Глава 5
Полицейского капитана звали Саммерс. Я знал его достаточно хорошо. Это был очень милый человек, когда бывал в нормальном расположении духа. В дни же плохого настроения лучше было не попадаться ему на глаза.
Он заставил прождать меня около четырех часов, и эта пытка ожиданием довела меня почти до безумия.
— Привет, Милан, — сказал он, когда Кленси втолкнул меня в кабинет. — Сожалею, что заставил тебя ждать. Садись.
Кленси неподвижно застыл за спиной Саммерса, нервно жуя потухшую сигару.
— Все в порядке, — беспечно сказал я, пожав ему руку и поудобнее устроившись в кресле. — Это достаточно простое дело.
— Неужели? — Капитан уставился на меня долгим взглядом, затем протянул пачку сигарет. — Закуривай.
Когда мы закурили, он продолжил:
— Оказаться замешанным в историю с убийством — такое на тебя не похоже. Я считал тебя слишком ловким для этого.
— Ни во что я не замешан. Кроме шуток. Я уже нашел этого бедного старика мертвым.
— Ну да, вы только нашли его. Но девушка почему-то оставила тебе записку, что пришила сама этого доктора.
— Все это ерунда, — медленно проговорил я. — Она не убивала Дока и не писала записку. Это сделала другая Мира.
— Другая? — Саммерс скрылся за густым облаком дыма. — Ах да. Тип, превратившийся в колбасу, говорящая собака, летающая женщина. Да, Кленси все это говорил.
При этих словах Кленси нервно притопнул, потом воцарилось молчание, настолько полное, что я слышал тиканье моих часов, причем так же ясно, как будто это был будильник.
— Придумай что-нибудь получше, — изрек наконец Саммерс. — У меня нет времени выслушивать все дурацкие истории. Может, тебе и доставило удовольствие дурачить Кленси, но со мной этот номер не пройдет.
Мы обменялись взглядами, и я понял, что наступило время менять тактику.
— О'кей! — сказал я. — Почему бы не допросить девушку? Зачем допрашивать меня?
— Будьте уверены, мы возьмемся за нее, едва только отыщем, — ответил Саммерс. — У нее спросят о целой куче вещей, а потом посадят на тепленький симпатичный стульчик, где она и поджарится.
Я покачал головой. Значит, они еще не арестовали Миру. Это уже кое-что.
— Она ваша подруга, не так ли, Милан?
— Нет. Я просто нахожу ее привлекательной и забавной, но не больше.
— Богль говорил другое.
— Это не серьезный свидетель. Он был лучшим другом старика. Сэм считает, что Мира убила Дока, и будет говорить что угодно, лишь бы посадить ее за решетку.
— Значит, ты считаешь ее невиновной?
— Это очевидно, — резко ответил я. — Я ведь уже говорил об этом.
— Что же, ты единственный, кто так думает. Она сама созналась, написав этот документ. — Он похлопал по листочку бумаги. Я узнал записку, перехваченную Боглем.
— Что ж, я могу вам только посочувствовать. Да, у вас есть платье, запачканное кровью, и даже это письмо. Вы держите, так вам кажется, в руках прочную нить. Но они оставлены не той Мирой, которую вы имеете в виду, а другой, которую теперь знаю только я, так как Док, знавший ее, убит.
— Но против вашей подружки есть и другие улики: рукоятка ножа с ее отпечатками пальцев, а на пиджаке старика найден ее волос. — Саммерс осторожно погладил себя по затылку. — Нет, Милан, это дело ясное, и я советую тебе вести себя осторожнее.
Я пожал плечами.
— Если вы уже все решили, то, конечно, помочь вам невозможно. Я хотел вызваться добровольцем, но, поскольку моя версия убийства оказалась слишком тяжелой для вашего пищеварения, отказываюсь.
Саммерс задумчиво посмотрел на меня.
— Расскажи-ка все сначала, Росс. Я давно знаю тебя, и ты никогда не опускался до лжи. Давай, я хочу выслушать непосредственно сам твое изложение данного явления с двумя девушками.
Кленси тяжело вздохнул, но это не было принято во внимание. Я повторил все, что когда-то пытался втолковать Кленси. Саммерс слушал, не сводя с меня холодного выразительного взгляда и не переставая поглаживать себя по затылку. Когда я кончил, он покачал головой.
— Тебе не откажешь в воображении, Милан. Неплохой сюжет для анекдота.
— Да, история потрясающая, но это все чистая правда.
— И не скажи! Одна говорящая собака чего стоит. Псина из шерсти и костей, понимающая человеческую речь, да еще и отвечающая тебе. Это весьма в духе детектива. Кстати, где она?
— В собачьем госпитале. Ее отвез туда Богль. Спроси его, где собака.
— Я уже спрашивал об этом Богля. Но он категорически отрицает тот факт, что собака разговаривала.
— Нужно позвонить в госпиталь. Он должен находиться где-то рядом с Мелберри-парк.
На лице Саммерса промелькнуло что-то похожее на улыбку.
— Займитесь этим, — приказал он Кленси. — Я очень хочу услышать, как разговаривает пес.
Но тут я вспомнил последние события, и мне стало нехорошо.
— Погодите-ка, но ведь он теперь не разговаривает. Его ударили по голове. Он только лает.
Наступило продолжительное молчание, и лицо Саммерса помрачнело.
— Ага! Теперь он только лает, — повторил Саммерс и тут заметил мнущегося в нерешительности Кленси. — А ты чего ждешь? Ведь все равно нужно разыскать эту псину. Я хочу знать, была ли недавно доставлена в клинику раненая собака.
Кленси моментально исчез из кабинета.
— Я извиняюсь, Саммерс. Прекрасно понимаю, что мой рассказ смахивает на вранье, но собака говорила еще вчера. Клянусь тебе.
— Так, значит, собака больше не говорит и, может быть, женщина не летает? — Глаза Саммерса сверкали гневом. — Не знай я тебя, Милан, тебе бы пришлось провести скверные четверть часа. Я бы попросил своих мальчиков хорошенько потрясти тебя, чтобы освежить память.
Я нервно дернулся на своем стуле.
— Дай мне возможность раздобыть доказательства, — сказал я вдруг, вспоминая Саммерса играющим в покер и рискующим при этом не просто незначительной суммой, а месячным жалованьем, поставленным на кон. Я решил сыграть на его спортивном инстинкте, инстинкте игрока. — Послушай, Саммерс, если я приведу в кабинет этих двух девчонок, то это тебя убедит?
— Как это ты сделаешь? — в его глазах появился огонек интереса.
— Дай мне две недели. Чтобы их найти, понадобится много времени. Но одно условие: ваши шпики пусть оставят меня в покое.
— Но газеты? Они же поднимут вой, если я не предприму решительных действий уже на следующий день. — Говоря это, Саммерс нервно теребил кончик носа. — Ты же сам журналист и понимаешь, что меня ждет.
— На любую игру требуется достаточное количество времени, к тому же ты сможешь водить газеты за нос столько, сколько тебе нужно. — По его глазам я видел — еще одно усилие, и я смогу добиться победы и поехать домой. — Эта история представляет собой нечто гораздо большее, чем заурядное убийство. Дело чертовски запутанно, и, для того чтобы его верно разрешить, следует еще многое узнать. Проще простого арестовать Миру Шамвей и навесить на нее преступление, но таким образом истинный убийца останется на свободе, а у него есть что скрывать. Дай мне эту пару недель — и я преподнесу вам доказательства вины настоящих убийц на блюдечке.
— Но о чем идет речь? — спросил донельзя заинтригованный Саммерс.
— Не сейчас, Саммерс. Я могу ошибаться. Правда, уверенность в достоверности моих предположений меня не покидает. Но я лучше обо всем расскажу тогда, когда буду готов к этому.
— Ты понимаешь, что на основании имеющихся улик я мог бы арестовать тебя и привлечь к делу как соучастника? — в голосе Саммерса появилась холодность.
— А где свидетели? Я ничего не скажу.
Гнев вспыхнул в его глазах, но так же внезапно и погас. Улыбнувшись, он щедро разрешил:
— Ладно, даю тебе неделю, начиная с сегодняшнего дня, чтобы привести сюда этих двух девушек. В случае неудачи перспектива тебе известна: ты — соучастник убийства. Устраивает?
— Вполне, — ответил я без колебаний, протягивая инспектору руку. Он непринужденно пожал ее.
— А теперь за дело, Милан. Не забудь о том, что я хочу видеть тебя на следующей неделе здесь, с двумя девушками. И не смей покидать город, не сообщив мне, куда направляешься.
— Идет, — согласно кивнул я, собираясь уходить.
— Не думаю, что ты такой уж счастливец, — бросил Саммерс, видя, что я уже у двери. — Что-то не верится в существование одного человека сразу в двух лицах.
— Поговорим об этом при нашей следующей встрече, — сказал я, закрывая дверь за собой.
В коридоре я нос к носу столкнулся с Кленси.
— Что это вы здесь делаете? — спросил он подозрительно.
— Я не нужен Саммерсу ближайшую неделю, — ответил я самым дружеским тоном. — Какие новости о собаке?
— Есть кое-что, — заметил он. — В госпитале "Истерн дог" находился раненый волкодав, но он удрал раньше, чем мы до него добрались. Может быть, это и был ваш пес.
— Очень возможно. Что, если вы шепнете об этом Боглю? Мне кажется, что не я один умею сочинять истории.
Лицо Кленси омрачилось.
— Я сообщу ему об этом, — сказал он угрюмо.
— И, Кленси, если вы подержите Богля у себя с недельку, окажете мне огромную услугу.
— Шутки в сторону! — Он внимательно смотрел на меня. — В чем дело?
— Не ломайте себе над этим голову. Спросите лучше у Саммерса. Богль — большой упрямец. Сейчас ему лучше быть у вас на виду, иначе он наломает дров и только запутает следствие своими спонтанными выходками. Я же в ответ на услугу гарантирую хвалебную статью о вас, если репортаж поручат мне.
