Глава 15
Ребенок ухожен, накормлен, уложен спать. В доме тихо, спокойно, идеальный порядок во всем. И сама Яна в полной боевой. Время близилось к полуночи, а она под макияжем, и шелковый халат на ней как платье. А из кухни доносятся слюноточивые запахи.
— Привет! — Она нежно улыбнулась Гене, прильнула к нему на секунду-две, поцеловала.
Он кивнул, сел, подставил ногу. Раз уж она изображает из себя «Мисс Покорность», пусть снимет с него туфлю. Яна удивленно повела бровь, но ничего не сказала. Опустилась на колено, разула его.
— Почему не спросишь, где я был? — спросил он.
— Зачем спрашивать? Работа у тебя такая, рестораны работают допоздна. — Яна не отводила глаза, она просто смотрела в сторону.
— А в ресторанах водятся официантки, они должны проходить проверку качества.
Маша продолжала крутить хвостом, ночь с ней только снилось. Зато Гена присунул молоденькой официанточке. Под коньячок все прошло как по маслу…
— С одной сегодня пробу снял. И штамп поставил.
— Зачем ты мне это говоришь? — нахмурилась Яна.
— Помнишь, как мы с тобой в первый раз, у меня на рабочем столе… Ты и тогда шлюхой была, а порядочной прикидывалась…
— Гена.
— Шлюха ты у меня порядочная…
— Гена!
— А я знал, что Алик тебя вспахивал… Но не думал, что ты снова под ним раздвинешься… Неужели ты поверила, что этот козел сможет нагнуть меня, Гену Бастурмина? Думаешь, я не разведусь с тобой?
— Я не раздвигалась под Аликом.
— Просто его попросила?
— Да, просто попросила… — опустив голову, вздохнула Яна. — Он убить тебя хотел, а я попросила не убивать…
— Убивать?
— Ну, я же осталась тогда в ресторане, а ты воспользовался… И Карельца ты тогда поддержал. Алик не может тебе этого простить…
— Класть я хотел на Алика… И на тебя… Завтра подпишешь развод. И откажешься от претензий на имущество.
— Почему я должна отказываться? — возмущенно спросила Яна.
— Потому что ты шлюха. И я за это должен тебя убить… И убью!
Гена резко поднялся, подошел к Яне и двумя руками сжал ее горло.
— Удавлю падлу! — в бешенстве прохрипел он.
Дениска услышал шум, проснулся, заплакал, только это и остановило Гену. Он разжал руки, оттолкнул Яну, и она больно ударилась головой о стенку.
— Тварь!
Яна опустилась на пол, зарыдала.
— К Дениске иди, овца!
Он направился на кухню. Там в холодильнике коньяк, а свою стряпню Яна пусть забирает себе. Не будет он есть больше из рук шлюхи.
— Я к маме уйду! — всхлипнула Яна.
Гена остановился, повернулся к ней и удивленно вскинул брови:
— А раньше почему не ушла?
— Надо было.
— А может, ты к Алику намылилась? Жаловаться, да?.. Так он тебе не поможет. В больнице он. А может, уже и в морге…
— Почему в больнице? — захлопала глазами Яна.
— Потому что он бандит. Потому что бандиты долго не живут. И Алику осталось совсем чуть-чуть… Так что некому за тебя заступиться. Некому борозду к твоему сердцу вспахать… Если у шлюх есть сердце.
— Я не шлюха… Просто я очень тебя люблю…
— Да? Ну тогда завтра подпишешь отказной. Докажешь свою бескорыстную любовь.
— У меня ребенок, я не могу остаться ни с чем…
— А рога мне наставлять можешь?
— А если Алик меня заставлял?.. Или я его задабриваю, или он убивает тебя… И ты правильно сделал, что убил его!
— Я убил?! — От волнения у Гены в горле застрял глоток воздуха.
— А разве нет? — Яна испуганно захлопала глазами.
— Кто тебе такое сказал?
— Ну, я подумала…
— Говори!
Гена зажал ее в угол, пальцами обжал горло, но сжимать их не стал.
— Да я просто подумала…
— Просто?
