5
«Сулако» походил на гигантского металлического моллюска, дрейфующего в непроглядно черном океане. Когда он вышел на расчетную орбиту, по бортам его неуклюжего корпуса беззвучно вспыхнули голубоватые огни. На капитанском мостике Бишоп внимательно следил за показаниями приборов. Изредка он слегка прикасался к какому-нибудь регулятору или вводил новые команды в компьютер. Впрочем, главным образом ему приходилось лишь наблюдать за тем, как компьютеры корабля сами выводят его на орбиту. Автоматика, благодаря которой и стали возможны межзвездные полеты, превратила человека в резервную систему управления, необходимость в которой возникала лишь в крайних случаях. Человека заменили андроиды типа Бишопа. Теперь в космические странствия отправлялись с пилотом-андроидом.
Когда, наконец, показания всех приборов вполне удовлетворили Бишопа, он наклонился к ближайшему микрофону.
– Внимание. Говорит капитанский мостик. Выход на стационарную орбиту завершен. Установлена искусственная сила тяжести, соответствующая тяготению на Ахеронте. Благодарю вас за содействие. Можете возобновить работу.
В отличие от тишины и покоя, царивших в большинстве помещений корабля, в грузовом отсеке кипела бурная жизнь. В подвижной решетчатой кабине огромного мощного погрузчика, напоминавшего тощего механического слона, сидел Спанкмейер. Все движения его рук и ног в точности повторяли длинные металлические «руки» и «ноги» машины, только усилия погрузчика были в несколько тысяч раз большими.
Длинные металлические руки нырнули в складское помещение, где хранились боеприпасы, извлекли оттуда упаковку небольших тактических ракет и осторожно перенесли ее в грузовой отсек десантного шаттла. Металлический лязг засвидетельствовал, что челночный корабль принял груз и автоматически закрепил ракеты там, где им и полагалось находиться. Спанкмейер направил потертый и перепачканный смазкой погрузчик, на задней стенке которого едва проступала надпись «Кэтерпиллар», на поиски очередного контейнера.
Часть десантников работала на лебедках или небольших подвижных погрузчиках. Изредка они перебрасывались короткими репликами, но большей частью загрузка, как и все подготовительные операции, выполнялась без лишней болтовни. Это напоминало работу хорошо отлаженного механизма из органических и металлических деталей. Несмотря на тесноту и множество постоянно передвигавшихся машин, никто ни разу даже не задел соседа, не говоря уже о более серьезных столкновениях или тем более несчастных случаях. Погрузочными работами руководил Хикс. Он постоянно сверялся с электронной декларацией на судовой груз и время от времени, когда успешно завершалась очередная операция, удовлетворенно кивал.
На оружейном складе Вержбовски, Дрейк и Васкес в последний раз разбирали, проверяли и снова собирали личное оружие. Их руки работали не менее точно и аккуратно, чем манипуляторы погрузчиков.
Васкес сняла с подвески тяжелый «смартган» – новое самонаводящееся оружие, закрепила его на стенде и не без удовольствия приступила к компьютерной проверке. Смартган не держали в руках, оружие скорее надевалось на владельца. Затвором управлял компьютер, он был оснащен автоматической системой поиска и обнаружения цели и крепился на подвеске, так что сам точно наводился на цель независимо от движений владельца. Оружие выполняло почти все операции автоматически, разве что не спускало курок.
Васкес любовно поглядывала на свое любимое оружие. Она явно уделяла ему больше внимания и заботы, чем любому из коллег. Это был трудный ребенок со сложным характером, но на него можно было положиться – он надежно защитит и ее и товарищей.
Дрейк хорошо понимал чувства напарницы. Он даже вел беседу со своим смартганом, правда, про себя. И никого из отрада это не могло удивить. Общеизвестно, что колониальные десантники – народ не уравновешенный, а операторы смартганов – тем более. В какой-то мере они считали свое снаряжение частью самих себя. В отличие от товарищей они не занимались ничем, кроме своего оружия. Дрейка и Васкес не касались ни наладка систем связи, ни пилотирование десантного корабля, ни вождение бронетранспортера, они не участвовали даже в загрузке шаттла. От них требовалось только умение стрелять по указанным целям. Их единственной задачей было – нести смерть.
И Дрейк и Васкес любили свое дело.
На борту «Сулако» не все были заняты по горло. Берк быстро закончил свои немногочисленные личные приготовления, и теперь ему оставалось только ждать завершения погрузки, а Горману удалось свалить все заботы о подготовке шаттла и отрада на Эйпона. Чтобы не мешать десантникам, Берк и Горман отошли в сторону.
– Из колонии так ничего и нет? – как бы невзначай поинтересовался Берк.
Горман покачал головой и, заметив что-то в ходе погрузки, сделал пометку в своем электронном блокноте.
– Нет даже фонового сигнала несущей частоты. Все каналы молчат.
– А вы уверены, что орбитальный ретранслятор в порядке?
– Бишоп утверждает, что все проверил самым тщательным образом и что ретранслятор идеально выполняет любую команду. Он дал ретранслятору задачу, послав стандартный проверочный сигнал на Землю, когда мы только подходили к этой звездной системе. Ответ должен прийти через несколько дней. Это будет окончательным подтверждением, но Бишоп и без того уверен в правильности своих данных и гарантирует исправность ретранслятора.
– Значит, причину надо искать на Ахеронте.
– Как мы и предполагали с самого начала, – кивнул Горман.
Берк на минуту задумался.
– А как насчет систем местной связи в колонии? – спросил он. – Телевидения, например, радиосвязи с вездеходами, переговоров между установками по преобразованию атмосферы и прочего?
Лейтенант с сожалением покачал головой.
– Похоже, колонисты общаются друг с другом с помощью дымовых сигналов или зеркал. Если не считать обычного фонового излучения местного светила, весь электромагнитный спектр абсолютно мертв.
Берк пожал плечами.
– Что ж, мы всерьез и не рассчитывали что-либо обнаружить. Но всегда хочется надеяться на лучшее.
– Только надежда и остается. Может, все колонисты дали обет молчания или обиделись на Компанию.
– Зачем им это?
– Откуда я знаю? Может, они приняли новую религию или произошло еще что-то, что требует отказа от радиосвязи.