— Ваши слова как раз напомнили мне, что два часа назад звонил Мэддокс. — Кленси прищелкнул толстыми пальцами. — Он просил вас немедленно приехать к нему.
Я удивленно уставился на полицейского.
— Мэддокс? Какого черта ему от меня нужно?
— Понятия не имею.
— О'кей, благодарю вас, Кленси. До скорого. — Я покинул здание криминальной полиции так быстро, как это позволили мне мои ноги. Едва я оказался на улице, как увидел такси, водитель которого вопросительно смотрел на меня. Я сделал ему знак остановиться.
— В редакцию "Репортера", — проговорил я, открывая дверцу. И только тут я заметил сидящую на заднем сиденье в углу женщину. — Это еще что за комедия? — я повернулся к водителю. — У вас уже имеется пассажирка.
— Входите, мистер Милан, — произнес знакомый голос. — Я как раз собралась поговорить с вами.
Я заглянул внутрь салона и узнал Лидию Брандт. Дабы подчеркнуть убедительность своих слов, она направила мне в грудь автоматический пистолет.
— Привет, — сказал я, совершенно ошарашенный подобной встречей.
— Залезайте, — приказала она решительно. — Или желаете украсить свою грудь еще одной бутоньеркой?
— Но только же не напротив здания криминальной полиции, — поспешил парировать я. — Это будет для них большим огорчением.
Я осторожно влез в салон такси и устроился рядом с секретаршей Крюгера. Машина тут же помчалась вниз по улице.
На Лидии Брандт было оливкового цвета платье, а перчатки, сумочка, тюрбан и туфли светло-вишневого цвета. Сразу видно: Пятая авеню.
— Я уже говорил вам, что совершенно сражен вашими чарами, так что нет нужды держать меня под дулом пистолета, моя красавица. — Я внимательно смотрел на нее, и мне вовсе не нравилась ее профессиональная, почти развязная манера держать оружие. Пуля, выпущенная с такого расстояния, может стоить жизни или наделать беды, что в любом случае — дорогое удовольствие.
— Мистер Крюгер хочет вас видеть, — доверительно сказала Лидия. — И я решила вас немного поторопить.
— Неужели? Вы меня просто не знаете. Пеппи настоящий кумир для меня. Я бы хотел получить его автограф и с радостью донашивал бы его старые костюмы.
— Все шуточки! — зло оборвала девушка. — Ничего, скоро будут другие забавы. — Ее глаза потемнели.
— Без угроз, пожалуйста, — я улыбнулся Лидии. — Пеппи хочет поручить мне некую работу, не так ли? Я и без этого хотел с ним повидаться.
Пистолет вернулся на место в сумочку, хотя Лидия продолжала сжимать рукоятку длинными тонкими пальцами и дуло по-прежнему было направлено в мою сторону. Но хорошо уже и то, что маленький пальчик не лежал на спусковом крючке.
— В следующий раз, когда вам захочется подраться, выбирайте партнера послабее, — злорадно сказала она, изучая мои синяки.
— А вам это не безразлично? — Я чуть-чуть пододвинулся к своей похитительнице. — Сущий идиотизм хватать меня перед зданием полиции, поскольку копам совсем необязательно знать, что мы друг другом интересуемся.
— Что вы еще натворили? — Лидия пристально смотрела на меня.
— За мной вроде нет "хвоста", но я готов держать пари на последний цент, что, куда бы я ни направился, копы будут в курсе моих перемещений.
Я слишком ясно видел, что ее встревожили мои слова.
— Так вы под наблюдением? — спросила она и бросила непроизвольный взгляд сквозь стекло заднего вида на дорогу. Но мне и этого было достаточно: я завладел ее оружием быстрее, чем секретарша успела повернуться.
— Прошу меня извинить, но эта хлопушка действует мне на нервы, — сказал я, засовывая пистолет себе в карман.
Лидия молча смотрела на меня горящими яростью глазами. Я продолжал как ни в чем не бывало: — А теперь будьте паинькой. Скажите водителю, что мы меняем маршрут. Нужно немножко поболтать.
— Можете спокойно говорить и здесь, — сердито бросила она. — И оставьте свои штучки. Вы свое дело сделали, теперь наша очередь.
Не слушая ее, я наклонился вперед и назвал водителю адрес. Но, вместо того чтобы повернуть, он продолжал ехать в направлении Пятой авеню.
— Один из ваших милых приятелей? — Я посмотрел на свою спутницу. Она не ответила, но это было ясно и так. Я вытащил пистолет и приставил ствол к затылку водителя:
— Делай то, что тебе говорят!
Последний аргумент заставил водителя подчиниться и поехать по указанному мной адресу.
— Это вам дорого обойдется, — пригрозила Лидия, пока я устраивался поудобнее.
— Не надо песен! Посмотрите лучше в заднее стекло! — Я указал ей на большую машину, следующую за нами по пятам. — Это полиция. И позвольте мне кое-что вам сказать: я замешан в историю с убийством. И если узнают, что Пеппи тоже причастен, его тотчас же арестуют, и это уже будет не смешно. — Я прекрасно видел, что брюнетка не знает, как же ей поступить. — И напрасно вы злитесь, — продолжал я. — Я просто хочу в спокойной обстановке задать вам пару вопросов. Потом я отвезу вас к Пеппи. Так мне легче будет оторваться от слежки.
Лидия откинулась на спинку сиденья и не проронила больше ни слова вплоть до прибытия к моему дому. Выйдя из такси, я попросил ее быть благоразумной. Шофер, молодой, тщедушный парень, вопросительно смотрел на нее, но Лидия, ничего не сказав, пересекла тротуар и направилась к дому. Я дал водителю пятьдесят центов.
— Передай Пеппи, что я скоро навещу его, — сказал я и поспешил вслед за Лидией. В тот момент, когда мы входили в дом, по улице пронеслась большая черная машина. В заднем стекле, как мне показалось, маячила физиономия Кленси.
— Садитесь и чувствуйте себя как дома, — сказал я, махнув рукой в направлении кресла.
— Чего вы хотите? — спросила она зло. Ее голубые глаза потемнели, губы плотно сжались.
Я взял ее за руку и осторожно подтолкнул к креслу.
— Сейчас я вам это скажу, — пообещал я, наклоняясь над ней. — Док Анзел был убит сегодня утром. И сделала это девушка, похожая на Миру Шамвей.
— Он был убит именно Мирой Шамвей, — уточнила Лидия.
— Прекрасно! Значит, ты знаешь, где она находится?
— У мистера Крюгера.
— И другая тоже?
— Никакой другой не существует.
— Вот тут ты ошибаешься, — заверил я мрачно. — Мы здесь вдвоем, так что было бы неплохо прояснить этот вопрос.
— Никакой другой нет, — повторила моя гостья.
— О'кей, другой не существует. Ну, а что Крюгер собирается сделать с первой?
— Спросишь это у него, когда встретишься.
— Так он хочет меня видеть?
— Да.
— Почему она убила Дока Анзела?
— Будет лучше, если ты задашь этот вопрос ей, чем мне.
— Почему бы не сказать это тебе?
Но Лидия больше на намерена была продолжать разговор.
Я поднялся с кресла и неторопливо подошел к окну. На противоположной стороне улицы торчал какой-то тип, пряча лицо за газетой. От него за версту несло ищейкой. Об этом красноречиво говорило все, начиная от манеры носить шляпу и кончая плоскостопием. Я повернулся к Лидии.
— Какое отношение ко всему этому имеет Андаска?
— Будет лучше, если вы позволите мне уйти, — сказала вдруг Лидия. Она поднялась, беря сумочку и перчатки. — Для первого раза я ответила на достаточное количество вопросов.
— Это как раз я и собираюсь сделать…
Мысль, пришедшая мне в голову, когда девушка вставала, не нравилась мне самому, но это была одна из тех внезапных идей, которым следуешь не раздумывая.
Я нанес резкий удар справа по подбородку — и брюнетка свалилась без сознания раньше, чем успела придать себе состояние равновесия. Я нагнулся над ней и приподнял веко. Она вышла из строя всерьез и надолго. Если Крюгер завладел Мирой, то теперь я завладел Лидией. В сложившейся ситуации только такие действия давали мне шанс на реванш. И тут было не до этических соображений: если играешь с Пеппи, то лучше иметь при себе его человека, раз он захватил твоего.
Я бросил быстрый взгляд в окно. Коп все еще торчал на прежнем месте. Это усложняло задачу незаметно вынести мою пленницу из дома. Я прошел в ванную, нашел липкий пластырь, которым обмотал Лидии лодыжки и запястья. Потом заткнул ей рот своим лучшим шелковым платком и положил Лидию на диван.
Затем уселся рядом, закурил сигарету и задумался. Едва Пеппи узнает о том, что в мои руки попала Лидия, он предпримет атаку на мой дом. Нужно как можно скорее увезти отсюда Лидию. Но вот вопрос — куда? Тут было над чем поломать голову. В доме, разумеется, имелся черный ход, но где гарантия, что и он не находится под наблюдением? Чтобы проверить это, я прошелся на кухню и бросил взгляд в переулок. Все верно. Здоровенный широкоплечий малый прогуливался по аллее. Я никак не мог решить, как же мне выйти отсюда с Лидией незамеченным. Не приходилось рассчитывать на то, что удастся с ней договориться после того, как она получила такую плюху. А пронести Лидию на руках под взглядами стражей закона было и того труднее.
Однако действовать следовало быстро. Пеппи не замедлит заняться освобождением своего человека. В этом случае присутствие двух копов пред обоими входами послужило бы мне определенной защитой от бандитов Крюгера, которые основательно попортили бы мою шкуру. Это обстоятельство утешало, но не решало задачи.
