Глава 12
Новые открытия переполнили меня звенящей энергией, и на крыльцо я вспорхнула, как огненная бабочка, легко, почти весело. Воспользовалась ручкой-колотушкой, услышала, как по ту сторону двери раздался магический перезвон, и стала ждать.
За этим скучным занятием прокручивала в голове ситуацию, теперь ставшую куда более ясной.
В том, что Фэй не был способен отравить подростка, я уверена настолько же, как в собственном половинчатом происхождении. Значит, что? Правильно, кто-то украл кровь нечисти из хранилища и добавил ее в зелье. Мальчика удалось спасти, но превращения было не избежать. Под гнетом чувства вины, обвинений, последствий и понятия не имею, чего еще, Фэй стал темным целителем, даже имя новое себе взял. Ну, хоть на каторгу его не отправили, уже хорошо. С его талантами устроиться на нижнем уровне оказалось вполне реально. И все это время он помогал пострадавшему от его рук парню. Уверена, идея с магазином и экскурсиями тоже его. Если вдуматься, все неплохо сложилось. Могло повернуться гораздо хуже. Так вот с кого надо спрашивать за уполовиненный заработок! Ну подожди, дорогой…
Только… зачем я ему? И с какого бока тут Мелвин?
Придумать хоть сколько-нибудь правдоподобные объяснения я не успела. Распахнулась дверь, и Кьяна прожгла меня негодующим взглядом.
— Наконец-то! Вы там что, со своим жутиком свадьбу решили сыграть? Знаешь ли, момент неподходящий. Он придумал, как отменить действие моего колдовства?
Опять она его так назвала! Почему-то это раздражало. Только мне можно. Я же придумала!
— Меня чуть не убили по пути. — Я отстранила ведьму с дороги и просочилась внутрь. — А так все в порядке, спасибо, что спросила.
— Марочка… — ойкнула Кьяна, закрыла дверь и бросилась обниматься. — Прости, пожалуйста. Ты в порядке? Сильно испугалась? И… тот гад выжил? Дай я его хоть прокляну, что ли.
Все же своя ведьма — это не только всякая польза, но и моральная поддержка. Только это и заставило меня стерпеть удушение, именуемое объятиями, слезы и нескончаемые причитания.
— А еще я узнала, что Фэй превратился в Алескара, — сообщила осторожно, выпутываясь из ее рук.
По пути к покоям хозяина, которые располагались на втором этаже, я успела бегло рассказать подруге об итогах своего маленького расследования. Но судя по длинным мечтательным вздохам, ее романтичную душу волновало лишь одно.
И точно. Глаза ведьмы сияли чистым восторгом.
— Ты теперь выйдешь за него замуж?
— Нет, — искренне заверила я. — Теперь я точно его прибью.
— Злыдня бессердечная, — насупилась моя ранимая ведьма.
— Знаю, но все равно спасибо, — широко улыбнулась я.
На этом разговор был временно приостановлен, потому что мы наконец добрались до хозяйских комнат, где под надзором пожилого целителя чутко дремал Мелвин.
Увидев нас, Жобер удрученно покачал седой головой.
— Натворили вы, девушки, дел.
Издержки дружбы: провинности как-то внезапно становятся общими, и не пикнешь. Или это только дружбы с ведьмой касается?
Пройдя к столу, где лежали книги, документы и парочка явно разрядившихся амулетов, я сковырнула пробку с флакона и, в соответствии с рекомендациями Алескара, добавила нужное количество зелья в стоявший здесь стакан с водой. Тормошить мага и поить его доверила Кьяне, потому как у самой вдруг резко закончились силы. Я со стоном рухнула в кресло и приготовилась наблюдать, но целитель отвлек:
— Я знал двоих людей, способных наделить силой это лекарство, но один из них мертв, а второй… скажем так, недоступен.
Пришлось поворачиваться к нему, скрывать загадочную улыбку и делать невинную мордашку.
— Не имею представления, о ком вы. — Ну разве можно не поверить этим честным глазам? — У нечисти вроде меня полно скрытых талантов.
Жобер неодобрительно поджал губы, но спорить не стал. Как-никак я дочь главы города, со мной лучше не ссориться. Не то чтобы я хоть раз воспользовалась привилегированным положением и нажаловалась папе на кого-то, кто не так посмотрел или сказал не то, но окружающие почему-то всегда ожидали чего-то подобного. Наверное, дело в подпорченной родословной. От нечисти почему-то всегда ждут подлости, даже если намерения у нее исключительно благие.
Тем временем ведьма помогла Мелвину сесть, подсунула ему под спину подушку, чтобы было удобнее, а затем влила в него лекарство. Маг был не в восторге, что приходится вверять себя заботам ведьмы, даже отнекиваться пытался, но не на ту напал. Это бедствие в шляпе типичными маговскими предрассудками в отношении ведьм было не остановить. Если Кьяна взялась заботиться, от этой заботы ни под одеялом, ни под кроватью, ни даже в родовом склепе не укроешься. Потому что у нее таланты обширные, и нет гарантии, что она не умеет создавать зомби. А с ее нетрадиционным подходом велик шанс, что зомби получится добрым, модно одетым и очень романтичным. В общем, не завидую я этому зомби.
Главный маг города, видимо, подумал о том же, потому что сопротивление быстро свернул и покорно выпил, что дали. Потом посидел минутку, прислушиваясь к ощущениям, не приворотное ли… И шумно выдохнул. А я еще раз тихо порадовалась, что, когда готовил лекарство, Алескар не знал, для кого оно.
Мелвину быстро полегчало. Он даже повязку с груди попытался отмотать, но отхватил по рукам от сидящей рядом Кьяны и поползновения свои прекратил.
— Это временная мера. — Как порядочная нечисть, я не могла не внести ложку дегтя во всеобщее облегчение. — Чтобы отпустило совсем, ты должен решить свои сердечные проблемы.
Наверное, там все очень серьезно, если Кьянино колдовство получило такое отражение. Речь должна идти о подлинных и очень сильных чувствах. Но зачем тогда он пытается ухаживать за мной?
— Боюсь, это невозможно, — безмятежно отозвался маг.
— Ты ее любишь, а она тебя нет? — предположила Кьяна.
Логично, в общем-то, но… Я помню, как перенесла его к бывшей девушке, от которой он отхватил за то, что появился в неурочный момент. Ну и вообще за то, что появился. Во время нашего не слишком удачного свидания я расспрашивала о том случае. Так вот, если верить Мелвину, с его стороны не было никаких особых чувств. И это он ее бросил. Подозреваю, девица та самая, на которую он спорил с дружками, когда они еще были старшекурсниками. Сердцу болеть тут не с чего.
— Дело не в женщине, — сам того не подозревая, подтвердил мои мысли маг. — Я свободен и ни в ком не заинтересован. Кхм… То есть мне Марлена нравится, конечно.
Ага. Вспомнил.
Кривую усмешку прятать не пыталась. Терпеть ненавижу, когда пытаются водить за нос. Даже из самых лучших побуждений. Впрочем, в нынешнем случае в этих самых побуждениях можно и посомневаться.
— Врешь, — заявила я с непоколебимой уверенностью. — То, что я нечисть, тебе глубоко неприятно. Но ты зачем-то заставляешь себя.
Мелвин сжал губы, видимо, стараясь проглотить какие-то резкие слова. Что ж, в самообладании ему не откажешь. Когда он заговорил снова, голос его звучал ровно и мягко:
— Марлена, это совсем не так.
— Еще хуже? — ужаснулась я, не забыв сделать большие страшные глаза. — Ужас какой! А я-то думала, что я симпатичная нечисть. Сам посуди, у меня даже хвоста нет!
И чтобы дать ему возможность это разглядеть получше, я встала и медленно покружилась. Конечно, в несуразном платье получалось и в половину не так эффектно, как было бы в обтягивающих штанах, в которых я вожу экскурсии, но… зачем так сразу шокировать ни в чем не повинного мага. Он и так еле сидит.
— Прекрати дурачиться, — простонал мой фальшивый поклонник, откинулся на подушки и устало прикрыл глаза. Но стоило это сделать, ему, похоже, привиделся недавно упомянутый хвост и его так заметно передернуло… Нет, мы точно не поладим. А он еще и сорвался на мне: — Воспитанные девушки так себя не ведут! Подумай, что скажет отец?
Зануда. Неисправимый.
Кажется, эта маска уже настолько прилипла к его лицу, что успела срастись с кожей.
— Он называет это замечательным словом «непосредственность», — фыркнула я. Потом все-таки рухнула в кресло и мстительно закинула ноги на подлокотник. Не терплю, когда меня пытаются запихнуть в рамки. Я в них не вмещаюсь. — Так что там с твоим истинным обликом?
Напряженное гнетущее молчание висело так долго, что я уже отчаялась дождаться ответа. За это время я успела захотеть спать и сцедить несколько зевков в кулачок, Кьяна — ощупать своего подопечного, убедиться, что ему ничто не угрожает, и радостно просиять, а господин Жобер — попрощаться, пообещать утром зайти и отправиться по своим делам.
