Глава 31

Возвращаясь в дом Эдди, Дженна вспомнила, что сегодня — суббота. Она уехала из Сиэтла почти неделю назад. Прошла неделя, а кажется — всего день. В то же время было ощущение, что во Врангеле Дженна уже целый год. Странно. Теперь она в поисках шамана отправляется в место, еще более отдаленное от цивилизации, нежели Врангель. Зачем? Да просто Роберт постепенно исчезает из ее жизни, скоро от него останутся одни воспоминания. Бобби, напротив, возвращается как живой. Дженна решила доверять своим чувствам. Рано или поздно наступает момент, когда следует положиться на инстинкты.

Поднявшись на крылечко и заглянув через окно в дом, Дженна так и обомлела: Эдди на кухне накрывал стол на двоих. Даже букетик желтых цветов в банку из-под джема поставил. Преодолев смятение, Дженна вошла.

— А, вот ты и вернулась, — заметил Эдди и подвинул Дженне стул. — Присаживайся.

Затем он поспешил к плите и включил конфорку под сковородой. Поставил перед Дженной чашку кофе, после вылил на сковороду черпак жидкого теста.

— Оладьи, надеюсь, ты любишь? — спросил он.

Дженна слабо кивнула. Какой тут завтрак, ей нужно бежать! Она представила себе жизни — свою и Эдди — как два расписания. Ей сейчас пора на самолет, а Эдди летит другим рейсом. Куда он торопится, зачем столько еды наготовил? Поставив перед ней тарелку с оладьями, Эдди принес еще одну: с хрустящими ломтиками поджаренного бекона, на салфетке, темной от жира. Потом он снова вернулся к оладьям на плите.

— Ешь, пока не остыло. Я мигом.

Дженна нехотя надкусила оладью. Эдди сел напротив и принялся уплетать завтрак. Он весело — пожалуй, даже чересчур весело — болтал. Похоже, все заранее продумал: пообещал Дженне прогулку по пляжу, потом на лодке по реке Стикин. Рассказал о горячих источниках: они, мол, красивы, но комары там едят поедом. Посмеиваясь, Эдди пил кофе и ел оладьи. Дженна уже не могла смотреть на него. Ей сделалось дурно от страха.

Боялась она вовсе не Эдди, а себя саму. За ночь она переменилась, теперь у нее иные цели: еще вчера Дженна бежала от одного, сегодня стремится к другому. Изменился и ее взгляд на вещи. Дженна слушала Эдди, одновременно чувствуя в воздухе некую затхлость. Возможно, на кухне у Эдди всегда пахло именно так, просто Дженна только сейчас заметила неприятный душок? Словно под ковровым покрытием завелась плесень. Или кухню давным-давно не проветривали, и в ней скопилось слишком много углекислого газа.

Да и краска на стенах вроде как побурела от времени. Все на кухне имело желтоватый оттенок, как страницы старой газеты. Эдди будто поблек, истончился. Вполне может быть, что он — как и кухня — с самого начала был таким, просто Дженна смотрела на старый, привычный мир новым взглядом. Вещи казались ярче, блеск им придавал собственный энтузиазм Дженны. Там, где прочие видели грязь и копоть, она замечала только белизну и чистоту. Даже лампочки на кухне, которые совсем недавно испускали прозрачный свет, сегодня словно пожелтели.

Потускнела и жизнь Дженны.

— Ты, кстати, зачем в больницу ходила? — невзначай поинтересовался Эдди. Как бы между делом. Он боится, чувствует, что происходит что-то непонятное. Потому и приготовил такой изысканный завтрак. Пора ему прямо обо всем сказать.

— Я уезжаю.

Эдди замер с оладьей во рту и посмотрел на Дженну:

— Уезжаешь? Сейчас?

— Да.

— Почему?

Дженна пожала плечами:

— Мама всегда говорила: через три дня от объедков и гостей пора избавляться. Мое время вышло.

— Ну, для меня-то ты не объедок.

Они оба попытались улыбнуться, однако на лице Эдди читалось разочарование.

— Нет, правда, почему? — допытывался он.