– Да-а. Не исключено.
Берк хотел бы поверить Горману, а Горман – Берку, но ни тот, ни другой ни секунды не сомневались в обратном. По какой бы причине ни замолчала колония Ахеронта, это было сделано не по доброй воле поселенцев. Люди любят говорить, колонисты – тем более. Сами они никогда не отключили бы все системы связи.
Рипли какое-то время наблюдала за Берком и Горманом, потом переключила внимание на погрузочные работы и подготовку десанта. Она не раз видела военные десантные шаттлы в выпусках хроники, но впервые оказалась на одном из них. Рипли почувствовала себя чуть более уверенно. Защищенный надежной броней, оснащенный тяжелым оружием, корабль напомнил ей гигантскую черную осу. Как раз в этот момент происходила погрузка шестиколесного бронетранспортера, приземистого, несколько неуклюжего на вид, но чрезвычайно надежного.
Навстречу Рипли катился погрузчик с устройствами непонятного назначения. Управлявший машиной Фрост вежливо попросил:
– Посторонитесь, пожалуйста.
Рипли извинилась, отступила в сторону и тут же вынуждена была вернуться на прежнее место, чтобы уступить дорогу Хадсону.
– Прошу прощения, – извинилась она.
Хадсон даже не взглянул на Рипли, все его внимание было сосредоточено на грузе боеприпасов.
Мысленно проклиная себя, Рипли поторопилась выбраться из этого упорядоченного столпотворения и направилась к Эйпону. Тот проверял по контрольному списку, что загружается Хиксом, который стоял радом. Рипли молча остановилась неподалеку. Наконец сержант обратил на нее внимание.
– У вас проблемы? – поинтересовался он.
– Да, именно проблемы. У меня такое ощущение, будто я здесь – пятое колесо в телеге. Мне надоело бездельничать.
Эйпон усмехнулся.
– Мы тоже не любители безделья. Ну и что?
– Может, у вас найдется занятие и для меня?
Эйпон почесал в затылке и недоуменно уставился на Рипли.
– Не знаю. Что здесь может найтись для вас?
Повернувшись, она жестом указала на мощный погрузчик.
– Я умею обращаться с подобной техникой. Работая в порту, я получила второй разряд. Последний рывок в моей карьере.
Эйпон повернул голову в том направлении, куда показывала Рипли. Там в своем отсеке стоял мощный резервный погрузчик. Подчиненные Эйпона умели многое, но все же прежде всего они были солдатами, десантниками, а не строительными рабочими. Конечно, лишняя пара рук здесь не помешала бы, особенно если эти руки, как у того погрузчика, сделаны из титанового сплава.
– Это не игрушка, – скептически заметил Эйпон, а Хикс недоверчиво взглянул не женщину.
– Да, – сухо ответила Рипли, – и сегодня не Рождество.
Сержант поджал губы.
– Говорите, второй разряд?
Вместо ответа Рипли резко повернулась, решительно зашагала к погрузчику, поднялась по лестнице и села в кресло оператора, защищенное страховочной сеткой. Она бросила взгляд на приборную панель. Как она и ожидала, погрузчик мало отличался от тех, с которыми ей доводилось иметь дело в Порт-Сайде. Может быть, немного усовершенствованная модель. Рипли нажала одну за другой несколько кнопок. Включился двигатель, и изнутри машины донесся басовитый звук, вскоре перешедший в монотонный гул.
Руки и ноги привычно скользнули к сенсорным системам управления. Погрузчик, словно внезапно оживший динозавр, распрямил титановые ноги. Громко топая, он направился к высокому штабелю ящиков, приготовленных для погрузки. Огромные клешни вытянулись, немного опустились и скользнули под ближайший верхний ящик. Погрузчик аккуратно поднес свою ношу к сержанту. Рипли крикнула:
– Куда этот?
Хикс обменялся взглядом с Эйпоном и одобрительно поднял брови.
Личное имущество десантники готовили так же быстро, как и загружали шаттл, но еще тщательней. И с бронетранспортером, и с находящимися в нем боеприпасами и провиантом, и со связью, и с огневой поддержкой может произойти что угодно, поэтому ни один десантник никогда не допустит, чтобы его личное оружие и снаряжение было не в порядке. Каждый из них был способен вести свою личную маленькую войну и выиграть ее.
Сначала десантники собирали индивидуальную бронезащиту и проверяли, нет ли в ней трещин или вмятин. Потом наступала очередь специальных боевых ботинок, способных выдержать любое сочетание погоды, корродирующей атмосферы, когтей и зубов хищников. После этого осматривали рюкзаки, содержимое которых позволяло хрупкому человеческому существу по меньшей мере месяц продержаться в самых неблагоприятных условиях без посторонней помощи. Потом проверяли ремни безопасности, предохранявшие от ударов при жесткой посадке или передвижении в бронетранспортере по сильно пересеченной местности, затем шлемы и лицевые щитки. В последнюю очередь – коммуникаторы для связи с шаттлом, бронетранспортером и напарником, которому случится прикрывать тыл.
Пальцы привычно бегали по креплениям и застежкам. А потом, когда все уже было проверено и готово, когда каждый убедился, что его снаряжение в полном порядке, процедура повторялась снова. Когда же кончалась и повторная проверка, а в запасе оставалась пара минут, это время посвящалось экипировке соседа.
Эйпон прогуливался среди солдат, поглядывая то на одного, то на другого, хотя понимал, что в этом нет особой надобности. Вместе с тем он хорошо помнил, что случается, если в кузнице не достает гвоздя. Настало время бросить последний взгляд, заметить незастегнутую пряжку, забытое крепление. В критических ситуациях, где тонко, там обычно и рвется.
– Девушки, пошевеливайтесь! Полная боевая готовность. Пошли, пошли. Вы и так долго спали.
Десантники небрежно построились и направились к шаттлу, оживленно переговариваясь на ходу и еще больше нарушая и без того не идеальный строй. Конечно, при желании Эйпон мог заставить своих подопечных шагать в ногу, но он считал это излишним и не занимался муштрой. Сержант был рад, что и молодой лейтенант кое-чему научился и поприкусил язык. В шаттл отрад входил без развевающихся флагов и бодрых маршей. Вместо исполнения гимна десантники перекидывались ругательствами – таков был их ритуал перед смертельно опасной операцией. Эйпон понимал своих подопечных. Уже не одну тысячу лет всякому пехотинцу известно, что в смерти нет благородства, а только раздражающая безысходность.