И вот, когда дверь за пожилым целителем закрылась, Мелвин изволил признаться:
— Так получилось, что из-за одного моего поступка серьезно пострадали другие люди. До сих пор не могу себя простить.
Сомнения оживились и закопошились, но зелье истинного облика сегодня утром продемонстрировало всем желающим степень его раскаяния.
И все равно какая-то смутная пока мысль топталась на краю сознания…
— И ничего не исправить? — Кьяна смотрела на страдальца с сочувствием.
Но маг не обращал на нее внимания.
— Марлена, подойди к столу и открой нижний ящик, будь добра, — попросил он, не сводя с меня глаз.
Больным не отказывают. Тем более что выполнить эту просьбу мне не составляло труда.
Дом Мелвин снял, положение обязало. Не пристало же главному магу города ютиться в комнатушке у какого-нибудь старичка. Но поскольку на новом месте Мелвин около недели, а работы у него навалом, обжиться пока не успел. Все комнаты, включая его спальню, выглядели пустыми и бездушными, несмотря на обилие мебели, всяких ваз и статуэток и даже комнатных растений. Отпечатка жильца они не несли.
Один лишь стол был исключением. Он раза в три превосходил размером мой стол в библиотеке и весь был занят какими-то листами, свитками, указами, записями, письменными принадлежностями, пришедшими в негодность амулетами. Я невольно улыбнулась, приблизившись к нему.
Идеального порядка тут не было. Хоть что-то человеческое Эршену не чуждо!
Присела на корточки, вытащила нижний ящик… И ойкнула.
Мысль все же сформировалась. Одновременно с тем, как я разглядела старый магический снимок и амулет — восьмиконечную звезду из черненого серебра с синим камнем в середине. Особый знак целительского отделения при нашей Академии.
Вот только камень больше не сиял. Он потух и будто даже треснул.
— Так это ты подмешал в лекарство кровь нечисти? — не сдержалась и произнесла свою догадку вслух.
Мелвин громко сглотнул и отпираться не стал:
— Мы хотели пошутить. Этот Рондервуд казался таким идеальным… Все у него получалось, строил из себя ходячее совершенство, вечно лез, куда не просят, и нам поминутно ставили его в пример. Мы не знали, что в том флаконе. Думали, мелкого немного потошнит, Фэй получит втык, и все станет на места. — Маг запустил пальцы в волосы, отчего с них окончательно сползла лента. — Я понятия не имел, что так получится. И… мне страшно жаль.
Верю. Но разве есть какая-то разница?
— Так ты ухаживаешь за мной, чтобы ему не досталась?!
— Марлена, пойми, — маг ненадолго прикрыл глаза, все же его нынешнее состояние не очень-то подходило для подобных разговоров, — темный целитель очень опасен…
Если я что и могла сейчас понять, так точно не это.
— И ты собираешься его убить, даже несмотря на то что уже разрушил ему жизнь?!
— У меня нет выбора, — тихо отозвался Мелвин, не поднимая век.
От злости у меня потемнело в глазах. Будь сейчас поблизости сиреневый порошок, злокозненный маг отделался бы очередным путешествием в неизведанные дали, а так… Порошка не было. А злость была, клокотала, переполняла меня, медленно, но верно приближалась к критической отметке и требовала выхода. В конце концов я очень вовремя вспомнила, что нечисть, пакость и вообще сдерживаться не обязана.
И плавно поднялась на ноги. А потом так же плавно скользнула в сторону мерзавца-мага. Кончики пальцев кольнуло… и как-то неудобно рукам стало.
— Мара, не смей!!! — Кьяна бросилась мне наперерез.
Полыхнуло заклинание. Его я тоже скорее почувствовала, чем увидела.
А потом ухнула в темноту…
Свободное падение — это, конечно, интересно, но очень страшно. Поэтому, когда оно закончилось в чьих-то теплых объятиях, я всхлипнула от облегчения и уткнулась носом в обтянутое тканью плечо.
Сильные, но такие осторожные и бережные руки сжались вокруг меня крепче.
Темнота постепенно рассеивалась. Злость меркла. Но, я не спешила открывать глаза и отцепляться от приятно пахнущего травами мужчины, хотя и чувствовала, что изорвала его камзол на спине и плечах в лохмотья.
— Мара?..
Голос взволнованно вибрировал, а значит, окликнули меня уже не в первый раз. Еще и потрясли для надежности.
Что ж, хорошенького понемножку. Я шумно прерывисто вздохнула и пинком отправила себя в реальный мир к насущным проблемам.
— Р-р-р… Мяу?
Изобразив злобный прищур, я посмотрела на жениха и продемонстрировала ему симпатичные остренькие коготки стильного черного цвета.
Блестящие… Красота!
— Понял, в семейные ссоры с тобой лучше не ввязываться, — ухмыльнулся он.
И вот ничуточки не проникся. Обидно!
— Совести у тебя все-таки нет, — пробурчала я и убрала красоту у него из-под носа.
— Трудно быть гадом, — посетовал Алескар. — Ни тебе совести не полагается, ни поцелуя. Как несправедлива жизнь!
Меня успокаивали таким вот нехитрым образом, но… Все равно обидно! Потому что я нечисть самостоятельная, и если уж решила разобидеться, ничто меня не остановит!
— Между прочим, я испугалась, — снова ворчу.
А он опять улыбается. Еще обаятельнее, чем всегда.
Или дело в том, что теперь мне известно, кому на самом деле принадлежит эта улыбка? И глупое сердце так и замирает…
— Напрасно. — Ал поймал мою ладошку, повернул к свету и внимательно осмотрел. Коготки уже начали уменьшаться и обретать естественный цвет. Только из-под ногтей кое-где немного сочилась кровь и пальцы сильно саднило. — Ты же нечисть. Дурная наследственность и все такое.
Не хвост, так когти, но что-нибудь от пакостных предков тебе должно было передаться.
Не сдержавшись, я схватила со стола первую попавшуюся папку и треснула этого шутничка по уху.
Заодно обнаружила, что занесло меня в его рабочий кабинет в школе для нечисти. Притом не просто занесло, а еще и уронило корпевшему над каким-то рецептом Алескару прямо в руки. Повезло еще, что поймал.
Ну Кьяна, я тебе это еще припомню! Спасая своего драгоценного Мелвина от моих когтей, отправила меня к жутику! И как только сумела, с ее-то сомнительными талантами?
А если бы не сумела и меня бы зашвырнуло… к обозленным ведьмам, например? Нет, точно припомню, и не раз!
Пока угодившая в капкан нечисть злобно пыхтела и прикидывала, как бы сделать ноги, темный целитель магией приманил к себе какую-то склянку, достал из нижнего ящика стола кусочек мягкой ткани, смочил его в содержимом небольшой бутылочки из темно-фиолетового стекла и принялся методично обрабатывать мои пальчики, заодно стирая оставшиеся кое-где кровавые следы. Совсем не щипало. Ну точно как тогда, несколько лет назад… Его лекарства всегда оказывались приятными на вкус, действия никогда не причиняли боли, а если вдруг капризной пациентке что-то приходилось не по нраву, со всем помогала смириться очаровательная улыбка молодого целителя.
Я закусила губу и, желая отвлечься от воспоминаний, заскользила взглядом по сторонам. Не скажу что помогло, но…
В отличие от владений Мелвина, кабинет Алескара был просто пропитан духом хозяина. У стен выстроились большие шкафы с готовыми зельями и ингредиентами, среди которых попадались весьма редкие и труднодобываемые. Как то: дымящаяся роза под стеклянным колпаком или заспиртованное что-то, подозрительно напоминающее большое сердце. И оно сокращалось… Бр-р! Там же стояли зубастые книги в обычных для полуизмерения нечисти цепях, лежали какие-то карты и свитки, разные целительские принадлежности и, похоже, только что собранные контрольные работы. Еще не проверенные.
Напротив находился камин, и его блики падали на каменный пол, посылали в углы сотканных из теней чудищ и вот ничуточки не придавали большому помещению уюта. Я давно заметила, что свет на нижнем уровне всегда становится каким-то зловещим. И огонь тоже.
Зато среди трещащих поленьев крутились саламандры. Иногда они наглели и высовывали любопытные мордочки из огня. Алескар это прекрасно видел, но принимать меры не спешил. Его все устраивало.
А за нашими спинами между шкафами с опасными фолиантами приткнулась дверь в класс для практикумов. Она была приоткрыта, поэтому получилось рассмотреть столы, уставленные колбами, котлы и мягкую кушетку.
— Ну вот и все, — пробормотал Ал, слегка щекоча дыханием мне ухо. — Не болит?
Я прислушалась к ощущениям.
— Нет, но немного страшно. Я понятия не имею, как контролировать моменты, когда сильно злюсь и у меня появляются когти.
С ним оказалось легко поделиться чувствами. Настолько легко, что утерпеть не хватило сил.
— Никак. — Ответ оказался очевидным. Алескар выпустил мою уже совершенно нормальную руку. — Тебе должно быть известно, что нечисть некоторые свои порывы не контролирует. Кстати… Что это было?