— В больнице лежит человек, который сказал мне, где искать шамана. Я должна найти индейца.

— Ты что, серьезно?

— Абсолютно.

Эдди отмахнулся со смехом:

— Ну и ладно.

— Что значит «ну и ладно»? — слегка раздраженно переспросила Дженна.

— Я-то думал, ты в эти сказки не веришь.

— Я такого не говорила. Это ты в них не веришь.

— А-а, ну понятно.

— Эдди, извини, но мне пора. Надо довести дело до конца.

Эдди поднялся и убрал посуду в мойку.

— Да ладно, брось. Раз пора — иди, я все понимаю. Поступай, как считаешь нужным. Я в чужие дела не лезу, просто к тебе вроде как привык. Это уже мои проблемы, не надо быть эгоистом. Так что в добрый путь, Бог в помощь. Ступай.

Отвернувшись, Эдди принялся намывать чугунную сковородку. Что Дженна могла ему предложить? Ничего. Закончив со сковородкой и не выключая воду, Эдди сгорбился над мойкой. Да, Дженна подвела его, и ей от этого тошно. Но она должна идти. Ею движет то же чувство, которое заставило бросить Роберта на злополучной вечеринке. Это чувство гнало ее прочь. Пока Дженна не разберется с собой, на других людей времени у нее нет.

Дженна молча прошла в спальню и собрала вещи. Встала посреди комнаты и огляделась. Надо запомнить спальню. В последнее время Дженна нигде подолгу не задерживается, поэтому хотелось сохранить в памяти каждое место, где она побывала. Впрочем, нет, ей скорее хотелось, чтобы сами места ее помнили. Дженна сняла с шеи кулон с изображением куштака и положила его на комод. Вот так, она оставила частичку себя и может смело уходить.

Эдди все еще мыл посуду на кухне. Дженна вытащила из бумажника шестьдесят долларов и подошла к нему сзади.

— Вот, спасибо за все, — сказала она. — Хоть как-то расплачусь за гостеприимство.

Она протянула ему деньги, однако Эдди оттолкнул ее руку и покачал головой:

— У нас был уговор. За жилье ты платишь общением. Все.

На Дженну он даже не взглянул. Как ребенок, ей-богу. Потерял цацку и теперь жалеет себя. Дженна чмокнула его в щеку:

— Лечи свою руку.

Эдди рассмеялся:

— Куда ж я денусь!

— Недельки через две позвоню. Поболтаем, вспомним проведенное вместе время.

— Ну-ну.

Дженна подозвала Оскара и за поводок отвела собаку к двери.

— Эдди, — обернулась она у выхода, — мне правда жаль. Надо идти, остаться не могу.

Он посмотрел на нее своими голубыми глазами и кивнул:

— Да, да…

Выйдя и закрыв за собой дверь, Дженна отправилась в город.

Эдди простоял перед закрытой дверью несколько минут. Словно животное, запертое в клетке. Потом снял рубашку и посмотрел на больную руку. Перевязь крепилась за спиной. Он как в смирительной рубашке, его лишили голоса, сбросили на дно колодца и сейчас накрывают люком, запирают в полной темноте. Он будто в тисках, отчаянно пытается дышать, но не может пошевелиться.

Злобно сорвав повязку, Эдди поднял руку. Она ослабела, мышцы атрофировались за месяц бездействия. Этот процесс не остановить; застой, энтропия губительны. Вселенная и та подвержена энтропии, только почему, черт возьми, надо было продемонстрировать это Эдди на примере его собственной руки?!

Он присмотрелся к пурпурному шраму с красными следами от швов — доктор снял их уже неделю назад, но рана выглядит так, будто вот-вот снова откроется. Эдди сжал кулак — не больно. Он как-то поработал рукой немного — она почти ничего не чувствовала. Ну и ладно, это ведь всего лишь механизм, вроде клещей. Ими можно просто хватать.