Оказавшись на борту шаттла, солдаты направились к бронетранспортеру. Как только корабль коснется грунта, бронетранспортер будет готов к бою. Передвижение в этой боевой машине по пересеченной местности не обещало комфорта, но колониальные десантники не были избалованы.
Когда посадка закончилась и задраили люки, прозвучала сирена, которая оповестила о вакуумировании грузового отсека. Обслуживавшие корабль роботы поспешили в укрытие. Замигали предупреждающие огни.
Десантники расположились в бронетранспортере в два ряда – лицом друг к другу. Рядом с солдатами, облаченными в объемные, внешне неуклюжие бронежилеты, Рипли чувствовала себя особенно слабой и беззащитной – ведь к ее обычной форме добавились только летная куртка и шлем с коммуникатором. Никто не счел нужным предложить ей оружие.
Хадсон от возбуждения не мог усидеть на месте. Его глаза округлились, мягко ступая, как приготовившийся к прыжку кот, он метался взад-вперед по единственному проходу. Разумеется, он не мог молчать. В тесном отсеке невозможно было не слушать его почти бессвязную болтовню.
– Ребята, я готов. Готов с ним поговорить. Посмотреть, что это такое. Мимо меня он не пройдет, никто не пройдет. Со мной шутки плохи. Эй, Рипли! – Она равнодушно взглянула на него. – Не беспокойтесь, милая леди. Мое орудие стреляет без промаха. Мы защитим вас. Уж поверьте мне на слово. – Он похлопал по панели управления башенного орудия с сервомеханизмом, стараясь не задеть кнопки спускового механизма. – Вот многоцелевое протонное орудие с независимым наведением на цель. Чем не умница? Трах! Такой игрушкой можно поджарить полгорода. А еще у нас есть умные тактические ракеты, плазменные импульсные карабины. А еще э-э-электронные пушки, ядерное оружие, ножи, острые…
Хикс встал, сгреб Хадсона и силой усадил на пустое место. Негромко, но убедительно он сказал:
– Прекрати.
Хадсон вдруг стал послушным.
– Конечно, Хикс, – согласился он.
Рипли кивком поблагодарила капрала. Лицо молодое, а глаза старика, подумала она, глядя на него. Пережил больше, чем следовало бы в его возрасте. Возможно, даже больше, чем он сам хотел бы. Она ничего не имела против тишины, воцарившейся после бессвязного монолога Хадсона. Чрезмерной бравадой он лишь пытался прикрыть свое полуистерическое состояние. Ей не хотелось бы выслушивать такое еще раз. К Рипли наклонился капрал.
– Не осуждайте Хадсона, – сказал он. – Не судите строго никого из наших солдат. Все они одинаковы, но в любой переделке лучше их не бывает.
– Если он владеет своим оружием не хуже, чем языком, то, вероятно, я могу немного успокоиться.
Хикс улыбнулся.
– Насчет этого можете не беспокоиться, это точно. Хоть Хадсон и числится у нас только техником, но, как и любой из нас, по ближнему бою он специалист.
– И вы тоже?
Капрал не без самодовольства откинулся на спинку кресла.
– Я здесь не потому, что хотел стать кондитером, – ответил он.
Загудели подъемные механизмы. Десантный шаттл покачнулся, слегка накренился и повис в воздухе, когда мощный подъемник осторожно выносил его из грузового отсека.
– Эй, – вдруг спохватился Фрост, – а замки на этом гробу проверили? Если они не застопорены, мы имеем шанс через минуту вывалиться из его брюха.
– Не волнуйся дорогуша, – отозвалась Дитрих. – Я их сама проверила. Мы сидим крепко. Эта шестиколесная телега не сдвинется с места, пока корабль не шлепнется в грязь.
Фрост облегченно вздохнул.
Ожили двигатели. Поле искусственной гравитации, создаваемое «Сулако», осталось позади, и десантники будто провалились в пропасть. Шаттл медленно отдалялся от громады военного транспорта. В невесомости руки и ноги десантников сами собой поднялись, но страховочные ремни прочно удерживали каждого на своем месте. Когда шаттл отошел от «Сулако» достаточно далеко, его двигатели заработали на полную мощность. Пол и стенки бронетранспортера завибрировали. Ощущения от вновь появившейся силы тяжести тоже нельзя было назвать приятными.
Глядя на Берка, можно было подумать, что он собрался на рыбалку у берегов Ямайки. Берк радостно улыбался, предвкушая настоящие приключения.
– Поехали!
Рипли на секунду закрыла глаза. Все что угодно, только не темнота. В темноте моментально, как на видеоэкране, возникали бешеные искры и медленно плывущие зеленые сферы, а в них рождались злобные твари. Уж лучше смотреть на сосредоточенные, уверенные лица Фроста, Кроу, Эйпона и Хикса.
Наверху, в кабине пилота, Спанкмейер и Ферро уверенно вели десантный корабль. Скорость его постоянно увеличивалась, а вместе с ней росла и сила тяжести в бронетранспортере. Перегрузки заставили замолчать даже самых говорливых.
Внизу десантников ждал серый ад. Окружавшая Ахеронт плотная пелена темных облаков вдруг оказалась не просто прекрасной перламутровой завесой, на которую так приятно смотреть со стороны. Атмосфера была плотной и неспокойной, ветер бушевал над сухими пустынями и безжизненными скалами и не позволял увидеть поверхность планеты никому, кроме компьютерных устройств, обладающих особой чувствительностью.
Наткнувшись на особенно мощный восходящий поток, десантный шаттл вздрогнул, и бронетранспортер перекатился с борта на борт. Ферро легко справилась с непроглядной черной пылевой бурей. Громкоговорители внутренней связи донесли ее спокойный, сосредоточенный голос:
– Переключаюсь на систему компьютерного управления. Видимость нулевая. Отличное место для пикника. Ну и помойка!
– Два-четыре-ноль. – Спанкмейер был слишком занят, чтобы отвечать Ферро в том же тоне. – Приближаемся к поверхности. Корпус немного ионизируется.