Он и раньше догадывался, что Яна вовсе не так проста, как хотела казаться. Асейчас убедился в том, что жил с лисой в овечьей шкуре. С лисой-шлюхой… А ирония ситуации заключалась в том, что это Гена заказал Алика. Был у него человек, который мог решить проблему, и он дал ему отмашку. Заплатил хорошо, решил с оружием, организовал взаимодействие. А узнав, что Ругаль съезжается на стрелке с Барбамбией, укоротил срок на подготовку. Выстрел прозвучал досрочно, и все теперь грешат на Веселовских бандитов. А Гена в стороне. Но вдруг Яна что-то знает? Вдруг она собирается сдать его?
— Ну, с языка сорвалось. — От страха у нее дрожал голос.
— Я не убивал Алика.
— Я знаю.
— Но ты же подумала.
— Я ошиблась.
— И другие могут ошибиться…
Все уже было готово к выстрелу, когда из табакерки вдруг выскочил черт по имени Сева. И так жестко наехал… Гена послал его к черту, а потом решил все же сгладить ситуацию. Подъехал к Насте, но только все усугубил. И теперь у Севы может возникнуть вопрос: а зачем Гена извинялся перед Настей? Уж не для того ли, чтобы замять конфликт?.. И еще Гена поднял руку на Настю, узнав, что его жена шлюха. И Сева об этом узнает. И у него могут образоваться другие вопросы. Действительно, а вдруг Гена решил отомстить Алику?
Все бы ничего, но Сева служил в РУОП, а эта контора как раз и занимается покушением на Ругаля. И Сева сейчас носом роет землю. Как бы он до Яны не дорылся. А след ведет прямо к ней… Тут нужно что-то делать.
— Если человек ошибается, он исправляет свою ошибку, — мрачно усмехнулся Гена.
— И что я должна сделать? — Яна смотрела на него глазами преданной собаки, несправедливо обиженной хозяином.
— А на что ты готова?
— Ради тебя — на все.
— Ну, если это действительно так, зачем нам с тобой разводиться?
— Я все ради тебя сделаю! — Яна подалась к нему, обняла руками за шею.
Но Гена мотнул головой. Она все поняла и опустилась перед ним на колени, лбом прижавшись к его бедру. Он кивнул. Да, только из такого положения она сможет вымолить себе прощение. Если сможет…
* * *
Все мужчины такие мерзкие. Все… И только Сева — исключение. И он так убедительно ей это доказал. Всю ночь доказывал, но этого ей было мало. Утром Настя сама разбудила его, сама приласкала. И ничуть не пожалела об этом.
— И почему ты не нашел меня раньше? — Она лежала на боку, ее голова покоилась у него на груди.
— Лучше поздно, чем никогда.
Он потянулся за сигаретой, щелкнул зажигалкой, закурил.
— И мне.
Она мягко обжала губами фильтр сигареты, глубоко затянулась.
— Мне уже пора, — сказал он.
— К Олесе?
— Нет, прямым ходом в управление…
— А она тебя ждет, — вздохнула Настя.
Она завидовала этой сучке и не скрывала от себя этого. И Севе скажет, если надо.
— Не знаю.
— Что ты не знаешь?
— Там у нас мужик один живет. На «Мерседесе» ездит. На Олесю облизывается. А она «Мерседесы» любит… — усмехнулся Сева. — Может, катается, пока меня нет.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Затем, что ничего не изменилось. Какой Олеся была, такой и осталась… Да и я по-настоящему ее никогда не любил… А с тобой хотел бы умереть. В один день…
— Врешь.
Сева затушил сигарету, выдул дым в потолок, после чего уложил Настю на лопатки. И сверху вниз с милой иронией посмотрел ей в глаза:
— Я тебя люблю.
Он поднялся, смахнул со стула банный халат и направился в ванную. В постели осталось только тепло его тела, но Настя рада была и этому. Он уйдет, а она еще поспит часок в обнимку с этим теплом. И проснется такая счастливая. Чтобы вечером снова увидеться с ним. Пожалуй, она не станет сдавать этот номер.
* * *
Практически новый «БМВ» пятой серии, джинсы и пиджачок от Версаче, туфли из крокодиловой кожи. Гена ничуть не сомневался, что сможет произвести впечатление на Олесю. Она увидела его, вспыхнула изнутри.
— Ты ко мне? — Голос ее вибрировал от волнения.
— Ну а к кому же…
— А как ты меня нашел?
Олеся смотрела на него в ожидании чуда. И он просто обязан был придумать для нее сказку.
