Глава X
Императрица Камилла I в ожидании личного мага нервно истерзала носовой платочек в лоскутки. Наконец в дверь кабинета постучали. Камилла дернула витой шнур, над дверью звякнул серебряный колокольчик, и в кабинет бодро заскочил Адемар. Низко поклонившись, он широко улыбнулся и доложил:
— Ваше величество, сейчас я могу точно сказать: родившийся младенец — ваш внук, вне всякого сомнения. Я вам и раньше докладывал — Яна Рареш говорила чистую правду. Сегодня малышу исполнилось полгода, и его аура стала читаема. Отпали все сомнения, поздравляю вас, Ваше величество, еще раз.
От мага не укрылось, что императрица вздохнула с большим облегчением.
— Адемар, а по Леону что можешь сказать?
— Ваше величество, к сожалению, ваш покорный слуга слабый предсказатель, но магические знаки вчера указали: принц жив и плывет почему-то на корабле. Раньше, насколько вы помните, все указывало на отсутствие принца Леона в нашем мире.
— Да-да, — кивнула Камилла.
— Так вот, когда провел магический ритуал, мне открылось о его появлении у нас два месяца назад.
Императрица нахмурилась:
— Как вы посмели утаить от меня такие важные вещи?
Маг упал на колени:
— Не велите казнить, велите слово молвить!
— Встань, кончай придуриваться, ты не ответил на мой вопрос.
— Ваше величество, я вам уже говорил, предсказатель из меня… н-да. В полученном результате уверен не был, потому и не посмел беспокоить. Сейчас другое дело, пять раз проводил ритуал, и все пять раз один и тот же результат — принц Леон плывет к нам от Северного континента. Непонятно, как он там оказался, — вполголоса пробормотал маг.
— Появится — расскажет! — радостно воскликнула Камилла.
— За хорошие вести награжу тебя, Адемар, а сейчас пошли в трапезную, будущая невестка поди заждалась.
— Ваше величество, к семейному празднику все готово.
— Полгода внуку — хоть и не круглая дата, но мы ее отметим.
— Совершенно правильно, Ваше величество. Видит Единый Творец, что вы заслужили радость и счастье.
Архимаг с поклоном открыл дверь перед императрицей, и кабинет опустел.
* * *
Толчок — они с Герой на мостике пиратского судна. Далее короткая немая сцена — вытаращенные глаза четверых морских разбойников, оказавшихся рядом, и громкий пук испорченного воздуха. Возникший железный монстр, с алым пламенем в смотровых щелях шлема, кого хочешь напугает. Видимо, по этой причине некоторые корабли открыли беспорядочную пушечную стрельбу. Леон спрыгнул с могучей спины Божьего воина и заорал во все горло:
— Бросьте оружие, сдавайтесь, и останетесь живы!
Толпившиеся внизу пираты — орава потрепанных мужиков, вооруженных короткими абордажными саблями и пистолями, — с воплями отхлынули к бортам, но поднимать руки никто не спешил.
— Гера — вниз, не увлекайся, а на мостике я сам разберусь.
Монстр согласно рыкнул и исчез, чтобы через миг очутиться на палубе. Леон, не теряя времени, разрядил оба пистолета в ближайших морских бродяг и выхватил меч. Кстати, пистоли он позаимствовал на время у Ковенто, у Божьих воинов огнестрел отсутствовал. Скользящий шаг вправо, меч на противоходе чиркнул по шее мужчину в треуголке и замызганном некогда богатом камзоле. Пират, зажимая руками распоротое горло, кулем свалился на мостик. Приставив острие меча к груди последнего из четверки, Леон грозно спросил:
— Сдаешься?
— Да, да… ваша милость, не убивайте.
— Ты кто?
— Штурман, Упра Венсон, знаю все лоции прибрежных вод… — затараторил мужичонка.
— Ладно, разоружайся.
Штурман суетливо снял с себя широкий ремень с подвешенным кинжалом в ножнах и, показывая пустые руки, залепетал:
— Другого оружия не имею…
Леон сноровисто охлопал пленника, затем связал тому сзади руки подвернувшейся бечевкой и приказал сидеть и не дергаться. Сбежав по трапу на палубу, застал Геру, загоняющую экипаж в трюм. На палубе валялось семь трупов и небольшая горка оружия, весьма плохого качества. Девушка, вернувшая себе свой естественный облик, коротко доложила:
— Ваш приказ выполнен, командир. Какие будут дальнейшие указания?
Землянин ответить не успел — раздался недалекий взрыв. Взлетел на воздух один из пиратских кораблей. От грохота слегка заложило уши, из дымного облака, образовавшегося на месте корабля, разлетались горящие обломки, с шипеньем падавшие в воду. Гера побледнела:
— Там были Эя с Колой, — и упавшим голосом продолжила:
— Эя — моя младшая сестра.
— Искренне соболезную, крепись, — и Леон обнял поникшую девушку.
Захват остальных судов прошел менее кроваво — потери пиратов составили всего одиннадцать человек. На «Святой Деве» экипаж кричал ура, а Арчибальд Ковенто приказал коку готовить праздничный ужин. Матросы вечером получили по малому ковшу вина, и даже корабельному коту достался хороший кус мяса (еще один он стырил на камбузе) и теперь лежал с раздутым брюхом на крыше полуюта. Свесив хвост, он презрительно поглядывал на суетящихся внизу людишек: недалеких и низших существ (по его мнению), предназначение которых — кормить и угождать высшим существам — кошачьему племени.
Выстроившись в кильватерную колонну со «Святой Девой» во главе, суда двинулись в путь. На ужине присутствовала половина девчонок — вторая присматривала за морскими лиходеями, потом Божьи воины менялись. Пригляд за пленными вообще-то был излишним, те боялись магинь-воинов до дрожи в коленках, но порядок есть порядок.
