — воскликнула Хельга.
— Не беспокойтесь, мэм, я не причиню ему большого вреда. Мне только нужно поговорить с ним с глазу на глаз. Поднимайся, скотина!
Арчер встал.
— Давай-ка выйдем из гостиной, чтобы нам никто не мешал.
Ларри схватил Арчера за руку и потащил за собой. Хельга вскочила.
— Нет, Ларри, нет!
— Все в порядке, — спокойно сказал Ларри. — Толстяк не собирается умирать, правда? Пошли!
С замиранием сердца Хельга смотрела, как юноша вытолкал Арчера в коридор. Послышался скрип ступенек, и Хельга обессиленно рухнула в кресло. Теперь все зависело оттого, как Арчер воспримет угрозу Ларри. Она боялась, что Ларри слишком энергично возьмется за дело и Арчер умрет от его кулаков. Лучше было бы согласиться на его предложение!
Вскочив, Хельга выбежала в холл и увидела Ларри. Он уже вышел из подвала.
— Что вы с ним сделали?
— Ничего страшного. Я пока запер его в пустой комнате. Нам надо еще раз все обсудить, прежде чем я им займусь.
Они вместе прошли в гостиную.
— Придется его отпустить, Ларри.
— Что, вы действительно думаете, что у него больное сердце? Это просто блеф!
Хельга беспомощно развела руками.
— Откуда я знаю? Он выглядит не очень здоровым. И если он действительно умрет здесь… Нет, Ларри, этого нельзя допустить!
Ларри потер переносицу.
— Да-а, ситуация… — Он подошел к бару, открыл его и вынул бутылку пива. — Очень практично! У вас здесь есть все, что нужно. Выпьете со мной?
— Нет.
Хельга снова упала в кресло. Мысли смешались в ее голове. Что же делать. Она вспомнила слова Арчера: «Тебе это дорого обойдется». Да, он, оказывается, способен на все! Он знает, что Ларри дезертир, и может выдать его. А что касается ее… Он влез в деньги Германа, а теперь может вынудить ее покрыть хищение.
— Не волнуйтесь, мэм, — сказал Ларри, подходя к ней. — Еще не все потеряно. У вас есть где-нибудь подпись Арчера?
Хельга испуганно посмотрела на него.
— Да, но я ни за что не смогу ее подделать!
— Позвольте взглянуть.
Она подошла к столику и вынула папку с письмами Арчера. Достав одно письмо, нашла его подпись. Какие-то непонятные закорючки! Нет, ее так легко не подделаешь. Она протянула письмо Ларри, и тот стал внимательно изучать подпись.
— Довольна сложная.
— Да, и в банке ее хорошо знают.
— Макси подделал бы ее с закрытыми глазами.
Хельга испугалась.
— Кто?
— Макси Фридлендер. Тот, кто сделал мой паспорт. Это для него пара пустяков.
В душе Хельги снова проснулась надежда.
— А он возьмется?
На лице Ларри появилась его обычная мальчишеская улыбка.
— Если верить словам Рона, он позволит перерезать себе горло, лишь бы ему за это заплатили.
— И он не будет задавать никаких вопросов?
— Конечно, нет!
— Но мне придется дать ему письмо, а там стоит мой адрес. Как бы он не стал потом меня шантажировать!
— Адрес можно вырезать. Кроме того, Макси нелюбопытен: вы ему платите — и дело с концом!
— Сколько он потребует?
— Не знаю. Может быть, столько же, сколько стоил паспорт. Надо с ним поговорить.
Хельга заглянула юноше в глаза.
— Вы сделаете это для меня?
— Конечно, ведь Рон велел вам помочь! Дайте мне деньги и я съезжу, если вы одолжите мне машину. До Базеля пять часов на машине. — Он посмотрел на часы. — Сейчас два часа, в семь я буду въезжать в Базель. Предположим, на работу ему понадобится час. Значит, я вернусь в два часа ночи.
Хельгой овладел страх, но она не могла придумать другого выхода.
— Спасибо, Ларри. Берите машину. А как быть с ним?
— Я все устрою. Оставлю ему еду и какое-нибудь ведро. Положитесь на меня. Через полчаса я выезжаю.
С этими словами он исчез в кухне.
Хельга осталась сидеть. Она пыталась внушить себе, что этот новый план принесет ей спасение, но мысли ее путались, она была слишком возбуждена. В конце концов она встала и пошла к Ларри. Тот варил четыре яйца.
— Этого ему хватит до моего возвращения. Но не подходите к нему. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
— Будьте осторожны в пути, Ларри! Вы такой лихач!
— Не беспокойтесь. Письмо готово?
— Да.
Хельга вернулась в гостиную, взяла письмо и заклеила весь текст так, что осталось только место для подписи. Затем пошла в комнату Германа, достала из сейфа пачку денег и отсчитала четыре тысячи. После этого она вернулась в гостиную.
— Ларри! — позвала она.
Он не ответил. Она пошла на кухню, но его и там не было. Открыв дверь подвала, она услышала его голос:
— И веди себя прилично, толстяк. Сейчас можешь поесть и жди, пока я вернусь.
Он поднялся наверх и смутился при виде Хельги.
— Все в порядке, мэм. Но лучше не ходите к нему. Где письмо?
В гостиной Хельга дала ему деньги.
— Вот, четыре тысячи, как вы думаете, этого хватит?
Он кивнул.
— Вполне!
— А вот письмо. — Она вынула листок из конверта и показала, как она его заклеила. — И оставайтесь при нем, пока он будет этим заниматься, чтобы он не заглянул в текст.
— Не беспокойтесь.
Хельга положила ему руку на локоть.
— Благодарю вас за то, что вы для меня делаете, Ларри.
— Это я благодарю вас за то, что вы дали мне возможность искупить свою вину. Итак, до ночи.
Хельга стояла у широкого окна и следила за удаляющейся машиной. Она чувствовала себя страшно одинокой.
