– (Прищурившись, с усмешкой.) Ты что, хочешь меня на потрахаться развести?

– (С некоторыми понтами.) Ваймэ, гогона. Хатэл бы, так уже давно бы развёл.

– Ой-ой-ой. Тоже мне мачо нашёлся. Вот, кстати, мне интересно – почему у диктаторов вашего с Гитлером уровня было настолько хреново с личной жизнью? Какие-то проблемы? Не можете уложить в постель парочку баб, берёте и трахаете всю страну?

– (Мрачно.) Ещё одно слово, и я тэбя сейчас зарэжу.

– Это было бы достойным окончанием сегодняшнего вечера, но боюсь, у тебя сил не хватит. Ни зарезать меня, ни расстрелять ты не сможешь. Ты встретил Христа и решил жить праведно, иначе на том свете будут некоторые проблемы. Да? Да? Я не слышу тебя?

– (С явной неохотой.) Э-э-э… верно. Но про жэнщын ты зря. Я их люблю.

– (С насмешкой.) Так, кацо, открываем Википедию. Ты был женат дважды. Первая жена – Екатерина, Като. Умерла от туберкулёза в двадцать два года. Ой, печалька. Сейчас фотку загружу, Инет немножко тормозит… надо же, какая девочка хорошенькая.

– (Печально.) Да. Я очень любил её. Хотэл прыгнуть в могилу во время похорон, но мэня удэржали семеро – ибо пятеро наверняка бы не удэржали. Вах! Мы были молоды, ровесники. Но, честно говоря, секс – так сэбе. Примитивно. Я-то представлял любовь как омут горячей страсти, куда кыдаешься с головой и варишься, словно рак. Эээээ.

– (Цинично.) У тебя, похоже, не получалось с ней в постели?

– Сама подумай. Далёкая кавказская правынция Российской империи. Молодой дэвюшка, работает прачкой. У неё, канэчна, сильные приятные руки, привыкшие пережимать и крутить бельё. Cымпатычно, но чуточку мало для любовного удовольствия. Это сейчас у вас в любой мэлкий городок или дэрэвню приедешь, так все девки с эпиляцией, продвинутые, каждая «Камасутру» ещё в дэтском саду прочитала, рассуждают на бабских сайтах о разновидностях анальной смазки. А какая в Грузии «Камасутра», э? У нас лобио.

– (Вполне серьёзно.) Хорошее лобио – это как секс.

– Гогона, тут слишком далэко зайти можно. Утонешь в кулинарии, да. Получится, минет как сациви, поза наездницы – как чахохбили, а doggy-style – как баклажаны с орехами. Нэт, в то время по части секса не было феерии, дэвствэнницы не тренировали оральную практику на банане – да и бананов-то самих мы не видели. На чурчхеле можно, конечно… но наши сэльские дэвюшки до таких изысков не додумались. Э-э-э…

– Чего замолк?

– Да так… представил себе секс с чурчхелой. Ты пачиму поблэднела?

– Тоже представила.

– Вот, а ты гаварышь. Ноль «Камасутры», ноль эпиляции, ноль экстаза – супружеский секс в одной позе. А потом жена умирает, оставив мнэ васьмимэсячного ребёнка. А дальше работа и рэволюцыонная деятельность, не до разврата, слющай. Гражданский война. В следующий раз женился чэрез сэмнадцать годков, невеста еле-еле совершеннолетняя. Это только в дамских романах с маркировкой «18+» стоит к дэвюшке пальчиком прикоснуться, она сразу в конвульсиях – о-о-о, а-а-а, сто пятьдесят пять оргазмов. Но не в Совэтской России, гогона! Дэвствэнныц тоже всэму надо учить, секс с ними – это как плечом взламывать дубовую дверь, запертую на щеколду. Ты живёшь с супругой двэнадцать лет, а потом ссоришься за столом, она идёт в свою комнату и стрэляется. После столь удачного опыта абщэния с жэнским полом вообще удывытельно, как я гомосексуалистом не стал.

– (С удивлением.) А у тебя женщин больше не было?

– (Стеснительно.) Да так, по мэлочи… Случайная связь с одной буфэтчицей.

– (Лёгкое поднятие бровей.) И?..

– Она ничего нэ дэлала, только подчинялась, в полном восторге от самого факта соития с вэликим человеком. Но вот заливная осетрина у неё была просто васхытытэльная.

– То есть у тебя было всего-навсего ТРИ ЖЕНЩИНЫ за всю жизнь?

– (Непроизвольно дёргаясь.) Тише, что ты так крычишь? Да. Официально и вовсе две.

– Господи Боже. Получается, у меня половая жизнь круче, чем у самого Сталина.

– (С грустной констатацией.) Ты шлюха. Тебя бы ысключыли из партии.

– Наливай, мой консервативный джигит. Тут стопудово без коньяка не обойтись.

(Звон сдвинутых стопок.)

– (Кашель.) Что это, твою мать?! Я просила коньяк!

– (Меланхолично.) Это чача, гогона. Шэстьдесят градусов.

– Ты даже в лице не изменился. Мда, пьёшь ты явно лучше, чем трахаешься.

