13. Лотти

Этого не может быть.

Я не верю, что такое может быть, но факт остается фактом: нас с Беном попросту выставили из нашего собственного номера для молодоженов.

Нет, ни одного грубого слова, разумеется, сказано не было, но оставаться там мы больше не могли. Присутствие посторонних неприятно само по себе, но тяжелее всего было смотреть на беспомощную возню этих так называемых «специалистов»! Такой непрофессиональной команды я в жизни не видела! Рабочие начали с того, что стали разбирать одну из кроватей и даже отвинтили изножье, но оставшаяся часть все равно не прошла в двери. Когда они попытались отсоединить изголовье, дело почему-то застопорилось, и Нико посоветовал им снова собрать кровать, и… и все это время Бен буквально кипел. В конце концов, он дошел до того, что начал буквально орать на рабочих, так что они в страхе попрятались за спину Нико.

Надо отдать ему должное – вип-менеджер не испугался и не потерял самообладания, даже когда Бен начал размахивать электрическим феном. Очень спокойно и вежливо Нико предложил нам позавтракать на веранде «а-ля карт», пока специалисты решают сложный технический вопрос с нашими кроватями.

Делать нечего, мы были вынуждены согласиться. И хотя наш второй завтрак снова был бесплатным («За счет администрации», – заверил нас Нико), брюхо, как говорится, не мешок, в запас не ест, а то я уже подумывала о том, как бы наказать пресловутую и неуловимую «администрацию», выпив, к примеру, весь имеющийся в гостинице запас апельсинового сока. После завтрака мы зашли в номер, чтобы взять наши пляжные принадлежности, но рабочие все еще были там. Они стояли вокруг двух наших кроватей и чесали в затылках, вся комната была завалена инструментами, кроватными ножками и боковинками, а к стене был прислонен огромный двуспальный матрас. Увидев его, я было понадеялась, что дело сдвинулось с мертвой точки, но в ответ на мой вопрос Нико туманно объяснил, что это, мол, «не тот» матрас. Что бы это могло значить, я уточнять не стала.

– Хотел бы я знать, почему вынести из номера две маленькие кровати и поставить одну большую – такая сложная задача? – спросил меня Бен по дороге на пляж. – Одно из двух: или все эти люди – идиоты, или идиоты – мы.

– Мы с тобой вроде нормальные, – осторожно говорю я.

– А я думал – наоборот! – горячится Бен. – Это просто нелепо!

– И смешно, – добавляю я, надеясь хоть немного его успокоить.

– Знаешь, – качает головой Бен, – мне как-то не до смеха.

Я не отвечаю, хотя в глубине души не могу с ним не согласиться.

У входа на пляж мы невольно замедляем шаг. Открывшийся вид действительно впечатляет. Голубое море, золотой песок, ряды удобных шезлонгов, белые зонтики надуваются на ветру, а вдоль прибоя снуют разносящие напитки официанты в белоснежных куртках. В любой другой день я бы слюной изошла от такого, но сейчас… сейчас мне хочется только одного, и это вовсе не идеальный загар.

– Отель обязан предоставить нам другой номер, – вторит моим мыслям Бен. – Нам следовало бы подать на них в суд и потребовать возмещения ущерба!

Он уже говорил это, когда Нико предложил нам покинуть номер, и поначалу мне даже показалось, что уловка сработает. Вот сейчас, думала я, наш вип-менеджер еще раз извинится и предложит на выбор несколько вариантов, один другого лучше, после чего нам останется только перейти в свободную комнату, где нам уже ничто не помешает провести вдвоем несколько незабываемых часов. Увы, меня ждало разочарование. Нико беспомощно шевелит губами, в отчаянии заламывает руки, смотрит в прозрачный потолок спальни, словно надеясь увидеть на безоблачном небе знамение свыше (например, голубя с ключами от нового номера), и в конце концов со скорбью в голосе сообщает, что отель, к несчастью, переполнен и что в качестве компенсации он может предложить нам только полет над островом на воздушном шаре.

Полет на воздушном шаре! Я думала, Бен просто придушит его на месте, но он не стал опускаться до рукоприкладства и только поскрипел зубами…

Мы подходим к киоску, чтобы взять пляжные полотенца. Внезапно я замечаю фигуру, которая уже некоторое время держится на краю моего поля зрения. Приглядевшись, я узнаю́ Георгиоса. И откуда он только взялся? Неужели он следовал за нами от самого отеля? Но зачем?.. Или это тоже входит в программу вип-обслуживания?

Я незаметно толкаю локтем Бена, он оборачивается, и его брови сами собой ползут вверх.

– Мадам, – говорит Георгиос торжественно, – позвольте помочь вам с полотенцами.

– Гм-м… спасибо… – растерянно бормочу я. Никакой помощи мне не нужно, но прогнать его было бы невежливо, не так ли?..