Ферро бросила взгляд на приборы.
– Очень плохо?
– Ничего страшного, фильтры должны справиться. Скорость ветра за двести миль в час. – На расположенном между пилотами экране появилась топографическая карта местности, над которой они пролетали. – Вот и планета. А на что ты рассчитывала, Ферро? На тропические пляжи? – Он толкнул тройку переключателей. – Начинаем натыкаться на восходящие потоки теплого воздуха. Смещения по вертикали непредсказуемы. Слишком часто попадаются сильные вихри.
– Понятно, – отозвалась Ферро и нажала на кнопку. – Ничего такого, чего бы не было в наших программах. Слава Богу, погода не ухудшается. – Она пробежала взглядом по приборам. – Но впереди не лучше, чем здесь.
Громкоговоритель донес возбужденный голос Ферро до сидевших в бронетранспортере.
– Говорит Ферро. Вот и поверхность этого комка грязи. Здесь явно не курорт. Приготовьтесь к небольшой болтанке.
В тесноте бронетранспортера Рипли окинула взглядом своих спутников. Не сняв ремней безопасности и навалившись плечом на соседа спал Хикс. Казалось, болтанка его только убаюкивает. Большинство же десантников сидели молча, глядя прямо перед собой. Каждый думал о своем. Хадсон безостановочно что-то бормотал. Его губы постоянно шевелились, но Рипли даже не пробовала понять его.
Берк с профессиональным интересом изучал оборудование бронетранспортера. Напротив него, плотно смежив веки, сидел побледневший Горман. На лбу и шее лейтенанта выступили капельки пота, а руками он постоянно растирал колени. Должно быть, снимает напряжение массажем или просто вытирает потные руки, подумала Рипли. Может, ему станет легче, если с ним поговорить?
– Лейтенант, какой это у вас по счету десант?
Горман открыл глаза, прищурившись посмотрел на Рипли.
– Тридцать восьмой… если считать учебные.
– А боевой? – многозначительно спросила Васкес.
Горман старался отвечать бесстрастно, будто не придавал этому никакого значения. Мелочь, к тому же совершенно не относящаяся к делу.
– Боевой… второй. Третий, если считать и этот.
Васкес и Дрейк молча переглянулись. Выражения их лиц были красноречивее слов. Рипли с упреком взглянула на Берка, а тот в ответ лишь беспомощно пожал плечами, как бы говоря: «Послушайте, я же человек гражданский. Я не могу приказывать военным, кого назначить на то или другое место».
Конечно, на самом деле все было совсем не так, но теперь спорить об этом все равно поздно, подумала Рипли. Под ними лежал Ахеронт, а земные бюрократы были далеко-далеко. Рипли закусила губу, пытаясь успокоиться. Кажется, Горман – знающий офицер, уговаривала она себя. К тому же в любой стычке командовать отрядом будут Эйпон и Хикс.
Система внутренней связи доносила до десантников голоса из кабины пилотов. Ферро сыпала проклятьями втрое чаще Спанкмейера. В промежутках между руганью и проклятьями пилотам все же как-то удавалось благополучно вести корабль.
– Последний поворот, и идем на посадку, – говорила Ферро. – Выходим на семь-ноль-девять. Включаю систему наведения на конечном участке траектории.
– У тебя все конечное, – улыбнулся Спанкмейер.
Это была старая шутка, и Ферро пропустила ее мимо ушей.
– Следи за своим экраном. Я не могу вести эту посудину и смотреть за рельефом. Держись подальше от гор, – сказала Ферро. Она с минуту помолчала, потом удивленно добавила: – А где же радиомаяк?
– Эфир молчит, – спокойно пояснил Спанкмейер. – Должно быть, маяк вышел из строя вместе со всей связью.
– Не неси чепуху. Радиомаяки всегда автоматические и с независимым источником питания.
– Правильно. Вот и ищи свой маяк.
– Лучше посмотрю, не размахивает ли кто-нибудь драным флагом.
На несколько минут все замолчали. Десантников проблемы пилотов не очень интересовали. Ферро и Спанкмейер сажали корабль и в худших условиях.
– Ветер стихает. В такую погоду только запускать воздушных змеев. Ребята, мы подержим нашу посудину здесь, пока вы будете играть в свои игрушки.
Десантники зашевелились, готовясь к посадке. Горман расстегнул ремни безопасности и направился к пульту тактического управления бронетранспортером. За ним последовали Берк и Рипли.
Все трое с трудом втиснулись в крохотный отсек. Горман встал у пульта управления, а Берк расположился за его спиной так, чтобы при желании можно было заглянуть через плечо лейтенанта. Рипли с удовольствием отметила, что полет не отразился на умении Гормана работать с машинами и приборами. Занявшись своим делом, он преобразился. Его пальцы ловко, словно пальцы пианиста по клавишам, забегали по тумблерам, кнопкам и регуляторам. Приборы и экраны ожили, а из кабины пилотов до них донесся торжествующий голос Ферро:
– Наконец-то я поймала маяк. Сигнал не очень четкий, но это определенно он. И облака немного рассеялись, кое-что можно увидеть и своими глазами. Это Хадли.
Горман, повернувшись к микрофону, спросил:
– Как выглядит поселок?
– Как в рекламных брошюрах, – насмешливо ответила Ферро. – Галактический курорт. Огромные сооружения, грязь. Горит несколько огней, значит, кое-где у них есть электроэнергия. На таком расстоянии не могу сказать, то ли это обычное освещение, то ли аварийные огни. Их не много, может, сейчас время послеобеденного сна? Пожалуйста, дайте мне пару недель для отпуска в Антарктиду.
– Спанкмейер, ваши впечатления?
– Всех словно ветром сдуло. Но их не бомбили. Все здания целы, во всяком случае кажутся целыми отсюда, при плохой видимости. Простите, нам надо следить за рельефом.
– Разберемся на месте, – подвел итоги Горман, и переключил все внимание на экраны над пультом управления.
Чем ближе к Ахеронту подходил корабль, тем увереннее становился Горман. Может быть, боязнь высоты просто его слабое место, подумала Рипли. Если это действительно так, беспокоиться не о чем.
