Глава 2
Мисс Блендиш вытолкали под убогий свет лампочки, тускло освещавшей помещение. На ее глаза наложили два комка ваты, закрепив их бинтом. Эдди взял девушку под руку, и она тяжело оперлась о него. Эта рука дала ощущение тепла и силы, она казалась единственной связью с тем, ее настоящим внешним миром.
Развалившись в кресле, мамаша Гриссон разглядывала мисс Блендиш. Пока банда добиралась сюда, она успела подсчитать, сколько может им дать это похищение. Если они все хорошо обтяпают, то миллион долларов появится еще до конца недели. За те три года, в течение которых действовала банда Гриссон, она обрела определенную репутацию. Среди гангстеров банда слыла третьеразрядной организацией. И вот благодаря этой ничтожной рыжеватой девчонке все резко изменится. Гриссон и ее мальчики станут врагами самых богатых и опасных людей, их будет разыскивать могущественное ФБР по всей стране.
Мамаша Гриссон была огромной, жирной и страшной. Черные крашеные волосы, завитые мелкими кудряшками, обрамляли рыхлые щеки, свисавшие по обеим сторонам подбородка. Ее маленькие блестящие глазки были похожи на стекляшки. Грязное платье с кружевами на груди было увешано безвкусными украшениями. Короткие руки, выглядывавшие из-под кружев, напоминали два толстых полена. Эта отвратительная толстая старуха была гангстером до мозга костей. Силой она, пожалуй, не уступала мужчине. Даже Слим дрожал перед ней.
Эдди сорвал с глаз мисс Блендиш повязку, и девушка оказалась нос к носу с этой сидящей в кресле мегерой. От ужаса у нее перехватило дыхание. Подбадривая, Эдди положил ей на плечо руку.
— Вот и она, мамаша, — сказал он, — привезена в ваше распоряжение. Мисс Блендиш собственной персоной.
Мамаша пригнулась, и ее маленькие злые глазки впились в девушку. Она не любила много говорить и презирала болтунов. Одного ее слова было достаточно там, где другие произносили десять. Тем не менее в данном случае это правило было нарушено.
— Слушай меня хорошенько, — начала она. — Ты можешь быть дочерью Блендиша, но для меня ты никто. Ты останешься здесь до тех пор, пока твой старик не заплатит выкупа. Так что все зависит от него. И пока ты здесь, веди себя прилично. Будешь вести себя хорошо, тебя оставят в покое. Но если ты вздумаешь проделывать какие-нибудь штучки, то будешь иметь дело со мной, это я тебе обещаю. Постарайся не выводить меня из себя, иначе ты об этом пожалеешь. Поняла?
Мисс Блендиш смотрела на нее так, будто не могла поверить, что все это происходит с ней наяву.
— Ты поняла? — повторила старуха.
Эдди толкнул ее локтем.
— Да, — сказала она.
— Отведи ее в дальнюю комнату, — приказала мамаша Гриссон. — Для нее там все готово. Запри ее там и возвращайся обратно. Нам нужно поговорить.
Эдди увел мисс Блендиш, но, поднимаясь по лестнице, он счел нужным предупредить ее:
— Старуха не шутила, малышка. Она еще хуже, чем Слим. Остерегайся ее.
Девушка ничего не ответила. Она была настолько подавлена, что ничего не соображала.
Несколько минут спустя Эдди присоединился к доку и Флинну, уже сидящим в комнате мамаши. Уоппи послали в город за новостями. Эдди налил виски и сел на подлокотник большого глубокого кресла.
— А куда делся Слим, мамаша? — поинтересовался он.
— Ушел спать, — ответила она. — Не думай о нем. Нам нужно поговорить. Вы слышали, что я пообещала девушке, если она начнет упираться. Это касается всех. Я вас предупреждаю, чтобы вы забыли, что в доме находится смазливая мордашка. Если я что-то замечу, вы пожалеете об этом. В основном все и сыплются из-за таких вот девчонок. Вы оставите ее в покое, понятно?
Эдди насмешливо улыбнулся.
— Это касается и Слима?
— Слим не думает о женщинах, — отрезала мамаша, сверля Эдди глазами. — У него слишком хорошая кровь для этого. Если бы ты побольше занимался делом, а поменьше думал о своих курочках, было бы больше толку. То же самое, Уоппи, для тебя с Флинном. — Она посмотрела на Флинна, который застенчиво отвернулся. — Вы поняли?
— Я не глухой, — грубо ответил Флинн.
— А ты, Эдди?
— Да, ладно.
— Хорошо. — Мамаша достала сигарету и закурила. — Эта девушка стоит миллион, но, безусловно, Блендиш уже уведомил полицию, и нас повсюду разыскивают. Но мы пойдем на контакт с ним и заставим освободиться от полиции, приготовить миллион долларов в старых банкнотах, не крупнее двадцати, и ждать наших распоряжений. Не думаю, что у нас будут с ним неприятности. У него есть деньги, и он не будет скупиться, чтобы освободить свою дочь. — Она повернулась к Эдди. — Поезжай и позвони Блендишу. Скажи, что он скоро получит сообщение относительно выкупа. И предупреди, что, если он поведет двойную игру, мы изрубим девчонку на кусочки. Выложи ему все, что нужно, и пусть ждет.
— Понятно.
— В таком случае отправляйся.
— А как будет производиться раздел? — поинтересовался Эдди. — Это я нашел малышку, и мне причитается несколько большая доля, чем остальным.
— Мы еще не получили выкуп, — сухо ответила мамаша. — Когда получим деньги, тогда и поговорим.
— А как же я? — вмешался Флинн. — Я тоже там был.
— Ну и что? — ответил Эдди. — Если бы не я, ты пошел бы спать.
— Довольно! — прикрикнула мамаша, обращаясь к Флинну. — Кто в курсе того, что случилось с бандой Райли, и всего того, что произошло в эту ночь?
Флинн почесал затылок.
— Джонни — правильный парень. Он зароет тела. Его нужно будет отблагодарить. Райли обещал ему четверть, и он ждет платы.
— Мы будем честными, — сказала мамаша. — Кто еще?
Флинн немного подумал.
— Там был мальчишка на бензоколонке. Он видел, как Эдди спорил с Райли, также, я думаю, он видел у меня в руках автомат. Может быть, он даже видел девушку.
— Больше никого?
— Нет.
— Я не хочу рисковать. Займись этим мальчиком, пока он не заговорил. Отправляйся сейчас же.
После ухода Флинна мамаша поудобнее устроилась в кресле. Чувствовавший себя не в своей тарелке док Вильямс шагал по комнате. Она заметила его состояние. Ее отношения с доком были не такими, как со всей бандой. Он был образованным человеком, что редко встречалось в среде гангстеров, и мамаша уважала его за это. Она знала, что несколько лет назад док был хирургом с именем. Он был женат на женщине на двадцать лет моложе себя. Но в один прекрасный день она удрала с простым шофером, и док запил. Пьяный, он взялся делать операцию на мозге, и его пациент умер. В результате пять лет тюрьмы за убийство. В придачу его лишили диплома и запретили заниматься врачебной практикой.
Флинн познакомился с ним в тюрьме и после освобождения привел к мамаше. Она сразу же смекнула, как важен в банде такой человек. Всегда иметь под руками врача, да еще хирурга, это было отлично. Не нужно больше беспокоиться, если кого-нибудь из ее мальчиков ранят. Она следила за тем, чтобы у дока всегда было спиртное, а ему больше ничего и не было надо.
— Сейчас главное не допустить ошибки, — начала она. — Я распущу слух, что это банда Райли похитила девчонку, и раньше или позже этот слух дойдет до полиции. Они начнут поиск и обнаружат, что Райли и его люди исчезли. Тогда они поверят, что похищение — его рук дело. — Она улыбнулась и оборвала бахрому на кружеве. — И пока они его не откопают, а будь уверен, это случится не скоро, все будут думать, что это именно они похитили мисс Блендиш. Мы же останемся в стороне.
Док сел и закурил сигарету. Его движения были замедленными, а опухшее от алкоголя лицо выглядело озабоченным.
— Я не люблю похищений, — покачал головой он. — Это федеральное преступление… Мне жаль малышку и ее отца. Это мне совсем не нравится…
Мамаша улыбнулась. Из всех членов банды лишь док осмеливался высказывать свое мнение и порицать то, что ему не нравилось. Мамаша разрешала это ему. Он был единственным, с кем она могла обсудить дела, посоветоваться.
— Ты старый сентиментальный чудак, док, — насмешливо проговорила она. — У этой девушки было все, что она хотела. Теперь пусть немного пострадает. У ее отца много денег, ему тоже не помешает пострадать. Мы с вами много страдали. Это иногда полезно — пострадать. Конечно, она не вернется к отцу, когда мы получим выкуп. Мы избавимся от нее, она слишком много знает.
Док беспокойно зашевелился в кресле.
— Я не люблю таких вещей, но, полагаю, имею право сказать свое мнение. — Он опорожнил бокал виски и налил еще. — Это большой куш, но мне не нравится вся эта история.
— Тебе понравятся деньги, когда ты их получишь, — цинично заявила мамаша.
Док несколькими глотками прикончил виски.
— Меня уже давно перестали интересовать деньги. Есть одна вещь, которую я должен вам сказать, мамаша. Слим очень странно вел себя с этой куколкой. Очень странно.
Толстуха бросила на него быстрый взгляд.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я всегда был уверен, что женщины не существуют для Слима. Вы ведь сами об этом говорили?
— Да, и я очень этим довольна. Он и так доставляет массу хлопот. Не хватало, чтобы их прибавилось из-за какой-то вертихвостки.