В кают-компании первые бокалы — за помин души, не чокаясь. Гера держалась хорошо, без лишних слез и истерик — сказалось суровое воспитание. Она только тихо и горестно вздыхала.
— Эе, по вашим меркам, всего шестнадцать было, — сказала она Леону, сидевшему рядом.
Землянина одолевал некий дискомфорт — ведь с его подачи девчонки отправились на захват пиратских кораблей.
— Не вини себя, командир, в бою всякое бывает, — словно прочитав мысли, прошептала Гера.
Они выпили по паре бокалов вина, и он увел девушку в свою каюту. Что может быть лучше добротного секса, супротив душевных переживаний, — да ничего. Леон изо всех сил старался отвлечь Геру от мрачных мыслей, и это ему удалось. Красавица, после длительных да горячих любовных утех, обессиленная заснула, обнимая обожаемого мужчину. Впрочем, они заснули одновременно — наследный принц тоже изрядно вымотался.
* * *
На третий день к вечеру показался Алькамо. Город радовал глаз белоснежными зданиями, утопающими в зелени.
Оставив трофейные корабли болтаться на рейде, Ковенто свою «Святую Деву» мастерски причалил к ближайшему пирсу. Вскоре прибыл таможенный офицер с двумя солдатами в кирасах. Пошмыгав по трюму, таможенник сноровисто оформил бумагу, распил с капитаном и Леоном кувшин хорошего вина и дал несколько дельных советов относительно продажи судов и пленных пиратов.
Землянин, терзавшийся последние дни вопросом, куда деть пленных пиратов, с большим облегчением узнал, что татей можно сдать властям, да к тому же получить за них нехилую денюжку — призовые. У Леона сразу полегчало на душе: утопить на рейде морских разбойников, как предлагала Гера, не позволяла совесть. Все-таки безоружные люди, сдавшиеся на милость победителя, тем более слово дал — оставить пленникам жизнь. Так что все более-менее удачно складывается, надоело осаживать девушек — они после завершения плавания надоели с просьбами перерезать всем пиратам глотки.
Кстати, тогда он по горячим следам провел расследование о причине взрыва одного из кораблей. Оказалось, капитанствовал на нем полный придурок, с отмороженными мозгами, по кличке Безумный Ган. Впрочем, вся команда была под стать капитану. Вот кто-то из этих идиотов и взорвал пороховой погреб — таково единодушное мнение пленных. Из экипажа погибшего корабля никто не спасся.
* * *
Три дня Леон с девушками гостил в Алькамо. За это время он успел продать трофейные суда, сдал пиратов куда положено, расплатился с Арчибальдом Ковенто и теперь тупо смотрел на три сундука средних размеров, набитых золотыми монетами.
Пятерка Божьих воинов после обильного завтрака подалась с постоялого двора в город, типа на экскурсию, а вернее, пошастать по лавкам и магазинам. Женщины есть женщины, и потому Леон, не жалея, каждой отсыпал по тридцать золотых монет. Пусть девчонки потешатся, покрасуются в новых нарядах, на Черной планете им не до того было, постоянно шла борьба за выживание.
Закрыв комнату на замок, землянин спустился на первый этаж, где, поймав служанку, сделал заказ. Вскоре на террасу принесли розовое теслинское — одно из лучших местных вин — и большой поднос фруктов. Так, сидя в тенечке, Леон потихоньку потягивал вино, размышляя: покупать ли лошадей или какой-либо гужевой транспорт под сундуки и прочий груз. Постепенно бренности бытия оставили его, и Леон с тоской подумал о маме: «Она уже в курсе, что я здесь, — Яна сообщила наверняка, если добралась, конечно. Обязана объявиться у императрицы Камиллы I, и точка, — он с трудом отогнал дурные мысли. — А перед мамой неудобно — год добираюсь, а с другой стороны, все делал по совести, не бросать же в беде народ на Черной планете».
Чувствуя навалившуюся дремоту, бросил несколько серебрушек на стол и поднялся к себе. Сняв башмаки и легкий камзол с широким ремнем и оружием, бухнулся на кровать. Заснул, как говорится, в полете. Ближе к вечеру разбудила его Гера, крутившаяся перед большим бронзовым зеркалом — примеряла обновы. Сдавленный писк выдавал нешуточные эмоции и радость девушки.
«Господи, как мало нужно для счастья женскому полу», — подумал Леон, наблюдая сквозь прищуренные веки за красоткой. Облокотившись на подушку, землянин удивленно пялился на захламленную разным барахлом комнату. Какие-то платья с рюшечками, кофточки, шляпы с перьями и целый ряд разнообразной обуви заполонили все свободное пространство помещения.
— Так не бывает, чтобы на тридцать монет можно было купить такую кучу тряпья, — вполголоса пробормотал наследный принц.
— Может, может, — запищала радостная Гера и, бросив примерку, рыбкой нырнула в кровать.
— Спасибо тебе огромное от меня и всех наших девчонок, хочу отблагодарить, — бормотала Гера, сноровисто освобождаясь от нового платья.
Благодарность ее не имела границ — чуть без ужина не остались.
* * *
Свежим утром из западных ворот порта Алькамо выехал странный обоз. Стражники удивленно чесали затылки под шлемами, такое явление они наблюдали впервые. Шестью армейскими фургонами, каждый из которых запряжен четверкой лошадей (причем дорогой огинской породы), управляли юные красивые девушки, одетые в кожу. Единственный мужчина восседал на козлах первого рыдвана.
Десятник по прозвищу Рыжий Хуман, оперевшись на алебарду, задумчиво сплюнул:
— Жалко девочек, ведь как пить дать достанутся лесным разбойникам. Совсем глупые, поперлись без охраны, тьфу.