Я поднялся на второй этаж, но не обнаружил там ничего, что могло бы натолкнуть меня на спасительную мысль. Я заглянул в комнату к Мире. Какая удача! В углу стоял манекен, высотой в человеческий рост, очень похожий на Миру. С его помощью она проделывала некоторые из своих фокусов. Он был облачен в вечернее платье и оказался относительно легким. Я спустился с ним в гостиную и положил около Лидии. Потом снова взглянул на агента, дежурящего на улице. Я никогда не встречал его, и моя внешность тоже не могла быть ему знакомой. План созревал неплохой. Я поднялся в свою комнату и сменил костюм на более светлый. Мягкая фетровая шляпа, надвинутая на лоб, дополняла маскарад. Затем я снял с кровати простыни и снова спустился в гостиную. Мое внимание привлек маленький круглый стол. Я быстро разобрал его на части. По одной ножке от стола я привязал к ногам Лидии. Две другие — прикрепил к ее телу. Потом поставил девушку на ноги. Деревянные шины сделали ее негнущейся. Это было как раз то, чего я добивался: сходства с манекеном. Я положил ее на пол и снял туфли, потом пошел на кухню и нашел несколько длинных шурупов. С их помощью я прикрепил туфли к ножкам стола. С трудом, но мне удалось вновь втиснуть ноги Лидии в туфли.
Когда я поставил ее, получился настоящий восковой манекен, какие имеются у всех портных. Вся эта работа отняла у меня примерно десять минут. Медлить больше было нельзя. Последний штрих — кусочек пластыря на губы. Я все сделал так, что даже если брюнетка и придет в себя, то не сможет ни двигаться, ни говорить. В заключение я укутал ее в простыню, завязав ее вокруг талии. Схожую операцию я проделал с настоящим манекеном. Теперь, когда они лежали рядом, невозможно было отличить живого человека от его камуфляжного подобия. Оставался самый опасный момент задуманного мной предприятия: исчезновение на глазах копов.
Наш дом имел два крыла. Мы жили в западном. От восточного крыла нас отделял длинный коридор. В доме четыре парадных входа, все с улицы, где патрулировал полицейский.
Чтобы его одурачить, я составил следующий план: агент видел меня с Лидией, входящим с западной стороны дома, причем на мне был темный костюм; теперь я появлюсь с противоположного выхода, на мне будет светлый костюм, и меня должны принять совсем за другого человека. Ставка мной делалась только на это.
Я обхватил одной рукой Лидию, а другой манекен. Вместе они весили достаточно много, но все же я мог донести их до нужной двери. Остановившись перед ней, я надвинул шляпу чуть ли не на самые глаза и вышел на улицу.
У меня было такое ощущение, что глаза всех копов Нью-Йорка следят за мной. Я глубоко вздохнул и вышел. Коп, стоящий на страже с северной стороны дома, немедленно направился в мою сторону. Не то чтобы он меня заподозрил. Нет. Скорее он сделал это для собственного успокоения.
Я повернул в его сторону и медленно пошел навстречу. Мой непринужденный вид, видно, снял подозрения шпика, поскольку после некоторого колебания агент возвратился на свой пост. Кто осмелится после этого отрицать, что нападение не лучший способ защиты?
Я бросил взгляд через плечо и остановился у края тротуара. Первое же такси среагировало на мой призывный жест.
В тот момент, когда такси остановилось рядом со мной, я увидел проходящего мимо меня патрульного. Он безразлично посмотрел на меня, и я решил не упустить свой шанс.
— Офицер! — позвал я. — Мне нужна ваша помощь и поддержка.
У него был неуверенный вид, который тут же исчез, едва я показал ему уголок пятидолларовой банкноты. Этот язык понимают все копы.
— Чем я могу вам помочь?
Я сунул ему банкноту. Проделывая это, я заметил, что к нам приближается тип от западного крыла, заинтересованный происходящим. Я схватил патрульного за руку.
— Идем со мной, офицер. — Я потащил его к вестибюлю. — Речь идет о небольшой шутке. Я хочу сунуть два манекена в постель к моему приятелю. Я давно собирался над ним пошутить, поскольку у него ревнивая жена…
Продолжая говорить, я взял манекен и отогнул край простыни, обнажив лицо из папье-маше.
— Как настоящие, не так ли?
— И вы собираетесь сунуть это изваяние в чью-то кровать? — обалдело спросил коп.
— Даже лучше. Я подложу в кровать два.
Мне казалось, мой добровольный помощник умрет со смеху. Редко мне приходилось видеть типа, который бы так веселился. Коп долго хохотал, хлопая себя по ляжкам. Я стоял рядом с ним, скорчив самую веселую мину, но в голове беспрерывно билась мысль, что Лидия в любой момент может прийти в себя, а это привлечет нежелательное внимание полицейского.
— Помогите мне, — попросил я с настойчивостью в голосе, показывая на манекен. — Помогите отнести его в такси.
Если я один буду грузить эти штуки, без присутствия стража закона, водитель может предположить, что я кого-нибудь похищаю.
— Но будьте джентльменом, не используйте беспомощное положение дамы.
Эти слова вызвали у полицейского новый приступ веселья. Он приподнял манекен со словами:
— Вы разрешите мне этот вальс, мадам? — Потом повернулся ко мне. — От нее пахнет виски.
— Ну и что с того? Не надо слишком принюхиваться, я бы посмотрел, как бы ты пах, если бы так одеревенел.
— Действительно, как я об этом не подумал, — подняв манекен, полицейский вышел, пошатываясь от смеха.
Я подхватил Лидию, которая именно в этот ответственный момент шевельнулась. От страха у меня взмокла спина, но отступать было уже поздно. Я поспешил вперед и нагнал моего приятеля уже у такси. В это время подошел второй шпик и с подозрением уставился на меня.
— Чем это вы здесь занимаетесь? — спросил он, с подозрением уставясь на две укутанные в простыни фигуры.
— Тебе-то что надо, О'Хара? — полицейский перестал смеяться, но пребывал в веселом настроении. — Спокойно пройти мимо не можешь?
— Я на службе, — огрызнулся тот. — Что там у тебя?
— При чем здесь твоя работа? — возразил патрульный. — Могу я помочь украсть этому молодому человеку двух отличных женщин? — Он опять захохотал.
О'Хара и водитель такси уставились на нас глазами величиной с чайное блюдце.
Я попытался обойти О'Хара и влезть в машину, но он стоял слишком близко от двери, и я был вынужден оттолкнуть его. Только сейчас он обратил на меня внимание.
— Похищение? — глупо повторил он. — Но ведь это же федеральное преступление!
Мой помощник повернулся ко мне.
— Вот из-за таких, как он, полиция имеет репутацию идиотов. — Он опять захохотал.
О'Хара начал впадать в бешенство.
— Что там у вас? — требовательно спросил он.
— Посмотрите сами, офицер, — я постарался выдавить из себя улыбку. — От ваших глаз ничего не скроется.
— Это же манекены, ослиная ты башка! — сказал патрульный О'Хара. — Этот парень собирается подложить их в постель к своему приятелю. Смешно, не так ли?
— Манекены? — бесцветным голосом повторил О'Хара. — А ты откуда знаешь?
— Что же это тогда? Трупы, что ли? — Полисмен начал злиться. — Ты что, спятил? Думаешь, я стал бы помогать кому-нибудь втаскивать в такси трупы?
— Ты-то? — О'Хара помрачнел. — Слышал я кое-что на твой счет.
Сунув мне манекен, полицейский сжал кулаки и придвинулся к О'Хара.
— Ах, так ты осведомлен относительно меня. Везде суешь свой нос!
— Что ж поделать, — отпарировал О'Хара с видом явного превосходства. — Ты — темная лошадка.
В это время Лидия с легким стоном шевельнулась у меня в руках. Стражи закона сразу перестали спорить и повернулись в мою сторону.
— Извините, я ел огурцы за обедом.
— Ел бы ты лучше что-нибудь другое, — проворчал О'Хара. — Терпеть не могу такие звуки.
— Он имеет право есть все, что любит, — возразил разъяренный полисмен. — Куда ты лезешь?
Второй агент злился не меньше первого. Ожидавший водитель такси тоже потерял терпение.
— Так нужна вам машина, наконец, или нет? — спросил он.
Оба агента тотчас же налетели на него.
— Помалкивай и жди! — рявкнул патрульный. — Ты понадобишься в свое время!
Но водителя не так легко было запугать.
— Плевал я на каких-то двух копов! — заявил он, дрожа от ярости.
Но О'Хара сосредоточил все внимание на мне:
— Чем вы докажите, что это манекены.
Я нервным жестом подтолкнул к нему манекен. Ну и кашу же я заварил! Додумался взять в помощники копа! Если и дальше так пойдет, вскоре сюда сбегутся все полицейские!
— В конце концов он имеет на это право, — патрульный принял мою сторону.
— Нужно быть полным идиотом, чтобы проделывать такие штучки, — заявил О'Хара, боязливо дотрагиваясь до манекена. Он, казалось, был удовлетворен.
— Вы довольны? — спросил я, открывая дверь машины. В тот момент, когда я засовывал Лидию в машину, она опять застонала.
— Опять огурцы? — завопил О'Хара.
— Да ты просто психолог! — Я попытался влезть в машину.
— Минутку! — О'Хара шагнул вперед. — Я хочу осмотреть и другой манекен.
Я понял, что настал решающий момент.
— Если вы надеетесь, что я собираюсь развязывать эту штуку только ради того, чтобы вы удовлетворили свое любопытство, то глубоко ошибаетесь, — ответил я, пытаясь захлопнуть дверцу.
— Да оставь ты его в покое, — вмешался патрульный. — Пусть ищет приключений на свою шею!
Однако я видел, что О'Хара ничто не остановит. Он грубо рванул дверцу.
— Я хочу видеть второй манекен, — прошипел он сквозь зубы. — Если ты тут вздумал шутки шутить, я выведу тебя на чистую воду!
