Хельга переодевалась к обеду, сидя в номере отеля «Эдем», когда зазвонил телефон. Нахмурившись, она посмотрела на аппарат. Она никого не ждала, но после второго звонка взяла трубку.

— Хельга?

Этот звучный голос она бы узнала из тысячи. Арчер!

— Джек, вот неожиданность! Я только час назад приехала сюда.

— Как твои дела? Как поездка из Бонна?

— Так себе. Шел сильный снег. Где ты сейчас?

— Внизу, в баре.

— Ты остановился здесь?

— Да, я вчера прилетел из Лозанны. Ты не предупредила, что приедешь сегодня.

Хельга вспомнила, что звонила Арчеру из Парадиз-сити. С легкой дрожью она подумала, как ей повезло, что Арчер не приехал на виллу. Что было бы, если бы он нашел там Ларри!

— Так или иначе, но я собираюсь завтра утром к тебе в Лозанну, — сказала она и с радостью отметила, что голос ее звучит достаточно уверенно.

— Я могу избавить тебя от этой поездки. Мы можем обсудить наши дела в Цюрихе. Ты одна?

— Конечно.

— Значит, мы сможем вместе пообедать.

— Хорошо, — она посмотрела на часы. Было 18.35. — Я сейчас спущусь вниз.

Хельга постояла несколько минут в нерешительности. Дважды в год она встречалась с Джеком Арчером в Лозанне и они вместе обсуждали проблемы капиталовложений Рольфа. Их интимные отношения прекратились, когда Хельга стала женой Рольфа, и больше не возобновлялись. Они остались добрыми друзьями и деловыми партнерами. У Арчера было хорошее чутье на банковские операции. Правда, порой он бывал слишком любопытен, и если Хельга делала ему замечание, с усмешкой отвечал:

— Как хочешь! Не желаешь ввязываться в спекуляцию — твое дело, но ведь когда-нибудь эти деньги станут твоими.

Хельга нашла Арчера за маленьким столиком в баре.

С горьким чувством она констатировала — время властно над всеми: еще каких-нибудь два года назад Арчер был одним из самых красивых мужчин, которых она знала. Теперь же его белокурые волосы поредели, сам он растолстел, хотя и сохранил неплохую фигуру.

«Должно быть он лет на пять старше меня», — подумала Хельга, пожимая его руку. Он уже заказал коктейль и стал расспрашивать о делах, в обществе Арчера Хельга чувствовала себя уверенно: он был очень предупредителен и обаятелен, особенно, когда имел дело с богатыми клиентами.

Хельга рассказала ему о своей поездке и покупке новой машины.

— А что поделывает Герман?

Она пожала мечами.

— То же, что и всегда — работает.

Арчер задумчиво посмотрел на нее.

— Ты никогда не жалеешь, Хельга?

— Не будем говорить об этом.

Она выпила коктейль. Не хотел ли он этим вопросом напомнить, что это он устроил ей брак с Рольфом? Ну, Арчер ей обязан тоже не одной удачной сделкой. И ему ни в коем случае не стоит вспоминать о тех сценах в его кабинете, когда он для «скорости» тащил ее на диван или прямо на ковер.

— Пошли обедать, — предложила она. — Я просто умираю с голоду.

Обед, как всегда, был отличным.

Ожидая десерта, Хельга сказала:

— Я не знала, Джек, что у тебя есть клиенты в Лугано.

— Одна пожилая супружеская пара, — усмехнулся он. — Я бываю у них раз в год и решил совместить две деловые поездки. Ты не против заняться сейчас делами?

Хельга кивнула.

Это поможет ей отвлечься, и она была рада обществу Джека.

— Только все бумаги у меня в номере, поднимемся после ужина туда.

«Стоит ли идти к нему в номер? — подумала Хельга, — не вызовет ли это недоразумение?»

Заметив ее нерешительность, Арчер предложил другой вариант.

