Глава 8
Когда я проснулся на следующее утро, лучи солнца уже пробивались сквозь ставни. Внизу, на патио, была слышна напевная речь слуг-мексиканцев, занятых приготовлением завтрака. Я кинул взгляд на часы: 6.40. Едва ли я мог уснуть снова, поэтому закурил и, сидя на маленькой жесткой кровати, предался невеселым размышлениям.
За двадцать четыре часа ситуация резко изменилась. Когда планируется сенсационный репортаж для газеты, современный журналист не может всерьез рассчитывать на чудеса. Да это от него и не требуется. Но как же теперь поступить? История о похищении блондинки не представляла больше никакого интереса. Эта блондинка превратилась в волшебницу, презирающую крупные заголовки на первых страницах газет. Но какова реакция на подобную метаморфозу будет у Мэддокса? Я мрачно думал о том, что он выставит меня за дверь раньше, чем я успею продемонстрировать ему хоть какие-нибудь доказательства. Однако, если Мира согласится нагнать на него страху, мне, может быть, и удастся вернуться на работу.
Сама же Мира была проблемой номер один. Ни мне, ни Анзелу не убедить ее действовать против своей воли. Прежде всего нужно уговорить ее остаться со мной. С ней и так было трудно ладить, а теперь, вооруженная мощью колдовских наук, она для нас просто недосягаема, да и еще представляет постоянную угрозу.
Когда я вспомнил об участи Пабло, по моему телу прошла крупная дрожь. В газету о таком событии не напишешь. Доказательств этому факту у меня не было, а на слово мне никто не поверит. Стоит только мне намекнуть об этом Мэддоксу, и я окажусь на пути в палату для буйнопомешанных, так что об этом и думать нечего. Вопрос о Пабло был решен. Что же мне сделать, что предпринять, чтобы удовлетворить запросы и Мэддокса, и Миры? Задача не из легких. Я, не в пример мисс Шамвей, не обладал никаким сверхъестественным даром и не рассчитывал на колдовскую силу со стороны. Приходилось рассчитывать только на себя, обыкновенного журналиста. По моим двадцати пяти тысячам я вполне мог надевать траур. Мира, конечно, могла бы ими заинтересоваться, но в сложившейся обстановке лучше об этом и не заикаться. Даже двадцать пять тысяч вряд ли спасут субъекта, превращенного в бифштекс или гамбургер.
У меня появилось сильное искушение бросить все и удрать в Мехико. Я потеряю работу, но по крайней мере выпутаюсь из этой передряги. Мысль соблазнительная.
Раздался легкий стук в мою дверь, и вошла Мира. На ней была надета пижама цвета пламени и пунцовый халат. Она бесшумно закрыла дверь и прислонилась к ней. Мы смотрели друг на друга так, словно встретились впервые. Я вдруг почувствовал в этой особе нечто совершенно новое. До сих пор она была темой репортажа, но теперь она со своими солнечными волосами, немного печальными глазами, как-то по-особому склоненной головой превратилась для меня в женщину, заставившую мою кровь сильнее побежать по жилам. Теперь, когда я в своих воспоминаниях возвращаюсь к этому моменту, мне кажется, что именно в то утро я и влюбился в Миру Шамвей.
— Я боюсь, — сказала она. — Со мной происходит что-то странное.
Я приподнялся на локтях.
— Иди сюда. Что с тобой происходит?
Мне не нравился ее ошеломленный вид, хотя она и потеряла значительную часть своего апломба.
— Я не знаю, что это такое, — произнесла она, садясь на краешек кровати. — Мне кажется… О! Ты сочтешь меня сумасшедшей.
— Да нет же, — уверил я ее, предлагая сигарету. Установилось продолжительное молчание. Струйки дыма поднимались к потолку и растворялись в солнечных лучах. Мексиканцы продолжали болтовню. Наконец Мира спросила:
— Так это был не кошмар прошлой ночью?
Я отрицательно покачал головой.
— Не осталось никакой надежды, — грустно вымолвила моя гостья, стряхивая на пол пепел сигареты. — Это ужасно!
— Я не могу ничего посоветовать тебе, могу только извиниться, что втравил в эту переделку.
— Я все пытаюсь вспомнить, как это все произошло. Вспоминаются различные детали, но я не улавливаю главного. Отчетливее всего остального я представляю старого индейца, вижу его сидящим передо мной. Он проникал в мои мысли без слов, и это было неприятно и жутко. В подобном телепатическом разговоре невозможно солгать. Я могла только стараться не думать, когда чувствовала, что колдун слишком проникает в меня. Не знаю, насколько мне это удалось. Сеанс длился довольно долго. Квинтл многому научил меня, но чему конкретно, я не помню. Потом он заставил меня выпить какую-то отвратительно пахнущую жидкость. Тогда я заметила в углу хижины что-то черное. Это было страшно. Ничего, кроме дыма, поднимающегося вверх и образующего нечто похожее на женскую тень. Так мне показалось, но разве можно быть в чем-то уверенной, когда находишься в такой тишине и темноте. Однако во время нашей беседы тень все время держалась возле меня.
Я закурил новую сигарету и, не найдя, что сказать, просто сидел и слушал продолжение.
— Та же самая тень оказалась позади Пабло в тот момент, когда все это произошло, — она содрогнулась. — Я боюсь даже думать о ней из страха, что это опять появится.
— Нужно забыть об этом, малышка, — сказал я, привлекая ее к себе и обнимая за талию. Мира доверчиво положила голову мне на плечо, и я с удовольствием вдыхал запах ее волос у моей щеки.
— Но это еще не все, — сказала она тихим голосом.
— И что же именно? — спросил я, соображая, какой еще сюрприз она мне преподнесет.
— В это невозможно поверить, — она в недоумении покачала головой. — Не могу в это поверить, но прошлой ночью, когда я легла в постель, что-то случилось со мной. Я с ужасом увидела, как над моей кроватью воспарила призрачная фигура и бесшумно выплыла из комнаты. Мне показалось, что эта тень вышла из меня самой. Когда она исчезла, я почувствовала себя совершенно другой.