Лейтенант посмотрел на небольшие индивидуальные экраны десантников, их было по два на каждого. Под ними располагались таблички с фамилиями. Верхний ряд экранов был связан с видеокамерами на боевых шлемах, а на нижних экранах непрерывно отражались данные о физическом состоянии десантников: частоте пульса и дыхания, работе сердца, мозга и кровеносной системы, зрительной активности и прочем. Одним словом, приборы давали полную информацию о физиологическом и физическом состоянии каждого солдата.
По сторонам от небольших экранов, чуть выше их, располагались мониторы, на которых постоянно давалось изображение местности вокруг бронетранспортера… Горман нажал несколько кнопок. Скрытое сигнальное устройство, как ему и полагалось, тотчас ответило звонком.
– Вроде бы все в порядке, – пробормотал Горман как бы про себя, но так, чтобы его слышали Берк и Рипли. – Все системы работают.
Рипли отметила, что давление крови у десантников отличается удивительной стабильностью. Да и пульс ни у кого из них не превышал семидесяти пяти ударов в минуту.
На одном из небольших экранов вместо внутреннего вида бронетранспортера были видны только помехи.
– Дрейк, проверьте вашу камеру, – распорядился Горман. – У нас нет изображения. Фрост, покажите мне Дрейка. Возможно, все дело в механических неполадках.
На соседнем экране появилось лицо десантника со смартганом. Он с размаху ударил себя по шлему упаковкой батареек, и на его экране тотчас возникло изображение.
– Теперь лучше. Покачайте головой.
Дрейк выполнил приказ и объяснил собравшимся в кабине управления:
– Этому приему меня научили на технических занятиях. Только обязательно нужно бить слева, иначе ничего не получится.
– А что будет, если стукнуть справа? – поинтересовалась Рипли.
– Произойдет перегрузка регулятора внутреннего давления, того самого, что удерживает шлем на голове. – Рипли видела, что Дрейк нахально смеется прямо в видеокамеру Фроста. – Тогда глаза лопнут, а мозги взорвутся.
– Чему у тебя взрываться? – фыркнула Васкес.
Дрейк быстро нагнулся и хотел было той же упаковкой батареек стукнуть по шлему Васкес справа.
Их успокоил Эйпон. Его не очень интересовали возможные неполадки в шлеме Дрейка – он знал, что тот избавится от шлема при первой возможности. Точно так же, как и Васкес. Дрейк будет драться в своей потрепанной шапочке, а Васкес – в красном платке – уставом не предусмотренных «боевых» головных уборах. Оба уверяли, что шлем мешает смартгану прицеливаться. Эйпон не собирался спорить с ними. Пусть будет так, пусть хоть обреют головы наголо, если им так захочется, лишь бы стреляли метко.
– Ладно, – сказал он. – Приготовиться первому отделению. Проверить резервные системы и источники питания. Если после рассредоточения кто-нибудь погибнет, то скорее всего из-за них. Если вас не прикончит какое-нибудь чудище, это сделаю я. Две минуты на сборы. – Он посмотрел направо. – Разбудите Хикса.
Среди десантников послышались смешки. Взглянув на биомонитор Хикса, Рипли поневоле улыбнулась. Все показания говорили о том, что капрал умирает от скуки. Помощник Эйпона беспробудно спал. Наверняка ему снятся куда более приятные места. Рипли позавидовала умению Хикса расслабляться. Когда-то, давным-давно, ей это тоже удавалось. Может, она снова научится, когда вернется из этого рейса.
Принесли рюкзаки и оружие. В отсеке снова закипела работа. Васкес и Дрейк помогали друг другу надевать сложные крепления для смартганов.
Экран переднего вида показывал десантникам ту же картину, что видели Ферро и Спанкмейер. Впереди возвышался металлический «вулкан». Вершина его конуса, выбрасывавшая вверх горячие газы, скрывалась в облаках. Аудиомониторы доносили до десантников приглушенный шум преобразователя атмосферы.
– Сколько таких установок на Ахеронте? – обратилась Рипли к Берку.
– Это один из тридцати или около того. Не могу назвать точной цифры. Они разбросаны по всей планете. Вернее, не разбросаны, а размещены в определенных местах, чтобы преобразование осуществлялось в оптимальном режиме. Все они полностью автоматизированы, а их работа контролируется центром управления Хадли. По мере того как состав атмосферы на планете будет приближаться к земному, производительность установок станет автоматически снижаться. В конце концов все они выключатся. Но для этого им придется потрудиться еще лет двадцать, а то и тридцать. Установки, конечно, дороги, но очень надежны. Между прочим, их выпускает наша Компания.
Рядом с огромным грохочущим конусом десантный шаттл казался гонимой ветром ничтожной пылинкой. Рипли была поражена. Как и любой человек, имевший дело с космосом, она слышала о преобразователях атмосферы, но не думала, что ей придется увидеть их собственными глазами.
Ловко орудуя регуляторами, Горман опустил главную наружную видеокамеру и поводил ею из стороны в сторону. На экране мелькали лишь крыши строений обезлюдевшей колонии.
– Держитесь на сорока, – приказал он Ферро через микрофон. – Облетайте колонию на малой скорости. Не думаю, что удастся что-то обнаружить с такой высоты, но это предписывает устав. Будем выполнять его требования.
– Можно попробовать, – отозвалась Ферро. – Вы там держитесь крепче. Пока будем кружить, нас может и тряхнуть. Не забывайте, это не пассажирский лайнер для полетов в атмосфере, а всего лишь вшивый десантный шаттл. Тонкое суборбитальное маневрирование не в его репертуаре.
– Делайте, что вам приказано, капрал.
– Слушаюсь, сэр, – ответила Ферро и, понизив голос, неразборчиво пробормотала еще несколько слов. Маловероятно, чтобы это была лестная характеристика.
Корабль кружил над поселком. Внизу мертвые сооружения сменяли друг друга, нигде не было видно никаких признаков жизни, никакого движения. Все так же горели несколько огней, которые десантники заметили раньше. На горизонте возвышался неумолчно гудевший преобразователь атмосферы.
– Вроде бы все цело, – прокомментировал Берк. – Может, их скосила какая-нибудь чума?
– Может быть, – отозвался Горман. Постройки колонии напомнили ему останки древних кораблей, усеявшие дно океана. Он нагнулся к микрофону: – Эйпон! Приступайте.