Тем временем Георгиос завладевает нашими полотенцами, и мы следуем за ним к двум шезлонгам, которые установлены почти у самой кромки прибоя и развернуты к морю. На пляже уже довольно много отдыхающих, в воздухе пахнет различными лосьонами и кремом для загара. Волны мерно плещутся о прибрежный песок, и я начинаю невольно успокаиваться.

Тем временем Георгиос и пришедший ему на помощь пляжный распорядитель аккуратно застилают шезлонги полотенцами и раскрывают большой зонт от солнца.

– Прошу вас, минеральная вода… – Георгиос ставит на наш столик контейнер-охладитель. – Если угодно, я могу открыть бутылку для мадам…

– Не беспокойтесь, я не хочу пить. Может быть, позже, – говорю я. – Спасибо, Георгиос. Нам больше ничего не нужно, можете идти.

Я сажусь в шезлонг, Бен тоже занимает свое место. Я сбрасываю с ног шлепанцы, снимаю пляжный халат и, откинувшись на спину, закрываю глаза в надежде, что Георгиос правильно истолкует мое поведение. Мгновение спустя на мое лицо падает какая-то тень, я открываю глаза и вижу… Георгиоса, который, низко наклонившись, ставит шлепанцы рядом с моим шезлонгом и укладывает на них аккуратно сложенный халат.

Черт побери, думаю я, он что, намерен сопровождать нас весь день?

В недоумении я поворачиваюсь к Бену и по его лицу вижу, что он думает примерно то же самое.

Заметив, что я открыла глаза, Георгиос тотчас выпрямляется и преданно глядит на меня.

– Мадам желает поплавать? Или немного пройтись по песку? – Он хватает шлепанцы, словно собираясь надеть их мне на ноги, но я только качаю головой. Подобного идиотизма я еще не видела. Похоже, в борьбе за клиента нынешние пятизвездочные отели готовы буквально на все. Да, я приехала сюда отдыхать, да, я вовсе не возражаю против того, чтобы кто-то обслуживал лично меня, но это вовсе не значит, что я не в состоянии сама застелить шезлонг полотенцем или надеть пляжные тапочки.

– Нет, спасибо, – говорю я. – Чего бы мне на самом деле хотелось, это… – Я пытаюсь придумать задание, которое потребует значительного времени и удалит Георгиоса с пляжа. – Я бы хотела стакан свежевыжатого апельсинового сока с капелькой меда. И конфет «Эм-энд-Эмс», но только коричневых… Других не надо. Будьте так добры, Георгиос, принесите мне все это сюда, если, конечно, вам нетрудно…

– Разумеется, нет, мадам.

К моему огромному облегчению, он кланяется и уходит.

– Коричневые «Эм-энд-Эмс»?.. – ухмыляется Бен. – Ну, ты и привереда, Лотти!

– Я просто хотела убрать его отсюда, – оправдываюсь я вполголоса. – В противном случае он от нас не отвяжется – так и будет ходить за нами повсюду. Не знаю, может быть, персональный официант-камердинер и обязан это делать, но мне почему-то не слишком нравится это повышенное внимание.

– Мне тоже оно не нравится… – отвечает Бен довольно рассеянным тоном. Его взгляд прикован к верхней части моего бикини. – Этот Георгиос слишком… навязчив. Знаешь что, – добавляет он без малейшей паузы, – давай-ка я намажу тебе спину кремом от ожогов. Эту работу я не доверю никакому камердинеру, будь он трижды персональным!

– О’кей, – тут же соглашаюсь я и протягиваю ему пластиковую бутылочку. Бен выдавливает на ладонь изрядную порцию крема и начинает наносить его мне на плечи. Секунду спустя я слышу, как он резко втягивает воздух.

– Скажи, если тебе неприятно, – бормочет Бен. – Или наоборот – если приятно…

– Послушай, – шепотом отвечаю я, – собственно говоря, я имела в виду свою спину, а не ключицы… и не то, что находится ниже.

Но Бен, похоже, ничего не слышит, и не потому, что я тихо шепчу. Во всяком случае, он не останавливается; его руки опускаются все ниже, и женщина на ближайшем шезлонге начинает смотреть на нас как-то странно. Тем временем Бен набирает на ладонь еще одну порцию крема и начинает втирать его в мою кожу под верхней частью бикини, причем делает это обеими руками. Дыхание его становится еще более громким и хриплым, и теперь сразу несколько человек начинают коситься в нашу сторону.

– Бен!..

– Медленно и методично, чтобы ничего не пропустить… – бормочет он словно в сомнамбулическом трансе.

– Бен, прекрати! – Я решительно отстраняюсь. – Спину!.. Намажь мне спину!