Я вышел из такси. Так по крайней мере у меня был шанс удрать. Но именно в этот момент, когда настырный шпик уже совсем было собрался заняться Лидией вплотную, из двери с западной стороны дома вышел человек и быстро стал удаляться в обратном от нас направлении.
— Это случайно не тот, за которым вы следите? — пошел я ва-банк.
О'Хара посмотрел, куда я показывал, и помчался опрометью за моим спасителем.
— Я могу увезти свои игрушки, пока этот недоверчивый господин не вернулся? — спросил я у своего помощника и для верности прошелестел второй пятидолларовой купюрой, будучи уверенным, что этот звук не ускользнет от чуткого уха копа.
— Разумеется! — Он принял деньги. — Сматывайся!
— Сорок Четвертая Западная, — назвал я первое, что пришло в голову. — И побыстрее!
Машина рванулась с места. Я сидел на заднем сиденье, зажатый Лидией и манекеном. Лидия продолжала стонать и дергалась все сильнее, но теперь мне было наплевать на это.
— Можно подумать, что вы съели целую кучу огурцов, — сказал расположенный поболтать водитель. — У вашего торговца должно быть неспокойно на душе, раз он поставил вам продукцию столь низкого качества.
Я положил руку на рот Лидии.
— Заткнись, или я тебя задушу! — прошипел я со злостью.
Машина резко вильнула.
— Это вы мне?
— Да нет же! Имею я право поговорить со своим желудком. — Я сжал щеки Лидии.
— Вы могли бы и не делать этого! — взмолился водитель. — Подобные задушевные разговоры страшно действуют мне на нервы, и потом, желудки не душат, в них бьют ногами или кулаками.
— Я как-то не подумал об этом, — ответил я, вытирая пот со лба. — Спасибо за совет, дружище. В следующий раз я обязательно попытаюсь им воспользоваться.
— Не за что, — ответил таксист с видом превосходства. — В жизни не бывает двух одинаковых ситуаций.
Я был с ним совершенно согласен.
Глава 6
Увидев меня стоящим у двери особняка, дворецкий не выразил никакого удивления.
— Входите, сэр, — сказал он, делая шаг в сторону.
— Пеппи у себя? — спросил я, швыряя шляпу на большой стол красного дерева, стоящий в холле.
— Мистер Крюгер дома, он ждет вас.
— Прекрасно, — ответил я, поправляя галстук.
— Надеюсь, мисс Брандт чувствует себя хорошо? — спокойно спросил дворецкий, закрывая дверь.
Я посмотрел на него, но лицо слуги было совершенно непроницаемым.
— Насколько мне известно, да. Но современные женщины так непостоянны. Поэтому точнее сказать так: когда я видел ее в последний раз, она чувствовала себя отлично.
Секунду он смотрел на меня таким взглядом, словно вот-вот собирается ударить, потом вернул на лицо непроницаемое выражение игрока в покер.
— Мисс Брандт очень хорошо ко мне относилась, — сказал он, как бы оправдывая свои эмоции.
— Я рад. Как-нибудь на днях вы расскажете мне о своей интимной жизни. Она, полагаю, полна страсти.
— Да, сэр, — во взгляде старого служаки вновь читалось неприкрытое желание выпотрошить меня, и как можно скорее. — Идите за мной, пожалуйста.
Я проследовал за ним на второй этаж в библиотеку.
— Мистер Крюгер не заставит себя ждать, — сказал он.
— Главное, пусть не берет на себя труд чистить зубы: я не брезгливый.
— Очень хорошо, сэр, — ответил дворецкий, закрывая дверь за собой.
Пеппи и впрямь появился на удивление быстро. Он остановился на пороге, сверля меня колючим взглядом. Я явно нравился ему гораздо меньше, чем в свой первый визит.
— А, вот и вы! — произнес я довольно миролюбиво, обозревая хозяина дома не менее пристально, чем он меня. — Как вы шикарно одеты!
— Где она? — Пеппи решил сразу взять быка за рога.
— Как раз этот вопрос я и собираюсь вам задать, — сказал я, наблюдая, как он подходит к моему креслу. Оказывается, похищение Лидии было не такой уж и плохой затеей. Я и не ожидал, что это вызовет такое беспокойство у Пеппи и его дворецкого.
Пеппи со свистом втянул в себя воздух. Он держал себя в руках с огромным трудом.
— Я говорю о мисс Брандт, — его маленькие ручки сжались в кулаки. — Где она?
— А я говорю о мисс Шамвей. Послушайте, Пеппи, вы вряд ли что этим достигнете. Верните мне Миру, и я верну вам Лидию. Будем играть на равных.
— Ха! — он вдруг улыбнулся. — Ты очень способный, как я посмотрю, Милан, очень способный. — Он пододвинул кресло ко мне и сел. — Ты явно рискуешь рассердить меня, но, думаю, есть способ договориться.
— Надеюсь на это. — Я с подозрением уставился на Крюгера. Этот его вираж показался мне что-то уж слишком поспешным. — Вы не сделали ей ничего плохого?
— А ты? — Его голос выдавал некоторое беспокойство.
— Как бы там ни было, я никогда не вмешивался в истории с убийством. Что ж, тогда слово за вами.
Пеппи некоторое время изучал свои ногти.
— Не нужно ложных обвинений, — сказал он. — Но ты не ответил на мой вопрос.
— Мы зря теряем время. Мне нужна Мира, вам — Лидия, так к чему лишние разговоры? Можем мы по-деловому разойтись?
— Если бы Мира была у меня, я без промедления ответил бы "да". К несчастью, она сбежала.
— Вполне вероятно, что и Лидия сбежала. Меня это не особенно удивило бы, — ответил я, не особенно веря в правдивость его слов.
— Я мог бы вызвать полицию, — продолжил Крюгер и нервно дернулся.
Ну и лицемер! Для Пеппи обращение в полицию было равносильно визиту змеи к мангусте.
— Так в чем дело? — Я не спеша закурил сигарету. — Они будут очень рады вас видеть.
— Даже если ты и найдешь мисс Шамвей. Чем сможешь ей помочь? Она разыскивается полицией.
— Это моя забота, а не ваша. Послушайте, Пеппи, я начинаю терять терпение.
В этот момент открылась дверь, и на пороге появилась Лидия Брандт. Внутри у меня все оборвалось, но я все же сумел улыбнуться. Мне решительно не везло.
— Привет, моя красавица, мы только что о вас говорили. — Я почти огорчился при виде маленьких синяков в тех местах, которые я сжимал, заставляя ее молчать. У нее все еще была заметна царапина на правой стороне подбородка — след моего удара. Но самое страшное: она выглядела как бешеный шершень, посаженный в бумажный мешок.
Пеппи был удивлен не меньше моего. Он взял ее за руку и смотрел с таким видом, словно не верил своим глазам.
— Что случилось? — воскликнул он.
Лидия оттолкнула его и направилась ко мне. Кстати, есть одна вещь, которой я больше всего боюсь, — это женщина в гневе. Никогда не знаешь, что она выкинет в следующий момент: она может проткнуть тебя шляпной булавкой, прежде чем вы успеете сообразить, что к чему. Она может попытаться снять с вас скальп. Она может даже лягнуть вас ногой. Вообще, трудно сказать, что она может сделать.
Я попытался поднять свою руку.
— Спокойно, у вас может лопнуть бюстгальтер. Вспомните о хороших манерах и ведите себя, как подобает благопристойной леди…
Носок ее туфли пребольно вонзился мне в ногу. Ощущение было такое, словно меня укололи шилом.
— Ах ты, сволочь! — крикнула она. — Я убью тебя за то, что ты сделал! — Эта фурия вновь подняла ногу, с явным намерением врезать во второй раз.
Я перехватил занесенную для удара ногу и резко дернул на себя. Лидия грохнулась об пол с таким треском, от которого должна была пройти вся ее лихорадка. На какое-то время нападающая сторона была выведена из строя: она осталась сидеть на полу, моргая от боли глазами.
Но в тот момент, когда я выпрямлялся, кто-то и меня принудил описать полукруг. Потом я получил удар, заставивший меня отлететь к столу. Едва я успел восстановить равновесие, как получил второй удар. Стол и я оказались на полу.
Я сделал гримасу, потрогав челюсть. Тип, ударивший меня, состоял, казалось, из одних мускулов. У него было лицо гориллы, а плечи такие, что едва проходили в дверь.
— Забавно, — прокомментировал я. — От меня могли остаться одни обломки.
Лидия, рядом с которой я оказался поневоле, не могла отказать себе в удовольствии лягнуть меня в колено. Это привело меня в чувство.
— Не пора ли перестать размахивать своими конечностями вокруг меня, — нервно проговорил я, отступая в сторону, замечая при этом, что и дылда готовится ко второму заходу. Но ему помешал Пеппи.
— Подожди, — приказал он амбалу. — Я дам знать, когда надо будет продолжить снова. Вначале мне необходимо потолковать с ним. — Он наклонился и помог Лидии встать. Та была полна решимости продолжить боевые действия, но он силой усадил ее в кресло, попросив: — Оставь его. Что с тобой происходит?
Ее прорвало, как плотину под напором воды. Она подробно рассказала, как я обманом завладел ее пистолетом, затащил в свой дом и там ударил. Далее последовало описание заточения на последнем этаже заброшенного склада, откуда ее освободил какой-то бродяга.
Она не спускала с меня разъяренного взгляда во время всего повествования. Закончив, она сделала движение в направлении меня, но Пеппи остановил ее порыв.
— Убирайся! — сказал он тихим, но резким голосом. — Ты серьезно не пострадала, так что грех жаловаться. Мне нужно поговорить с этим молодцом. Может быть, через некоторое время я его тебе и переадресую.
Лидия бросила на меня испепеляющий взгляд и вышла, оставив меня в компании Пеппи и его громилы.