Эдди стал сгибать руку, напрягая бицепс, пока предплечье не оказалось под прямым углом к плечу. Стиснул зубы и повел руку дальше, ощутил натяжение. Разорванная плоть на стыке не совсем заросла и противилась. Шрам начало сильно покалывать; казалось, все кровеносные сосуды в руке вот-вот лопнут, разом. Боль сделалась нестерпимой. Эдди вспотел, пытаясь преодолеть проклятую скованность. Наконец он сумел коснуться пальцами подбородка и расслабился. Опустил руку. Проковылял на кухню, рухнул на стул и закурил сигарету.

Дженна вошла в его жизнь совершенно неожиданно. Она была незнакомкой, но что-то их объединило. Оба они одиноки, а Эдди к одиночеству не привык, особенно в летнюю пору. Обычно он проводил лето с компанией мужиков: вшестером они ели, пили, спали. Заболеет один — болеют все шестеро. Подфартит одному — богатеют все разом. Зимой недостаток общения Эдди компенсировал походами в бар. Правда, летом в маленьких темных пивнушках все иначе. Ребят не увидишь. Летом бары пустеют. Травма выдернула Эдди из привычного окружения, оторвала от дома и предоставила себе самому. И тогда явилась она.

Дженна улыбалась Эдди, как никто не улыбался ему со школьной поры. В ее присутствии Эдди и сам постоянно лыбился, как мальчишка, который нашел нечто эдакое, и ему не терпится показать находку друзьям. И вот, когда он все же представил ее ребятам, те вылупились на нее жадно и алчно; потом наперебой обсуждали: мол, привалило же счастье их другу! Эдди быстро пресек сальные шуточки. Дескать, Дженна — не просто женщина. Она его друг. Серьезно, Дженна — просто новый друг Эдди. Сам он прежде с девчонками не дружил, полагая, что мальчики и девочки — два разных вида животных. Сходиться им положено исключительно ради случки.

И вот он встретил женщину, от которой ему захотелось чего-то большего. Не просто секса — впрочем, он не исключался, — а близости, единства. С Дженной Эдди был бы вместе на каком-то ином уровне, непонятном, явно возвышенном. Вместе душой и разумом, и неважно, что физически они оставались в его халупе у черта на рогах, то есть в городишке Врангель, на тесном острове, поросшем густым лесом куске камня. Рядом с Дженной Эдди чувствовал, как некий ветер перемен уносит прочь затхлость, все дурное и старое. Место уже не имело значения, с Дженной Эдди переносился куда-то еще. Забывал о времени. Он лишь жадно впитывал движения их танца: слова, что слетали с губ, мысли, текущие в голове, и жесты, едва заметные — как Дженна теребит сережку, как подгибает пальцы ног. Эдди нравилось, как сидят на миниатюрных ножках толстые хлопковые носки, как мелькает узкая полоса бледной кожи между поясом джинсов и футболкой, стоит Дженне наклониться. Все, и больше ничего. Времени не хватило. Сколько прошло? День? Два? Три? Эдди сбился со счета. Разум его занимала одна только Дженна. Без нее Эдди — лишь сосуд энергии, постепенно остывающий. Дженна, сама того не ведая, лишила его душу покоя, а Эдди просто так взял и отпустил ее. Он не должен был этого делать.

Зачем он позволил ей уйти? Да, у нее на уме глупость — идея отыскать шамана, однако он видел глупости и похуже. Дженна твердо вознамерилась довести дело до конца, и кто такой Эдди, чтобы ее останавливать? Ему в принципе наплевать, чем занята Дженна. Глупость, не глупость — позови она, и Эдди последовал бы за ней. Без раздумий. Но она не позвала. Может, он ей не нужен? Может, он слишком привязчив, как щенок? Может, он ей даже не нравится? Не позвала — и точка. Хотя Эдди мог бы ей здорово пригодиться. Ну куда она без проводника в аляскинской глуши?! Эдди помог бы. Отвез бы в конце концов в нужное место на лодке, подстраховал.

Эдди раздавил окурок в пепельнице, и до него вдруг дошло: Дженна не попросила о помощи, потому что боялась просить. Эдди так возмущался по поводу затеи с шаманом, вот она и решила, будто ему все до лампочки. На деле-то не так. Эдди пошел бы за ней хоть на край света. Хоть… да хоть к шаману, будь он неладен. Терять нечего, желание быть рядом с Дженной с легкостью перевесит его неверие в сверхъестественное. Надо было самому предложить помощь, четко и ясно. Вот если бы Дженна отказалась, тогда Эдди спросил бы о причине.