– Ну да… – Он несколько раз моргает, пытаясь сосредоточиться на смысле моих слов. – Спину? Ты хочешь, чтобы я намазал тебе спину?

– Давай-ка лучше я сама. – Я отбираю у него крем и начинаю втирать его в кожу на бедрах. – А ты сам не хочешь воспользоваться?.. – я машу бутылочкой у него перед носом, но Бен не реагирует. Похоже, он никак не придет в себя.

Впрочем, через пару секунд Бен, словно опомнившись, говорит:

– Слушай, Лотти, у меня идея!..

– Какая именно? – осторожно осведомляюсь я.

– Замечательная идея. Гениальная!

Он встает и решительным шагом направляется к супружеской паре, которая загорает на лежаках поблизости. Этих двоих я заметила, еще когда мы завтракали на веранде ресторана. У обоих ярко-рыжие волосы, бледная кожа – уже кое-где обгоревшая – и россыпи веснушек по всему телу. Помнится, я еще подумала, не вредно ли им жаркое греческое солнце.

– Здравствуйте. Отличная погода, не правда ли? – Бен непринужденно улыбается женщине. – Как отдыхаете? Кстати, меня зовут Бен. Мы только вчера приехали.

– Привет, Бен, – в голосе женщины звучит легкое подозрение.

– У вас очаровательная шляпка. – Он указывает на ее голову, которую венчает некое подобие вороньего гнезда из яркой синтетической соломки. Я бы такое безобразие ни в жизнь не надела. Интересно, что он задумал?

– Я, собственно, хотел кое о чем вас попросить, – продолжает Бен как ни в чем не бывало. – Дело в том, что я оказался в довольно затруднительном положении. Мне нужно сделать очень важный звонок, а телефон в нашем номере почему-то вышел из строя. Вы не позволите мне воспользоваться вашим аппаратом? Уверяю вас, это не займет много времени. Мы с женой только позвоним и сразу же вернемся, – добавляет он небрежно. – Вы и оглянуться не успеете.

Женщина озадаченно глядит на него.

– Вам нужно позвонить? – переспрашивает она.

– Да, это важный деловой звонок. Сугубо конфиденциальный, – поясняет Бен. – Обещаю, это займет от силы минут пять.

Обернувшись, Бен незаметно подмигивает мне одним глазом. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но желание уже овладело мною с новой силой, и мышцы лица мне не повинуются. Комната! О, нам так нужна свободная комната!..

Между тем рыжеволосая женщина вовсе не торопится вручить Бену ключи от своего номера. Вместо этого она поворачивается к мужу, который лежит на топчане рядом, и слегка толкает его в бок.

– Эти люди хотят позаимствовать наш номер, – говорит она. – Что скажешь, дорогой?

Муж садится на топчане и глядит на Бена снизу вверх, прикрыв глаза рукой, словно козырьком. Он намного старше своей жены; рядом с ним на песке я замечаю номер «Таймс» с наполовину разгаданным кроссвордом.

– Позаимствовать наш номер? А зачем, хотел бы я знать?

– Мне нужно сделать важный деловой звонок, – терпеливо повторяет Бен. – Это ненадолго.

– Почему бы вам не воспользоваться телефонами, установленными в конференц-центре отеля? – спрашивает муж. – Там, кажется, и Интернет есть…

– Как я уже объяснял, мой звонок носит конфиденциальный характер, – говорит Бен. – В конференц-центре слишком много посторонних глаз… то есть я хотел сказать – ушей, – поправляется он. – Передавать моему партнеру важную деловую информацию в таких условиях было бы неразумно, вот почему мне необходимо уединенное место, где меня никто не подслушает.

– Но…

– Я даже готов преподнести вам небольшой подарок, если вы окажете мне эту важную услугу, – быстро говорит Бен. – Скажем… пятьдесят фунтов, о’кей?

– Что-о?! – Муж выглядит пораженным. – Вы намерены заплатить нам пятьдесят фунтов за то, что воспользуетесь нашим номером? Вы это серьезно?!

– Я уверена, что отель подберет вам что-нибудь подходящее, причем совершенно бесплатно, – вмешивается жена.

– Не подберет, – довольно резко отвечает Бен, чье терпение начинает истощаться. – Мы уже пробовали, но… Именно поэтому я прошу вас об этой небольшой услуге.

– Пятьдесят фунтов… – Муж задумчиво морщит лоб. – Что, наличными?

– Наличными, чеком… как вам будет удобнее. Я могу даже внести эту сумму в качестве частичной платы за ваш номер. Мне все равно. – Бен слегка пожимает плечами.

– Нет, постойте!.. – Муж тычет в Бена пальцем с таким видом, словно ему вдруг стало все ясно. – Это какая-то афера, верно? Вы небось наговорите на тысячу фунтов, а мне заплатите пятьдесят?

– Вовсе нет. Мне просто нужна ваша комната.