— Он заинтересовался девушкой, — многозначительно проговорил док. — Я никогда не видел, чтобы он вел себя подобным образом. У него был восторженный вид, как у малыша, когда к тому приходит первая любовь. Очень неприятно, но мне кажется, у вас будет много хлопот по этому поводу.
Черты лица мамаши одеревенели, глаза засверкали.
— Надеюсь, ты шутишь?
— Ничуть. Когда вы увидите их вместе, поймете, что я прав. Он хотел отдать ей бриллиантовое колье. Оно и сейчас у него, не забывайте.
— Я этого не забываю, — зло ответила она. — Он отдаст его мне, когда я этого захочу. Ты действительно думаешь, что он увлекся девушкой?
— Я в этом уверен.
— Ничего. Я наведу порядок! Не хочу, чтобы в этом деле была игра с женщинами.
— Не будьте так уверены в себе, — предостерег ее док. — Слим опасен, и он может пойти против вас. Мне трудно с вами, мамаша, но вы никак не можете понять, что он ненормальный…
— Замолчи! — крикнула она. — Я не хочу слушать подобные глупости. Слим совершенно нормален, и я знаю, как обращаться с ним. Не будем говорить на эту тему.
Док пожал плечами и налил новую порцию виски. Его щеки стали пунцовыми. Нужно было совсем немного, чтобы свалить его с ног.
— Не упрекайте меня потом, что я не предупреждал вас.
— Я хочу, чтобы ты написал письмо Блендишу, — сказала мамаша, меняя тему разговора. — Напишешь, чтобы он положил деньги в белый чемодан. Потом он должен послезавтра дать объявление в «Трибьюн», что есть для продажи черные очки. Это будет означать, что деньги готовы. И подробно объясни ему, что будет с его дочерью, если он будет вести нечистую игру.
— Я понял, — ответил док, выходя из комнаты.
Мамаша некоторое время неподвижно сидела в кресле, размышляя. То, что сказал док, расстроило ее. Если Слим действительно заинтересовался этой девушкой, то чем скорее она избавится от нее, тем будет лучше. Она пыталась внушить себе, что док ошибся. Слим всегда инстинктивно боялся женщин. Она была уверена, что Слим до сего времени не имел их. Но…
Она встала.
«Будет лучше, если я сама поговорю с ним, — решила она. — Я возьму у него колье, но нужно быть осторожной».
Она поднялась на второй этаж, где находилась комната Слима. Тот лежал на кровати в брюках и нижней рубашке. В его костлявых пальцах переливалось бриллиантовое колье. Однако едва появилась мать, украшение исчезло с непостижимой быстротой. Как ни ловок был Слим, мамаша заметила это, но не подала виду.
— Чего это ты валяешься на постели? — спросила она. — Устал?
Слим бросил на нее ядовитый взгляд. Мать иногда раздражала его глупыми вопросами.
— Да, я устал и не хотел слушать ваши тары-бары внизу.
— Мы говорили о деле, — сухо возразила она. — Мы станем богатыми, Слим. Эта девушка принесет нам кучу денег.
Лицо Слима прояснилось, постоянная недоверчивость исчезла.
— Где она?
Мамаша впервые посмотрела на сына более внимательно. Такого с ним еще не случалось, а выражение, увиденное на лице сына, ей совсем не понравилось. Пришлось признаться в конце концов, что док был прав. Этот дурак увлекся, а она никогда не считала его способным на это.
— Заперта на двойной замок, — грубо ответила она.
— Она красивая, правда, ма? — спросил он по-ребячески. — Я никогда не видел такой девушки. Какие у нее волосы!
— Красива! — проворчала мать. — Тебе-то что от этого? Такая же, как и другие.
Слим удивленно повернул голову.
— Ты думаешь, о чем говоришь? — воскликнул он. — Ты что, ослепла? Что с тобой случилось? Ведь она потрясающая! Если ты этого не замечаешь, значит, ты слепа! — Он запустил пальцы в свои длинные волосы. — Можно подумать, что она сошла с картинки в книжке! Я хочу ее сохранить. Возьмем деньги и сохраним ее! У меня никогда не было девушки. Она будет моей…
— Ах, так! — возмутилась мать. — Ты думаешь, она захочет тебя? Посмотри на свою рубашку… на руки… они отвратительны, грязные. Ты воображаешь, что такая куколка может обратить на тебя внимание?
Слим опустил глаза на руки и внезапно потерял обычную самоуверенность.
— Может быть, я могу помыться? — нерешительно проговорил он. Похоже, такая мысль прежде никогда не приходила ему в голову. — Я могу надеть чистую рубашку…
— У меня нет времени на болтовню, — грубо оборвала мамаша Гриссон сына. — Я хочу колье.
Слим склонил голову набок и пытливо посмотрел на мать, потом вытащил колье и начал крутить его меж пальцев.
— Оно красивое, да… Но не для тебя. Я его сохраню. Я тебя знаю: стоит этим камушкам попасть в твои руки, как ты тут же их продашь. Ты только и думаешь о деньгах… Я отдам его той, которой оно принадлежало.
Мамаше следовало сдержаться, но гнев ударил ей в голову.
— Дай его сюда! — потребовала она, протягивая руку.
Слим соскочил с кровати, не спуская глаз с матери.
— Я оставлю его у себя!
Положение становилось совершенно необычным. Удивление мамаши было так велико, что на мгновение она даже растерялась. Но тут же ее захлестнула волна ярости. Она шагнула к Слиму, сжав свои могучие кулаки.
— Чертов сын! Ну-ка отдавай или я надеру тебе уши! — рычала она. Ее покрывшееся красными пятнами лицо исказили конвульсии.
— Стой! — Нож мгновенно оказался в руках Слима. Он втянул голову, и его маленькие злобные глаза уставились на мать. — Стой!..
Мамаша резко остановилась. Отпрянув, она глядела на узкое, полное ненависти лицо, на горящие адским огнем желтые глаза и вспомнила предостережение дока. Дрожь пробежала у нее по спине.
— Убери нож, Слим, — усилием воли она сдержала себя. — Что с тобой случилось?
Слим некоторое время недоверчиво рассматривал мать, потом улыбнулся.
— Ты здорово испугалась, ма, не так ли? Я видел, как ты задрожала. Ты, как и все остальные… Ты боишься меня.
— Не говори глупостей, — возразила она. — Ты мой сын, почему я должна бояться тебя? Отдай мне колье.
— Я тебе скажу, что мы сделаем, — голос Слима звучал твердо. — Ты получишь колье, а я получу девушку. Мы устроим обмен. Ты сделаешь так, чтобы я ей понравился, а я отдам тебе бриллианты. Что ты на это скажешь?
— Ах ты, жалкий кретин… — начала она, но замолчала, увидев, что он прячет колье.
— Если малышка не будет со мной хороша, то ты не увидишь его, — пообещал Слим. — Пойди и скажи ей. Скажи, что я не сделаю ей зла, просто составлю компанию. Болтовня меня не интересует, а мне не с кем даже словом обменяться. И я хочу ее.
Пока он говорил, мамаша размышляла. Избавиться от бриллиантов, даже если Слим отдаст их, будет не так просто. Придется ждать месяцы, прежде чем удастся их продать. Таким образом, то, что Слим хочет сохранить его у себя, не так страшно. Гораздо страшнее то, что он впервые не посчитался с ее авторитетом. Еще раз ей пришли на память слова дока, и теперь она уже была уверена, что он прав. Слим ненормален. Не стоит злить его, иначе запросто получишь нож в живот. Лучше сделать так, как он хочет. Во всяком случае, это долго не продлится. Едва только выкуп будет получен, девица исчезнет, и Слим забудет о ней. И все вернется на свои места.
В конце концов, это не такая уж плохая мысль — позволить ему немного позабавиться с молодой девушкой. Если она его привлекла, почему ему отказывать в этом? В общем, с какой стороны на это ни посмотри, это неплохая идея. Слим, по крайней мере, не будет проводить все время запершись в своей конуре.
— Убери нож, Слим, — сказала она, отходя в сторону. — Действительно, почему бы тебе не позабавиться с девушкой. Я посмотрю, что здесь можно сделать. Убери нож! Тебе должно быть стыдно угрожать ножом матери!
Слим понял, что одержал победу, и тихонько рассмеялся.
— Вот теперь ты благоразумна, — проговорил он, пряча нож. — Постарайся, и ты получишь колье, но нужно, чтобы ты очень постаралась.
— Я поговорю с ней, — пообещала она и вышла из комнаты. В первый раз Слим взял над ней верх, и это очень беспокоило ее.
«Док был прав, — снова подумала она, спускаясь по лестнице. — Он опасен и может стать еще опасней. И что самое отвратительное, так это то, что я старею и вскоре не смогу удержать его в руках».
Приехав в город, Эдди остановил машину и купил газету. Похищение мисс Блендиш и убийство Мак-Говена было гвоздем номера. Пространный репортаж занимал всю первую страницу. Он торопливо прочитал написанное, но не узнал ничего нового. Шеф полиции утверждал, что идет по важному следу, не раскрывая, однако, по какому именно.
«Блефует», — подумал Эдди и направился в бильярдную, расположенную в конце улицы. Войдя, он кивком головы поздоровался с толстым мужчиной, сидящим за конторкой, и, пройдя мимо него, отодвинул штору, скрывавшую вход в бильярдный зал. В зале дым стоял коромыслом: тут и играли, и пили, и курили. Эдди нашел взглядом Уоппи, устроившегося в углу за столиком в компании с бутылкой скотча.
— Салют! Что нового? — спросил он, усаживаясь напротив.
Уоппи сделал знак бармену принести еще бокал.
— Новости есть. Ты читал газеты?
— Там нет ничего нового, — возразил Эдди.
Бармен подал чистый бокал. Эдди налил виски и отпил чуть ли не половину порции.
