Глава седьмая

«Все мужики козлы!» – «А кто первым придумал бога?» – «Черный ход в цифрал» – «Это страховка, сказал папа» – «Ответы имеют цену»

– Это «Bryareus»? Четырёхтысячный?

– Новая модификация, – в улыбке Синида не крылось и грана пижонства. – Вдвое больше режимов. Плавное и ступенчатое изменение нагрузки, гидроусилители…

– Даже так? Удивил, не скрою.

Антиопа прошла мимо «психеи» с «дромосом» – в ее зале стояли такие же – и остановилась у мультистанций. Сколько может стоить такое чудо техники? Однако спросила она о другом:

– Зачем два одинаковых?

– Для компании. Не люблю скучать. Хотите попробовать?

Ей почудилось, или в мягком голосе инспектора действительно прорезалась хрипотца? Возбуждение? Предвкушение? Вопрос прозвучал как приглашение на свидание. Черт возьми, никто еще не приглашал Антиопу на свидание в тренажёрку!

– Звучит многообещающе. Не откажусь!

– Прошу вас…

Так кавалер предлагает даме присесть за стол, сервированный к ужину.

– Нет-нет, не сюда. Для вас – бета.

– Бета? Ты, значит, у нас альфа? Альфа-самец?

– А разве вы не альфа на своей территории?

И не поспоришь: в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Антиопе некстати (кстати?!) вспомнился известный порнофильм с блудливыми монашками. Хмыкнув, она забралась на сиденье беты.

Синид расположился напротив:

– С чего начнем?

– Ты альфа, ты и командуй.

– Верхняя тяга. Голосовое управление.

Это не мне, запоздало сообразила Антиопа, услышав в ответ механический голос: «Есть голосовое управление».

– Синхронизация альфа-бета. Верхняя тяга. Нагрузка…

Под кожухом цвета шлифованного графита едва слышно загудел электродвигатель. В ладони Антиопы скользнули рукоятки тренажёра.

– Старт.

Мультистанция работала мягко, мощно. Антиопа испытала лёгкий укол зависти: она даже не ощутила увеличения нагрузки, столь плавно та нарастала. Вот что значит хорошая гидравлика – с наборными грузоблоками такого не добиться.

Инспектор заявился к ней после утренней пробежки – она как раз успела принять душ. Антиопа уверилась: Синид изучил её расписание. Распорядок дня. Режим личных тренировок. Что еще он успел выяснить? Что намеревался узнать в дальнейшем? Приглашение инспектора посетить его домашний спортзал Антиопу удивило. С другой стороны, почему бы и нет?

– Разведём ножки?

В иной ситуации кавалеру набили бы морду за скользкий вопрос.

– Я не против, – кивнула Антиопа.

Пусть, решила она. Пусть теперь он гадает: ответный намёк, или нет?

Крайнее положение тут было выставлено шире, чем Антиопа привыкла. Ноги приходилось разводить под бо́льшим углом. Ничего, нормально: тянем-потянем…

– Жим от груди? Соточку?

Соточка пошла, как родная.

– Добавим четвертак? Плавненько? За минуту?

– Работаем. Синхронизация – это одинаковые режимы для обеих станций?

Можно было и не спрашивать. Но Антиопе хотелось продемонстрировать инспектору свою дыхалку: жмем и беседуем, беседуем и жмем, и все нам по фигу.

– Да, – подмигнул инспектор. – Один режим в беде и в радости, пока смерть не разлучит нас. Вы бы взяли меня в ваш клуб?

– Только вместе с оборудованием.

– Я понимаю.

– Ничерта ты не понимаешь. Через неделю ты бы сбежал, а тренажёры остались.

– Отчего же? Мне нравятся сильные женщины.

Антиопа фыркнула и сбила дыхание.

– Все так говорят. Бегут потом дальше, чем видят.

– Отчего же? Потянем спинку?

– Потянем. Оттого.

Сиденье трансформировалось, изменило наклон. Рукоятки для жима высвободились из пальцев, отъехали в стороны. Сверху опустилась штанга для упора, с тихим щелчком встала в зажимы-фиксаторы. Стерильно-белая махина, с удобными накладками из бархатистой резины – это тренажер или живое существо? Человек у него в плену? Хорошо, если только в плену, а не в желудке. В висках ударил гулкий пульс. Кровь пробивала неправильные, кривые пути к затылку, в мозжечок, голову наполнила свинцовая тяжесть. Ноздри раздулись, ловя электрический запах озона, перед глазами взметнулся рой неоновой мошкары…

Отпустило рывком, резче, чем накатило. Моргнув, Антиопа обнаружила, что инспектор, всем телом подавшись вперед, внимательно наблюдает за ней, забыв об упражнениях.