– Но в гостинице хватает свободных номеров. Почему вам приглянулся именно наш? – удивленно спрашивает жена. – В конце концов, вы можете сделать свой звонок даже из вестибюля – днем там никого не бывает, а если к тому же найти уголок подальше от стойки… Почему вы непременно хотите звонить из нашего номера?

– Да потому, что я хочу заняться там сексом с моей собственной женой! – неожиданно взрывается Бен, и в нашу сторону сразу поворачивается десятка два голов. Все, кто загорает в шезлонгах или сидит под зонтиками в непосредственной близости от нас, несомненно, слышат этот крик души. Да что там – на нас пялится уже добрая половина пляжа!

– Вы намерены заниматься сексом в нашем номере?! – Рыжеволосая женщина пытается отодвинуться от Бена подальше, словно он болен какой-то опасной болезнью. – В нашей постели?!

– Это не ваша постель, – нетерпеливо объясняет Бен. – Она принадлежит отелю. Но если хотите, мы можем попросить, чтобы вам сменили белье. Мы можем даже заняться этим на полу… – Бен поворачивается ко мне, словно ища подтверждения. – Ты не против, дорогая?

От стыда у меня начинает щипать все лицо. Не могу поверить, что Бен втянул меня во что-то подобное, просто не могу! Это же надо – объявить всему пляжу, что мы собираемся трахаться на полу!

– Эндрю! – Рыжеволосая женщина поворачивается к своему не менее рыжеволосому супругу. – Что же ты молчишь? Скажи что-нибудь!..

Эндрю некоторое время сосредоточенно хмурится; веснушчатая кожа собирается гармошкой у него на лбу, за которым идет какая-то сложная мыслительная работа. Наконец он поднимает взгляд.

– Пятьсот, и ни пенни меньше! – изрекает он.

– Что-о?!! – На этот раз уже жена Эндрю выглядит глубоко шокированной. – Ты с ума сошел! Это наш номер, к тому же у нас медовый месяц, и я не хочу, чтобы посторонние занимались в нашей постели… Черт знает чем занимались! Вы просто больной! – Это относится уже к Бену. – И вы, и ваша жена!

Теперь уже весь пляж глядит на нас и прислушивается. Отлично. Просто отлично!

– Ну ладно, – говорит Бен и разочарованно вздыхает. – Извините за беспокойство.

Бен возвращается ко мне, но на полдороге какой-то рослый, сплошь поросший густым курчавым волосом парень вскакивает с одного из шезлонгов и дружески хлопает Бена по плечу. Я нахожусь достаточно близко, и до меня доносится не только приторно-сладкий запах его одеколона, но и то, что́ он говорит.

– Эй, у меня есть свободная комната, – произносит он с сильным русским акцентом.

– В самом деле? – заинтересованно переспрашивает Бен.

– Ну да… – Русский кивает. – Давайте развлечемся вчетвером: ты, я, твоя жена и моя жена Наталья. Что скажешь?

Бен ненадолго задумывается, потом глядит на меня, вопросительно приподняв брови. Я чувствую себя возмущенной до глубины души. Он что, действительно хочет знать, согласна ли я? Чтобы до Бена лучше дошло, я резко качаю головой. «Нет, ни в коем случае! Ни за что!» – артикулирую я одними губами.

– Не сегодня, – отвечает Бен с сожалением, к моему ужасу – совершенно искренним. – В другой раз.

– В другой раз – значит, в другой раз. – Русский еще раз хлопает его по плечу своей волосатой лапищей, и Бен возвращается на свой шезлонг рядом со мной. Опустившись на полотенце, он пристально глядит в сторону моря, потом с ожесточением сплевывает на песок.

– Упустить такой случай!.. – бормочет он. – Тьфу!

Я наклоняюсь к нему и довольно сильно тыкаю пальцем под ребра.

– Эй, в чем дело? Ты в самом деле хотел согласиться на предложение этого русского?

– Ну, по крайней мере, это было бы хоть что-то…

Что-то?.. Я пристально смотрю на Бена, пока он, почувствовав мой взгляд, не поднимает голову.

– Но ведь это действительно была единственная реальная возможность, – виновато бормочет он.

– Ну, извини, что испортила тебе удовольствие, – говорю я с прохладцей. – Конечно, я должна была согласиться! Знаешь, я всю жизнь мечтала провести первую брачную ночь в компании с волосатым орангутангом и его подружкой с пневматическими сиськами!

– Не пневматическими, – поправляет Бен.

– Ты, разумеется, уже все высмотрел!

– Это силикон. Точно тебе говорю.

Я не выдерживаю и громко фыркаю. Бен встает, берет свое пляжное полотенце, потом вытаскивает полотенце из-под меня и развешивает их на нашем зонтике от солнца. Интересно, что он опять задумал?