— Да уж, — поддержал его рябой стражник. — Один мужик не защита. Да Единый с ними, пошли, Хуман, опрокинем по стаканчику винца, у меня после вчерашнего немного осталось.
— Вот это дело, — обрадовался десятник. Приятели тут же забыли о недотепах-путешественницах и поспешили в караулку — их обуревала нешуточная похмельная жажда.
* * *
Лиги через три обоз свернул с тракта в сторону леса. Поплутав меж деревьев, остановились на большой поляне. Леон достал из тубуса свернутую в рулон карту континента. Народ уселся прямо на траве, рассматривая местное чудо географической мысли, на которой «белых» пятен оказалось не так уж мало. Главное, границы запретных земель были четко обозначены. Леон мысленно вспомнил давешний поход с наемниками и указал пальцем на нужную точку.
— Гера, будь внимательна, мой разум открыт, запоминай место. Тебе делать портал.
— Есть, командир.
Девушка, проведя рукой по голове наследного принца, с ходу принялась за сканирование его памяти. Землянин пережил несколько неприятных минут — у него возникло ощущение щекотки внутри черепной коробки, а затем цветные круги перед глазами. Пришел в себя от легкого шлепка по щеке.
— Очнись, командир, выпей вина.
Глотнув из фляжки живительной влаги, Леон окончательно очнулся:
— Получилось?
— Думаю, да, можно начинать.
И Гера упругим шагом двинулась к центру поляны. Подрезав дерн кинжалом, она выкопала ямку, положила туда плоский белый, полупрозрачный камень, покрытый рунами, и приступила к созданию портал-перехода. Вскоре передней засиял высокий овал.
— Готово, двигайтесь побыстрей! — закричала Гера.
Фургоны шустро исчезали в овале один за другим, последней ушла девушка. С ее уходом портал схлопнулся, и ничего не напоминало об исчезнувшем обозе — примятая от колес трава постепенно выпрямлялась, и к утру никаких следов не осталось вовсе. Лишь в середине поляны, на десятисантиметровой глубине лежал и ждал своего часа магический маяк. Гера оставила его на всякий случай, мало ли что ждет их впереди, а так есть запасной плацдарм для отступления с точными координатами.
* * *
Очутившись на западной границе Запретных земель, Леон решил, что они пройдут их насквозь, держа путь на восток. И тому была причина: народу Божьих воинов нужна удобная территория для проживания и создания своего государства. То есть наличие водоемов, пахотной земли, леса и желательно присутствие полезных ископаемых. В первую очередь железа, меди, угля и т. д. Ну это как повезет. Он понимал, на такой вояж понадобится время — минимум месяца два, но что делать, свою миссию должен выполнить до конца. Мама его поймет и не осудит.
Землянин встал на козлы, оглядел обоз и гаркнул:
— Всем внимание! Мы находимся на вражеской территории. Смотреть в оба! Нападение может случиться в любую минуту, потому не щелкать клювом.
Леон с сожалением отметил неадекватную реакцию телохранительниц, нормальные люди бы насторожились, ощетинились, приготовили оружие, а эти радуются, улыбки до ушей.
— Отставить веселье! Все очень серьезно. Об этих местах столько страшилок и кошмарных рассказов ходит, так что если хотя бы часть из них правдива, то нас ждут весьма неприятные встречи. Вперед!
И обоз покатил по пустоши, перемежаемой редким кустарником. Кони, пофыркивая, легко тащили фургоны и к вечеру преодолели не менее двадцати лиг. На ночлег остановились у небольшого леска рядом с родником чистейшей воды. Поставив фургоны в круг, спутали лошадям передние ноги и отпустили пастись. Они везли с собой некоторый запас сена и овса, но это неприкосновенный запас.
Девчонки шустро натаскали валежника, развели костер и, подвесив два котла над огнем, принялись кашеварить. Леон, как и положено командиру, лежал на кошме с задумчивым видом, показывая, что не дурака валяет, а великие планы разрабатывает. В общем, чисто мужская работа.
Разбудила его Лиана:
— Командир, ужин готов.
Стряхнув дремоту, подался к коллективу, азартно работавшему ложками. После сытного ужина приказал Гере выставить часового и загнать лошадей внутрь.
— Смена караула через час. Спокойной ночи.
Развернувшись, землянин направился к своему фургону, старательно не замечая умоляющих глаз девушки. Он уже не раз корил себя за проявленную слабость. Гера горестно вздохнула и принялась исполнять свои служебные обязанности. Леон заснул, едва улегся в фургоне.
Ночь прошла тихо, без происшествий. Утро началось с редкого тумана и мелкого моросящего дождя. Быстро позавтракав бутербродами — между двух кусков лепешки плоский кусок бекона, — запрягли четверки да наладились в путь-дорогу. Шесть дней обоз двигался в хорошем темпе, отматывая по сорок-пятьдесят лиг. На седьмой въехали в настоящий лес. Скорость передвижения, естественно, упала — приходилось часто петлять между деревьев. Кстати, лес, мягко говоря, выглядел странно. Искривленные стволы, многие почти без листьев, такое впечатление, что их покорежило радиацией. На его вопрос Гера ответила:
— Ничего такого не ощущаю, фон естественный.
Божьи воины знали, что такое радиоактивность.
— А вот остатки магии присутствуют, здесь не иначе произошла война магов.
— Что-то подобное я уже слышал раньше, — пробормотал Леон.
Первые гадостные сюрпризы начались ровно через десять дней. Причем напали не какие-то вурдалаки или чудовища, нет, обыкновенные охотники за артефактами. Дело было так.