Пока еще не все потеряно. Надо догнать Дженну.

Эдди быстро натянул рубашку, вернул повязку на место. Выбежал на улицу и сел в пикап. И почему он не спросил, куда собралась Дженна?! Хотя далеко ли она пешком уйдет? Точно не в аэропорт. К причалу? Тогда ей нужно отыскать человека с лодкой и уломать его подбросить куда надо. Время пока есть.

Выехав на Фронт-стрит, Эдди устремился в город.

Все оказалось куда проще, чем он ожидал. Едва свернув за поворот, Эдди заметил Дженну — она стояла напротив «Стикин» и беседовала с кем-то. Недалеко же она ушла. Так, и с кем это она болтает? С тем самым парнем, что забегал утром. Поза Дженны была расслабленной: она опоясалась курткой, вес сместила на одну ногу, руку завела за спину. Оскар при ней, сидит рядом. А этот незнакомец трещит без умолку, пальцем тычет в сторону воды; рот у него такой большой — того гляди, солнце проглотит.

Эдди остановился на парковке. Оскар, заметив его, тут же побежал навстречу. Дженна улыбнулась — той самой, полюбившейся ему, улыбкой, и сердце Эдди запело. Он опустился на корточки, приветствуя Оскара, потрепал его по загривку. Собака, получив порцию ласки, убежала. Вспомнила, наверное, что лучше ей быть при хозяйке. Эдди пошел следом за Оскаром.

— Здорово, Эдди! — воскликнул Джои, но Эдди не обратил на него внимания. Он смотрел на Дженну, на то, как она ему улыбается.

— Я хочу помочь, — сказал он. — Отвезу, куда надо.

Если честно, Дженна только порадовалась появлению Эдди. Так ей не терпелось избавиться от этого трепла Джои.

Она шла своей дорогой и никого не трогала, а тот возьми да привяжись. Трендит и трендит — и все ни о чем. Как будто не понимает, что Дженне плевать на Оклахому и борцовскую команду. Джои из такой породы людей, можно обзеваться перед ними, пока рот не лопнет, можно сколько угодно смотреть на часы — они даже не заметят, будут трещать дальше.

Эдди появился как нельзя вовремя.

— Отвезу куда надо, — сказал он.

— Вы что, собрались куда-то? — спросил Джои.

Дженна с Эдди переглянулись.

— Да, собралась, — осторожно ответила Дженна.

— И куда?

Святая простота! Это даже для Джои слишком. Дженна нерешительно переступила с ноги на ногу.

Джои, похоже, сам понял, что перегнул палку, и широко улыбнулся. Правда, перед этим в его взгляде мелькнула злоба. Парень пожал плечами, как бы говоря: отвечать в принципе не обязательно. Он присел и, поманив Оскара пальцами, присвистнул. Пес подошел, и Джои принялся теребить ему шерсть за ушами.

Эдди тихонько прошептал Дженне на ухо:

— Ты, конечно, не звала меня, и я тебе не…

— Я просто боялась, ты не захочешь поехать со мной, — прервала его Дженна.

— Так и думал. Нет, я хочу.

— Ты же не веришь в шаманство!

— И что с того? Я верю в тебя. Тебе нужна помощь, верно?

Да, Дженне помощь нужна, однако просить о ней она не вправе. Ей предстоит личная битва, и втягивать Эдди не стоит.

Джои, игравший тем временем с Оскаром, уже не гладил собаку, он хлестал ее ладонью по морде то справа, то слева. Оскар пытался схватить его зубами за руку и каждый раз промахивался. Остановить бы Джои, но ладно. Авось Оскару надоест, и он цапнет парня за нос.

— Нет, — сказала она Эдди, — ты не хочешь поехать со мной. Ты ведь даже не знаешь, куда я направляюсь.

— А сама-то ты знаешь? Я, может, лучше тебя ориентируюсь на местности.