– Немного загородиться от… любопытных. – Бен хитро мне подмигивает и втискивается в шезлонг рядом со мной. В следующее мгновение он обхватывает меня руками и ногами словно осьминог. – Какая ты сексуальная! – шепчет он. – Я просто не могу спокойно на тебя смотреть!.. Слушай, твои трусики случайно не расстегиваются в промежности?

Он что, серьезно?..

Впрочем, купальные трусики с отстегивающейся перемычкой были бы сейчас весьма кстати.

– Я даже не знаю, бывают ли такие в продаже, – шепчу я и вдруг замечаю двух детей, которые с любопытством заглядывают в наш импровизированный шалаш.

– С-стой! – шиплю я, как заправская змея, и извлекаю его руку из своего лифчика. – Если мы будем заниматься этим на пляже, нас арестуют!

– Сладкий лед, мадам? С лимонным ароматом?.. – Гермес просовывает голову в щель между полотенцами, и мы подпрыгиваем от неожиданности чуть не на целый фут. В руке у него поднос, на котором стоят две вазочки с дробленым лимонным льдом. Я смотрю на них и думаю: «Еще немного такого пятизвездочного сервиса, и со мной случится самый настоящий инфаркт».

Некоторое время мы с Беном молча уплетаем наш лед, прислушиваясь к гудению голосов отдыхающих и неумолчному шелесту прибоя.

– Послушай, – говорю я, – ситуация, конечно, дурацкая, но мы все равно ничего не можем сделать! Нам остается либо сидеть здесь и злиться друг на друга, либо попытаться найти какое-нибудь занятие, пока наш номер не приведут в порядок.

– Какое, например?

– Ну, – говорю я, надеясь, что мой голос звучит достаточно оптимистично, – мало ли других приятных занятий? Теннис, катание на веслах или под парусом, пинг-понг… да в таком отеле должно быть множество способов провести время!

– Пинг-понг – это здорово, – мрачно кивает Бен. – Всю жизнь мечтал.

– Тогда давай просто прогуляемся по окрестностям, все как следует разведаем. А там, глядишь, что-нибудь и подвернется.

На самом деле я изначально не очень-то верю, что мне удастся соблазнить Бена пинг-понгом или теннисом. Я просто хочу поскорее уйти с пляжа, где на нас продолжают поглядывать. У меня нет ни малейших сомнений, что отдыхающие вовсю сплетничают на наш счет, к тому же этот ужасный русский то и дело мне подмигивает, отчего меня каждый раз бросает в дрожь.

Бен первым приканчивает свой фруктовый лед и наклоняется, чтобы поцеловать меня. Губы у него холодные, чуть солоноватые и пахнут лимоном.

– Нельзя, Бен, пожалуйста! – бормочу я, когда его ладонь ложится мне на грудь. – Перестань. – Я отвожу его руку в сторону. – От этого мне еще тяжелее, да и тебе, наверное, тоже. Давай не будем прикасаться друг к другу, пока наш номер не приведут в порядок, о’кей?

– Не будем прикасаться? Совсем?! – Бен смотрит на меня недоверчиво.

– Совсем, – решительно киваю я. – И давай уговоримся: сейчас мы займемся тем, что первым нам подвернется, ладно? Ну, чтобы не спорить, какое занятие лучше… Согласен?

Я жду, пока Бен встанет и сунет ноги в шлепанцы. Потом мы идем к отелю и на полдороге встречаем Георгиоса. Он спешит нам навстречу с подносом, на котором стоит высокий бокал со свежевыжатым апельсиновым соком и – я не верю своим глазам! – хрустальная вазочка, полная коричневых «Эм-энд-Эмс».

– Мадам…

– Ух, ты, вот это да! – Я залпом выпиваю сок и отправляю в рот несколько конфет. – Замечательно!

– Наш номер уже готов? – требовательно спрашивает Бен. – Сколько можно возиться?!

– Увы, сэр… – Лицо Георгиоса выражает глубочайшее сожаление. – Насколько мне известно, возникли какие-то неполадки с пожарной сигнализацией.

– С пожарной сигнализацией?! – удивленно переспрашивает Бен. – А где вы раньше-то были?

– Раньше все было в порядке, – доброжелательно объясняет Георгиос. – Но когда выносили одну из кроватей, случайно повредили датчик. К сожалению, мы не можем позволить вам вернуться в номер, пока поломка не будет устранена. Примите мои глубочайшие извинения, сэр, но эксплуатация номеров, не оборудованных системой пожарной сигнализации утвержденного образца, строжайше запрещена. Мы обязаны заботиться о безопасности наших гостей.

Бен хватается за голову. У него такое лицо, что я начинаю бояться, как бы инфаркт не хватил его.

– Ну, и сколько времени вам еще понадобится?