— О'кей, Лу, — сказал Пеппи. — Следи за ним, и если он начнет дурить, то…
Я вновь уселся в кресло.
— Спокойно, — сказал я примирительно. — Ничего не случится. Продавайте меня с аукциона, если вам так нравится.
Пеппи взял сигару из лежащей на столе коробки.
— Не повезло тебе. Ты не учел ее способностей, — злорадно сказал он.
— Все ошибаются, — ответил я, пожимая плечами. — Но все не так уж и плохо.
— Увы, все очень изменилось. — Пеппи пустил клуб дыма прямо мне в лицо. — Теперь можно и побеседовать. — Он начал ходить по комнате, словно о чем-то размышляя. — Разумеется, малышка Шамвей в моих руках, — заметил он как бы между прочим.
Я посмотрел на него с отвращением.
— Ты всегда был лгуном, — сказал я. — Другая тоже у вас?
Пеппи улыбнулся.
— Арим, ты хочешь сказать.
— Это ее имя?
— Почему нет? Это антипод Миры. Я думаю, для нее это неплохое имя, ты не находишь?
— Мира антипод?
— Ну да. Арим — полная противоположность Миры. По сравнению с Арим ваша подружка — сама невинность.
— Моя подружка? — переспросил я, прикидываясь удивленным.
— Будь это не так — я не стал бы и стараться. Послушай, у тебя нет никаких шансов выйти отсюда раньше, чем я этого захочу. У меня есть желание рассказать в деталях то, что тебе, Милан, будет интересно знать. А потом поговорим о делах.
— Валяй, — согласился я развязно. — Мне терять нечего.
Я был по-настоящему заинтригован. В моей версии существования двух девушек еще имелись темные пятна, и если Пеппи собирается пролить свет на то, что для меня не до конца ясно, то тем лучше.
— Анзел был прав, девушек действительно две, — сказал Пеппи. Он щелчком сбросил пепел в камин.
— Да что вы говорите! — сказал я с горечью. — Один из моих друзей совсем недавно утверждал, что в его мизинце больше ума, чем в вашей башке.
— Дать ему? — резко спросил Лу, сжимая кулаки.
Пеппи покачал головой.
— Пока нет. Может быть, позже. — Пеппи повернулся ко мне. — Ты помнишь Келли?
— Еще бы! Но ведь в прошлый раз вы о нем ничего не знали.
Пеппи улыбнулся.
— Было слишком рано раскрывать все карты. Ведь именно Келли ввел меня в курс дела с малышкой Шамвей. Я нашел ее заслуживающей внимания. Лу Келли хотел забрать у нее с моей помощью двадцать пять тысяч долларов. Но я не стал помогать ему. А малышку я не прочь был повидать. Ее мордашка мне запомнилась: девчонка не из обычных. Тогда я с ней и связался через Келли. Ее папаша хотел наложить лапу на призовые деньги, но я припугнул старика немного. Малышка поведала мне о своих приключениях в Мексике. — Крюгер подошел к окну, потом медленно вернулся на середину комнаты. — Вначале я не поверил ей, тогда она продемонстрировала кое-что из своих возможностей. — Пеппи удовлетворенно прищелкнул языком. — И вообще, с этой девочкой не соскучишься, хотя никогда не знаешь, что у нее на уме. В истории с вашим дружком Арим немного поспешила, но меня и это вполне устраивает: тайна Арим для всех должна остаться тайной…
— Подождите, — прервал я его, очень заинтересованный. Мне не терпелось выяснить кое-что по факту убийства Дока, но Пеппи не дал произнести больше ни слова, так как говорил сам:
— Я решил, чтобы Арим выдала себя за твою подружку и добилась согласия работать на Андаска, что для меня было очень важно. Стоило тебе упомянуть об обеде у Манетти, как все пошло как по маслу. Мне нужно было лишь послать Лу за Мирой, а Арим заняла ее место. — Пеппи развел руками, словно извиняясь, что вынужден упоминать о неприятных для меня вещах. Но вмешался Анзел. Он оказался слишком любопытным, и в подходящий момент она его обезвредила. И если ты не будешь сговорчивым, для тебя эта история закончится плачевно: я просто сдам Миру в полицию.
— Куда вы клоните? Я что-то вам должен за безопасность Миры?
— У меня есть для тебя работа, Милан. Мэддокс хочет вернуть тебя в редакцию.
— Мэддокс? Он так сказал?
— Именно. Он хочет вернуть тебя назад. И в этом возвращении и состоит мой интерес. У Мэддокса имеются фотографии, которые мне крайне необходимы. Как видишь, я играю в открытую. — Гримаса, возникшая у Пеппи на лице вместо улыбки, была самой омерзительной в мире. — Ты должен раздобыть для меня эти фотографии. Дело нетрудное. Несколько месяцев назад Андаска допустил оплошность и нас сфотографировали вместе. Если снимки будут опубликованы, все узнают, что я стою за его спиной. Тогда его политической карьере конец. Можно поднимать лапки кверху. Мэддокс, конечно же, не упустит возможность опубликовать эти снимки накануне выборов. Так что выбирай: или нужные мне фотографии будут у меня, или я передаю Миру полиции.
Говорить особенно было не о чем. Дело ясное. Следовало принимать решение.
— Этого мне мало, — заявил я. — Я соглашусь на ваше предложение только в том случае, если получу обеих девушек. Чтобы вытащить Миру из переделки, нужно выдать полиции другую.
Пеппи пожал плечами.
— Это мне подходит. Больше в услугах Арим я не нуждаюсь. Все, что мне требуется, — это фотографии. Забирай обеих цыпочек.
— Отлично, — сказал я, поднимаясь. — Сейчас же отправляюсь к Мэддоксу.
Пеппи погасил сигару.
— У нас имеются еще три дня до выборов, — сказал он, перелистывая календарь. — Мэддокса посвящать в наше соглашение не советую. Я уже предлагал ему пятьдесят тысяч долларов за эти фото, но он и слушать не захотел. Так что нужно украсть эти снимки, и дело с концом. Понятно?
Я совсем не собирался красть что-либо у Мэддокса. Меня будут разыскивать по всей стране, посмей я это сделать. Но усыпить бдительность Крюгера обещанием мне ничего не стоило:
— Ладно, должен же я взять реванш. А это как раз подходящий случай.
Пеппи посмотрел на Лу.
— Порядок, — сказал он своему телохранителю. — Не спускай с него глаз.
Я улыбнулся им.
— Не мог бы я перекинуться с Мирой парой слов?
Крюгер покачал головой.
Настаивать было бесполезно. Я спустился в холл. Дворецкий открыл передо мной дверь.
— До встречи. И больше внимания брюнетке. Эта штучка не всегда бывает мила.
Он что-то невнятно забурчал и быстро захлопнул за мной дверь.
Через пятнадцать минут я уже был в офисе у Мэддокса.
Мэддокс был не из тех людей, кого приятно приглашать в гости. Может быть, тому виной постоянное напряжение, работа на износ, но у него всегда был вид готового к извержению вулкана. Личная секретарша босса, девица, больше смахивающая на мальчика, была необыкновенно высокой и тощей. Мы называли ее Китовый ус Гарриэт. Несмотря на это, она обладала достаточной живостью и ко мне относилась хорошо. Пока я стоял у двери, переминаясь с ноги на ногу, Гарриэт занималась тем, что усмиряла гнев шефа. Судя по груде изорванной бумаги и куче сломанных карандашей, я заключил, что кризис уже миновал. Решительно шагнув на ковер, я остановился в шести шагах от стола шефа.
— Добрый день, мистер Мэддокс, — произнес я, жизнерадостно улыбаясь.
Мэддокс привстал, но Гарриэт заставила его сесть. Довольствуясь гримасами и ужимками, редактор закричал:
— Вернулся наконец, некомпетентный, бесполезный, пустоголовый кретин! А еще журналист! И это наш специальный корреспондент! Называется…
— Мистер Мэддокс, прошу вас, — увещевала шефа Гарриэт. — Как можно встречать так мистера Милана, если вы хотите, чтобы он помог вам…
— Помог мне! — рявкнул Мэддокс, рванув на себе воротничок. — Да как совесть позволяет этой чернильной душе стоять передо мной и не краснеть! Безмозглый кретин! Он обошелся мне в двадцать пять тысяч долларов! Двадцать пять тысяч! И посмотрите на него! Ему как с гуся вода!
— Я не виноват, — сказал я, предусмотрительно отступив назад. — Спросите у Жудена. Он расскажет вам, что произошло. Вас обманули, мистер Мэддокс. Вся ответственность за это лежит на Шамвее.
Мэддокс стал раздуваться от гнева.
— Меня обманули, все в порядке! — Он рванулся вперед, нависая над столом, в то время как Гарриэт удерживала его за пиджак. — У тебя, видно, крыша поехала, осел безмозглый! Я знаю все об этом… Ты, может быть, и сумел заморочить голову Саммерсу всеми этими историями, но меня не проведешь! Летающие женщины! Говорящие собаки! Человек в колбасе!!! Ха!
— Не будем вспоминать об этом, — сказал я. — Я пришел поговорить с вами об Андаска.
— Андаска? — Лицо редактора сразу напряглось, и он внимательно посмотрел на меня. — Что ты этим хочешь сказать? Что ты знаешь об Андаска?
— Я знаю, что вы против него, — заявил я твердо. — И что Крюгер заинтересован в вашем молчании.
Мэддокс сел обратно в кресло.
— Как ты об этом пронюхал?
— Крюгер мне сам сказал. Но послушайте, мистер Мэддокс, забудьте о двадцати пяти тысячах. Такая газета, как ваша, может себе позволить роскошь потерять такие деньги, в то время как…
Я опасался, что он вновь начнет орать, но Гарриэт крепко припечатала его к креслу.
— …Крюгер подстроил все так, что дочь Шамвея обвиняют в убийстве. Если он не получит компрометирующие его фото, он отправит ее в полицию. Он предложил мне обменять фотографии на девушку. А это грозит ей по меньшей мере электрическим стулом.