— Эдди, мне и правда очень приятно…

Джои вдруг закричал от боли. Сжавшись в комок и нянча одну руку, он завалился на бок. Оскар, стоя над ним, рычал.

— Твою ж мать! — вопил Джои. — Шавка сраная! Укусила меня!

Дженна расхохоталась:

— Кому ж понравится, когда его по носу бьют?

— Кусаться-то зачем?! Сука!

Дженна смеялась бы и смеялась, однако решила, что лучше успокоиться. Вдруг рана серьезная?

— Дайте посмотреть. Кровь идет?

Джои замолчал и с негодованием уставился на Дженну:

— Идет ли? Нате, смотрите!

Он резко протянул Дженне руку: кровь шла, но совсем чуть-чуть — из неглубоких дырочек, которые начинались на подушечке между большим и указательным пальцами, дугой поднимались к запястью и шли вниз, к ребру ладони. Фи, было бы из-за чего истерику устраивать. Цапни Оскар сильнее — отхватил бы Джои палец.

— Неплохо бы промыть, не то зараза какая-нибудь попадет, — сказала Дженна. — Идемте. В гостинице наверняка есть аптечка.

Она помогла Джои подняться и повела в «Стикин», оставив Оскара и Эдди на стоянке.

Странно, Джои сам говорил, что ночует в спальнике на территории парка. Теперь он, оказывается, снимает номер в «Стикин». Вот тебе раз!

Глянув на руку Джои, Эрл двусмысленно кивнул Дженне. Затем вынес ей из задней комнаты аптечку. Дженна отвела Джои наверх, в номер, там они заняли туалет, и юноша присел на крышку унитаза. Он морщился, пока Дженна промывала ему рану под струей теплой воды. Вытерев ладонь насухо полотенцем, она достала из аптечки коричневый пузырек.

— Будет щипать.

— Больнее не станет.

Вылив на полотенце перекиси водорода, Дженна промокнула им ранки. Джои взвизгнул:

— Ай, черт! Это что, кислота?

— Говорила же: будет щипать.

— Твою ж мать… В больницу мне, надеюсь, не надо?

Дженна принялась накладывать бинт.

— Скорей всего нет. Если только заражение не начнется.

— А если пес бешеный?

— Тогда надо сделать укол, — ответила Дженна, туго затягивая бинт. — Готово.

Джои осмотрел повязку.

— Н-да, не тренькать мне на гитаре.

— Впредь будете знать, что собаку по морде лучше не бить.

Собрав аптечку, Дженна вышла из ванной. Джои последовал за ней в спальню.

— И все? — спросил он. — Я больше вас не увижу?

— Да, все. Желаю не болеть, поправляйтесь.

Дженна уже взялась за ручку двери, как вдруг зазвонил телефон. Гм, а дальше все более и более странно. При Дженне в номерах телефонов не было.

— Погодите, — сказал Джои. — У меня еще вопросик остался.

Перекатившись через кровать, он взял с прикроватной тумбочки сотовый. Сотовый? Джои встал у окна и тихонько заговорил в трубку. Терпеливо дожидаясь у двери, Дженна заметила на комоде необычную вещицу, которая выделялась на общем фоне, — записная книжка в черном кожаном переплете. Милая, такая же есть у Роберта. С виду простая, а на деле — дорогой аксессуар. Откуда она у молодого нищеброда? Подарок на выпускной? Гм-м… На обложке инициалы: «Дж. Р.». Дженна Розен?

Она открыла записную книжку: между страниц рассованы какие-то заметки, телефонные номера на клочках бумаги, сложенный факс, кредитки…

— Вы что делаете?

Джои подошел сзади и, не давая Дженне опомниться, захлопнул книжку.

— Я просто… У моего мужа точно такая же записная книжка.

— У мужа?

Он схватил книжку с комода, и когда Дженна все же отдернула руку, записки и карточки посыпались на пол.

— Простите, — сказала Дженна. Одновременно с Джои присела, пытаясь собрать упавшее, и они с парнем стукнулись головами.

— Не надо, не надо, — засуетился Джои. — Я сам соберу.

Дженна замерла.

— Нет, серьезно, я сам все соберу, — повторил Джои.