Георгиос разводит руками:

– Простите, сэр, я могу только предполагать…

– Короче, ты не знаешь, – перебивает Бен довольно резким тоном. – Разумеется, не знаешь. Да откуда тебе знать-то?!

Тут мне начинает казаться, что еще немного – и он не выдержит и пошлет Георгиоса в нокаут. На всякий случай, я делаю крошечный шаг вперед, чтобы встать между мужчинами и помешать потасовке. Одновременно я говорю:

– На самом деле это не так уж важно, правда, Бен? Мы все равно собирались немного развлечься.

– Это совершенно правильное решение, мадам. – Георгиос величественно кивает. – Могу ли я быть вам чем-нибудь полезен?

– Ты можешь пойти и… – начинает Бен, но я успеваю его перебить.

– Принесите мне, пожалуйста, еще сока, ладно? – говорю я, одновременно опуская руку на плечо Бена, чтобы не дать ему сказать что-нибудь по-настоящему оскорбительное. – Только не апельсинового. Мне бы хотелось…

Я лихорадочно соображаю, какой сок готовить дольше всего. Ага, вот!..

– …Свекольного, – говорю я. – У вас есть свекольный сок?

По бесстрастному лицу Георгиоса быстро скользит какая-то тень. Я не уверена, но мне кажется – он разгадал мою хитрость.

– Хорошо, мадам.

– Так я буду ждать, – говорю я, и мы с Беном идем дальше по тропе, которая пролегает между высокими белыми стенами, увитыми ползучими стеблями бугенвиллей. Солнце шпарит вовсю. Ветра здесь уже почти не чувствуется, вокруг стоит полная тишина, и я отчетливо слышу крадущиеся шаги. Георгиос, разумеется, следует за нами, однако я не собираюсь ничего ему говорить, иначе он вообще никогда не уйдет.

– Бар – сюда, – говорит Бен, когда на повороте тропы мы натыкаемся на соответствующий указатель. – Может, заглянем на минутку?

– После вчерашнего? – Я сардонически улыбаюсь.

– По капельке. Чисто символически, – предлагает он. – Надо же мне полечиться.

– О’кей. – Я пожимаю плечами. – В самом деле, почему бы не промочить горло?

Бар, расположенный в двух шагах от берега, представляет собой просторный павильон с круглой стойкой в самом центре. Стен нет, их функции выполняет невысокая каменная оградка. Под полотняной крышей царят густая тень и приятная прохлада, из колонок доносится негромкая греческая музыка. Здесь довольно уютно, и мы с удовольствием устраиваемся на высоких барных табуретах.

– Добро пожаловать. – Бармен в белоснежной курточке уже спешит к нам с широкой улыбкой на лице. – Поздравляю с бракосочетанием! – Он протягивает нам заламинированную карточку меню, а сам отступает к охладителю.

– Как он узнал, что мы недавно поженились? – Бен, прищурясь, провожает бармена взглядом.

– Наверное, он увидел наши новенькие обручальные кольца, – говорю я. – Ну, что будем пить? – Я начинаю изучать меню, но Бен, похоже, снова задумывается о чем-то своем.

– Глупая рыжая сука! – негромко бормочет он. – Если бы не она, сейчас бы мы с тобой резвились в их постели!

– Надеюсь, пожарную сигнализацию скоро починят, – отвечаю я, впрочем, не слишком уверенно. – Сигнализация обязательно нужна, вдруг от наших, гм-м… действий что-нибудь загорится? – добавляю я, надеясь подбодрить Бена хотя бы таким образом, но он продолжает хмуриться.

– Но ведь у нас медовый месяц, черт побери! – ворчит он.

– Да, конечно, – поспешно соглашаюсь я. – Поэтому нам тем более не сто́ит портить себе настроение и переживать из-за пустяков. Давай-ка лучше выпьем как следует, – добавляю я, думая о том, что хорошая порция спиртного мне действительно не помешает.

– Вы, кажется, сказали, что у вас медовый месяц? – окликает нас крашеная блондинка, которая бесшумно подходит сзади (когда мы вошли, она сидела за одним из столиков).

На ней просторная оранжевая туника с помпончиками на рукавах и украшенные стразами босоножки на высоченном каблуке, и я невольно думаю, что ни за что не вырядилась бы так вульгарно.

– Ну, конечно! – добавляет она, не дожидаясь нашего ответа. – Сюда многие приезжают на медовый месяц. Когда вы поженились?

– Вчера. И сразу прилетели сюда.

– А мы поженились в субботу, в церкви Святой Троицы в Манчестере. Я была в платье от Филиппы Липли – это что-то божественное! Потом мы устроили прием для ста двадцати гостей – с фуршетом и прочим. Вечером приехало еще пятьдесят гостей, и были танцы под оркестр. – Она смотрит на нас вопросительно, и я слегка пожимаю плечами.