Они вот уже второй день ехали по подвернувшейся старой дороге, благо она шла в нужном направлении. Несмотря на прошедшие века шоссейка находилась в приличном состоянии — отесанные, тщательно подогнанные гранитные плиты стойко сопротивлялись времени. Конечно, без трещин, наносного слоя почвы, поросшей мхом и травой, да без поваленных стволов деревьев не обошлось, но это мелочи. Главное, дорога проходима для фургонов. Где-то перед обедом впереди вдруг возникла одна из девушек — Леон узнал в ней Асту. Та подняла над головой перекрещенные руки — наследный принц натянул вожжи, и кони остановились.
— Что случилось? — спросил он у подошедшей девушки.
— Командир, к нам приближается группа людей с нехорошими аурами, — лихо отрапортовала Аста. — Я такие вещи за пару лиг чую, от мамы дар передался.
— Молодец, девочка, хорошо службу тащишь. Передай остальным: фургоны развернуть, чтобы лошади не пострадали и приготовиться к нападению.
— Есть! — и красотка метнулась к обозу.
Леон без труда переставил свой гужевой транспорт — благо ширина дороги позволяла производить такие маневры, — спрыгнул с козел и прошел вперед метров десять, поглядывая по сторонам. Вскоре к нему присоединились смеющиеся девчонки, предвкушающие схватку.
— Отставить смех, будьте серьезней. Гера, главаря нужно взять живым.
— Сделаем, командир.
Леон хмуро глянул на свой маленький отрядик: ну чисто дети, впереди схватка, а они хиханьки-хаханьки развели.
Вскоре из-за поворота показалась группа вооруженных людей, причем конных только трое, остальные топают на своих двоих. Незнакомцы при виде обоза оживились и, остановившись метрах в ста, пялились на Божьих воинов со скабрезными ухмылками. Потом одновременно загалдели, заспорили. Общий крик прекратил здоровенный детина, сидящий на гнедом жеребце — видимо, командир.
На первый взгляд типичные представители охотников за артефактами: сапоги до колена, штаны и рубахи из тонкой парусины, брезентовые и кожаные куртки; неплохо вооружены, кое у кого кольчуги. Вид потрепанный, есть раненые, вон белеют свежие повязки. Досталось, видимо, не слабо, возвращаются без добычи — за спинами полупустые вещмешки. Леон почти верно срисовал, но не до конца. Перед ними оказались «шакалы» — гниль и сброд, презираемый всеми охотниками. Они стояли вне закона, их уничтожали при каждом удобном случае. «Шакалы» грабили возвращающихся с хабаром добытчиков артефактов, в живых не оставляли никого. Нередко охотников подвергали страшным пыткам, выведывая захоронки.
Данный отряд возглавлял Грязный Лег. В этом поиске фортуна показала им задницу: в магических ловушках погибли пять новичков, да и хрен с ними, их для этого и брали; хуже другое — от вылезших из пещер чудищ полегла половина народа, причем лучшие бойцы, в живых осталось отребье — трусы и паникеры.
— Ишь, почуяли легкую добычу, девок увидели, слюной исходят… Щаззз, себе заберу красоток, будут у меня в наложницах, — Грязный Лег причмокнул, предвкушая удовольствие, потом цыкнул зубом. — Мужика продадим в рабство.
Так с довольной харей и слетел с седла. Его слегка приголубил стальным кулаком невесть откуда возникший трехметровый монстр, поднявший главаря с дороги с охапку да сгинувший с довольным рыканьем. Пока опупевшие бандиты протирали глаза, перед ними внезапно появились девушки. Орудуя двумя мечами одно временно, они за три минуты изрубили отряд «шакалов» в двадцать три человека. Стащив с дороги трупы, девицы деловито принялись за сборы трофеев, стараясь не испачкаться в крови.
Леон даже меч из ножен не успел вынуть. Посмотрел на весело щебечущих девиц, зло сплюнул: «Извращенки, в натуре».
После экспресс-потрошения предводителя «шакалов» на душе землянина остался мерзопакостнейший осадок — такого ведра помоев и душегубства он не ожидал. Вердикт один — на кол!
Девчонки обблевались, пока приводили приговор в исполнение. Хрипящий Грязный Лег так и остался торчать пришпиленный у дороги. Почти все трофеи — куча оружия и кольчуг из плохого железа — остались лежать на дороге. Взяли лишь горсть серебра, да чуть больше медяков. Гера принесла перстень главаря — весьма слабый амулет от воздействия магии. Леон приказал все захваченное поделить между девушками.
— Голодранцы, как есть голодранцы, — так охарактеризовала «шакалов» Гера и отправилась к своему фургону. Обоз развернулся и тронулся в путь.
Двадцать первый день ознаменовался появлением руин бывшего города среди редколесья. Не останавливаясь проехали дальше. Вдали появилась гряда холмов с точками пещер. Божьи воины напряглись — почуяли магические всплески. У Леона холодные мураши побежали по спине.
Дорога прямой стрелой проходила между горками, а они, заразы, тянулись от горизонта до горизонта. Ни обойти, ни объехать. Сделали остановку, решили на ночь глядя не соваться в опасное место. Часть девчонок суетилась за приготовлением ужина, Сида пасла лошадей, Гера с Нирсой обходили бивак караулом.
С недавних пор, после столкновения с «шакалами», на ночь стали ставить магическую сигнальную сеть. После ужина — гуляш из бекона с гарниром из бобов — Леон, движимый плохими предчувствиями, принялся за изготовление бомб. Не зря он прихватил у Ковенто пару бочонков пороха да несколько обрезков свинцовых труб, в пол-ладони диаметром. Как знал, что пригодится. Пистоли местного производства — слабый аргумент в защите. Аста по его просьбе подвесила у фургона приличного размера светляк — он давал отличное освещение. Наличие кой-какого слесарного инструмента позволило землянину за короткое время изготовить восемь бомб. Запалы сделал заранее, из коротких бечевок, пропитанных олифой и обваленных в порохе. Высохшие веревочки отлично исполняли роль бикфордова шнура — он проверил не единожды. Тот же Ковенто надоумил его применить ВУ не только в качестве бомб и гранат.
