Глава 16

– У каждого транспортного средства есть владелец, – возразила я.

– Я неправильно выразился, – вздохнул Костин. – Существует фирма «Мотобумсервисколеса», ее девиз: «Решим все ваши проблемы». У них можно взять в аренду любое средство передвижения, хоть танк, на любой срок. Только плати деньги и пользуйся. Мини-вэн цвета «белая ночь» с известными нам номерными знаками принадлежит ей. Его взяли во вторник на неделю. Аренду оформил Васькин Сергей Иванович, проживающий в Москве на улице Ракитина, дом пятнадцать. Фургоны все без каких-либо надписей на кузове, наклейку со словом «Помдолстрой» Васькин сам приделал. Кстати, такой организации нет.

– Интересно, – пробормотала я. – А Васькин существует?

– Сергей Иванович умер несколько лет назад. Семьи не имел. Был когда-то женат, супруга скончалась, попала в аварию, – объяснил Вовка. – Подробностей не знаю, да они нам и не нужны. После кончины жены Васькин жил один, работал шофером-дальнобойщиком. Причина его смерти – инсульт.

– Значит, кто-то взял паспорт умершего водителя и арендовал мини-вэн, – протянула я. – Затем приделал надпись, приехал в наш дом, чтобы чем-то заняться в квартире Реутовой. Но, по словам Наташи, «Иван» появлялся регулярно. Правда, никакой закономерности в его визитах не наблюдалось, мог полгода, а то и больше, отсутствовать. Всегда привозил на тележке большой ящик, затем увозил его. Чем он занимался? Зачем Надежде Владимировне понадобилось снимать еще одну квартиру? У нее прекрасное собственное жилье на втором этаже.

– Не знаю, – сердито ответил Костин.

И тут в кабинет вошел Макс.

– Венькин погиб.

– Вроде он просто умер, – удивилась я.

– Верно, – кивнул муж, – скончался в больнице. После того как сегодня рано утром попал под машину.

– Ты про какого Венькина говоришь? Про отца или сына? – уточнила я.

– Веду речь о Юрии Петровиче, – пояснил Вульф. – Петр же Юрьевич, завещав сыну квартиру, давно ушел на тот свет. И в его кончине нет никакого криминала, он долго болел. А вот Юрий угодил под автомобиль. Шофер с места происшествия скрылся. Предположительно все случилось в пять утра. Прохожих на улице не было. Да еще место глухое, около Тимирязевского лесопарка. Там с одной стороны тянутся деревья, а с другой редкие дома.

– И что Юрий делал там в столь ранний час? – удивилась я. – Живет-то он в центре, у метро «Белорусская».

– Может, решил какую-то орхидею выкопать? – предположил Костин. – У меня есть приятель, цветовод-любитель, так он вечно где-то растения ворует. И частенько говорит: «То, что ты спер, потом отлично приживается, растет, цветет и колосится». Примета у тех, кто ромашки-незабудки выращивает, такая: надо именно спереть лопух, тогда он много лет у тебя проживет в прекрасном состоянии.

– Ромашки-незабудки-лопухи сами по себе появляются, – заметила я. – И сейчас осень, цветов уже нет.

– Подозреваю, что в Тимирязевском лесу орхидеи, коими интересовался Венькин, не растут, – отрезал Макс, – думаю, им нужны особые условия.

– Наверное, в том районе живет женщина, с которой у Юрия был роман, – предположила я.

– Он говорил, что одинок, – напомнил Костин.

– А еще утверждал, что не встречался с отцом после развода родителей, расстался с ним в возрасте двух или трех лет, – фыркнула я. – Выяснилось же, что Петр Юрьевич отказался от сына-наркодилера, когда тот учился в выпускном классе. Возможно, его дама сердца замужем, Юрий к ней прибегал, пока мужа нет дома. Супруг работает в ночную смену, например, он врач на «Скорой». Чтобы не столкнуться с ним утром, Венькин очень рано ушел.

– Что ж, возможен такой вариант, – кивнул Вульф. – Фокин отправил на место преступления криминалистов. Отчета пока нет. Однако мне все это кажется странным. У Юрия была машина?

– Да, – через минуту ответил Вовка, – бюджетная иномарка, ей три года, не развалюха.