— Подожди вечерних выпусков, — посоветовал Уоппи. — Ты помнишь этого прохвоста Хени, который наводит разных крыс на всякие грязные делишки? Ну так вот, он отправился погулять в курятник.
— С каких это пор он стал доносчиком?
— Страховая компания предложила крупную сумму тому, кто даст полезную информацию о пропавшем колье, вот Хени и захотелось получить премию. Он сообщил полицейским, что Бейли интересовался бриллиантами. Они перерыли весь город и, конечно же, не нашли Бейли. После этого они решили, что девушку похитила шайка Райли.
Эдди улыбнулся.
— Отлично!
— В настоящий момент весь город наводнен полицейскими. Проверяют всех и вся. Будь осторожен, чтобы тебя не сцапали с оружием.
— Я оставил револьвер дома. Сейчас пойду и позвоню Блендишу, а потом смоюсь. Мы можем вернуться вместе.
— Решено. А как поживает рыженькая? — поинтересовался Уоппи. — Я не прочь познакомиться с ней поближе.
— Не советую, — возразил Эдди. — Мамаша на тропе войны. Она не хочет, чтобы мы занимались ею. У нее свой план на этот счет.
— Бывают моменты, когда ее поступки совершенно бессмысленны. К чему же держать в хижине такую куколку, если ею нельзя воспользоваться.
— Если ты ждешь объяснения, то вот оно: миллион долларов, — улыбнулся Эдди. Он направился к телефонной кабине, но телефон не работал. Ближайший телефон находился в здании напротив. Эдди вышел из бильярдной и остановился на краю тротуара. Интенсивное движение мешало перейти улицу. Ожидая зеленый свет светофора, он на автобусной остановке заметил женщину. Как и любая красивая женщина, она моментально привлекла его внимание. Это была высокая блондинка с прекрасной фигурой. Ее броская красота притягивала Эдди, и он не отрывал от женщины взгляда. Умело подкрашенный рот был, правда, несколько великоват, но это ее не портило. От нее так и веяло сексом.
«Вот это персик! — подумал он. — Неплохо было бы с ней уединиться в каком-нибудь укромном местечке…»
Перейдя улицу, он зашел в закусочную. Прикрыв носовым платком микрофон, чтобы изменить тембр голоса, он набрал номер Блендиша. Ждать пришлось недолго.
— Алло! — прозвучал мужской голос. — Джон Блендиш у телефона. Кто со мной говорит?
— Слушай меня внимательно, — начал Эдди. — Твоя дочь у нас. Если хочешь ее увидеть, скажи полицейским, чтобы бросили поиски. Мы хотим миллион долларов. Подбери эту сумму в старых купюрах, не более чем по двадцать долларов в одной банкноте. Сложи деньги в белый чемодан. Завтра тебе позвонят и сообщат, куда их доставить. Понятно?
— Да, — голос Блендиша звучал тоскливо и настороженно. — Как она себя чувствует?
— Пока цела, но это продлится до тех пор, пока ты нас будешь слушаться. Если начнешь хитрить, у нее возникнут большие неприятности… Ты понимаешь, что мы с ней сделаем, прежде чем ликвидируем. Так что все зависит от тебя. Делай то, что тебе велят, иначе она будет несколько другая, прежде чем ты ее получишь… и уж, конечно, мертвая. — Он резко бросил трубку и, улыбаясь, вышел из закусочной, довольный собой. Блондинка все еще была здесь. Эдди поправил галстук и подумал, что нет никакой необходимости спешить с докладом к мамаше. Он пересек улицу и остановился. Блондинка бросила на него быстрый откровенный взгляд. Когда она проходила мимо, из ее руки соскользнул маленький кусочек картона и упал прямо к ногам Эдди. Женщина, словно не заметив этого, продолжала свой путь. Он проводил ее удивленным взглядом, а потом поднял карточку. На ней было написано: «243, Палац-отель. Запад». Ошарашенный Эдди сдвинул шляпу на затылок. Проследив взглядом за такси, в которое села женщина, он сунул карточку за браслет часов и вернулся в бильярдную. Ему сегодня предстояло слишком много дел, но, может быть, позднее он сможет нанести ей визит.
— Дело сделано, — проинформировал он Уоппи. — Давай сматываться.
Уоппи допил свое виски, расплатился, и они направились к «Бьюику». Едва они подошли к своей машине, как рядом затормозил зеленый «Форд». Двое пассажиров смотрели на них в упор.
— ФБР, — прошептал Уоппи, едва шевеля губами.
Не торопясь, Эдди достал ключ и открыл дверцу. На лбу у него выступил холодный пот. Стараясь казаться безразличными, они забрались в машину под подозрительными взглядами агентов федеральной полиции. Эдди нажал на стартер, и машина медленно двинулась с места.
— Не оглядывайся, — предупредил он Уоппи и лишь несколько минут спустя облегченно вздохнул. — Эти прохвосты заставили меня попотеть. Чем реже я их вижу, тем лучше себя чувствую.
— Кому ты это говоришь! — возбужденно воскликнул Уоппи. — Весь город буквально кишит ими.
Они подъехали к дому одновременно с Флинном.
— Все прошло хорошо? — спросил Эдди у Флинна, когда они собрались у мамаши.
— Отлично, — ответил тот. — Мне не пришлось даже вылезать из машины. Он подошел, чтобы заправить мою машину, а когда бак был полон, я положил его одной очередью. Вот и все.
Мамаша кивнула. Затем перевела взгляд на Эдди.
— Все в порядке, — ответил тот, упреждая ее вопрос. — Город кишмя кишит агентами ФБР, так что охота началась. — Он бросил на стол газету. — В прессе пока ничего нет. Но Хени пошел в полицию и настучал, что Бейли интересовался колье мисс Блендиш. Теперь полиция ищет шайку Райли.
— Все идет, как я и предполагала, — прокомментировала мамаша. — Пока они их не раскопают, мы в безопасности. Девочка пока ведет себя хорошо.
— Когда она вернется домой, все пойдет иначе, — словно раздумывая, проговорил Эдди. — Она заговорит.
Мамаша внимательно посмотрела на него.
— А почему ты думаешь, что она вернется?
— Естественно… — Эдди покачал головой и взглянул на Уоппи, который в ответ состроил гримасу. — Такая красотка… Это тем более обидно…
— Они все обалдели от этой девки! — воскликнул Флинн. — Нужно думать о своей шкуре.
— Кто же этим займется? — забеспокоился Эдди. — Во всяком случае, не я!
— И не я! — добавил Уоппи.
— Док сделает ей укол, и она уснет навсегда, — заявила мамаша. — А если он откажется, этим займусь я.
— Когда все это случится? — поинтересовался Эдди.
— Когда придет время! — рявкнула мамаша. — Не думай об этом! Это мое дело.
Эдди налил себе виски.
— Слушай, я хотел бы взглянуть на колье. У меня не было возможности его хорошенько рассмотреть.
— Оно в сейфе, — солгала мамаша. — Я покажу его тебе в следующий раз. — И, меняя тему, спросила: — Кто приготовит обед?
Уоппи встал.
— О, проклятье! Опять мы будем есть спагетти! — простонал Эдди. — А ты не можешь приготовить жаркое?
Уоппи рассмеялся.
— Так же хорошо, как и ты.
Эдди в отчаянии пожал плечами.
— Кто нам здесь нужен, так это хорошая кухарка.
— А вот этого не будет! — отрезала мамаша. — Давай поворачивайся, Уоппи, я хочу есть.
Воспользовавшись паузой, Эдди вытащил из-под браслета карточку, подобранную на улице, и снова внимательно прочитал адрес. Ему пришла в голову мысль навестить ее сегодня же вечером. Машинально перевернув кусочек картона, он вдруг увидел несколько слов, написанных карандашом. Прочитав их, Эдди с проклятием вскочил на ноги. Надпись была достаточно лаконична: «Что вы сделали с Фрэнком Райли?»
Башенные часы на улице показывали одиннадцать вечера, когда «Бьюик» подъехал к Палац-отелю. Эдди и Флинн вышли, а Уоппи остался в машине.
— Жди здесь, — предупредил Эдди. — Если появится полиция, покружи вокруг квартала и возвращайся. Ты можешь нам скоро понадобиться.
— Я предпочитаю быть лучше на своем месте, чем на вашем, — отрезал Уоппи, закуривая сигарету.
Эдди и Флинн быстро вошли в холл более чем скромного отеля. Там было пусто, только за конторкой дремал старик в рубашке. Его глаза широко раскрылись при виде Эдди.
— Вам нужен номер? — с надеждой осведомился он, вставая.
— Нет, — коротко ответил Эдди. — Не скажете ли нам, кто живет в номере 243?
Старик насторожился.
— Я не могу дать вам таких сведений. Приходите завтра и спросите у управляющего.
Без лишних слов Флинн вытащил револьвер и направил оружие на старика.
— Ты слышал, о чем тебя спрашивали?
При виде оружия администратор побелел как полотно и, дрожа от страха, начал листать регистрационную книгу. Эдди вырвал ее у него из рук и стал сам просматривать страницы.
— Анна Борг, — прочитал он, дойдя до номера 243. — Кто она такая? — спросил он старика, машинально отметив, что оба соседних номера свободны.
Старик молчал.
Флинн подбросил револьвер и, поймав за ствол, рукояткой ударил старика по затылку. Тот ткнулся носом в стол. Эдди вытянул шею, чтобы посмотреть на него.
— Не нужно было бить так сильно, — прокомментировал он. — У него слабая голова. Лучше было бы просто связать.
Флинн зашел внутрь конторки и связал старику руки его же галстуком. Затем они направились к лифту.
— Оставайся здесь и наблюдай за лестницей, а я пойду и повидаю курочку, — сказал Эдди, когда они оказались на нужном этаже.