Мэддокс испустил долгий, глубокий вздох.
— Так ты хочешь эти фотографии. Хочешь передать их Крюгеру? Ты не получишь их! Даже если придется послать каждого мужчину, женщину и ребенка на электрический стул в этой стране! Ты понял меня?
— Я так и думал. Немножко терпения, мистер Мэддокс. Выслушайте мой отчет, он многое объясняет.
— Ха! А для чего же я пригласил тебя сюда? Неужели только для того, чтобы полюбоваться на твою идиотскую физиономию!
— О'кей. — Я пододвинул стул ближе. — Это займет немного времени, но я хочу, чтобы меня не перебивали.
— Немножко терпения! — съязвил шеф. — Это тебе следует разуть глаза и пошевелить извилинами.
Но ему не удалось больше меня запугать. Я описал патрону все свои приключения, начиная от встречи с Мирой и до посещения Крюгера.
Редактор сидел, барабаня пальцами по столу, с таким видом, словно собирался меня проглотить. Гарриэт стенографировала мой рассказ. Когда я закончил, наступило долгое молчание. Никакой реакции. Даже у Гарриэт был недовольный вид.
— Ну и бредни! — запоздало взорвался Мэддокс. — Это определенно. Ты опасен для общества, молодой человек. Знаешь, что я собираюсь сделать? Собираюсь тебя изолировать. К концу следующей недели ты уже будешь в палате для буйнопомешанных, пусть даже для этого мне придется истратить последний цент.
Я поспешно вскочил, с беспокойством глядя на шефа.
— Но… вы не можете так поступить!
— Еще как могу, — проворчал он. — Чего ждать. В это время на следующей неделе ты уже будешь в смирительной рубашке…
В дверь постучали.
— Войдите! — крикнула Гарриэт.
Вошел Мэрфи. Я никогда не видел, чтобы человек так сильно изменился за такое короткое время, что я находился в редакции. Его лицо страшно побледнело и осунулось. Он выглядел так, словно постарел лет на сто.
— В чем дело? — рявкнул Мэддокс. — Вы видите, я занят!
— Извините, мистер Мэддокс, сэр, — сказал Мэрфи тихим голосом. — Но я не могу больше работать. Я пришел попрощаться.
— Что все это означает… вы уходите? Как это? Ведь вы же проработали у нас двадцать лет.
— Да, это так, сэр, — Мэрфи печально покивал головой. — Это будет жестоким ударом для моей жены. Но мне лучше уйти сразу, пока я еще нахожусь в здравом уме.
Мэддокс вскочил на ноги.
— Что вы здесь несете! — заорал он с яростью. — В чем дело? Довольно с меня загадок! Эти забавы могут дорого вам обойтись! У меня нет желания тратить время попусту. Возвращайтесь стеречь двери. А если вы выпили, идите отдыхать! Вы наш старый служащий, и я, так и быть, прощу вам вашу выходку.
Мэрфи шагнул вперед.
— Дело не в этом, сэр, — проговорил он с удрученным видом. — Дело в моей голове.
— В вашей голове? — с беспокойством уточнил Мэддокс.
— Именно так, сэр. Еще утром с ней было все в порядке, а теперь что-то случилось. Лучше уж уйти сразу, а то не ровен час наломаю дров.
— А что позволяет вам думать, что ваша голова не в порядке?
— Происходит что-то странное, сэр. В моей голове слышатся голоса.
Мэддокс повернулся к Гарриэт.
— Разве люди слышат голоса только тогда, когда не в порядке голова?
Гарриэт пожала квадратными плечами.
— Такой симптом ничего хорошего не предвещает, — осторожно подала она голос.
Мэддокс вытер лицо носовым платком.
— Понятно. А о каких голосах идет речь конкретно?
— Внизу стоит огромная собака, — ответил Мэрфи, не в силах унять охватившую его дрожь. — Мне показалось, что она заговорила со мной. Поэтому я и утверждаю, что слышу голоса.
— Заговорила с вами… Собака? Что она сказала? — спросил Мэддокс.
— Она хотела узнать, меняю ли я носки каждый день.
Я вскочил с криком:
— Кто? Собака?
Мэрфи отступил назад.
— Да, мистер Милан, большая собака. Я не стал бы вас обманывать, но…
— Где он? Это же Викси! — Я повернулся к Мэддоксу. — Необходимо срочно привести его сюда!
— Но я не могу этого сделать, — пролепетал Мэрфи. — Это выше моих сил!
Я метнулся к двери и распахнул ее настежь. Половина персонала редакции, занятая подслушиванием, кубарем влетела в кабинет Мэддокса. Я даже не обратил внимания, отстранив одних и перешагнув через других. Внизу собралась толпа. А вот Викси и след простыл.
— Видел кто-нибудь здесь собаку? — спросил я.
— Я видел, — здоровенный амбал подошел ко мне. — Огромный волкодав. Он исчез несколько минут назад. Должно быть, он до смерти напугал папашу Мэрфи, так как бедняга опрометью кинулся к лифту. Пес вышел отсюда со смущенным видом.
— В какую сторону он пошел?
— Направо. А в чем дело?
Не отвечая, я выскочил на улицу. Викси нигде не было видно. Но это меня мало беспокоило. Если он куда и направился, то только домой. Я знаком остановил такси и дал водителю адрес.
— Езжайте поближе к тротуару, — распорядился я. — Мне нужно увидеть приятеля.
Водитель, небольшого роста человек с бегающими глазками, прикоснулся к своей фуражке.
— Я остановлюсь, когда вы скажете, — он тронул машину с места.
Мы почти доехали до нашего дома, когда я заметил Викси. Вид у него был гораздо лучше. Кто-то все-таки позаботился о нем. Но на голове по-прежнему красовалась скверная рана.
— Остановитесь, — потребовал я, поспешно вылезая из машины. — Викси, старый дружище! — крикнул я на бегу. — До чего приятно тебя снова видеть.
Викси быстро обернулся.
— Прекрасно, — сказал он. — А я тебя повсюду ищу.
— Идем в машину. — Я нежно погладил пса по спине. — Нам нужно обсудить массу вещей.
Мы влезли в машину.
— Покатайте нас немного, — сказал я таксисту. — Мне не терпится поговорить с моей собакой.
Водитель посмотрел на Викси.
— Прекрасная у вас собака, — похвалил он. — Надеюсь, мистер, вы ее не бьете?
— С чего это вы взяли? — Я подтолкнул Викси в угол и устроился рядом с ним. — Послушайте, — попросил я словоохотливого водителя. — Мне нужно обсудить с собакой кучу вещей, так что на болтовню у меня времени нет.
— Не люблю типов, которые бьют своих собак, — не унимался водитель, поворачиваясь в нашу сторону. — В последний раз я поймал одного такого, он удирал от меня с такой скоростью, что мог бы поставить рекорд.
— Ха! — сказал Викси, придвигая свою морду к самому лицу водителя. — Должно быть, он был совсем маленьким.
— Ну и что с того, это ведь ничего не меняет, — автоматически ответил парень, трогая машину с места. Мы с Викси отбросили всякую стеснительность и обменялись сердечными взглядами.
— Что ж, старина, раз уж нам посчастливилось встретиться, расскажи хоть немного о том, что произошло.
Прежде чем Викси успел ответить, тормоза резко заскрипели, и мы оба оказались на полу.
— Что за дурацкий поступок? — заорал я сердито. — Если вы думаете, что у нас нет других дел…
Водитель повернулся к нам. Его лицо было белым, как рыбье брюхо.
— Боже мой! — сказал он с дрожью в голосе. — Я не ослышался, эта собака говорит?
— А вам какое дело до этого? Крутите баранку, вот и все, что от вас требуется.
— Подождите минутку! — водитель уставился на нас круглыми от удивления глазами. — Так говорила со мной собака или нет?
— Ну и что это вам даст?
— Да-да, я знаю. Но псы не разговаривают. Они лают.
— О, можете не беспокоиться на этот счет. Это особенная собака.
— Ну, если так, то все нормально, — со вздохом облегчения водитель отвернулся и тронул машину с места.
— Я было подумал, что ты потерял навсегда способность говорить, — высказал я Викси давнишнюю тревогу.
— Да, действительно. Это было крайне неудобно. Надеюсь, я никогда больше не вернусь к лаю, но не будем больше об этом. Мы теряем понапрасну время, его нужно использовать более рационально. Мне известно, где находится Мира.
— Мне тоже, — подтвердил я с горечью. — У Пеппи.
Викси покачал головой.
— Она в комнате на втором этаже дешевого ресторанчика Викси.
Я уставился на него с укоризной.
— Да говорю же тебе, она у Пеппи. Дай мне подробно ввести тебя в курс дела.
И рассказал своему четвероногому другу об Анзеле, Пеппи и всех прочих событиях. Викси не сводил с меня глаз и, когда я закончил, сказал:
— К черту фотографии. Повторяю тебе: наша малышка у Викси. Необходимо вызволить ее оттуда и выставить Пеппи в неприглядном виде перед полицией. Скажи водителю, чтобы поворачивал.
— Ты уверен? — спросил я, хотя уже понимал, что Викси прав. — Значит, Викси работает на пару с Крюгером?
— Не пора ли перестать тявкать, — сердито напустился на меня Викси. — Лучше сообщи водителю новый адрес.
— Будь по-твоему. — Я наклонился вперед: — Мелберри-парк, пожалуйста.
— Хорошо, — согласился водитель. — Послушайте, я вот тут немного поразмыслил и понял: вы никогда не заставите меня поверить, что этот пес разговаривает. И нечего мне втирать очки! — с этими словами он выехал на главную улицу.