Мины — новое слово в нынешнем морском вооружении. Ныряльщики со свинцовым грузом на поясе и запасом воздуха в герметичном кожаном мешке с выходящей дыхательной трубкой подплывают под водой к вражескому кораблю и приклеивают мины к днищу. Нажимают шпенек, срабатывает примитивный замедленный взрыватель, а потом — ба-бах, все, морская пучина поглощает обреченное судно.
Леон, ознакомившись с взрывателем, поразился простоте изобретения местных Кулибиных. Две пружинки, пара зубчатых колесиков и острый боек. Боек бьет в кремушек, дальше искра — и дело сделано. Но не это его удивило, а способ крепления мины. Морские оружейники доработали рыбий клей, внесли несколько компонентов. Диверсанты под водой, у самого объекта, выдавливали клей из специальной кожаной баклажки на мину, а затем шлепали ее на деревянное днище. Вода действовала словно катализатор — клей застывал мгновенно, не отодрать. К восьми гранатам Леон соорудил три мины — так, на всякий случай.
Ранним утром, не завтракая, запрягли лошадей, и вперед. Хотелось побыстрее оставить чертовы холмы за спиной. Чем ближе подъезжали к гряде, тем больше росло напряжение. Остались последние триста метров. «Неужели пронесло? — мелькнуло в голове наследного принца. — Ага, как же».
Из многочисленных пещер наружу посыпались кошмарные создания — помесь гориллы с ящером: тело обезьянье, морда драконья, причем внушительных размеров — около двух метров. Стая с сотню голов медленно обхватывала обоз с флангов. Нападения ждали, потому заранее предприняли кое-какие меры. Пять фургонов телохранительницы погнали назад, а Леон, остановившись, принялся забрасывать зверюг гранатами. Забухали взрывы, стая от неожиданности приостановила атаку. Хотя потери минимальные: пятерка разорванных на куски, да раненых особей штук двадцать.
Леон, не теряя времени, развернул лошадок и погнал фургон назад, а перед мутантами возникли Божьи воины. Общий рев и рык прокатился среди холмов — волна хищников накатилась и с визгом откатилась назад, на траве осталось множество изрубленных тварей. Новая атака закончилась с тем же результатом — магически измененным созданиям не помогли грозные клыки и длинные когти. Телохранительницы, не делая перерыва, погнали монстров, нещадно рубя последних мечами. Нашла коса на камень. До сих пор стае не было равных противников. Божьи воины, находясь в боевой шкуре, от сечи ловили кайф и рычали от удовольствия. Закончив с мутантами на поверхности, телохранительницы ринулись в пещеры. Они вырезали всех зверюг до единого, включая детенышей с самками.
Леон не принимал участия в побоище, не видел смысла. Наберет спортивную, то есть магическую форму, тогда можно на равных выступать. Причем самолюбие не страдало совершенно, землянин реально оценивал свои силы и возможности.
Спустя пару дней миновали еще один разрушенный город. Впечатление жуткое: сплошь оплавленные камни, в радиусе тридцати лиг ничего не росло до сих пор. Ни былинки, ни травинки, почва в округе спеклась в стекло.
Месяц с лишним понадобилось отряду, чтобы добраться до середины Запретных земель. Здесь преобладал горный рельеф, благо перевал между гор оказался невысоким. С трудом, но одолели. Дорога с неделю как свернула на север, лафа кончилась, дальше бездорожье. Бедные коняшки исхудали, в горах им жрать нечего. Спустившись в небольшую долину, остановились на два дня, животные отъедались сочной травой, восстанавливали силы.
Для выхода на оперативный простор требовалось преодолеть последнее ущелье. Прошли долину, втянулись в каньон. Узкая каменная теснина, на дне которой бежала быстрая речушка, вызывала опасения и тревогу.
Остановив громыхающий фургон, Леон дал задание подбежавшей Гере:
— Пошли двух бойцов вперед, пусть идут дозором.
Нирса и Сида беззаботными козочками поскакали вниз по течению речки. Их фургоны, шедшие в середине, взяли на мягкую сцепку: привязали кожаные ремни от дышла к задней стенке впереди идущей повозки. Мягко журчала вода, эхом отдавалось громыханье больших колес по камням. Впереди показался просвет — выход из ущелья. Оставалось всего ничего, но от судьбы не уйдешь, плохие предчувствия не обманули землянина.
Дозорные дошли до самого выхода, они уже радостно махали руками, и в этот момент шевельнулась отдельно стоящая справа скала. Она до жути напоминала гротескную человеческую фигуру высотой с пятиэтажный дом. Леон не верил своим глазам, но каменная образина плечом целенаправленно столкнула огромный валун. Тот грохнулся точно на девчонок, шансов выжить у них не было. Все оцепенели. Ожившая скала, бред, так не бывает. Мало того, это чудище со страшным скрежетом повернуло башку в сторону обоза. Леона охватило бешенство. Схватив из короба оставшиеся три мины и баклагу с клеем, бросился к месту гибели Божьих воинов. Добежав до расколовшегося валуна, он заорал, запрокинув голову:
— Я тебя урою, падла! За все ответишь, сука драная!
Сначала его колотило от злости, а потом набежала знакомая волна Силы. За мгновения организм наполнился былой мощью. Ни секунды не раздумывая, наследный принц переместился на голову каменного урода. Поскольку фляжку с водой в спешке взять забыл, нашел выход из положения: помочился на мины, предварительно обмазав их клеем, а затем присобачил к макушке каменного стража. Миллисекунда — и он в фургоне. Медленно текли минуты ожидания, наконец взрыв. Конец долбаному идолищу поганому, обезглавленный, тот навечно застыл у выхода каньона.