Дженна выпрямилась и стала смотреть, как он торопливо пихает бумажки в записную книжку и прячет ее в ящик комода.

— Извините, — снова попросила прощения Дженна.

— Да ладно, не стоит, — улыбнулся юноша. — Подумаешь, пустяки.

— Мне пора.

— Нет, погодите, у меня вопросик. Выпить не желаете? В этом отеле мини-баров нет, так что я сам все устроил.

Джои отошел к телевизору, на крышке которого выстроилась миниатюрная батарея из десятка бутылочек со спиртным (такие подают в самолетах).

— У меня каждой твари по паре, так что выбирайте, — предложил Джои. — Чего хотите?

— Я в такую рань не пью.

— Я вообще-то тоже, но мне надо боль унять. — Джои пробежался пальцами по коллекции бутылочек.

В этот момент Дженна заметила под комодом забытый листок бумаги. Подняла его, развернула: в верхнем правом углу — фотография, в шапке жирным шрифтом напечатано: «ДОСЬЕ НА ОБЪЕКТ», и дальше, внизу, строка за строкой перечисляются данные. Имя: Розен, Дженна; возраст: 35; рост: пять футов и семь дюймов; волосы: каштановые; глаза: карие; особые приметы: шрамы на правом плече и на правом безымянном пальце. Биография… Дженна присмотрелась к фотографии: она с Бобби и Робертом, года три назад, в Диснейленде. Роберт, кретин, не мог найти снимок получше.

Дженна успела спрятать листок, и Джои ничего не заметил.

— «Столи», — сказал он. — Только самое лучшее.

Открыв чекушку водки, он сделал большой глоток. Даже не почувствовал, как понизилась температура в комнате. Дженна спиной прислонилась к двери.

— Ну, в каком-то смысле вы пьете за мой счет, — невыразительным тоном заметила она и пристально посмотрела на Джои.

Оторвавшись от бутылочки, юноша склонил голову набок и уставился на Дженну:

— Не понял?

— Вам возмещают расходы, верно? Мой супруг платит. У нас с ним все общее, и выходит, половину выпивки обеспечила я. Правильно?

Джои принялся судорожно соображать. Дженна прямо слышала, как скрипят шестеренки у него в черепушке. Парень так и не заметил листка бумаги в руках у Дженны. Заметил бы — признался. А так он попытается отмазаться, будет блефовать.

— Не понимаю, о чем вы, мадам? Я за этот номер последние бабульки выложил, потому что задрался спать под дождем. От меня дымом воняет. — Присев на край кровати, он отпил еще водки. — Вы меня с кем-то путаете.

— Ну да, конечно, путаю… Тогда скажите: по-вашему, во мне пять футов и семь дюймов росту?

— Чего?

— Сколько во мне росту, на ваш взгляд?

— Не знаю. Дайте подумать…

— Все мужики идиоты, вот о чем вам стоит подумать. Пять футов и семь дюймов — это я в мечтах моего мужа такая высокая.

— Ничего не понимаю… — Джои заерзал.

— Какого роста мой муж? Шесть футов?

— Мадам, я с вашим мужем не знаком. Уходите!

Дженна ткнула ему в нос своим досье. Указала на фотографию.

— Еще как знакомы. Вот он, на снимке. И он всего лишь на пять дюймов выше меня. — Джои молча смотрел на листок. — Так?

— Откуда у вас это?

— С пола подобрала, дебил. Теперь отвечай: похоже, что мой муж на пять дюймов выше меня?

Джои вскочил с кровати и отобрал досье у Дженны. Сложил его и спрятал в карман.

— Я в ваши игры не играю.

— Тогда сама отвечу: мой муж и правда на пять дюймов выше меня. А рост у него пять футов десять дюймов. Так насколько высока я?

Джои схватил ее за руку и повел к двери.

— Послушайте, дамочка, — сказал он, потеряв акцент. — Думаете, вы победили просто потому, что раскрыли меня? Как бы не так! Я и дальше буду следовать за вами и делать снимки, вас и этого вашего Хрена.

— Моего Хрена?