— Тебе снился сон, — сказал я, поглаживая ее по руке. — Переживаний было достаточно, чтобы увидеть кошмары.
— Но я ощутила кое-что такое, чего раньше не испытывала, — настаивала Мира. — О, Росс, что со мной происходит?
— Но какое различие? — спросил я, поворачиваясь так, чтобы видеть выражение ее глаз. — В чем именно оно заключается?
— Как если бы через меня проходит ментальная волна и я становлюсь чище. Ох, не знаю, как это объяснить.
— Хорошо, раз ты становишься счастливой, так к чему беспокойство? — сказал я, поцеловав ее.
Она быстро отстранилась.
— Если ты не будешь серьезным, я уйду, — предупредила она.
— Но я весь внимание, — я припал губами к ее волосам.
— Не надо так делать, — она отодвинулась. — Я все же хочу выяснить, что со мной произошло.
— Прошу тебя, не уходи. Я сожалею, что причастен ко всему случившемуся с тобой. Но надеюсь, ты не будешь сердиться на меня, что я хотел получить вознаграждение.
— Но я не хочу его, — заявила моя гостья с воодушевлением. — И есть еще одна вещь, которую я не понимаю. Вчера я страшно разозлилась на тебя за то, что ты не захотел поделиться со мной деньгами. А сегодня меня это больше не интересует. Я обойдусь без этих денег. И потом, это же ведь нечестно…
Я впал в состояние шока. В самом деле с ней что-то произошло.
— Нечестно? — повторил я глупо. — Почему? Мне не совсем ясно.
— Ты думаешь точно так же, как и я, — сказала Мира с нетерпением. — Меня ведь не похищали и не спасали, так что претендовать на вознаграждение мы не имеем никакого права.
— Вот это уже выше моего понимания. — Я расхохотался и упал на спину. — Услышать такое!
В это время в дверь просунулась голова Богля.
— Если вы заняты, не обращайте на меня внимания, — он улыбнулся Мире. — Сегодня утром я боюсь одиночества.
— Входи, Сэм, старина, — сказал я с воодушевлением. — Если у тебя имеются еще друзья, приводи их тоже. Мне нравится, когда моя комната полна народу.
— Со мной только Викси, — сказал Богль, входя с собакой волкодавом. — Викси привязался ко мне.
Мы с Мирой уставились на волкодава с недоверием. Собака щелкнула зубами, улеглась возле кровати и с самым равнодушным видом положила голову на ботинок Богля.
— Викси, — повторил я. — Его так зовут?
— Я его так назвал, и ему, кажется, понравилось. Добрая псина, верно?
— Не уверен в этом, — ответил я уклончиво. — Может, так оно и есть, но я никак не могу забыть, что этот пес слопал Пабло. И это меня беспокоит.
Богль ухмыльнулся.
— Опять Пабло! — сказал он. — Вы психи! А собака съела колбасу и ничего более. Ты и Док никогда не убедят меня.
— Ты один так думаешь, Сэм, — сказал я. — И сейчас я не вижу причины, чтобы ты в это поверил.
Пока я говорил это, Викси лег на бок, шевеля лапами, как краб. Некоторое время он тупо смотрел на нас, затем вновь закрыл глаза.
— Мне не нравятся привычки этой собаки, — заметила Мира. — Что-то здесь не так.
— Ничего особенного. Просто ее что-то беспокоит. — Я подтянул простыню немного повыше. — Это ничего не означает.
Богль осторожно повернул Викси на лапы.
— Отдохни дружок, тебе вредно лежать на боку.
Викси открыл глаза, сонно посмотрел на Богля, затем снова лег на бок, прижав лапы к груди.
— Господи! — сказал Сэм. — Ну где еще вы видели такого пса? — с этими словами он вновь попытался положить Викси на живот.
Псине, кажется, пришлось не по вкусу такое вмешательство в его личную жизнь. Он сердито посмотрел на Богля и щелкнул зубами так, словно захлопнулась мышеловка. Богль испугался, что собака может вцепиться ему в руку, поэтому плюхнулся в кресло и сидел, боясь пошевелиться, пока собака не успокоилась.
— Послушай! — сказал я. — Меня трудно назвать необщительным, но сегодня мои нервы на пределе. Я попросил бы оставить меня в покое, вместе с твоей собакой. Что-то мне не хочется оставаться в помещении с этой псиной. Погуляйте оба где-нибудь поблизости.
— Стоит тебе открыть рот, как ты начинаешь командовать, — сказал Богль. — Я пришел сюда, чтобы ждать Анзела. Нужно обсудить кучу вещей. Я и завтрак заказал сюда. Ведь ты зацапал себе лучший номер.
— Что ж, радость моя, — сказал я Мире. — Придется на некоторое время прервать наш разговор. Пока Викси остается здесь, мне никак не удается собраться с мыслями.
Мира поднялась с кровати.
— Это, собственно, ничего не изменит, — сказала она. — Боюсь, следующий разговор ничем не поможет мне.
— Ты что-то говорил о том, что заказал завтрак, — обратился я к Боглю.
Лицо здоровяка осветилось.
— Да. Яйца, фрукты и кофе. Я не ел со вчерашней ночи. Хватит с меня слов, криков и людей, которые исчезают как фантомы.
— Тебе бы лучше убрать отсюда Викси, — сказал я. — Он что-то действует мне на нервы.
— Может быть, он заболел? — с беспокойством предположил Богль.
— После того, как слопал Пабло? Тут есть от чего.
Викси вновь повернулся на бок и посмотрел на меня почти человеческими глазами.
— До чего же ты прав, старик, — сказал волкодав гортанным голосом. — Он давит мне на желудок, как камень.
— Что такое? — обратился я к Сэму дрожащим голосом. — Тебе не показалось, что собака обратилась ко мне с речью?
— Ну и что с того? — удивился Сэм. — Она со мной говорила всю ночь.
— Как это? — глупо переспросил я. — И часто ты слышал говорящих собак?