— Ездил всю ночь по городу, смотрел в окна домов. Окно, за которым живешь ты, светилось ярче всех. От твоей красоты.
— Если я такая красивая, почему ты бросил меня?
Олеся выглядела хорошо. Одета так себе, но волосы чистые, начесанные, и макияж яркий. А походка, походка… Ей бы «восьмерки» задницей рисовать, только кому это нужно?..
— Яна меня околдовала… Я же тогда не знал, что она ведьма.
— А сейчас знаешь?
— Сейчас знаю… — Гена открыл дверь своей машины и кивком пригласил Олесю занять в ней место.
Он подкараулил ее возле дома, в котором она жила вместе с Севой. Его не пугала встреча с ее мужем, но лучше обойтись без эксцессов.
Олеся не обманула его ожиданий и села в машину быстро, без всяких возражений.
— А ты куда-то шла?
— Шла, — усмехнулась она. — За хлебом… Больше ни на что денег не хватает.
— Чего так?
Гена отпустил педаль тормоза, и машина плавно стронулась с места. Колесо, велосипед и автоматическая коробка передач — величайшие изобретения в истории человечества.
— А то ты не знаешь, какие зарплаты в милиции.
— Ты служишь в милиции?
— Сева служит.
— А разве ты сейчас с ним?
— Вообще-то он мой муж, — хмыкнула Олеся.
— Вообще-то?
— Вообще-то, — кивнула она. — Угораздило…
— Чего так?
— Да люблю я его, — пожала она плечами. — Да и не за кого больше…
— Такая красивая, и не за кого…
— Ну, ты же меня бросил. — В ее голосе сквозила обида, но еще больше там было надежды.
— Я же не последний мужчина на земле?
— А у меня выбор небольшой: или ты, или Сева. Больше для меня мужчин не существует.
— Приятно слышать. — Гена сделал вид, что поверил.
— Я знала, что рано или поздно ты меня позовешь.
— А я позвал?
— Когда-нибудь позовешь… — В ее голосе звякнула досада.
— С Яной я развожусь…
— Позовешь?
— Ну, если Сева будет не против…
— Да ну его!
— Что такое?
— С ним такая тоска…
— Только на хлеб и хватает?
— Дело не в этом…
— Изменяет?
— Да на службе постоянно. Дома сегодня не ночевал…
— Дежурство?
— Да нет, там какого-то крутого завалили, у них там аврал…
— А Настя в числе подозреваемых?
— Настя?! Какая Настя?
— Солохина.
— А почему она должна быть в числе подозреваемых?
— Не знаю. Знаю только, что Сева ее всю ночь пытал. В гостинице «Кубань».
— Вот сука!
— Думаешь, она во всем призналась? — усмехнулся Гена.
— Как же она меня уже достала!
— Меня тоже. Вбила себе в голову, что я ее на иглу посадил.
— Да, она мне говорила, — кивнула Олеся.
— Требует материальной компенсации. А сто тысяч долларов на дороге не валяются… Лучше я тебе компенсирую…
— За что?
Гена взял Олесю за руку, поцеловал пальчики.
— За годы, проведенные без меня.
— Ты можешь просто на мне жениться.
— Я думаю над этим…
Олеся нужна была ему, и он готов был обещать ей все что угодно. Но сначала он должен наказать старшего лейтенанта Лебедева и наставить ему рога. А заодно он освежит воспоминания. Когда-то Олеся творила чудеса в постели. Вряд ли она откажется от своего волшебства…
* * *
Если есть женщины, которые не нуждаются в салонах красоты, то Яна Бастурмина — одна из них. Черты лица у нее четкие, ярко выраженные, а волосы густые, пышные — она бы и без косметики, без укладки смотрелась очень хорошо. Но все же макияж и прическа лишними не назовешь. Роскошная женщина, и непонятно, чего не хватает подлецу Бастурмину, если он собрался разводиться с ней.
— Здравствуйте, — кивнул Сева, не без восхищения глядя на Яну.
Она кивнула, сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но вдруг замерла. Дошло до нее, что Сева встал у нее на пути не ради знакомства. Замерла, повернула к нему голову:
— Что такое?
— Старший лейтенант милиции Лебедев.
Он предъявил удостоверение, но Яна окинула корочки поверхностным взглядом.