— Можно пойти в комнату для совещаний. Там есть большой стол, где можно разложить все бумаги.

Хельга кивнула и улыбнулась. Это было характерно для Арчера и послужило причиной того, что в свое время он так нравился ей. Он был чуток и тактичен.

Спустя полчаса они уже сидели за столом, заваленным деловыми бумагами. Арчер закурил сигару.

— Последнее полугодие было, не слишком удачным, — сказал он. — Акции европейских компаний упали. Должен ли я составить для Германа список ваших убытков или ты сама ему расскажешь?

— Это сделаю я сама. Как котируются эти акции сейчас?

Арчер пожал плечами, глядя на тлеющий кончик сигары.

— Гораздо ниже, чем другие капиталовложения.

— Другие капиталовложения меня не интересуют, Джек. Итак, сколько мы потеряли на этот раз в связи с падением акций?

— Ну… около десяти процентов. Но в ближайшее время они снова поднимутся.

— Десять процентов? — воскликнула Хельга. — Но ведь это же почти два миллиона долларов!

— Да, но у твоего мужа еще осталось двадцать миллионов. Мои клиенты — пожилая супружеская пара — потеряли тысячу долларов. А для них это гораздо существеннее.

— Покажи мне перечень акций.

Пожав плечами, Арчер достал из портфеля папку.

— Ты собираешься все просмотреть? Но ведь это займет не меньше двух часов, а ты устала, — он бросил взгляд на часы.

— Нет.

Хельга положила список перед собой.

— Для экономии времени ты можешь подписывать каждую прочитанную страницу, — предложил Арчер, подавая ей авторучку.

Хельга закурила сигарету и принялась внимательно просматривать акции. У нее была прекрасная память, однако она не смогла припомнить все котировки за последние полгода. И все-таки ей удалось быстро установить, что хотя они и упали, но только на два-три пункта. Напрасно Джек так драматизировал события. Хельга переворачивала страницу за страницей и просматривала ряды цифр. Арчер сидел в кресле и наблюдал за ней, спокойно дымя сигарой.

— Одной страницы не хватает, — наконец сказала она.

— Не может быть!

Она удивленно взглянула на Арчера.

— И тем не менее! Также нет некоторых акций европейских компаний: Нобиля, Трансильвании и Шеров. — Бросив взгляд на список, Хельга дополнила: — И акций Си-Би-Эс.

Арчер рассмеялся.

— А у тебя отличная память! Да, их не хватает. Ты забыла еще Дженерал Моторс.

Хельга отложила листки.

— Дай мне недостающий листок. Кстати, что все это значит? Проверяешь мою память?

— Как ты думаешь, Герман тоже заметит их отсутствие?

Хельга недоуменно уставилась на Арчера.

— Вряд ли. Ты же знаешь, он их не проверяет. С него вполне достаточно того, что мы их просматриваем. — Она пристально посмотрела на Арчера. — Что все это значит, Джек?

— Ты подписала страницы?

— Нет, я сделаю это не раньше, чем увижу недостающие.

Нахмурившись, Арчер смотрел на кончик сигары, потом перевел взгляд на Хельгу, и в глазах его появилось незнакомое ей жестокое выражение.

— К сожалению, дорогая, тебе не удастся этого сделать.

— Почему?

— Потому что их не существует.

Хельга похолодела. Она достаточно долго занималась финансовыми делами, чтобы понять, что он имел в виду.

— Объясни мне, пожалуйста.

— Ну, дело обстоит так, — сказал Арчер, пожав плечами. — Я влез в дело с австралийским никелем, а оно лопнуло, как мыльный пузырь.

— То есть?

Арчер сделал нетерпеливый жест.

— Хельга, это был мой единственный шанс в жизни! Я купил акции никелевых разработок. Представляешь, всего за десять долларов штука! Потом их цена дошла до ста двадцати долларов, потом до ста пятидесяти… Ну а потом оказалось, что там вообще нет никакого никеля. Вот так все получилось.