— Нет, но от этой страны всего можно ожидать. Раз говорит попугай, то почему бы этого не сделать мексиканской собаке? По-моему, в этом есть свой резон. — Потом, заметив мою растерянность, добавил: — Говоришь, это невозможно? Собаки не умеют разговаривать? Еще одно чудо… летающая женщина… исчезающий мужчина… теперь говорящая собака.
— Да, что-то в этом роде.
— Мой Бог! — воскликнул Богль, весь дрожа. — Подумать только, а ведь я проговорил с ним всю ночь!
— И не слышал ничего, кроме глупостей! — заявил пес. — Этот идиот самый неграмотный и тупой из всех, кого я имел несчастье когда-либо видеть.
— Я, пожалуй, пойду, — тихо сказала Мира. — Что-то мне расхотелось завтракать.
— Оставайтесь на месте, — сердито потребовал Викси. — В этой паршивой гостинице стоит такой гам, что я по-настоящему веду собачью жизнь. Извините за каламбур.
— Может, среди нас есть чревовещатель? — предположил я, чувствуя, что еще секунда, и я вскочу и стремглав помчусь прочь, и тогда меня уже не скоро остановят. — Может быть, нас просто разыгрывают?
Викси зевнул. Я еще никогда не видел таких клыков.
— Уже невозможно, — продолжил пес, — улучшить созданное вашими родителями. Но все же не следует притворяться большими дураками, чем вы есть на самом деле.
— Послушай, старик, — сказал я нервно. — Что, если тебе совершить небольшую прогулку? Не то чтобы ты мне не нравился, напротив. Только на это утро с меня довольно. Со временем я, может быть, и привыкну.
Викси встал.
— У меня, кажется, появились неотложные дела. К тому же я проголодался.
Стуча когтями по натертому полу, пес подошел к двери и исчез на веранде.
Установилось продолжительное молчание, во время которого каждый из нас старался справиться со своим ужасом.
— Кошмарный сон, — выдавил я нехотя, чтобы хоть что-то сказать. — Можно лопнуть от смеха, когда проснешься.
— Даже если бы это был кошмар, то все равно в этом ничего смешного нет, — отчеканил Богль и вытер лицо. — Я решительно предпочитаю летающим женщинам и исчезающим мужчинам говорящих собак.
— Если нам развить приличную скорость, то ему, может быть, и не удастся нас догнать? — предложил я план избавления от ужасного пса.
— Эта псина останется с нами, — печально уведомил нас Богль. — Так, по крайней мере, он мне вчера говорил.
— Что ж, оставайся с ним, а мы постараемся вас забыть, — отрезала Мира. — Не понимаю, почему все должны страдать из-за одной собаки?
Тут появился Анзел. Он держался бодро, и глаза его блестели по-боевому, словно старик и не перенес вчера массы потрясений.
— Сейчас принесут завтрак, — объявил он. — А потом поговорим. Нужно составить план кампании.
— Вы в курсе истории с собакой? — спросил я.
— С той, которая слопала Пабло. Она подружилась с Сэмюэлем.
— Не вижу в этом ничего удивительного. — Док пристально посмотрел на меня. — Хорошая собака — лучший товарищ. Надеюсь, против этого вы не возражаете?
— Разумеется, нет. Но она разговаривает, эта собака. Только что она буквально смешала нас с грязью.
Анзел слегка отодвинулся от меня.
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что сказал. Не заставляйте меня повторять. Я и так еще не пришел в себя. Я надеялся, что, может быть, у вас есть объяснение этому факту.
— Не могу сказать, чтобы это меня очень уж удивило. Я только что размышлял обо всем случившемся и пришел к выводу, что следует ожидать еще более странных событий. Теперь, когда Мира овладела оккультными силами, может произойти все что угодно.
— О, так это Мира во всем виновата, — улыбнулся я.
— Конечно. Никто из вас не поверил мне, когда я говорил о нагуале и их особом даре. Теперь же доказательства налицо. Необходимо установить строгий контроль. Вот об этом я и хотел поговорить с Мирой.
Вошла маленькая мексиканка, катя перед собой столик на колесиках. Поставив его у кровати, она исчезла.
Как приятно было увидеть нечто обычное, нечто такое, от чего нельзя было ожидать никаких фокусов. Мира разлила кофе. Анзел вновь вернулся к своей теме:
— Послушайте, Мира, я убежден, что вы обладаете неограниченными возможностями. Сейчас не время для скептицизма. Лучше посмотреть фактам в лицо и попытаться взять их под контроль, пока не произошло нечто ужасное. Мне известно кое-что по данному вопросу, так что я смогу заняться изучением этого и дальше. Чтобы овладеть подобного рода силой, нужно обладать необходимой подготовкой. Вы в настоящий момент несколько переутомились и нуждаетесь в отдыхе. Вчера вечером, когда нагрянули эти бандиты, вы находились, сами того не подозревая, в очень благоприятной обстановке для подобного рода деятельности. Вы наделены сейчас колдовскими силами, вам дано повелевать, превращать, уничтожать. Нужно только научиться этим пользоваться.
Мира с внезапной решительностью подняла голову и оставила чашку.
— И все же я хочу вернуться к нормальной жизни. И ничего больше. Мне необходим покой.
— Какое заблуждение, — произнес Анзел, обращаясь скорее к себе, чем к Мире. — Обладая подобным даром, вы могли бы стать хозяйкой мира. Неужели вы начисто лишены честолюбия?
— Совершенно, — сухо ответила она. — И нечего меня агитировать.
— Я думаю, она права, — заявил я. — Лучше совсем не думать об этом. Кстати, как долго она будет обладать этими способностями?
Анзел задумчиво почесал затылок.
— Трудно сказать. В прошлом нагуале начинали свои обряды в первые дни полнолуния. Следовательно, налицо неоспоримое влияние луны на все эти таинства. А если так, то Мира должна стать нормальной к концу месяца. Поэтому ей следует дать своим возможностям естественный выход. Если они исчезнут, то, поскольку Квинтла больше нет, она лишится их навсегда.