Закончив расчистку тропы, обоз вышел на солнце. Остановились рядом с выходом, отдав распоряжения по хозяйству и загрузив мешок инструментом, Леон зашагал к месту трагедии.
Второй день из ущелья доносилось тюканье, хмурый Леон, приходивший поесть, ничего не рассказывал. На третий день, прихватив кувшин вина, повел заинтригованных девушек в теснину. Остановившись у расколотого на две части валуна, предложил выпить за помин души боевых товарищей. Телохранительницы на самом большом обломке прочитали надпись, выбитую золотом: «Сида и Аста — Божьи воины. Покойтесь с миром. Вечная вам память».
Кувшин пустили по кругу, девчонки немного похлюпали носом. Помолчали, осеняя себя крестом.
— Прощайте, девочки! — сгорбившийся Леон пошел прочь. Оставшаяся тройка телохранительниц догнала его, они обнялись, так и дошли до фургонов.
После случившейся трагедии дня четыре коллектив находился в упадническом настроении, но постепенно все вошло в норму. Жизнь и молодость берут свое.
Через неделю обоз уперся в широкую полноводную реку. Выпрягли лошадей и оседлали пару, в разведку отправились Гера с Лианой. Вернулись к вечеру с неутешительными вестями: дальше по течению брода нет. На следующий день в другую сторону отправился сам Леон. Результат тот же. Пришлось строить плот, правда, Леон оконфузился по самое не могу. То-то девчонки посматривали на него так странно, когда он ошкуривал очередное бревно. Наконец подошла Гера:
— Командир, ты как, сможешь построить полноценный портал на тот берег? Или нам подключиться?
Наследный принц аж зашипел от злости на самого себя: «О, идиото!»
Портал дался ему без особого напряга — арку перехода спокойно держал нужное время для прохода обоза. У реки разбили бивак, где стояли три дня. За это время все четверо поочередно совершали микропространственные прыжки в разные стороны. Леон собирал информацию, а затем разродился примитивной картой. За ужином поделился радостью с Божьими воинами:
— Ну-с, уважаемые девушки, мы, кажется, нашли место, где обоснуется ваш народ. По такому случаю разрешаю кувшин вина на круг.
Довольный писк, подначки, шутки, да звяканье медных кружек в ответ.
Для очистки совести остаток пути Леон решил совершить естественным путем — на гужевом транспорте. К тому же делать портал наобум не хотелось. Мало ли что осталось от прошлого в здешних землях — древние маги показали себя не с лучшей стороны, горазды на всякие пакости. Особо предупредил свою шуструю троицу:
— Без нужды порталы не делать. Вам понятно?
Девушки горячо заверили, что без приказа командира даже в кустики по нужде не отлучатся. Но уж слишком горячо клялись, землянину хотелось рявкнуть «не верю!», но он лишь махнул рукой. Были бы в команде мужики, тогда да, с ними проще. Вешал бы периодически звездюлей, и дисциплина, глядишь, быстро наладилась. А тут женский пол, девушки, маета одна.
Осталась позади цветущая долина с закопанным маяком, от реки в пути уже десять дней. Леон все больше убеждался в правильности выбора — главные условия для проживания есть. Помимо крупной водной артерии, множество мелких речек и ручьев. По дороге попалось несколько огромных озер, причем рыбных. Вон как плещется по утрам, сплошные круги на воде. Леса, полные дичи и зверья, перемежаемые обширными лугами и долинами с хорошей почвой. Видимо, стародавняя война не затронула эти места.
К вечеру, присматривая стоянку для ночлега, возле леска узрели солидную башню. Самой любопытной оказалась Гера — не выходя из фургона, переместилась к странному строению. Метрах в трехстах от башни мелькнула ослепительная вспышка, донесся приглушенный крик, а затем на траву упало обугленное тело. Сработала магическая защита.
Народ, стегая лошадей, быстро добрался к месту происшествия. Леон, просканировав пространство, обнаружил: силовой щит исчез. Видимо, истощился от последней попытки проникновения.
Геру похоронили утром у башни, поставив на могиле срубленный Леоном крест. Девчонки, прочитав короткую молитву, тактично удалились, оставив командира одного. Он сидел у холмика, со стыдом вспоминая то облегчение, которое испытал после гибели девушки. Конечно, горе не обошло наследного принца стороной, но малодушное чувство присутствовало. Будущая встреча Яны с Герой вызывала у него неприятное чувство дискомфорта.
— Прости меня, девочка, — прошептал Леон, потом поднялся и подался в башню.
Ночь выдалась спокойной, дежурили в три смены. Утром, бреясь, Леон обнаружил у себя лишнюю седую прядь. Потери среди телохранительниц оставили свой неизгладимый след.
Уступая просьбам Лианы с Астой, землянин угробил полдня на тщательный осмотр башни. В результате он обзавелся трофеем — ярко-синим камнем величиной с куриное яйцо. Камень наверняка из навершия посоха, полурассыпавшегося от времени. Он находился рядом со скелетом, лежащим в саркофаге без крышки. Видимо, останки хозяина башни, подумал Леон. Пока возился в полуподвале, собирая пыль, девчонки, спустившиеся ниже, обнаружили тщательно замаскированный тайник. Магические ловушки давно сдохли, так что телохранительницы, вырвав несколько нижних блоков из стены, спокойно извлекли три железных сундука. Довольно пыхтя, они шустро перетаскали клад наверх. Проржавевшие замки сбили ударами подкованных сапог.
— Можно открывать, командир?
— Стоп, стоп, отойдите к стене, я сам.
