Шквальный порыв ветра разорвал сгустившиеся на востоке тучи, и солнце осветило океан, открыв взгляду английскую эскадру, которую ураганом отнесло на юг. Шторм начинал стихать, но высокие волны пока не позволяли ни открыть стрельбу, ни пойти на абордаж. Королевские корабли продолжали отчаянное бегство, но нигде им не было приюта: в Джорджии, в Каролине, во Флориде – везде ждали их бунтовщики, при первой же возможности готовые истребить призрачный флот, появляющийся у берегов колонистов то здесь, то там и тут же вновь исчезающий вдали.

Корсар немедленно дал сигнал к бою.

– Все к орудиям! – приказал он. – Не жалейте сил! – Он обернулся к мистеру Говарду: – Нужно отрезать фрегат от эскадры. До остальных кораблей мне нет дела, пусть о них позаботятся американцы.

– Предоставьте это мне, сэр Уильям, – отозвался старпом. – Мы отрежем фрегат от подмоги.

– Не пытайтесь напасть на него, пока он идет в составе эскадры. Меня тревожит их ловкий канонир. Хотелось бы мне знать, где мой братец его отыскал!

– Сказать по правде, сэр Уильям, – произнес старпом, – я и сам боюсь этого канонира.

– Однако и Каменная Башка немалого стоит. Возьмем фрегат на абордаж, и, видит Бог, я верну мою Мэри… К штурвалу, мистер Говард! Матросы на шканцах ждут ваших распоряжений.

– Есть, капитан!

Корвет упорно преследовал фрегат, давая залпы по небольшим устаревшим судам, составлявшим арьергард эскадры Данмора. Впереди, окруженный полудюжиной крупных, но разбитых штормами кораблей, шел фрегат маркиза.

Прозвучали команды к бою. Послышались первые пушечные залпы, однако сильная качка не позволяла канонирам взять прицел.

Предупрежденные о дерзком плане Корсара, американские суда шли позади «Громовержца», готовые прийти на помощь. Они атаковали пять или шесть небольших парусных судов, шедших во флангах флотилии. Однако канониры лишь даром тратили порох.

Каждые полминуты орудие Каменной Башки давало новый залп. Сам боцман ругался на чем свет стоит, раз за разом повторяя:

– Пробил парус! Порвал вант! Задел фальшборт! Что за чепуха! Чего ж тебе еще, упрямец! Ты слишком стар!

– Наконец ты это понял? – сказал Малыш Флокко, вместе с канонирами помогавший ему перезаряжать орудие.

– Чтоб тебя черти в преисподнюю унесли, проклятый плут!

– Всему свое время!

В этот момент сэр Уильям поднялся на бак подбодрить артиллеристов.

– Ну как ты, старик? – спросил он бретонца. – Еще не снес мачту?

– Это все шторм, капитан.

– Стреляй только по фрегату.

– Да я так и делаю.

– Пусть с остальными разбираются американцы. Покажи этому английскому канониру, Каменная Башка!

– Знай я, где он, и я бы снес ему голову!

– Где же ему быть, как не на шканцах.

– Вот и я так считаю. Малыш Флокко, все готово?

– Да, боцман, – отвечал юный марсовой.

Бретонец наклонился к орудию, сжимая в руке горящий фитиль, тщательно прицелился и, выбрав момент, когда «Громовержец» завис на гребне высокой волны над английской эскадрой, выстрелил. Фрегат шел на милю впереди, пытаясь не выходить из-под защиты эскадры, так как маркиз прекрасно понимал, чего можно ждать от бастарда.

Разгадав замысел Корсара, фрегат держался в самой гуще эскадры. Несколько ядер уже задели корабль, но не причинили ему серьезного вреда. Раз за разом Каменная Башка стрелял из кормовых орудий – но все впустую: ядра только рвали паруса фрегата, задевали такелаж и с грохотом обрушивались на палубу неприятеля, сея панику среди английских матросов.

Опытный моряк, мистер Говард давал бортовые залпы по арьергарду английской эскадры.

Ни одно королевское судно не осмеливалось противостоять дерзкому нападению. Следовавшие за «Громовержцем» американские суда открыли яростную пальбу по англичанам.

Корсар подошел к Каменной Башке:

– Давай же, старик, подрежь крыло проклятой чайке, и на абордаж!

Вытерев взмокший лоб волосатой обезьяньей рукой, бретонец в отчаянии всплеснул руками.

– Рано я состарился, капитан! – воскликнул он. – Переведите меня в резерв.

– Ты попадаешь по фрегату, чего еще желать в такую-то качку!

– Хочу срезать все мачты с проклятого фрегата и превратить его в понтон!