В другом отсеке старший сержант, поднявшись, оглядел своих солдат. Они крепко держались за поручни – в неспокойной, непроглядно черной атмосфере Ахеронта корабль постоянно швыряло из стороны в сторону.
– Ладно. Все слышали, что сказал лейтенант. Повторять не буду. Сразу после высадки всем рассредоточиться. Не упускать из виду товарища, идущего впереди, но ни в коем случае не наступать ему на пятки. Нарушивший приказ будет немедленно отозван на корабль.
– Точно будет отозван? – Кроу состроил невинные глазки.
– Эй, Кроу, соскучился по мамочке? – поддел товарища Вержбовски.
– Я бы не возражал, чтобы она оказалась здесь, – ответил Кроу. – Она бы с вами живо разобралась.
Десантники строем направились к носовому шлюзу. Проходя мимо Рипли, Васкес хлопнула ее по плечу.
– Остаетесь здесь?
– Можете не сомневаться.
– Ясно.
Васкес отвернулась и уставилась в затылок шагавшего впереди Дрейка.
– Сажайте корабль по эту сторону главной телеметрической башни, в шестидесяти метрах от нее, – распорядился Горман. Он повертел ручку настройки монитора… – по-прежнему нигде никаких признаков жизни. – По моей команде немедленно поднимайтесь, найдите удобное облачко и там держите корабль в состоянии боевой готовности.
– Понятно, – коротко ответила Ферро.
Эйпон посмотрел на хронометр, вмонтированный в рукав куртки.
– Десять секунд. Внимание!
Десантный шаттл спускался в ста пятидесяти метрах от посадочной полосы колонии. Автоматически зажглись мощные наружные прожекторы, прорезав пыльную атмосферу Ахеронта. Влажное бетонированное покрытие полосы ветер усеял камнями и мусором, но Ферро это не беспокоило. Она осторожно сажала корабль, а выдвинувшиеся гидравлические опоры смягчили удар многотонной машины о поверхность планеты. Не прошло и нескольких секунд, как из грузового люка с ревом выкатился бронетранспортер. Едва он коснулся грунта, как двигатели снова загудели. Десантный шаттл поднялся и исчез в темном небе.
Бронетранспортер двинулся к ближайшему строению. Но никто не выбежал ему навстречу, как никто не собирался и его атаковать. Из-под жестких армированных колес машины летели комья грязи. Бронетранспортер резко свернул вправо, так что его люк оказался точно перед главным шлюзом колонии. Люк еще не открылся до конца, а Хадсон уже выпрыгнул из машины и побежал вперед. За ним последовали и остальные. Они быстро рассредоточились, чтобы держать под контролем возможно большее пространство, не теряя друг друга из виду.
Внимание Эйпона было приковано к экрану усилителя изображения. Он осматривал одно за другим окружавшие их здания. Встроенный в усилитель компьютер контрастировал изображение, раскрашивал его в разные цвета и делал более ярким. Для Эйпона этого было достаточно.
Архитектура колонии была лишена каких-либо излишеств. Украшательством собирались заняться позднее, когда ветры не будут так стремительно разрушать самые скромные попытки разнообразить стиль. Между зданиями валялись кучи мусора и камней, слишком тяжелых, чтобы ветер унес их прочь. Железный прут, торчавший из неровной бетонной глыбы, беспрестанно бился о стену, и ветер разносил эхо ударов по всей колонии. Неровно мигали несколько неоновых реклам. Десантники слышали в наушниках отрывистые команды Гормана:
– Первая группа, вперед, развернутым строем. Хикс, организуйте охрану пространства между шлюзом и бронетранспортером. Следите за тылом. Васкес, приготовиться. Вперед.
Десантники приблизились к главному шлюзу колонии. Никто из них не рассчитывал на торжественную встречу и радостные приветствия, никто не думал, что удастся сразу открыть шлюз и войти на территорию, но вместе с тем никто не ожидал и увидеть два тяжелых вездехода, стоявших нос к носу перед шлюзом и забаррикадировавших все подходы к нему. Это значило, что обитатели колонии использовали все средства, чтобы не пустить тех, кто находился снаружи.
К безмолвным машинам первой подошла Васкес. Она заглянула в кабину вездехода. Приборы контроля и управления были грубо вырваны и валялись по всей кабине. Васкес осторожно протиснулась между вездеходами и флегматично сообщила:
– Похоже, тут поработали монтировкой.
Она подошла к шлюзу и кивнула Дрейку, занявшему позицию справа от нее. К ним присоединился Эйпон. Он осмотрел препятствие и направился к пульту управления наружным люком шлюза. Эйпон перебрал все комбинации. Сигнальные огни не загорались.
– Сломано?
– Заблокировано. Это большая разница. Хадсон, давай сюда. Нужно открыть люк.
Забыв свои обычные шутки, Хадсон положил оружие и деловито склонился над пультом. Не прошло и минуты, как он заключил:
– Стандартная модель.
Хадсон достал инструмент, снял с пульта верхнюю панель, осмотрел электрическую схему.
– Две секунды, сержант.
Не обращая внимания на холод и ветер, он начал осторожно разбирать поврежденную схему. Эйпон и десантники терпеливо ждали.
– Первая группа! – рявкнул сержант в микрофон. – Ко мне! Всем собраться у главного шлюза.
Над их головами со скрипом и стонами болталась на ветру полусорванная вывеска. Завывание ветра больше действовало на нервы, чем на физическое самочувствие. Хадсон соединил два проводника, и в тот же миг замигали две сигнальные лампочки. С хрустом перемалывая скопившуюся в направляющих рельсах пыль, люк рывками пополз в сторону. Почему-то лампочки мигали синхронно рывкам. На пол пути люк окончательно заело. Но десантникам хватило и образовавшейся щели.
Эйпон жестом приказал Васкес идти первой. Выставив вперед дуло смартгана, она шагнула в шлюз. Десантники последовали за ней. В их наушниках не умолкал трескучий голос Гормана:
– Вторая группа, вперед. Занять позиции на флангах, не отставать. Что там, сержант?
Эйпон бегло осмотрел помещение.
– Пока все пусто, сэр. Хозяев дома нет.
