Глава 10
У меня появился новый враг – далеко не первый и, надеюсь, не последний. Кажущееся смирение со стороны Филиппа меня не обмануло. Парень был с гонором. Любую мелочь он воспринимал как личную обиду, будь он хоть трижды не прав.
По-хорошему, мне такой попутчик был не нужен. Нельзя вечно ждать удара в спину. Но и избавиться от Филиппа я на тот момент никак не мог. Поздно было метаться, мы уже находились в Зоне, где провести замену «игрока» просто технически невозможно.
Мои личные сомнения никого не волновали. Саблин бы точно не понял этого. А музыку пока что заказывал он. Мы же, остальные, плясали под его дудку.
Чем дальше я шёл, тем сильнее распекал себя за то, что ввязался в это безнадёжное мероприятие. Да, без меня Краснов и его приятели гарантированно сгинули бы в Зоне – тут к бабке не ходи. Но, собственно, почему я за них впрягся? Ведь они были для меня абсолютно посторонними людьми – не сваты, не братья. Да и я для них был всего лишь пустым местом.
Болото и его сдохший обитатель остались позади. Мы топали дальше уже по сухой почве. Впереди нас ждали ещё километры и километры пути.
Мне довелось однажды увидеть карту с нанесённым на неё ареалом Зоны. Я запомнил, что она выглядит кляксой с толстым пузатеньким основанием и тонкой закорючкой на конце. Если верить той карте, площадь Зоны была не велика: за несколько дней её якобы можно было пересечь по периметру. Но фактически всё обстояло несколько иначе. Зона уплотнила расстояния, причём намного больше, чем могло казаться. Не хватило бы и года, чтобы обойти её территории вдоль и поперёк. К тому же каждая Перезагрузка обязательно вносила свою лепту. Так что все знали, что постепенно Зона растёт, пусть и не трогая пока Большую землю. Мне всегда было интересно, за счёт чего происходил этот прирост. Стоп, вру – плевать я хотел на эти знания. Пусть яйцеголовые ищут разгадку.
Зона меня интересует в первую очередь как источник средств существования. А что касается её загадок… Меньше знаешь – крепче спишь. В моей жизни и без того хватало бессонных ночей. Например, когда меня с треском выгоняли со службы, я месяц ходил словно сомнамбула. Спал я тогда по два-три часа в сутки. Просто удивительно, как не запил от отчаяния.
Я с детства бредил военной службой. Отец мой был офицером, ушёл в отставку майором. Я пошёл по его стопам. Закончил то же училище. Мечтал стать генералом.
Тот трагический случай в карауле поставил крест на моих планах.
На гражданке выяснилось, что моих умений слишком мало для того, чтобы найти нормальную работу. Я был грузчиком, сторожем на стоянке, охранником в торговом центре, даже пластиковую посуду продавал… А потом мне надоело еле сводить концы с концами. Я отправился в Зону, в свой первый поход. Сначала с Пломбиром, но ему быстро надоело со мной цацкаться: мол, ничего ты не знаешь, ничего не понимаешь, путаешься под ногами… Кому нужна такая обуза?
Оказывается, кое-кому нужна была. Уже потом, гораздо позднее, я узнал горькую правду о том, что меня втёмную использовал улыбчивый и добродушный сталкер с умилительным прозвищем – Ёжик. Он выглядел самим воплощением надёжности, отвечал за каждое слово, говорил, что научит меня всему и вся.
На деле вышло, что меня вели на убой, планируя с моей помощью обезвредить опасную ловушку аномалии. Я должен был по неопытности и дурости добровольно полезть в неё и обезвредить ценой собственной жизни. А Ёжик получил бы доступ к дорогостоящему артефакту – «барабульке».
Подобный трюк он проделывал прежде не раз.
Я поддался обаянию Ёжика, поверил в его особое расположение ко мне, решил, что этот бывалый сталкер и впрямь ищет ученика и помощника. Я даже гордился оказанной честью. Мол, не каждого выберет в напарники столь опытный ветеран.
Тогда мне просто повезло. Да-да, это было именно везение, хотя некоторую роль сыграла та самая пресловутая чуйка. В последний момент меня охватило сомнение. Это длилось недолго: секунду или две. Я почувствовал лёгкий морозец на коже, но не смог правильно истолковать свои чувства.