Готовый мгновенно поставить силовой щит, Леон острием меча поочередно откинул крышки. Только один сундук оказался с сюрпризом: из передней стенки выскочили несколько лезвий. В двух оказалось золото, в третьем — ювелирные украшения и драгоценные камни в деревянном ларце. Выглядевшие дряхлыми сундуки брать не стали, пересыпали золотые монеты и прочее в большие кожаные мешки. От этих трофеев Леон категорически отказался.
— Разделите на семь частей, себе и родственникам погибших девчонок, — посоветовал он. Но, поскольку телохранительницы настаивали на своем, сошлись на компромиссе: землянин взял несколько крупных камней из ларца. «Надеюсь, в вотчине Адемара найдется хороший ювелир — сделаю маме с Яной подарки».
Пообедав, тронулись в путь. Чаще стали попадаться остатки старых дорог, но попутных, к сожалению, не было. К концу декады потеряли двух лошадей и один фургон. Лошадей покусали ядовитые пауки — очень неприятные твари с кулак величиной, а у фургона развалилось колесо после очередной рытвины. О запасном в свое время никто не подумал. Лошадей поделили, из фургона вытащили пожитки, а хозяйственная Лиана сняла парусину. Глядя на нее, Леон отодрал боковые доски, хороший настил в слякоть не помешает.
По всем признакам, да и по времени, а в дороге уже два месяца, скоро Запретные земли закончатся. Лично Леона походная жизнь достала до одного места, а что говорить о девчонках…
С ними в последнее время землянин старался держаться проще и мягче, постоянно подбадривая. Из семи красавиц в живых осталось только две — потери шестидесятипроцентные. Хреновый из него командир. Чувство вины угнездилось в сознании, а потому сам себе сказал: «Эти должны остаться в живых, значит, за ними глаз да глаз».
Под самый финиш подсуропила погода — дождь зарядил на три дня, движение остановилось. Обоз сгрудился под кронами деревьев, путешественники поочередно ставили магический купол. Только так спаслись от хлеставших струй ливня.
Несмотря на паскудную погоду, коллектив пребывал в приподнятом настроении, даже с лица Леона сошла угрюмая озабоченность. Пользуясь оказией, чинили одежду и упряжь, проверяли оружие. Лошадки сожрали всю траву под куполом, пришлось задавать им овса из последних запасов.
Наконец распогодилось, выглянуло солнце, запищали редкие птахи. Выехали после обеда, надеясь, что за полдня подсохнет почва, ан нет, не срослось. Обоз застрял намертво, не проехав и лиги. Кони рвали жилы из последних сил, но преодолеть месиво, доходящее до бабок, оказалось выше их сил. Не помогли армейским фургонам большие колеса. Пришлось бросать повозки вместе с доброй половиной имущества. Оставили лишь продукты, запасы овса да золото, ну и трофейный клад, конечно. Распределили груз на скакунов, каждый из троицы имел заводную лошадку.
По причине непролазной грязи ехали медленно, и лишь на четвертый день выехали к более сухим местам. Здесь, видимо, прошел небольшой дождь. Природа резко поменялась и приняла естественную форму, магического фона не ощущалось. Появились мелкие зверушки, в кронах деревьев верещали птицы, словом, идиллия.
По карте получалось — они выбрались из Запретных земель, предстояло пересечь северную территорию Вольных баронств — самый краешек. О чем Леон сообщил в обед телохранительницам.
— До цели нашего вояжа осталось пять-семь дней пути, неспешной рысью.
Раскинувшиеся на траве девушки скупо порадовались — они, как и Леон, наездницы никакие. К вечеру болело все, ходили враскорячку. Хорошо, к землянину вернулись магические способности. Лечил слабый пол за один короткий сеанс, после чего уже телохранительницы превращались в эскулапов. Но это мелочи, главное, с каждым днем близилась встреча Леона с самым дорогим и любимым человеком — с мамой.
Пару дней спустя свершилось большое событие. Миновав несколько деревень, к вечеру, попали в главный городок Алерт баронства Бетлен. Сняв две комнаты на постоялом дворе, приняли «ванну» — купались в больших бочках с горячей водой. Непередаваемое блаженство. Отдав служанке в стирку одежду, Леон, закутавшись в простыню, с удовольствием пил отвар. В дверь постучали. Получив разрешение войти, в комнату проскользнули две фигуры в белом. Из простыней выглядывали проказливые мордашки телохранительниц.
— Садитесь, девушки, выпейте местный безалкогольный напиток, рекомендую, — наследный принц нацедил из большого коричневого кувшина в кружки отвар. Дождавшись момента, когда девушки опустошили кружки, он глянул на них с немым вопросом: чего приперлись на ночь глядя?
Аста с Лианой, немного смущаясь, выложили свою просьбу, так сказать, горячее желание, провести оставшиеся до конца путешествия ночи вместе, в одной постели.
Поначалу Леон хотел возмутиться и отправить девчонок восвояси, но затем, послушав аргументацию прекрасного пола, задумался. По сути, телохранительницы рассматривали соитие с Леоном не сточки зрения блуда и любовных утех, а для продолжения рода. Божьим воинам нужна свежая кровь. Тем более потомство от командира (воина и Великого мага) ожидалось перспективным. Плюс ко всему красавицы передали ему пакет, содержащий письмо Главного мага — Венцо Загана. Тот просто умолял помочь его народу. Дочитав послание до конца, землянин подумал-подумал и согласился. Совсем не потому, что проникся высокой целью помочь с демографией народу Божьих воинов, просто ему стало жалко молодых красивых девчонок, к тому же нецелованных девственниц. О сем факте знал от Геры. Они честно стояли с ним плечом к плечу, отражая опасности, столько пережили вместе. Никак нельзя быть бессердечной скотиной, девочки заслужили гораздо большего, чем его внимание. А уж если совсем честно, сам желал юных обольстительниц, но приходилось держать себя в рамках. Иначе какой он командир.