– Хорошо. Вторая группа, продвигаясь, не забывайте следить за тылом. – Лейтенант улучил момент и обернулся: – Рипли, у вас все в порядке?
Только теперь Рипли осознала, что дышит слишком часто, словно только что закончила марафонскую дистанцию. Она молча кивнула, сердясь и на себя и на Гормана с его неуместным вниманием. Лейтенант снова повернулся к мониторам.
Васкес и Эйпон шли по широкому пустому коридору, освещенному лишь несколькими синими лампочками под потолком. Аварийное освещение, отметил про себя Эйпон, да и то уже начинает ослабевать. Нельзя сказать, сколько времени работают аккумуляторы. Вместе с десантниками в помещение ворвался ветер. На полу стояли лужи. Через дыры в потолке капал дождь. Эйпон запрокинул голову, чтобы его видеокамера зафиксировала следы стрельбы и передала изображение на бронетранспортер.
– Импульсные карабины, – пробормотал Эйпон, объясняя причину появления пробоин с рваными краями. – Кто-то палил, как сумасшедший.
Увидев на экране следы жестокого боя, Рипли резко повернулась к Берку.
– Прикованные к постели больные не носятся по своему дому с импульсными карабинами, – обвиняюще проговорила она. – Люди, у которых вышли из строя системы связи, не палят из импульсных карабинов куда попало. Что-то заставило их обороняться.
Вместо ответа Берк лишь пожал плечами.
Осмотрев пробоины, Эйпон поморщился.
– Черт знает что.
Это было суждение профессионала, а не сожаление о том, что здесь произошло. Старший сержант не терпел неряшливой работы. Конечно, напомнил он себе, стреляли-то колонисты. Инженеры, строители, обслуживающий персонал. Не солдаты. Может, у них была парочка полицейских, но в солдатах уж точно нужды они не испытывали – тюк? не испытывали. Так что же все это значит? Завывающий ветер будто насмехался над сержантом. Эйпон заглянул в другой коридор, надеясь там найти ответ на свой вопрос. Однако и там было только пусто и темно.
– Двинулись дальше.
Васкес снова шла первой. Сейчас она более всякого робота походила на машину. Дуло ее смартгана безостановочно неторопливо рыскало из стороны в сторону, прощупывая каждый квадратный дюйм впереди. Взгляд Васкес был прикован к монитору системы наведения, она не обращала внимания на то, что оказывалось под ногами, только слышала шаги товарищей позади себя и по сторонам. Впереди была тишина.
Горман постучал пальцем по приборной панели рядом с большой красной кнопкой.
– Разделитесь и продолжайте поиск парами. Вторая группа, приступить к осмотру колонии. Хикс, возьмите под контроль второй уровень. Используйте искатель движущихся объектов. Как только заметите какое-то движение, немедленно подавайте сигнал.
Кто-то пропел a capella несколько строк арии Донара из «Золота Рейна», в которой германский бог вызывает бурю. Рипли показалось, что это был голос Хадсона, но точно сказать она не могла. Рипли старалась следить одновременно за мониторами всех индивидуальных видеокамер. Каждый темный угол казался ей воротами в ад, каждая тень таила смертельную угрозу. Она прилагала немалые усилия, чтобы сдерживать участившееся дыхание.
Хикс повел свою группу по пустынной лестнице на второй уровень. Здесь оказался такой же коридор, как и на нижнем. Может, этот был чуть уже, но и тут царило безлюдье. Правда, наверху оказалось одно преимущество: здесь не было ветра.
Стоя в центре группы, Хикс извлек из чехла небольшой металлический прибор с окуляром; как и все приборы десантников, хрупкое устройство было надежно защищено снаружи. Хикс направил окуляр вдоль коридора и подстроил его. Ярко засветились два светодиода, но стрелка застыла на нулевой отметке. Капрал медленно поводил прибором из стороны в сторону.
– Никого, – сообщил он. – Никаких движущихся предметов, никаких признаков жизни.
– Продолжайте поиск, – разочарованно приказал Горман.
Хикс шел с искателем в вытянутой руке, десантники прикрывали его с флангов. Группа миновала несколько жилых комнат и служебных помещений. Иногда их двери были распахнуты настежь, иногда закрыты на замок. Обстановка комнат, не отличаясь разнообразием, не таила никаких сюрпризов.
Чем дальше продвигалась группа, тем более наглядными становились следы сравнительно недавней борьбы. Часто попадались разбросанные по полу бумаги, перевернутая мебель. Под ногами валялись бесценные, но безнадежно испорченные дискеты. Доставленные сюда за бешеные деньги личное вещи были беспорядочно раскиданы, поломаны и порваны. Драгоценные книги, напечатанные на настоящей бумаге, плавали в лужах, которые натекли из разорванных труб и дыр в потолке.
– Похоже на мою комнату в общежитии колледжа, – не слишком удачно пошутил Берк.
Несколько помещений были не просто разорены, а выжжены дотла. Металл и композитные материалы, из которых были сделаны стены, покрывали черные полосы сажи. В некоторых окнах были выбиты прочнейшие трехслойные стекла, и теперь в них врывались ветер и дождь. В одном из кабинетов Хикс обнаружил на журнальном столике недоеденный пирожок. Рядом стояла кофейная чашка, до краев наполненная дождевой водой, а частицы кофейной гущи, словно водяные клещи, плавали на поверхности луж, покрывавших пол.
Группа Эйпона продолжала методично обследовать нижний уровень. Десантники парами обходили одну за другой скромные, тесноватые квартиры колонистов. Смотреть здесь было особенно не на что. Шедший в паре с Васкес Хадсон не сводил взгляда с индикатора искателя и поднял голову лишь однажды, чтобы его видеокамера зафиксировала пятно на стене. Ему не потребовались сложные электронные анализаторы, чтобы понять, что это – засохшая кровь. В бронетранспортере тоже заметили пятно. Никто не проронил ни слова.
Вдруг искатель Хадсона загудел. В пустом коридоре неожиданный звук прозвучал, как удар грома. Васкес резко обернулась и взяла смартган на изготовку. Они с Хадсоном обменялись взглядами. Хадсон кивнул, и Васкес осторожно пошла к полувыбитой двери. И дверь и стена вокруг были испещрены следами пуль импульсных карабинов.