Я удивленно моргнула.
— А?..
— Что случилось перед тем, как прорезались когти? — сформулировал вопрос точнее жених.
В памяти отчетливо всплыл недавний эпизод. Я нашла амулет, узнала правду о маге, представила, каково пришлось Алескару, потом взбесилась еще сильнее, когда поняла, что, несмотря на общее прошлое, Мелвин все равно хочет убить старого знакомого. После всего… В жизни так не злилась. И сейчас, осознав это, покраснела до самых корней волос.
Вот же… Нечисть не смущается! И не бросается на защиту того, на кого дико зла, будь он хоть пять раз блондин, жутик, кошмарик и живое воплощение коварства!
Беспомощный взгляд, брошенный на целителя, подтвердил, что он все еще ждет ответа.
Надо срочно спасать репутацию!
И я попыталась аккуратно сменить тему. Получилось вполне естественно:
— Когда ты вообще собирался мне сказать?
К чести жениха, он не показал вида, что заметил мою уловку, и отпираться тоже не стал. Алескар не выглядел удивленным или застигнутым врасплох, но и его ответ не походил на заранее подготовленную увертку.
— Не знаю. Возможно, когда все немного уляжется. Я не хотел впутывать тебя в историю с Мелвином.
Выбравшись из таких уютных объятий, я соскользнула с его колен и прошлась полукругом возле стола. Так думалось определенно легче.
— А еще ты не хотел услышать все, что я о тебе думаю, и нарваться на месть, пакость и просто мою вредность! — прошипела обиженно.
Неприятно чувствовать, что тебя обвели вокруг пальца и заманили в силки. А теперь еще очаровательно улыбаются и смотрят так… до мурашек.
— Конечно, — легко признался подлый обманщик. — Я же исчадие тьмы.
Я тоже. Поэтому понимаю его и даже разозлиться нормально не могу.
Хотя отомстить все равно надо. Для порядка.
Сильнее же задевало другое…
— Почему ты перестал приходить? — Я чувствовала себя донельзя глупо, но понимала, что если не спрошу, так и буду об этом думать. Поэтому, отчаянно смущаясь и кусая губы, продолжила: — Ну тогда. Давно. Понимаю, я казалась тебе ребенком, и, наверное, у тебя было полно своих дел, но…
— Марлена, — прервал эмоциональный поток Алескар и посмотрел на меня с сожалением. Потом длинно вздохнул.
Стук в дверь, как водится, прозвучал в самый неподходящий момент. Мы вздрогнули и одновременно повернули головы на звук.
Ну уж нет! Кто бы это ни был, он… а точнее, наверняка она, успеет повертеть хвостом перед симпатичным преподавателем в другое время. Сейчас Алескар мой! И я жду объяснений! Что и продемонстрировала, встав между столом и дверью, сложив руки на груди и упрямо вздернув подбородок. Пусть только попробует разрешить войти! Такую пакость устрою, что вся дипломированная нечисть нижнего уровня от зависти собственными хвостами удавится.
Уловив мое настроение, Алескар беззвучно хмыкнул, откинулся на спинку кресла и притворился, что оглох. Или испарился. А что, он тоже нечисть, ему можно.
Настырный гость сдаваться не собирался и постучал еще раз.
— Алескар? Ты там?
Голос был мужской.
— Да! Уже иду. — Темный целитель поднялся, сцапал возмущенно пискнувшую меня и затолкал в мастерскую. — Это князь Лазайри. Побудь пока здесь.
И плотно прикрыл дверь.
А потом еще и полог тишины навесил.
Вот уже не год учит нечисть уму-разуму, а сам простых вещей не понимает. Разве можно так явно демонстрировать девушке, которая тебе и без того не очень-то доверяет, что пытаешься от нее что-то скрыть?
Так… Полог действует, только если дверь закрыта.
Я тихонько приоткрыла дверь между кабинетом и мастерской. Смотреть в эту сторону он не будет, потому что не хочет привлекать внимание князя ко мне. Значит, есть шанс, что не заметит маленькой щелочки… Ухмыльнувшись собственной сообразительности, я затихла.
В этот момент Ал как раз распахнул дверь, впуская в свои владения крупного черноволосого мужчину с когтистыми пальцами и заполненными тьмой глазами. Тот решительно перешагнул порог. Мужчины обменялись рукопожатиями. Надо же, оказывается, как минимум с двумя из двенадцати князьков нижнего уровня у моего жениха неплохие отношения… Впрочем, чему я удивляюсь? Нравиться окружающим этот целитель всегда умел. И с его обращением в нечисть тут ничего не поменялось.
— Забаррикадировался от поклонниц? — со смешком спросил князек и в ответ на приглашающий жест целителя покачал головой, так и остался стоять в центре кабинета. Видимо, он ненадолго. — Я слышал, они объявили на тебя охоту? Или наоборот — уединился с кем-то из них? Не сам же ты на себе одежду порвал. Хм-хм. Тут явно коготки поработали…
Жар опалил щеки. Мне срочно нужен потайной карман и запас сиреневого порошка!
Алескар вежливо улыбнулся в ответ.
Даже я, стоящая достаточно далеко и для гостя вообще невидимая, ощущала ауру силы, власти и темной магии, которая окутывала высшую нечисть. От нее мороз пробегал по коже. Но Алескар оставался невозмутим, а его улыбка была искренней.
— С тех пор как у меня на руке появилась метка, их интерес пошел на спад, — поделился радостью темный целитель.
Еще бы! Зная бабушку, уверена: по нижнему уровню в тот самый день наверняка расползся слух, что этот кошмар глазастый — моя добыча. А вылететь из школы, да еще испытать на своей шкурке пакостный характер главной бестии желающих нет. Нечисть вся умная, даже не дипломированная.
— Одни плюсы от твоей полукровки.
Князек явно знал больше, чем полагалось бы просто знакомому.
Я невольно напряглась. Так и чую здесь какую-то подставу!
— Угу, — промычал жених, всем своим видом показывая, что обсуждать эту тему ему не хочется.
Естественно, он-то знает, что я за дверью стою!.. И наверняка догадывается, что какой-то там полог тишины нечисти, возжелавшей новых знаний, не указ и уж точно не противник.
А вот Его Темнейшество этого не знал, потому с упоением и чувством полной безнаказанности продолжил лезть в чужую личную жизнь:
— Нет, серьезно! — Да еще с таким энтузиазмом, как будто своей нет, честное слово… — Она пробудила в тебе эмоции, можно сказать, эта девочка вернула тебя к жизни. От неприятности в виде поклонниц избавила, что тоже плюс. Родственные связи у нее хорошие с обеих сторон. Полукровка, конечно, но ты тоже не здесь рожден…
Да, собственных отношений у Темнейшества точно нет, вон как за приятеля взялся… Только что лично строптивую полукровку приворожить не предложил! И с чего вдруг такое внимание к моей скромной персоне со стороны одного из темнейших князей? До появления Алескара он едва ли подозревал о моем существовании.
Я скрипнула зубами. Обсуждают, как породистую кобылу! Ах да, не очень породистую.
— Марлена мне идеально подходит, — сдержанно отозвался Ал.
— Еще бы она тебе не подходила, когда она твоя ниточка. — Сам того не зная, Лазайри подложил целителю большую свинью. Кто же выбалтывает сокровенные тайны, не проверив защиту от подслушивания? — Только я не понимаю, чего ты медлишь? Завершил метку — и все, птичка в клетке. Хочешь, я прикажу, чтобы Гжета забрала девчонку к нам? Она не сможет мне отказать.
Пальцы снова кольнуло.
Враль глазастый не удержался и все-таки бросил быстрый взгляд на дверь. Щелку он заметил и как-то совсем обреченно вздохнул.
— С Марленой так нельзя, — сообщил тоскливо. — С ней осторожнее надо.
Угу. А то ведь и морду расцарапать могу. Или что-нибудь другое. От злости перед глазами все плывет, так что… куда попаду. Чтоб потом без обид.
— Да чего с ней церемониться, она даже не полноценная нечисть, — отмахнулся Его Темнейшество. — Сам говорил, что это будет быстро и просто. Даже если с зельем.
«Это с приворотным? Убью», — мрачно решила я.
Жених, похоже, о том же подумал, потому что приоткрытой двери достался еще один скорбный взгляд.
— Это не я говорил, это нечисть во мне говорила, — простонал Алескар.
Я сморщила нос. Слабоватое оправдание. Нет, точно убью! И меня оправдают! Потому что даже над нечистью так измываться нельзя. Что-то так жалко себя стало. Я же симпатичная, даже почти не злобная, совсем немножко пакостная… дочь бургомистра, бабушкина внучка и просто кладезь всевозможных достоинств. А кругом сплошь гады бессовестные! Просто до слез. А какое исчадие тьмы станет страдать в одиночку?
Правильно.
Я глубоко вздохнула, сумела-таки спрятать коготки и прошла к многочисленным полкам с ингредиентами и готовыми зельями. Так… Что тут у нас вредного есть? Хм. Сонное, обезболивающее, заживляющее — все не то! Как будто я не во владения нечисти попала.