Глава 7
Пока мы добирались до Мелберри-парк, Викси рассказал мне все, что случилось с ним. Он присутствовал при похищении Миры, происшедшем в нескольких метрах от нашего дома. Потом он бежал за машиной, на которой ее увезли, до самого заведения Викси. Там он попытался прийти Мире на помощь, но ему не удалось справиться с Викси и Лу. Он едва сумел уйти, получив несколько ударов дубинкой.
Я слушал Викси и все больше закипал.
— Больше они тебя не тронут. Ну и прищемлю же я им хвост.
— Лучше проявить осторожность, — предостерег Викси. — Это опасные типы.
— Я буду предельно осмотрительным. Попытаюсь убрать их, когда кто-либо из них окажется ко мне спиной.
Такси остановилось, и Викси сказал:
— Вот мы и на месте.
Мы вышли, и я расплатился с водителем, который даже не взглянул на меня. Однако, пряча деньги, он бросил подозрительный взгляд на Викси и рванул машину на предельной скорости.
— Не похоже, чтобы мы понравились этому парню, — заметил я. — А теперь слушай: если тебя заметят, все может сорваться. Поэтому довольствуйся наблюдением за окрестностями. Если я не выйду через полчаса, зови на помощь полицию.
— Вряд ли стоит это делать, если обе девушки здесь, — сказал Викси. — Полицейские ищут именно Миру и не подозревают о существовании Арим.
— Это, конечно, так. Ну а если что-то случится со мной?
— Пошлю венок на твою могилу. Что я еще могу для тебя сделать?
— К черту венок. Лучше помоги мне, если я буду долго отсутствовать.
— Я подумаю. Подобная перспектива мне совсем не улыбается.
— Понятно. А ты, дружище, уверен, что Мира там?
— Разумеется. Я заметил ее на втором этаже, в комнате с окнами, выходящими на улицу.
— Что ж, тогда стоит проверить твою наблюдательность.
— Давай-давай. Но, если кто-то помешает тебе войти, не обращай внимания.
Мне показалось, что я не получил желаемого одобрения, но Викси, должно быть, из той породы собак, от которых его можно получить.
Я оставил его на углу площади и, не торопясь, направился к погребку Викси. В заведении было пусто, если не считать тщедушного юнца, дремавшего за стойкой.
— Где Викси? — осведомился я.
— Вышел, — юнец вновь положил свою голову на руки.
Я быстро оглядел помещение. Справа находилась дверь, которая скорее всего и вела на второй этаж.
— Я подожду, — сказал я, усаживаясь на перевернутый ящик вблизи нужной мне двери. Юнец ничего не ответил, он почти спал. Я не сводил с него глаз. Когда он начал похрапывать, я подошел к двери. Молодой человек спал крепким сном и не проснулся от моего движения. Я выждал еще несколько секунд для большой уверенности, затем бесшумно проскользнул в полутемный коридор, в дальнем конце которого виднелась лестница.
Будь у меня револьвер, я чувствовал бы себя куда более уверенно. Но, если Мира находится там, я и безоружный должен до нее добраться, чего бы это мне ни стоило. Я торопливо поднялся по лестнице. Первая из обследованных комнат, без сомнения, принадлежала Викси. В ней не было ничего, кроме раскладушки и огромного количества пыли. Уют явно не играл большой роли в его жизни. Следующая дверь была закрыта на ключ, и я, не разводя церемоний, применил классическую отмычку: изо всех сил нанес удар ногой. Дверь с треском распахнулась, и я на четвереньках влетел в комнату.
Мира повернулась на кровати и с изумлением уставилась на меня. Я обрел равновесие и улыбнулся ей.
— Наконец-то ты появился, — с облегчением сказала она, пытаясь подняться. Только тут я увидел, что девушка связана. — Ну чего стоишь столбом! Развяжи меня!
— До чего же приятно услышать твой голосок, козленок!
— Не до сантиментов! — нервно проговорила Мира, извиваясь на кровати. — Этим можно заняться потом.
— С тобой все в порядке? — спросил я, подходя к девушке. — Надеюсь, эти мерзавцы не причинили тебе вреда?
— Пока нет, но кое-какие развлечения мне были обещаны.
Я осмотрел веревки, которыми она была связана. Тут чувствовалась рука профессионала, но мой нож без труда разрубил хитроумные узлы, стягивающие руки и ноги девушки.
— Вот и все, — сказал я, усаживаясь рядом с ней. — Как ты себя чувствуешь?
— Отвратительно, — сказала она, пытаясь шевелить конечностями. — Но могло быть и хуже.
— Давай я. — Засучив рукава, я придвинулся к девушке. — Сейчас я быстро верну тебя к жизни.
— Прочь лапы! — нервно проговорила Мира. — Я и сама справлюсь.
— Жаль. Это доставило бы мне удовольствие.
Пока она массировала руки и ноги, я оглядел помещение.
Оно было пустым, за исключением кровати и стола. На столе лежало некое устройство, представляющее собой длинную цепь с наручниками, большими пружинами и несколькими зубчатыми колесами.
— Кто-нибудь дорого заплатит за все это, — заявила Мира. — Зачем меня похитили?
— Я тебе это объясню за пару секунд, — пообещал я и взял наручники. — Что это за штука?
— Не трогай! — вскрикнула Мира, но опоздала: что-то щелкнуло, колесики провернулись — и я в свою очередь оказался закованным.
— Дурак! — рявкнула Мира в ярости.
— Это капкан на человека, — сказал я, любуясь аппаратом. — Ловушка. Хитро придумано!
Мира сползла с кровати и подошла ко мне.
— Я же просила тебя не трогать этого.
— Не волнуйся, я смогу их снять. — Я позвенел железом. — Мне было просто интересно посмотреть, как подобное устройство действует.
— Тебе не снять эти браслеты! — крикнула Мира, чуть не плача. — Ну и простофиля же ты!
Она была права. Наручник крепко держал мою руку. Освободиться было невозможно. Цепь, с помощью которой браслеты были прикованы к стене, едва позволяла мне двигаться.
— Сделай же что-нибудь, — попросил я виновато. — Нам нужно отсюда выбираться.
— Как? — запричитала Мира. — Что нам делать?
Я не прекращал попыток бороться с наручниками. Бесполезно. Пришлось прекратить напрасные рывки.
— Похоже, я до скончания века буду сидеть на цепи. — Упершись ногами в стену, я предпринял последнюю отчаянную попытку, но добился только того, что причинил себе жуткую боль. — Ты права, моя прелесть, я не просто дурак, а дурак в квадрате.
— Тебя убьют, если найдут здесь, — с беспокойством сказала Мира.
— Не будем говорить об этом, — торопливо ответил я. — Вдруг нас кто-то услышит. Это может натолкнуть его на дурные мысли. Но знай вот что: мы оба оказались в трудном положении, но твое — почище моего.
— Что еще за напасть на мою голову?
В нескольких словах я рассказал Мире о кончине Дока Анзела и об обвинении, которое висело на ней.
— Тебе нужно спрятаться, и побыстрее. Скажи Викси, где ты будешь, потом он мне передаст.
— Я тебя не оставлю. Нужно поискать что-нибудь, дабы перепилить цепь.
— Не теряй время понапрасну. Я сам во всем виноват. Мне ничего не сделают, если застанут здесь, в то время как тебе грозит большая опасность.
— Я останусь здесь! — упрямо повторила Мира и вдруг испустила короткий крик.
— Что случилось? — встревожился я, глядя в лицо Мире. Она протянула ко мне руки, и я увидел, как они дрожат.
— Тебе плохо? — сказал я в тревоге. — Терпи! — Я попытался подойти к ней, но тщетно.
— Со мной что-то происходит, — растерянно произнесла она.
Выражение ее глаз напугало меня, а потом я увидел и вообще что-то жуткое. Не подумайте, что я сочиняю историю, хотя в такое не поверил бы и сам, если бы меня попытались убедить в подлинности такого явления. Это было похоже на то, как будто я начал терять зрение: фигура Миры вдруг расплылась, как плохо отпечатанные строчки, черты лица стерлись.
— Что с тобой? — воскликнул я в ужасе, ощущая, как трепещет сердце.
Она ничего не ответила. Размытое изображение продолжало плясать передо мной, потом я отчетливо увидел, как полупрозрачное облако выплыло из ее тела. Вам знакомы трюковые фильмы, в которых люди вдруг становятся прозрачными? Что ж, именно такое зрелище предстало моему изумленному взору. Я испытал дикий страх, страх не испытываемый никогда в жизни. Мало-помалу призрачная фигура вновь начала обретать плоть и кровь — и вот, пожалуйста, вторая Мира, точная копия первой, но только одетая в лифчик и трусики из белого сатина. Я знал, передо мной Арим. И даже когда они были вместе, это казалось невероятным.
Мира отступила, напуганная не меньше моего. Потом с беспокойством провела руками по своему платью.
— Ты… ты надела мое белье?
Арим с удовольствием осмотрела свою фигуру.
— Нужно же мне было что-нибудь надеть, — капризно произнесла она. — Хоть мы — одно и то же, но все-таки — нас двое. — Потом ехидно посмотрела на меня. — Не стесняйся, посмотри хорошенько.
Я отвел глаза.
— В таком виде ты не пройдешь незамеченной, — отпарировал я.
— Но… это же я! — воскликнула ошеломленная Мира.
— Конечно, это я, — сказала Арим. — Мы две сути одного целого и делим при этом одно тело.
Мира закрыла лицо руками.
— Ужасно! Что мне делать?
— Ничего особенного. — Арим усмехнулась. — Просто ты увидела вторую сторону своей натуры.
— Это я знаю, — вмешался я. — Но откуда взялись два тела? Это меня пугает больше всего.
— О, это все Квинтл, — заявила Арим. — У него своеобразное чувство юмора. По правде говоря, он здорово это придумал. Мне надоело делить одно тело на двоих. Предпочитаю иметь свое собственное.
Мира подбежала ко мне и вцепилась в одежду. Я обнял бедняжку свободной рукой.