— Где же ты взял деньги на покупку акций?

— Неужели ты не понимаешь? Я продал несколько акций твоего мужа. Послушай, Хельга, Герману совсем не обязательно знать об этом. Ты же сама сказала, что он никогда не проверяет список. Ты подписываешь, и этого для него вполне достаточно. Я прошу тебя помочь мне выбраться из трудного положения. У Германа остается еще шесьтдесят миллионов. Вряд ли он заметит потерю каких-то двух несчастных миллионов.

— Ты продал наши акции? — Хельга была потрясена. — Как же тебе это удалось? Ведь под актом продажи должны стоять две наши подписи?!

Он долго смотрел на кончик сигары, потом бросил быстрый взгляд на Хельгу.

— Я же тебе говорил, что у тебя очень простая подпись.

Хельга не верила своим ушам.

— Ты хочешь сказать, что подделал мою подпись?

Арчер слегка покраснел.

— Звучит отвратительно, правда? Но именно так я и сделал.

— Ты сошел с ума!

Он развел руками.

— Возможно. Но дело казалось таким верным! Я мог заработать на нем три миллиона!

Хельга закрыла глаза рукой — ей просто невыносим был вид Арчера. Наступило долгое молчание, которое он, наконец, решился прервать:

— Мне очень жаль. Могу только повторить, что дело казалось стопроцентно надежным.

Хельга опустила руки и презрительно посмотрела на него.

— Так говорят все неудачники. Но со мной этот номер не пройдет. Ты злоупотребил доверием клиента. Хуже — ты украл чужую собственность и подделал подпись.

Он сжался.

— Что ж, я заслужил эти упреки.

— Как ты мог, Джек? Как могло тебе в голову прийти такое?

Он загасил сигару.

— Минутное помешательство… Разве с тобой этого не бывает?

Сердце Хельги упало.

— Не обо мне сейчас речь!

— Что ты собираешься сделать, Хельга?

— А что мне остается делать? Придется сообщить обо всем Герману, я не могу скрывать это от него. Ты сам начал эту аферу, теперь придется пожинать плоды. Единственное, что я могу тебе обещать, так это постараться смягчить гнев Германа.

— Хельга, ты знаешь своего мужа — это безжалостный, хладнокровный негодяй, — сказал Арчер. — В любом случае он подаст на меня в суд. Хельга, во имя нашей старой любви, помоги мне. Мы ведь были близки, и это я устроил ваш брак, ты многим обязана мне.

— Нет. И ты сам это прекрасно знаешь. Ты, может, и помог мне выйти замуж за Рольфа, но только затем, чтобы удержать в Швейцарии его капиталы.

— Но я сделал это с самыми лучшими намерениями! Кстати, ты можешь сказать Герману, что я для него вложил эти акции в австралийский никель, рисковал многим и проиграл, хотя дело казалось многообещающим. Как он к этому отнесется?

Хельга подумала. Она не могла хладнокровно отправить Арчера в тюрьму, так как воспоминания о прошлом были еще очень свежи. Конечно, можно сказать Герману, что она санкционировала эту спекуляцию. Ее ждет разнос за неудачи, и придется пообещать, что она никогда больше не ввяжется в такие сомнительные операции. Если она правильно поведет себя, то Герман не отнимет у нее право самой вести биржевые операции, только, разумеется, при условии, что они расстанутся с Арчером. Придется передать их дела другой юридической фирме, например «Спенсер, Гроув и Мэнли».

Хельга закурила сигарету, чтобы успокоиться.

— Хорошо, я представлю дело Герману так, как ты предлагаешь, — спокойно сказала она. — Но мне придется сказать ему, чтобы он передал все текущие дела фирме «Спенсер, Гроув и Мэнли». Ты же понимаешь, я больше не смогу работать с тобой.

Арчер наклонился вперед, на лице его было написано облегчение.

