80
Под безжалостными лучами утреннего солнца спокойная морская вода в гавани приобрела цвет консервированного горошка.
Гленн Брэнсон смотрел на нескончаемый поток пузырьков в сотне ярдов от волнолома, на котором стоял. Он вдыхал запах моря, густо приправленный запахами гниющих водорослей, ржавеющих канистр из-под масла и свежеспиленного дерева, и думал о Коре Берстридж.
Уровень прилива на дальней стенке достиг нижней отметки. Чайка спикировала к воде и сразу же взмыла вверх, еще несколько птиц покачивались на волнах – недостатка в корме тут не было. Портовый кран поднял контейнер из трюма погруженного в воду по самую ватерлинию сухогруза под норвежским флагом. Мимо протарахтел патрульный катер, который рядом с сухогрузом казался совсем крошечным. Поднятая им волна всколыхнула красные буйки, отмечавшие то место, где спустились под воду два полицейских аквалангиста.
На берегу у склада пиломатериалов, за зелеными ограждениями, установленными час тому назад, были втиснуты два полицейских автомобиля, белый фургон криминалистов, серый фургон аквалангистов и темно-синий фургон, принадлежащий местной похоронной конторе.
Дэнни Леон, информатор, которого Гленн и Майк Харрис привезли из Лутона, сообщил им неприятную новость: они не могут найти Джейсона Хьюлетта, второго ключевого свидетеля в операции «Скит», потому что тот давно уже отдыхает без акваланга на дне морском, здесь в порту. Он нарисовал схему и показал точное место. И вскоре им предстояло узнать, правду ли сказал информатор.
Вместе с Гленном ждали, болтаясь пока без дела, полицейский фотограф, два криминалиста, два сотрудника похоронной конторы (которые казались здесь совершенно неуместными) и непосредственный начальник Гленна, детектив-сержант Билл Дигби.
Дигби, в коричневом костюме и галстуке своего гольф-клуба, стоял, расставив ноги и сцепив руки за спиной, как солдат по команде вольно; его вьющиеся черные волосы сверкали в лучах солнца. Билл пожал плечами и сказал:
– Пока, Гленн, ты смог предъявить мне только клочок материи с чердака и не слишком надежную пожилую свидетельницу, которая вроде бы видела на пожарной лестнице какого-то человека – то ли в этот день, то ли в другой.
– Но ведь есть еще и подарок – комбинезон, который Кора Берстридж купила в тот день для своей внучки, но так и не отправила. Я думаю, это очень важно.
– Вскрытие ничего не показало?
– Никак нет.
Дигби вытащил сигарету из пачки, закурил.
– Гленн, послушайся доброго совета: не заморачивайся понапрасну, забудь ты про Кору Берстридж.
– Завтра похороны, и я…
Детектив-сержант вопросительно посмотрел на него.
Гленн помедлил, потом закончил:
– Не хотелось бы создавать родным дополнительные проблемы, но я считаю, что похороны надо отложить.
– Чего ради?
– Это избавило бы нас от кучи проблем, если…
Он собирался сказать: «Если откроются новые обстоятельства», но прикусил язык. Дигби и без того пребывал не в лучшем настроении, которое могло еще ухудшиться в случае, если информатор не соврал насчет Джейсона Хьюлетта.
«И к тому же, – удрученно подумал Гленн, – вполне вероятно, что сержант прав». Он уставился на пузыри, спрашивая себя: может, причина в том, что речь идет о Коре Берстридж? Вдруг он просто-напросто не желает смириться с тем, что великая актриса ушла из жизни по собственной воле?
Ведь не только Дигби, но и шеф тоже не проявил никакого энтузиазма, ознакомившись с составленным по всей форме рапортом, который Гленн положил ему на стол.
«Кора, тебя завтра кремируют, а я так ничего толком и не выяснил. Похоже, я исчерпал все возможности и не представляю, что тут еще можно сделать».
Неожиданный взрыв пузырей. Поверхность воды между буйков превратилась в кипящую молочную пену. Появилась голова одного аквалангиста, потом второго. Первый поднял руку с выставленным большим пальцем, подавая знак на берег.
Потом между аквалангистами всплыла еще чья-то голова: ни маски, ни кожи, ни волос – один только голый белый череп.
Гленн подошел поближе к краю и посмотрел вниз со смесью ужаса и изумления. Череп все еще странным образом держался на теле, облаченном в одежду.
Вокруг них началось движение – сотрудники похоронной конторы натянули на себя белые защитные костюмы, то же самое сделали и оба криминалиста. Все четверо бегом спустились по лестнице к краю причала, чтобы помочь аквалангистам вытащить тело на берег.
Вонь ударила всем в нос одновременно. Гленн отвернулся, сдерживая позыв рвоты.
– Твою мать! – выругался Дигби, зажимая нос пальцами.
Гленн тоже зажал нос. Снова этот запах тухлой рыбы, только теперь очень сильный, почти невыносимый. Приглядевшись, он понял, в чем тут дело.
Тело утопленника было облачено в кожаный мотоциклетный костюм, раздавшийся под напором распухшей плоти. На руках кожаные перчатки, на ногах – ботинки. Труп был несколько раз обмотан фиксировавшей локти и лодыжки якорной цепью, другой конец которой прикрепили к небольшому шлакобетонному блоку.
Абсолютно голый череп, выступавший из воротника, казался смехотворно маленьким в сравнении с телом, его словно бы прикрепили сюда шутки ради – этакий мрачный прикол.
– Пролежал там три недели, – мрачно констатировал Дигби. – Крабы начисто объели ему голову.
– Вы считаете, что это Джейсон Хьюлетт? – спросил Гленн.
– Хочешь поискать у него удостоверение личности?
Гленн проглотил комок в горле:
– Только сперва нужно надеть защитный костюм и перчатки.
– Хорошенько посмотри на него, парень, – тихо сказал Дигби. – И вспомни его, когда в следующий раз жизнь преподнесет тебе какой-нибудь неприятный сюрприз.
Брэнсон недоуменно уставился на сержанта:
– Вспомнить его, сэр?
Дигби кивнул:
– Да. Вот ты сейчас расстроен из-за Коры Берстридж, думаешь, что я несправедливо с тобой обошелся. В следующий раз, когда тебе покажется, что жизнь просто дрянь, вспомни про этого парня с обглоданной башкой и поймешь, как тебе повезло.
Гленн хотел было сказать в ответ, что Коре Берстридж тоже не повезло, но промолчал.
Вместо этого он пошел к фургону криминалистов: они припасли для него защитный комбинезон и маску.