— Тем лучше, — решительно заявила Мира. — Я с нетерпением буду ждать, пока пройдут эти недели. Если за это время ничего не случится, я буду просто счастлива.
Анзел в отчаянии махнул рукой.
— А мое лекарство против змеиных укусов? Я что же, так и останусь ни с чем?
— Извините, Док, но я не хочу иметь с этим делом ничего общего. Так что занимайтесь сами.
— Сделай же что-нибудь! — умоляюще обратился ко мне Анзел.
Я немного подумал.
— Ничего не могу сделать, — сказал я наконец. — Как видишь, это ее совершенно не интересует.
— Что? — сказал Богль, вскакивая. — А как же мы? На нас больше не рассчитывают?
— Спроси у Миры, — ответил я, глядя на девушку.
— Но мы не имеем никакого права на эти деньги, — твердо произнесла она.
— Это было бы нечестно, — сказал я Боглю, широко улыбаясь.
— Чего, — взревел он, и его лицо побагровело. — Это еще что за трепотня?
— Наша Мира обрела совесть этой ночью. Ведь молодые девушки должны ее иметь, ты же знаешь.
— Как же! — завопил Сэм. — Она просто хочет нас надуть!
— Вы можете верить во все что угодно, — отрезала Мира непреклонно. — Не хочу больше дискутировать на эту тему и намерена отдохнуть где-нибудь до конца месяца.
Я подумал, во что мне обойдется ее решение. Подумал о Мэддоксе и о том, какой поворот намечается в моей судьбе, если я не привезу девушку в Нью-Йорк.
— Не так быстро! Оставьте нас с Мирой вдвоем. Я хочу с ней кое о чем поговорить.
— Бесполезно настаивать, — решительно заявила Мира. — Я уезжаю. — С этими словами она направилась к двери.
— Но сделайте же что-нибудь для остальных! — в отчаянии взмолился я.
— Не настаивай, Росс. — Прежде чем она успела уйти, в комнату влетела маленькая мексиканка и протянула мне телеграмму. Я взял адресованное мне послание и знаком разрешил девушке уйти. Она была рада сделать это.
— Не торопитесь, — остановил я Миру. — Это, возможно, будет важно.
— Побыстрее, — сказала Мира, останавливаясь возле двери. — Мне еще необходимо переодеться.
Я прочитал телеграмму и оцепенел. Она была от Поля Жудена и гласила следующее:
"Мэддокс телеграфирует: Девушка нашлась тчк Отец требует вознаграждение тчк Что вы наделали вопросительный знак Сегодня официальный прием тчк Мэддокс вас любит тчк Жуден".
— С чем вас и поздравляю! — я протянул телеграмму Мире.
Богль и Анзел подошли к девушке вплотную и тоже читали через плечо. Установилось непродолжительное молчание, после чего разыгралась буря.
— Это что еще за спектакль? — спросила Мира, злобно глядя на меня.
— Я знаю не больше твоего, — поторопился ответить я.
— Ха! — Богль оглядел Миру с головы до ног. — Так вот как ты не любишь монету! Что ты на сей раз наколдовала?
— Перестань дурить, — одернул я Богля. — Мира здесь ни при чем. Просто ее отец нашел способ обмануть Мэддокса. Это так и лезет в глаза. — Потом я обратился к Мире: — Что за человек ваш отец?
— Изрядный негодяй, — объявила она после некоторого колебания. — Но безвредный.
— Что ж, ваш отец один вряд ли смог обмануть Мэддокса. Скорее всего он нашел девушку, похожую на вас. И там не было никого, кто бы мог ему помешать.
Мира посмотрела на меня.
— А фотография в газете? Подлог очень просто обнаружить.
— Может быть, он все же нашел кого-то похожего на вас?
— В этом не было ничего сложного, — вступил в разговор Сэм. — Нашелся кто-либо с прической а ля Вероника Лейк, и дело в шляпе.
Миру, казалось, задело это замечание.
— Итак, я похожа на кого угодно, — сказала она с досадой. — Я уезжаю.
— Не стоит так бурно реагировать и принимать поспешные решения, крошка наша летающая, — попытался успокоить Миру Док.
Эти слова, должно быть, послужили для нее толчком. Так, во всяком случае, кажется мне сейчас, когда я вспоминаю эту сцену. Мира поднялась над землей. Я это отлично видел. Это не было обманом зрения. Одну минуту она парила над кроватью и в следующее мгновение уже сидела на ней. Наиболее удивленной этим событием, казалось, была она сама.
— Вы видели, что наделали, — сказала она в тревоге. — Сделайте же что-нибудь!
Но мы застыли, как изваяния.
— С меня довольно, — проговорил я ставшим вдруг хриплым голосом. — Успокойся, Мира, и прекрати эти штучки.
— Левитация, — констатировал Анзел, — у вас это пройдет, едва вы успокоитесь.
— Как смешно, — ответила Мира еще немного испуганно. — Вы не будете против, если я еще раз поднимусь?
— Не делай этого, — умоляюще попросил Богль. — Пожалуйста, не делай этого!
— Надоел ты своими жалобами! — сказала Мира, сильно отталкиваясь от кровати. В стоячем положении она оторвалась от пола и поднялась в воздух, но потеряла равновесие и перевернулась, так что ее голова оказалась в метре от пола.
— На помощь! — заорала новоиспеченная колдунья. — Что мне теперь делать?
Анзел ринулся на помощь, и ему удалось придать ей горизонтальное положение, причем ноги в этой позе были подогнуты. После некоторого усилия девушка смогла вытянуться во всю длину своего роста.
— Как забавно, — сказала она. — Трудно только сохранять горизонтальное положение. Док, опустите меня на ноги, я хочу проверить, смогу ли я ходить.
— Я больше не могу видеть это зрелище, — простонал Богль, закрывая глаза.
— Заткнись! — рявкнул Анзел, опуская Миру на пол. — Все идет отлично!
Мира пошатнулась, но удержала равновесие и пересекла комнату, шагая в метре над землей. Захватывающее зрелище, но я едва осмеливался смотреть.