— Да, я вас слушаю.
Она только что вышла из салона, и от нее, можно сказать, пахло свежей красотой. И сама она вся как мягкое дуновение весеннего ветра… Сева вдруг понял, что ему придется сделать над собой усилие, чтобы устоять перед этим искушением. Он любит Настю, и эта самая лучшая на свете женщина ответила ему взаимностью. Что ему еще надо? Да и Олеся у него ничем не хуже Яны. Одевается не так роскошно, и парфюм у нее средненький, ну и в салоны красоты она ходит лишь по большим праздникам. Зато костюм Евы у нее в идеальном состоянии…
— Мне бы хотелось с вами поговорить.
— О чем?
— О личной жизни.
— Извините.
Яна снова сделала попытку его обойти, но Сева мягко взял ее за руку и удержал. А рука у нее такая упругая, гладкая. Тонкая полупрозрачная материя сарафана создавала ощущение голой кожи. На какой-то миг Севе показалось, будто он держит в своих объятиях обнаженную женщину.
— Я слышал, вы разводитесь с мужем.
А сарафан у нее летний. Как и должно быть. А красивый шифоновый шарфик, повязанный вокруг шеи, плохо сочетался с ее нарядом. Хотя бы потому, что на улице жара.
— Вас это не касается! — Яна возмущенно глянула на него.
— Ну, я бы так не сказал… Дело в том, что ваш муж может переключиться на мою жену.
Сева просто обязан был расположить Яну к себе. Этот цветок мог раскрыться перед ним только в атмосфере взаимного доверия, создать которую должна была общая тайна.
— Мой муж — на вашу жену? — Яна заинтригованно глянула на него.
— Он бросил Олесю, чтобы жениться на вас.
— Олесю?
— Знаете такую?
— Да, конечно…
— Она моя жена.
— Да?
— И у меня есть подозрение, что ваш муж встречается с ней.
Сева говорил достаточно убедительно. Хотя бы потому, что Олеся действительно могла изменять ему с Геной. Во всяком случае, он бы не удивился.
— Интересно.
— Я знаю, вы обращались за содействием к Алику Ругалю…
— Кто вам такое сказал? — Яна смотрела на него большими глазами.
— Ну, вы же в курсе, что в Ругаля стреляли. А я веду розыск по этому делу.
— Розыск?
— Да, мы ищем организатора преступления.
— А при чем здесь я?
— Яна, вам нужно успокоиться. И охладиться. Как насчет мороженого? — Сева показал на летнее кафе неподалеку.
Четыре столика под навесом, людей нет — идеальный вариант для деликатного разговора.
— Ну, хорошо.
Они прошли в кафе, Сева сделал заказ. С деньгами у него, как обычно, туговато, но на мороженое для дамы пока что еще хватало.
— Вы меня в чем-то подозреваете? — спросила Яна.
— А почему я должен вас подозревать?
— Ну, я действительно обращалась к Алику за содействием… И даже… — Она запнулась, в легком замешательстве глянув на Севу.
— Спали с ним? — Он должен был поставить вопрос ребром.
— Он очень сильно меня обидел… Но как я могла его убить?.. В него стрелял снайпер, а я даже ружья в руках не держала…
— Вы знаете, что стрелял снайпер?
— Ну конечно, Геннадий об этом говорил…
— Он знает, кто мог стрелять?
— Почему он должен это знать?.. Вы подозреваете его?
— Насколько я знаю, Алик Ругаль давил на вашего мужа. А Геннадий человек гордый, самолюбивый… И опять же, Ругаль спал с его женой… — Сева кашлянул в кулак. — То есть с вами…
— Ну да, Геннадий такой.
— И он мог заказать Алика?
— Я этого не говорила.
— Но вы не сказали, что ваш муж не знает про вашу измену.
— Он знает. — Голос у Яны дрогнул.
— А вам он не угрожает?
Яна закрыла глаза, щека у нее дрогнула, губы плаксиво изогнулись.
— Угрожает?
— Я боюсь идти домой.
— Зачем вы надели шарфик? — Сева провел пальцами по своей шее.
Яна вздохнула и сняла шарфик. Нежная кожа шеи хранила на себе синяки — следы чьих-то пальцев. Нетрудно догадаться чьих.
— Он меня чуть не задушил.
— Ваш муж?