Номер Анны Борг был расположен почти в конце коридора. Эдди приложил ухо к двери, немного послушал, затем, вытащив револьвер, ударом ноги распахнул дверь. Закрыв за собой дверь, Эдди торопливо обвел взглядом комнату. Она была пуста. Вещи в беспорядке были разбросаны на кровати и стульях. На спинке одного из них висело желтое платье, которое Эдди сегодня видел на женщине. На полках в ванной было полно безделушек и всевозможной косметики, пудра из большой коробки рассыпалась на ковре. В номере никого не было и спрятаться здесь было невозможно. На всякий случай Эдди обшарил ящики, но ничего заслуживающего внимания не обнаружил. Куда же подевалась блондинка? Ответа на этот вопрос не было. Выйдя в коридор, Эдди присоединился к Флинну.
— Там ее нет.
— Уходим?
— Рядом пустой номер. Подождем там немного.
— А старик внизу? Что будет, когда его обнаружат?
— Будем беспокоиться, когда обнаружат, — отрезал Эдди. — Пошли!
Они молча открыли номер 241. Оставив в двери небольшую щель, Эдди устроился в кресле рядом. Флинн растянулся на кровати. Время шло, и Эдди уже начал подумывать, что они зря здесь сидят. И вдруг послышались шаги. Флинн соскочил с кровати и тоже приник к щели.
— Это она? — спросил он. — Красивая женщина. Что это она задумала?
Эдди распахнул дверь и вышел в коридор.
— Не знаю, но сейчас спрошу. Постереги лестницу.
Флинн ушел в конец коридора, а Эдди рывком распахнул дверь номера, откуда только что выскользнула женщина.
Помещение было погружено во мрак. Он прислушался, но ничего не услышал. Включив свет, Эдди едва сдержал удивленный возглас. На полу, в луже крови лежал человек маленького роста. Он получил пулю в затылок, и рана еще кровоточила. Эдди не нужно было подходить ближе, чтобы убедиться — человек мертв!
Вот уже несколько дней мамашу Гриссон одолевали тяжелые мысли. По выражению ее лица док понимал, что еще не время задавать вопросы. Раскладывая пасьянс, он испытующе посмотрел на нее. Ему очень хотелось знать, о чем она думает. В конце концов неподвижность мамаши стала действовать ему на нервы. Он отложил карты.
— Что-нибудь идет не так, как должно было бы? — спросил он.
— Занимайся своими делами и оставь меня в покое, — огрызнулась она.
Док пожал плечами и вышел на крыльцо. Закурив, он уселся на верхней ступеньке.
Мамаша наконец приняла решение. Она направилась к шкафу и начала шарить. Через некоторое время док увидел, как она поднимается на второй этаж с каучуковой дубинкой в руке. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться — мамаша направилась в комнату мисс Блендиш.
Это было маленькое помещение с зарешеченными окнами. Меблировка состояла из кровати, стула и тумбочки. Завершало обстановку зеркало, висевшее на стене. Пол покрывал ковер, вытертый до дыр. Мамаша закрыла за собой дверь и посмотрела на мисс Блендиш, сидевшую на кровати. Глаза девушки округлились от страха. На девушке была лишь комбинация с широким декольте, заменявшая ей ночную рубашку. Мамаша уселась рядом, и кровать жалобно заскрипела, оседая под ее тяжестью.
— Мне нужно поговорить с тобой, — заявила она. — Ты знакома с этой штучкой? — Она показала каучуковую дубинку.
Мисс Блендиш отрицательно покачала головой. Она только что очнулась от беспокойного сна, и ей казалось, что ночной кошмар продолжается.
— Это очень больно, — продолжала мамаша Гриссон и для наглядности слегка ударила дубинкой по колену девушки. Одеяло смягчило удар, но все же он оказался довольно чувствительным. Мисс Блендиш сразу же избавилась от сонливости. Выпрямившись на кровати, она сжала кулаки, ее глаза засверкали от гнева.
— Не вздумайте продолжать! — крикнула она.
Мамаша Гриссон засмеялась. Ее большие зубы были похожи на волчьи и придавали ей сходство с сыном.
— Что ты мне сделаешь? — Она взяла оба кулачка мисс Блендиш в свою ручищу, не переставая смеяться.
Девушка тщетно пыталась вырваться.
— Не ошибись, красотка, — сказала мамаша. — Я хоть и старая женщина, но все же посильнее тебя. А начну я с того, что собью с тебя спесь, а после мы поговорим…
Док все еще сидел на ступеньке, когда подъехал «Бьюик» и из него вылез Уоппи.
— Эдди еще не вернулся? — спросил он.
— Нет, а что произошло?
Не отвечая, Уоппи схватил бутылку и посмотрел на свет, есть ли там что-нибудь, потом с отвращением зашвырнул ее в угол веранды.
— Неужели здесь перевелась выпивка?
Док достал новую бутылку скотча и открыл ее.
— Что случилось, Уоппи?
— Я ничего не знаю. Мы приехали ночью к отелю, и Эдди с Флинном вошли внутрь. Я их ждал довольно долго, пока не заметил двух копов. Как мы и договаривались, я некоторое время ездил вокруг квартала, а когда снова подъехал, услышал выстрелы. Сразу набежало множество копов, и мне пришлось убираться оттуда как можно скорее.
— Кажется, наш друг Эдди попал в неприятную переделку.
Уоппи допил виски и пожал плечами.
— Он сумеет за себя постоять. Я не мог им ничем помочь. — Он помолчал и прислушался. — Это еще что за шум?
Док с беспокойством посмотрел на потолок.
— Мне кажется, что это кричит малышка, — проговорил Уоппи и направился к лестнице. — Пойду посмотрю, что это с ней.
— Лучше не надо, с ней мамаша Гриссон.
Оба некоторое время слушали стенания мисс Блендиш, потом Уоппи скривился и включил радио. Джаз сразу же перекрыл все остальные звуки.
— Может быть, я иногда и бывал слишком жестоким, — сказал Уоппи, вытирая лицо платком. — Но бывают моменты, когда эта старая ведьма вызывает у меня желание задушить ее.
Док прикончил виски и налил себе еще порцию.
— Будет лучше, если она этого не услышит, — проворчал он.
Мамаша Гриссон, немного запыхавшаяся, села. Она посмотрела на скорчившуюся в кровати мисс Блендиш. Ее лицо было перекошено от боли, а побелевшие пальцы судорожно вцепились в покрывало.
— Теперь, я полагаю, можно и поговорить, — со вздохом облегчения произнесла мамаша. Ее слова заставили девушку забыть боль. Она смотрела на старуху, не веря своим ушам.
— Нет! — резко крикнула она.
Мамаша продолжала говорить. Мисс Блендиш выпрямилась, потом снова упала на подушку.
— Нет!..
Мамаша начала терять терпение.
— У тебя нет выбора, — рявкнула она. — Ты сделаешь то, что я тебе говорю. Если же нет, я снова воспользуюсь дубинкой.
— Нет!.. Нет!.. Нет!..
Мамаша встала и снова было взялась за свое грозное оружие, но вдруг передумала.
— А ведь и действительно, вдруг испорчу твою красоту. Но существует еще много других способов. Придется доку заняться твоим воспитанием. Мне нужно было подумать об этом раньше. Уж док сумеет с тобой справиться.
С этими словами она вышла, оставив мисс Блендиш рыдать на подушке.
Эдди в смятении смотрел на труп Хени, распростертый у его ног. Если сейчас появится полиция, у него не будет никаких шансов доказать свою невиновность. Осмотревшись и не обнаружив никаких признаков борьбы, Эдди вполне резонно предположил, что Хени был убит выстрелом в упор, когда открывал кому-то дверь. По небольшому пулевому отверстию Эдди определил, что стреляли из револьвера двадцать пятого калибра… Оружие женщин…
Он дотронулся до руки трупа, она была еще теплая, а потом обыскал карманы, но не обнаружил ничего интересного. Эдди выглянул в коридор. Флинн по-прежнему маячил возле лестницы. Тогда он, немного подумав, вытер носовым платком ручку, закрыл дверь и пересек коридор. 243 номер был заперт на ключ. Он постучал. Флинн обернулся. Эдди постучал еще раз. Никакого ответа. Он прижал ухо к двери и услышал стук открываемого окна.
— Эй, там, внутри! — позвал он вполголоса. — Откройте!
В ответ тишину разорвал пронзительный крик. Судя по всему, кричала женщина именно из номера 243. Похоже, она высунулась из окна и вопила во весь голос.
Эдди отскочил.
— Мы влипли! Скорее вниз! — крикнул он Флинну.
— Стой! — Флинн схватил Эдди за руку и перегнулся через перила. В холле появились двое полицейских с револьверами в руках. Не мешкая, они по лестнице помчались наверх.
Отель ожил. Отовсюду слышались возгласы, грохотали открываемые и закрываемые двери.
— На крышу! — прошипел Эдди. Откуда-то сзади доносился топот полицейских. Когда Эдди и Флинн бежали уже по последнему этажу, одна из дверей открылась и из нее высунулась голова мужчины. Флинн на бегу резко ударил его по голове, и мужчина под истерический женский вопль влетел обратно в комнату.
Дверь, ведущая на крышу, находилась в конце коридора. Она была заперта. Флинн дважды выстрелил в замок, и под тяжестью двух тел дверь поддалась. В поднявшейся суматохе выстрелы были почти не слышны. Запыхавшиеся, обессиленные, Эдди и Флинн выбрались на крышу. Светила луна, и они могли оглядеться. Окрестности отеля были им незнакомы. Они остановились в нерешительности, не зная, в какую сторону двинуться.
— Будет лучше, если мы разделимся, — решил Эдди. — Ты давай налево, а я пойду направо.