— Я, кажется, предпочитаю лежачее положение, — заметила летающая колдунья, ноги которой опять подогнулись.
— Я могу вас толкнуть, — предложил Док, посылая девушку через всю комнату, как детский мяч. Мира коснулась стены и отлетела прямо ко мне. Я схватил ее и с силой усадил на кровать.
— Прекрати, пожалуйста, — попросил я. — Иначе я сойду с ума.
— Но это же незабываемо, — сказала Мира с довольным выражением на лице. — Дай мне еще раз полетать по комнате, и я обещаю, что больше не буду делать этого.
— Как скажешь! — должно быть, я толкнул малышку слишком сильно. Она понеслась по комнате, подобно снаряду, прямо на Дока Анзела. Несчастный едва успел пригнуться, закричав от ужаса. Мира ударилась о стенку и, отскочив от нее, полетела в обратном направлении, едва не сокрушив по пути Богля. Тот так и съежился на своем стуле. Тут сила, поддерживающая Миру в воздухе, внезапно пропала, и девушка грохнулась о пол так, что на столике заплясала вся посуда.
Анзел торопливо подскочил к ней и помог девушке подняться. Я расхохотался.
— О-ох! — Мира, прихрамывая, добралась до кровати. — И нечего смеяться.
— Если бы вы видели свое падение, — ответил я, вытирая глаза, — то еще и не так смеялись бы.
— В следующий раз я подстелю в месте моего падения мягкие вещи, — отозвалась поверженная колдунья и опустилась на кровать.
Богль смотрел сквозь растопыренные пальцы рук, которыми он закрывал свое лицо во время всей этой вакханалии. Увидев, что Мира спокойно сидит на кровати, Сэм отнял руки.
— Лучше не надо следующего раза, — с надеждой попросил он, облизывая губы.
— Это мне, во-первых, приятно, во-вторых, большая экономия обуви, — произнесла Мира со счастливой улыбкой. — И потом, кто еще так умеет!
— Может быть, мы все же вернемся к нашему делу? — спросил я с надеждой. — Ведь ничего неясно. Наступил кризисный момент в моей жизни, да еще к тому же существует история с вашим отцом. Вы, помнится, торопились с отъездом. Собираетесь проделать путь летающим порядком или пешком по воздуху?
Лицо Миры омрачилось.
— Я как-то совершенно забыла об этом. Здесь не о чем спорить. Я поеду и обо всем узнаю.
— Первое, что мы обязаны предпринять, так это поехать к Жудену. Он знает все детали. Там сможем решить, как поступить дальше. Собираем свои вещи и едем в Мехико. Мы можем добраться туда к вечеру. Узнав больше подробностей об этом деле, мы сможем составить план действий.
— Мы с Сэмом поедем с вами, — решительно заявил Анзел. — И не надейтесь от нас избавиться.
Я вопросительно посмотрел на Миру. Та пожала плечами.
— Пусть едут. Может, это и к лучшему.
В этот момент дверь распахнулась, и с веранды вошел Викси.
— Мехико? — произнес он. — Я уже бывал там в мою бытность щенком. Хотелось бы повидать знакомые места.
Я отрицательно покачал головой.
— Слушай, меня совершенно не интересуют подробности твоей щенячьей жизни. Никто из нас не любит собак. Для тебя просто нет места. Хочешь в Мехико — добирайся сам, старик.
Анзел в восхищением рассматривал Викси.
— Мой Бог! Это же подарок судьбы! Конечно же, он должен ехать с нами!
Викси посмотрел на старика с недоверием.
— Не рассчитывайте на то, что я буду участвовать в ваших аферах. Я не позволю себя эксплуатировать. Я еду туда только потому, что с меня довольно здешней собачьей жизни. Мне нужно разнообразие.
— Он говорит как настоящий джентльмен, — Богль был потрясен.
— Я надеюсь остаться все же в здравом рассудке, — произнесла Мира непоколебимо, направляясь к двери.
Викси задумчиво посмотрел на девушку.
— Хорошенькая проститутка, даю слово, — сказал он. — Такая может осчастливить любую собаку.
Мира с ужасом уставилась на пса, потом выбежала, хлопнув дверью.
Глава 9
Мы достигли Мехико уже в сумерках. Наше пребывание там началось со спора перед отелем "Плаза". Я считал, что следует сейчас же отправиться к Жудену, в то время как Мира хотела снять номер в отеле и переодеться. По ее мнению, явиться к нам следовало самому Жудену. В конце концов Мира настояла на своем.
В вестибюле нас ожидал еще один спор, на сей раз с портье. Он никак не хотел пропускать Викси. Я страшно боялся, как бы собака не начала говорить и не втравила нас в очередную переделку. Но Викси, должно быть, инстинктивно почувствовал опасность, поскольку все время молчал. В конце концов Боглю удалось победить служащего, заказав для себя и животного двойной номер.
Еще одно жаркое обсуждение состоялось в лифте. Оно было посвящено оплате счетов в отеле. Единственной личностью, которая совершенно не интересовалась этим вопросом, был Викси. Подходя к нашим номерам, мы все еще были поглощены перепалкой.
Наконец я, ко всеобщему удовлетворению, объявил, что заставлю Жудена оплатить все счета. Это было выполнить так же легко, как заставить сделать репортаж о гонках в Сантьяго глухонемого тибетца. Но мне было наплевать на такие детали.
— Пойду позвоню Жудену, — сказал я. — Как насчет того, чтобы встретиться за ужином внизу примерно через полчаса?
— Лучше через час, — заявила Мира. — Я не хочу торопиться. Вот уже месяц, как я не жила в отеле с такими удобствами, поэтому намерена воспользоваться ими на все сто процентов. — Она повернулась к Боглю. — Ради Бога, Сэмюэль, переоденьтесь и не старайтесь походить на потерпевшего кораблекрушение, если не хотите, чтобы сюда сбежались отряды спасателей.