В ту роковую минуту в аномалию влетел здоровенный пасюк, убегающий от мутировавшего хряка. Кабаны и прежде считались одними из самых опасных животных: его не так просто убить, а разъярённый он превращается в машину смерти. Зона же превратила секача в нечто совсем уже монструозное. И это нечто погналось за спасшим меня тогда пасюком.
Порождения Зоны не всегда чувствительны к аномалиям. Они попадают в ловушки так же часто, как и люди.
Пасюк на огромной скорости влетел в «микроволновку». Та врубилась мгновенно, «прожарив» крысу как хороший стейк.
На пару с Ёжиком мы утихомирили секача. Потом мой наставник пошарил по округе и, виновато разводя руками, сообщил, что ничего нет: аномалия оказалась пустышкой.
Через неделю я узнал, что Ёжик толкнул Сидору найденную в «микроволновке» «барабульку». Об этом мой крутой учитель проболтался по пьяни. Он презрительно насмехался надо мной, называл лохом.
Я навёл справки о Ёжике и открыл для себя пугающую статистику смертных случаев среди его напарников. Сложив один к одному, я сделал соответствующие выводы.
А вообще, если бы не Пломбир, я загнулся бы в первый же самостоятельный выход. Но он пожалел меня тогда, взял шефство и действительно научил всему. Жаль, что ему в итоге не повезло. Зона дозирует удачу маленькими порциями, и лимит этот быстро заканчивается.
С Ёжиком же приключилась странная история: он исчез. Поговаривали, что видели его среди хантеров, но это были всего лишь слухи. Но я не удивился бы, встретив однажды Ёжика среди них. Среди таких, как они, ему самое место.
– Слушай, а почему тебя Торпедой назвали? – спросил Краснов, прервав мои размышления.
– Что? – встрепенулся я, не сразу сообразив, что вопрос адресован мне.
Это, кстати, хреново. Вот так задумаешься и не заметишь, как влетишь в аномалию. Нельзя с загруженной башкой переть по Зоне. А то придёт по твою душу не маленький волчок, а вполне приличных размеров амба. И тогда всё: и комедия, и финита – и прямо в одном флаконе.
– Говорю, откуда погоняло твоё взялось – Торпеда? Ты ж вроде не из мореманов будешь.
Я усмехнулся:
– В честь любимой женской команды по гандболу.
– По ганд чему? – переспросил Филипп, идущий за нами.
Краснов не обратил на него внимания.
– Поясни, – не понял он.
– Да пошутил я. Меня так ещё в школе прозвали. Плавал я хорошо. Быстро, как торпеда. Вот и приклеилось.
– А вот я хреново плавал, – вздохнул Краснов. – Как топор. У нас в институте на втором курсе была «физ-ра» в бассейне.
– Погоди, я ж думал, что ты тоже из наших – вояк бывших, – перебил я.
– А меня в армию лейтёхой-двухгодичником взяли после института. А так-то я по образованию трудовик. Серьёзно – учитель труда, – видя мой ошарашенный взгляд, пояснил Краснов. – Погоди, про бассейн доскажу. В общем, плавал я ужасно. А мой кореш с другого факультета – тот был, прямо как ты: в воде – словно рыба. Ну я и попросил его вместо меня в бассейн походить. Там каждый раз заплывы на оценку были. Я ему и говорю: «На троечку проплыви. Мне хватит». Он кивает – мол, всё понял. Я на другой день в институт прихожу, а одногруппники на меня пальцем показывают и ржут. «Чего случилось?» – спрашиваю. А они отвечают: «Да кореш твой вчера постарался. Лучше всех дистанцию сто метров проплыл. Так что готовься – тебя на соревнования отправляют!»
– Бывает, – улыбнулся я.
Я стал копаться в воспоминаниях, чтобы найти подходящую беседе историю, но, ничего не найдя, замолк. Оно, может, и к лучшему. Беззаботность обязательно притягивает к себе проблемы. На практике не раз проверено. Конечно, с шутками-прибаутками идти намного веселее, чем молча, но последствия могут оказаться уж больно нехорошими.
Я вдруг резко остановился и поднял руку!
– Стоп!
Парни повели себя правильно, галдеть не стали. Не пропал зря давешний урок. Даже строптивый Филипп присмирел. «Может зря я на него волну гнал?» – мелькнула у меня мысль, но тут же сменилась другой: «Э нет, не зря! Снова тот же неприязненный взгляд. Что ж ты, милая, смотришь искоса… Кирпичом бы тебя одарить! Взялся ты на мою голову!»