– Всё в порядке? – спросил Синид.

– Продолжаем.

Она потянулась до упора, до хруста в пояснице. Медленно откинулась назад.

– Отчего же все-таки бегут? – повторил вопрос Синид. – Ваши девочки – феминистки?

– Феминистки – комнатные собачки в сравнении с моими амазонками. Ты в курсе, что душевая у нас общая?

– Двойной жим. Ноги-плечи. Общая, и что?

– У тебя не встанет в компании голых баб?

Инспектор вздохнул:

– Встанет.

– Вот тебе и объяснят, в какой карман тебе следует засунуть эту тряпочку.

– Девочки ограничатся комментариями?

– Вряд ли. Они весьма изобретательны.

– А Тезей?

– А что – Тезей?

– Пресс или дельты?

– Дельты.

Кресло заворочалось, тон электродвигателя изменился. Штанга вознеслась ввысь, вместо нее из-за спины возникли разводные «плечи» с вертикальными рукоятками.

– Ну, Тезей же у вас задержался? Он что, исключение?

– Козёл твой Тезей. Исключительный козёл!

– Мой?

– Ну не мой же?

Он мне нравится, подумала Антиопа. Определенно нравится. Мне даже нравится, что он спрашивает о Тезее. Спрашивает – значит, ревнует.

Это хорошо.

В зале Тезей объявился два месяца назад. Крепкого телосложения, но не кач-профи, из тех, кому бы только бы́чить. Хорош собой – без дешевой брутальности или карамельного гламура; не сопливый юнец, но и до «папика» далеко. Льняная прядь, наискось перечеркивая лицо, добавляла новичку шарма – странного, слегка пугающего. Еще один кобель? Наслушался о женском атлетическом клубе, притоне здоровенных извращенок, и решил попытать счастья? Приезжий? Не в курсе здешних порядков?

– Гуляем, девочки? – подмигнула подругам рыжая оторва Ипполита.

– Гуляем! – с готовностью согласились амазонки.

Антиопа не возражала. В первый раз, что ли?

Паспорт гость предъявил без возражений: мол, понимаю, вы должны знать, кого пускаете в зал. Заполнил личную карточку, заплатил за месяц вперед. Без лишних вопросов выслушал правила. Когда Антиопа произнесла финальную, откровенно провокационную фразу: «Моё слово здесь – закон!» – забавный парень улыбнулся:

– Я пришел качать железо, а не права.

– Ну-ну! – хмыкнула Мирина.

Когда новичок лег работать жим от груди, она тайком переставила усилие на тренажёре: со ста килограммов на восемьдесят пять. Четыре подхода по двенадцать повторений, и Тезей повернул к Мирине безмятежное, слегка раскрасневшееся лицо:

– Благодарю вас.

– Не за что, – растерялась амазонка.

– Вы не могли бы добавить до ста?

Мирина добавила до ста двадцати. С размеренностью механизма Тезей отпахал еще три подхода по шесть повторений. Антиопа следила за ним от окна. Снижение веса со ста до восьмидесяти пяти килограммов Антиопа прописывала девочкам, у которых перестали расти веса́. Смена количества подходов и повторений, которую сейчас продемонстрировал новичок, была словно взята из рекомендаций Антиопы, но с одним исключением: девочки сидели на малых весах четыре-шесть недель, прежде чем заново штурмовать зловредную сотку, а Тезей продемонстрировал весь процесс на ходу, во время занятия.

Мужик не распускает хвост перед десятком мускулистых красоток? Или распускает? Мол, знаю я ваши приёмчики?!

Антиопа взяла этот вопрос на заметку.

До конца тренировки амазонки оставили Тезея в покое – чтобы подсечь рыбку, ее надо хорошенько поводить на крючке. Направляясь в душевую, Ипполита подмигнула Мирине: гуляем? Мирина хмурилась, чуяла намечающийся облом. В раздевалке Тезей насвистывал марш, без малейшего смущения остался в чем мать родила – и пошел мыться. Девчонки из шкуры выпрыгивали, выставляя себя напоказ, терлись о новичка скользкими бедрами, прижимались грудью, роняли мыло и наклонялись за ним, и зря: мерзавец кивал, одобряя могучие прелести, но лапать не лез и с похотью не пялился. Все мужики, каким выпал черный жребий оказаться в душевой амазонок, вдоволь намучились, борясь с возбуждением – кто прикрывал руками мужскую гордость, кто выставлял ее напоказ. Когда же природа одерживала верх над самыми стойкими, ехидные комментарии девочек превращали бойких павлинов в ощипанных куриц. Тезей своим отвратительным, своим деловитым мытьем испортил амазонкам настроение. В ответ на подначки он лишь разводил руками:

«Такой уродился, девчата! Что тут поделаешь?»