Флинну сразу не повезло. Он еще не успел спрятаться, когда на крыше возникли три силуэта. Не раздумывая, Флинн выстрелил. Один из преследователей упал. Флинн спрятался за дымоход.
Уцепившись за водосточную трубу, Эдди смотрел вниз. Там уже собралась толпа. С пронзительным воем сирен одна за другой подлетали полицейские машины. Из них выскакивали агенты и, расталкивая зевак, спешили к отелю. Пригнувшись, Эдди метнулся к другой стороне здания. Достигнув затемненного участка, он оглянулся. По крыше уже метались какие-то тени. Хлопнул выстрел, и одна из теней упала. Эдди на мгновение задумался. Никто из полицейских не бросился в его сторону. Все были заняты охотой на Флинна.
Эдди злорадно улыбнулся. Удачно он придумал разделиться. Он более внимательно обследовал крышу и нашел слуховое окно. Самое лучшее сейчас — это проникнуть в дом и затаиться, пока шум не уляжется. И в этот момент, когда Эдди считал, что худшее для него уже позади, из-за трубы появился полицейский. Какое-то время они удивленно смотрели друг на друга. Опомнившись, полицейский схватился за револьвер, но Эдди оказался быстрее. Он нанес противнику удар в лицо и вышиб оружие из рук. Полицейский пошатнулся. Эдди мог его убить, но побоялся, что звук выстрела услышат другие. Он бросился на полицейского и рукояткой револьвера попытался нанести еще один удар по голове. Но тот оказался на удивление жилистым и сильным и схватился за Эдди обеими руками. Они, сопя, молча боролись некоторое время. Эдди все же удалось оттолкнуть противника, и на сей раз рукоятка револьвера опустилась на голову копу. Тот свалился, как бык на бойне.
Эдди, переведя дыхание, оглянулся. Крыша все больше оживала. Со стороны лестницы слышались возбужденные голоса. Эдди рванулся к слуховому окну и спрыгнул на чердак. Включив электрический фонарик, он быстро огляделся. Помещение, в котором он очутился, было полно старой мебели. Ящиков и чемоданов. Дверь из него вела в неосвещенный мрачный коридор. Эдди осторожно прошел его и начал спускаться по лестнице. За стеной по-прежнему выли сирены, кричали и бегали люди. Опасаясь засады, он перегнулся через перила и почувствовал, как его прошибает холодный пот. Внизу стояли трое полицейских, собираясь подняться наверх. Ситуация становилась безвыходной. Эдди бросился к первой попавшейся двери. В комнате горел свет. Возле окна, наполовину высунувшись из него, стояла женщина. Эдди были видны только ее ноги и спина. Он машинально отметил, что у нее неплохая фигура. Закрыв дверь, он на цыпочках прошел по комнате и остановился за спиной женщины. Она почувствовала, что в комнате кто-то есть, и обернулась.
Эдди бросился на нее. Одной рукой он закрыл ей рот, а другой схватил за руки.
— Если ты вздумаешь закричать, а разобью тебе голову, — прошипел он, прижимая женщину к себе.
Она подняла глаза, и он увидел, что это еще совсем девочка, не старше восемнадцати лет. Ее голубые глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Она была настолько ошеломлена, что Эдди испугался, как бы она не потеряла сознание.
— Спокойно, — сказал он. — Если ты не будешь шуметь, я тебе ничего не сделаю.
Она повисла на нем и закрыла глаза. Эдди услышал шум голосов в коридоре и резко встряхнул девушку.
— Меня ищет полиция. Держись спокойно и делай то, что я тебе скажу. Ложись. — Он отнес ее на кровать и накрыл простыней. — Никакого шума, понятно?
— Я… Я ничего не скажу, — ответила она, не отрывая глаз от его лица.
— Молодец, малышка.
Эдди выключил свет, и комната погрузилась в темноту. Затем он лег на пол позади кровати.
— Если они войдут сюда и найдут меня, то будет перестрелка и тебя могут убить. Так что не вздумай кричать.
— Я не буду кричать, — пообещала девушка.
Слышно было, как открываются двери и переговариваются полицейские. Они обследовали все номера подряд.
— Если они войдут сюда, — напомнил Эдди, лежа под кроватью, — постарайся, чтобы они ничего не заметили. Он нащупал под простыней руку девушки. К великому удивлению, она не пыталась вырваться.
Он невольно подмигнул ей в темноте.
— Не нужно меня бояться.
— Я и не боюсь, — ответила она, почти успокоившись…
Эдди слышал прерывистое дыхание девушки и удары своего сердца. Наконец раздались шаги у их двери, и она распахнулась. Эдди поднял револьвер, а девушка сильнее сжала его руку. Луч электрического фонаря обежал комнату.
Девушка вскрикнула.
— Кто тут? — Голос у нее дрожал.
— Полиция, — проворчал человек у двери. — Вы одна?
— А что здесь происходит?
— Мы ищем двух убийц, — ответил полицейский. — Не будем вас беспокоить. Лучше закройтесь на ключ, мисс.
Тяжелые шаги удалились. Эдди глубоко вздохнул. Он встал, запер дверь, потом подошел к кровати и сел на пол у изголовья.
— Спасибо, девочка, — сказал он. — Ты была замечательна. Я побуду еще немного, а когда все успокоится, тихонько удалюсь отсюда. Не волнуйся и не думай больше обо мне. Я тебя не буду беспокоить.
Девушка с любопытством молча смотрела на него, пытаясь в слабом свете уличного фонаря разглядеть своего непрошеного и опасного гостя. Сидеть на полу было неудобно, жестко, и он пересел на край кровати.
— У меня сводит ноги, — сказал он с улыбкой. — А ты, если хочешь, спи.
— Мне не хочется спать. Вы меня ужасно напугали, но теперь это, конечно, прошло. И я больше не боюсь вас.
— Это хорошо. А то ведь я тоже ужасно напуган.
Прошел еще час, прежде чем шум в отеле затих и полицейские машины начали разъезжаться. Эдди думал о Флинне. Удалось ли ему уйти? Он надеялся, что удалось. Флинн не раз попадал в такие переделки.
После долгого молчания девушка произнесла:
— Все это было совсем как в кино. Все эти выстрелы… Если бы вы не держали меня за руку, я бы закричала.
Эдди посмотрел на нее, чувствуя, что она его вдруг заинтересовала.
— Если ты захочешь, чтобы я снова взял твою руку, ты мне только скажи.
Она нервно рассмеялась.
— Теперь мне не хочется кричать.
Он встал и подошел к окну. Улица, недавно кишевшая зеваками, опустела. Последняя полицейская машина собралась отъезжать.
— Хорошо это или плохо, но я попытаюсь уйти. Можно сказать — сеанс закончен. — Он подошел к кровати и улыбнулся девушке. — Я тебе благодарен, девочка, ты была просто замечательна.
Она села на кровати.
— Вы уверены, что вам не грозит больше опасность?
— Как сказать… Но не могу же я оставаться здесь всю ночь.
Она снова легла.
— Это действительно невозможно?
Она говорила так тихо, что он едва расслышал ее слова.
— Я что-то не понял… Ты хочешь, чтобы я остался?
— Вы заставляете меня краснеть, — прошептала она, закрывая лицо руками. — Разве такие вопросы задают даме?..
В назначенное время в газете «Трибьюн» появилось объявление о продаже партии черных очков. Мамаша Гриссон бросила газету доку.
— Добыча готова, — с усмешкой сказала она. — Теперь остается только подобрать ее, а это очень просто. Напиши Блендишу, док. Пусть он едет вдоль насыпи железной дороги, что ведет на станцию Максуэлл. Дорога там идет вдоль железнодорожного полотна. Он должен знать ее. Пусть появится там в час ночи. — Она повернулась к Флинну и Уоппи. — Вы будете там. Пусть он бросит чемодан на дорогу, когда увидит свет фонарика. Без сомнения, федеральная полиция может быть предупреждена, но дорога на этом участке совершенно прямая, так что вы заметите их. Машина Блендиша не должна останавливаться. Предупредите его, док, что за ним будут наблюдать начиная от его дома. Так что, если он предупредит ФБР или выкинет какую-нибудь другую штучку, то пострадает его дочь. — Она вновь повернулась к Уоппи. — Вы ничем не рискуете. Блендиш слишком боится за свою дочь, но, если полиция все же сядет вам на хвост, бросайте чемодан и смывайтесь. Они не посмеют вас преследовать из-за девушки.
— Это будет завтра вечером? — поинтересовался Флинн, полулежа в глубоком кресле и жуя сигарету.
— Совершенно точно.
— Мне показалось, будто вы говорили, что девушка будет ликвидирована? — спросил он, глядя на нее. — Так чего же мы ждем?
Мамаша подобралась, глаза ее зло блеснули.
— Она исчезнет, как только мы получим выкуп.
— А к чему ждать?
— Ты с кем разговариваешь, — взорвалась она. — Закрой пасть!
Флинн бросил взгляд на дока, но тот отвел глаза и, что-то пробормотав, вышел из комнаты.
— Что происходит с бедной девочкой? — снова спросил Флинн. — Вчера я видел, как этот старый хрыч выходил из ее комнаты со шприцем в руках.
Лицо мамаши стало багровым.
— Не твое дело! Если тебе нечего больше делать, кроме как шарить по дому, подыщи себе другое занятие!
Ее тон обеспокоил Флинна.
— Ладно, ладно, — поспешно сказал он. — Если я что-то и говорил, так это просто так, пустая болтовня.
— Можешь трепать языком с кем-нибудь другим, а меня оставь в покое.
Флинн понял, что он может нарваться на крупную неприятность, и решил ретироваться.