– Я всё делаю харащо. Видела бы ты, как мнэ на съездах апладыровали. И вот хватит меня ругать, э! Смешно – клянут с такой же горячей страстью, как раньше прэвозносили. Да, я диктатор, заливший страну кровью и трахнувший всего лишь трёх баб. Но я не спрятал ни одного рубля в швэйцарском банке, а мой сын воевал на фронте, и я одиннадцать раз отказался подписать ему дакумэнты о присвоении звания генерала. А каковы дэти нынешних политиков? Двадцатилэтние плэмянницы губэрнаторов уже миллиардерши, а сынки заправляют нефтяными концернами. Я фигею, шени деда. Вы для этого мой культ личности разоблачали? Поздравляю тэбя, гогона. Так клёво живёте.

– (Со злостью.) Не переводи стрелки. Договорились же обсуждать секс.

– (Делая успокаивающие жесты обеими руками.) Каргат, каргат.

– Значит, у тебя личная жизнь не клеилась, как у некрасивой девочки на школьных танцах. Интересно, у Гитлера то же самое. Ему поклонялись, как божеству, а у него был интим с племянницей Гели Раубаль, покончившей жизнь самоубийством, и с тупой овцой Евой Браун, на которой фюрер женился за сутки до смерти. Ну, может, ещё какие-то романы крутил, не суть важно. Завоеватель Европы, возможный правитель мира – и жалкий секс со смазливыми девицами шлюшного образа. Да ваши биографии – лекарство против диктатуры. Все думают, что диктатор – это полубог, даже какой там «полу…», могущественный, неземно крутой чувак. Но вы-то с Гитлером выходите веснушчатыми заикающимися ботанами, которым бабы не дают…

(Звук разбитого стекла.)

…Иосиф Виссарионович, вот бокал кидать в стенку было сейчас совсем не обязательно.

– (Задумчиво.) У вас есть такой тэрмин – «заказать». Можно «заказать» не понравившегося человека. Словно котлету в рэсторане. Я бы с удовольствием «заказал» тебя, но это не мой метод. Мне нужен процесс, чтобы ты прилюдно каялась и признавалась: тэбя надоумили назвать меня «ботаном» разведслужбы Германии и Японии и в заговоре участвовали все твои подруги.

– Ты неисправим.

– Я тридцать лет работал диктатором. Что удывытэльного? Это профэссиональное, типа фантомные боли. Я могу вести коучинг-курсы, а ещё издать бестселлер «Как расстрэлять твоих врагов и заставить всэх тебя любить».

– Клянусь, я бы купила.

– Ещё чачи?

– Будь так любезен. Не обижайся, но ведь диктаторам действительно не везёт в сексе.

– Принцип вашего мира – нэбрэжность и быстрота, гогона. У вас даже зомби не ковыляют подобно пэнсыонерам, как в фильмах сэмидэсятых, а носятся со скоростью поезда-экспресса. Читать непопулярно, так развлекаются лохи. Если клыкнул по ссылке – уже гений, ну а проштудировать короткую статью в Википэдии приравнивается к высшему образованию. Изучи ысторию вниматэльнее. Разве Наполеону не везло в сексе?

– (Меланхолично.) Он француз. Им всегда везёт.

– Харащо. У Мао Цзедуна в Китае был целый гарэм из молодэньких партизаночек. Сам рассказывал. Коммунистки считали за честь познать нэфрытовый жезл великого Мао. И он как-то не утомлялся смешивать камунызм и секс. То же самое и с Ким Чэн Иром. Гаремы из балерин, связи с актрысами, оргии. Не оскорбляй камуныстов. Мы ого-го.

– А Ленин? Всего одна Крупская в постели. Вообще стрёмно, лысый полудевственник.

– Нэ одна. Там ещё были Стасова и Арманд. И прочие. Нам не вэлели распространяться.

– (Раздражённо.) Чёрт! А Пиночет? Он любил свою жену.

– Я слышал про него. Что ты хочешь от гэнэрала, да ещё католика? Ты лючше почитай про Фиделя Кастро – пятьдесят незаконнорождённых дэтей, из них он признал только восемь. Ничто чилавэческое нам нэ чуждо, и при желании диктатор охотно предаётся радостям жизни. Но если ты основал партию, а вокруг тебя враги, трахаться нэкогда.

(Пауза, которая берётся, чтобы обосновать свою правоту.)

– (Неожиданно.) Да и похуй. Мне лень с тобой спорить, поскольку я пьяна в жопу.

– Мне приятно, что я победил в дискуссии, никого не расстрэляв. А тэперь покажи сиськи.

– (Насмешливо, чуть потянув гласные.) Размечта-а-а-ался. С какой стати?

– (Назидательно.) Ввиду соврэменности. Прикинь, насколько станешь крута: ведь ты едынственная из всех дэвюшек Москвы, показавшая сиськи Сталину. Не упускай свой шанс. Расскажешь об этом в Фэйсбуке, Вконтакте и Инстаграме, когда я открою своё истинное лицо. Прэдставляешь, сколько получишь в сумме лайков и пэрэпостов?!

– Да. Ты прав. На, смотри.

(Шелест материи.)

– Ваймэ. О-о-о!

– (Строго.) Ну как?

– Они потрясающие. А можно мнэ…

– Нет. Только посмотреть. Хвастаться, что меня лапал товарищ Сталин, я не буду.

– (Вздох разочарования.) Каргат, гогона. Я пойду на улицу, подышу свэжим воздухом.

– (Удовлетворённо.) Я точно знала, что сиськи на тебя подействуют. Ты диктатор, но такой смешной. Ощущение, что я перед кем-то из пионеров в лагере лифчик сняла.

– Я вэрнусь.

– Хрестоматийная фраза. Не разыгрывай из себя Шварценеггера.

(Звук захлопнувшейся двери.)