Хадсон отступил в сторону, и Васкес, бочком приблизившись к двери, ударом ноги вышибла ее. В любое мгновение она готова была уничтожить в комнате все живое.
Уничтожать оказалось нечего. Врывавшийся через разбитое окно ветер раскачивал, словно маятник, висевшую на гибком проводе соединительную коробку. Тяжелый металлический предмет методично стучал по поручням детской кроватки.
– Ох уж эти искатели, – недовольно проворчала Васкес. – Терпеть их не могу.
Хадсон и Васкес вернулись в коридор.
Рипли смотрела на видеомонитор Хикса. Вдруг она резко подалась вперед.
– Подождите! Скажите им…
Сообразив, что ее слышат только Берк и Горман, она торопливо натянула шлем и подключилась к системе связи с десантниками.
– Хикс, это Рипли. На вашем мониторе я заметила что-то важное. Отступите назад.
Хикс подчинился, и угол обзора его видеокамеры увеличился.
– Так, хорошо. Теперь повернитесь немного влево.
Горман и Берк тоже переключили внимание на монитор Хикса. Изображение на экране сначала поплыло, а потом стабилизировалось. Теперь был отчетливо виден участок металлической стены, испещренный пробоинами и вмятинами, похожими на каверны. Рипли похолодела. Она хорошо знала, как образуются эти неровные каверны. Хикс провел перчаткой по искореженному металлу.
– Вам хорошо видно? Металл будто оплавлен.
– Не оплавлен, – поправила его Рипли. – Растворен.
Берк повернулся к ней, поднял брови.
– Хм. Кислота вместо крови.
– Похоже, тут кто-то придавил одного из старых знакомых Рипли, – сказал Хикс. Судя по голосу, открытие произвело на него менее сильное впечатление, чем на Берка.
Тем временем Хадсон обследовал одну из комнат на нижнем уровне. Жестом он пригласил присоединиться к нему.
– Эй, если вам нравится та стенка, то от такой дыры, как здесь, вы будете просто в восторге.
В бронетранспортере все трое повернулись к экрану, на который передавала изображение видеокамера болтливого рядового.
Хадсон смотрел вниз. В металлическом полу как раз между его ботинками зияла дыра. Он наклонился, и в тусклом свете фонаря появилась вторая дыра, располагавшаяся точно под первой, а еще ниже – часть служебного отсека подвального уровня. Страшная жидкость растворила все, что попалось ей по пути: трубы, кабели, провода.
Эйпон тоже осмотрел дыру.
– Вторая группа, внимание. Что у вас? – проговорил он в микрофон.
За всех ответил Хикс:
– Только что закончили осмотр. Хозяев дома нет.
Старший сержант кивнул и доложил лейтенанту:
– Сэр, здесь мертвое место. Мертвое и брошенное. На фронте Хадли все спокойно. Что бы здесь ни произошло, мы опоздали.
– Опять прозевали вечеринку, – расстроенно протянул Дрейк и пнул ногой кусок разъеденного металла.
Горман задумавшись откинулся на спинку кресла.
– Хорошо, – сказал он наконец. – Здесь все ясно. Давайте посмотрим, что скажет нам их компьютер. Первая группа, следуйте в центр управления колонии. Сержант, знаете, где он находится?
Эйпон нажал кнопку на рукаве. На внутренней стороне лицевого щитка прямо перед его глазами появилась маленькая схема колонии.
– Вот то высокое здание. Его видно отсюда. Это недалеко, сэр. Мы пошли.
– Хорошо. Хадсон, когда окажетесь в центре, постарайтесь подключиться к их центральному процессору. Ничего особенного. Мы не собираемся его использовать, хотелось бы только с ним побеседовать. Хикс, мы присоединяемся к вам. Ждите меня у южного шлюза рядом с той башней. Конец передачи.
– Хорошо, что конец. – Хадсон хотел было плюнуть, но поблизости не оказалось подходящей мишени. – Он к нам присоединяется. Теперь мне гарантирована полная безопасность.
Предварительно убедившись, что ее микрофон отключен, Васкес согласилась с Хадсоном.
Бронетранспортер медленно покатился по главной улице колонии. Его мощные дуговые прожекторы выхватывали из темноты грязные, ободранные песчаными бурями стены. Машина миновала защищенную от ветра стоянку, на которой находилось несколько сравнительно небольших вездеходов. Сверкающие металлические колеса бронетранспортера, попадая в глубокие рытвины, выбрасывали фонтаны грязной воды. Мощные амортизаторы смягчали удары. По стеклам прожекторов стегал косой дождь.
В кабине водителя бок о бок сидели Бишоп и Вержбовски. Человек и андроид работали на удивление согласованно и легко находили общий язык. Каждый с уважением относился к способностям и возможностям другого. Оба водителя знали, например, что Вержбовски в принципе может игнорировать любой совет Бишопа, но скорее всего ему последует. Вержбовски всмотрелся сквозь узкий иллюминатор и жестом показал:
– Думаю, нам туда.
Бишоп сверился с ярким планом колонии на экране, располагавшемся перед ними.
– Должно быть, да, – согласился Бишоп. – Другого шлюза поблизости нет.
Он взялся за штурвал, и тяжелая машина повернула к похожему на вход в пещеру отверстию.
– Верно. Вот и Хикс.
Бронетранспортер остановился, а в открытом шлюзе появился Хикс. Он молча ждал, пока откроется люк машины. Из бронетранспортера вышел одетый в комбинезон Горман, за ним последовали Берк, Бишоп и Вержбовски. Берк оглянулся на оставшуюся в одиночестве Рипли. Она внимательно смотрела мимо него, мимо их всех на темный вход в колонию.
– Рипли!
Она посмотрела на Берка, их взгляды встретились. Вместо ответа она только резко повела из стороны в сторону головой.
– Этот сектор совершенно безопасен, – попытался убедить ее Берк. – Вы слышали, что сказал Эйпон.
Рипли еще раз покачала головой. В их шлемофонах зазвучал голос Хадсона:
– Сэр, мы подключились к центральному процессору колонии.
– Отлично, Хадсон, – ответил лейтенант. – Десантникам, находящимся в центре управления, оставаться на месте. Мы скоро там будем. – Он кивнул спутникам: – Пойдемте.