Прикусив губу от усердия, я скользила взглядом по стройным рядам флаконов, баночек и пузырьков. Как назло, попадались или смертельно ядовитые, или совершенно безопасные. А отомстить хотелось, но, желательно, не с летальным исходом. Не то чтобы мне было жаль гада, просто… Интуиция подсказывала, что нежить из него получится не менее паскудная, чем нечисть. А вдруг потом хуже будет?
Единственным, за действие чего я могла поручиться, был злосчастный сиреневый порошок. То есть весьма полезный порошок, но в моих руках он превращался в грозное оружие. Некроманты до сих пор полигон не отремонтировали и разбежавшуюся нежить не переловили.
Стоило пальцам сомкнуться на заветной баночке, как в голове родился план. Не слишком оригинальный, зато действенный. На губы наползла пакостная улыбка. Погоди, жутик глазастый, кошмарик завравшийся, сейчас я тебе устрою!.. То есть я отомщу, а сладкую жизнь тебе организует кто-нибудь другой.
Стараясь ступать абсолютно бесшумно, я вернулась к двери. Порошка набрала в жменю, но и банку прихватила. Как чувствовала, что пригодится.
Разговор по ту сторону продолжался, но мужчины оставили в покое меня и перешли непосредственно к цели визита Темнейшества.
— Знаю, он мой наследник, но из него нечисть — как из меня жрец какого-нибудь храма, — страдальчески вещал князь. — Недавно захожу к нему в комнату, а он шоколад лопает и приключенческий роман читает. С хорошим концом. Где только набрался этой пакости?
Физиономия Алескара стала такой непроницаемой, что пришлось сжимать губы, чтобы не хихикнуть.
— Представления не имею. — Жених удрученно покачал головой. — Но это отвратительно!
— А я о чем? — скривился Лазайри. — Помоги, а? Сам знаешь, я отплачу.
— Профиль не совсем мой, но, так и быть, помогу твоему мальчишке с первым выходом на поверхность, — пряча улыбку в уголках губ, согласился темный целитель.
Темнейшество только что в ладоши хлопать не принялся.
Вся нечисть такая: вроде сильные и коварные исчадия тьмы, а на поверку — шебутные подростки, которым ведомы лишь два слова: «хочу» и «мое».
— И чтоб воспитательную беседу насчет счастливых концов провел! — потребовал князь.
Ал как раз собирался что-то ответить, но… я сочла момент подходящим. И швырнула порошок. Попутешествует Темнейшество по неведомым и отнюдь не прекрасным далям — живо симпатии к целителю убавится. И не будут больше обсуждать меня.
Но что-то пошло не так. И я даже не осуждающий взгляд лживого блондина имею в виду, это-то как раз ожидаемо! Просто вместо того, чтобы исчезнуть полностью, как все нормальные люди и нелюди, Темнейшество исчез частично. Ну, в смысле, исчезли только его волосы. Длинные, роскошные, ухоженные черные волосы. В смысле, облысел он!
Вот же нечисть!
К осуждающему взгляду прибавился укоряющий вздох.
А… может, Лазайри не заметит пропажи? Ну подумаешь, шевелюры лишился! У меня только что мечту, первую любовь и веру в хорошее оттяпали, и ничего, жива. Даже почти не больно. Ну если отвлечься на что-то другое. На месть, например.
Однако князь был настолько нечистью, что не угробить мою робкую надежду ему мерзопакостность натуры не позволила:
— Кхм… — Он нервно кашлянул и поднес ладонь к плечу… не нащупал там ничего, поднял выше и недоверчиво огладил голый череп. — А… что это было?!
Я обеспокоенно попятилась. Ясно ведь, кто тут самая злобная нечисть. И этот «кто» — точно не я. Мне в лучшем случае третье место достанется, и то не факт.
Нарваться на гнев князька не хотелось. И рука инстинктивно опять потянулась к порошку… Сама не заметила, как набрала и бросила. Лазайри окутала сиреневая дымка.
— Кажется, у меня тут мелкая пакостница завелась, — хмыкнул мой драгоценный жених, когда марево растаяло, а князь так никуда и не делся.
На сей раз отправилась путешествовать его одежда. Почти вся. Кроме портов. И хотя фигура у Лазайри была великолепная, а белье — дорогое, я совсем не впечатлилась. Потому что испугалась. Сильно. Конец мне!
— Плохо работаете, — мрачно резюмировал князь. — Мне не нужны мелкие пакостники. Только лучшие из лучших, мерзейшие из мерзких, самые коварные и неуловимые.
Алескар сознательно кивнул. Судя по отсутствующему виду, он тоже прикидывал, какой именно конец нам обоим сейчас настанет. А мне вдруг подумалось… Раз мне конец, значит, терять уже нечего. Этим мы сейчас и воспользуемся!
— Так я еще только учусь, — заверила собравшихся, выходя из своего укрытия. — И вообще, я неполноценная. Сами только что сказали.
И вытряхнула остатки порошка в сторону князя. К слову, там больше половины банки оставалось.
— Марлена, ну зачем?! — простонал Ал и попытался что-то там наколдовать, но… поздно.
С третьей попытки Лазайри исчез.
Целиком, что тоже немаловажно.
— И ты еще спрашиваешь? — От переизбытка чувств я швырнула в этого гада бесчувственного пустой банкой. — Скажи спасибо, что самого в гарем к какой-нибудь демонессе не отправила!
Кстати, отличная идея! Жаль, порошок уже закончился.
— Понял, это была месть. — От летящей в него банки Ал уклонился и даже не обернулся на грохот, чтобы посмотреть, что именно я ему разнесла. Взгляд синих-пресиних глаз был прикован ко мне, внимательный и самую чуточку осуждающий. — Теперь объясни, за что?
Я просверлила негодяя злым взглядом и повела руками в поисках, чем бы еще нужным в него швырнуть. Но, как назло, ничего путного не попалось. Швыряться решила словами:
— Если не понимаешь, значит, ты и в половину не такой умный, каким я тебя считала! — Темный целитель мученически вздохнул и ни одного варианта так и не предложил. Пришлось ему помочь: — Я думала, я тебе хотя бы нравлюсь, а ты… — Горло словно невидимая рука сдавила, пришлось замолкнуть ненадолго, чтобы не вырвался предательский всхлип. — Чурбан бесчувственный! Как выяснилось, в буквальном смысле.
Одарив его напоследок уничтожающим взглядом, я направилась к выходу. Точнее, попыталась, но убираться с дороги блондинистое препятствие и не думало.
— Марлена, ты мне нравишься, — как-то не очень убедительно сообщил жених. — А в последнее время даже больше, чем просто нравишься.
Жаль, порошок закончился. Такое вранье должно вознаграждаться по всей строгости.
— Скажи еще, давно нравлюсь, — фыркнула я, прикидывая, как бы просочиться мимо него.
Язвительности Алескар не распознал.
— Ну… Достаточно.
Не была бы я так зла, непременно подумала бы, что отвечает он честнее, чем того требует ситуация. В который уже раз.
— Ага, еще скажи, что влюбился с первого взгляда! Тогда, много лет назад, — перестать фырчать не получалось.
— Тогда ты была почти ребенком. Хотя должен признать, твоя привязанность мне была приятна. — Нечисти надо запретить законом быть такой честной! — Другое дело теперь. Ты повзрослела, превратилась в очаровательную девушку, и… я ожил, когда впервые увидел тебя с Гжетой.
Слова звучали сладко, и я не сразу заметила, что он медленно-медленно приближается.
— Звучит чудесно, но вот беда — я тебе не верю!
И весьма выразительно отступила.
Алескар намек понял и остановился.
— Марлена…
— Никогда больше не подходи ко мне!
Красивое лицо нахмурилось, и тренированное тело еще выразительнее загородило мне выход.
— Затруднительно, учитывая, что чем ты ближе, тем более нормальным я себя чувствую, — расставил приоритеты темный целитель. И любовь среди них была далеко не на первом месте. — Видимо, чувства, которые ты испытывала ко мне несколько лет, оказались крепкой ниточкой, связавшей нас навсегда. Сама знаешь, нечисть к подобному восприимчива. Я не отступлюсь. И ты будешь моей. Не хочу давить, но… Чем быстрее ты смиришься, тем будет лучше. Всем.
Зря он так.
— Значит, пройти не дашь? — уточнила меланхолично.
— Не раньше, чем ты успокоишься и мы выясним отношения.
Алескар смотрел так… будто привязывал.
— Что ж, мне и эта дверь сойдет, — пожала плечами я, вытащила из-за ворота платья кулон-ключ и невозмутимо прошествовала в мастерскую.
Ну дверь же! И никаких жутиков на пути.
Только сердце сжимает тупая боль и дышать трудно.
— Марлена! — взревел из кабинета опомнившийся жених.
Наверное, он тут же бросился к двери и распахнул ее… но я этого не увидела, потому что переходник уже сработал.