— Ты думаешь, он проглотит это?

— Я постараюсь.

— Зачем же тогда переводить счет?

Хельга посмотрела на него так, словно видела впервые.

— Как только Герман приедет, я представлю ему на подпись письмо, в котором он уведомит тебя, что переводит все свои дела в фирму «Спенсер, Гроув и Мэнли». — Хельга взяла список акций и встала. — Мне бы тоже не хотелось иметь дело с тобой.

Она направилась к двери.

— Хельга!

Она повернулась.

Арчер закурил новую сигару.

— Это твое последнее слово?

— Да.

Она взялась за ручку.

— Не спеши. — В его голосе прозвучала угроза. — Мы еще не все обдумали. — Он помолчал минуту, потом посмотрел на нее. — Ну, как тебе понравился Ларри? Не правда ли, отличный парень?

Слова Арчера ударили Хельге прямо в сердце. Если уж блефовать тут, то с точностью и уверенностью игрока в покер. В противном случае нужно покориться неизбежному. Внутри нее как будто сжалась стальная пружина, но лицо ее осталось непроницаемым. Она медленно вернулась от двери и села.

— Так о чем же ты еще хотел поговорить со мной? — холодно спросила она.

Арчер взглянул на нее с восхищением.

— Я всегда говорил, Хельга, что у тебя железные нервы. Как ты перенесла этот удар!

— О чем ты хотел поговорить? — повторила она.

— О тебе. И обо мне, — он откинулся на спинку стула. — Ты должна понять, Хельга, что мне не хочется выпускать из рук финансы Германа. Надеюсь, ты веришь, что я не продал бы его акции и не подделал бы твою подпись, если бы не был в страшных тисках. Я потерял не только деньги Германа, но и свои собственные. У нашей фирмы критическое положение. Если мы еще и можем держаться, то только благодаря денежным поступлениям из США. Текущий счет Германа — вот единственное, что нас поддерживает.

— Об этом надо было думать раньше, — возразила Хельга.

— Сейчас у меня нет выбора. Остается или тонуть, или выплывать… А я не тот человек, который сдается без борьбы.

— В этом я убедилась.

— Итак, мы остаемся деловыми партнерами, и я скажу тебе почему — мы оба подонки. Я — вор и мошенник, ты — шлюха. Если Герман выведет нас на чистую воду, ты потеряешь шестьдесят миллионов, а я сяду в тюрьму. Поэтому нам придется работать рука об руку.

— И каким способом ты хочешь заставить меня?

Арчер достал из портфеля конверт.

— Вот этим.

Хельга взяла его и открыла. Внутри лежала еще влажная фотография. Хельга стала рассматривать ее, сохраняя невозмутимый вид, хотя у нее было такое чувство, словно ее окатили ушатом холодной воды. На снимке была она, обнаженная, расстегивающая молнию на брюках Ларри. Несмотря на свое самообладание, она почувствовала, что бледнеет. Она сунула фотографию в конверт и положила его на стол.

— Воровство, мошенничество, а теперь еще и шантаж, — усмехнулась она. — Наконец-то я узнала тебя.

Он поморщился.

— Все это я уже сам себе сказал, Хельга. Но теперь не время для душеспасительных разговоров. Я не хочу идти ко дну, и это — единственное средство выплыть. Кроме того, ты тоже не святая.

— Как ты сделал этот снимок?

— Тебя это действительно интересует? — он уселся поглубже в кресло. — Это была хорошо спланированная операция с применением различных технических фокусов. Неделю назад я посетил твою виллу (если ты помнишь, у меня есть ключ), укрепил в оконной нише фотоаппарат, объектив которого направил прямо на кровать. Электрик, которого я с собой привел, соединил спуск аппарата и «блица» с выключателем у твоей кровати. Ларри осталось только нажать на кнопку и привести аппарат в действие.

Хельга глубоко вздохнула, чтобы справиться с охватившим ее гневом.