— Не вижу между нами различия, — отпарировал Богль. — С таким же успехом тебя могут принять за огородное пугало…
— Достаточно, — оборвал я начинающийся спор. — Встреча через час за ужином.
Попав наконец в свой номер, я принял ванну, переоделся, потом набрал номер Жудена. Тот не выразил большой радости, узнав мой голос.
— Ну, на этот раз вам несдобровать, — доложил он. — Мэддокс рвет и мечет.
— Ни слова о Мэддоксе, — сказал я. — Садись в автомобиль и мчись к отелю "Плаза". Встретимся в баре. У меня есть для тебя небольшой сюрприз. Но это не телефонный разговор.
— Идет, — недовольным тоном ответил Жуден. — Но для того чтобы вытащить тебя из лужи, этот сюрприз действительно должен быть из ряда вон выходящим.
Я рассмеялся.
— Если бы ты только знал, что тебя ждет!
Я встретился с Жуденом в баре получасом позже. Он явно готовился к битве и был в очень плохом настроении.
— Над твоей головой сгустились тучи, — объявил он с угрюмым видом. — Что случилось? По твоей милости Мэддокс лишился двадцати пяти тысяч грандов. Ты отдаешь себе в этом отчет? Он мечет громы и молнии.
— Полегче, — сказал я. — Садись и расслабься. Сейчас мы выпьем, и ты станешь более благоразумным.
Он сел все с тем же непреклонным видом.
— Закажи двойной скотч. Весь день вкалывал, как последняя скотина.
Когда принесли заказ, я пододвинулся к Жудену поближе.
— Итак, девочка нашлась и Мэддоксу пришлось раскошелиться?
— Это так. Бедный старик на седьмом небе, чего не скажешь о Мэддоксе. Потеря таких денег вызвала у него сердечный приступ.
— Сердце… Ха-ха, я сдохну от смеха. Да у него его никогда и не было. Он работает на электричестве. Ладно, шутки в сторону. Что конкретно известно о случившемся?
— Хорошо, вот что я знаю, — начал Жуден. — Старый Шамвей явился сегодня рано утром в офис Мэддокса в сопровождении своей доченьки. Малышка была спасена неким Лу Келли, который тоже прибыл с ними. Вначале Мэддокс не хотел верить их истории, но Келли оказался крепким орешком. Он якобы прочел историю о похищении в газете и вспомнил, что видел малышку в компании с мексиканцами. Выследить и умыкнуть девушку было делом техники. Первым же самолетом они прибыли в Нью-Йорк. Мэддоксу ничего не оставалось, как выполнить условия об уплате вознаграждения. А все шишки, как ты понимаешь, посыплются на тебя.
— А кто этот Келли? — спросил я.
— Думаю, один из тех типов, которых не нужно долго искать, когда поблизости валяется куш в двадцать пять тысяч грандов.
— О нем что-нибудь известно?
— Не могу же я знать всех проходимцев.
— Прекрасно, — я сделал приличный глоток виски. — История вашего Келли — чистейший вымысел от начала и до конца.
— Скажите это Мэддоксу, — с гримасой изрек Жуден. — И услышишь ругательства минимум на двадцати языках.
— Вообрази себе, что в настоящий момент Мира Шамвей находится наверху в своем номере. — Я дополнил свои слова драматическим жестом.
Жуден прикончил свою порцию и сделал красноречивый жест проходящему мимо официанту.
— Она повсюду, эта девочка, — Жуден пожал плечами.
— Она не может быть в Нью-Йорке. Мы не расставались с ней со времени, как я поддел ее на крючок, — продолжал я терпеливо объяснять своему собеседнику.
— А тебе не приходило в голову, что ты стал жертвой мистификации, предпринятой какой-нибудь молодой женщиной.
С минуту я подумал, потом покачал головой.
— Невозможно. Ты же дал мне ее фотографию. Помнишь?
Жуден открыл свой портфель, который он, садясь за стол, поставил на пол, и вытащил большую фотографию. На ней был запечатлен Мэддокс, толстый, как морская черепаха, еще один тип, которого я не знал, и Мира. Они находились в кабинете Мэддокса, и последний что-то протягивал Мире. Судя по его застывшей улыбке, это не могло быть ничем иным, как только чеком в двадцать пять тысяч долларов.
— Ну, что ты скажешь на это, — Жуден протянул мне фотографию.
Я внимательно рассмотрел молодую девушку, запечатленную на снимке. Если бы я не знал, что все эти восемь дней Мира находилась в Мексике, да еще в моей компании, я бы мог поклясться, что это она. Все было верно: светлые волосы, спускающиеся на плечи и закрывающие половину левого глаза, манера держаться, поворот головы. И черты лица были в точности те же, за исключением его выражения.
Я никогда не видел на лице известной мне Миры подобного выражения, но я никогда не видел и другого — ее реакцию на получение подобных денег.
Я вернул фотографию Жудену, совершенно сбитый с толку.
— Здесь что-то не так, — сказал я. — Но что, убей меня Бог, не знаю. — Я недоуменно пожал плечами. — Когда была сделана эта фотография?
— Сегодня в одиннадцать утра, — коротко ответил Жуден. — Она была доставлена сюда самолетом, и я получил ее после полудня.
— Сегодня в одиннадцать утра Мира была со мной, — ответил я твердо.
Теперь пришел черед удивиться Жудену:
— Ты случайно не пьян?
— Это невозможно, поскольку мы только начали.
Подошел официант, и Жуден заказал вторую порцию. Едва тот отошел, мой собеседник спросил:
— Итак, вы по-прежнему утверждаете, что Мира Шамвей здесь, с вами?
Кивком головы я подтвердил достоверность этого.
— Так. Но как заставить толстяка поверить в это. Он склонен утверждать, что ошибаемся мы. И все же следует попытаться как-то уладить это дело с Мэддоксом. Пока я ничего не могу обещать, но…
— Ну наконец-то! — воскликнул я, указывая рукой в направлении двери. — Что ты скажешь на это?