Хотелось плакать, шоколадку и устроить жениху незабываемую пакость. Но все это требовало хоть какого-то уединения, а в последнее время прежде унылая библиотека превратилась в непрекращающийся шабаш. Вот и сейчас, едва выйдя из подсобки, куда меня перебросил переходник, я еле успела уклониться от пролетающей мимо порчи.
— Совсем очумели? — рявкнула и без того злая нечисть.
— Марочка пришла, — привычно отметила мое появление Кьяна.
Рук за спину не спрятала и не покраснела. Значит, порча была не ее.
Мррак прочно засел под потолком, Веник вообще делал вид, что его здесь не существует. Все же две ведьмы в одной библиотеке — это даже для нечисти перебор.
— Я не в тебя целилась, — почти вежливо заметила Багряна. Впрочем, осталась верна себе и сразу перешла в наступление: — И вообще, если бы кто-то входил, как все нормальные люди, через дверь, это было бы куда безопаснее.
Бросив взгляд через плечо на аккуратно прикрытую дверь в подсобку, я беззвучно хмыкнула. Тоже дверь! А в том, чтобы быть немного непредсказуемой, есть своя прелесть. Если уж ведьмы с их шабашем в головах не понимают моих действий, поздравляю себя, я на верном пути! С удовольствием бы объяснила им все это, но прямо сейчас имелась более важная задача.
— Марочка, давай ее выгоним, а? — взмолилась Кьяна, пока я металась по залу, разыскивая нужное. Времени было в обрез!
— Что-о?! — возмутилась ее сестра.
— Меня пригласили пожить в библиотеке, а ты сама пролезла, нечисть построила, половину пыли вытерла, защиту сломала, в мое зелье вляпалась… Пора бы и честь знать!
— Не уйду, пока не вернете мне нормальное лицо. — Ведьма скрестила руки на груди и сверкнула на сестру глазами. — Как я в таком виде людям покажусь?
— А по-моему, тебе идет…
Кьяна показала ей язык, за что тут же схлопотала новую порчу. Но… заклинание с шипением развеялось, едва коснувшись вредины в остроконечной шляпе. Зла так и не нанесло. Багряна тоскливо вздохнула.
Кьяна выдала ослепительную улыбку.
— Тебя тоже никто не звал, ты сама себя пожить пригласила. Всего на ночку, а уже с неделю обретаешься, — каркнул из-под высокого потолка полтергейст. — Так что у вас больше общего, чем вы думаете, сестрички.
Ведьмы, не сговариваясь, направили вверх пакостные заклинания.
Попали, но что костям сделается?
— Изгоню, — привычно уже пригрозила Кьяна.
— А я помогу! — вторила ей Багряна.
Последняя наверняка умела, поэтому полтергейст не на шутку испугался.
— Ну зачем так нервничать? — заканючил он, опасливо поджав костлявые ноги. — Подумаешь, на одну ведьму больше стало. Да она так выглядит, что хоть дополнительный пункт программы в вечерних экскурсиях вводи. Мара, как тебе идея?
Мне было не до того. Хотя…
Внешность Багряны еще немного поменялась, притом не в лучшую сторону. Кожа стала противно склизкой, а еще из носа непрестанно текла какая-то гадость, и девушка почти не отнимала от него платок. На руке красовался укус и платье было кое-где подрано, но эти повреждения отношения к действующему на нее колдовству не имели. Видимо, кто-то пытался влезть куда не надо, за что и поплатился. Во всех смыслах. Честно говоря, было ее даже жаль. И только понимание того, что все это — отражение ее внутренней сути, удерживало от попыток как-то помочь. Что же до того, что в библиотеке появился еще один внеплановый обитатель… я не против. Сама не знаю почему.
— Наконец-то, — пробормотала, когда нужное все-таки нашлось, и принялась отстегивать цепи от полки.
Книга добродушно улыбнулась шестью рядами зубов. Я тоже улыбнулась и с трепетом погладила старую кожаную обложку, украшенную золотом. Моя прелесть… Самая старая, самая агрессивная, самая ядовитая…
Монстр в моих руках тихонечко заурчал.
— Не боишься, что она тебе голову отгрызет? — нервно уточнила Багряна и отсела подальше.
Так, на всякий случай.
Если бы не абсолютная защита, папа в жизни бы не отпустил меня работать в такое место. Пока я несла книгу к подсобке, как раз успела пояснить:
— Когда сюда назначают нового библиотекаря, проводят специальный ритуал. Ничто здесь мне не навредит. Но и я что угодно отгрызу любому за каждую из этих книг.
Черноволосая ведьмочка одернула рукав платья, чтобы прикрыть укус. Будто я его раньше не заметила!
— Вот бы мне так… — себе под нос пробормотала она.
Со смачным «чпоком» у нее на подбородке вылезла очередная бородавка. Багряна застонала в голос. Ничему-то некоторых жизнь не учит!
Открыв дверь в подсобку, я пристроила книгу на пол, ровно на то место, куда меня обычно выносил переходник, закрепила цепи и радостно улыбнулась. Я нечисть, гадость и вообще большая умница. С момента моего побега прошло всего несколько минут, Алескару требовалось время, чтобы опомниться, прикинуть, куда именно подалась желанная добыча, и найти кулон-ключ. Насколько помню, камень не висел на шее у целителя. И вот теперь… Если догадается перенестись за мной в библиотеку, его тут ждет особенно нежная и теплая встреча. С шестью рядами зубов.
Но на самом деле я надеялась на другое. Он сам нечисть, мыслим мы похожим образом, значит, он должен потратить еще минутку, чтобы просмотреть линию переноса и конечное место выхода. Увидеть книгу, понять зубастый намек и оставить меня в покое хотя бы ненадолго.
— Не жалко? — осторожно заглянула в дверной проем подруга.
Я пожала плечами и мрачно прошествовала к своему столу.
Следующих часа два в библиотеке было все тихо. Разве только ведьмы периодически пытались друг друга проклясть, сглазить, испортить или хотя бы толкнуть. Получалось только последнее. В остальном разделение семейного гримуара привело к тому, что воздействовать магией друг на друга они не могли, как бы ни старались. Девчонок это бесило до злобного пыхтения и красных пятен на лицах, но лично мне так было спокойнее. Обидно было бы, на время отделавшись от жениха, самой прибежать к нему за помощью, потому что в моей библиотеке враждебно настроенные ведьмы покалечили друг друга.
Но мне повезло, единственной травмой стали три новых прыща на лбу у Багряны. Даже интересно, когда она поймет, что само собой ничего не рассосется, и начнет исправляться. А в том, что начнет, я не сомневалась. Умная же ведьма!
В остальном обошлось без потрясений. Я обнаружила, что жестяная банка с чаем безнадежно пуста, а из стола опять бесследно исчезло печенье, решила уговорить папу выделить из казны больше средств на прокорм… э-э-э… то есть на содержание библиотеки, и услала Кьяну в лавку.
Потом появились посетители. Странные.
Четыре ведьмы зашли, огляделись с любопытством, спросили какую-то ерунду… На почве отсутствия Алескара я сегодня была добрая, к тому же нужная книга стояла прямо за моей спиной. Так что книгу я им дала. А эти паршивки даже за стол садиться не стали! Быстренько пошуршали страничками, даже не глядя, что там написано, обменялись какими-то уж очень заговорщицкими взглядами, хихикнули, поблагодарили и ушли.
Ну и что это было?
Следующими явились травники. И ситуация повторилась.
За ними — компания из шести студентов-боевиков и одного будущего некроманта.
Когда и эти попросили ту же самую книгу, которую я перед их приходом даже не стала убирать на полку, чтобы лишний раз за ней не тянуться, пошарили взглядами по главному залу библиотеки, издали несколько смешков и, так толком ничего и не прочитав, вымелись вон, книга на моем столе полыхнула алым.
— Согласна, дорогая, это вопиющее неуважение, — посочувствовала ей я.
Вот же… маги! Даже вполне мирный и не слишком волшебный справочник по заклинаниям до белого каления довели!
— Шастают тут всякие… Небось ограбление планируют! — заволновалась сверху моя охранная система подвида «полтергейст».
— Они на меня поглядеть приходили, — подала голос из своего угла Багряна. — Через два дня начинаются занятия, в таком виде я точно не смогу пойти, вот и попросила подруг, чтобы поговорили с наставницей. Думала, она сможет чем-то помочь. Но ведьма-директриса так и не пришла, зато явились желающие поразвлечься. Эти заразы всем про меня разболтали!
Ценную информацию до главной ведьмы могли и не донести. Или же она оценила истинный облик Багряны и решила, что без такой студентки как-нибудь обойдется. Багряна же пребывала в таком неподдельном отчаянии, что один прыщ у нее на лбу сказал на прощание звучное «чпок» и исчез, Мррак сочувственно вздохнул под потолком и даже мне стало чуточку ее жаль.
— Значит, надо лучше друзей выбирать, — без капли сострадания пропыхтела ее сестра, втаскивая торбу с припасами.
— Но проучить их все равно надо, — медленно выговорила я. — Чтобы неповадно было мою библиотеку в проходной двор превращать.