– У нас все было… скромнее, – говорю я после паузы. – Намного скромнее, но церемония все равно была очень красивая.

«Лучше, чем у тебя, крыса крашеная!» – добавляю я мысленно и поворачиваюсь к Бену в поисках поддержки, но он, оказывается, все это время беседовал о чем-то с барменом.

И как раз в этот момент я впервые замечаю, что у Бена есть нечто общее с Ричардом, а именно – полное нежелание и неумение общаться с новыми людьми. Сколько раз я заводила разговор с человеком, который казался мне интересным и приятным, но Ричард ни разу меня не поддержал, ни разу не принял участия в беседе (если не считать угрюмого «здравствуйте» и не менее угрюмого «до свидания»). Взять хотя бы случай в Гринвиче, когда я познакомилась с поистине удивительной женщиной, но когда я захотела представить ей Ричарда, он отказался наотрез. Ну да, в конце концов эта тетка попыталась уговорить меня вложить десять тысяч фунтов в переоборудование какой-то старой баржи под плавучий дом для бомжей, но ведь не мог же Ричард заранее знать, что наше общение примет именно такой оборот?!

– Смотри, какое у меня кольцо! – Блондинка вытягивает руку, и я замечаю, что ее ногти тоже покрыты оранжевым лаком, в тон тунике. Интересно, спрашиваю себя, у нее вся одежда оранжевая или она каждый вечер перекрашивает ногти в какой-то другой цвет? – Кстати, меня зовут Мелисса, – сообщает блондинка.

– Прекрасное кольцо! – Я в свою очередь демонстрирую ей свою левую руку, и мое платиновое кольцо, украшенное россыпями мелких бриллиантов, ярко сверкает даже в полумраке бара.

– Какое милое!.. – Мелисса слегка приподнимает брови – по-видимому, мое кольцо произвело на нее впечатление. – А правда носить обручальное кольцо очень приятно? – добавляет она. – Это совершенно новое и совершенно особенное чувство… – Мелисса с заговорщическим видом наклоняется ко мне: – Знаешь, каждый раз, когда я смотрю на себя в зеркало и вижу на пальце кольцо, я думаю: «Черт возьми! А ведь я замужем!!»

– Да, это просто удивительно, – киваю я и вдруг ловлю себя на мысли: как же мне не хватает именно этого – банальной девчачьей болтовни о браке и обо всем, что ему сопутствует: о нарядах, приемах, гостях, танцах. Что ж, видимо, такова плата за нашу с Беном сверхбыструю регистрацию, ведь даже в свидетели нам пришлось позвать совершенно посторонних людей! – А еще мне очень непривычно, что ко мне теперь обращаются «миссис Парр», – говорю я. – Непривычно и странно.

– Я тоже никак не освоюсь с тем, что я теперь «миссис», – соглашается Мелисса. – Миссис Фолкнер… – добавляет она, мечтательно закатывая глаза. – Мне ужасно нравится мое новое имя, оно такое… красивое!

– «Миссис Парр» нравится мне больше, – улыбаюсь я.

– Кстати, ты в курсе, что этот отель был построен специально для молодоженов? – спрашивает она. – Сюда даже знаменитости приезжают – ну, когда в очередной раз поженятся. Номера здесь и в самом деле умереть – не встать. Наш номер, во всяком случае, выше всяких похвал! А завтра вечером мы будем обновлять обеты на Острове Любви… Конечно, это не совсем остров, просто он так называется…

Мелисса жестом указывает на длинный деревянный пирс, который начинается от берега и уходит довольно далеко в море, заканчиваясь большой прямоугольной площадкой, укрытой неким подобием шатра из полупрозрачного тюля. Я уже видела это сооружение, но решила – оно предназначено для причаливания прогулочных судов, которые не могут подойти близко к берегу.

– Сначала обновление обетов, потом – коктейли, – говорит Мелисса. – Вы с мужем обязательно приходите, быть может, вам тоже захочется обновить обеты.

– Нам, наверное, еще рановато обновлять обеты, – усмехаюсь я. Мне не хочется показаться грубой, просто ничего более странного я в жизни не слышала. В конце концов, мы с Беном только вчера поженились, зачем же нам повторять клятвы, которые мы принесли друг другу чуть больше суток назад?

– Мы с мужем уже решили, что будем обновлять наши обеты каждый год, – хвастливо заявляет Мелисса. – В будущем году мы планируем сделать это на Маврикии. Я уже присмотрела платье, которое хотела бы надеть на нашу первую годовщину. Ты, наверное, видела «Журнал для невест» за прошлый месяц? Там, на пятьдесят третьей странице… Модель от Веры Вонг. Неужели ты не обратила внимание, это же просто сказка!..