Мира в нерешительности остановилась у входа в бар. Я говорил вам, что Мира очаровательна, и не хочу без конца повторять одно и то же, а то вы подумаете, что я навязываю вам свое мнение. Неотразимая и эффектная, она сделала бы пошлой и бесцветной суперкоролеву самого престижного конкурса красоты. Может быть, причиной тому было изумительное вечернее платье из переливающегося красного атласа. Она шла, как бы объятая живым пламенем. Оно едва доходило до колен и туго обтягивало фигуру, прильнув к ней так плотно, как альпинист к скале.
Своим появлением Мира вызвала небольшой переполох: мужчины что-то невнятно бормотали, обалдевшие, как будто в них только что всадили пули, женщины транслировали мощные потоки злобы на коротких волнах.
Мира ни на кого не обращала внимания. Она заняла место, которое я ей предложил, со спокойной уверенностью хозяйки мира.
— Позвольте представить Поля Жудена из "Сентрал Ньюс Эдженси", — сказал я. — Мисс Мира Шамвей.
Надо было видеть в эту минуту моего бедного друга! Так, должно быть, мог вести себя внезапно парализованный человек: Поль резко встал, потом упал на стул как громом пораженный. Казалось, корреспондент лишился дара речи.
— Он не всегда такой, — постарался уверить я Миру. — Как правило, он не теряет голову.
— Нужно же над чем-то носить зонтик. Это еще ни о чем не говорит.
— Прости его, солнышко мое, и не будь такой придирчивой. Просто Жуден в состоянии шока. Он убежден, что в настоящий момент ты в Нью-Йорке.
— Не будем начинать все сначала, — резко оборвала меня Мира.
Подошел бармен. Он не сводил с Миры восхищенного взгляда.
— Дайте нам что-нибудь, что могло бы освежить его голову, — с улыбкой попросила Мира. — И обязательно двойную порцию.
— Да, мадам, — бармен растерянно захлопал ресницами.
— Я собираюсь быть безрассудной, — доверительным тоном сообщила мне Мира. — Я ведь месяцами не жила в подобном отеле и годами не напивалась. Сегодня вечером я дам свободу своим низменным инстинктам.
Тем временем Жуден начал подавать признаки жизни.
— Близнецы! — квакнул он. — Близнецы!
Мира посмотрела на него с интересом.
— Этим и объясняется ваше состояние? Вас следует поздравить или лучше принести свои соболезнования?
Прежде чем я успел его остановить, он вручил Мире фотографию. Последовало напряженное молчание, во время которого Мира внимательно изучала снимок. Затем обратилась ко мне.
— Кто эта очаровательная маленькая шлюха? — спросила она, требовательно указывая на девушку, изображенную на снимке.
— Хочешь узнать мое мнение? — сказал я как можно спокойнее. — Это ты!
Мира глубоко вздохнула.
— Неужели я похожа на эту наглую обманщицу? Ты когда-нибудь видел у меня такой подлый и бесстыжий взгляд? Видел так вызывающе и безвкусно одетой? — выкрикивала Мира, тыча фотографию мне под нос.
Даже Жуден отступил перед такой яростью.
Как все женщины, малышка ухватила самую суть. Очень много различий было между девушкой на фотографии и Мирой. Все черты характера Миры начисто отсутствовали у девушки со снимка. Ее черты отражали только злобу, как это часто бывает с развращенными натурами. Она была порочна до мозга костей, это было ясно. Но мне было важно, чтобы на эти различия мне указала Мира.
— Спокойно, — сказал я. — Не нужно так нервничать.
— А вот и жулик, который устроил весь этот гнусный обман, — продолжала Мира, делая над собой усилие, чтобы взять себя в руки. Она внимательно разглядывала фотографию. — Радость так и прет из него. Он дорого мне за это заплатит!
Жуден нервно теребил воротничок рубашки. Бедняга явно ждал, что Мира подобно тигрице вот-вот набросится на него.
— Ну что же, Поль, — сказал я. — Теперь ты понимаешь, что Мэддокс поймал не ту дичь?
— Но как мы сможем сказать ему об этом? — Жуден тяжело вздохнул. — Ты же знаешь Мэддокса. Другие газеты тут же воспользуются этим. Кроме того, он может не поверить нам.
— Не поверить? — Мира повернулась к Жудену вместе со своим стулом, так что Поль отпрянул в сторону. — Я лично попытаюсь его убедить.
— Вы? — слабо вякнул Жуден. — Разумеется, с таким характером, как у вас, вы сможете убедить кого угодно.
— Будет так, как я захочу, — с угрозой сказала Мира.
— Это будет нелегко, — предостерег я, приканчивая свою порцию выпивки. — Если отец утверждает, что это его дочь, кто же поверит в обратное?
Бармен поставил перед Мирой приготовленный для нее коктейль. Высокий бокал для бренди был полон почти до краев.
— Мой собственный рецепт, мадам, — порекомендовал он напиток.
Кивком поблагодарив, Мира сделала большой глоток голубовато-зеленого напитка. Она закрыла глаза, задержала дыхание, в то время как ее ноги мелко задрожали. Обретя наконец способность, она спросила слабым голосом:
— Я не дымлюсь случайно?
— Мадам довольна? — с обеспокоенным видом осведомился бармен.
— Не то слово! — Мира поставила бокал на стол и отодвинула от себя подальше. — Труп ведь не любит жидкость для бальзамирования. Но она для него полезна. Как называется этот божественный напиток?
— "Дыхание тигра", — ответил бармен, который никак не мог понять: порицание это или комплимент.
Мира нахмурилась.
— Я рада, что это только его дыхание. Самого тигра я вряд ли смогла бы осилить.
— Если мадам не понравился этот напиток, — с раздосадованным видом заявил бармен, — я могу приготовить что-нибудь еще. Как насчет коктейля "Плевок пантеры"?
— Как-нибудь в другой раз, — взмахом руки Мира отослала бармена. Тот ушел, так и не поняв, пришелся ли по вкусу напиток Мире.
В бар вошли Анзел и Богль, облаченные в смокинги.
— Вот вы где, — оповестил Анзел, подходя к столу. — Возникла небольшая проблема с Викси, не то мы пришли бы раньше.