— А Ларри?

— Занятный тип, правда? — Арчер затянулся сигарой. — Я предвидел, что мне будет нелегко с тобой… Когда деньги пропали и дело прогорело, я понял, что нужно изобрести какой-нибудь способ, чтобы заставить тебя не выдать меня Герману. У каждого человека есть свои слабости, на которых можно сыграть. — Он посмотрел на Хельгу. — Уже несколько лет ты замужем за калекой и импотентом. Награда за это — наследство в шестьдесят миллионов долларов, если ты останешься с Германом. Но я понимал, что ты не монахиня, и решил приготовить для тебя приманку. Ты собиралась в Гамбург, чтобы купить там машину, я заранее вылетел туда — приготовить ловушку. Мне нужен был юноша с красивой, мужественной внешностью и достаточно неразборчивый в средствах. И я нашел Ларри. На Рененбарде можно найти за деньги человека для любой работы.

После короткой паузы Арчер продолжал:

— Ларри сам заговорил со мной на улице. Он попросил у меня денег взаймы. У него удивительно располагающая манера говорить, ты согласна? Я быстро оценил возможности Ларри и предложил ему работу. Он должен влюбить в себя красивую женщину и получить за это тысячу долларов. Я не раздумывал: ведь он меня не знал, и если бы мы не договорились, все бы на этом и кончилось.

Арчер помолчал и стряхнул пепел с сигары.

— Я не был уверен, что ты остановишься на ночь в Гамбурге, но не сомневался, что ты поедешь в Бонн. И я знал, в каком отеле ты обычно останавливаешься. Я нанял машину и отвез Ларри в Бонн. Чем больше я с ним общался, тем больше убеждался, что ты клюнешь на него. Но мне нужна была стопроцентная гарантия. Поэтому я и придумал эту небольшую ситуацию с паспортом. Ларри, так или иначе, нужен был новый паспорт: он дезертировал из армии и впутался в какие-то дела с полицией. Для надежности я вмонтировал в твою машину небольшое подслушивающее устройство — размером не больше ногтя, но с поразительной дальностью действия. Ну и когда ты приезжала в «Кенигсхоф», я показал тебя Ларри. Когда он сообщил мне, что познакомился с тобой и ты пригласила его поехать с тобой в Швейцарию, я понял — приманка проглочена. На следующий день я выехал немного раньше вас. И стал следить с помощью подсушивающего устройства за всеми вашими разговорами. Перед Базелем я оторвался от твоего «Мерседеса», поехал к Фридлендеру и договорился обо всем. Ему ничего не стоило сделать так, чтобы его помощник сфотографировал тебя с ним. У меня есть снимок, где ты передаешь ему три тысячи франков. Пустячок, конечно, но Герман может заинтересоваться, почему это ты отвалила за паспорт такую сумму, если Ларри не был твоим любовником.

Передохнув, Арчер продолжал:

— Но самые большие надежды я возлагал на то, что ты пригласишь Ларри на свою виллу. И когда по дороге в Лугано я услышал, как ты предложила ему это, я понял, что выиграл. — Он рассмеялся. — У меня чуть не лопнули барабанные перепонки от восторженного вопля Ларри. Мы заранее обсуждали с ним такую возможность, и я обещал ему надбавку в пятьсот долларов, если это произойдет…

Хельга погасила сигарету и зажгла новую. Она вспомнила восторженный крик Ларри: «К вам домой? Этого я не ожидал, черт возьми!» Тогда этот взрыв эмоций ее озадачил, сейчас же он был вполне объясним.

— Конечно, еще оставалась возможность, что ты примешь его в одной из нижних комнат. Но я знал твой стиль: если где-то поблизости есть кровать, ты предпочитаешь на ней… Итак, у меня теперь есть фотография, и я думаю, что наше партнерство будет скреплено?