После минутного размышления Уоппи последовал его примеру. Они поднялись на второй этаж и зашли к Эдди. Тот читал, лежа на постели.
— Салют, подонки! — приветствовал он вошедших. У него было хорошее настроение. — Что нового?
Флинн уселся на кровати, а Уоппи оседлал стул.
— Завтра вечером будем собирать урожай, — объявил Уоппи. — В «Трибьюн» появилось объявление.
— Миллион долларов! — воскликнул Эдди, откинувшись на подушку. — Вы представляете, что это такое? Мы богачи!
— А что ты собираешься сделать со своей долей? — поинтересовался Уоппи.
— Куплю себе остров и заполню его девочками в прозрачных трусишках! — ответил Эдди.
Уоппи рассмеялся и хлопнул себя по ляжке.
— Тебе бы только девочки. А я открою ресторан. И мои спагетти станут знаменитыми на весь мир.
Флинн, который равнодушно слушал их болтовню, неожиданно спросил:
— Эдди, а что делается в комнате девочки?
Эдди перестал смеяться, глаза его округлились.
— Что ты этим хочешь сказать?
— То, что сказал. Моя комната рядом, и я постоянно слышу там какую-то подозрительную возню. Я несколько раз видел, как док со шприцем в руках наведывался туда, и Слим крутится там все время. Вчера он был там до четырех утра.
Эдди быстро откинул одеяло и встал.
— Это правда? Ей делают инъекции?
— Ты правильно понял. Мне кажется, ей колют наркотики.
— Может быть. Только вот зачем док это делает?
— Говорю же, не знаю. Но что может делать там Слим?
Эдди принялся быстро одеваться.
— Слим! Не думаешь же ты, что он имеет какие-нибудь виды на девушку?
— Я же сказал, что ничего не знаю. А мамаша страшно рассердилась, когда я заговорил о девочке.
— Пойду переговорю с малышкой, — сказал Эдди. — Если Слим с ее помощью старается излечиться от своих комплексов…
— Может, лучше не надо? — с беспокойством заметил Уоппи. — Зачем нам вмешиваться в это дело?
Эдди проигнорировал его предупреждение.
— Постереги лестницу, — приказал он Флинну. — Предупредишь меня, если мамаша вздумает сюда подняться.
— Решено, — согласился Флинн. Он вышел на площадку и облокотился о перила.
Эдди провел расческой по волосам, завязал галстук и отправился к комнате мисс Блендиш. Ключ торчал в замке. Он повернул его и вошел. Мисс Блендиш лежала на постели, до подбородка натянув одеяло, и смотрела в потолок. Эдди закрыл дверь и подошел к девушке.
— Салют, малышка! — сказал он. — Как дела?
Та, казалось, даже не заметила его появления и по-прежнему смотрела в потолок. Эдди положил руку на плечо девушки и тихонько потряс.
— Проснись, малышка. Что с тобой происходит?
Девушка медленно повернула голову. Ее взгляд был почти бессмыслен, а зрачки непомерно расширены.
— Уходите, — пробормотала она.
Эдди сел на край кровати.
— Вы меня знаете, — продолжал он. — Это я — Эдди. Проснитесь. Что с вами?
Она закрыла глаза. В течение нескольких минут она лежала молча, потом заговорила. Медленно, без выражения, словно медиум в трансе.
— Я хотела бы умереть. Кажется, когда человек мертв, ничто уже не имеет значения… — Она ненадолго замолчала. Эдди смотрел на нее, нахмурив брови. Потом она продолжала: — Сны… Только ужасные сны. Мужчина вечно сидит рядом. Он высокий, худой, и от него мерзко пахнет. Он стоит передо мной и говорит, говорит… — Она шевельнулась, как будто тяжесть одеяла стала для нее невыносимой. И снова наступила долгая пауза. — Я притворяюсь мертвой. Он сидит около меня часами и все бормочет, бормочет… Когда он подходит, мне хочется кричать, но тогда он увидит, что я живая… Почему же он мне ничего не делает? — неожиданно простонала она.
Эдди отшатнулся, настолько неожиданно прозвучали эти слова. Он с беспокойством посмотрел на дверь: не услышала ли мамаша?
— Если бы он сделал что-нибудь… Это было бы, по крайней мере, лучше, чем видеть его около себя говорящего часами…
Флинн просунул голову внутрь.
— Ты слишком долго. Почему она кричала?
Эдди вытолкал его за дверь и вышел сам. Щелкнув ключом, он поежился.
— Что они с ней делают? — не отставал Флинн.
— Ужасные вещи. Бедняжка! Лучше бы ей действительно умереть.
— Смерть — это тоже не очень хорошо, — сухо возразил Флинн. — А что ты этим хочешь сказать?
Эдди вошел в свою комнату, оставив Флинна в коридоре. Уоппи, увидев его, поднял глаза, удивляясь скорбному выражению лица.
— Убирайся отсюда! — заорал Эдди и бросился на постель.
Уоппи, ни слова не говоря, выскочил вон. В коридоре он бросил вопросительный взгляд на Флинна, но тот лишь пожал плечами.
Эдди закрыл глаза. В первый раз за всю свою жизнь ему было стыдно за себя.
«ГАНГСТЕР РАЙЛИ ОТВЕТСТВЕН ЗА УБИЙСТВО В ПАЛАЦ-ОТЕЛЕ. Убитый опознан!
Джон Блендиш ПЛАТИТ ВЫКУП СЕГОДНЯ.
Убитый вчера в Палац-отеле человек опознан. Им оказался Алвин Хени, подрабатывающий статьями в газетах. Он сообщил полиции, что Райли расспрашивал его о бриллиантах Блендиша. Его дочь была похищена в тот же вечер. Нам кажется, что намеченная сумма выкупа составит миллион долларов. Она будет выплачена сегодня вечером. Мистер Блендиш обеспокоен судьбой дочери и отказался разговаривать на эту тему. Полиция штата и ФБР выжидают, они вступят в дело, когда похищенная девушка будет в безопасности. У полиции есть все основания полагать, что Алвин Хени был убит людьми Райли из мести».
Мамаша громко прочитала последнюю строчку и отложила газету. Вся компания слушала ее и ухмылялась.
— Болваны, — подвел итог Флинн. — Держу пари, если шеф полиции упадет и разобьет себе морду, то он тут же заявит, что все это дело рук Райли.
Эдди задумчиво проговорил:
— Все это, конечно, хорошо, но мне хотелось бы знать, кто все же убил Хени… Это сделал не Райли и не мы. Эта девица Борг начинает меня серьезно беспокоить. Я уверен, она замешана в этом деле. Каким образом? Она была близка с Райли? Мы должны заняться ею, и как можно скорее.
— Согласна, — сказала мамаша. — Прежде чем брать выкуп, нужно узнать, что мы можем ждать от этой девки. Поезжай в город, Эдди, и разузнай все о ней.
— Хорошо, — Эдди встал. — Слим, поехали со мной.
Слим сидел в стороне от всех в углу. Когда Эдди обратился к нему, он даже не поднял головы.
— Поезжай один, — сказала мамаша. — И оставь оружие. — Она провела его до вестибюля. — Поезжай в «Космос-клуб», — посоветовала она. — Тамошний бармен в курсе всех сплетен в городе. Отдай мне твой револьвер.
Эдди протянул ей свой револьвер сорок пятого калибра.
— Мамаша, не могли бы вы приказать Слиму оставить малышку в покое?
Мамаша Гриссон покраснела.
— Ты хороший парень, Эдди, но не суй нос в дела, которые тебя не касаются.
— Послушайте, мамаша, — продолжал Эдди, — девочка слишком хороша, чтобы стать забавой для такого парня, как Слим. Его ум ничто не изменит.
Глаза мамаши потемнели от гнева.
— Слим хочет эту девушку, — сказала она, понизив голос и сверля глазами Эдди. — И он получит ее! Не вмешивайся в это дело. Это же касается и остальных!
— Меня просто убивает, что он ничего не может добиться от девчонки, пока не накачает ее наркотиками.
Мамаша изо всех сил ударила его по лицу. Удар был таким неожиданным и сильным, что Эдди отлетел в сторону. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Эдди вымученно улыбнулся.
— Очень хорошо. Я зря разинул пасть. Не будем больше говорить на эту тему. — С этими словами он вышел из дома.
Мамаша была пунцовой от гнева.
Сидя за рулем, Эдди думал, что недооценил мамашу Гриссон. Она была так же опасна, как и Слим. Она, не задумываясь, убила бы его и убьет, если ей покажется, что он задумал что-то относительно девушки. О'кей. Он пожал плечами. Жаль девушку, но своя шкура дороже.
Было немногим более двух часов, когда он вошел в «Космос-клуб». Уборку еще не закончили, и следы вчерашних развлечений были заметны повсюду. Девушки в шортах репетировали под руководством небольшого человечка, одетого в свитер и белые брюки. Пианист с сигарой в зубах колотил по клавишам. Танцовщицы разом улыбнулись Эдди — его здесь хорошо знали. Остановившись, он пошлепал ближайших «герлс» по мягким местам, сказав им несколько стандартных комплиментов. Потом прошел в бар. Бармен Пит, сидя на стуле, читал газету. Он удивленно поднял глаза, увидев входящего Эдди. Это был крупный мужчина с темными усами. Вместо традиционного галстука он предпочитал носить бабочку. Они пожали друг другу руки.
— Салют, Пит, — сказал Эдди, усаживаясь напротив. — Что нового?
Пит бросил газету и покачал головой.
— Это просто драма, — он предложил Эдди сигарету. — Ничего нового. Эти постоянные драки вконец меня разорят. Вчера в зале было только с десяток клиентов, да и то четверо были знакомыми моей жены и пришли сюда по приглашению.