Книги на полках согласно замерцали. Особо злобные даже зубищами клацнули.
В то время как я вытаскивала из сумки печенье, баранки, мармелад и рогалики с вареньем, Кьяна заваривала чай, а ее сестра магией подогревала купленных в ближайшей таверне жареного цыпленка и рагу с рисом. Опасности в этом не было, не сглазит же она то, что сама с нами будет есть.
Мы как раз приканчивали свои порции и готовились перейти к чаю со вкусностями, когда на пороге возник очередной посетитель. Я кожей почувствовала, как напряглись фолианты. Но это оказался всего лишь Айкен.
— Вкусно пахнет. — Парень потянул носом и блаженно зажмурился. — А меня угостите?
Разрешения он дожидаться не стал, тут же сцапал один рогалик. Еще не до конца насытившиеся ведьмы посягательства на их обед, а возможно, и ужин, стерпеть не смогли и, не сговариваясь, одновременно засветили в лоб нахалу порчами. Но пакостные заклинания, долетев до рыжего гаденыша, просто испарились. После чего Айкен достал из-под ворота рубахи амулет с блестящим коричневым камешком, продемонстрировал его всем интересующимся, подмигнул раскрасневшимся от негодования девчонкам и в придачу к рогалику увел еще и кусочек мармелада.
— Чего тебе надо? — разъяренной кошкой вскинулась я.
С тех пор как он меня спас, я стала относиться к рыжему конкуренту чуточку лучше, но его наглость по-прежнему раздражала.
— По делу пришел. — Айкен присел на край одного из столов и закинул ногу на ногу. — Предлагаю поделить дни экскурсий. Народу в город приезжает достаточно, внакладе не останется ни один из нас.
Проще говоря, он мне мир предлагает.
Соблазнительно, но… сдается, из этой идеи так и торчит блондинистая макушка Алескара.
— Можешь передать своему покровителю, чтобы катился в бездну! — Шипеть получалось все выразительнее.
— Он просто пытается вести себя как взрослый здравомыслящий мужчина, — улыбнулся самыми краешками губ конкурент.
Значит, он даже и не думал следовать за мной?!
А я…
— Ладно. — Я тоже решила сделать вид, что мне все равно. — Чтобы было по-честному, делим три на три. И один выходной.
— Согласен, — воодушевился рыжий.
— Поймаю на нижнем уровне в мои дни — брови спалю, — продолжала я.
К слову, рыжие косматые брови — единственное, что его внешности перепало от нечисти. Ну, может, еще глаза чуть более яркие, чем у нормальных людей.
— Могу сказать тебе то же самое, — вернул угрозу обращенный. — Сама видела, мстить я умею.
Я представила массовую миграцию мышей в мою библиотеку и решила судьбу не искушать. Но за тем, чтобы паршивец исполнял свою часть уговора, буду следить в оба.
— И Ала прости, — все-таки затронул больное незваный гость. — Он хороший. Ну для нечисти.
— Что еще за экскурсии? — не дала мне ответить Багряна.
— А это у нас кто? — спросил Айкен, повернулся и внимательно осмотрел девушку.
Ожидая очередного обидного смешка, она напряглась, втянула голову в плечи и приготовила очередную бесполезную порчу, но последняя не понадобилась. Айкен внимательно оглядел новую обитательницу библиотеки и… А ничего. В зале повисла тишина. Особенная какая-то. Я бы даже сказала — уютная. Остальные тоже не решались шевелиться, опасаясь разрушить момент.
Чай остывал…
Некоторое время спустя Багряна осмелела достаточно, чтобы тоже начать разглядывать рыжую нечисть. Вид наверняка определила. Вон как губки поджала. Но вряд ли она могла догадаться, что он обращенный.
Интересно, он ей хоть чуточку понравился? Так посмотреть, Айкен даже ничего. Тощий, но, думаю, со временем это подправится. Зато обаятельный. И багровый бархат ему идет. Надо будет рассказать ей его печальную историю, девчонки подобное обожают. А страдать одной из-за симпатичного, но зловредного исчадия тьмы мне уже поднадоело.
— Что, понравился? — Айкен опять подмигнул.
Может, у него просто глаз дергается?
— Вот еще! — поспешила отговориться ведьма и прошлась взглядом по собравшимся, наверное, проверяя, поверили ли.
— Ну, тогда я пошел.
Айкен поднялся, махнул нам на прощание — и был таков.
Черноволосая ведьмочка шумно выдохнула.
С минуту мы с Кьяной держались, но нашего такта хватило ненадолго.
— Ведьмы нечисть изгоняют, уничтожают, в крайнем случае терпят, мирно сосуществуют и используют в своих целях. Еще подчинить могут. Но точно не то, о чем вы обе подумали!
Даже на наши взгляды жертва реагировала нервно.
Ага, так мы и поверили!
— Кажется, ты ему тоже понравилась, — прижала ладошки к груди моя не в меру романтичная ведьма.
При ее нынешней внешности особо не разберешь, но вроде бы Багряна покраснела.
— Издеваешься?! — прошипела обиженно.
— У нечисти другие представления о красоте, — просветила ее я. — Он спокойно мог не заметить, что с твоим лицом что-то не так.
На этом месте Багряна притихла, и вид у нее стал какой-то задумчивый.
Помолчали, подразнили ее взглядами, но она больше не велась. Разлили чай по чашкам…
— Слушай, ты просто обязана с ним закрутить, — вручая сводной сестре чашку с желтыми узорами, Кьяна снова перешла к словам. — Хотя бы для того, чтобы отомстить за все наши страдания.
— И мои тоже, — присоединился мыш.
Мне, как всегда, выпало быть голосом разума:
— Только цветы от него не бери, это опасно.
Предупреждению Багряна не вняла, и два дня спустя библиотека провоняла геранью, гордо торчащей из горшка, и полынью, которой зачем-то был украшен роскошный букет желтых роз. Все же у Айкена странные представления о прекрасном.
Романтичная Кьяна страдала, растягивала поход в лавку на два часа и извела три флакона дорогущих духов. Моих, что немаловажно. Но терпела, даже не подкалывала, и втихаря немного завидовала сестре. Прочие обитатели библиотеки самоустранились, предоставив бороться с безобразием мне.
И я боролась! Изо всех сил! Сперва честно предложила Багряне выкинуть всю эту гадость, но ведьма уперлась. И даже угроза, что и ее вместе с «ароматными» подарочками рыжего воздыхателя вон вышвырну, ни в какую не заставила Багряну сдаться. Когда же я, ну чисто случайно проходя мимо, столкнула горшок с геранью со стола, меня чуть из родной библиотеки не изгнали! Но самое досадное заключалось в том, что горшок не разбился. Даже не надкололся. И цветок совершенно не пострадал.
Когда я уже готова была прийти в отчаяние, явился один из студентов жутика с теми самыми тремя флаконами духов, и жить — в смысле, дышать — стало немного полегче. Только посетители, явившиеся поглазеть на скрывающуюся в библиотеке уродину, едва заглянув внутрь, заливались слезами и убирались прочь, задыхаясь от кашля.
А мне приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы не таять.
Все же так ухаживать умеет только нечисть! И то не всякая.
— Думаю, ты его простишь, — со знанием дела заключила Кьяна, разбрызгивая остатки духов по библиотеке.
Сомневаться в том, что уже к вечеру у меня будет новый флакон, не приходилось. Айкен исправно информировал покровителя о малейших изменениях в моем настроении.
— Нарыв тебе на язык, — беззлобно буркнула я.
И если бы не щит, который выставила Багряна, шепелявить бы ее сестрице дня три…
— Зараза ты, — вздохнула подруга.
— Чего и не скрываю.
Но возможность обзавестись чем-нибудь некрасивым и болящим ее не остановила. Ведьма была полна решимости осчастливить всех, кто еще не успел спрятаться от ее сердобольного внимания.
— Зря ты злишься, — не унималась она. — Ну сболтнул он лишнего. Так этими духами уже троекратно искупил свою вину.
— Мужчины вечно друг перед другом рисуются. Ну знаешь, чтобы казаться жесткими и сильными, — добавила Багряна.
Я оглядела сестер, тягостно вздохнула и подперла щеку кулачком.
— Честно говоря, не так уж я и злюсь.
На меня с интересом взирали две пары глаз:
— Тогда что?
— Он не любит меня. Просто ему нужно, чтобы я была рядом. Думаю… Нет, уверена, потому что со мной у него пленки с глаз пропадают, прорезаются чувства, и вообще он становится почти нормальным человеком. — Впервые за три дня я все-таки поделилась тем, что сжигало изнутри. А потом и вовсе сделала нехарактерное для нечисти признание: — А я по любви хочу!
В глазах защипало от подступивших слез.
Чтобы никто не заметил, я отвела взгляд и стала рассматривать каменный пол, на котором отблесками дорогого вина играл свет, просачивающийся сквозь разноцветные стекла узких окон. Да, лето сдавать позиции не торопилось, и погода по-прежнему стояла жаркая. Но это больше не раздражало. В последние дни мне было не до того.