— Ты прекрасно устроил все, чтобы спасти свою шкуру, — презрительно заметила Хельга.

— Я ведь сказал тебе, что не хочу пойти на дно. Ну, ты все еще собираешься рассказать об этом Герману?

— А что ты предложишь мне взамен?

— Ты имеешь в виду негативы? Их ты не получишь. Но не беспокойся, они находятся в надежном месте.

— Где?

Арчер усмехнулся.

— В конверте, запечатанном сургучом, с надписью: «Вскрыть после моей смерти». Ты опасная женщина, Хельга. Конечно, я не думаю, что ты захочешь убить меня, но на всякий случай я обезопасился. У меня чуть не случился инфаркт, когда ты выстрелила в дверь.

Их взгляды встретились.

— Так это был ты? То-то я слышала какую-то возню…

— Да. Пока ты искала Ларри, я забрал фотоаппарат.

— Итак, негатив находится в твоем банке, — размышляла вслух Хельга. — Что с ним сделают, если найдут после твоей смерти? Скорее всего выбросят.

— Открыв письмо с надписью: «Вручить Герману Рольфу»? Ошибаешься! Я не доверяю тебе, Хельга, ты слишком опасная женщина.

— А это ты находишь безопасным? Ты живешь в свое удовольствие, потолстел и обрюзг. У людей твоей комплекции не сегодня-завтра может случиться удар. Кроме того, ты летаешь из лени самолетом и в любой момент можешь разбиться или попасть в автомобильную катастрофу. Что тогда будет с негативами? И со мной?

— Мне очень жаль, Хельга, но тебе ничего не остается, как молиться за мое здоровье и безопасность. — Арчер посмотрел на часы. — Сейчас уже поздно, а завтра у меня тяжелый день, не будешь ли ты так добра подписать эти страницы?

— Когда ты едешь?

— Завтра днем, а что?

— Мне хотелось бы еще раз спокойно все обдумать, — сказала Хельга, вставая. — Завтра в три часа я дам тебе ответ.

Арчер вскочил, с него впервые соскочило все его обаяние.

— Обдумать? Что это значит? У тебя не остается другого выхода. Сейчас же подпиши документ?

Хельга зло усмехнулась.

— Хоть ты и держишь меня в руках, Джек, но я тоже держу тебя на крючке. У меня на карту поставлено шестьдесят миллионов, у тебя же, как минимум, десять лет тюрьмы. А ты знаешь, там далеко не курорт.

— Не угрожай мне! Я хорошо знаю, что значат для тебя деньги. — Глаза Арчера опасно сверкнули. — Ну, подписывай!

Хельга покачала головой.

— Я должна решить, стоят ли деньги того, чтобы связываться с вором и шантажистом. Пока я еще в этом не убеждена. Взамен шестидесяти миллионов я получу свою свободу, зато ты сядешь за решетку. А это тебе вряд ли понравится. — Она взяла папку с документами. — Итак, завтра в три. Позвони мне на виллу.

С этими словами она вышла из комнаты.

Придя в свой номер, Хельга задернула занавески, надела бледно-голубую пижаму и легла на кровать. Нужно преодолеть шок и подумать, что можно предпринять. Она зажгла лампу на столе и закурила сигарету. В постели и с сигаретой ей всегда лучше думалось.

Прежде всего, спросила она себя, насколько важно ей оставаться женой одного из богатейших людей в мире? Она вспомнила свою прежнюю жизнь, когда была личной помощницей своего отца, а позже Арчера. Она довольно прилично зарабатывала, имела много радости и секса. Но, с другой стороны, жила в маленькой квартирке, у нее не было машины, и она не могла позволить себе купить те туалеты, о которых мечтала. Во время отпуска она останавливалась в дешевых номерах и завидовала богачам, снимавшим пышные апартаменты. До замужества она не знала, что такое кататься на горных лыжах, или мчаться по водной глади в моторке, или сидеть за рулем роскошного «Мерседеса».