— Скверно, — согласился Эдди. — Всюду, где я ни бывал в последнее время, одна и та же история. Этот бездельник Райли действительно пошел на крупное дело?
Пит закурил новую сигарету.
— Вот уж чего никак не могу понять. Никогда бы не поверил, что Райли способен на такое. Он же мелкая шпана. Скорее всего у него крыша поехала. Если бы мамаша Гриссон устроила подобную игру, я в это еще мог бы поверить.
— Нет, это не она, — оборвал его Эдди. — Нас же не было в городе целую неделю.
— Конечно, конечно, — поспешно согласился Пит, заметив, что тон Эдди посуровел. — Действительно, последнюю неделю я не видел ни тебя, ни твоих товарищей. Во всяком случае, если бы я похитил девушку, то чувствовал бы себя очень скверно. Едва только выкуп будет получен и малышка вернется домой, полиция перевернет вверх дном город, но отыщет следы банды Райли.
— Вот будет праздник на его улице!
— Мне бы хотелось знать, где он скрывается.
— Ты ничего не слышал о некой Анне Борг? — как бы между делом спросил Эдди, разглядывая кончик своей сигареты.
— А что тебя интересует? — с живостью отозвался Пит.
— Хотелось бы знать, что ты о ней знаешь.
— Немного.
— Кто она? Чем занимается?
— Понятия не имею. Мне известно только, что она носит с собой револьвер.
— Кроме шуток? Интересно, зачем он ей? — улыбнулся Эдди.
Пит криво ухмыльнулся в ответ.
— Приготовила для Фрэнка Райли.
Эдди свистнул.
— Ничего себе!
— Это еще не все, — добавил Пит. — Райли оставил ее без гроша, ничего не объяснив, и никто не может понять почему. Анна и Райли жили вот так, — он поднял два грязных пальца и соединил их. — Райли устраивает самое крупное похищение века, а Анна остается ни с чем. Что-то здесь не так.
— Райли, наверное, не может сообщить ей о своем местонахождении, — предположил Эдди.
— Похоже, это не так. Анна клянется всеми святыми, что Райли не бросил бы ее никогда. Она утверждает, что с ним что-то случилось.
Лицо Эдди омрачилось.
— Ты знаешь этих содержанок, — с отвращением произнес он. — Они готовы утверждать Бог знает что, лишь бы спасти свой авторитет. Дело скорее всего в том, что Райли хочет получить большой куш, оставив ее ни с чем.
Пит безразлично пожал плечами.
— Возможно… Во всяком случае, это не мое дело. А почему это ты так заинтересовался Анной?
— Это не я. Мамаша Гриссон.
Пит с удивлением уставился на Эдди.
— Анна до сих пор живет в Палац-отеле. Двое полицейских составляют ей компанию. Они считают, что Райли, придя повидаться с ней, случайно нарвался на Хени, жившего в том же отеле, и не мог отказать себе в удовольствии шлепнуть его за то, что тот его выдал. ФБР надеется, что Райли еще раз придет к Анне и на сей раз они его сцапают.
Эдди поскреб подбородок.
— Мне нужно поговорить с ней, — сказал он наконец. — Вот что мы сделаем. Ты позвони по телефону и пригласи ее сюда. Здесь мы поговорим, а полиция не догадается, что мы встречались.
— О чем это ты будешь говорить с ней? — недовольно спросил Пит. — Я не хочу, чтобы у нее были неприятности, и ничего против нее не имею.
— У нее не будет никаких неприятностей. Делай то, что я тебе говорю. Это распоряжение мамаши.
Пит боялся мамашу Гриссон как огня. Недовольно ворча, он набрал номер.
— Это ты, Анна? — Эдди не спускал с него взгляда. — Это Пит. Есть новости, детка… Приходи ко мне. Нет, это не ангажемент, но кто знает. Придешь?.. Итак, я жду. — Он повесил трубку.
— Все в порядке? — осведомился Эдди.
— Она будет здесь через полчаса.
— Спасибо. Я расскажу мамаше, а она никогда не забывает старых друзей.
— Я бы предпочел, чтобы она обо всем забыла, — запротестовал Пит. — Ты только не очень тряси девочку, Эдди.
— Не расстраивайся, все, что я хочу, так это по-дружески поговорить с ней. Пять минут, не больше… Ты бы пошел погулять. Вернешься сюда, скажем, через часик.
— Как скажешь. Действительно, мне пора пойти чего-нибудь перекусить. — Пит поднялся на ноги.
— Скажи-ка, Пит… У тебя есть револьвер?
— Что ты затеваешь? — подскочил тот.
— Ну-ну, не тревожься… Где он?
— В левом ящике стола.
— Отлично, можешь сматываться.
После ухода Пита Эдди занял его место, выдвинул ящик, достал револьвер тридцать восьмого калибра, проверил, заряжено ли оружие, и положил его перед собой. Эдди не любил лишний риск, как ни смотри, скорее всего именно Анна убила Хени.
После получасового ожидания он услышал в коридоре стук женских каблучков и положил руку на револьвер. Дверь резко распахнулась, и вошла Анна. На ней было бледно-зеленое платье, и выглядела она очень эффектно. Дойдя до середины бара, она заметила, что на месте бармена сидит Эдди.
Анна остановилась, словно с разгона налетела на стену, и стала белой как бумага. Ее взгляд был прикован к оружию, лежащему на стойке.
— Салют, девочка! — приветствовал ее Эдди. — Иди поближе, я не кусаюсь. Будем друзьями. Но будет лучше, если твоя сумочка некоторое время побудет у меня. Дай ее мне!
Она поколебалась немного, потом швырнула сумочку на стойку. Эдди убрал ее в ящик, положив туда же револьвер.
— Мне бесполезно представляться, не так ли?
Она немного пришла в себя. Сев в кресло, она положила ногу на ногу и, прежде чем одернуть юбку, дала ему возможность полюбоваться своими трусиками.
— Я же знаю, кто вы, — согласилась она.
Эдди вытащил из кармана пачку сигарет и предложил ей закурить. Она взяла сигарету, прикурила и помахала рукой, разгоняя дым.
— Зачем нужно было давать свой адрес, а потом вызывать полицию? — поинтересовался Эдди. — Я мог попасть в чертовски неприятную историю.
Она выпустила дым через ноздри, но ничего не ответила.
— Зачем делать глупости, девочка? Я думаю, нам можно договориться.
— Вы так думаете? Где Фрэнк? — Глаза ее были ледяными.
— Почему вы думаете, что я это знаю?
— Вы его встретили на станции техобслуживания на выезде из Ласинга. Ночной дежурный — мой знакомый, и он тут же позвонил мне по телефону. Сказал, что вы угрожали Райли автоматом. На следующий день мальчишку пришили очередью из автомата. Где Фрэнк?
Эдди едва не подпрыгнул, услышав эту новость, и подумал, что мамаша, как всегда, проявила предусмотрительность, решив избавиться от парня.
— Я ничего не знаю, девочка. Думаю, он прячется в каком-нибудь укромном месте. Тебе лучше знать в каком.
Анна продолжала буравить его взглядом.
— Почему вы угрожали Фрэнку оружием?
— Бейли слишком нервничал, вот Флинн и решил его успокоить. Рядом с Райли сидела дочь Блендиша, а я, как дурак, не узнал ее. Фрэнк сказал, что это его новая подруга, и я поверил ему. Если бы я опознал дочь Блендиша, то сразу отобрал бы такую добычу у Райли, но я не узнал. Я дал им уехать и никогда себе этого не прощу.
На щеках Анны заиграл румянец.
— Я не верю, что Фрэнк бросил меня. К тому же он мне звонил от Джонни. Я уверена, с ним что-то случилось, и вы об этом знаете.
— Вы ошибаетесь, моя красавица. Я знаю не больше вашего, но все же на этот счет у меня имеются кое-какие догадки.
— Какие, например?
— Не будем говорить об этом… — Эдди покачал головой. — К чему приведут предположения? Я знаю, что говорят парни, но они могут и ошибаться.
— Что они говорят?
— Они говорят, что Райли вас бросил из-за дочери Блендиша.
Анна вскочила на ноги.
— Это вранье! Он любит меня! Я знаю, что говорю!
— Может быть. Но тогда, куда же он делся? Почему не дает вам знать о себе? Когда он получит выкуп, он выделит вам часть. Знаете, я как-то сомневаюсь в этом.
Она еще сильнее покраснела, и Эдди понял, что поколебал ее уверенность в Райли.
— Эта девочка — настоящая красавица, — продолжал он. — Ничего удивительного, что Райли не дает о себе знать. У меня такое впечатление, что он действительно удрал от вас, детка.
Она со злобой смотрела на него.
— Замолчите! — пронзительным голосом выкрикнула она. — Фрэнк никогда бы не бросил меня!
— Все так говорят… — назидательно заметил Эдди. Он встал и подошел к окну. Дальнейший разговор он считал пустой тратой времени. Анна шагнула к нему.
— Что же теперь со мной будет? У меня совершенно нет денег.
— Я могу предложить вам немного, — сказал Эдди. — Ты мне очень нравишься, детка. Сколько тебе нужно?
— Я ничего не возьму от вас. Ни цента!
— Как скажете. Но если тебе будет туго или появятся неприятности, дай мне знать. Пит знает, где меня найти. Мне пора, а вы не теряйте надежды. Но ведь когда он получит выкуп, он сможет купить любых девушек, которых только захочет. Салют, крошка!
Он вышел из бара. Анна стояла у окна, и глаза ее были полны слез.
Флинн посмотрел на часы.
— Еще пять минут, — сказал он Уоппи, который держал автомат на коленях. — Бр-р, Бог мой, как я буду рад, когда все это закончится.