– В чём дело, Торпеда? – прошептал Краснов.
– Там, впереди, – показал я.
Краснов вскинул подбородок и присвистнул.
– Приехали!
Пространство впереди было утыкано шестами, словно ёж иголками. На каждом шесте висели одинаковые таблички, на которых кто-то старательно вывел краской всего по одному слову – «Мины».
– Это что – серьёзно? – удивился Иван.
– Понятия не имею. И не испытываю желания проверять, – сказал я. – Я уверен только в одном: раньше здесь этого не было.
– Да ладно! – заволновался Филипп. – Откуда тут взяться минному полю?! Прикололся кто-то, а мы повелись.
– А ты сходи, прогуляйся, – едким тоном посоветовал Иван. – Покажи пример.
– И схожу! – вспыхнул Филипп.
– Никто никуда не пойдёт! – строго сказал Краснов.
Он с надеждой посмотрел на меня.
– Какие будут идеи, проводник?
– Никаких. Только констатация факта: кому-то очень не хочется, чтобы сталкеры ходили этой дорогой, – задумчиво проговорил я.
– А обойти это поле можно? Скажем, справа зайти, – махнул рукой Краснов.
– Не получится, – уверенно ответил я. – Там топь. И до Зоны-то места эти считались непроходимыми, а теперь там на каждом шагу по болотной твари. И это – не считая ловушек. Гиблое дело, короче.
– А если слева обойдём?
– Тоже не сахар. Там раньше кладбище было. Зона мертвецов подняла – со всеми вытекающими последствиями. Те, что совсем сгнили, не особо опасны, а вот те, что посвежее… – Я даже поёжился.
– Всё равно, надо что-то делать.
– Да понятно, – не стал спорить я. – Сапёры среди вас имеются?
– Откуда, – хмыкнул Краснов. – Растяжки ставить умеем, а вот обезвреживать мины – как-то не пришлось. К тому же тут специальная аппаратура нужна: миноискатели и всё такое…
– Тогда без вариантов. Возвращаемся и идём другой дорогой. Правда, получится крюк километров в пятьдесят.
– Ничего страшного. Ноги не стопчем, – уверенно сказал Краснов. – Конечно, хотелось бы как можно раньше с делами покончить, но…
– Тут мы только с жизнью покончим. – Я потрогал табличку, висевшую на ближайшем шесте. – Краска свежая. Чуть ли не перед нашим приходом расстарались.
– Кто?
– Да кто угодно. Может, сталкер какой. Может, хантеры.
– А кто такие эти хантеры? – заинтересовался Краснов.
– Группировка одна. Что-то вроде секты. Обитают здесь, в Зоне, на Большую землю не выходят. Редкие сволочи.
– Даже так?
– Именно.
– Они опасны? В двух словах.
– В двух словах не получится. У этих ребят конкретно поехала крыша. Они охотятся на сталкеров. Собственно, потому их и назвали хантерами. Между нами, нормальными пацанами, скажу: лучше к ним в лапы не попадаться. Особенно живыми.
– Так ведь мы вроде не сталкеры, – заметил Краснов.
– Думаешь, они станут спрашивать? Для них любой чужой человек в Зоне автоматически становится объектом для охоты.
– Хм… Час от часу не легче. Тебе уже доводилось с ними сталкиваться?
Я потрогал небритую щёку.
– Близко – нет. Господь миловал.
– Уроды, – ругнулся Иван.
– Это точно, – согласился я. – Кстати, не только моральные, но и физические. Долгое пребывание в Зоне на них заметно сказалось. Они теперь и на людей-то не очень похожи. Постепенно мутировали.
– А такое возможно? – удивился Краснов.
– В Зоне всё возможно. Тут свои законы природы, – устало ответил я. – Вы бы хоть перед выходом книжки про Зону почитали, статьи в журнальчиках… Там, конечно, вранья хватает, но хоть общее представление получили бы.
– Некогда вникать было, – сказал Краснов. – Сам знаешь, как всё быстро завертелось. Босс приказал действовать незамедлительно.
– В нашем деле спешить нельзя, – озвучил я банальную истину. – Ладно, мужики. Топаем назад. Я покажу одно местечко – там и заночуем. Сегодняшний день, считайте, мы потеряли впустую.
– Обидно, – сказал Иван, и я с ним согласился.