Девчонки солидарно вздохнули.
Тишина уже начинала казаться унылой, когда распахнулась дверь.
Ожидая увидеть очередную развеселую компанию, которой в ближайший же миг суждено захлебнуться кашлем и навсегда исчезнуть с наших глаз, мы все трое повернули головы… но в библиотеку вплыли два роскошных букета. Белые розы и алые. И бутоны дымились.
Такие цветы только в одном месте растут, уж я-то знаю. В смысле, росли. Потому что если там что и оставалось после Алескара, теперь уже точно ни единого цветка не торчит.
Следом за этим великолепием появились мои хвостатые дядюшки.
Дипломированная нечисть сегодня была облачена в лучшие свои костюмы. И шагали близнецы как-то особенно важно, выпятив грудь вперед и важно изогнув хвосты. Только кисточки при ходьбе смешно подрагивали. А лица у обоих такие серьезные, что мне срочно пришлось хватать с полки первый попавшийся справочник и утыкаться в него, чтобы не прыснуть. Впрочем, удержаться и не понаблюдать все равно не получилось.
Приветственно потрепав по макушке меня, дядюшки прошествовали прямо к Кьяне.
Ведьма дежурно смутилась.
Вторая ведьма наблюдала за происходящим с любопытством, хотя и пребывала в некотором шоке от количества нечисти вокруг.
Конфуз настиг нечистиков, как только они открыли рты…
— Пчхи! — сказали дядюшки хором.
— И вам здравствуйте, — потупилась Кьяна.
Но близнецы, кажется, не это имели в виду, потому что нервно фыркнули, встряхнулись, протянули девушке букеты…
И опять:
— Апчхи! — на два голоса.
Согласна, запашок в библиотеке витал ядреный, но мы уже как-то притерпелись. А вот у дипломированной нечисти слезы на глазах выступили.
— Вам зелье от простуды? — догадалась моя ведьма.
— Нет… Чих!
Острые кончики носов припухли и покраснели.
— Два зелья? — уже менее уверенно предположила Кьяна.
Кей и Мей энергично потрясли головами и букетами заодно, после чего разразились целой чихательной тирадой.
— Вы пришли сказать, что вам на меня начхать? — еще раз проявила чудеса догадливости Кьяна. — А букеты — это отступные?
— Пчх.
— Не волнуйтесь, я совершенно не претендую на ваши хвосты.
Показалось или, когда дядюшки привалились с двух сторон к столу медового дерева, в этом их движении сквозило облегчение?
И тут прямо посреди зала вспыхнуло…
Переход!
А из него — злая бабушка.
Красивая, как всегда. Фиолетовое платье без разрезов, но каким-то образом все равно умудряется подчеркивать стройность ног, по плечам живым пламенем полыхают рыжие волосы, хвост — предмет моей жгучей зависти… Но вокруг только что молнии не сверкают.
Доселе бездумно перелистываемый справочник вдруг таким интересным показался… Я только тогда и обнаружила, что это не что иное, как адресная книга.
— Вот вы где! — недобро протянула старая бестия, взглядом обещая своим младшеньким страшные муки.
Не по мою душу явилась. Можно выдохнуть.
Гжета шшаГлор шумно втянула воздух, затем вскинула руку и пошевелила пальцами. Удушающий запах, сочетающий в себе три разных вида духов, исчез.
— Привет, мам, — виновато опустил хвост Кей.
— Какими судьбами? — попробовал сыграть невинность Мей.
Пока бабуля изничтожала двух великовозрастных балбесов взглядом, остальные старались даже не дышать, дабы не привлекать лишнего внимания. Включая меня. Багряна вообще сползла под стол. Зато на Кьяну что-то нашло, и, опасаясь, как бы законную добычу не увели, она взяла оба букета.
— Я счастлива, что вы наконец решили поухаживать за девочкой, — внимание старой бестии все еще всецело принадлежало сыновьям, — но зачем было обдирать княжеский парк? Явление разъяренного Лазайри два раза за неделю — это уже перебор, не находите?
Нечистики виновато засопели.
— Спонтанно получилось, — признался Кей. — Она ж наколдовала, чтобы мы свою любовь искали… А направление не задала! Вот мы и подумали… А вдруг это она и есть?
— А в первый раз он зачем приходил? — заинтересовался Мей. — В начале недели мы вели себя как обычная зловредная нечисть, обдирая и пугая туристов.
Зря он это спросил. Ну вот зачем было напоминать бабушке про меня?
Гжета шшаГлор медленно-медленно повернулась, прищурилась, коварно улыбнулась и сладко пропела:
— Марочка, гадость моя, объясни нам, будь добра, зачем ты припорталила ко мне Лазайри в одном белье?
Вот теперь действительно стало стыдно.
— Ну понимаешь…
— Пока нет, но жажду!
Мягкость тона была обманчивой. Деваться особенно некуда, поэтому я набрала воздуха, как перед прыжком в воду, и честно все выложила:
— Я жутика проучить хотела.
— Это по-нашему, — одобрила бабуля. — А я тут при чем?
Пришлось выдавать еще одно признание:
— Случайно вышло. Я понятия не имела, что его вынесет к тебе. Просто со зла забыла задать направление…
— Сиреневый порошок ей больше в руки не давать! — оглянувшись на Кьяну, распорядилась ба. — А то князь подумал, что это я все специально подстроила, чтобы его соблазнить.
К этому времени дядюшки уже бессовестно ржали в голос.
А я завидовала. Им. Потому что тоже хотелось, а нельзя. Мне раскаиваться надо, пока на самом деле не влетело.
— Соблазнился-то хоть? — постанывая от смеха, полюбопытствовал Мей.
— Еще и замуж зовет. — Моя красивая и вредная бабушка страдальчески скривилась. — И князю не объяснишь, что мне вообще не нравятся лысые. И кто ему только насоветовал волосы остричь? Прибила бы!
Молчу и не признаюсь!
Прибить, конечно, не прибьет, но хвостом запросто приложит. А то и Алескару сдаст. Вот даже не знаю, что хуже.
— Один к одному, — подсчитал дурашливый Кей. — Ты ее с тем занудой обручила, Марка тоже не осталась в долгу. Сразу видно, семья!
— Он не зануда!
Ой, что это я?!
Бабушка строго поджала губы, но кого испепелять взглядом, так сразу решить не смогла. Претендентов набралось многовато, и все такие достойные. Впрочем, теряться опытная бестия не привыкла, а потому привычно переключилась на чужую личную жизнь:
— Ну и кого выбирает наша зловредная ведьмочка?
Близнецы дружно вжали головы в плечи. Соблазнить девушку хотелось обоим, до появления матери они взирали на Кьяну, как коты на оставленную без присмотра сметану, но вот жениться… Мало какая нечисть добровольно расстанется со свободой. Я, пожалуй, только одного такого психа знаю. Хотя нет, с князем — уже двоих.
— Никого, — выждав немного, чтобы уж точно никто не усомнился в ее зловредности, объявила Кьяна. — Они ничего, цветы красивые, и вы просто замечательная… Но я уже кое в кого влюблена.
Напрасно она это. Ба даже в моем исполнении ложь мгновенно распознает. Ох и прилетит сейчас кому-то…
Но Гжета шшаГлор окинула мою подругу долгим изучающим взглядом и, склонив голову набок, заявила:
— Тогда студенткой ко мне пойдешь.
— Я не хочу учиться! — уперлась Кьяна. — Ради этого и из дома сбежала.
Физиономии близнецов стали довольные-довольные. И хвосты радостно задергались.
По губам старой бестии растеклась медовая улыбка.
— Дорогуша, у тебя всего два варианта: либо невесткой, либо студенткой.
В том, что добьется желаемого, бабушка не сомневалась. Кьяна тоже. Она застыла на миг, оценила перспективу, побледнела… и, выждав момент, бросилась к двери.
Хвосты сработали мгновенно. Ведьма не успела и пяти шагов сделать, как оказалась опутана по рукам и ногам и притянута в объятия близнецов. А бабушка своим хвостищем еще и пониже спины съездила, чтоб в другой раз неповадно было.
— Поучишься, повращаешься на нижнем уровне, а там, может, еще и передумаешь, — поделилась планами эта истинная бестия. — Или заставишь свою порчу работать правильно и найти этим оболтусам невест.
Кьяна изо всех сил дергалась, но освободиться от пут не могла. Говорю же, хвост — полезная штука!
— А можно, я вместо нее? — точно зомби из свежевырытой ямы, вынырнула из-под стола Багряна. — Я хочу учиться. Очень-очень хочу!
Кьяна закатила глаза. Дядюшки нервно икнули, попятились подальше от «неземной красоты» и даже хвосты от ведьмы убрали. Бабушкины глаза зажглись живым интересом.
— Какая расчудесная гадость! — просияла бестия.
Багряна тоже просияла. Потому что в школу она была уже принята, это и ежу понятно.
— Ну, мы пойдем…
Близнецы начали отступать к выходу.
И тут же были пойманы за хвосты!