Через день он пришел снова, точно по расписанию. Нарываясь на скандал, Ипполита оттолкнула новичка мощным плечом и демонстративно оккупировала тренажёр, облюбованный Тезеем. Увы, парень без возражений занял другой, по соседству. В душевой вчерашняя история повторилась, а в раздевалке новичок обнаружил свою одежду в луже воды. Он усмехнулся, словно ждал чего-то подобного, сложил мокрые шмотки в полиэтиленовый пакет, из другого пакета извлек дорогой тёмно-синий спортивный костюм «Олимпик» – преступное упущение диверсанток! – переоделся и, насвистывая уже знакомый девочкам марш, покинул зал.

В третий его приход Антиопа занялась Тезеем лично – на правах хозяйки и тренера. Тезей откликался на любые ее предложения. Добавить еще нагрузки? Пожалуйста. Рабочий вес, и сразу же, без отдыха – в полтора раза меньше? Хорошо. Забивка? Боль в мышцах? Нет, продолжаем. «Силён! – мимо воли восхитилась Антиопа. – А на вид и не скажешь.» Верхняя тяга, нижняя. Жим от плеч, от груди. Пресс, жим ногами. Бицы, дельты, грудак. Крылья. Гаки, квадры. «Хватит! – одернула она себя. – А ну как он связки порвёт?»

Калечить новичка в ее планы не входило.

– Спасибо. Достаточно.

Она выдохнула с облегчением. Тезей сам остановил игру, грозившую зайти слишком далеко. Антиопа была ему за это благодарна. Она уже собралась сказать девочкам, чтобы прекращали цирк, и опоздала.

Ипполита не пожалела жидкого мыла, чтоб уж наверняка. Войдя в душевую, Тезей поскользнулся, отчаянно взмахнул руками, ловя равновесие – и с размаху грохнулся на голую задницу. Дружный женский хохот оборвался секунду спустя: здание тряхнуло, пол превратился в палубу корабля, угодившего в шторм…

Позже выяснилось: в подвале рванул котёл – старый, давно выработавший свой ресурс. К счастью, обошлось без жертв, но на ногах удержалась одна Антиопа, чудом успев схватиться за дверной косяк. Амазонки летели кеглями, ушибаясь и вопя; под потолком отвалилась, упала на пол и разбилась вдребезги керамическая плитка; что-то натужно лопнуло, зловеще шипя, повалил пар, взвыла ошпаренная Мирина…

Пока Мирине оказывали первую помощь, Тезей перекрыл трубу, откуда хлестал кипяток. «Заканчиваем, девочки!» – с опозданием распорядилась Антиопа. Понравилось это амазонкам или нет – слово Антиопы было здесь законом не только для мужчин.

Через три дня они оказались в одной постели. И почти два месяца – пятьдесят восемь дней, шесть часов сорок две минуты – Антиопа об этом не жалела.

– А в итоге всё равно оказался козлом!

– Увы, – в голосе Синида звучало самое искреннее разочарование. – Как правило, наши ожидания не оправдываются. Всё, хорош.

– В смысле?

– Конец тренировки. Мне срочно надо в Управление.

«Что это было? – пылая гневом, думала Антиопа пять минут спустя. Злым размашистым шагом она удалялась от особняка инспектора. – Зазвал в гости, намекал… Или не намекал? Его что, блин, подменили? Сухой, резкий, на грани приличий…»

У перекрестка она подняла руку, ловя такси. Сюда, значит, привёз, сволочь, а обратно девушка добирайся как хочешь! Хоть бы душем воспользоваться предложил! Антиопу раздражал запах собственного тела: разгорячённого, потного. Еще недавно она была бы не прочь оказаться в ду́ше вместе с Синидом. Облом! Даже ополоснуться, и то не позволил. Вспоминая поведение Синида, Антиопа отметила странное напряжение в голосе и жестах, которое раньше прошло мимо нее. Казалось, инспектор торопился поскорее избавиться от гостьи. «Как правило, наши ожидания не оправдываются…» Какие ожидания? Она ведь была готова прыгнуть к нему в постель! Тупой кретин! Или он ждал чего-то другого? Она что, сама должна была предложить? Раздеться? Исполнить стриптиз?!

– Все мужики козлы!

Такси, притормозившее рядом, рвануло с места. Водитель едва успел проскочить перекресток на уже мигающий зелёный.

– И ты! – рявкнула ему вслед Антиопа. – Ты тоже!