– Когда подойдем поближе, сможем стрелять и из бортовых батарей. Посмотрим тогда, как запоет мой братец! Не стреляй по каюте. Ты можешь ненароком задеть мою невесту, которая мне дороже жизни.

Внезапно шканцы фрегата озарила вспышка, и крупное ядро, прорвав паруса, со зловещим свистом пронеслось между грот-мачтой и бизанью.

Каменная Башка побледнел как полотно.

– О! – воскликнул он. – А вот и наш ужасающий канонир. Тысяча колоколен! Боюсь, нам и в этот раз несдобровать.

– Что ты там бормочешь, старик? – спросил его Корсар. – Оставь в покое свои колокольни и хорошенько прицелься.

Каменная Башка сделал еще один выстрел и радостно вскрикнул. Ядро бретонца срезало грот-марс-рей фрегата. Рей с грохотом рухнул на палубу, убив и покалечив немало стрелков, стоявших на позициях за фальшбортами.

– Тысяча колоколен! – воскликнул бретонец. – Почти сбил мачту! Я еще прикончу этого канонира! Он превратился в мой самый страшный кошмар!

Подбитый фрегат, шедший на полных парусах, резко повело в сторону. Мистер Говард поспешил открыть бортовой огонь. Тем временем американские суда давали залп за залпом по заслонявшим фрегат английским кораблям.

По корвету разнесся звучный голос сэра Уильяма:

– Готовимся к абордажу!

На палубу тут же высыпало с полсотни вооруженных топорами, абордажными саблями и двуствольными пистолетами матросов. Команда поспешно готовила абордажные кошки. Раненому фрегату маркиза было не уйти от тяжелого боя. Однако, не теряя веры в скорость и меткость своего канонира, корабль замедлил ход и оторвался от эскадры лорда Данмора.

Бретонец метался от пушки к пушке, без перерыва давая залпы картечью и горящими ядрами.

К одиннадцати утра «Громовержец» оказался не более чем в трех сотнях футов от вражеского судна. Рукопашная схватка была неотвратима. Точным маневром перерезав путь противнику, мистер Говард поспешил в атаку.

Обстреливаемая американскими пушками королевская эскадра продолжала идти вперед, не смея тягаться силами с известными своей свирепостью корсарами.

– Пли, мистер Говард! – закричал баронет.

Две высоких волны подбросили корвет. Его бушприт сбил фок-мачту фрегата, прорвал ванты и бакштаги и запутался в линях вражеского судна.

– В атаку! На абордаж! – раздался по корвету голос Корсара.

Все канониры выбежали на палубу.

– Смерть англичанам! – во всю глотку кричали они.

Абордажные крючья вонзились в обшивку фрегата, однако свирепые волны вот-вот грозили разорвать тросы.

– Давай, Малыш Флокко! – вскричал бретонец, осыпав мостик фрегата градом картечи. – Тысяча колоколен! Идем врукопашную!

Несмотря на возраст, бретонец ловко, как белка, спрыгнул на борт фрегата, а за ним Малыш Флокко и молодой наемник, брат которого служил на судне маркиза.

В этот самый момент огромная волна обрушилась на оба судна, отбросив их друг от друга. Тросы абордажных крючьев разорвались, как паутина. В то же мгновение раздался оглушительный взрыв, и облако дыма заволокло шканцы фрегата.

Грозный канонир маркиза Галифакса сказал свое слово: как и в первый раз, два горящих ядра срезали грот-мачту «Громовержца».

Так был прерван абордаж. Но и фрегат не смог уйти: его уже окружали четыре американских корабля, палившие из пушек.

Ошеломленные неожиданным поворотом событий, Каменная Башка, Малыш Флокко и наемник так и остались стоять на шканцах. Англичане, изумленные дерзостью корсаров, не сразу догадались их схватить.

– Вот это мы отличились! – сказал бретонец, бросив печальный взгляд на «Громовержца», рассекавшего волны с подбитой грот-мачтой.

– Кажется, нам конец. А, боцман? – отозвался юный марсовой. – Может, напоследок зададим им жару?

– Втроем против двухсот красномундирников! Уж не рехнулся ли ты?

К ним уже бросилась дюжина вооруженных англичан:

– Сдавайтесь, или умрете!

– Не нужно так кричать, господа! – воскликнул Каменная Башка. – Мы вас прекрасно слышим.

– Сдавайтесь! – повторил молодой офицер, наставив на них дуло пистолета.

– Мы складываем оружие.

– Откуда вы взялись?

– С неба упали, – отвечал Каменная Башка. – Мы же не альбатросы.

– Вы служите на корвете?

– Да, господа.

– Больше вам его не видать.