— Да, Хрена. Так мы называем того, с кем объект наблюдения трахается. Девушки у нас — Дупла. Мило, не находите? Моя работа следить: кто, когда, где и сколько раз на дню трахается с Хреном или Дуплом. Плевать, что вы меня раскрыли. Хотя нет, так даже лучше, мне больше не надо говорить с этим дурацким акцентом. В задницу его, ненавижу Средний Запад.

Дженна высвободилась из хватки Джои.

— Мы с Эдди не спим.

Джои расхохотался:

— Дамочка, я застукал вас двоих в постели, даже снимки есть.

— Когда?

— Этим утром. Может, вы и не трахались вовсе, но какой компромат! Какой компромат!

Черт, Роберт прислал сыщика. Ни тот, ни другой не должен остановить ее. Надо как-нибудь ускользнуть из города, чтобы Джои этого не заметил. Н-да, легко сказать.

Джои припер Дженну к двери и уже хотел взяться за ручку, однако Дженна извернулась и проскользнула мимо парня обратно в комнату.

— Пожалуй, мне надо выпить.

Она схватила с телевизора бутылочку. О нет, пластиковая…

Джои рассмеялся:

— Не знаю, что вы задумали, дамочка, но я — как почтальон. Свою работу выполню, так или эдак. Меня не остановят ни подкуп, ни угрозы, ни секс… хотя насчет последнего я не уверен.

— А если я убегу?

— Как в прошлый раз?

Ухмыльнувшись, он выгнул брови. Дженну чуть не вырвало. Она в беде. Если Роберт поверит, будто она переспала с Эдди, он тут же примчится. Секса, конечно, не было, однако Дженна спала с Эдди в одной постели. Уже плохо. Надо остановить Джои, чтобы он ничего не рассказал Роберту. Должен быть способ. Дженна попробует воззвать к его человечности, разуму.

Присев на край кровати, она спросила:

— Ну, и что собираешься делать дальше?

— Отправлю заказчику отчет. С фотографиями.

На это уйдет время. Пока почта доберется до Сиэтла… Это два дня как минимум. Уже хорошо.

— Кстати, — Джои присел рядышком, — наука не стоит на месте. Я снимаю на цифровую камеру, потом сливаю фотки на ноутбук и шлю их адресату через сотовый. Стоит вам покинуть мой номер, и я отправлю фотки прямиком вашему мужу в офис, на факс. Он себе сделал отдельную линию, потому что, знаете ли, боится: не дай бог, кто-то увидит позорные снимки его жены.

Они одновременно пригубили спиртное, и Дженна взглянула на Джои: островки щетины, черные волоски на подбородке, ямочки на щеках, длинные — очень длинные — ресницы. Вот так всегда, парням ресницы достаются роскошные, а девушкам — жиденькие, никудышные. Дженна вздохнула.

— Послушай, мне много не надо, — сказала она. — Всего лишь небольшая фора. Так для нас обоих будет лучше. Если ты сразу отошлешь фотографии моему мужу, он примчится сюда. Я знаю Роберта. Если ты пару дней протянешь с отправкой, у меня будет время поразмыслить. Ты еще сможешь за счет моего супруга позвонить с мобильника в Токио. Или как ты там развлекаешься?..

Джои влил в себя остатки водки и, удерживая бутылочку во рту одними губами, облокотился на кровать. Затем выплюнул пустой сосуд и лег, сцепив на затылке пальцы.

— Кажется, я уловил вашу мысль.

— Да, стоит отослать снимки — и все, твоя работа здесь закончится. Тебе это невыгодно. Нам обоим это невыгодно.

Джои молча пожевал губами, обдумывая ситуацию.

— Возможно, — сказал он, слегка прогнувшись, — вы сумеете меня убедить.

Дженна взглянула на этого урода. Вот бы ему в живот гарпун засадить. Говорят, рана в животе — самая болезненная: кровь хлещет фонтаном, кишки вываливаются наружу.

— Убедить? — переспросила Дженна.

— Да, знаете… — Он красноречиво посмотрел себе на ширинку. — Уболтать.

Дженна улыбнулась и покачала головой:

— Ты подыграешь мне, если я тебе отсосу, верно?

— Если хорошо отсосете.