— Не беспокойся, это всего лишь кошмар. Во сне часто видишь такое.
— Ну нет, — возразила Мира. — Тебе давно пора знать: я часть тебя. Только я хочу уйти.
Мира не сводила со своего двойника глаз.
— Но ты же плохая, — медленно вымолвила она. — Очень плохая, это сразу видно.
— Ну и что? — Арим безразлично пожала плечами. — Не могут же все быть добродетельными. Что бы люди делали и с чем боролись, если бы не было никаких пороков. Ну подумай, какой жеманной кривлякой ты бы была без меня!
— Так это ты перевернула вверх дном всю мою жизнь? — сказала Мира, отходя от меня и становясь напротив Арим.
— Это была тяжелая работа, но зато какая жизнь наступит сейчас! Я так хочу от тебя немного отдохнуть.
— Ты никогда не сможешь вернуться обратно, так и знай!
— Я вернусь, когда захочу, — возразила Арим, садясь на кровать. — Ты ничего не сможешь сделать без меня.
— Да, я могу… и ты это все делала?
— Начинает наконец доходить, — усмехнулась Арим. — Я добыла кражей все твои денежки. Вспомни Джо Крумма. Я очень рада наконец от тебя избавиться.
Мира покраснела.
— Мне очень неприятно слышать такое о себе.
— Такой уж у тебя характер. Эти дела тебе не по нраву, — согласилась Арим.
— Тебе не придется больше беспокоиться о моем характере, — мрачно заявила Мира. — Я выгоняю тебя из своего организма и не позволю больше в него вернуться.
Арим состроила презрительную гримасу.
— Ты думаешь, мне хочется туда возвращаться? Особенно после того, что случилось.
— Что ты имеешь в виду? — Она выжидательно смотрела на себя во втором варианте и недоумевала.
— Не будь этого любопытного маленького человека, я, без сомнения, оставила бы тебя по-хорошему. Но он постоянно совал нос не в свои дела, и мне пришлось его убрать. Пеппи уверяет, что мне грозит электрический стул, если я попадусь в руки полиции, так что мне нужно всего лишь спрятаться до тех пор, пока не найдут тебя. Все уверены, что это ты убила Анзела, так что, когда тебя схватят, я буду в безопасности.
Мира, поняв, какая беда на нее свалилась, бросила на меня умоляющий взгляд.
— Если бы я смог избавиться от наручников, — крикнул я, в ярости тряся рукой, — я бы знал, как поступить!
— Ты все равно ничего не сможешь сделать, — отрезала Арим, любуясь своими длинными голыми ногами. — Ведь извечная борьба между добром и злом неразрешима. Я пыталась ужиться с Мирой, но из этого ничего не вышло. Ну скажите мне, почему такая красивая девушка, как я, должна соглашаться на жалкое существование, на которое обрекает меня лучшая часть этой несговорчивой мисс Шамвей. Надоело. С тех пор, как она познакомилась с тобой, она не украла и булавки. На что мы будем жить? Мне пришлось покинуть ее, чтобы забрать вознаграждение: она, видите ли, не хотела его касаться. Зато теперь оно в надежном месте. — При воспоминании об удачно проведенной афере глаза этой фурии загорелись триумфальным блеском. Она заложила руки за голову и откинулась назад. — Вы по-прежнему намерены на мне жениться, как только эта заваруха уляжется? — спросила меня обладательница длинных ног, шаловливо улыбаясь.
— Да будет тебе известно, он любит меня, грязная маленькая шлюха! — крикнула Мира, прежде чем я успел раскрыть рот.
— Неужели? — бросила Арим с пренебрежением и иронией. — Однако предложение он сделал мне. Не так ли, дорогой?
Я не знал, что и ответить.
— С меня довольно, — отрезала Мира с угрозой в голосе. — Напрасно ты думаешь, что я позволю захватить над собой власть. Ты и так уже достаточно мне навредила. Я сдам тебя в полицию. Пусть там выбирают между нами!
— Так дело не пойдет, — притворившись испуганной, Арим поспешила к двери.
— Не позволяй ей уйти! — крикнул я, пытаясь схватить уходящую Арим. Мира бросилась было вслед за ней, но было уже поздно. Как и подобает оборотню, девица исчезла беспрепятственно, правда, дверью хлопнула так, что Мира взлетела под потолок. На смену улизнувшей от нас убийце Дока в комнате появился Лу. Наше положение стало и вовсе отчаянным. Но попытка не пытка. Ударом ноги я швырнул стол вперед на Лу. От резкого и сильного движения механизм этого чертова устройства, в тиски которого я так неосторожно попался, пришел в движение, и наручник раскрылся. Я освободил руку как раз вовремя, чтобы достойно встретить первый натиск бандита. И схлопотал такой удар, что прикусил язык. Тем не менее мне удалось провести ответный удар. Лу отступил назад, выбирая момент для атаки, и в это время летающая Мира вцепилась ему в волосы.
Он никак не мог понять, кто ему препятствует свободно передвигаться, так как, оглянувшись, не обнаружил в комнате никого, кроме нас двоих. Миру, парившую над головой, Лу не мог видеть. Я воспользовался его замешательством и нанес целенаправленный сокрушительный удар, вложив в него всю силу своей ненависти. Бил я не только за себя и Миру, но и за Викси, помня, как жестоко этот негодяй обошелся с псом. Я выбрал для удара самое болезненное и чувствительное место. Мира помогала тем, что не отпускала бандита, удерживая его за волосы. Лу наконец поднял глаза и обнаружил ее присутствие. Широко раскрыв рот, он в ужасе застыл на месте. Это позволило мне влепить ему великолепный свинг. Лу с блаженной улыбкой рухнул на пол и на некоторое время успокоился.
— Отличная работа! — похвалил я себя, потирая костяшки пальцев. — А теперь удираем.
Я взял Миру за руку и осторожно опустил на пол. Она была легкой, как пушинка, и мне было очень приятно ощущать ее рядом с собой.
— А она удрала! — сказала Мира с безнадежностью в голосе, повиснув в нескольких сантиметрах от пола.
— Пусть это тебя не беспокоит, — сказал я. — По крайней мере я нашел тебя, а это уже кое-что.
Мы были уже возле двери, когда на лестнице послышались тяжелые шаги.
— Окно! — крикнула Мира. — Быстро!
Я выпустил ее и подбежал к окну. Едва оказавшись на свободе, она взлетела под потолок.
— Ох! — воскликнула она. — Больно!
Я не обратил на это никакого внимания. Мой взгляд был прикован к мостовой, находящейся в десяти метрах под нами. Я не видел способов выбраться через окно, не сломав себе при этом шею.
— Слишком высоко! — сказал я, отходя от окна. — Что ты намерена предложить сейчас?
Мира плавно вылетела в окно и застыла в воздухе. Было очень страшно видеть ее на таком расстоянии от земли.
Внизу собралась небольшая толпа. Люди стояли, запрокинув голову, вцепившись друг в друга. Несколько человек, охнув, бросились прочь.
— Давай руку, — сказала она нетерпеливо. — Чего стоишь столбом? Я не дам тебе упасть.
— Что?! Ты хочешь!..
За моей спиной с грохотом распахнулась дверь, и Мира, схватив меня за руку, буквально выдернула в пустоту. Я закрыл глаза и покрепче вцепился в нее. Мира тоже держала меня крепко, но мне показалось, что мы летим очень быстро. Я робко приоткрыл глаза. Мы пролетали над какими-то домами, оставив лачугу Викси далеко позади.
— Нравится? — с улыбкой спросила Мира, не выпуская своей добычи.
— Только потому, что верю тебе. Иначе я бы просто сошел с ума.
Мы быстро проплыли над оживленной улицей. Какой-то зевака заметил нас и закрыл лицо руками. Я подумал, что этот тип до конца дней своих будет остерегаться спиртных напитков.
— Выберем спокойное местечко и садимся, — предложил я. — Что-то мне нехорошо…
Мы описали круг над группой домов, обнаружили безлюдный переулок и опустились вниз. Приземлившись, мы увидели маленького старика, испуганно таращившегося на нас с порога своего дома.
— И часто вы этим занимаетесь? — спросил он, в недоумении теребя бороду.
— Иногда приходится, когда чувствуем в себе особую легкость. — Я отряхнул пыль с брюк. — Ничего страшного, просто не думайте об этом.
— Да-да, я постараюсь, но, боюсь, это воспоминание будет преследовать меня до конца дней моих.
— Чего ты с ним разговариваешь, — вмешалась Мира. — Разве не видишь, у бедняги шок.
— Что верно, то верно, леди, — выразительно сказал старик. — К несчастью, мне никто не поверит. — Он вошел в дом и закрыл за собой дверь.
— Ну и ну! Можно считать себя счастливчиками, раз выбрались оттуда.
Мира посмотрела мне в лицо.
— Это правда, что ты сделал предложение той блондинке?
— Но, дорогая! — воскликнул я взволнованно. — Я же думал, что она — это ты! — Я заглянул в ее глаза и…
— Ты хочешь сказать, что я не вдохновляла тебя на подобное, — серьезно вымолвила Мира. — Что ж, может быть, она и права. — И впервые со времени нашего знакомства Мира запечатлела на моих губах поцелуй.
— Предложение все еще остается в силе, — подтвердил я через некоторое время. — Ты не хочешь над этим подумать?
— Ну разумеется, — ответила она. — Но вначале мне нужно раздобыть белье. Отведи меня в какой-нибудь легкомысленный магазин.
— Нужно действовать быстро, — сказал я. — Если копы…
— Не могу же я болтаться на улице в таком виде, — безапелляционно заявила Мира. — Нужно рискнуть.
В конце аллеи я увидел такси и призывно махнул рукой. В тот момент, когда мы садились в салон, из-за угла дома выскочил Викси. Он успел прыгнуть в машину, прежде чем она сорвалась с места.