Землянин сжег письмо в камине, а затем дернул шнур звонка, вызывая служанку. Вполголоса сделав заказ, с серьезной физиономией вернулся за стол. Девушки, затаив дыхание, ждали ответа. Обведя их нарочито хмурым взглядом, уставился на дверь.
В комнату гуськом зашли три служанки и два поваренка с кухни. Они принесли богатый ужин и несколько кувшинов лучшего вина. Составив с подносов на стол разную снедь, приправленную травками и специями, девушки пожелали приятного аппетита, затем, прихватив золотой, выданный Леоном, исчезли.
Телохранительницы встали и тихими голосами принялись прощаться, желая приятного аппетита да спокойной ночи.
— Э нет, мои милые, куда наладились? У нас же сегодня праздник, прошу к столу, — причем усадил гостий рядом с собой. — Гулять будем до утра, — и красноречиво подмигнул.
Комната расцвела радостными девичьими улыбками.
Не будем, уважаемый читатель, смаковать подробности прекрасной ночи, скажу одно: праздник удался во всех отношениях. Во всяком случае Лиана с Астой запомнили его на всю жизнь, к тому же залетели они одновременно. Даже рожали в один день: у обеих по двойне — мальчики и девочки.
* * *
Вихрастый сонный парнишка, выведший лошадей из конюшни, постоянно поддерживая холщовые штаны, принялся помогать уезжавшим постояльцам. Заседлав копытный транспорт и распределив между ними тяжелые кожаные мешки и торбы с провизией и прочим, выехали с постоялого двора.
У ворот Леон кинул мальцу две серебрушки — тот от столь щедрого вознаграждения издал восторженный вопль, склонившись в поясном поклоне. Улицы Алерта постепенно заполнялись народом, степенно идущим по свои делам. Провинция-с…
Кавалькаду всадников выпустил из ворот небритый и похмельный стражник, от которого за версту несло крепчайшим перегаром. Вскоре городок скрылся из вида, вот тогда Леон сделал первую попытку отправить весело щебечущих телохранительниц домой. Не подействовал ни командирский металл в голосе, ни уговоры. Девчонки уперлись рогом: уйдем, когда очутимся на территории вашего мага Адемара. Про маму. Императрицу Аргоса, знал лишь Главный маг Заган да покойное ныне семейство Чола.
Баронство Бетлен проехали в два дня. Перед границей следующего баронства — Тибо — дорога раздваивалась: влево на север, в объезд, прямо, вел хороший наезженный тракт с небольшой крепостцой. Солидный шлагбаум из толстых лесин преграждал путь. Из караулки вышли три зевающих стражника, звякающих алебардами. Содрав с путешественников три серебрушки и десять медяков, доблестные воины, тужась и пукая, подняли тяжелую лесину.
Лиана заметила:
— Трактирщик давеча предупреждал, здешний хозяин барон Якоб Тибо — самодур и тиран. Крохобор, каких поискать, дерет со своих подданных пять шкур.
На что Леон лишь хмыкнул:
— Нам с ним детей не крестить.
Тут наследный принц крепко ошибся, вскоре они пересеклись с подлым бароном при весьма неприятных обстоятельствах. Причем буквально в тот же день.
Барон Тибо с дружиной вторую неделю объезжал свои дальние земли с целью собрать второй раз налоги, ну и поохотиться заодно. Он был настолько жаден и завистлив, что принялся натурально грабить купеческие обозы. Те в свою очередь стали объезжать баронство стороной. При всей своей тупости барон этого не заметить не смог. Он пытался было повернуть события вспять, но поздно, дурная слава уже прокатилась по всем Вольным баронствам.
Навстречу путешественникам из-за дальнего леска выскочила группа всадников. Вскоре Якоб Тибо, криво скалясь, предложил чужакам пожертвовать своих коней, вместе с поклажей. Имея за спиной семьдесят конных дружинников, он чувствовал себя всесильным. Подъехавший сотник что-то прошептал хозяину на ухо.
— Да, свое оружие аккуратно положьте на обочину, не забудьте присовокупить кошельки. Га-га-га… — развеселился барон, а следом и дружина.
— Дядя, а не пошел бы ты в задницу, — оборвал веселье Леон.
Якоб Тибо побагровел, встопорщил усы:
— За такие речи казнить всех! — заорал он. — Руби их, ребята.
Дружинники успели лишь ухватиться за рукоятки мечей, а потом на дорогу стали падать срубленные головы. Монстры, в которых обратились телохранительницы, безжалостно истребили отряд барона. Сам он, оглушенный ударом, лежал у ближайшего дерева, куда оттащил его землянин.
После стычки кавалькада спокойно продолжила путь, а на суку висел барон Тибо, вывалив язык. К границе земли мага Адемара вышли на четвертый день.
— Всё, девочки, будем прощаться, — категорично заявил Леон. Лиана с Астой поняли, спорить бесполезно. Объятия, жаркие поцелуи. Прямо на дороге вспыхнула арка пространственного перехода. Девчонки ушли, забрав по настоянию землянина почти всех лошадей. Леон, вздохнув, продолжил путь. Забыв об обеде, он на рысях проезжал лигу за лигой. Вдали показалась знаменитая гора Шайон. Попадавшиеся навстречу небольшие отряды воинов землянина не останавливали. Волнение от предстоящей встречи переполняло душу Леона. К вечеру он заметил приближающийся пышный кортеж в сопровождении нескольких сотен кавалерии. К спешившемуся наследному принцу мягко подкатила карета с императорской короной на дверце. Соскочивший с запяток лакей ловко развернул лесенку, по которой с царственной осанкой спустилась молодая красивая женщина. Леон подбежал к ней и опустился на колени.
— Здравствуй, мама.
Глотая невольные слезы, Камилла прошептала:
— Встань, мой мальчик, дай я тебя обниму, сына.
notes