Он закрыл глаза и приготовился получать удовольствие.

Еще раз посмотрев на Джои, Дженна закрыла глаза и прикинула варианты действий: либо сделать минет этому козлу, либо выброситься из окна и переломать себе ноги.

— Кстати, — заметил Джои, — люблю, когда мне соски пощипывают.

Ну все, решено. Дженна расхохоталась. Глупее ситуации не придумаешь.

— В чем дело? — раздраженно спросил Джои.

— Ты правда поверил, что я возьму у тебя в рот?

— Вам не нужна моя помощь?

Дженна расхохоталась пуще прежнего. Она смеялась и смеялась, не в силах остановиться. Пришлось даже откинуться на спину и перекатиться на бок.

— Взять в рот? Твой хрен? А глотку мне себе до или после перерезать?

Взбешенный, Джои вскочил с кровати, подбежал к комоду и вытащил из него рюкзак.

— Ну смотри, сучка! Мне вообще плевать, кому ты сосешь. Я просто делал тебе одолжение.

— Одолжение, да.

Джои достал из рюкзака ноутбук.

— Помощь. Я предлагал помощь — как ты сама хотела.

— Какая ирония, не находишь?

— Нет. — Он воткнул «вилку» в розетку и включил компьютер.

— Своему мужу я ни разу не изменяла, и теперь ты хочешь меня оболгать. В обмен на молчание предлагаешь сделать тебе минет. Получается так: я, примерная жена, чтобы сохранить свою репутацию, должна совершить адюльтер. Но не с тем, на кого ты грешишь, а с тобой. Вот она, ирония!

Дженна рассмеялась. Джои тем временем ввел какие-то команды с клавиатуры и подключил к нему маленький черный приборчик. Цифровую камеру.

— Если хочешь, можешь взглянуть, как я отсылаю фотки твоему благоверному на факс. Вот это — настоящая ирония.

Дженна встала и приблизилась к Джои. Вариантов прибавилось: можно разбить ноутбук, бросить на пол — чтобы раскололся и перестал работать. Или огреть Джои по голове ночником и пинать его, бессознательного, пока не окочурится. Ну, или все же сделать ему минет. Впрочем, ни один из этих вариантов не приблизит Дженну к намеченной цели. Сегодня утром она встала с твердым намерением, и это превыше всего.

— Джои, я сейчас объясню тебе ситуацию, а ты поступай, как знаешь. Я пойду своим путем, ты — другим, Роберт — третьим. В общем, каждый будет делать то, что считает необходимым.

Оторвавшись от скачивания фотографий на компьютер, Джои взглянул на Дженну.

— Два года назад здесь, на Аляске, утонул мой сын. Я не смогла его спасти, и после этого моя жизнь пошла под откос. Теперь у меня есть цель — упокоить душу ребенка. Роберт, если он сюда приедет, все испортит. И я буду очень тебе признательна, Джои, если ты не дашь ему повода. Я выполню любое твое требование, только не проси забыть о чести. Я не унижусь и не стану исполнять твои извращенческие прихоти. Ничего личного. Ты вроде парень неплохой, даже симпатичный. Будь я одинока, твоего возраста — с удовольствием пошла бы с тобой в кафе. Ты подарил бы мне цветы, напоил, и я тогда, вполне возможно, пососала бы тебе…

Джои рассмеялся. И куда пропали его хладнокровие, крутость?

— Но не сейчас и не здесь, — закончила Дженна и попятилась к выходу. — Надеюсь, рука скоро заживет. Извини за Оскара. Пока ты в отеле, пей водку, звони в Токио, закажи себе «коктейль» из креветок, яйца на завтрак. Развлекайся — дело хорошее.

Она открыла дверь.

— А если ты еще найдешь в себе силы помочь девушке, которая просто пытается наладить жизнь, то будет вообще замечательно.

Она вышла в коридор и уже почти закрыла за собой дверь, когда Джои окликнул ее:

— Миссис Розен?

Она заглянула обратно в номер.

— Даю вам фору до завтрашнего утра.

Дженна улыбнулась и, подмигнув парню, тихо-тихо закрыла за собой дверь.