— Стоя-а-а-ать! — протянула бабушка. — А вдруг все чудесно сложится и будет каждому по сестричке… Девочки, а угостите нас чаем?
Энтузиазм с Багряны в момент сдуло, вместе с радостью от легкого поступления. Но приходить на помощь ей никто не спешил. А потому что нечего было высовываться!
Разнообразные планы бабуля сегодня строила отнюдь не с моим участием, поэтому улизнуть труда не составило. Вообще-то я направлялась домой, только свернула разок не там, чтобы удлинить дорогу и подольше побродить по узким извилистым улочкам… потом еще… и еще… и ноги сами понесли в известном только им направлении.
Настроение держалось стабильно поганое. В груди словно угли тлели, и это противное чувство никак не проходило. Даже не меркло. Я не хочу замуж. И хочу по любви. Когда-нибудь попозже. Не в этой жизни и вообще желательно без моего участия.
Но к этим выкрутасам своей противоречивой натуры я давно привыкла, сейчас же оказались задеты совсем другие струны души. Фэй вернулся, только он уже не совсем он. То, во что он превратился, завалило меня враньем так, что одна макушка торчит. И идеал, лелеемый долгие годы, пошатнулся на своем пьедестале.
С другой стороны, Алескар… Наши так называемые отношения с самого начала больше походили на состязание: он меня приручит, или я докажу, и себе в том числе, что этот редчайший вид благородной нечисти ничем не отличается от предыдущих претендентов на мою свободу. И все же в глубине души мне нравилось чувствовать его симпатию. Но вышло, что никакой симпатии и нет, одна выгода.
Доказала, молодец! Только что ж я оправиться так долго не могу?
Распихала кислые мысли, выпала в реальность… и вот как-то совсем не удивилась, обнаружив, что стою у каменного дома, окруженного цветущими деревьями. Смотрелось совсем не мрачно. Никто в НАШЕМ городе так не делает! И да, я прекрасно знала, в чьи владения забрела.
Адресная книга у нас была магическая, даже в некотором роде — одушевленная. В ней сами по себе появлялись новые адреса, по необходимости менялись имена владельцев и корректировались списки жильцов. Найти нужное было просто, даже если безопаснее не находить.
Подлая книга мне сразу же сведения о Фэйридане Рондервуде подсунула. И они, как выяснилось, прочно засели в голове. Тот самый дом, где Ал выхаживал меня после случая с инкубами.
Длинный вздох получился сам собой, но сил побороть соблазн не хватило, и я толкнула незапертую калитку. Само здание было традиционно серое, хоть и на несколько тонов светлее большинства строений в городе. Зато с каменными монстрами, и находилось оно на окраине. Что же до этих деревьев… обычно они голые стоят и выглядят довольно отталкивающе, только в первую неделю осени буйно цветут розовыми цветами. Потом лепестки осыпаются, а на месте бутонов остаются полусухие почки, полезные в целительстве. Я уж не знаю, для чего. А в начале зимы, когда город укрывает снег, на ветвях алеют ягоды. Вроде как это особый сорт вишни. В общем, присутствие тут великолепной растительности вполне объяснялось логически, но я все равно не могла сдержать восхищения.
Даже на душе легче стало, честное слово. И движение, краем взгляда замеченное в одном из окон, не прогнало меня из сказочного сада.
Я бродила по заросшим дорожкам, вдыхала густые ароматы, пару раз всерьез шарахнулась от статуй, изображающих жутковатых призраков, и, зацепившись за какой-то корень, едва не полетела в неработающий фонтан. Вскоре макушки розовых деревьев окрасили оранжевые закатные лучи.
Пора уходить. Темнеет у нас резко, а добираться впотьмах до дома — не очень-то безопасно.
Подумала и как раз собиралась волевым усилием выпихнуть себя из сада, когда послышались шаги. И мои ноги будто приросли к земле… Паники не было. Я знала, что однажды эта встреча состоится. Поэтому просто стояла и ждала. А шаги тем временем приближались, и в тишине сада они давили на нервы, казались оглушительными и зловещими. В какой-то момент мне даже почудилось, что сейчас из-за пышной растительности вынырнет один из оживших каменных монстров.
Но реальность победила. Это оказался всего лишь Алескар.
— Приятная неожиданность. — Темный целитель улыбнулся, приветственно кивнул, пленки на его глазах растаяли, как обычно при виде меня. — Красиво, да?
Я с головой ухнула в открывшуюся синеву. На мгновение даже забыла, как дышать.
— Да, — шевельнулись губы.
— Надеюсь, теперь ты готова выслушать меня? — Он заложил руки за спину и уткнулся взглядом в цветущую ветку у меня над головой. — Упрямый ребенок, ты нужна мне! Прекрати уже шарахаться! То, что я сказал Лазайри… это все ерунда. Ты бы не действовала так на меня, если бы не была по-настоящему мне дорога.
Молчу. Проникаюсь и пытаюсь отделить ложь от… еще более искусной лжи.
Получается с трудом.
— Марлена, ответь что-нибудь. — Жених потерял терпение довольно быстро. — Ты дашь мне шанс?
— Я…
Эмоции душили, раздирали изнутри, но слова не шли, и в горле застрял ком. В конце концов просто протянула ему тот самый ключ, некогда украденный Кьяной.
— Вот.
На красивое лицо набежала тень.
— Может… будет лучше, если ты оставишь его себе?
Голос звучал глухо и ломко. И эта синяя бездна… Я тонула. Лишь обломки разбитой мечты помогали не поддаться его мольбе.
Налетел холодок, перед закатом всегда становилось зябко. Я поежилась и одной рукой обхватила себя за плечи.
— Марлена, не делай этого с нами, — тихо попросил Алескар.
Нет. Фэй.
— Зачем ты врал?
Надо было просто сунуть ему в руку ключ и идти домой, но… я не могла остановиться. Сгрызу себя, если не узнаю.
— Теперь я другой, — хрипло выговорил он. — И не хотел, чтобы ты видела меня сквозь призму прошлого.
Ладно. Допустим.
— А… почему тогда так внезапно пропал? — спросила и тут же пожалела, смутилась и начала лепетать какую-то чушь: — В прошлый раз ты так и не ответил. Я понимаю, что не могла нравиться тебе по-настоящему, просто…
— Марлена, замолчи. — К моим губам прижался прохладный палец, заставив вздрогнуть и отшатнуться. — Ты была такая живая. Чистая. И я готов был убить каждого, кто косо смотрит на тебя из-за крови нечисти. Несмотря на всю свою светлую магию, готов был на самом деле шеи посворачивать и вашей соседке, и твоему домашнему учителю, и еще парочке активных кандидатов в умертвия.
Его губы сложились в грустную улыбку.
— Признаюсь, я планировал подождать пару лет и посмотреть, что вырастет из непосредственного рыжего бесенка.
— Но делать это предпочел на расстоянии?
Я нахохлилась и отступила еще на шаг.
— Нет, — вздохнул Алескар. — Просто твой отец запретил мне к тебе приближаться. Побоялся, что твои чувства окрепнут, а я доучусь и уеду, чем разобью тебе сердце.
Озноб усилился, но на этот раз не имел никакого отношения к захватившему власть над миром вечеру.
— Нет… Я тебе не верю!
Разум упрямился, но вот вредный внутренний голосок припомнил, что несколько дней назад Кьяна тоже на папу жаловалась. И уж ей-то врать ни к чему!
Ох, папа, что же ты наделал…
— Что ж, будь по-твоему.
Алескар криво усмехнулся и забрал у меня ключ. Но этим не ограничился. Прохладные пальцы коснулись метки. Под кожу проник холодок. И белоснежные искры замерцали.
Сверху на нас посыпался дождь из лепестков.
— Стой… Что ты делаешь?! — задергалась я, боясь, как бы он не завершил узор.
С него станется сделать меня сразу женой!
— Отпускаю, — выдавил жених.
А в следующий миг перестал им быть. Метка исчезла.
Невероятная синева его глаз скрылась за уродливыми мутными пленками.
— Совсем? — недоверчиво пискнула я.
— Только не слишком далеко. — Ал говорил так, будто у него сильно разболелось горло. — Я найду способ вернуть тебя, метку и то чудо, которое чуть было не случилось между нами.
Реакции на смелое заявление дожидаться не стал, открыл портал и подло сбежал, пока я не опомнилась.
Впрочем, это громко сказано. Я, кажется, целую вечность там простояла.
Померкший свет заставил очнуться. Вечер наступил. Пора домой.
Отфыркнувшись от упавшего прямо на нос лепестка, я вытряхнула из волос еще штук двадцать и наконец заставила себя покинуть уже не такой прекрасный сад.
Получилось! Я победила! Я свободна! Добилась же чего хотела? И плевать, что слезы уже не просто катятся из глаз, оставляя на щеках мокрые дорожки, но и с подбородка капают, а на платье образовалось мокрое пятно. Странное ощущение полной безопасности, сопровождавшее меня до самого дома, тоже можно как-нибудь не заметить. Притвориться, что не заметила.
Но обрадоваться почему-то упорно не получалось…