Хельга подумала о том почете, который ей всегда оказывают в отелях и самолетах как жене Германа Рольфа.

Итак, она пришла к решению сохранить свое положение, даже если для этого придется связаться с Арчером. А может, удастся найти другой выход?

Она вспомнила слова Арчера: «Я не думаю, что ты захочешь убить меня». Да, это ей не подходит. Тогда что же?

В конце концов ей пришла в голову мысль, что наилучшим выходом из положения была бы смерть ее мужа. В его возрасте — семьдесят с лишним лет — это может произойти в любой день, и тогда Арчеру не позавидуешь. Тогда уж она будет держать его в руках, как теперь он ее. Она представила себе, как протомит Арчера до трех часов, потом пригласит его к себе на виллу. «Мне нужно с тобой поговорить», — скажет она. Арчер придет, она поиграет с ним в «кошки-мышки», а потом расхохочется ему в лицо. Да, это было бы великолепно, нужна только самая малость — чтобы Герман распростился с этим светом…

Потушив сигарету, Хельга уставилась в потолок. Жаль только, что с ним это не скоро произойдет: врач сказал недавно, что у Германа сердце юноши.

Жаль!

Хельга попыталась вернуться к реальности. Положение трудное, необходимо как-то выкрутиться. Но в любом случае она заставит эту толстую скотину попотеть и только тогда подпишет документ. Она примет требования Арчера, но это не помешает обрушить на его голову все мыслимые неприятности, но чтобы он не умер.

Хельга взяла три таблетки снотворного, подержала их в руке и проглотила, не запивая. После этого она уснула.

На следующее утро она позвонила в комнату портье.

— Мистер Арчер в отеле?

— Нет, мадам, он вышел тридцать минут назад.

Она ожидала такого ответа и хотела только убедиться, что Арчер уже ушел. Она боялась наткнуться на него в холле и увидеть его торжествующую физиономию.

Хельга накинула на себя норковую шубку, окинула себя в зеркале критическим взглядом и вышла, взяв папку с ценными бумагами.

Остальные документы находились на вилле, и Хельга решила свериться с ними, чтобы установить точную сумму потерь. Арчер назвал два миллиона, но она уже не верила ему.

Швейцар предупредительно открыл перед ней дверцу «Мерседеса», она поблагодарила его и села за руль. Еще один день, думала она, маневрируя в уличном движении, и она поедет на аэродром в Агню, чтобы встретить Германа. Кстати, надо не забыть вынуть своевременно продукты из холодильника, чтобы Хинк успел приготовить еду. Пожалуй, телячье желе со спагетти.

В Кассерите Хельга остановилась, купила лук, немного очищенных помидоров и томатной пасты. Кроме того, она купила дюжину яиц и литр молока. Сложила все покупки в пакет и вернулась к машине. В Костаньоле сходила на почту и взяла накопившуюся корреспонденцию. Служащая встретила ее приветливой улыбкой.

— Вы надолго останетесь у нас, мадам?

— До конца месяца. Передайте, чтобы доставляли почту на виллу.

Хельга повернула «Мерседес» на горную дорогу, ведущую к вилле. Было скользко и машину заносило. Наконец Хельга добралась до дома, поставила машину в гараж рядом с «Фольксвагеном» Хинка, взяла продукты, папку с документами и пошла по подземному переходу в дом. Неожиданно она вспомнила, что оставила дом незапертым. Рассердившись на свою забывчивость, вернулась, заперла дверь и поднялась в большой холл. Положила папку на столик, а покупки отнесла на кухню. Бросив взгляд на часы, увидела, что уже без четверти одиннадцать.

«Прежде всего надо чего-нибудь выпить, — подумала она, — а потом можно заняться остальным… Но прежде всего выпить…»

Она быстро отправилась в гостиную и вдруг остановилась на пороге… Перед большим панорамным окном, сжимая в руке шапку, стоял Ларри.