— Еще бы, — согласился Уоппи. — С того момента, как мамаша сказала, что это пустяк, у меня как-то тяжело на душе. Она сама не знает, что говорит.
Они сидели в «Бьюике», стоявшем на обочине в тени деревьев. Дорога отсюда отлично просматривалась на большом расстоянии.
— Который час? — спросил Уоппи, вытирая лицо платком.
— Заткнись, — проворчал Флинн. Он жалел, что рядом с ним нет Эдди. Уоппи действовал ему на нервы. В случае любой неожиданности они с Эдди выпутались бы наверняка. Уоппи еще слишком импульсивен. Каждый раз, когда дело доходило до стрельбы, он первым открывал огонь.
— Я слышу машину, — всполошился Уоппи. И действительно, вдалеке блеснули яркие фары.
— Это он! — воскликнул Флинн. Схватив фонарик, он стремительно выскочил из машины. Машина приближалась очень быстро. Когда до нее стало метров триста, Флинн посигналил. Уоппи наблюдал за его действиями, держа автомат наготове. Его сердце учащенно билось. А если машина окажется полной полицейских? Эти парни не боятся рисковать и нападают неожиданно. Машина замедлила ход, и теперь Уоппи увидел, что в ней только один человек. Блендиш скрупулезно выполнял инструкции. В тот момент, когда машина проезжала мимо, из нее вылетел белый чемодан и упал на дорогу. Машина ускорила ход и вскоре скрылась. Уоппи выбежал на дорогу и подобрал чемодан.
Они вместе вскочили в «Бьюик», и Уоппи, поставив чемодан на пол, резко рванул с места. Флинн все время вертел головой, высматривая, нет ли погони. Но ни одна машина не преследовала их.
— Все в порядке, — через некоторое время сказал Флинн. — Можно возвращаться домой.
Когда они вошли в гостиную, их ожидала вся банда. Флинн поставил чемодан на стол.
— Добыча, мамаша! Все произошло именно так, как вы и предполагали.
Мамаша Гриссон медленно подошла к столу, как-то заторможенно открыла чемодан. Все сгрудились возле нее, даже Слим заинтересовался. Вид аккуратно уложенных банковских билетов потряс их. Никто из них еще ни разу не видел такого количества денег.
— Вот это да! — воскликнул Эдди.
Слим с открытым ртом, тяжело дыша, наклонился к чемодану.
— Вот мы и добились! — сказала мамаша. — Миллион долларов! Наконец-то!
— Ну, мамаша, начинайте дележку, — поторопил ее Эдди. — Я сгораю от нетерпения пощупать свои деньги. Сколько приходится на голову?
— Да, — сказал Уоппи, тоже порядком возбужденный. — Так сколько приходится на брата?
Мамаша закрыла чемодан и застегнула замки. Затем посмотрела на окружающих и села на свое место. Банда с недоумением уставилась на нее.
— Что случилось? — с нетерпением спросил Эдди. — Делите добычу!
— У всех билетов в чемодане одна серия, — заявила она. — Эти деньги сущий динамит.
— Что вы говорите? — всполошился Эдди. — Ими нельзя пользоваться?
— Безусловно, можно, если вы хотите на следующий день отправиться в газовую камеру.
— Но тогда, черт побери, зачем было нужно прилагать столько усилий? — воскликнул Эдди.
— Не волнуйтесь, — успокоила всех мамаша. — Я продумала этот вопрос. Я отправлю деньги Шульбергу, который пустит их в оборот через несколько лет, а взамен даст нам полмиллиона долларов, которыми можно пользоваться сейчас. Это все же лучше, чем миллион, который лежит без дела.
Неожиданно Слим плюнул через плечо в камин.
— Разговаривать — это ты умеешь, — проговорил он и лег на диван, уткнувшись в какой-то журнал.
— Есть о чем подумать, — заявил Эдди. — Я рассчитывал на пятую часть.
— Я не сомневаюсь, — мамаша разразилась хохотом.
— Тогда по сколько мы получим? — с беспокойством осведомился Уоппи.
— Вы получите по три сотни на каждого. И ни цента больше.
— Вы шутите? По три сотни? — крикнул Эдди с перекошенным лицом. — Как все это понимать?
— Это ваши карманные деньги, — объяснила мамаша. — Каждому из вас полагается по двести тысяч долларов, но вы их никогда не увидите. Я слишком хорошо вас всех знаю. Если вам отдать эти деньги на руки, через неделю вы встретитесь в одной камере. Вы не найдете ничего лучшего, как швырять деньги направо и налево. Таким образом большинство и попадается. Они не могут удержаться от соблазна и начинают сорить деньгами, и это все. Не успеют они оглянуться, как уже в полицейском участке. Что, интересно знать, ты скажешь полиции, когда там поинтересуются, откуда у тебя столько денег? — Она указала пальцем на Эдди.
Эдди открыл было рот, чтобы ответить, но так ничего и не сказал, так как понимал — мамаша, как всегда, права.
— Это верно, — признался он. — Но тем не менее это обидно. Я уже считал себя богатым человеком…
— Теперь я объясню, что мы сделаем с добычей, — сказала мамаша. — Мы займемся коммерцией. Купим «Парадиз-клуб». Заново его отделаем, пригласим девочек и будем грести деньги лопатой. Имея полмиллиона долларов, мы откроем лучшее кабаре в городе. Мне уже тошно командовать бандой жуликов. Теперь пришло время делать большие дела, и мы приступим к этому прямо сейчас. Что вы на это скажете?
Четверо мужчин заулыбались, только Слим продолжал равнодушно листать журнал.
— Вы, как всегда, правы, мамаша, — согласился док. — Я — «за».
— Я тоже, — присоединился Эдди. — Это замечательная идея.
— Что ж, мне это тоже подходит, — согласился Флинн.
— В клубе будет ресторан? — спросил Уоппи. — Я смогу заниматься кухней?
— Да, Уоппи. Каждый из нас будет заниматься своим делом и получать определенный процент с дохода кабаре. Все вы станете богатыми, и у вас будет надежное объяснение этому.
— Минуточку, — проговорил Эдди. — Вдруг полиция заинтересуется, откуда мы взяли деньги на покупку клуба? Что вы им тогда скажете?
— Все продумано. Шульберг скажет, что дал нам денег взаймы. Это входит в наше с ним соглашение.
— Больше не о чем говорить, — развел руками Эдди. — Вы продумали все. Когда начинаем?
— Немедленно. Нет оснований откладывать. Клуб я куплю завтра.
— Теперь, — заметил Флинн, — нам остается только избавиться от девочки. Вы уже сказали доку, что он должен сделать?
Благодушное настроение мамаши сразу испарилось. Она подобралась, лицо ее покраснело. Слим отбросил журнал и вскочил на ноги. Его желтые глаза засверкали.
— Избавиться? — переспросил он. — Что все это значит? И что нужно объяснять доку?
— Ничего, — ответила мамаша, сверля Флинна испепеляющим взглядом.
Эдди тоже решил, что настал момент для объяснений.
— В конце концов, мамаша, что мы будем делать с девчонкой? — спросил он, отходя от Слима, который при этих словах весь напрягся.
— Ей придется исчезнуть, — согласилась мамаша, избегая взгляда сына. — Она слишком много знает. Когда она уснет…
— Мамаша! — Злобный голос Слима заставил всех повернуть головы в его сторону. Слим выжидательно смотрел на мать. Его злобные глазки сверкали.
— Да? — ответила мамаша, сердце которой сжималось от страха.
— Она моя, — медленно проговорил Слим. — Если кто-то осмелится тронуть ее, будет иметь дело со мной. Она моя, и я буду стеречь ее.
— Послушай, Слим, не будь ребенком, — попыталась возразить мамаша. У нее пересохло в горле, и она с трудом произносила слова. — Мы не можем держать ее здесь. Это слишком опасно. Ей необходимо исчезнуть.
Слим отшвырнул стул, который попался ему на пути, и нож сверкнул у него в руке. Уоппи с доком отшатнулись от мамаши, оставляя ее лицом к лицу с сыном. Она вся сжалась, а Слим медленно подходил к ней.
— Тогда ты будешь иметь дело со мной! — сказал он угрожающе. — Ты хочешь, чтобы я перерезал тебе горло, старая ведьма? Если ты ее тронешь… Если ее кто-либо тронет, я мигом выпущу у того кишки…
Эдди вытащил револьвер. Этот жест не ускользнул от мамаши.
— Убери пушку! — закричала она, опасаясь, как бы Эдди не застрелил ее сына.
Слим обернулся к Эдди, который уже дал отбой.
— Ты слышал? — зарычал он. — Она моя! Я ее буду охранять, и никто не посмеет ее тронуть. — Он со злобой поочередно оглядел всех в гостиной и вышел, громко хлопнув дверью.
Наступило продолжительное молчание. Мамаша была белой, как лист бумаги. С трудом она дошла до своего кресла и без сил плюхнулась в него. Она как-то сразу постарела. Эдди и Флинн переглянулись. Эдди пожал плечами и направился к двери. Флинн последовал за ним. Уоппи сидел на диване и делал вид, что заинтересовался журналом. Док налил себе полный бокал виски.
Слим остановился на верхней ступеньке лестницы и мрачно улыбнулся. Наконец-то он добился своего, всех запугал и теперь может поступать, как ему хочется. А мамаша пусть довольствуется вторыми ролями. Он взглянул в сторону комнаты мисс Блендиш — ночные разговоры у изголовья ее кровати кончились, теперь он покажет ей, кто здесь хозяин, как только что показал матери и всем остальным. Войдя в комнату девушки, он вынул ключ и запер дверь изнутри. Мисс Блендиш затравленно смотрела на него. Уверенность, горевшая в его желтых глазах, без слов объяснила ей, что все это значит. Она закрыла глаза и задрожала…