– Что поделать… Война есть война, любезный господин. Хочу заметить, что вот этот белокурый молодец – не корсар, а немецкий наемник, находившийся в плену на нашем корабле.

– Это правда? – спросил офицер Ульриха.

– Да, господин. Я немец и воевать в Бостоне с лорд Хау. Я иметь здесь брат.

– На борту нашего фрегата?

– Да, господин.

– Как его имя?

– Фольф Хонфург.

– Я знаю его. – Обернувшись к одному из стрелков, офицер приказал: – Позовите сюда наемника Вольфа. Вы найдете его в каюте: он сторожит мисс Уэнтворт.

Не прошло и минуты, как на бак поднялся белокурый румяный толстяк с голубыми глазами в мундире стрелка. Увидев троих пленников, он замер в изумлении.

– Правда ли, что этот человек ваш брат? – спросил его офицер.

– Мой родной брат! – раскрывая объятия, воскликнул наемник.

– А остальных ты знаешь?

Ульрих жестом приказал ему молчать. Наемник покачал головой, пригладил светлые усы и отвечал:

– Фпервые фижу.

– Как твой брат оказался на корвете?

– Я не знать.

– Я доложу обо всем господину маркизу. Следуйте за мной! – жестко приказал офицер бретонцам.

– Куда? – спросил Каменная Башка. – Я бы с удовольствием подождал на кухне. У нас не было времени позавтракать. Орудия требовали слишком много внимания.

– На кухне, вот как? Нет уж, прошу за мной в каюту капитана, господин… Как ваше имя?

– Каменная Башка, боцман «Громовержца», рожден в Бретани… уж и не помню сколько лет назад. Но это вам, наверное, неинтересно.

– Точно, господин Упрямая Голова, – со смехом отвечал офицер.

– Нет, господин офицер, меня зовут Каменная Башка.

– Корсар баронета Маклеллана.

– На службе Американской республики.

– Республики, которой нет на карте!

– Однажды у нее появятся свои цвета и границы.

– Вы так в этом уверены?

– Американцы и сейчас крушат ваши суда.

– А пока приглашаем вас и вашего юного друга поразмыслить над своей военной стратегией под замком в трюме. Говорят, темнота помогает сосредоточиться.

– А вы не очень-то любезны! – обиделся бретонец. – Мы военнопленные.

– То есть корсары.

– Сейчас все корсары, включая вас.

По знаку гардемарина стрелки наставили на бретонцев штыки своих ружей. Тем временем Ульрих и Вольф оживленно переговаривались на баке.

– Как ты здесь очутился? – спрашивал брата все еще не оправившийся от изумления Вольф. – Да еще в такой компании?

– Эту компанию, брат, мы непременно должны спасти от фиселицы!

– Ульрих, да ты с ума сошел!

– Я обязан им шизнью… Скажи мне сначала, юная мисс со светлыми волосами и синими глазами все еще на борту?

– Конечно. Я сам ее стерегу.

– Значит, все отлично! – воскликнул Ульрих.

– Что ты собрался делать, брат?

– Помочь бешать узникам и мисс.

– А о нас ты подумал? Хочешь, чтобы англичане шкуры с нас содрали?

– До сих пор ведь не содрали. Будем надеяться на лучшее.

– Так баронет Маклеллан еще не отказался от мысли вернуть мисс Уэнтворт?

– Напротив! Он влюблен, как никогда, и пойдет на все, чтобы ее увидеть.

– Думается, это будет непросто, – сказал Вольф.

– А может, все не так сложно. Ночью тихонько спустим на воду шлюпку. Пара взмахов весел – и мы на свободе! Что скажешь, братец?

– Опасное дело!

– Ты свободно проходишь в ее каюту?

– В любой час дня и ночи. Как я сказал, мне поручено охранять юную мисс.

– Так иди же к ней и скажи, что на борту боцман и марсовой баронета. Может, и в ее очаровательной головке зародится какая-нибудь идея!

– Как скашешь, брат, – отвечал Вольф.

Тем временем корвет, чьей команде удалось расчистить палубу от упавшей грот-мачты, возобновил погоню. За ним, стреляя из носовых орудий, шли американские суда. Корабли лорда Данмора пропали вдали. Они не могли принять бой: слишком ослаблены были люди, да и боеприпасы подходили к концу, а надежды пополнить их в каком-нибудь порту не было.

На закате корвет и американские суда исчезли за туманным горизонтом. Фрегат летел быстрее ласточки, унося синеглазую девушку все дальше от баронета. Однако рядом был Каменная Башка! Даже под стражей этот необыкновенный бретонец мог задать перцу самому маркизу Галифаксу.