Мелисса, похоже, собирается описа́ть мне платье во всех подробностях, но как раз в эту секунду звонит ее мобильник. Извинившись, она подносит аппарат к уху.

– Мэтт? Ты где? – Ее брови недовольно подрагивают. – Куда ты пропал?! Я?.. Я в баре, как мы и договаривались. Нет, не в спа-салоне, а в баре. Да, жду.

Она дает отбой, прячет аппарат и снова улыбается мне.

– Я думаю, – заявляет Мелисса, – вы с мужем просто обязаны пойти сегодня вечером на Конкурс Молодых Пар!

– Это еще что такое? – удивляюсь я.

– Ну, это что-то вроде того телешоу… «Викторина для новобрачных», помнишь? Молодожены должны отвечать на всякие вопросы друг о друге. Побеждают те, кто изучил своего партнера лучше других. Да вот, смотри сама… – Мелисса жестом указывает на большой плакат, на который я поначалу не обратила внимания. На плакате написано:

«СЕГОДНЯ В 16:00 НА ПЛЯЖЕ СОСТОИТСЯ КОНКУРС МОЛОДЫХ ПАР! ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЕ ПРИЗЫ! ВХОД СВОБОДНЫЙ!»

– Насколько я знаю, в конкурсе примут участие буквально все, – добавляет Мелисса, потягивая через соломинку свой коктейль. – Администрация отеля постаралась привлечь как можно больше молодых супругов, которые проводят здесь свой медовый месяц. Все это, конечно, просто ловкий рекламный ход, – добавляет она снисходительно. – Они тут пытаются превратить семейную жизнь в развлечение, в некое подобие спорта… А ведь брак – это очень серьезное дело. Серьезное и ответственное!

Эти слова едва не заставляют меня расхохотаться. Мелиссе ужасно хочется победить – это буквально написано на ее лице, но она пытается делать вид, будто успех ее не интересует.

– Так вы будете участвовать? – Она смотрит на меня поверх своих солнечных очков от Гуччи. – Я советую вам попробовать. Это может оказаться забавно.

Я машинально киваю. Мелисса права – в том смысле, что нам все равно нужно как-то убить время.

– О’кей, запиши нас.

– Янни! – кричит Мелисса, зна́ком подзывая бармена. – Я тут нашла тебе еще одну пару для Конкурса!

– Что? О каком конкурсе речь? – Бен, нахмурившись, поворачивается ко мне.

– Мы с тобой будем участвовать в состязании, – объясняю я. – В Конкурсе Молодых Пар. Ведь мы же с тобой условились, что займемся первым, что подвернется? Вот он и подвернулся – этот Конкурс.

Тем временем Янни уже протягивает нам два пригласительных билета, а также два бокала и бутылку вина, которую Бен успел заказать. Что касается Мелиссы, то она снова говорит по телефону, причем голос ее звучит еще более раздраженно:

– …Нет, не в том баре, который в вестибюле, а в том, который на берегу… Да, практически на пляже. Да!.. О’кей, стой там и никуда не уходи, я сейчас подойду… Ну, до вечера, – вполголоса прощается она со мной и, развернувшись так круто, что ее туника на мгновение становится похожа на облако оранжевого огня, быстро шагает прочь.

Мы с Беном некоторое время молчим, внимательно изучая пригласительные открытки. «Считаете себя идеальной парой? Докажите это! Продемонстрируйте всем вашу любовь!» – напечатано на них.

Несмотря на то что это действительно маркетинговый ход, я чувствую, как во мне неожиданно вспыхивает азарт. Нет, я вовсе не испытываю никакой потребности что-либо доказывать, просто я абсолютно уверена, что из всех постояльцев отеля именно мы с Беном являемся самой гармоничной, самой дружной и любящей супружеской парой. Чтобы понять это, достаточно просто сравнить нас с остальными.

– Эх, чувствую, сядем мы в лужу с этим конкурсом! – говорит Бен и усмехается.

Сядем в лужу?!

– Ничего подобного! – возражаю я, впрочем, не слишком уверенно: слова Бена привели меня в некоторое замешательство. – С чего ты взял?

– Чтобы участвовать в таком конкурсе, нужно хорошо знать друг друга, – поясняет он. – А мы… знаем очень мало.

– Мы знаем друг друга лучше, чем кто бы то ни было! – с горячностью возражаю я. – В конце концов, мы знакомы с восемнадцати лет и… Нет, я совершенно уверена, что мы одержим победу.

Бен слегка приподнимает одну бровь.

– Ну, может быть… – тянет он. – Смотря какие вопросы там задают.

– Я не знаю. Никогда не участвовала в подобных шоу. Впрочем… – Я с торжеством поднимаю палец. – У Флисс была такая настольная игра – «Узнай своего супруга» или что-то в этом роде… Сейчас я ей позвоню.