– Почему он тогда пешком потопал? – удивился Макс.

– Автомобиль сломался, – нашла я подходящее объяснение.

Муж посмотрел на меня и заговорил, собрав воедино все, что нам стало известно по данному делу.

– Надежда Владимировна, весьма обеспеченная дама, пенсионерка, воспитавшая племянника, который владеет медиахолдингом «Болтун» и зовет тетю матерью, решает добровольно уйти из жизни. Ни одной мало-мальски серьезной причины у нее для суицида на первый взгляд нет. Здорова, ну разве что имела мелкие возрастные хвори, типа легкого артрита. Патологоанатом сказал: «Хотел бы я в свои пятьдесят иметь такое же физическое состояние, как Реутова в ее пожилые годы». С деньгами у нее полный порядок, отнюдь не на пенсию жила, материально ни от кого не зависела. Особой эмоциональностью не страдала, стихов не писала, картин не рисовала, музыку не сочиняла. Творческий человек легко впадает в уныние, он подвержен резкому изменению настроения и в злую минуту может выпрыгнуть из окна. Судя по рассказу Сергея Петровича Каменева, нашего клиента, его приемная мать была прагматиком, а такие люди добровольно уходят из жизни, лишь как следует поразмыслив над своими бедами. К тому же у нас есть кое-что, чтобы предположить, что Реутову отравили. Учитывая, что дама зарабатывала себе на пирожные, отыскивая беглых преступников, ее могло ненавидеть большое количество людей. У многих убийц есть семьи: жены, дети, родители. Для нас человек преступник, а для них любимый мальчик, муж, отец, которого оклеветали следователи, свидетели, криминалисты, судья. Надежда Владимировна могла кого-то поймать, а родня мерзавца ей отомстила. На Юрия Петровича вскоре после беседы с нами наехал автомобиль. Вот такая картина рисуется. Может, это случайное совпадение. А может, Венькин с Реутовой намного теснее связан был, чем нам поведал.

– Надо найти кого-то близкого Реутовой и Венькину… – начал Володя.

И тут у Макса зазвонил телефон.

– Привет, Олег, – сказал мой муж в трубку. – Ага, ясно. Нет, пока в офисе. Мои парни осматривают квартиру на первом этаже и апартаменты Реутовой, вдруг чего найдут.

Когда Вульф положил сотовый в карман, я накинулась на него с вопросом:

– Что сказал Фокин?

– Юрий Петрович погиб на перекрестке, – пояснил муж. – На улице, по которой он шел, обнаружили следы шин сбившей его иномарки, такая в Москве является одной из самых распространенных.

– Значит, ее не найти, – констатировал Костин.

– Некоторое время авто просто стояло, а потом сорвалось с места и ударило Венькина сзади. Отпечатки подошв ботинок Юрия говорят о том, что тот пытался убежать. Но не смог. Одним словом, это не случайный наезд. Это убийство, – договорил Вульф.

– Почему Венькин не встревожился, увидев иномарку? – удивилась я. – Он же прошел мимо нее.

Костин начал стучать по клавиатуре своего ноутбука.

– Не ожидал, что на него нападут. В Москве народ старается ставить свои машины там, где не надо платить. Юрия Петровича убили в том месте, где бесплатная стоянка. Наверное, там не одна тачка стояла.

– Камеры! – осенило меня. – Надо проверить записи.

– На той улочке их нет, на соседних тоже, – вмиг разбил мои надежды Вовка, – идеальное место для наезда.

Теперь телефон занервничал у меня.

– Лампа, – зашептала мне в ухо Киса, – до спектакля пятнадцать минут. Все уже сидят в зале. Ты где?

– Совсем рядом, в пробке застряла, – соврала я, вскакивая. – Извини, если немного опоздаю. В Москве все дороги перекопали.

– Ты куда? – удивился Вульф.

– В школу, – на ходу бросила я. – У Кисы сегодня спектакль, а я совсем забыла про него. Раиса Федоровна предупреждает, что родителям надо непременно присутствовать на всех праздниках. Если папа с мамой их пропускают, говорят, что заняты на работе, ребенок вырастет с чувством обиды и своей ненужности.

– Кто такая Раиса Федоровна? – удивился муж.

Но я уже унеслась.