Я представил Жудену своих друзей. Мира задумчиво рассматривала Богля.
— Знаете, Сэмюэль, вам необходима горностаевая мантия, чтобы подчеркнуть ценность этого смокинга.
Сэм в немом обожании рассматривал девушку.
— Ха! — выдохнул он. — Ваше платье идет вам примерно так же, как лошади шляпа.
— Перестаньте! — остановил я начинающуюся перепалку. — Для вас имеется небольшая работа. — С этими словами я протянул Анзелу фотографию.
Некоторое время он изучал ее, потом протянул Боглю.
— Не очень-то хотелось Мэддоксу отдавать эти деньги, — заявил Док.
Я кивнул. Любопытный факт: Док ничего не сказал о девушке на фотографии. Он удовольствовался только тем, что мельком взглянул на Миру, а потом принялся изучать свои маленькие костлявые руки.
Богль, напротив, разговорился.
— Как она попала на этот снимок? — спросил он. — Как она смогла очутиться в Нью-Йорке, и если получила чек, то где он?
— Да разве ты не видишь, что это вовсе не я, чертов осел? — с раздражением бросила Мира. — Разуй глаза, если у тебя есть голова на плечах!
Богль растерянно заморгал.
— Позволь, — сказал он. — Если это не ты, то эта дама, должно быть, заняла вашу внешность. Кто она?
— Это как раз то, что я хочу знать, — твердо заявила Мира. — И когда я с ней покончу, никакая косметическая операция уже не сможет помочь этой самозванке. — Она схватила коктейль и сделала несколько глотков.
Я посмотрел на Жудена.
— Нужно что-то предпринять, Поль. Прежде всего следует умаслить эту свинью Мэддокса. Я бы не хотел, чтобы он держал на меня камень за пазухой.
— К сожалению, уже поздно, — ответил Жуден. — Ты должен об этом знать, Росс. Мне очень жаль, но тебя выставили.
Я удивленно уставился на него.
— Что все это значит… уволили? Но как контракт?
— Он действителен только до конца месяца. — Жуден был само сожаление. — Толстяк не хочет его возобновлять, заявляя, что вы очень дорого обходитесь газете.
— Какой подлец! — воскликнул я. — И это после того, как я столько для него сделал!
— Не беспокойтесь, — попытался утешить меня Анзел. — До конца месяца еще масса времени, и может произойти куча вещей, которые сотрут с памяти этот инцидент.
— Я таких типов знаю, — заявил Богль. — Лучший способ принудить их изменить свое мнение, это заставить проглотить несколько своих зубов.
— Я думаю, вам стоит держаться от него подальше, — сказал Жуден, качая головой. — Мэддокс добьется, чтобы тебя занесли в черный список. На тебе будет клеймо, старик. Кроме того, как мне кажется, ты обещал мне сенсационный репортаж. Мне пора уходить.
— Да, но меня выставили из редакции. Уж не намекаешь ли ты, чтобы я преподнес Мэддоксу прощальный подарок?
— Я бы не советовал так поступать, — сказал Жуден. — Если у тебя имеется интересная информация, лучше передать ее мне.
— Не сейчас. Может быть, позже.
Посмотрев мне в глаза, Жуден понял, что настаивать бесполезно.
— Ну что ж, — пожал он плечами. — В таком случае я пошел. — Он перевел взгляд на Миру и нахмурился, приглаживая волосы. — Бог знает, что это такое, — пробормотал он, как бы разговаривая сам с собой. — У вас случайно нет сестры близнеца?
— Нет!
— В таком случае я ничего не понимаю. На изучение этой проблемы можно потратить уйму времени, а время для меня — деньги.
— Тогда до встречи, Поль, — сказал я, пожимая ему руку. — Если у меня будет что-то интересное, я дам тебе знать.
— Можешь на меня рассчитывать.
— О'кей! Будь здоров!
— Уверен, пройдет очень мало времени, и все вернется в норму, — обнадежил он меня на прощание.
— Все возвращается на круги своя, — проговорил я задумчиво. — О, совершенно забыл. Мы же собирались напиться! Как прекрасно чувствовать себя совершенно свободным!
— Странно вы приняли известие о своем увольнении, — Мира допила коктейль и махнула рукой, подзывая бармена. — Только не говорите мне, что именно я повинна в этом.
— Я этого никогда не говорил, — быстро ответил я. — Что ж, раз так, следует заняться другими делами.
— Прежде всего следует разыскать эту белокурую дрянь.
— Мысль неплохая и своевременная, — согласился я. — Но не очень доходная.
Подошел бармен.
— Четыре "Дыхания тигра", — приказала Мира. — И порции сделайте побольше.
— Он вам понравился, мадам? — спросил обрадованный бармен.
— Нет, — ответила Мира с усмешкой. — Это я ему понравилась.
Я перевел взгляд на своих спутников-мужчин.
— Итак, что мы намерены делать дальше? Мы имеем волшебницу и говорящую собаку. Должны же мы извлечь из всего этого пользу?
— Есть более важные дела, — заявил Анзел. — Прежде всего необходимо как можно быстрее найти Хэмиша Шамвея и ту девушку, которая подменила Миру.
В голосе Дока была настойчивость, показавшаяся мне странной. Я бросил на него подозрительный взгляд. Никогда еще я не видел Дока таким озабоченным.
— Что вас беспокоит? — спросил я.
— Масса вещей, — он замолчал, наблюдая, как бармен расставляет заказанный коктейль на стол, и, когда тот отошел, заговорил снова: — Нагуализм таит в себе не только созидательные возможности, но и пагубную силу разрушения. Мне кажется, что некоторые из этих сил разбушевались вовсю.
— Я хочу, чтобы вы замолчали, — сердито сказала Мира. — Надоели со своими бесконечными проблемами. Сегодняшняя ночь только для развлечений. Утром отправляемся в Нью-Йорк. — С этими словами она подняла свой бокал: — Долой унылое брюзжание!
Мы чокнулись.