— Ну, он уже не считает себя моим мужем… Я думала, он меня убьет…
— Этого нельзя допустить.
— Вы должны об этом знать… Если вдруг… Впрочем, мне уже будет все равно.
— Когда Геннадий узнал, что вы спали с Ругалем?
— Вы задаете такие вопросы… — возвращая шарфик на место, тихо, но с возмущением сказала она. — Уши в трубочку сворачиваются.
— Ну, если вы хотите, чтобы я вас защитил, вам ничего не остается, как помогать мне в расследовании, — деловито сказал Сева.
— А я хочу, чтобы вы меня защищали? — заинтригованно глянула на него Яна.
— Я не знаю. Поэтому и спрашиваете.
— Спрашиваете?
— Вы хотите, чтобы я взял вас под свою защиту?
— И как это будет выглядеть?
— Ну-у… — Этот вопрос загнал Севу в тупик.
Действительно, как это будет выглядеть? Привести Яну к себе домой? Так Олеся сама ее убьет… А тайной квартиры у него нет. Разве что с начальством поговорить. Но тогда придется раскрыть карты, сдать Бастурмина как подозреваемого, а так хочется взять его за жабры без чьей-либо помощи. Если он раскроет это дело, никто не посмеет назвать Севу сырым опером.
— Не надо брать меня под свою защиту, — Яна глянула на него с двояким чувством, там и благодарность за заботу, и разочарование.
— Может, нам лучше вывести вашего мужа на чистую воду? — спросил он.
— На чистую воду?
— Вдруг это он заказал Ругаля?
— Я не знаю… — Яна в раздумье пожала плечами.
— Не знаете, говорить или нет?
— Я не могу вам ничего сказать! — Она испуганно глянула на него.
Но боялась они не столько Севу, сколько своих мыслей.
— Ваш муж может убить и вас, и вашего ребенка.
— И Дениску? — нахмурилась она.
— Бешенство — процесс неконтролируемый.
— Да, пожалуй, вы правы.
— В любом случае вам не жить с Геннадием. Будет бракоразводный процесс…
— Ничего не будет, — качнула она головой. — Я отказываюсь от имущества.
— Вас заставляют от него отказаться, — уверенно сказал Сева.
Яна кивнула, обреченно глянув на него.
— А если мы посадим Геннадия, то никакого развода не будет. И вы станете вдовой…
— Вдовой?
— В тюрьме Гена долго не протянет. За Ругаля он ответит своей головой… Не думаю, что вас обрадует такая перспектива.
— Да, это ужасно, — кивнула Яна.
— Но это лучше, чем погибнуть самой.
— Ну, не знаю…
— А нужно знать, — сказал Сева. — Ваша судьба в ваших руках.
— Вам так нужно избавиться от моего мужа? — Яна глянула на него с осторожным осуждением в глазах.
— Если ваш муж виновен, он просто обязан понести наказание.
— А может, все-таки дело в вашей жене?
— Олеся здесь ни при чем.
— Но в уме вы ее держите.
— Ну, вы же тоже не хотели разводиться с мужем.
— Если я что-то узнаю, я вам позвоню…
Сева оставил Яне номера домашнего и рабочего телефонов, заранее поблагодарил ее взглядом. И ушел.
Не успел он вернуться в управление, как попал в круговорот событий. Нужно было взять двух бандитов, которые могли быть причастны к покушению на Ругаля. Собровцы запаздывали, а время поджимало, поэтому пришлось действовать по старинке — собственными силами.
Бандитов брали на квартире. Дверь снесли с одного удара, ворвались в дом, скрутили обоих. Все обошлось, если не считать синяка, который Сева получил под глаз.
Задержанных доставили в управление, там их прессанули по полной программе. Один браток поплыл конкретно. Но Барбамбию и кого-либо из его окружения не сдал. Он всерьез считал, что Веселовская братва к этому делу отношения не имела.
Работа еще шла полным ходом, когда позвонила Олеся. И чуть ли не ультимативно потребовала, чтобы он был сегодня дома. Не успела трубка остыть после ее голоса, как позвонила Настя. Сева рвался к ней, но вынужден был перенести встречу на следующий день. А потом должна была позвонить Яна. И сдать Бастурмина. Но не позвонила. И в десятом часу вечера Сева наконец-то отправился домой.
